Текст книги "Сказание о Юэ Фэе. Том 1"

Автор книги: Цай Цянь

– Дай-ка его мне! – приказал Учжу.

– Оно в икре.

– В икре? Как можно письмо спрятать в икру?

Юэ Фэй приказал разрезать мне ногу и засунуть туда письмо. Мне было трудно идти, поэтому я и опоздал.

Письмо вынули из раны, извлекли из воскового шарика и дали Учжу прочесть. Судя по содержанию, это был ответ Юэ Фэя на предложение Лю Юя сдать ему Шаньдун.

Вот какова твоя благодарность, Лю Юй! – в ярости заскрипел зубами Учжу. – А я еще с тобой церемонился!

Он приказал военачальникам Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи с тремя тысячами воинов идти в Шаньдун и казнить Лю Юя со всей его семьей.

– Не надо так торопиться! – осмелился возразить Хамичи. – Ведь вы не знаете, повелитель, подлинное это письмо или подложное. Прежде чем отдавать, приказ, пошлите людей в Шаньдун – пусть они все разузнают. А то сгоряча казните Лю Юя и сами попадетесь в ловушку, расставленную Юэ Фэем!

– Хитрость тут или нет – изменника незачем оставлять в живых! – резко возразил Учжу и еще раз повторил: – Уничтожить Лю Юя и его семью!

Однажды Юэ Фэй сидел у себя в шатре, как вдруг разведчики ему донесли:

– Недалеко от заставы на дороге расположился лагерем большой отряд.

– Чьи войска? Цзиньские? – спросил Юэ Фэй.

– Похоже, что нет! Скорее всего молодцы из зеленых лесов!

Юэ Фэй приказал Тан Хуаю и Ши Цюаню разузнать поподробнее.

– Пусть главари явятся ко мне, если хотят покориться.

Тан Хуай и Ши Цюань выехали из лагеря на дорогу и окликнули:

– Эй, вы кто такие? Зачем сюда явились?

Навстречу Тан Хуаю вышли шесть предводителей, опустились на колени перед его конем и воскликнули:

– Мы из шаньдунских гор Ванюшань и хотим служить Юэ Фэю! Если можно, разрешите узнать, кто вы, полководцы?

Тан Хуай и Ши Цюань спрыгнули с коней и назвали себя.

– Раз вы согласны подчиниться, садитесь на коней и едем к юаньшуаю.

– Спасибо, слушаемся вас! – хором отвечали главари.

Войдя в шатер великого полководца, молодцы из зеленых лесов опустились на колени и хором приветствовали юаньшуая. Каждый из главарей назвал свое имя, а Мын Бан-цзе еще добавил:

– Я был честным земледельцем. Лю Ни разрушил мой дом, убил отца, и я остался один на свете. Повстречал этих молодцов, они согласились отомстить за меня! Я уговорил их присоединиться к вам. Умоляю вас двинуть войска в Шаньдун и покарать злодея. Если вы согласитесь, то и я буду отмщен, и государство получит пользу.

– Лю Юй и его сын переметнулись к цзиньцам, но Учжу не очень их жалует, – сказал Юэ Фэй. – Я уже кое-что предпринял, чтобы ускорить их гибель. Как только вернутся мои люди из Шаньдуна, будет ясно, удался ли мой план. Если не удался, я поведу войско в Шаньдун и отомщу за вас.

Мын Бан-цзе горячо поблагодарил юаньшуая. Юэ Фэй приказал разместить отряд в лагере, выдать ему знамена, а сам устроил пир в честь прибывших.

Прошло несколько дней. Однажды Юэ Фэй в кругу своих военачальников вел беседу о военном искусстве, как вдруг ему доложили о возвращении разведчиков из Шаньдуна.

Юэ Фэй приказал позвать прибывших, и те доложили:

– Мы выведали все, что вы хотели. Старший сын Лю Юя – Лю Линь – просил отца не разрушать Мынцзячжуан, но тот его не послушал. В знак протеста Лю Линь прыгнул с городской стены и разбился насмерть. По приказанию Учжу военачальники Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи с тремя тысячами воинов схватили Лю Юя и казнили его вместе с семьей. Лю Ни в это время дома не было – он охотился за городом, – и ему удалось избежать смерти.

