Текст книги "Забывая Августа (ЛП)"

Автор книги: Д. Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Мои руки тряслись, когда я схватил презерватив с соседнего столика.

Больше никаких игр.

В следующий раз, когда она закричит мое имя, это будет со мной внутри.

Ее глаза никогда не отрывались от меня, когда она смотрела, как я медленно раскрываю презерватив. Какое бы чувство вины или раскаяния Эверли, возможно, не чувствовала раньше, она отложила их на время и была сосредоточена исключительно на мне. Только я.

Этот взгляд заставил меня чувствовать, что я мог бы победить весь мир.

Это дало мне представление о том, каким я хотел быть.

Я наклонился и почувствовал, как дрожь пробежала по моему позвоночнику, чувствуя, как наши напряженные тела воссоединяются. Мы были похожи на две половинки головоломки, которые легко соединялись. Она была моей второй половиной – мне просто нужно было убедить ее в этом. И каждую секунду, что она была здесь, в моих руках, я сражался, чтобы доказать это ей.

Ее взгляд не покидал меня, пока я двигался, и я ощущал доверие, которое она испытывала с каждым мощным толчком моих бедер. Я чувствовал себя уничтоженным, открытым и уязвимым из-за огромной ответственности всего этого. Я никогда не пойму, как прежний «я» пренебрегал таким драгоценным сокровищем. Но теперь, когда у меня появился второй шанс, я бы отдал все, чтобы исправить мои ошибки.

Даже если я их не помню.

– Я знаю, что ты боишься, – выдохнул я, одаривая ее шею длинным, ласковым поцелуем. – Но я не могу игнорировать то, как правильно это выглядит, когда мы вместе.

Эверли ответила, выгнув спину, ее пальцы вцепились в мои, притянув меня ближе. Наши губы встретились в исступлении – языки касались друг друга, пока наши тела приближались к бездне. Пот стекал по нашей коже, я боготворил ее, доводя до пика экстаза. Она извивалась и стонала, сжимая свои ноги плотно вокруг моей талии. Запустив руку ей под ногу, я нажал на ее бедра, освобождаясь от их железной хватки вокруг талии, прижимая их ближе к груди.

– О, Боже! – Эверли всхлипнула, когда я дотронулся до ее сердцевины.

– Отпусти себя, – сказал я, снова целуя ее губы, пока не почувствовал, как ее тело сжалось вокруг меня. – Вот и все, – прошептал я.

– Август! – закричала она, освобождение, волна за волной, охватывали ее прекрасное тело. Я не мог удержаться от прикосновения к ее губам, нуждаясь в ее вкусе, когда она распалась на части. Чувство моей собственной кульминации было неизбежным, я ни на секунду не замедлял темпов наших занятий любовью, продлевая ее оргазм. Эверли сжала мои плечи и застонала, когда я кончил.

Клянусь, я видел долбаные звезды.

Уверен, что у моего бывшего «я» было больше сексуальных контактов, чем он мог сосчитать, но для меня – практически новорожденного, едва жившего несколько месяцев, я мог сосчитать их на пальцах одной руки – с официанткой и Эверли.

Ни одна из этих встреч никогда не ставила меня на колени так. Свернувшись рядом с ней, я был уверен, что никогда больше не буду двигаться в моей жизни.

Она уничтожила меня.

Я только надеялся, что это было навсегда, потому что я никогда не хотел возвращаться к пустому одиночеству.

***

– Так вот чем ты занимаешься в свободное время? – спросила Эверли, когда я поставил полностью заполненный поднос на кровать перед ней.

Смеясь, я ответил:

– Ну, кроме фотографии, смотрю дерьмовые фильмы и беру тебя в постели, да, я думаю, – ответил я, пожимая плечами.

– Это просто... – она с любопытством посмотрела на разные блюда. – Так странно.

Я усмехнулся и кивнул.

– Знаю, но все в порядке... выслушай меня.

Она посмотрела на меня, сказав взглядом, что обожает меня, когда я протянул руки в защитном жесте.

– Одну минуту.

– Ладно,– легкая усмешка приподняла уголок ее губ.

– Ты идешь в магазин мороженого и смотришь на различные виды мороженого. У каждого есть несколько различных ингредиентов, и, исходя из этого, ты делаешь свой выбор, верно?

