Текст книги "Королева разрушенных империй (ЛП)"
Автор книги: Бринн Уивер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
«Королева разрушенных империй»
Бринн Уивер
ПЛЕЙЛИСТ
Astronaut – Sir Sly
High – Sir Sly
Life Itself – Glass Animals
All for You – Night Riots
Middle Fingers – MISIO
Older Now – 888
Leave You – Sir Sly
I Don’t Give a… – MISSIO (feat. Zeale)
Driven By Their Beating Hearts – Silent Film
Sweet Disaster – DREAMERS
Breaking Free – Night Riots
I See You – MISSIO
Evil – 8 Graves
Dirty – grandson
Headlights – Morning Parade
Young and In Love – A Silent Film
Color – Finish Ticket
Somebody New – Joywave
Just Movement – Robert DeLong
Us & Ourselves – Morning Parade
Critical Mistakes – 888
CASTLE OF GLASS – LINKIN PARK
Spells – Cannons
Die A Little – YUNGBLUD
Sick Thoughts – Lewis Blissett
Enjoy the Ride – Night Riots
Material Boy – Sir Sly
I Run To You – MISSIO
Blank Slate – Joywave
I’ll Wait – Kygo & Sasha Alex Sloan
Benediction – Luke Sital-Singh
Can’t Help Falling in Love – Kina Grannis
Can You Feel The Sun – MISSIO
Forever (In My Mind) – MALINDA
Scavenger – Finish Ticket
Cruel – Foxes
Kamikaze – MØ
Amor Fati – Washed Out
Fangs – Night Riots
chasing kites – iamamiwhoami & ionnalee
Crazy for Love (feat. Hanna Stone) – Mondays
Bedroom – Litany
Giver – K.Flay
Hard to Forget – Jane XØ
Paradise – Bazi
Hope – T. Thomason
Body Language – ELIO
Heat Seeker – DREAMERS
Drown (feat. Clinton Kane) – Martin Garrix
Tranquilize – Finnish Ticket
& Down – Boys Noize
Good Luck with Your Dreams – DJ DENZ The Rooster
Heaven – Amy Allen
ГЛАВА 1
Я первая женщина в истории, ставшая королевой, будучи одетой лишь в тонкий шелковый плащ с засохшей спермой на ногах.
Это вторая по громкости мысль в моей голове прямо сейчас.
Первая же предельно проста. Она звучит так:
ЧТО ЗА ХЕРНЯ, МАТЬ ТВОЮ.
Я окидываю взглядом зал, где Жнецы преклонили передо мной колени, и цепляюсь за эти мысли, как за спасительную соломинку.
Под плащом я голая.
У меня сперма на ногах.
ЧТО ЗА ХЕРНЯ, МАТЬ ТВОЮ.
Некоторые Жнецы не спешат опускаться на колено, но Зида быстро приводит их в чувство. Она соскальзывает с возвышения с глухим стуком и приближается к демону, который уставился на меня, отказываясь склониться. По его лицу пробегает выражение «о черт», когда змея оказывается рядом. Он начинает опускаться, но Зида уже решила, что слишком поздно. Ее массивная белая голова взмывает вверх, а затем обрушивается на демона, поглощая его тело и заглушая крик.
Она проглатывает его целиком – вместе с ботинками.
Все, кто еще стоял, моментально падают на колени.
– Блять, это было омерзительно, – шепчу я, стараясь не шевелить губами, на случай если кто-то осмелится поднять на меня взгляд. – Ашен.
– Лу, – так же тихо отвечает он, не поднимая головы.
– Ты не видел? Мужика только что сожрала змея.
– Я слышал.
Зида возвращается на возвышение, и комок свежей добычи скользит в ее животе. Она обвивается позади меня, ее голова зависает в воздухе над моей.
Я просто… мне нужна минутка. Наверное, это впечатляющее зрелище для тех, кто осмелится поднять глаза: огромная змея возвышается над странной гибридной вампиршей, которая еще мгновение назад была самым желанным трофеем в их землях. Так что… думаю, я могу взять паузу, чтобы собраться. Мне просто нужно уставиться вдаль, будто я завоевала это место типа как Мать Драконов из «Игры Престолов».
Итак, наступает тишина.
Долгая-долгая тишина.
Ашен шевелится, но не поднимает глаз. Ему и не нужно – я чувствую его тревогу под своей кожей.
Блять, блять. Бляяять.
