Текст книги "Сказание о Юэ Фэе. Том 1"

Автор книги: Цай Цянь

Цзун Цзэ встал с колен и уступил место Чжан Бан-чану.

«Вот подлец, испортил мне все дело! И как мне клясться?» – подумал Чжан Бан-чан, но, так как уклониться от клятвы было невозможно, опустился на колени и произнес:

– Я, Чжан Бан-чан, уроженец Хуанчжоу, в Хугуане, милостью мудрейшего государя назначенный принимать экзамены, клянусь быть честным и беспристрастным. Если я обману государя и нарушу закон, за взятку вынесу решение, противное велению совести, то пусть окончу жизнь на чужбине под ножом, как жертвенная свинья!

Произнося такую доселе неслыханную клятву, он в то же время в душе думал: «Разве я, высокопоставленный сановник, попаду когда-нибудь на чужбину? А если и попаду, неужто кто осмелится принести меня в жертву, как свинью? Да и клятва эта только для вида!»

За Чжан Бан-чаном на колени опустился Ван До и произнес:

– Я, Ван До, уроженец тех же мест, что и господин Пан-чан. Если я обману государя, то пусть я превращусь в барана и меня постигнет та же участь, как и господина Пан-чана!

Дав такую клятву, Ван До поднялся с колен, усмехаясь про себя: «Ладно! Ты умеешь хитрить, но и я не хуже тебя!»

Чжан Цзюнь, наблюдавший за этой сценой, мысленно говорил себе: «Ловко они выкрутились! Какой же клятвой поклясться мне?»

Но как только наступила его очередь, он встал на колени и сказал:

– Я, Чжан Цзюнь, уроженец Шуньчжоу. Если я дозволю себе хотя бы в мыслях обмануть государя, то пусть меня растерзает народ!

Странные клятвы, не правда ли, дорогой читатель?

Через много лет исполнилось то, что в них предрекалось. И это, пожалуй, еще удивительнее!

Между тем четыре экзаменатора снова заняли отведенные для них места.

«Эти трое приняли решение непременно присудить звание «первого из сильнейших» лянскому вану, – подумал Цзун Цзэ, – так что надо вызвать и проэкзаменовать его первым».

И он распорядился:

– Вызовите сюда Чай Гуя из Наньнина.

Чиновник громко объявил:

– Господин старший экзаменатор вызывает Чай Гуя из Наньнина.

Лянский ван вышел вперед, слегка поклонился экзаменаторам и остановился в ожидании приказаний.

– Ты и есть Чай Гуй? – спросил Цзун Цзэ.

– Да, – ответил лянский ван.

– Ты на экзаменах! – строго сказал Цзун Цзэ. – Почему не становишься на колени перед экзаменаторами? «Какое занимаешь положение, такие и выполняй церемонии», – говорили древние. Если бы ты был просто ваном, тебя усадили бы на почетное место, но раз ты экзаменуемый, у тебя такие же права, как и у остальных. Где это видано, чтобы экзаменуемый не становился на колени перед экзаменаторами? И потом, к чему тебе при твоем высоком титуле обязательно добиваться звания «первого из сильнейших»? Видно, советчик какой-то надоумил? Взгляни, здесь собрались лучшие богатыри Поднебесной, каждый из них легко может тебя победить! Оставь лучше мысль о звании и поезжай домой, – по крайней мере хоть сохранишь репутацию. Думай быстрее!

Речь Цзун Цзэ смутила лянского вана, он потупил голову и молча опустился на колени.

Почему же лянский ван, несмотря на свое высокое положение, во что бы то ни стало решил получить звание «первого из сильнейших», и ради чего стерпел такой позор? Чтобы понять это, дорогой читатель, надо знать, что случилось с лянским ваном на пути в столицу, когда он проезжал через горы Тайхан. Там обосновался главарь разбойников Ван Шань Золотой Меч, или, как его называл народ в Цзянху, – великий ван Золотого меча. Человек отменной храбрости, он присвоил себе высокий титул, сделал своими помощниками отважных военачальников Ma Бао, Хэ Лю, Хэ Шэня, Дэн У, Тянь Ци и других. Он окружил себя советниками, собрал пятисоттысячное войско и теперь мечтал завладеть Сунской империей. Правительственные войска не могли с ним справиться. Он уже давно двинулся бы на Кайфын, будь у него там союзники.

