Текст книги "Королева разрушенных империй (ЛП)"
Автор книги: Бринн Уивер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Снизу раздается барабанный бой из скрытой ниши в тени, и солдаты перемещаются по часовой стрелке. Ашен следует за группой, тренировавшейся с луками, бросая взгляд на балконы. Он чувствует мое присутствие и смотрит в нашу сторону, но не видит нас. Я делаю шаг в свет, и он слегка кивает, с намеком на улыбку, на которую я отвечаю, прислоняясь к колонне. Аглаопа встает рядом, и мы наблюдаем, как начинается следующий раунд тренировок.
– Я взяла это для тебя, – Аглаопа кладет на перила маленькую коробку цвета лесной зелени. – Свадебный подарок.
Смотрю на сестру, она улыбается, пока я открываю коробку. Внутри – золотое кольцо с квадратным аметистом, окруженным бриллиантами, как в моем обручальном кольце.
– Оно прекрасно, – говорю я, надевая его на безымянный палец правой руки.
– Ашен разрешил мне съездить на Анфемоэссу с охраной и привезти аметист с западных скал острова. Помнишь те камни?
Смеюсь, разглядывая отполированный камень и поворачивая руку на свету.
– Конечно. Партенопа делала из них красивые серьги с золотом, которое собирала с убитых моряков, – прижимаю руку к сердцу. – Спасибо, сестра. Мне очень нравится.
Ашен снова смотрит в нашу сторону. Я поднимаю руку и шевелю пальцами. Он на мгновение улыбается, затем возвращается к тренировке групп с мечами.
– Жнец, влюбленный в вампиршу, – ухмыляется Аглаопа, качая головой. – Только ты могла оказаться в такой ситуации и выйти сухой из воды.
– Обожаю выходить сухой из воды.
Аглаопа усмехается.
– Знаю, сестра. Ты всегда умела. Наверное, некоторые вещи не меняются, сколько бы времени ни прошло.
Снизу раздается свист, отличающийся от звука стрел.
Хватка сестры на моем запястье становится сильнее. Чашка выпадает из рук, проливая кровь с ароматом кардамона, меда и аниса на пол, забрызгивая мои туфли. Аглаопа резко дергает меня к себе, когда стрела вонзается в колонну, где только что была моя голова. Стрела качается, а камень треснул под серебряным наконечником.
Широко раскрыв глаза, я встречаю взгляд Аглаопы. В ее глазах горит красный вампирский отблеск защитной ярости.
Хаос внизу разрывает атмосферу между нами. Мы поворачиваемся ко двору как раз в тот момент, когда Сайрус бьет демона по ногам, заставляя того упасть на колени в пыль стрелкового сектора, пока солдаты с мечами и луками указывают на нападавшего. Ашен идет к демону, у которого рот искажен кровавой ухмылкой.
Ярость, которую я чувствую от Ашена, отражается во мне. Она разливается под кожей, нагревая плоть. В глазах – красная пелена. Сжимаю кулаки и прижимаю их к каменным перилам.
– Gassan tiildibba me zi ab, – кричу я во двор. Мой голос заполняет пространство. Бью кулаком по камню. – Alsi kunusi.
«Королева, дающая жизнь умирающим».
«Я призываю тебя».
Меч Ашена вспыхивает пламенем, его окутывает дым, но сквозь него мы видим, как лезвие рассекает живот демона. Тот кричит, ухмылка сменяется агонией, когда Ашен запускает руку в его рану и вырывает горсть внутренностей. Кишки падают в пыль, а он хватает нападавшего за волосы окровавленной рукой, заставляя того смотреть вниз, пока топчет его органы. Ашен что-то шепчет демону, но я не слышу слов – они тонут в криках. Жнец швыряет агрессора на землю. Зида бросается из тени, Ашен отступает, давая ей дорогу, и она бьет мужчину в грудь, затем тащит его через двор к арочной двери, его кишки волочатся следом, как розовая веревка, а слабеющие вопли поднимаются по каменным стенам.
Я встречаю взгляд Ашена, в глубине его глаз – угасающий страх, окрашивающий пламя ярости еще более ярким светом. Пытаюсь успокаивающе улыбнуться, но не могу заставить улыбку появиться.
– Наверное, некоторые вещи не могут измениться, как бы мы ни хотели этого, – говорит Аглаопа.