Когда Ашен предложил мне спичку, чтобы сжечь это место, или милосердие, чтобы спасти его, я не думала, что последнее означает, что мне придется им управлять. Я никогда ничем не управляла. Наверное, это звучит странно, учитывая мой долгий-долгий срок в Мире Живых, но командовать армиями – это не то же самое, что быть, блядской королевой царства своих злейших врагов. Да и в армиях мне нравилось не столько командовать, сколько веселиться и крушить все без ответственности – как в дни с Томоэ Годзэн. Это она отдавала приказы и вела нас в битвы. А я просто получала кайф, отрубая головы, сражаясь с подругами-воительницами и иногда закусывая мудаками.
Блять.
Мне нужно что-то сказать. И лучше, чтобы это было что-то хорошее. Потому что я окружена демонами, и большинство из них с радостью перерезали бы мне глотку при первой возможности.
Я прохожу мимо Ашена, и он остается на колене, пока я не останавливаюсь у его плеча. Он поднимается и следует за мной, его меч пылает, а Зида плывет за нами, как волна белой чешуи.
Толпа расступается.
Я не позволяю концу серебряного копья, зажатого в руке, коснуться пола, пока не останавливаюсь у отрубленной головы Эшкара. Я долго смотрю на нее, пока сердце бешено колотится, громко отдаваясь в ушах.
Это много – не только для меня, но и для всех здесь, будь то друг, враг или что-то между. Вся моя жизнь проносилась, как раскат грома. Столько лет тянулись бесконечно, один за другим. А теперь вокруг – прекрасная, темная буря, вспышки ослепительных молний, опасность и красота. В этом есть жизнь.
– Мы, бессмертные, привыкли к стабильности, не так ли? – говорю я, обращаясь столько же к голове, сколько и ко всем остальным, голос ровный и тихий. – Кажется, что века проходят без изменений. Бесконечно. Каждый день одинаков. А потом внезапно – катаклизм. И все меняется в одно мгновение.
Я наклоняюсь, запуская пальцы в мягкие волосы Эшкара. Поднимаю его голову и поворачиваю лицо к себе. Смотрю в его остекленевшие глаза. Они выглядят почти ненастоящими, будто плохо набитое чучело. Я вглядываюсь в глаза и думаю: что творилось за ними? Сколько лет он потратил, чтобы вылепить это место по своему замыслу. А теперь все его планы растворяются, вытекают прямо из головы.
Интересно, чувствовал ли он хоть раз то, что чувствовала я. Жатву. Когда я на мгновение жила внутри Ашена, в тот миг, когда он забрал Давину из Мира Живых. Скольжение души сквозь ладонь. Скорбь и страх. Демон, вырывающий тайны у их хранителя. Распутывающий историю. Отправляющий душу бессмертного тлеть в рабстве, одиночестве или ярости. Интересно, чувствовал ли Эшкар когда-нибудь то, что чувствуют Жнецы его царства. Что чувствовал Ашен.
Я поднимаю взгляд и окидываю зал.
– Стабильность. Это коварная иллюзия времени. Потому что каждый день был другим. Каждый – чуть хуже предыдущего. Капля отчаяния. Щепотка гнева. Сожаление. Вина. Все это использовали против вас, чтобы заставить выполнять волю Совета – неважно, справедливую или нет. И медленно милосердие перестало существовать.
Я опускаю голову Эшкара. Смотрю на ползунов, ерзающих на краю зала, их глаза прикованы ко мне. Я слышу шепот их обрывков мыслей, как слышала гибридов в Мире Живых. И души… я тоже чувствую их. Их присутствие. Их страдания и смятение.
Я поворачиваюсь и иду обратно к возвышению, Ашен рядом, а Зида скользит вокруг нас. Я замечаю бледно-розовый след на ее чешуе – там, где я ранила, а затем исцелила ее. Ее голова движется вровень с моими ногами, узкий серебряный глаз наблюдает.
Дым за возвышением поднимается по стене, густой, как водопад. Я смотрю на него, поднимаясь по ступеням с копьем в руке, и меня озаряет.
Я все еще могу отомстить этому месту. Могу превратить его в то, чем оно не хочет быть. И милосердие, которое я принесу, станет спичкой, что сожжет любого на моем пути.
Порыв силы поднимается из глубины живота, наполняя грудь. Он касается горла. Это мимолетная мысль: это может быть моим. Я могу править этим местом.
Могу обладать властью, какой никогда не знала.