Когда Ван Шаню сообщили, что лянский ван едет в столицу, он вызвал на совет военного наставника Тянь Ци. По его совету разбойники перехватили лянского вана на дороге и провели в шатер, где его встретил Тянь Ци.

Выпили чаю, и Тянь Ци начал речь:

– Во времена династии Южная Тан хотя и царил упадок, но Поднебесная все же была спокойна. Чжао Куан-ин поднял мятеж и обманом захватил престол, который и поныне занимают его потомки. Вам же для виду дали титул, чтобы держать вас в повиновении. Мы бы на это не пошли! Великий ван, я бы советовал вам воспользоваться столичными экзаменами, завоевать звание «первого из сильнейших», привлечь на свою сторону богатырей и поднять восстание. А мы из своего горного стана поможем вам. Согласны вы на такой союз?

На самом же деле Тянь Ци намеревался с помощью лянского вана завладеть Сунской империей и передать ее Ван Шаню. Лянский ван поверил хитрецу и с радостью согласился:

– Как хорошо, что мы встретились! Я так и сделаю! Если добьюсь успеха, мы поровну разделим богатства и почести!

Ван Шань устроил пир в честь высокого гостя, а затем проводил его в дорогу.

В столице лянский ван прежде всего свел знакомство с экзаменаторами. Три продажных сановника за взятки решили присудить ему звание «первого из сильнейших в военном искусстве». Но Цзун Цзэ, который искренне заботился о благе государства, не поддался на подкуп и сказал лянскому вану несколько резких слов, на которые тот не знал, что ответить.

«Ну, хорошо! – подумал рассерженный Чжан Бан-чан, – Твоего любимчика я тоже как следует отчитаю!»

Он подозвал глашатая.

– Что прикажете, господин?

– Вызови Юэ Фэя из Таньиня.

– Вызывают Юэ Фэя из Таньиня! – громко объявил глашатай.

Юэ Фэй торопливо отозвался и поднялся в зал. Увидев, что Чай Гуй стоит на коленях перед Цзун Цзэ, юноша тоже опустился на колени и отвесил земной поклон Чжан Бан-чану.

– Ты и есть Юэ Фэй? – спросил тот.

– Так точно, – ответил юноша.

– Гм! Гляжу я на тебя и думаю: с виду ты самый заурядный, ничем из толпы не выделяешься. Как тебе взбрело в голову домогаться звания «первого из сильнейших»?

– На экзамены съехалось больше тысячи богатырей, и не только я, а все они мечтают получить звание, – почтительно возразил Юэ Фэй.

Чжан Бан-чану очень хотелось отругать Юэ Фэя, но слова юноши поставили его в тупик, и он только сказал:

– Каким оружием ты владеешь?

– Копьем.

– А вы каким? – обратился он к лянскому вану.

– Мечом.

Тогда Чжан Бан-чан приказал Юэ Фэю написать «Рассуждение о правилах боя на копьях», а лянскому вану – «Рассуждение о правилах боя на мечах».

Служители внесли в зал столики с письменными принадлежностями, и оба молодых человека сели писать. Чай Гуй, конечно, обладал незаурядными способностями, но после выговора, который ему сделал Цзун Цзэ, он был раздражен и в слове «меч» допустил ошибку. Волнуясь, он стал исправлять, а получилось еще хуже. В конце концов пришлось зачеркнуть все сочинение и писать его снова. А Юэ Фэй уже давно сдал свое сочинение. Чтобы не опоздать, лянскому вану пришлось сдать черновик.

Чжан Бан-чан сперва прочел сочинение лянского вана, спрятал его в рукав, а затем взял сочинение Юэ Фэя.