ГЛАВА 23
Пока Эдия восстанавливает силы, мы мало что можем предпринять. Когда она приходит в себя, то не может дать нам новых зацепок о планах нефилим после нападения у мистера Хассана. Уинтер и Роман получают покои, которые редко покидают, и Уинтер ясно дает понять, что не предоставит Воскресителя, пока Эдия не восстановится достаточно, чтобы колдовать для их нужд. А без Воскресителя Совет не будет полным, хотя мне удается утвердить Коула в качестве главного советника.
Между восстановлением Эдии и нападением на тренировочной площадке я держусь в тени, а Ашен мечется между допросами всех, кто хоть как-то связан с лучником, и скрытой угрозой нефилим в Мире Живых. Пока я провожу дни в покоях Эдии, наблюдая за ее улучшением, он рыщет по Царству Теней. Его беспокойство тлеет в моей лазурно-золотой метке, как уголек, что никак не может прогореть.
Поздним вечером третьего дня восстановления Эдии я возвращаюсь домой с Уртуром по пятам, входя в темные и тихие покои. На мгновение замираю в этой безмолвной пустоте, ощущая тяжесть всего, что нужно сделать, и невозможность это осуществить. Наливаю бокал «фангрии» из кувшина в холодильнике и устраиваюсь на диване с «Книгой Говорящего с Судьбой» на коленях, пытаясь разобраться в потрепанных страницах, древних символах, случайных переводах с дингира на шумерский или латынь. Но, честно говоря, трудно продвигаться в изучении нового языка или расшифровке древних заклинаний, когда беспокойство разъедает кости.
Может показаться неожиданным, но я очень рада, когда Ашен врывается в дверь, как настоящий падший ангел – весь в дыму, искрах и бездонной ярости. Дверь захлопывается за ним, а хвост Уртура стучит по ковру, будто так и должно быть.
Закрываю книгу и наблюдаю, как Ашен снимает ножны и швыряет меч на столик сжатым кулаком. Он направляется к буфету, его змеиные крылья трепещут за спиной в облаке черного тумана. Достает стакан, наливает бренди, выпивает залпом и тут же наливает снова.
– Хороший день? – коварно улыбаюсь я, откладывая книгу на журнальный столик и выпрямляясь.
Ашен хмуро смотрит на меня через край стакана, ярко-алые кольца окружают черное пламя в его зрачках. Моя улыбка растет.
– Вижу, крылья вернулись. Кому мне передать благодарности?
– Думану, – выплевывает он имя, будто оно гнилое на вкус.
Наклоняю голову, сужаю глаза.
– Думан из Дома Мушуссу? – спрашиваю я, Ашен кивает, допивает и снова наливает. – Что с ним не так?
– Он расстроился из-за отмены охоты в этом году.
– Охоты? На кого?
Ашен бросает взгляд, говорящий «ты не хочешь знать». Мое предположение – ползуны, хотя кто знает, какая еще добыча скрывается в тумане.
– Думан напился в «Bit Akalum» и решил взять дело в свои руки. Выпустил всех гиен. Я провел последние несколько часов с Сайрусом, собирая их.
– Почему не позвал меня? Я бы помогла.
– Нет, – ярость вспыхивает в его глазах. – Тебе не должно быть дело до тупого поведения демонов, которые не могут держаться в строю.
Гнев и разочарование исходят от Ашена, заполняя комнату, даже когда он делает еще глоток, алкоголь не притупляет его раздражение. Он ходит взад-перед, сверля взглядом окно, дверь, потолок – смотрит куда угодно, только не на меня. Что, естественно, именно то, чего я хочу. Вся эта опасность и желание должны иметь центр, а вампиры – очень охотные мишени. Очень охотные.
– Почему бы не направить всю эту ярость в более полезное русло, демон? – спрашиваю я, стараясь сдержать злобную ухмылку.
Ашен бросает на меня взгляд, не прерывая раздраженной ходьбы.
– У меня нет желания отрывать ему конечности во второй раз за вечер, – рычит он.
– Я не это имела в виду.
Ашен замирает при низком тембре моего голоса и останавливается, чтобы по-настоящему взглянуть на меня. Встаю с дивана, берусь за подол футболки и медленно стягиваю ее через голову. Бросаю на пол, делая шаг к дымящемуся демону, его глаза темнеют, смотря на мое тело. – Вымести это на мне.