Останавливаюсь наверху ступеней и поворачиваюсь к залу – море пламени в их глазах, наблюдающих за мной с колен.
– Мы вернем правосудие. И мы вернем милосердие. Восстановим истинное предназначение этого царства, встретим настоящую войну – и выиграем ее.
Я разворачиваюсь, направляясь к центру возвышения.
И именно тогда получаю первый урок как Королева Жнецов.
Никогда не поворачивайся спиной к Царству Теней.
ГЛАВА 2
Топор рассекает мою мгновенную вспышку уверенности, разбивая ее на сотни осколков кости.
Топор, блять.
Честно, впервые.
Казалось бы, за пять тысяч лет и больше битв, чем мне хочется вспоминать, я хоть раз уже должна была встретить его, воткнутым в свое тело. Но нет. Стрелы – да. Мечи и кинжалы – конечно. Пики – да, не раз. Пару штопоров, деревянные колья (тупые люди и ваши мифы), карандаш, даже булава однажды застряла у меня в кишках, что было чертовски мерзко. Но топор? Никогда. Я даже не заметила, что кто-то его держал.
Урок второй Царства Теней: уделяй больше внимания тому, кто что держит.
Урок третий я знаю давно. Просто нужно применить его, несмотря на шок, боль и ярость.
Не позволяй им видеть себя слабой.
Хруст топора, вонзающегося в кость, до сих пор отдается в моей голове. Лопатка и ребра под ней раздроблены, осколки костей и заточенный край лезвия впиваются в легкое. Я держусь на ногах, только опираясь на копье, которое все еще сжимаю в руке. Густая кровь хлещет в грудь с каждым мучительным вдохом.
Не позволяй им видеть себя слабой.
Ярость Зиды ослепительна, как и ее белоснежная чешуя. Она обвивает мои ноги, не давая упасть, и шипит на собравшихся. Но прежде чем она успевает спуститься с помоста и броситься на зрителей, Ашен уже там.
Я оглядываюсь через неповрежденное плечо. Толпа расступилась, наблюдая, как Ашен сжимает горло метателя топора мертвой хваткой. Демон крупный, могучий, с буграми мышц. Определенно из тех, кто таскает топоры. Напоминает Галла. Но если тот был быстр и силен, то этот медленный. Неповоротливый. Ашен же высокий и стремительный, сильный, но с той мощью, что грациозна и ловка. Он ловкий. И хитрый.
Ашен сдавливает демону горло, его клинок направлен прямо в сердце соперника-Жнеца.
– Ты посмел ранить мою жену, – голос Ашена холодный. Четкий. Сдержанный. Контроль над яростью делает его в десять раз страшнее обычного.
– Она не королева, – сквозь стиснутые зубы плюется мужчина. Его взгляд скользит ко мне.
Ашен сжимает хватку, прижимая острие меча к груди демона.
– Ты посмел смотреть на нее? Я позабочусь, чтобы ты больше не мог.
Его движение слишком быстрое, чтобы уследить.
Только что рука Ашена была на горле демона – и вот уже меч со звоном падает на пол, а он зажимает скулы мужчины между ладонями. Татуировки на костяшках Ашена вспыхивают. И из ниоткуда появляется Коул, материализуясь из толпы, как пар. Он заламывает руки сопротивляющемуся демону за спину.
Большие пальцы Ашена прижаты к закрытым глазам метателя топора. Демон тщетно бьется между Коулом и Ашеном, но, несмотря на свою мощь и размер, не может сдвинуть моего Жнеца. Ашену достаточно чуть сильнее надавить – и демон падает на колени, податливый, как глина в его руках.
– Позвольте прояснить для всех вас, – сквозь зубы произносит Ашен. Он медленно вдавливает большие пальцы в глаза демона, растягивая каждую секунду агонии, которую создает и лепит своим прикосновением. Я слышу хлюпающий звук, когда он прокалывает глазные яблоки как сочную мякоть фруктов, расплющенную под его пальцами. Демон в его хватке кричит и дергается, но я все равно слышу этот хлюп, каждую каплю крови и ошметки, падающие на пол. – Леукосия из Анфемоэссы – ваша Королева. Никто не смеет причинять ей вред. Никто не смеет трогать ее. И если вы посмотрите на нее так, как мне не понравится, я вырву вам глаза и заставлю страдать.