Юэ Фэй наградил разведчиков и, когда те вышли, сказал Мын Бан-цзе:

– Теперь вы можете успокоиться: Лю Юя больше нет в живых. Как только поймаем Лю Ни, принесем его сердце в жертву душе вашего батюшки.

Мын Бан-цзе поблагодарил юаньшуая, и военачальники разошлись.

Между тем Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи забрали имущество казненного Лю Юя, возвратились в Хэцзянь и доложили о выполнении приказа. Учжу распорядился подсчитать конфискованные богатства и пустить на военные расходы.

Затем Учжу обратился к военачальникам:

– Юэ Фэй давно засел на заставе Оутангуань и преграждает путь моему войску. Кто из вас готов возглавить отряд и взять заставу?

– Разрешите мне, – вызвался старший сын правителя Няньхань.

– Хорошо, – сказал Учжу, – бери сто тысяч воинов и веди в наступление. Но будь осторожен!

Скоро разведчики Юэ Фэя доложили о приближении войска. Юаньшуай послал в дозор четыре отряда по пять тысяч воинов в каждом, которые возглавили Чжоу Цин, Чжао Юнь, Лян Син и Цзи Цин, а сам занялся подготовкой к обороне.

Скоро цзиньская орда подошла к заставе и расположилась лагерем в десяти ли от нее.

Няньхань объявил:

– Наступление начнем завтра. Сегодня уже поздно – будем отдыхать.

По сигналу воины начали готовиться к ночевке. Свой главный лагерь Няньхань раскинул напротив заставы Оутангуань.

«Во время прошлого похода в горах Цинлун у меня тоже было сто тысяч воинов, и все-таки я не уберегся, – думал он. – Юэ Фэй один ворвался в мой лагерь и оставил после себя горы трупов и море крови. А если он и сегодня вздумает напасть?»

И Няньхань приказал воинам тайно вырыть перед шатром яму и по обе стороны от нее спрятать воинов, вооруженных шестами с крючьями. Он рассчитывал, что если Юэ Фэй ворвется в лагерь, то обязательно угодит в яму, и тогда можно будет захватить его в плен.

Воины прикрыли яму хворостом и присыпали землей. Потом Няньхань выбрал очень похожего на себя воина, дал ему свою одежду и велел ночью в своем шатре при свечах читать книгу. Сам же ушел ночевать в тыловой лагерь.

Не с той ли поры говорят в народе:

 
Затем и ямы отрывают,
Чтоб леопарда одолеть,
 
 
Когда хотят поймать дракона,
Вдоль рек протягивают сеть!
 

Если вы не знаете, пришел ли ночью Юэ Фэй в неприятельский лагерь, то прочтите следующую главу.

Глава тридцать третья

Цзи Цин проваливается в яму и попадает в плен. Чжан Юн встречается с братом и сдает заставу.

 
Покорный судьбе, я скитался по свету,
Покинув очаг свой когда-то.
 
 
И многие годы делил я невзгоды
С единственным другом и братом.
 
 
Но гусь быстрокрылый на юг устремился,
А ласточке путь был на север,
 
 
Года пролетели – и встретились снова.
Но кажется мне: не во сне ли?
 

Выше была уже речь о богатыре Чжан Ли – сыне хэцзяньского губернатора Чжан Шу-е. Вдвоем с братом он бежал из дому, но в пути потерял его из виду. Деньги, взятые на дорогу, скоро иссякли, и юноша стал просить подаяние. Когда Чжан Ли узнал, что Юэ Фэй прибыл на Заставу Оутангуань, он отправился туда с намерением вступить в его войско. К сожалению, юноша немного опоздал – чжурчжэни заняли все подступы к заставе, и пробраться туда оказалось невозможным.

Чжан Ли поднялся на холм, присел на траву и задумался: «Отдохну здесь до вечера, а ночью попытаюсь прорваться через цзиньский лагерь. Подарков для Юэ Фэя у меня нет, так хоть перебью побольше врагов».