– Выместить... жена... нет. Я слишком зол, мне нельзя доверять, – отступает он, когда я делаю шаг вперед, моя грудь полыхает от желания при слове «жена». Но, несмотря на протест, его глаза скользят по контурам кружевного бюстгальтера, по изгибу талии.
– Ты мог продолжать отрывать конечности, пока ярость не утихнет, но пришел домой. Наверное, хотел утешения. И я могу его дать, хотя и не обещаю, что будет легко, – коварно ухмыляюсь, расстегивая джинсы. Медленно опускаю молнию, зубец за зубцом, затем стягиваю джинсы с бедер. Они падают к ногам, я делаю еще шаг к Жнецу. Он отступает в ответ. – Ашен из Дома Урбигу, ты что, убегаешь от меня?
– Нет, – фыркает он. Мы продолжаем наш танец – шаг вперед, шаг назад, но ему уже некуда деваться, если только он не хочет слиться со стеной. – Да.
– Что ж, – говорю, приближаясь. Спина Ашена прижимается к стене, крылья распластаны по белой штукатурке. – Ты ужасно плох в этом. К счастью, – прижимаю ладони к его груди, приподнимаюсь на цыпочки, захватываю зубами мочку его уха, не сводя глаз с переливающихся змеиных крыльев. – Чего ты так боишься, Жнец?
– Причинить тебе боль.
– Не причинишь.
– Могу.
– Нет.
Крылья трепещут о стену. Дым обтекает их, как пролитые чернила, покрывая штукатурку, стелясь по полу. Рука Ашена скользит по бедру, затем по спине, вторая присоединяется к ней, и через мгновение застежка бюстгальтера расстегнута, лямки соскальзывают с плеч. Отстраняюсь, смотрю в его глаза, алые кольца светятся ярким багрянцем.
– Я знаю, ты не причинишь мне боли, Ашен. Я доверяю тебе.
– Не стоит, – говорит он, отталкивая меня. Блеск в его глазах смертоносен, но через метку я чувствую не только ярость. Там есть и желание, разгорающееся с каждым вдохом. Он отталкивает меня еще на шаг, медленная и злобная ухмылка расползается по его губам. – Вампирша...
– Да, Жнец?
– Беги.
Ухмылка растет, я делаю шаг назад, разворачиваюсь и мчусь через комнату. Бегу к дивану. Нога погружается в подушки, я перепрыгиваю через спинку. Рука Ашена скользит по икре, я взвизгиваю. Мчусь по коридору, почти врезаюсь в косяк, резко тормозя и поворачивая в спальню. Но далеко не ухожу. На полпути через комнату сила тела Ашена настигает меня сзади. Змеиные крылья, жар и дым окутывают меня, когда мы падаем, приземляясь в метре от кровати. Ашен заключает меня в объятия, кряхтя от удара, но импульс не угасает, когда его губы прижимаются к моей шее в жгучем поцелуе, поглощая дрожь моего смеха.
– У тебя же есть крылья. Как ты промахнулся мимо кровати? Она же прямо тут, – хихикаю, когда блуждающие руки Ашена щекочут ребра.
– Я не смог продержаться так долго.
– Возможно, мне придется заставить тебя заплатить за такую посадку, Жнец.
– Заплатить, хм? Как?
– Переводом на карту.
Фырканье Ашена согревает шею, потом он нежно кусает мочку уха, осторожно переносит вес с моего тела.
– Забирайся на кровать, вампирша.
Ничто из миров не доставляет мне больше удовольствия, чем сказать этому требовательному демону:
– Нет.
– Пожалуйста.
Поднимаю руку к его горячей щеке, кипящая ярость все еще нагревает кровь под кожей. Бедняжка. Мне почти жаль его и тех страданий, которые я ему устрою. Одаряю его медленной, яркой, коварной ухмылкой.
– Заставь.
Рокочущий рык вибрирует в его груди, когда рука Ашена скользит под моей спиной, крылья мягко прижимаются к коже, защитив меня при падении.
– Упрямое создание.
– Создание? Нет, Ашен... – говорю я, пока он поднимает нас с пола и преодолевает расстояние до кровати. – Не упрямое создание, а требовательная Королева.
– Можешь сопротивляться мне всю ночь, если хочешь. И все же, Королева или нет, в конце концов ты дашь мне то, чего я хочу.
– Дашь? Я не уверена.