Коул отпускает руки демона. Ашен поднимает ногу и бьет его в грудь, ослабляя хватку. Демон падает на пол, дрожит, кричит, прикрывая безглазые отверстия.
– Сайрус! – рычит Ашен.
Вперед выходит солдат. Темные волосы стянуты кожаным шнуром, в черных глазах – медленный огонь. Аккуратно подстриженная борода, оливковая кожа, которая словно светится даже в тусклом свете.
– Да, господин.
– Отправь его в клетку. Раздень. Убери из камеры все, чем он сможет убить себя. Я не хочу видеть его в Зале Воскрешения. Пока нет. Иди в Зал, проверь тех, кто воскресает. Возьми половину «Shub Lugal» и встретимся там.
Сайрус кивает, стараясь не смотреть на меня, хотя я почти чувствую его желание сделать это. Он подзывает другого солдата, чтобы утащить окровавленного демона, а толпа расступается, когда они исчезают в тенях между колоннами в сопровождении двадцати элитных солдат «Shub Lugal».
Ашен окидывает зал ледяным взглядом.
– Я ясно изложил? Потому что если нет, я с радостью избавлю вас от глаз. По одному.
Никто не шевелится. Я почти ничего не слышу, кроме хрипов пробитого легкого и бешеного стука своего сердца.
Имани поднимается и делает шаг вперед. Она смотрит на меня с легкой улыбкой. В ее лице – решимость. Она знает свою силу, и это игра, в которую она может играть.
– Славься, королева Леукосия, – ее голос эхом разносится до самых сводов зала.
Хор подхватывает. Славься, королева Леукосия.
Это самый сюрреалистичный момент в моей жизни.
Месяц назад я была в темнице под этим самым залом, измученная и сломленная. Готовая умереть.
Днями назад я позволила сердцу победить разум, выбрав любовь к демону, который, как я думала, предал меня, отправив сюда.
Часы назад я умерла и воскресла здесь, в мире своих врагов.
А теперь я Королева Царства Теней, стою на помосте с топором в спине и гигантской змеей, обвившей мои ноги.
Пиздец. Головокружительно, страшно, немного захватывающе и чертовски больно, честно говоря. Этот топор все еще торчит из лопатки, как единственное железное крыло.
Ашен бросает последний оценивающий взгляд на зал и поворачивается ко мне. Когда наши взгляды встречаются, черное пламя ярости в его глазах бурлит, будто подхваченное ветром. Он поднимается по ступеням помоста, за ним – Коул, и только теперь его крылья раскрываются, темные, как ночь, с тяжелым дымом и искрами. Его взгляд прожигает меня, и я понимаю. Он не хотел преград между нами. Он хотел, чтобы я видела это. А теперь хочет, чтобы я видела только его.
– Солдаты, – говорит он, останавливаясь передо мной и поднимая руку к моему лицу. Он аккуратен, чтобы не запачкать мою кожу кровью, покрывающей его большой палец и ладонь. Я пошатываюсь. Никто не видит, кроме него. – Выведите всех отсюда. По домам или откуда они, и держите там. Если ослушаются – убейте. Навсегда.
Зида шипит на толпу, ставя жирную точку в его приказе. Раздаются крики и шум, и через мгновение последние шаги стихают за тяжелыми дверями в конце зала.
Как только они закрываются, я с хрипом падаю вперед, в объятия Ашена, роняя копье и голову с лязгом и глухим стуком. Во рту вкус крови, и я выкашливаю темную жидкость.
– Все в порядке, вампирша? – голос Ашена напряжен.
– Лучше не бывает.
Ашен опускает меня на колени, укладывая торс на тело Зиды. Он располагает мои руки так, чтобы я могла опереться на нее, сжимая мои предплечья в безмолвной просьбе держаться. Затем ставит ногу на чешую Зиды и хватает рукоять топора.
– Приготовься, вампирша.
Не успеваю я сказать ему, чтобы он сделал это, как топор выходит из моего легкого. Я не могу сдержать стон, когда лезвие скребет по расколотой кости. Ашен швыряет его через помост. В груди хрипит, кровь хлещет в легкое.
– Прости, моя Лу. Пей, – Ашен подносит запястье к моим губам, и я вонзаю клыки в его кожу, закрывая глаза, когда его кровь ударяет в горло, как молния. Плоть начинает срастаться, осколки кости встают на место. Через несколько глотков рана затягивается достаточно, чтобы я могла двигать плечом.
– Намного быстрее, чем обычно, – замечает Ашен.