Кусая свою губу, чтобы удержаться от смеха, она кивнула. Я проигнорировал ее, покачав головой, и продолжил свои объяснения.

– В своей жизни ты все продумала в этом меню – возможно, индивидуально или с кем-то еще, но ты приняла осознанное решение, нравится тебе это или нет. Я? Я начинаю с нуля. Глядя на такое меню? У меня действительно нет подсказки, люблю ли я карамель или вишню, или даже взбитые сливки.

– Значит, ты решил сделать это таким образом? – спросила она, снова показывая на поднос.

– Ладно, я знаю... это странно. Но я парень. Мы простые существа. По одной вещи за раз казалась хорошей идеей, когда я начал, и я просто не смог закончить ни что другое, – признался я, посмотрев на еду, состоящую из простых яиц, нарезанного сыра и кофе.

– Итак, – ухмыльнулась она, – когда ты обнаружил, что тебе нравятся яйца и сыр, у тебя не появилось идеи... я не знаю, объединить их?

– Это требует кулинарии.

– Боже мой, – сказала Эверли, покачав головой. – Ты трогательный, как малыш.

– Да. Да. Ты пришла как раз вовремя, чтобы спасти меня.

Ее рука остановилась на полпути, когда она потянулась за куском сыра.

– Что я скажу Райану? – спросила Эверли, ее лицо вытянулось, когда она посмотрела на меня. Смех над яйцами и сыром внезапно стал серьезным делом, когда она снова столкнулась лицом к лицу с реальной жизнью.

– Зачем тебе что-то говорить ему? Он оставил тебя, – мягко напомнил я ей, хватая кусок сыра.

– Все не так просто, – ответила она. – Мне нужно вернуться туда. Мне нужно найти место, где жить.

– Живи здесь, – сказал я слова, покинувшие мой рот так же быстро, как мое сердце подпрыгнуло от мысли о том, чтобы быть с ней навсегда.

Ее глаза встретились с моими глазами, страх и сомнение, казалось, скрывали ее черты.

– Ты даже больше сумасшедший, чем я думала, – прошептала она, недоверчиво покачав головой.

– Да. Когда я рядом с тобой, то чувствую себя сумасшедшим, бредовым, и впервые после того, как проснулся, я чувствую себя действительно живым. То, что я чувствую к тебе, не имеет никакого смысла, Эверли. Ничто из этого, но если мы это сделаем, тогда давай сделаем это. Если что-то, что я узнал о жизни в этом маленьком деле, мне дало, это то, что нет времени на то, чтобы пройти через все вещи.

Ее глаза были полны беспокойства, когда она усердно покусывала нижнюю губу, очевидно, обдумывая мои слова.

Лихорадочно качая головой взад и вперед, она сказала.

– Я не могу зависеть от кого-то. Не опять. Я не могу быть таким человеком.

– Но я не хочу, чтобы ты была где-то еще.

– Так сдай мне комнату, – предложила она. – Заставь меня платить арендную плату.

Мои глаза расширились от шока.

– Теперь ты вышла из своего ума! Зачем мне это делать? Я последний человек на земле, которому нужно еще больше денег, Эверли.

– И я последний человек на земле, который должен быть зависим от другого человека. Пожалуйста, Август. Позволь мне это сделать. Я бы никогда не переехала к Райану, хотя он справляется с большой частью арендной платы. Это дало ему силу власти, которую он никогда не использовал, но все же это ставит меня в невыгодное положение. Я не могу попросить его уйти, но теперь меня оставили без дома. Я не могу жить с чувством бессилия с одним человеком, чтобы сделать то же самое с другим. Особенно…

Я поднял руку, чтобы остановить ее.

– Я понял, – сказал я, взяв ее за руку. – Мне не нравится идея, что ты предлагаешь мне деньги, но я понимаю, что это необходимо. Делай то, что тебе нужно, если это означает тебя каждый день здесь.

– Пока ты соглашаешься, чтобы я снова начала готовить, – улыбнулась девушка.

Мое сердце подпрыгнуло, только увидев ее улыбку. Это была одна из самых красивых вещей, которые я когда-либо видел.