«Пожалуй, этот малый поученее меня! – подумал он, прочитав первые строки. – Недаром старик Цзун так его полюбил!»

И все же Чжан Бан-чан прикинулся возмущенным:

– И ты со своей пачкотней задумал получить звание «первого из сильнейших»! Вон отсюда!

Чжан Бан-чан швырнул сочинение Юэ Фэя на пол. Прислужники бросились к Юэ Фэю.

– Стойте! – крикнул Цзун Цзэ.

Люди остановились. Разве кто из них посмел нарушить приказ могущественного сановника?

– Дайте мне сочинение Юэ Фэя! – распорядился Цзун Цзэ.

Боясь навлечь на себя гнев Чжан Бан-чана, служители только переглядывались – никто не двинулся с места.

Юэ Фэй сам поднял лист и подал Цзун Цзэ. Тот положил его на стол, разгладил рукой и прочитал.

«Подлецы! – подумал он. – Да здесь что ни слово, то золото! Им наплевать на подлинный талант – лишь бы нажиться!»

Он тоже спрятал сочинение в рукав и сказал:

– Юэ Фэй, ты человек способный, неужели не прославишься и без звания? Ты помнишь, чего стоила Су Циню [43]43
  Су Цинь– дипломат и государственный деятель IV в. до н. э.


[Закрыть]«Книга из десяти тысяч слов», и во что обошлась Вэнь Тин-юню «Ода о южном цветке»?

Этими словами Цзун Цзэ намекал на исторические факты. Су Цинь представил циньскому правителю доклад об управлении государством, а министр Шан Ян [44]44
  Шан Ян– крупный государственный деятель IV в. до н. э. Провел ряд реформ, направленных на ликвидацию пережитков родового строя. При нем была введена свободная купля-продажа земли. Реформы, проведенные Шан Яном, стимулировали экономическое развитие царства Цинь и способствовали усилению его военной мощи.


[Закрыть]позавидовал его способностям, побоялся, как бы не лишиться власти. Он добился отстранения Су Циня и на его место взял Чжан И [45]45
  Чжан И– дипломат и государственный деятель царства Цинь (IV в. до н. э.). Создатель так называемого союза «восток – запад». Этот союз был направлен против возглавляемого Су Цинем союза «север – юг», в который входили княжества Чу, Янь, Ци, Хань, Чжао и Вэй.


[Закрыть]. А история Вэнь Тин-юня связана с именем Хуань Вэня, первого министра царства Цзинь. Однажды цзиньский ван пригласил Хуань Вэня полюбоваться цветком южной бегонии и приказал ему сочинить оду об этом цветке. «Позвольте представить ее завтра утром», – попросил Хуань Вэнь. Цзиньский ван разрешил. Но что мог сочинить Хуань Вэнь? Оду за него написал домашний учитель Вэнь Тин-юнь. Хуань Вэнь прочел стихи и был поражен способностями Вэнь Тин-юня. «Если цзиньский ван узнает, что у него такой блестящий талант, – подумал он, – так, чего доброго, отстранит меня от должности, назначит его!» Он отравил Вэнь Тин-юня, а «Оду о южном цветке» переписал и преподнес вану, как свое произведение…

Чжан Бан-чан понял намек и вскипел гневом. Но получилось так, что знатный ван погиб по воле злого рока, а его многотысячное войско было повергнуто в прах.

Поистине:

 
Когда изменники трон окружают
Толпою тесной,
 
 
Для истинных героев места
Нет в Поднебесной!
 

Что произошло после этого, вы узнаете из следующей главы.

Глава одиннадцатая

Чай Гуй домогается звания и гибнет в поединке. Юэ Фэй убивает соперника и бежит с ристалища.

 
Жизнь беспросветная – холод и бедность,
Платье убогое – все, что имею.
 