Я отпускаю его запястье и киваю, все еще отходя, когда Уртур подходит, толкая нос под мою руку с тихим скулежем.
– Апгрейд гибрида. Видела, как одного ударили клинком на поле боя. Кинжал должен был сразить его, но существо едва замедлилось, – поворачиваюсь к Коулу. – Так рада тебя видеть.
Его мальчишеская улыбка озаряет лицо.
– Королева, да? Эдия будет в восторге от таких сплетен.
Слезы собираются в глазах, когда Коул наклоняется, чтобы обнять меня. Его тепло пробивается сквозь шелк моего халата, который внезапно кажется таким холодным, когда адреналин спадает, оставляя лишь дрожь в пальцах.
– Она в порядке? Все в порядке?
– Да, Лу. Они в порядке. Ну, Эдия отправила меня проверить тебя, даже если это может стоить мне вечной смерти.
Я смеюсь и сжимаю его крепче. Слезы облегчения готовы прорваться, когда дрожь сотрясает тело.
– Подруги важнее всех, знаешь же. Не принимай на свой счет.
– Знаю, – смеется Коул, целуя меня в щеку. – Это было ясно с первого дня.
Его пальцы скользят к моей шее. Холодная золотая цепочка скользит по ключицам, когда привычный вес кулона ложится на кожу.
– Мое ожерелье, – шепчу я, касаясь тонких звеньев.
– Ты оставила его в снегу, когда обратилась в прах. Никогда не думал, что буду так рад видеть кучу пыли.
Ашен хлопает Коула по плечу, когда тот встает. Он протягивает ему руку.
– Прости, что угрожал превратить твои глаза в кейк-попсы в Каире.
Коул улыбается и берется за предплечье Ашена. Жест солдат. Мое сердце готово разорваться от счастья, когда я вижу их примирение.
– Ну, похоже, ты удовлетворил эту потребность. – Коул подмигивает мне, и я ухмыляюсь, когда Ашен снова хлопает его по плечу – на этот раз чуть сильнее. Улыбка Коула становится шире, но быстро гаснет, когда его взгляд скользит между мной и Ашеном.
– Я не могу остаться. Нужно предупредить остальных, что с вами все в порядке. Мы в ковене за горой от поместья Валентины. Гибриды и оборотни держатся на расстоянии. Мы обеспечим безопасность, когда вы сможете вернуться.
– Мы приедем, как только сможем, – говорит Ашен.
Коул кивает в ответ, разворачивается и спускается по ступеням пьедестала.
– Коул…
– Да?
– Спасибо. За все, что ты для нас сделал.
Коул пытается сдержать улыбку, но его глаза все равно светятся. Он еще раз кивает и бежит вниз по ступеням, огибая тела на полу, направляясь к длинному, пустому залу.
– Ты становишься милым, Жнец, – говорю я, поднимаясь и принимая протянутую руку Ашена.
– Вину за это возлагаю исключительно на тебя.
Ашен дарит мне сдержанную улыбку, прежде чем обхватить меня руками и поднять с Зиды. Он спускается с пьедестала, дым и искры кружатся вокруг нас, словно развевающееся платье.
– Копье, – говорю я, указывая на пол.
– Вернусь за ним позже. Зида его охраняет.
– Голова, – указываю на забрызганное кровью лицо Эшкара.
– И за ней тоже вернусь.
– Ноги, – показываю на пальцы, выглядывающие из-под края плаща. – Я сама могу идти.
– Знаю. Но я не позволю твоим ступням испачкаться кровью врагов.
Сердце вырывается из груди. Обвиваю руками шею Ашена и откидываю голову, чтобы улыбнуться ему.
– Это очень романтично, Жнец. Как и момент с глазными яблоками.
Ашен долго смотрит на меня, пока мы идем. С каждым шагом в его глазах всплывают нежность и гордость, затмевая тревогу и ярость, которые все еще бурлят в черном пламени.
– Твое представление о романтике, пожалуй, слегка мрачновато.
– Пф-ф. Ты обожаешь мою темную сторону.
Ашен прижимает меня ближе, будто я ничего не вешу, и оставляет долгий поцелуй у меня на лбу.
– Ты права. Обожаю.
Прижимаюсь лицом к матово-черной броне Ашена, мечтая коснуться его теплой кожи. Даже сквозь холодный, толстый металл я слышу ровный стук его сердца и шелест воздуха в легких. Это успокаивает. Единственный стабильный ритм в мелодии хаоса.