– По рукам. Но у меня есть одно условие.

– Ладно, – сказала Эверли, ее бровь приподнялась, когда она ела холодные яйца.

– Я хочу начать новую жизнь. Больше не сравнивай меня с тем человеком, каким я был раньше. Я понимаю, ты не можешь забыть, и я не хочу этого. Я просто хочу, чтобы ты знала меня нового, того, кем я сейчас являюсь. Я хочу, чтобы ты влюбились в Августа, который существует сегодня.

– Я тоже этого хочу, – прошептала она, оттолкнув поднос и придвинувшись ко мне. – Мы выйдем позже, – вдохнула она мне в ухо.

– Хорошая мысль, – согласился я.

И мы это сделали.

Очень, очень позже.

Глава 23

Эверли

Мне нужна одежда.

И зубная щетка и... пожалуй, всё остальное, чего на данный момент не было в моей сумочке, кроме тюбика с бальзамом для губ и пачки жевательной резинки.

Я, правда, верила в стремление Августа двигаться дальше, но, по крайней мере, у него сохранилась парочка моих вещей. Блузка, пара брюк... Я в своей попытке двигаться дальше, оставила всё, что у меня было связано с прежней жизнью, здесь, забрав лишь немногое, что я могла назвать своим. В тот момент, я не думала, что мне будет чего-то не хватать.

На пару дней я остановилась здесь, у Августа. И хотя мне нравилось разгуливать в его футболках и свитерах, таская повсюду с собой его запах, я начала чувствовать себя бездомной и отчаянно хотела иметь свои собственные вещи.

Например, бритву.

И дезодорант, без пижонского мужского аромата.

Кроме того, завтра была моя смена. Так что таскание мешковатой одежды должно было немедленно прекратиться.

У меня было два варианта. Я могла опустошить свой сберегательный счет, чтобы полностью обновить гардероб, шампунь и прочие девчачьи штучки, или я могла набраться смелости и вернуться в квартиру Райана, чтобы собрать свои вещи.

Моя внутренняя трусиха начала перечислять, сколько всего я могла бы купить в долларовом магазинчике (Прим.: магазин фиксированных цен), но я-то знала, что мне нужно было встретиться со своей судьбой лицом к лицу.

Это было моё решение.

Я сделала в точности то, что и ожидал от меня Райан, а теперь мне нужно было лишь откровенно себе в этом признаться.

Он сказал, что хочет, чтобы я дала этому шанс, и вот она я, делаю в точности то, о чём он просил. Надеюсь только, что он действительно имел это в виду.

Боже, я самая ужасная скотина на планете.

Не знаю, сколько времени я проторчала на обочине, разглядывая дом, в котором была наша квартира. Хоть я и набралась смелости придти, все равно выбрала для этого время, когда Райан с наибольшей вероятностью будет отсутствовать.

Себе я сказала, что оказываю ему услугу, уберегая от болезненной встречи.

Но я-то знала, что это ложь.

Я заботилась о себе. Я не хотела испытывать боль, видя его, потому что знала, что стоило мне встретиться с ним взглядом, тщательно сдерживаемые чувство вины и раскаяния за всё, что я сделала, немедленно вернутся обратно.

И что будет дальше?

Втянув воздух, я вышла из машины и быстро перебежала улицу, не поднимая головы, чтобы избежать любых случайных столкновений с соседями. Последнее, что мне было нужно – ещё один разговор о том, как продвигается подготовка к свадьбе или куда мы собираемся на медовый месяц.

Одна мысль об этом едва не заставила меня развернуться и сбежать, поджав хвост. Но я упорно шагала вперёд и проскользнула внутрь, не встретив шумных соседей. C осторожностью я поднялась по лестнице. Никто ей не пользовался, кроме некоторых повёрнутых на утренних пробежках психах. Мы все были рабами лифта, и после пары пролётов я поняла почему. Лестницы были утомительными.

Хотя, мне явно не помешает разминка.

Что-то такое, что бы заняло мои мысли о прошлом дне.

Успешно поднявшись на четвёртый этаж, я прошла по коридору к нашей квартире и нашарила ключи. Трясущимися руками отперла дверь и едва не осела на ставших резиновыми ногах. Лестница и мои нервишки вместе составляли ужасную комбинацию.