 
Так появиться в присутственном месте
Даже с мечом, – не могу я, не смею…
 
 
Пусть я уверовал сердцем в заветы
Матери доброй мудрейшего Мына [46]46
  Мын(Мын-цзы) – великий философ древнего Китая, мать которого, по преданию, приложила немало сил для того, чтобы сын ее стал ученым.


[Закрыть],
 
 
Пусть, вдохновленный деяньями предков,
Верую в чудосвершенья Чэнь Пина [47]47
  Чэнь Пин– сановник императора Ханьской династии Гао-цзу. Его организаторским способностям приписывали чудодейственную силу.


[Закрыть], —
 
 
Трудно взлететь, коль подрезаны крылья,
Скорбно вздыхая, твержу удрученно:
 
 
Скоро ль наступит желанное время
Кованых лат, кушаков золоченых? [48]48
  То есть время, когда юноша будет признан полководцем.


[Закрыть]
 
 
Жаль, что напрасно расходую силы:
Богатырю исполинского роста,
 
 
Если у важных господ не в почете,
Воинской славы добиться непросто!
 

Чжан Бан-чан догадался, что Цзун Цзэ намекает на его алчность, но, как говорится, мог лишь гневаться, а возражать не смел, потому что боялся разоблачения.

– Хорошо, Юэ Фэй, не будем пока касаться твоего сочинения, – сказал он. – Я хочу спросить, решишься ли ты состязаться с лянским ваном в стрельбе из лука?

– Я готов, если вы приказываете, господин! – ответил Юэ Фэй.

«Ну, раз речь зашла о состязаниях, то злодей попался в ловушку!» – подумал Цзун Цзэ и распорядился:

– Поставьте мишень в ста шагах!

Лянскому вану такое расстояние показалось слишком большим.

– Простите, господин, но у меня лук слабоват! Пусть сперва стреляет Юэ Фэй, – попросил он Чжан Бан-чана.

Тот велел Юэ Фэю стрелять первым, а сам тайно приказал служителям отнести мишень на двести шагов. Он думал, что юноша откажется стрелять, и таким образом найдется предлог выгнать его с экзаменов.

Но Юэ Фэй перед лицом героев всей Поднебесной спокойно приготовился к стрельбе. Лук изогнулся, словно молодой месяц, стрела взвилась, словно метеор. Юноша выпустил подряд девять стрел – неумолчно гремели барабаны, возвещая о том, что все они попали в цель. Чиновник, который наблюдал за стрельбой, принес утыканную стрелами мишень и положил перед близоруким Чжан Бан-чаном. Тот не разобрал, что перед ним такое, но чиновник доложил:

– Экзаменующийся стрелял отлично – все девять стрел попали в одну точку!

– Ерунда! – раздраженно крикнул Чжан Бан-чан. – Убери прочь эту дрянь!

А лянский ван подумал: «В стрельбе из лука мне с ним не сравниться – лучше взять какое-нибудь другое оружие и во время поединка уговорить этого парня, чтобы он добровольно уступил мне звание. Не согласится – изловчусь и зарублю его, все равно мне не отвечать».

И он доложил экзаменаторам:

– Все стрелы Юэ Фэя попали в цель. Если я тоже не промахнусь, то невозможно будет определить, кто стреляет лучше. Разрешите нам помериться силами в рукопашном бою!

Чжан Бан-чан тотчас же выразил согласие.

Лянский ван вышел из зала, поправил седло и вскочил на коня. Выехав на середину ристалища, он крикнул:

– Ну, Юэ Фэй, отведай моего меча!

Хотя Юэ Фэй прекрасно владел копьем, но он понимал, что перед ним знатный ван и надо держаться осторожно. Экзаменующиеся неотступно следили за Юэ Фэем и, заметив его нерешительность, переговаривались:

– Какой же он соперник лянскому вану? Непременно проиграет!

Даже у Цзун Цзэ мелькнула мысль: «Он, должно быть, и в самом деле трус! Напрасно я о нем заботился!»

Когда Юэ Фэй подъехал поближе, лянский ван тихо сказал:

– Слушай, Юэ Фэй: если ты притворишься побежденным и уступишь звание мне, я тебя щедро награжу! Не послушаешь – пеняй на себя!