Приняв такое решение, он лег и спокойно уснул.

Случилось так, что военачальник Се Кунь, которому Юэ Фэй поручил доставить провиант, в это же время подошел с обозом к заставе Оутангуань. Когда он увидел, что подступы к заставе заняты чжурчжэнями, он поспешил отойти в горы, расположился неподалеку от того места, где спал Чжан Ли, и послал человека к Юэ Фэю с просьбой прислать отряд для охраны провианта.

Вечером, когда совсем стемнело, Чжан Ли проснулся, взял дубинку и спустился с холма. Он набрел на лагерь Се Куня и, не разобравшись, чьи перед ним воины, напал на них. Переполошившийся Се Кунь вскочил на коня, поднял меч и крикнул:

– Кто ты такой? Как ты посмел напасть на обоз Юэ Фэя?

– Ох! Это не цзиньский лагерь! – испуганно воскликнул Чжан Ли. Выходит, я напал на своих! Теперь мне смерть! – И он обратился в бегство.

Облегченно вздыхая, Се Кунь проговорил:

– Этот злодей хоть и убил многих воинов, но, к счастью, не тронул провиант!

А Чжан Ли в это время вернулся на холм и погрузился в горькие думы.

«Вместо подвига совершил преступление! Как же теперь явиться на глаза к Юэ Фэю? Придется опять просить милостыню!»

Бедняга потихоньку спустился с холма и побрел на восток.

В ту же ночь Цзи Цин сказал своим воинам:

– Оставайтесь в лагере. Я скоро вернусь.

– Куда это вы, господин, в такую темень? – с удивлением спрашивали телохранители.

– В прошлый раз в горах Цинлун я поддался на хитрость Няньханя и упустил злодея. Юаньшуай был мною недоволен. Сегодня Няньхань пришел опять – вот я и хочу схватить его и доставить к юаньшуаю.

Цзи Цин вскочил на своего испытанного в боях и походах коня и помчался как ветер. Подскакав к воротам лагеря Няньханя, он обрушил свою дубинку Волчий зуб на головы врагов.

Поднялся страшный переполох.

– Держите этого молокососа! – кричали чжурчжэни, но не устояли перед натиском богатыря и обратились в бегство.

Цзи Цин пробился к шатру из воловьих шкур и увидел желтолицего человека. На нем были темно-красный боевой халат и меховая шапка, украшенная фазаньими перьями и фигурками драконов, играющих жемчужиной.

– Это же Няньхань! – обрадовался Цзи Цин и ринулся ко входу.

Раздался грохот, и конь вместе со всадником провалился в яму. Тотчас же поднялись из засады воины, крюками вытащили Цзи Цина, связали веревками и доставили в тыловой лагерь.

Убедившись, что перед ним не Юэ Фэй, Няньхань приказал увести пленника и обезглавить. Но тут к предводителю подбежал Тесянь Вэньдан и попросил:

– Оставьте пленника в живых!

– Зачем он мне? – недовольно молвил Няньхань. – Когда-то я чуть не погиб от руки этого негодяя, и мне есть за что его казнить.

– Неужели вы не помните, что наказывал перед походом ваш четвертый брат: «С любым пленным военачальником поступайте по своему усмотрению, но если попадется Цзи Цин, непременно отправьте его ко мне!» Ваш брат хочет сам отомстить ему за поражение в горах Айхуашань.

– Спасибо, что напомнил, – поблагодарил Няньхань. – А то я совсем запамятовал! – И он приказал младшим военачальникам Ланлану Золотой Глаз и Ланлану Серебряный Глаз: – Посадите Цзи Цина в клетку и под охраной доставьте в Хэцзянь вместе с его конем и оружием.

Между тем долгое отсутствие Цзи Цина обеспокоило телохранителей, и они доложили Юэ Фэю. Тот отдал приказ военачальникам одновременно с четырех сторон напасть на лагерь противника и спасти брата.

Юэ Фэй первым ворвался в лагерь. Воины чжурчжэней расступались перед ним, очищая дорогу.