Стоя в проходе, я внимательно прислушалась к звукам внутри. Ничего.

Я была одна.

Все выглядело по-прежнему. Наши жизни выгорели дотла, но эта квартирка не изменилась, словно была в непроницаемом пузыре.

Который я собиралась проткнуть.

Я дала себе немного времени, пробежавшись пальцами по мягкому одеялу, свисающему с дивана. Оно напоминало мне плюшевого медведя, такое мягкое и бархатистое. Я любила заворачиваться в него ленивыми утрами с книгой или ещё лучше – чашкой кофе. У нас с Райаном было много приятных моментов связанных с этим одеялом, я вспомнила ночи, когда мы засыпали под ним, вместо того, чтобы идти в спальню.

Всё было таким простым. Райан думал, что меня сложно уговорить, но на самом деле это ему мне было сложно сопротивляться. После Августа я зареклась любить, вообще зареклась от мужчин. Они причиняли мне боль, и им опасно было доверять. Но потом появился Райан – полная противоположность Августу. Он был милым, мягким и терпеливым, и вскоре я увидела перед собой новый путь, тот, который несложно было представить. Любить Райана было просто и безопасно.

Возможно, это и был корень проблемы.

Может любовь и не должна быть безопасной.

А должна быть сумасшедшей и рискованной.

Пока я бродила по квартире, мимолётно касаясь всего, с чем мы были связаны все эти годы, часть меня понимала, что я всегда буду тосковать по простоте и безопасности. Часть меня всегда будет тосковать по Райану.

Поняв, как много времени ушло впустую, я быстро начала собирать вещи, максимально забивая чемоданы вещами, на которые могла претендовать. Я не старалась складывать или сортировать вещи – просто кидала их в кучу, чтобы разобраться с этим позже. Забежав в ванную, я схватила зубную щётку и шампунь около душа.

Бутылочка была всё ещё влажной.

Когда он был здесь в последний раз?

Я смотрела на каплю воды, стекающую по стенке бутылки, и вспоминала его запах. Похожий на мой... он всегда пах моим клубничным шампунем, потому что был слишком забывчивым, чтобы пойти и купить свой. Я постоянно подшучивала над ним, как же он справлялся без меня раньше, в ответ он смеялся и показывал на кусок мыла.

Уставившись на бутылку, я сделала глубокий вдох и вернула её на место.

Я могу купить себе другой.

Обернувшись, я взяла ещё парочку вещей и вышла из ванной, кидая их в чемодан, прежде чем взяться за шкаф.

– Я знал, что ты вскоре вернёшься.

Я развернулась. Райан стоял в дверях и смотрел на меня. Его волосы были растрёпаны больше, чем прежде, а глаза смотрели потерянно и устало.

– Прости, – сказала я. – Я хотела зайти, пока ты на работе.

– Я взял выходной, – кивнул он. – Я немного выпал из происходящего.

Я стояла перед ним, но не могла поднять на него взгляд. То, как он выглядел... и тот факт, что он пропустил работу – из-за меня.

– Я сама ненавижу это, Райан, – призналась я. – Я бы хотела, чтобы мы просто могли вернуть всё, как было раньше.

– Мы всегда знали, что это может случиться, Эв. Рано или поздно он бы очнулся. Я как последний идиот решил, что меня будет достаточно, чтобы ты смогла оставить его в прошлом. Но тебе нужно было разобраться во всём самой.

Глаза обожгло слезами, я сделала было шаг к нему, но остановилась.

– Райан, пожалуйста, не надо так. Это никак не связано с тобой или с ним. Это всё только из-за меня. Столько разных причин, чувств, которые я спрятала внутри, когда он впал в кому. Кома – не лучший способ завершить отношения, какими бы бурными они ни были.

– И теперь тебе нужно время. Я понимаю.

Между нами повисла тишина, пока он не сделал неуверенный шаг ближе.

– Но позволь мне прояснить кое-что. Может я и отступил, но ни в коем случае не сдался. Я буду ждать, Эверли, пока ты не поймёшь, что я единственный, сколько бы времени это не заняло.

– Райан...