– Повиноваться вашей светлости – мой долг, – возразил Юэ Фэй. – Но сегодня мы с вами на экзаменах, где собрались лучшие люди Поднебесной, каждый из которых горит желанием прославиться. Вы сами понимаете, что звания вам не добиться! Да и зачем оно вам при вашем высоком положении? Ведь вы из-за прихоти хотите обидеть героев, готовых, не щадя сил, служить государству! Я не могу с вами драться. Давайте уедем с поля, и пусть экзаменуются другие!

– Паршивый пес! – рассердился лянский ван. – Тебе предлагают богатство, а ты нос воротишь?! Ну, берегись!

Он занес меч над головой Юэ Фэя. Юноша ловким движением копья отвел его в сторону. Лянский ван хотел ударить противника по пояснице, но Юэ Фэй отразил удар древком копья, использовав прием «большой поворот ястреба». Кровь ударила в голову лянскому вану, он сделал еще пять или шесть беспорядочных выпадов, но все они легко были парированы Юэ Фэем. Тогда лянский ван круто повернулся и поскакал обратно. Юэ Фэй последовал за ним, недоумевая, что он затеял.

Лянский ван поднялся в зал и доложил Чжан Бан-чану:

– Юэ Фэй совсем не умеет обращаться с копьем – я не буду с ним драться.

– Я давно это знал! – воскликнул Чжан Бан-чан.

Цзун Цзэ посмотрел на Юэ Фэя, который опустился на колени позади лянского вана, и подозвал юношу к себе:

– Неужели у тебя не хватает ловкости, чтобы прославиться?

– Ловкости у меня хватает, но я не посмел драться с ваном в полную силу, потому что он человек знатный, а я – простолюдин, – возразил Юэ Фэй.

– В таком случае тебе вовсе не следовало приезжать на экзамен!

– Экзамены бывают раз в три года, и я не хотел их пропустить! Раньше экзамены ограничивались смотром искусства владения луком и копьем да еще скачками. А тут получился поединок – с копьем против меча! Если он убьет меня – ему придется отвечать. Если я убью его – мне придется поплатиться жизнью. Если вы разрешите, мы с лянским ваном дадим друг другу письменное обещание, что никто не будет мстить, если я убью его или он меня. Только тогда я согласен драться!

– Вот это верно! – согласился Цзун Цзэ. – Недаром говорят: «Когда богатырь вступает в бой, он будет либо ранен, либо убит!» Чай Гуй, ты согласен?

Пока лянский ван раздумывал, Чжан Бан-чан воскликнул:

– Ловко работает язык у Юэ Фэя! Что ж, посмотрим на его способности! Пишите бумагу, ваша светлость! А потом хоть убейте его, никто вас не осудит!

Когда лянский ван и Юэ Фэй кончили писать, экзаменаторы скрепили их подписи печатью. Бумагу лянского вана вручили Юэ Фэю, бумагу Юэ Фэя – лянскому вану.

Тот передал ее Чжан Бан-чану. Юэ Фэй, следуя примеру лянского вана, протянул свою бумагу Цзун Цзэ.

– От этой бумаги зависит твоя жизнь, так что храни ее сам, – сказал Цзун Цзэ. – Я тут ни при чем!

– Слушаюсь, слушаюсь! – почтительно поддакнул Юэ Фэй и взял свою бумагу обратно.

Когда соперники бок о бок вышли из зала, Юэ Фэй сказал:

– Ваша светлость, вы отдали свою бумагу наставнику Чжану, а мою господин Цзун принять не захотел. Подождите минутку, я передам ее своему другу. – Он подъехал к братьям и сказал: – Брат Тан Хуай, если увидишь, что лянский ван проигрывает, возьми брата Ню Гао и сторожи с ним выход из его шатра. Будь внимателен, потому что народу собралось много! Ты, брат Чжан, наблюдай за шатром лянского вана сзади, и если телохранители попытаются ему помочь, прегради им путь. А ты, брат Ван, будь наготове и жди у ворот ристалища. Если лянский ван убьет меня, забери мой труп и уезжай. Если же я убью его, сразу открывай ворота, и – бежим. Храни эту бумагу как зеницу ока, – без нее мне конец!