– А я уверен, – говорит Ашен, его крылья трепещут по спине, край каждой чешуйки дарит теплоту вдоль позвоночника. Он укладывает меня, окутывая дымом и своим запахом, линия поцелуев прожигает кожу от края челюсти до ключицы. Стараюсь не содрогаться от нарастающего желания при каждом прикосновении его губ или сжатии пальцев.
– И чего же ты хочешь? – спрашиваю я, вздыхая, когда он кусает за грудь. Он водит языком вокруг соска, наслаждаясь каждым прерывистым стоном, отвечая учащенным стуком сердца. Он не спешит с ответом, сначала переходит ко второй груди, уделяя ей столько же внимания, пока я не начинаю извиваться от потребности.
– Успокойся, вампирша. Потерпи, – шепчет Ашен, его улыбка согревает кожу, вызывая мурашки. – Кроме того, чтобы разбирать тебя на части, пока ты не станешь умолять о пощаде, я хочу услышать несколько красивых слов.
– Держу пари, мне это понравится.
– Скажи, что любишь меня.
Не могу отказать ему в этом, даже если мы просто играем. Провожу пальцами по его щеке, пока наши взгляды не встречаются.
– Я люблю тебя.
Ответная ухмылка настолько самоуверенна и зла, что у меня мелькает желание забрать слова обратно.
– Видишь? Разве это было так сложно?
Хмурюсь, его глаза вспыхивают озорством.
– Что еще?
– Признай, что ревновала в Сэнфорде, когда увидела, как я выпиваю с Анной. Вслух.
– Дальше, – сквозь зубы говорю я. Алые кольца вокруг его зрачков вспыхивают ярче. Он чувствует жгучую ревность через метку, видит ее на моих раскрасневшихся щеках, но мы оба знаем – этот наглец хочет услышать вслух. Хрен тебе, а не легкая победа. – Я сказала «дальше», Жнец.
– Я сказал «потерпи», вампирша, – чтобы подчеркнуть свою мысль, он прижимает губы к шее, медленно продвигаясь горячими поцелуями вдоль челюсти. Пальцы впиваются в напряженные мускулы его рук, когда его ладонь скользит по метке, спускается по животу к бедрам. Рука задерживается там, едва касаясь, слегка водит по клитору. Пытаюсь подавить стон, но он вырывается, и тепло кожи Ашена исчезает, когда он убирает руку.
– Ты невыносим.
– Знаешь, что еще невыносимо?
– Есть предположения. Твой отказ завести «Netflix» в Царстве Теней? Нежелание носить что-то кроме темных цветов? Любовь к маслу?
– И ты мастерски проиллюстрировала мою мысль, вампирша. Ты – испорченная девчонка. И иногда было бы очень приятно увидеть, как ты уступаешь моим требованиям без споров.
Я саркастически хохочу.
– Ты не вытянешь такое согласие из меня. Желаю успехов, Жнец. Ты закончил?
– Не совсем. Последнее, – его взгляд приковывает меня, я нетерпеливо поднимаю бровь, стараясь успокоить дыхание. – Назови меня мужем.
Ага.
То, чего он хочет больше всего. Его любимое слово. Простое, но значащее для него так много.
Я медленно улыбаюсь вампирской улыбкой, полной клыков и яда.
– Это мы еще посмотрим, Жнец.
Его ухмылка встречается с моей.
– Ты права. Увидим. Когда твоя киска будет переполнена моей спермой, а ты будешь так оттрахана, что даже мое дыхание между ног заставит тебя кончить, ты скажешь это. Ты будешь умолять меня этим словом.
Тихая секунда повисает между нами, и на вздохе Ашен прижимает губы к моим. Его крылья, кажется, нагреваются от моей кожи, дым клубится вокруг нас. Этот поцелуй наполнен не только нуждой и отчаянием, но и обещаниями. Ашен сделает все, чтобы вытянуть из меня свои требования. Я сделаю все, чтобы удержать их.
Жар между нами только растет, когда рука Ашена медленно скользит по ребрам, сжимает бедро, отодвигая ногу, обвитую вокруг его спины. Пальцы проводят покалывающую линию по внутренней стороне бедра, прикосновение настолько легкое, что это всего лишь шелест, так непохожий на жестокость нашего поцелуя.
– Ты сказала, что хочешь разжечь пламя демона. Позволь показать, как бесконечно горит мое желание к тебе.