– Нет, дай мне закончить. Тебе понадобится время. Время, чтобы разобраться со всеми незаконченными чувствами, которые остались у тебя к нему, но он никогда не будет достаточно хорош для тебя, как бы он не изменился.

– Ты этого не знаешь, – возразила я.

– Знаю. Он причинял тебе боль. И он сделает это снова.

Я покачала головой и начала застёгивать сумки, хватая их и с трудом подтягивая к плечу.

– Прости меня, Райан, за то, что делаю тебе больно. Ты не представляешь, как сильно я сожалею об этом, но пожалуйста, не делай всё ещё сложнее.

Мне нужно было уйти.

– По-прежнему убегаешь, как я вижу. Что ж, по крайней мере, некоторые вещи не меняются.

Он был прав, я по-прежнему убегала. Но хотя бы на этот раз я знала, куда направляюсь.

Неуверенно остановившись у двери, я повернулась к нему лицом. Обхватив пальцами тонкое золотое кольцо на пальце, которое, как я думала, останется там до моей смерти, я сняла его и положила на стол.

– Прощай, Райан.

Последним, что я увидела, были его светло-карие глаза, потом я развернулась и оставила позади квартиру, которую мы делили вместе, дом, который мы создали вместе.

Свою слишком простую жизнь.

«Боже, надеюсь, я выбрала правильно».

***

– Итак, эта штука называется сковорода... а эта квадратная штуковина – плита. И на ней можно готовить не только яйца.

Август подозрительно прищурил глаза, когда я ставила на плиту сковородку и поворачивала переключатель, чтобы включить нагрев.

– Пожалуйста, скажи, что ты жарил яйца на плите? – попросила я, но его взгляд метнулся к микроволновке.

– Ты засунул их в микроволновку? – скептически спросила я, уперев руки в бока.

– Ну, то есть, это же сработало, да?

– У меня нет слов. Серьёзно. Ни одного. Это будет сложнее, чем я думала.

– Для женщины без слов ты говоришь слишком много, – сострил Август.

– Замолкни, – рассмеялась я, шлёпнув его по руке, по пути к холодильнику.

– Ты вообще когда-нибудь пользовался плитой? – спросила я, открывая дверцы монстра-холодильника в поисках вдохновения. Я планировала пасту, но мне нужны были и другие продукты. Я обнаружила кусок сыра и немного ветчины, что, очевидно, предназначалось для ланча. Заглянув в морозилку, я нашла замороженный горошек, и это уже было что-то.

– Окей, мы будем готовить обед. Готов?

– Как всегда, – рассмеялся Август, его карие глаза вспыхивали зелёными искорками веселья.

– Просто считай этот опыт чем-то из твоей новой жизни, что ты всегда хотел попробовать, ладно?

– По какой-то причине, я уже знаю, что возненавижу готовку. Не знаю, называй это шестым чувством.

Я покачала головой и засмеялась. Он всегда боялся кухни. Вот почему я так полюбила это место в первую очередь. Когда мы впервые съехались, я быстро поняла, что никто из нас не умел готовить, по крайней мере, ничего сложнее готовой лапши. После нескольких провальных попыток совместной готовки, я взяла всё в свои руки и в свободное время училась готовить простые блюда, недорогие, но сытные.

Позднее, когда деньги перестали быть проблемой, я расширила свои интересы и начала экспериментировать с более утончёнными ингредиентами и более сложными рецептами. Август всегда гордился мной и любил то, что я готовила.

По крайней мере, пока всё не закончилось, тогда он стал слишком занят, чтобы волноваться о чем-либо ещё.

Тогда всё, чего он хотел, это быстрый перекус – и за дверь.

Но теперь, все осталось позади. Мы начинали заново, и мне нужно было помнить об этом.

Итак, уроки кулинарии.

– У тебя есть чеснок? – спросила я. Пустой взгляд определённо говорил мне «нет». – Ладно, завтра после смены мы пойдём в магазин. И мы заполним эту кухню. Она выглядит пугающе. Я отказываюсь жить в месте, где нет еды.