Покончив с указаниями, Юэ Фэй выехал на середину поля. Кругом сплошной стеной стоял народ, собравшийся посмотреть на состязания.

Тем временем лянского вана охватила тревога, он не выдержал и бросился к своему шатру.

Дорогой читатель, может быть, вам покажется странным: откуда во время экзаменов на ристалище мог появиться шатер? А все дело в том, что лянский ван воспользовался своим высоким положением и явился на экзамены не один, а со свитой. На поле он поставил целых три шатра!

Войдя в шатер, лянский ван сел и заявил своим приближенным:

– Я был уверен, что легко добуду звание «первого из сильнейших», но, как назло, повстречался с этим Юэ Фэем! Придется мериться силами! Мы с ним обменялись бумагами, в которых написали, что если кто из нас будет убит, не мстить. Так что или я его убью, или он меня. Как вы думаете, сумею я его победить?

– Сколько же голов у Юэ Фэя, чтобы он решился вас убить! – закричали телохранители. – Пусть только попробует кичиться своей силой! Мы его тут же прикончим! Не сомневайтесь – наставник Чжан при дворе за нас заступится!

Лянский ван снова выехал на середину поля, но как только взглянул на Юэ Фэя, который гордо гарцевал на своем коне, так сразу струсил.

– Послушайся меня, Юэ Фэй! – крикнул он. – Добром уступи мне звание «первого из сильнейших» и забирай себе второе или третье место! Тебе же будет лучше! Что ты вздумал становиться мне поперек дороги?!

– Великий ван, неужели вы не понимаете? – покачал головой Юэ Фэй. – Древние говорили: «Военному делу учатся для того, чтобы принести пользу государству». Если вы меня победите – я подчинюсь. Но если нет – спросите, захотят ли вам повиноваться собравшиеся здесь герои?!

Лянский ван пришел в ярость и замахнулся мечом, но Юэ Фэй с такой силой отбил удар, что у противника заныла рука.

– Ого! – воскликнул он и сделал еще один выпад – Юэ Фэй с легкостью необыкновенной отвел его меч в сторону.

Убедившись в том, что противник не собирается нанести ему ответный удар, лянский ван осмелел и забыл про осторожность.

Юэ Фэй отбивался, пока у него хватало терпения, но потом не выдержал и крикнул:

– Чай Гуй, ты не знаешь никакой меры! Лучше уезжай, пока я тебя не прикончил!

Когда лянский ван услышал, что Юэ Фэй называет его прямо по имени, да еще на «ты», он пришел в ярость:

– Собачья морда! Я с тобой церемонюсь, а ты меня оскорбляешь!

С поднятым мечом он ринулся на противника, норовя нанести удар в голову. Юэ Фэй спокойно отвел в сторону его меч и сам сделал выпад, целясь в грудь противнику. Лянский ван мгновенно отклонился, но не рассчитал – удар попал в грудь между латами, и он вверх тормашками полетел с коня. Еще удар – и все было кончено. Ловкие приемы Юэ Фэя сопровождались одобрительными возгласами из толпы, в то время как воины из охраны только испуганно переглядывались.

Чиновник, следивший за порядком на ристалище, приказал страже:

– Хорошенько следите за Юэ Фэем! А то еще сбежит!

Но победитель как ни в чем не бывало сошел с коня, воткнул в землю копье и остановился в ожидании приказаний.

Распорядитель экзаменов докладывал экзаменаторам:

– Почтенные господа! Юэ Фэй убил лянского вана! Прикажете его схватить?

Цзун Цзэ внешне оставался спокойным, но доклад чиновника встревожил его. Зато Чжан Бан-чан вышел из себя и крикнул:

– Схватить негодяя!