«Наверное, подстроили ловушку!» – мелькнуло в голове юаньшуая. Он тут же приказал военачальникам разделиться и атаковать тыловой лагерь противника. Чжурчжэни отпрянули назад. Многие попадали в яму, вырытую перед шатром.

Няньхань пытался сопротивляться. Но что он мог сделать один против могучих богатырей? Сунские воины разили всех, кто попадется им на пути.

 
Люди смешались
В схватке кипучей,
Поле сраженья —
Бурлящая туча!
 

* * *

 
Ринулись храбро в атаку отряды —
Вот она, сила и смелость дракона!
Кинулись тигры в смертельную схватку,
Наземь бросая чужие знамена!
 

* * *

 
Жаждой охвачено
Все поднебесье —
Крови и крови!
Мести и мести!
 
 
Слева и справа —
Справа и слева,
Рубятся воины,
Остервенело!
 
 
Рубятся воины
Остервенело:
Копья – на копья,
Стрелы – на стрелы.
 
 
Рубят и колют,
Рубят и колют,
Кровью горячей
Край этот полит.
 
 
Воду разбрызгали
В реках, озерах,
Дрожью охвачены
Древние горы…
 

* * *

 
Истинно: земли окутались мраком,
Тучи зловещие солнце сокрыли,
Все перепуталось, перемешалось,
Люди окутаны облаком пыли!
 

* * *

 
Смерть ползет над землею туманом,
Смерть как туча плывет над землей,
Что пророчит зловещее небо,
Непроглядной покрытое мглой?
 

* * *

 
Горячей крови досыта
Напился в этой битве меч,
 
 
Сердца немели, словно лед,
И головы слетали с плеч!
 
 
Закрыли тучи небосвод, —
Мир в темный сумрак погружен,
 
 
Но жаждою сердца горят —
Отмстить за сыновей и жен!
 

В этом бою было перебито несметное число врагов. Трупы громоздились горами, кровь лилась рекой. Няньхань и его приближенные бросили своих воинов на произвол судьбы и искали спасения в бегстве.

А теперь вернемся к Чжан Ли, который после неудачного нападения на провиантский обоз Юэ Фэя ушел на восток. Возле дамбы, тянувшейся вдоль реки, он увидел на дороге отряд чжурчжэней, охранявший повозку с клеткой для преступников.

«Всего скорее, это сунский военачальник, – подумал Чжан Ли. – Если я спасу его, то заглажу свою вину и смогу явиться к юаньшуаю!»

Взмахнув дубинкой, он выскочил на дорогу и крикнул:

– Эй, вы кого везете?

– Сунского военачальника Цзи Цина! – ответили ему. – Но как у тебя, оборванец, хватило смелости задавать нам такой вопрос?

– Значит, я не ошибся! – воскликнул Чжан Ли и ринулся на врагов.

Его дубинка уложила около семидесяти человек. Чжурчжэни подняли крик.

– Что там за шум? – поинтересовался Ланлан Золотой Глаз.

– Какой-то нищий вздумал освободить пленного и перебил множество наших, – доложили ему.

– Врете! Может ли быть такое! – возмутились военачальники и, обнажив мечи, поскакали вперед.

Завязался ожесточенный бой. После нескольких схваток Чжан Ли одним ударом выбил меч из руки Ланлана Золотой Глаз, а другим – перебил хребет его коню. Всадник вылетел из седла, и Чжан Ли тут же его прикончил. Перепуганный Ланлан Серебряный Глаз бросился наутек, но Чжан Ли настиг его и с такой силой обрушил на него дубинку, что конь и всадник разом рухнули замертво.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, Цзи Цин расправил плечи, поднатужился и вышиб дверь из клетки. Очутившись на свободе, он выхватил дубинку у одного из чжурчжэней, вскочил на коня и тоже вступил в бой. На Чжан Ли, который внешностью и одеянием напоминал нищего, он даже не взглянул и бросился в погоню за бегущим врагом.

«Вот как! Я тебе спас жизнь, а ты даже не захотел узнать, кто я такой! – с горечью сказал Чжан Ли. – От такого человека не жди благодарности! Уж лучше просить милостыню!».