– У меня есть еда. Типа того, – возразил Август, обнимая пальцами моё запястье, – но да, мы пойдём за покупками. Вместе. Для нашей кухни, – он выделил слово «нашей», и у меня в животе запорхали бабочки. Мысль о том, чтобы жить вместе снова, нервировала, пугала и бодрила одновременно.

Я откинулась назад в его объятиях, позволяя его рукам блуждать по моему телу.

– Эй, не отвлекай меня, – засмеялась я. – Я несколько дней не ела ничего путного. А теперь иди и найди мне лапшу.

– Да, мэм.

Он зашёл в кладовую, а я взялась за нож, чтобы нарезать ветчину. Я не планировала ничего сложного, но ветчина и горошек должны быть приготовлены в первую очередь.

– Есть хоть какая-то надежда на то, что у тебя есть лук? – крикнула я. Он высунулся из кладовой с упаковкой спагетти в руках.

– Я уверен, что если бы он здесь и был, то уже давно успел отрастить корни.

Я засмеялась, а когда Август подошел, то отобрала у него пасту.

– Итак, что мне делать теперь? – спросил он низким хрипловатым голосом, склонившись к моему уху.

Я громко сглотнула, обдумывая все варианты ответа на этот вопрос.

– Набери в кастрюлю воду, – мягко ответила я.

Я услышала его хихиканье, когда он повернулся, чтобы достать из буфета кастрюлю.

«Вот придурок».

– И когда мы собираемся поговорить о твоей сегодняшней вылазке? – спросил Август, возвратившись с большой кастрюлей. Он так осторожно поставил её на плиту, словно боялся что-нибудь сломать, а я пыталась понять, как мы умудрились перескочить от невинного флирта к этому разговору.

– Не знаю... никогда? – пыталась отшутиться я.

– Знаю, я новичок в... во всём, вообще-то, – сказал парень, разворачивая меня к себе, – но если верить тем романтическим комедиям, что я видел, мы должны обсудить наши чувства и эмоции. Иначе нас будут преследовать ужасные, хоть и забавные последствия.

Его улыбка была заразительной.

– Ты всегда в отношениях опираешься на опыт просмотра романтических комедий?

– Ну, не всегда. Я ещё посмотрел парочку драм, чтобы быть серьёзным, – засмеялся Август.

– Боже мой, – ответила я.

– А теперь к делу, я знаю, что что-то случилось. Ты проскочила наверх с сумками, и я не видел тебя несколько часов, пока ты пряталась в комнате.

Я вздохнула, наконец решившись положить голову ему на плечо.

– Там был Райан. И это было жестоко.

Он приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза.

– Что он сказал? И что значит «жестоко»? – его лицо потемнело и выражало обеспокоенность.

– Он сказал, что будет ждать меня.

Август изменился в лице, как только понял причину.

– Потому что он считает, что я снова причиню тебе боль.

Я кивнула.

– Я всегда буду беречь тебя.

– Я знаю, – сказала я.

– Нет, посмотри на меня, – попросил он, встречаясь своими карими глазами с моими. Его взгляд горел обещанием, и я не сомневалась, что он был серьёзен.

– Я никогда снова не причиню тебе боль, Эверли.

Когда наши губы жадно соприкоснулись, я надеялась и молилась, что сделала правильный выбор. Потому что жизнь с Августом точно не будет простой.

Глава 24

Август

Я не знал, как долго это продлится до того, как Эверли сможет перебраться в хозяйскую спальню, если вообще когда-либо это случится. Итак, на следующее утро я решил переместить свои вещи в гостевую спальню вместе с ней.

Я не просил ее рассказать о своих страхах о спальне хозяев, но у меня было ощущение, что я уже знал, основываясь на замке, который я удалил изнутри. Доказательство того, что я действительно заблокировал ее там.

«Почему?»

«По какой причине мужчина мог запереть женщину, которую он любил в своей спальне?»

Я просто не понимал этого.

– Почему ты поднялся так рано? – спросила Эверли, заглядывая в дверь. У нее было полотенце, обернутое вокруг ее головы и груди, и капли воды стекали по ее рукам. Если бы ей не нужно быть на работе через тридцать минут...

– Я хотел увидеть тебя до того, как ты уйдешь... и выпить кофе, который ты сделала, – усмехнулся я.

– Кто сказал, что я сделала кофе? – она засмеялась.