ГЛАВА 24
Одна из больших ладоней Ашена смыкается вокруг моих запястий, прижимая их к спине, пока он входит в меня сзади. Кожа покрыта испариной, тело разгорячено, его член плотно заполняет меня. Бедра липкие от влаги, стекающей по ним. Кровать дрожит от его мощных толчков, его яйца с каждым глубоким движением шлепают по клитору.
– Скажи это, вампирша. Скажи, или я не остановлюсь.
Я улыбаюсь. Это последняя из наших игр, где никто не сдается. Он знает, что я устала. Он уже брал меня столько раз за эту ночь. Но он также знает, что я упряма.
– Не могу.
– Скажи.
Ладонь Ашена со звонким шлепком опускается на мое бедро, и я дергаюсь вперед.
– Черт возьми, демон, это было на кончике языка, но ты спугнул слово, – дразню я, и очередной шлепок обжигает кожу. Я вскрикиваю от удовольствия, а он продолжает вгонять в меня свой член, сжимая мои запястья и бедро еще крепче.
– Скажи. Скажи, упрямое создание, – сквозь зубы произносит Ашен, и каждое слово сопровождается новым шлепком. Его ритм идеально подстроен под мои желания. Если я слишком близко к краю, он замедляется. Если отдаляюсь от оргазма – ускоряется. Он держит меня в том состоянии, в каком хочет, давая ровно столько, чтобы я не получила того, чего жажду. Не раньше, чем он добьется своего. Он доводил меня до исступления, пока я не думала, что больше не смогу. Он трахал меня своим горячим членом, окутывал кожистыми крыльями и заключал в клетку из собственного тела. Он будил меня, уже погруженным в меня до предела, двигаясь медленно и глубоко, шепча свои желания на ухо. Он умолял нежно. А теперь, если понадобится, будет держать меня на грани, пока я не выплюну то единственное слово, которого он ждет.
Я поворачиваю голову, чтобы краем глаза увидеть его.
– Абонент занят. Оставьте сообщение.
В ответ раздается рычание, которое вибрирует в его груди. Мое сопротивление может казаться жестоким и мазохистским, но оно сработало. За ночь гнев Ашена утих. Его крылья исчезли, красные кольца вокруг зрачков поблекли, ярость постепенно угасла. И с каждым ударом его ладони по моей попе и бедрам я чувствую, как уходит и моя злость. Раздражение из-за непокорности Жнецов. Страх перед шаткостью своей власти. Все это растворяется, как дым на ветру.
– Черт возьми, вампирша. Покорись.
– Ты не сказал «пожалуйста».
– Я закончил просить вежливо.
– Тогда, похоже, мы в тупике.
Очередной шлепок, и я хохочу. Ашен рычит от разочарования, прижимает меня своим весом, не отпуская запястий. Его другая рука обвивает мою талию, фиксируя на месте, пока он вгоняет в меня член.
– Просто скажи это, – ворчит он на ухо, и его голос звучит томно, сладко, завораживающе. – Я знаю, ты страдаешь. Я знаю, ты мечтаешь уснуть.
– Это мое любимое страдание. А сон для слабаков, – я улыбаюсь, когда Ашен меняет тактику и начинает покрывать мою шею горячими поцелуями. Каждый толчок его члена внутри моей разгоряченной, жаждущей плоти усиливает наслаждение. – Кроме того, я не уверена, что ты достаточно настрадался.
Ашен фыркает, и его смех обжигает кожу, вызывая мурашки по плечам.
– Я страдал, вампирша. Я в агонии из-за одного слова. Скажи его.
– Нет.
– Скажи.
– Не могу.
– Скажи.
– Еще не время.
– Скажи. Я дам тебе что угодно.
Мой интерес вспыхивает, внимание разрывается между жесткими толчками и обжигающими поцелуями.
– Что угодно?
– Что угодно.
Моя улыбка не просто расцветает – она взрывается. Блеск в моих глазах, наверное, видно даже из космоса. Клыки обнажаются, я высвобождаю одну руку из его хватки, беру его палец и подношу к своим губам.
– Обещаешь?
– Условия, – требует он, насторожившись из-за моего внезапного интереса.
Я смеюсь, а он в ответ вгоняет в меня член с новой силой. Я подавляю стон, приближаясь к краю. Надеюсь, что кончу раньше, чем он остановится, но он чувствует, как дрожат мои мышцы, и замедляет движения.
– Назови свои условия, моя Королева.
– Свидание.