Чем дальше мы уходим от пьедестала, тем ближе становится реальность. Реальность того, что это место все еще безнадежно испорчено – о чем свидетельствуют души, дрейфующие в тенях, и шуршание нескольких ползунов, оставшихся в «Kur» после ухода демонов. А еще реальность того, что теперь я должна управлять этим абсурдным цирком, хотя почти ничего не знаю об этом мире. Я уверена, что здесь творятся темные дела – что неудивительно. Леандр, наверное, не врал, рассказывая об охоте и гонках, что бы это ни было. Но, типа… я даже не знаю обычных, бытовых вещей. Где купить выпивку? И на какие деньги? Где сделать восковую депиляцию? Там внизу скоро все станет как в джунглях.
И это еще не самое важное. Главный вопрос: как я буду управлять демонами, которые буквально только что вонзили мне топор в спину? Я скрывалась триста лет, черт возьми. Анонимность была моей фишкой. Это полная противоположность моей недавней жизни в Сэнфорде. Даже если бы это было не так, даже если бы я была какой-нибудь светской вампиршей-сиреной, это не значит, что я знаю, как управлять целым Царством.
Эти мысли крутятся в голове, как водоворот, затягивая меня глубже. Я молчу, когда мы подходим к черной карете, и Ашен ставит меня на первую ступеньку. Забираюсь внутрь, откидываюсь на порванный плащ – боль в плече напоминает о хаосе в моей голове. Ашен заходит следом, закрывает дверь, и карета трогается, увозя нас прочь от «Kur».
Я чувствую тысячу эмоций одновременно, они крутятся в голове, как колеса под нами на темной дороге. «Что за хрень?» – доминирующая мысль. Ужас смешивается со странным возбуждением, будто я на шатком аттракционе с ржавыми болтами – может быть весело, но нет гарантии, что я выживу. Коварный шепот напоминает, что теперь у меня есть сила изменить этот мир и даже перестроить его по своему желанию, но эта мысль тонет в масштабе задачи. Иногда я чувствую облегчение, глядя на Ашена, который наблюдает за мной с подозрением и легкой усмешкой. А иногда мне хочется сбежать от тяжести его взгляда и искр, мерцающих в его глазах. Видимо, мое очень выразительное лицо работает на полную, а он не хочет упустить ни секунды.
Мне хочется вылезти из собственной кожи. Окно кареты выходит на Бухту Душ, и это точно не помогает. Все тело дергается, я провожу руками по лицу.
– Вампирша…
– Как остановить эту штуку?
– Какую штуку?
– Эту чертову карету-призрак. Мне нужно выйти.
– Ты не можешь просто выйти. Мы посреди моста.
– Мне нужно выйти. Есть секретный код? «Остановите чертову карету-призрак»? ОСТАНОВИТЕ ЧЕРТОВУ КАРЕТУ-ПРИЗРАК. Прямо сейчас. Выпустите меня.
– Лу…
– Ты говоришь, я Королева, но не могу остановить этот дурацкий экипаж? Что за хрень, Ашен. Выпусти меня. Выпусти-выпусти-выпусти-выпусти.
Ашен трижды стучит по крыше кареты, и она резко останавливается. Я выскакиваю за дверь, прежде чем колеса полностью замирают.
– Лу… – Ашен зовет меня. В его голосе слышны и смех, и тревога, но я слишком занята шагами к каменному ограждению моста, чтобы обернуться. – Лу, ты психуешь, как сказала бы Эдия.
– Я знаю. Конечно, я блять психую. Ты только что сделал меня Королевой Царства Теней. Что за хрень, Ашен. Ты вообще можешь так делать?
– Ну… я это сделал. Так что… да.
– Тогда разкоронуй меня.
– Не могу.
– Почему, черт возьми?
– Мне придется устроить переворот. Это будет плохо смотреться для моей жены. Напомнит Екатерину Великую. Не добавит веры в прочность нашего брака.
– Отлично, потому что у нас нет чертова брака, Ашен, – говорю я, шевеля перед его лицом пальцами без кольца, пока его ухмылка становится все шире. Тыкаю в броню над его сердцем, где находится метка. – Мы связаны узами. Это не одно и то же.
– Практически одно и то же.
– Совсем не одно и то же.
Ашен улыбается, а я смотрю на него без эмоций. Его взгляд скользит вниз по моему халату, к босым ногам.