– Если есть одна вещь, что я узнал о тебе за последние несколько дней это то, что ты не можешь жить без кофе, который проходит через твои вены. Особенно по утрам.

Девушка ярко улыбнулась, что я никогда не принимал как должное.

– Ты прав. Я уже выпила чашку кофе. Там внизу есть свежая кружка.

Я ожидал, что она вернется в гостевую комнату и закончит готовиться к работе, но вместо этого я услышал легкие шаги в спальне. Это был не первый раз, когда она была здесь. Несколько раз она бродила здесь, только чтобы ускользнуть в рекордные сроки. В первый раз в тот вечер, когда она отвезла меня домой из больницы после автомобильной аварии.

Тогда я видел пытки и страдания на ее лице. Я предположил, что все это было направлено на меня, и уверен, что это была хорошая часть, но я никогда не думал о том, насколько комната может повлиять на кого-то.

Сколько воспоминаний может хранить дом.

– Ты счастлива здесь? – спросил я.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пока бродила по комнате, глядя на некоторые фотографии, которые я недавно повесил. После того, как я очистил дом от любых упоминаний об Эверли, я начал снимать собственную фотографию. Это наполнило меня гордостью, увидев, как она восхищается этим сейчас.

– Я имею в виду – эта комната, этот дом... в нем столько воспоминаний. Было бы проще просто... начать все сначала?

– Ты хочешь продать это место? – спросила она в шоке.

– Я бы мог... для тебя, – сказал я, делая шаг в ее сторону. – Я сделаю все, чтобы сделать тебя счастливой.

Она продолжала долго ходить по комнате, остановившись у большого комода у кровати, где она молча думала.

– Этот дом наполнен воспоминаниями. Их так много – и хороших, и плохих. И иногда это так тяжело быть здесь, и все они крутятся в моей голове.

– Итак, давай переедим, – призвал я.

– Позволь мне закончить, – сказала она. – Столь же подавляющими, как это иногда бывает, это тоже успокаивает. Как терапия. Тот факт, что я могу ходить в этой комнате, прямо сейчас дает мне умиротворение. Зная, что я могу побороть свои страхи головой, а не убегать от них, как я обычно делаю? Я не могу сказать тебе, насколько хорошо это заставляет меня чувствовать себя. Я не могу спать здесь, но, по крайней мере, могу делать маленькие шаги сейчас.

– Мне просто не нравится видеть, как ты страдаешь, даже чуть-чуть. Если бы я мог убрать это, просто все это стереть...

– Нет, – ответила Эверли непреклонно. – Я люблю этот дом. Несмотря на все, это очень много значит для меня. Прямо сейчас, мне нужно бороться с привидениями – не убегая от них.

Сократив расстояние к ней, когда Эверли повертела мои часы и другие вещи, которые стояли в большой декоративной миске на комоде, я спросил.

– Я могу что-нибудь сделать, чтобы помочь?

Глядя на меня через плечо, она выдавила небольшую улыбку.

– Да. Помоги мне сделать новые.

– С удовольствием, – прошептал я, наклоняясь, чтобы захватить ее губы. Девушка отстранилась, смеясь под нос.

– Я не имею в виду эту секунду – ты заставишь меня опоздать на работу!

– Очень, очень опоздать, – согласился я.

– Август! – девушка взвизгнула, выкручиваясь из моих рук.

– Ладно, ладно! – я усмехнулся. – Но ты мне должна, когда вернешься домой.

– Сделка, – согласилась она с ухмылкой чеширского кота, которая почти заставила меня пасть на колени и забыть все, с чем я только что согласился.

– Эй, могу я одолжить твои часы? – спросила она, хватая их из большой чаши.

– Конечно, зачем? – спросил я, глядя через плечо.

– Обычно я ношу их на работу, и в своей спешке упаковывания вещей вчера, я забыла свои. Я могу вернуться, чтобы забрать их, но...

– Они твои, – сказал я, положив свою руку на ее. – Но не соглашайся на эти. Есть еще несколько там. Посмотри и выбери, какие захочешь. Я собирался пожертвовать их на благотворительность, так как у меня нет необходимости в шести часах.