Ашен замирает, будто его мозг коротнуло. Если бы его мысли были шестеренками, их тиканье заполнило бы всю комнату.
– Где? – сквозь зубы спрашивает он.
– В Царстве Света.
Грозный рык раздается у меня за спиной, а его толчки становятся еще яростнее.
– Ты наденешь браслеты, как Эрикс…
– Вампирша…
– И мы прокатимся на всех аттракционах. На всех, без исключения!
Еще один рык.
– И поплаваем в Серебряном море.
– Только не в этой адской воде. Там, наверное, одна ангельская моча. Да и я не умею…
– И поедим попкорн, чуррос, все сладости, поиграем в догонялки с детьми и осликом, и просто повеселимся, – говорю я, а Ашен стонет, будто это самая мучительная просьба на свете. – Или мы можем просто трахаться до смерти. Вот мои условия, Мастер Войны.
Ашен откидывается и со всей силы шлепает меня по заднице.
– Ты просто бесстыдница.
– Я Королева и делаю, что хочу.
Еще один шлепок. Я улыбаюсь.
– Условия названы, Жнец. Принимай или нет. Выбор за тобой.
Он входит в меня снова, яростно, отчаянно, ища хоть какой-то выход из этого безумия. В последний раз шлепает меня – боль сладостно растекается по коже.
– Ладно, – сквозь зубы говорит он у моего уха. – Обещаю. Я сделаю, как просишь, если ты скажешь это.
Я резко впиваюсь клыками в его палец. Он шипит от боли, его член погружен в меня до предела. Я пью его сладкую сущность, скрепляя обещание кровью. Когда отпускаю палец, его рука скользит вниз, останавливаясь у клитора в ожидании исполнения моего обещания.
– Хорошо, – говорю я, чувствуя, как его бедра двигаются в такт, подталкивая меня. – Дорогой… – делаю долгую паузу, за которую он рычит в предупреждение. – Муж.
Наступает тишина, в которой слышен только его вздох триумфа и удовлетворения.
– Наконец-то, – шепчет он, медленно выходя, всего на пару дюймов, а затем снова вгоняя в меня до предела. – Теперь скажи еще раз, и пусть это будет нежно.
– Пожалуйста, Ашен, мой любимый, моя вечная любовь, доведи меня до оргазма, пока я не умерла от желания. Наполни меня, муж.
Он рычит от одобрения, требуя повторять снова и снова, его палец находит клитор, движения становятся жестче, глубже, пока он не начинает вгонять в меня с такой силой, что грудь подпрыгивает в такт. Я кончаю почти мгновенно, его имя срывается с моих губ, а он, содрогаясь, заполняет меня горячими волнами наслаждения.
Когда мы оба опустошены, падаем рядом, еще какое-то время оставаясь соединенными. Его рука обнимает меня, защищая, а ладонь другой нежно гладит покрасневшую кожу бедер.
– Не знаю, то ли мне снова выйти в мир и найти повод для ярости, то ли никогда больше не злиться. Кажется, я несколько раз был на грани смерти, – говорит он, его дыхание еще неровное.
– Но тебе стало легче.
– Как и тебе.
Я киваю.
– Да. Особенно теперь, когда у нас впереди свидание в Царстве Света.
Ашен стонет и прижимает меня сильнее.
– Может, мне и не нужно искать повод для раздражения.
– Ты сам согласился на условия, демон.
Он тяжело вздыхает, но не отпускает.
– Да, согласился.
Его губы касаются моего виска, а руки притягивают ближе.
– Нам ведь не нужно идти туда прямо сейчас, да?
Я улыбаюсь в его объятиях.
– Нет, не сейчас. Могу сохранить это для следующего раза, когда ты будешь зол. Это поможет?
– Нет.
– Тем не менее, скоро нам все равно придется вернуться, так что если по пути мы пару раз прокатимся на аттракционах, я не против.
– Камень Судьбы, – говорит Ашен, и игривость исчезает из его голоса.
Я киваю.
– Ты узнала что-то новое из книги?
– Не очень. Я больше сосредоточилась на изучении Дингира перед поиском следующего камня и врат, – отвечаю я, выскользая из его объятий.
Накинув халат, иду в гостиную и возвращаюсь с книгой. Раскрываю ее на закладке.
– Но вот это я нашла.
– Это похоже на дверь, которую ты видела? – Ашен указывает на изображение колец вокруг сферы.