Он подобрал свою корзинку и побрел прочь.

Неподалеку от места, где происходил этот бой, находилась гора Обезьяны и Аиста. На ней хозяйничали четыре молодца: Чжугэ Ин, Гунсунь Лан, Лю Го-шэнь и Чэнь Цзюнь-ю. Под их началом было четыре тысячи воинов.

В тот день разведчики доложили:

– Мимо нашей горы проходит отряд чжурчжэней!

У нас нет провианта, а эти злодеи побывали на Срединной равнине и, наверно, награбили немало всякого добра, – обрадовался Чжугэ Ин. – Давайте перебьем их и захватим провиант!

Друзья спустились с горы, преградили путь бегущим и принялись беспощадно их избивать. Когда полегли почти все воины, к месту боя подоспел Цзи Цин. Его приняли за цзиньского военачальника и окружили. Цзи Цин с трудом отбивался от четверых.

Случилось так, что по этой же дороге проходил Чжан Ли. Увидев, что Цзи Цину грозит опасность, он подумал: «Этого неблагодарного не следовало бы спасать. Но нападать четверым на одного – тоже несправедливо. Ладно, выручу его и на этот раз. Посмотрим, как он теперь поступит!»

Чжан Ли поставил корзинку и с поднятой дубинкой бросился вперед:

– Вчетвером напали на одного! Так не годится!

– Помоги мне! – крикнул ему Цзи Цин.

И они начали отбиваться вдвоем. Противники вошли в такой азарт, что не замечали, что творится кругом.

В это время по той же дороге бежал Няньхань с остатками разбитого войска. Ему доложили:

– Впереди чужеземцы преградили дорогу!

Няньхань совсем растерялся:

– Впереди дорога закрыта, сзади наседает Юэ Фэй! Что делать?

Он свернул на боковую тропинку и углубился в горы, а воины его разбежались кто куда.

Между тем Юэ Фэй добрался до горы Обезьяны и Аиста. Цзиньских войск нигде не было видно, и только Цзи Цин вдвоем с каким-то великаном сражался против четверых всадников.

– Так это Цзи Цин! – воскликнул Ню Гао. – Надо ему помочь!

Ван Гуй бросился вслед за Ню Гао. Зазвенели мечи, замелькали копья.

Юэ Фэй посмотрел на четырех молодцов, полюбовался на оборванного детину, который дрался как тигр, и крикнул:

– Эй, кто вы такие? Как посмели преградить путь моему войску и позволили бежать чжурчжэням?

Сражавшиеся тотчас же прекратили бой и разъехались.

– А вы кто такие? – в свою очередь, спросил Чжугэ Ин. – Почему вздумали драться с нами?

– Или ты ослеп? – рассердился Ню Гао. – Это войска Юэ Фэя!

Четверо молодцов мгновенно соскочили с коней:

– Простите, мы приняли вашего темнолицего полководца за чжурчжэня!

Они подошли к коню Юэ Фэя и опустились на колени:

– Господин юаньшуай, мы били чжурчжэней, а тут появился ваш полководец. Нам показалось, что это тоже враг. Простите за ошибку!

– Встаньте, молодцы, – сказал Юэ Фэй. – Мне очень нужны смелые люди, и вы, я думаю, понимаете, что промышлять разбоем невыгодно. Идите ко мне служить и помогите поддержать Сунскую династию!

– Если вы нас примете, мы будем вам служить, как служат человеку собака и конь! – хором воскликнули четверо.

– Тогда собирайте своих людей и приходите ко мне на заставу, – предложил юаньшуай.

Главари удалились, а Юэ Фэй повернулся к молодцу в лохмотьях:

– Ты кто такой? И чего ради вздумал помогать моему военачальнику?

Из глаз Чжан Ли покатились слезы. Он рухнул на колени и рассказал юаньшуаю о тех горестях и неудачах, которые ему пришлось претерпеть.

– Вот вы, оказывается, какой! – воскликнул Юэ Фэй. – О вашем подвиге я сообщу в столицу и попрошу государя пожаловать вам должность!