– Ты понимаешь, – сказала она, стоя на цыпочках, пока копалась в чаше, – что большинство людей держат такие часы под замком, да? Не в стеклянном шаре на вершине своего комода? Ты знаешь, сколько это стоит? – ее глаза метнулись ко мне с удивленной ухмылкой.

– Наверное, целое состояние, и я уверен, что меня волновало все это дерьмо... но на самом деле? Это просто часы. Они рассказывают о времени точно так же, как и те, что я мог забрать в Таргет.

– Я почти уверена, что некоторые люди будут спорить с тобой по этому поводу, – засмеялась она, примерив серебряные часы. Эверли протянула руку, чтобы посмотреть на них, а затем покачала головой и двинулась дальше.

– Да – богатые чванливые люди.

– Как ты? – дразнила она.

– Я богат, но точно не сноб.

– Нет. Эй, что это? – спросила она, когда ее рука зарылась на дно чаши.

Я подошел, чтобы присоединиться к ней и увидел, как она нерешительно вытащила крошечный зеленый шарик, который я нашел в кармане своего пальто, когда был в больнице.

– Может быть, ты можешь сказать мне, – сказал я, когда она повернулась лицом ко мне.

– Что ты имеешь в виду? – глаза у нее были широкие, как будто я сказал что-то, что испугало ее.

– Я нашел его в своих вещах, когда был в больнице. Он был в пальто, так что он должен был быть там и в ночь нападения. Я просто подумал, что ты, возможно, знаешь, что это такое, – сказал я, положив руку на ее плечо.

– Я никогда раньше его не видела, – сказала она, откидываясь назад, пока смотрела на крошечную зеленую бусину.

– Эй, ты в порядке?

– Извини, – пробормотала Эверли, отводя взгляд. – Просто та ночь – это было страшно. Я не люблю переживать это снова.

«Отлично, я идиот».

– Нет, дерьмо, конечно, нет. Иди сюда, – сказал я, притягивая ее ближе. Она пришла в мои объятия, и я чувствовал, как девушка дрожит. – Мне очень жаль, Эверли. Я никогда не буду упоминать об этом снова.

Я почувствовал, как она кивнула, когда взяла себя в руки.

– Это нормально – ты не знал. Я лучше приготовлюсь к работе. Наверняка опоздаю, если не потороплюсь.

– Конечно, конечно, – ответил я, наблюдая, как она выбегает из гостевой спальни.

«Когда же это кончится?»

***

В течение следующих нескольких дней мы с Эверли жили в счастливом ритме. Я просыпался с ней рано утром, иногда будил ее погружением под одеяло или нежным поцелуем, чтобы вытащить ее из дремоты.

Будильник был сильно переоценен.

Большинство дней она попадала на работу вовремя, хотя я отпускал ее поздно раз или два. Она угрожала жизни и здоровью, если я буду удерживать ее так, и я только будил ее пораньше. Она была не слишком довольна.

Сначала.

Я обнаружил, что Эверли легко уговаривать, как только мой рот зарывался глубоко между ее ног. Конечно, многое можно было сказать и обо мне, когда ситуация была противоположна. Если Эверли ничего не хотела, это могло бы быть в те моменты, когда я был похоронен глубоко внутри нее.

Но единственное, что она просила, это было больше.

И это было именно то, что я давал. Каждое проклятое время.

Эверли, появившаяся в моем доме той ночью, злая и обиженная, изменила всю мою жизнь. Я никогда не думал, что получу от нее хоть одну улыбку, а тем более не смогу добраться до нее, не отрываясь от страха. То, что, как я думал, могло быть затяжным чувством, оставшимся после прежней жизни, только усиливалось с каждым днем.

Чем больше я узнавал о ней, тем глубже наша связь росла... и тем дальше я падал.

Это была не просто девушка на картине, это была Эверли, зависящая от кофе, остроумная женщина, которая заставляла меня улыбаться. Она была смешной, яркой и могла приготовить динамитную пасту из ничего.

Это было чудо, что я мог бы отвести руки от нее хоть на секунду

Это было также оправданием, которое я дал себе за то, что ты едешь в кафе вместо дома, после того, как отправишься в командировку рано днем, с надеждой, что я смогу отвезти ее на поздний обед.