– Да, только это скорее окно, чем дверь. Можно вставить ключ и заглянуть внутрь, но чтобы войти в их мир, нужно найти Алахасу.
– И где это? – спрашивает он, вглядываясь в текст, написанный в основном на Дингире.
– Понятия не имею, – я улыбаюсь, а Ашен тяжело вздыхает. – Да, это еще не все.
– Конечно, не все.
– В книге говорится, что существа, заточенные богами между мирами, в бездну Саламу, поднимут восстание. Они проникнут в Мир Живых и попытаются завладеть камнями, пока три царства пребывают в дисбалансе.
– Нефилимы.
– Судя по всему. Чтобы спасти судьбы, ключи нужно вернуть в Алахасу и уничтожить врата, – листаю несколько страниц вперед к другой закладке. – И взгляни на это.
– Скипетр Эрешкигаль, – шепчет Ашен, когда я поворачиваю книгу к нему. На странице изображение того же символа, что и на моей груди – татуировка в виде скипетра. Ниже – Булава Нергала, точь-в-точь как на отметине Ашена. Внизу страницы третий символ: четырехконечная звезда в круге, с волнистыми линиями, расходящимися от центра к краям.
– Солнечный Диск Шамаша.
Я киваю, касаясь пальцем Скипетра.
– Свет и Тень, – провожу пальцем к Булаве. – Мир и Война, – останавливаюсь на Солнечном Диске. – Надежда и Покорность.
– Если наши отметины здесь, значит, у кого-то есть подобная татуировка, и он тоже связан с судьбами, – говорит Ашен, проводя пальцем по символу. Он переворачивает страницу, но следующая пуста.
– Да. Досадно, правда? Я еще не нашла ничего в шумерских или латинских записях, что объясняло бы эту страницу, но предстоит еще много работы, – закрываю книгу и кладу ее на тумбочку. Поворачиваюсь к Ашену с хищной улыбкой, и его глаза сужаются от подозрения. Я медленно отползаю, готовясь к бегству.
– Как думаешь, этот третий символ означает, что мы связаны узами с кем-то еще? Может, нам надо сделать групповушку. Ты же знаешь про Тессу и ее интрижки? Держу пари, что знаешь. И у меня есть догадка, Жнец. Это должен быть Думан. Ты не заметил у него подозрительных тату, когда отрывал ему конечности?
Я успеваю поставить одну ногу на пол, собираясь сорваться с кровати с хохотом, но горячая рука Ашена ловит меня за талию и швыряет обратно на матрас в облаке искр и дыма. Мой смех обрывается на вздохе, когда он раздвигает мои ноги и приникает губами к клитору, заставляя меня вздрогнуть от прикосновения языка к перевозбужденному бугорку. Он скользит ниже, вонзая язык внутрь, а большой палец принимается выводить нежные круги на клиторе. Его свободная рука ласкает внутреннюю поверхность бедра, размазывая по коже нашу смешанную влагу.
– Что ты задумал, демон? – шепотом спрашиваю я, вцепившись в простыни.
Наши взгляды встречаются через все мое тело, когда он ненадолго отрывается от меня, чтобы ответить:
– Напоминаю, что тебе не нужен никто другой в постели.
– Для других тут места нет, – ухмыляюсь я, но моя улыбка гаснет, заметив тень беспокойства в его глазах. – Ты заполняешь каждую щель в моем сердце.
Я улыбаюсь, и выражение его лица меняется, в нем появляется темная, хищная нежность.
– Я докажу тебе то же самое, – говорит он и вновь погружается между моих ног, заставляя меня видеть звезды.
ГЛАВА 25
– Ты просто обязана сказать, чтобы он остановился, – шепчет Эдия, усаживаясь рядом со мной на диван в покоях, которые я делю с Ашеном. Она протягивает мне самодельные чуррос Коула с острым шоколадным соусом, а звуки смеха и аромат готовящейся еды доносятся из кухни, наполняя комнату уютом.
– М-м?
– Твой муж, – шипит она. – Скажи ему, чтобы остановился.
– Остановить что? Понятия не имею, о чем ты, дорогая.
Эдия закатывает глаза и отламывает кусочек чурроса, недовольно жуя сладкое тесто с преувеличенной силой.
– Подарки.
– Что? Какие подарки?
– Он тебе не рассказал?