– Слушаемся! – отозвались служители.

Они бросились к Юэ Фэю, связали его и подвели к крыльцу.

В это время телохранители лянского вана выскочили из шатра с намерением отомстить за своего господина, но Тан Хуай преградил им путь.

– Стойте! – крикнул он. – Юэ Фэй победил в честном поединке, и если вы тронетесь с места, герои Поднебесной вас сомнут!

Телохранители заколебались. Их нерешительностью воспользовался Чжан Сянь. Копьем и крюком он разорвал шатер и крикнул:

– Только посмейте двинуться, и вам конец!

Зрители вели себя по-разному: одни восхищались Юэ Фэем, другие – посмеивались. Только приверженцы лянского вана были в смятении, но, увидев, как Юэ Фэя связали, решили, что Чжан Бан-чан и сам с ним расправится, и успокоились.

Когда Юэ Фэя схватили, Ню Гао от волнения позабыл обо всем на свете, а приказ Чжан Бан-чана – отрубить голову Юэ Фэю – совсем вывел его из себя. Но в это время Цзун Цзэ крикнул:

– Стойте!

Он вскочил с места, одной рукой схватил Чжан Бан-чана, другой – Ван До и воскликнул:

– Юэ Фэй и лянский ван дали слово, что за смерть любого из них никто не отвечает. Мы скрепили их бумаги печатями! Если казнить Юэ Фэя, все богатыри взбунтуются, и нам не сносить головы. Надо доложить государю, пусть он сам распорядится, что нам делать!

– Если простолюдин осмелился убить вана, значит, он даже отца и государя ни в грош не ставит! – возразил Чжан Бан-чан. – Древние говорят: «Мятежника надо уничтожать безо всякой пощады». Зачем докладывать государю? – И он обернулся назад: – Палачи! Рубите ему голову!

Приближенные тут же отозвались:

– Слушаемся и…

Но не успели они сказать «выполняем», как Ню Гао закричал громовым голосом:

– Богатыри Поднебесной, неужто никто из вас не хочет прославиться? Юэ Фэй показал свою силу, а его же за это хотят казнить! Да разве можно такое терпеть?! Бей экзаменаторов, с богами и с чертями рассчитаемся позже!

Он выхватил обе сабли, подскакал к знамени и рубанул по древку. На ристалище поднялся шум.

– Мы тоже хотим экзаменоваться! Зачем нам ждать еще три года? Лянский ван думал, что у него высокое положение, значит, можно нас ни в грош не ставить!

– Вы слышите? – Цзун Цзэ отпустил руки. – Теперь идите и рубите ему голову!

Чжан Бан-чан, Ван До и Чжан Цзюнь в растерянности смотрели на Цзун Цзэ:

– Ведь мы с вами, как говорится, плывем в одной лодке! Успокойте толпу, мы вам будем очень признательны!

– В таком случае прикажите объявить, чтобы экзаменующиеся не скандалили и ждали указаний! – сказал Цзун Цзэ.

Чиновник во всеуслышание объявил:

– Слушайте, слушайте! Господин Цзун приказывает прекратить шум! Кто ослушается, будет наказан!

Как только люди услышали имя Цзун Цзэ, они сгрудились у крыльца, а некоторые даже влезли в зал.

– Посоветуйте мне, Цзун Цзэ, как выпутаться из этой истории! – молил Чжан Бан-чан.

– Прежде всего отпустите Юэ Фэя! Видите, как все возмущены? Сперва избавимся от этой опасности, а потом подумаем, что делать дальше!

По приказу Чжан Бан-чана Юэ Фэя освободили.

Он вскочил на коня и помчался к воротам. Ню Гао последовал за ним. На поле все смешалось, экзаменующиеся с шумом начали разъезжаться.

Труп лянского вана убрали, и экзаменаторы отправились ко двору, чтобы доложить государю о происшедшем.

Если вы не знаете, какое решение принял император, то прочтите следующую главу.