– И как ты планируешь добраться до нашего жилья? Пешком?
– Эм, да. Если только у тебя не появились навыки телепортации, о которых я не знаю.
– Но у тебя нет обуви. И ты в халате.
– Да, спасибо. Я не заметила, пока ты не сказал. Не то чтобы я думала об этом все время, пока стояла на пьедестале и получала титул ебучей Королевы Царства Теней. Мне и в голову не приходило, что под этим я голая, с ебучей высохшей спермой на ногах.
Ашен фыркает и смотрит на море, прежде чем встретить мой взгляд. Его черты лица смягчаются.
– Ты опять хочешь повоевать со мной, вампирша? – говорит он, убирая прядь волос с моего виска.
Несколько секунд мы смотрим друг на друга, затем я разворачиваюсь и иду к душам, запряженным в карету.
– Где спят души?
– Спят?
– Да, Жнец. Черт возьми. Сон. Ты знаешь, что это такое. Это то, что ты делаешь в кровати, когда не трахаешься на своем дурацком постельном белье для секса. Где они спят?
Ашен хихикает, но быстро справляется с улыбкой под моим взглядом.
– Где угодно, – разводит он руками. – Они просто стоят и… покачиваются.
– Они… что? Покачиваются? Покачиваются, блять?
– Да... в общем-то.
Выпускаю яростный рык. Даже топаю босой ногой. Затем подхожу к ближайшей душе и разжимаю железный ошейник на ее шее, работая над болтом, который держит ее привязанной к карете.
– Неужели нельзя пожать чертову лошадь? – бросаю через плечо, освобождая следующую душу.
– Зачем мне лошадь?
– Чтобы тянула карету, тупица.
– Типа обороконь?
– Обороконь?
– Ну да. Бессмертное существо, которое превращается из человека в лошадь.
Я замираю и поворачиваюсь к Ашену.
– Что… за хрень… Я за всю жизнь ни разу не увидела обороконей? Они существуют?
– …Нет.
Смотрю на Черное море в поисках помощи. Конечно, ее нет. Провожу руками по лицу и глубоко вдыхаю – безрезультатно.
– Почему?
– Почему оборокони не существуют?
Опускаю голову в ладони и издаю нечто среднее между стоном и криком. Горло горит. Поворачиваюсь к Ашену.
– Господи Иисусе, Ашен. Нет. Хотя, может, и да. Но в основном НЕТ, – вздыхаю. – Почему ты издеваешься надо мной?
Ашен пожимает плечами, в его глазах искорка смеха.
– Ты не раз портила мое масло. Возмездие должно было настигнуть тебя.
– Ты… ты делаешь это из-за… масла? Масла, Ашен?
Он смеется. Чертов наглец. Смеется. Этот глупый, прекрасный, завораживающий звук. Скрещиваю руки на груди и сверлю его взглядом, отчего он смеется снова. Хочу ненавидеть этот звук, как ненавижу его секс-белье, но не могу. Его тембр, редкость, драгоценное тепло… оно наполняет грудь, сжигая часть паники, что гложет мои ребра.
– Нет, вампирша, – Ашен берет меня за локти. – Конечно, нет.
Брови сходятся. Отчаяние стягивает кожу.
– Почему? Ашен… Я не создана для этого. Я не королева. Никогда и нигде. Особенно здесь.
Ашен наклоняется, чтобы поймать мой взгляд. Его хватка тверда, как якорь. Он ждет, пока буря внутри меня не утихнет.
– Ты именно та королева, которая нужна Царству Теней. Только ты можешь исцелить это место.
– Нет.
Его ладони обрамляют мое лицо.
– Да, Лу. Ты – баланс между тьмой и светом. Ты меняешь людей вокруг. Объединяешь их. А если они не с тобой – делаешь то, что необходимо. Ты не боишься завести друга. И не боится убить врага.
– Но я не готова, – шепчу.
– Никто не готов к судьбе.
– А если это не моя судьба?
– А если она?
Ашен наблюдает, как я смотрю на море в поисках ответов. Он притягивает меня, как редкое создание из глубин. Его руки обнимают меня, и он ждет, пока напряжение не ослабнет.
– Лу, ты единственная, кто видит этих душ. По-настоящему. Кто хочет изменить это место для них. Ты веришь, что Царство Теней может быть другим. Как верила, что я могу измениться. Или Уртур. Или Зида.
Выдыхаю.