– Очевидно же, что нет, – отвечаю я, чувствуя, как горячая волна краски поднимается по шее. Бросаю взгляд на Ашена: он с Романом изучает коллекцию виски на полке возле столовой, открывая несколько старых бутылок, чтобы оценить аромат, и тихо беседует.
– Сначала мою комнату заполонили цветы. Серьезно, Лу, заполонили.
– Оу, как мило...
– Мило? Это выглядело как дом ботаника-плюшкина. Мне потребовался час, чтобы найти свои травы и остановить чихание Коула, – лицо Эдии искажается от отвращения. – У него сопли буквально висели из носа, Лу. Он чихнул прямо на розы.
– Фу. Но ты же Целительница. Ты и не такое видела, – говорю я, откусывая кусочек вкуснейшего теста и с наслаждением разваливаясь на диване. – Помнишь, когда моя рука прилипла к боку из-за той гадости, пока я заживала после сожжения? Вот это было действительно мерзко.
– Да, но я же не делаю тебе минет. Если бы у меня во рту регулярно оказывался твой член, мое отношение к соплям было бы другим. Сопли – не сексуально.
– Ну, если так посмотреть...
– Потом Жнец принес мне, типа, шестьдесят разных видов средства для стекол, полироли для нержавейки и воска для авто.
– Что за хрень?
– Вот именно! – Эдия протягивает мне еще один чуррос. – Оказалось, это для крыльев Эрикса.
– Чтобы что, начищать их? Какой, по его мнению, у тебя фетиш?
Эдия пожимает плечами, пока Ашен и Роман смеются над чем-то в соседней комнате. Мы молча наблюдаем, как они наливают напитки, объевшись теста.
– В общем, это уже слишком. Он должен остановиться. Я знаю, что он благодарен мне за то, что я вернула тебя домой, но не нужно делать все это. Ты моя подруга, и он тоже друг.
Осознание слегка сжимает мое сердце, когда я смотрю на мужа. Моего грубого, но щедрого, пугающего, но нежного мужа.
– Черт... это логично, Эдия.
– То, что мы друзья?
– Нет, что у него их не было. Дарить подарки – это его язык любви, понимаешь? Эта «дружба» для него в новинку, и, возможно, он пытается осознать ее, – говорю я, наблюдая, как Жнец и наш вампир-гость продолжают изучать другие алкогольные запасы предыдущих жильцов комнаты.
– Ну, теперь у него есть друзья, так что пусть привыкает.
Я бросаю на него последний взгляд, отводя глаза, и легкое щемящее чувство остается в сердце. Мы с Эдией жуем в тишине, а меня гложет мысль: даже если у Ашена и были сестра или романтические отношения, вроде Давины и Розарио, возможно, у него никогда не было настоящих друзей. Мой взгляд останавливается на другом вампире в комнате, и я наблюдаю, как двое мужчин сближаются под воздействием дорогого алкоголя. Я улыбаюсь этой мысли, но мое удовлетворение меркнет, когда вспоминаю повреждения, которые ощутила в разуме Романа.
– Ты починила то, что с ним не так? – шепчу я на ухо Эдии, отстраняясь и кивая в сторону Романа.
– Нет, – отвечает она, качая головой. – К сожалению, это не разовая процедура. Лечение нужно будет продолжать ежедневно какое-то время.
– Как долго?
Эдия пожимает плечами, разламывая последний чуррос и отдавая мне половину.
– Может, пару недель. Или больше. Пока не поможет, наверное.
– Хм. Тогда это может затянуться. Он странный.
– Ты странная. Ты королева странностей.
– Вовсе нет.
– Ты однажды спросила, не превратятся ли твои половые губы в парашют.
Я фыркаю.
– Я шутила.
– Нет, не шутила.
– Ладно. Наполовину. Но там был научный прецедент, Эдия. У того гибрида был огромный член.
Эдия приподнимает брови, наклоняет голову и обдумывает мои слова.
– Придется поверить тебе на слово. Но ты все равно задала тон странностям.
– Ладно. Допустим, странность чует странность. А этот мужчина – странный, – шепчу я, все еще наблюдая за Романом и понижая голос, чтобы он не услышал меня через разговор с Ашеном. – В нем... не хватает кусочков. И в его разуме есть что-то, о чем он сам не знает.
– Что ты имеешь в виду? – Эдия закидывает в рот свою половину чурроса. – Типа скрытый гей?
Я фыркаю, а Эдия усмехается.
– Нет, я имею в виду секрет. Но не его.