– Очень вам благодарен! – поклонился растроганный Чжан Ли.

Затем юаньшуай подозвал Цзи Цина и прикрикнул на него:

– На что это похоже? Человек спас тебе жизнь, а ты его даже не поблагодарил! – Цзи Цин бросился к Чжан Ли, чтобы исправить свою оплошность, но Юэ Фэй продолжал ему выговаривать. – Ты нарушил мой приказ и самовольно покинул лагерь. За это тебе полагалось бы отрубить голову, да ладно, сегодня я тебя прощаю – но в следующий раз пощады не жди!

Пока Юэ Фэй отдавал распоряжения, главари привели своих людей, из которых по приказу юаньшуая был создан отдельный отряд. По пушечному сигналу войска вернулись на заставу и расположились на отдых.

Вскоре юаньшуаю доложили о прибытии обоза. Юэ Фэй приказал принять провиант и выдать Се Куню награду.

Через несколько дней посланец привез высочайший указ, предписавший Юэ Фэю покарать жунаньских мятежников Цао Чэна и Цао Ляна.

Проводив императорского гонца, юаньшуай велел Ню Гао идти к заставе Чалингуань и там дожидаться подхода главных сил. Тан Хуай и Мын Бан-цзе возглавили войсковой обоз, а Се Кунь отправился за новой партией провианта.

Минуло два дня, и Юэ Фэй, оставив Цзинь Цзе охранять заставу Оутангуань, тоже выступил в поход.

Когда Ню Гао подошел к заставе Чалингуань, время было еще раннее. Как только отряд остановился, он, как обычно, сказал своим молодцам:

– Сначала возьмем заставу, а потом будем обедать!

Воины с криками бросились в наступление. На заставе громыхнула пушка, ворота распахнулись, и навстречу Ню Гао вышел отряд из пятисот воинов. Впереди выступал военачальник гигантского роста, вооруженный железной дубинкой. Взглянув на смуглое лицо Ню Гао, он расхохотался:

– Ну и черномазый! Сущий дьявол из преисподней!

Ню Гао пришел в ярость, и они схватились. Замелькали сабли и дубинки. Но после десятка схваток Ню Гао не выдержал, повернул коня и бежал.

– Ну-ка, ребятки, давайте, как в прошлый раз! – обернувшись на скаку, крикнул он воинам.

Воины, как и прежде, открыли стрельбу из луков. Вражеский военачальник прекратил преследование и увел свой отряд на заставу.

Убедившись, что его отряд не разбежался, Ню Гао в великой радости вернулся назад и велел воинам строить лагерь.

Через два дня подошла армия Юэ Фэя. Ню Гао выехал встречать юаньшуая.

– Уже дрался? – был первый вопрос Юэ Фэя.

– Да попался мне позавчера один военачальник, – нехотя отвечал Ню Гао, – имени своего не назвал и драться не захотел, – говорит, буду драться только с самим юаньшуаем. Видно, у него с вами личная вражда.

Юэ Фэй понял, что Ню Гао опять не повезло, и с улыбкой спросил:

– А каков собой этот военачальник?

– Черномазый, ростом в целый чжан. Вооружен железной дубинкой и драться выходит пешим.

На следующий день, когда военачальники рядами построились по обе стороны от шатра, юаньшуай спросил:

– Кто поведет войско брать заставу?

– По описанию господина Ню Гао, военачальник, с которым он вчера встретился, похож на моего младшего брата. Разрешите мне на него взглянуть? – попросил Чжан Ли.

Получив согласие Юэ Фэя, юноша двинул свой отряд к заставе. Навстречу ему выступило войско во главе с военачальником, вооруженным железной дубинкой.

– Эй, кто там еще захотел смерти? – грозно кричал тот. – Назови свое имя!

Чжан Ли внимательно пригляделся – перед ним действительно был его младший брат Чжан Юн. Чжан Ли сделал вид, будто не узнал его, и крикнул в ответ:

– Зачем тебе знать мое имя? Юэ Фэй приказал мне поймать тебя, разбойник! Идем к юаньшуаю, – может быть, он и пощадит!