– Это безумие, Ашен.
– Да. Безумие. Посмотри на себя: посреди моста, в халате и… со следами спермы… останавливаешь карету, чтобы освободить души. Лучшее безумие. И я ошибся, воюй сколько хочешь. Но перестань воевать самой собой.
– Я не знаю как.
– Тогда, возможно, это первое, чему тебе стоит научиться как Королеве. Как сложить оружие против себя.
Вздыхаю, прижавшись к его броне.
– Звучит мудро и логично. Мне не нравится. Не могу я просто еще немного попсиховать?
Ашен смеется, его дыхание шевелит мои волосы.
– Ты – Королева. Делай, что нужно. Если нужно психовать – психуй.
– Имеешь в виду, можно убивать тебя, что мне уже надоело?
– Мы оба знаем, что тебе это не надоело.
– Ты прав, – говорю я. – Особенно если это заканчивается сексом в Зале Воскрешения. Буду убивать тебя постоянно, если это входит в сделку.
Встаю на цыпочки и целую его. Мы возвращаемся к карете, чтобы освободить оставшихся четырех душ.
– А что насчет секса в Дворце Совета? – спрашивает Ашен, открывая очередной замок.
– Там, где жили Эшкар и Имоджен? Фу.
– Хм. Верно.
– А в твоей комнате в Доме Урбигу?
Глаза Ашена темнеют. Он отводит взгляд.
– Непригодна для жилья.
– Да, – освобождаю еще одну душу. – Я слышала.
Его челюсть напрягается. Тихое хмыканье – все, что он говорит о комнате, которую разрушил, когда Царство Теней захватило меня.
Мы молча освобождаем последних душ, которые бредут прочь. Мы смотрим на них, потом Ашен берет меня за руку. В его прикосновении – тревога, и я чувствую ее через метку.
– Пойдем, вампирша. Я знаю место, куда мы можем пойти.
ГЛАВА 3
Мы идем долго, растворяясь в тумане, который сгущается по мере удаления от Бухты. Лишь ненадолго останавливаемся у Зала Воскрешения, чтобы подобрать ожидающих солдат – те следуют за нами, соблюдая почтительную дистанцию. Уртур появляется впереди, его янтарные глаза мерцают в дымке, словно два тлеющих уголька. Время от времени в тумане мелькают тени ползунов, но они не решаются приблизиться. Вокруг царит непривычная тишина – ни единого звука, ни шороха. Но я чувствую их. Присутствие душ, их мысли, давящие на тонкую завесу, которую я пытаюсь удержать между нами. И чьи-то глаза, наблюдающие из глубин безмолвия. Кто это – демоны, звери, души или нечто иное? Быть может, это просто ожившие воспоминания и страхи, порожденные воображением.
Мы минуем Дом Урбигу, идем по опустевшим улицам, пока вокруг не перестают выситься очертания зданий. За пеленой сумерек угадывается открытое пространство – будто там что-то растет, дышит, живет. Но разглядеть ничего нельзя, лишь чахлую траву по краям дороги да редкие кусты с темно-зелеными листьями, никогда не знавшими настоящего солнца.
Дорога постепенно поднимается в гору. Камни под ногами испещрены трещинами, осыпаются от времени и забвения. Справа доносится глухой рокот моря, бьющегося о скалы.
– Куда мы идем? – спрашиваю я.
– Скоро увидишь. Уже близко.
Сворачиваем с дороги на заросшую тропу. Еще несколько шагов вверх – и сквозь туман проступают очертания разрушенного здания на краю обрыва. Здесь воздух чище, легкий ветерок доносит едва уловимый запах серы и морской соли.
Фасад почти обрушился, но даже сейчас видно, что когда-то это был величественный дворец. Камни с ровными срезами, тщательно отшлифованные века назад, все еще лежат на прочном фундаменте. В пустых проемах нет стекол, ржавые петли висят без дверей. Но когда мы переступаем порог, кажется, будто само здание помнит свою былую славу – и, возможно, надеется ее вернуть.
Ашен приказывает «Shub Lugal» выставить охрану, затем ведет нас в холл, где буйная зелень заполнила пустоты. Посреди – редкая тропинка, протоптанная, но нехоженая, с жалкими травинками, пробивающимися сквозь пыль. В стене слева – массивный камин. Напротив – обрывки гобелена, его узоры уже не разобрать. Ашен проходит мимо, не глядя. Он уже видел это все.