Теперь и Чжан Юн узнал старшего брата, но, не подавая вида, выхватил дубинку и бросился в бой. После первой же схватки Чжан Ли обратился в бегство. Чжан Юн за ним погнался. Когда они отбежали подальше от войск, Чжан Ли обернулся и крикнул:

– Младший брат, как ты здесь очутился?

– Когда мы потеряли друг друга из виду, я остался без пристанища, и мне пришлось идти на службу к Цао Чэну, – ответил Чжан Юн. – Он назначил меня начальником заставы Чалингуань. Переходи и ты к нему – он тебе пожалует высокую должность.

– Ты поступил опрометчиво! – возразил Чжан Ли. – Не для того мы обманули родителей и бежали из дому, чтобы служить таким предателям, как Цао Чэн и Цао Лян! Нынче в Цзиньлине на трон вступил сунский Кан-ван, и в Поднебесной установился порядок. Императорскими войсками командует юаньшуай Юэ Фэй – это замечательный полководец, он сровняет с землей вашу заставу! А когда вас разобьют, раскаиваться будет поздно!

– Ты меня убедил! Завтра я притворюсь побежденным и сдам заставу.

– Вот это другой разговор! А я сейчас сделаю вид, будто ты меня побил, вернусь в лагерь и доложу обо всем юаньшуаю.

Братья побежали обратно, еще несколько раз схватились на виду у воинов, и Чжан Ли отступил. Чжан Юн тоже собрал войска, вернулся на заставу и рассказал о встрече с братом. Юэ Фэй не скрывал радости.

На следующий день Чжан Ли снова подошел к заставе.

Навстречу ему вышел Чжан Юн. После нескольких схваток младший брат прикинулся побитым и бежал. Но у ворот заставы он вдруг остановился и крикнул воинам:

– Я сдаю заставу и покоряюсь сунскому императору! Кто со мной?

– Мы тоже сдаемся! – раздались возгласы.

Чжан Юн проводил старшего брата в ямынь и послал людей пригласить юаньшуая.

Юэ Фэй с войском вступил на заставу, и когда Чжан Ли представил ему Чжан Юна, послал ко двору доклад о подвиге братьев. Одновременно он разослал гонцов поторопить чиновников в областях и уездах с присылкой провианта: готовился новый поход в горы Циушань.

Однажды юаньшуай созвал военачальников на совет.

– Вы служили под командованием Цао Ляна и Цао Чэна, – обратился Юэ Фэй к Чжан Юну. – Наверное, хорошо их знаете?

– Они хорошо воюют на воде, – отвечал Чжан Юн. – То есть не они сами, а их помощники – Хэ У и Цзе Юнь. Особенно следует опасаться Хэ Юань-цина. Он так храбр, что против него не устоят и десять тысяч отважных мужей!

Юэ Фэй хорошо запомнил совет молодого военачальника. Уже все было готово к походу, надо было только дождаться обоза с провиантом.

А в это время Се Кунь вел обоз к заставе Чалингуань.

– Впереди дорога разветвляется, – доложили ему воины. – По какой пойдем – по большой или по малой?

– Какая короче? – спросил Се Кунь.

– Малая.

«На малой, пожалуй, есть разбойники, – подумал Се Кунь. – Пойдем по большой, хотя она и длиннее».

И он приказал свернуть на большую дорогу.

На другой день подошли к горе Цзюгуншань. Здесь обосновался великий ван, под началом которого был отряд в пять тысяч человек. Этот «ван» с четырьмя назваными братьями промышлял в здешних местах грабежом.

Разбойники доложили ему:

– В Жунань везут провиант для войск Юэ Фэя. Обоз проходит мимо. Что прикажете делать, великий ван?

Главарь рассмеялся и сказал всего несколько слов.

Поистине:

 
Так сказал он, что и впрямь
Труса мог повергнуть в ужас
 
 
И напрасно оскорбить
Сердце праведного мужа!
 

Если вы не знаете, что изрек главарь, то прочтите следующую главу.