Текст книги "Никогда Никогда (ЛП)"

Автор книги: Брианна Р. Шрам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16

Дым от костерка вился вверх тоненькими струйками и растворялся в воздухе.

Несколько струек зацепили одежду и кожу Джеймса. Этот запах почти перебил аромат, оставленный Тигровой Лилией на рубашке Джеймса. Почти. И парень был этому рад.

Рядом замелькал крошечный огонек, звук колокольчиков пролетающей мимо феи заставил его улыбнуться. Этой ночью, окруженный феями, он не испытывал, как обычно, того раздражения к ним. Они ненавидели его лишь потому, что Питер ненавидел его. Чаще всего увидев Джеймса, феи пытались всячески навредить ему, уколоть, ударить или укусить, прежде чем упорхнуть. Но, по какой-то причине, сегодня они оставили его в покое, давая ему возможность насладиться музыкой их смеха и красотой их сияния, пока они летали вокруг, вверх и вниз, мерцая, словно звезды на небе...

Позволив себе недолго посмотреть на это представление, он уже собирался уйти, как вдруг рядом услышал голос. Голос, который не хотел слышать ни сейчас, ни когда-либо еще.

–Ох, какой я умный! – кричал он.

Джеймс почувствовал, как его кровь стынет... Не имело значения, как часто он видел этого мальчика, уже сама мысль о нем заставляла его содрогаться. Он отступил за дерево, зажав свой меч, и задержав дыхание, ожидая появления Питера. Тот появился лишь, когда все феи разлетелись. Подпрыгивая и взлетая при этом, парнишка ступил на поляну в сопровождении единственной феи.

Джеймс, в смятении, сильнее прижался к дереву, что скрывало его. С одной стороны, необъяснимо как, но мальчишка умел расположить к себе, хотелось выйти, улыбнуться в ответ и спросить, что же его так развеселило. Но с другой – его переполняла лютая ненависть. Злоба была настолько всепоглощающей, что ее можно было ощутить во рту. Она взяла верх над его хорошей половиной, и единственное, что он теперь чувствовал, была ярость. Ярость и жажда крови. Еще не до конца осознавая, что делает, он вышел из своего укрытия. А Питер хохотал и подпрыгивал, ничего не подозревая.

Джеймс подтянул свой меч ближе к поясу, и еще крепче сжал рукоять, каждая клеточка его тела была в напряжении, готовясь к предстоящей схватке. Сделав шаг вперед, он услышал, как ветка хрустнула под его ногой и замер. Питер сразу же спрыгнул на землю, прислушиваясь, и глядя в его сторону. Джеймс старался не дышать.

После напряженной паузы, Питер снова занялся своими прыжками и взлетами, а Джеймс тихо следовал за ним. Стараясь быть невидимым, как умела это делать Тигровая Лилия, он дошел за мальчиком до края поляны. И прежде чем Питер достиг леса, Джеймс выскочил из укрытия и одним ударом столкнул его в грязь.

Запах цитрусов витал в воздухе, и, получив удар в спину, у Питера перехватило дыхание. Он вскочил и с силой толкнул нападавшего в ответ. Джеймс рухнул, ломая под собой ветки и листья. Но жажда крови не покидала его, и быстро поднявшись, он снова бросился на Питера. Удар в живот головой был такой силы, что почти подкинул маленького и тщедушного мальчишку в воздух. Падая, Питер в отчаянии ухватился за отросшие волосы Джеймса и так здорово дернул, что у того на глазах выступили слезы.

Ярость вместе с болью придали Джеймсу еще больше силы, он ухватил Питера за талию и резко опрокинул его, словно он весил не больше феи. Такому приему мальчишка не смог противостоять, и вскрикнув, снова дернул Джеймса за волосы, затем в недоумении уставился на него. А когда тот одной рукой схватил его за шею, а другой взялся за меч – в глазах мелькнуло замешательство. Гнев полностью управлял Джеймсом, пальцы еще крепче сжали шею, почти сомкнувшись.

Он хотел раздавить его, сгорал от желания увидеть, как Питер корчится в муках и затем умирает. Но не стал. В момент, когда уже готов был завершить начатое, он разжал пальцы. Питер повалился на землю, кашляя и задыхаясь. Джеймс тоже опустился на колени и направил на него свой меч, зрачки в его глазах потемнели и расширились, лунный свет отражался на лезвии. Во взгляде Питера читался страх и отрицание того факта, что ему действительно могут нанести вред. «Я на это не куплюсь, не куплюсь» твердил себе Джеймс. Его сердце колотилось, кожа горела, чувства брали верх над разумом: он хотел чувствовать одно, но на самом деле, в самых тёмных уголках своей души ощущал совершенно другое.

Немного успокоившись, он ощутил, что феи начали его кусать и щипать, но решил не обращать на них внимания, лишь встряхнув головой и еще крепче сжав зубы.

Он приставил меч к горлу Питера, почти ощущая пульсацию вены под лезвием. Рука дрожала, и, не выдержав напряжения, Джеймс закричал. Это был крик полный боли, рыдание и рычание одновременно. Его всего трясло.

– Ты отнял у меня все! – завопил он.

Питер заморгал и уставился на него, удивляясь, недоумевая. Затем, он нахмурился.

– Джеймс Крюк?

– Да, Пэн. Джеймс крюк.

– Когда-то ты пообещал убить меня, – вспомнил Питер

Значит, он помнит.

В воздухе витал пепел от костра. Лицо Питера переменилось, губы задрожали, в ужасе он начал барахтаться, пытаясь выбраться из-под Джеймса. Но тот был старше, сильнее и тяжелее и поэтому смог удержать его.

Я убью тебя, Пэн. У меня нет выбора.

Феи начали атаковать еще яростнее, Джеймс почувствовал, как капельки крови выступили на его шее, руках и бедрах.

Джеймс лишь сильнее вдавил клинок в кожу Питера. Пэн сглотнул, и металл царапнулся об его кадык.

Деревья вокруг них начали увядать, а лежавшие на земле прутики обвили ноги Джеймса.

–Тогда бей, – произнёс Пэн. – Убей меня прямо сейчас, и положи всему конец. Мне всё равно это не нравится.

Выражение его лица поразило Джеймса до глубины души. Полное непонимание того, что Питер относится к смерти, как к чему-то несущественному, временному привело его в чувство. Даже ненавидя его, Джеймс осознавал, что собирается убить ребенка. Ребенка, который заслуживает смерти, но все-таки ребенка. Такого же, каким он был много лет назад.

Таким был в действительности Питер – слабым, эгоистичным мальчишкой, которому не было равных в играх, воображении, юности, и непринятии реального мира. Рука Джеймса дрожала все сильнее, чувство беспомощности охватило его. Всем сердцем он желал распотрошить мальчишку и покончить с этим, но не мог. Не мог убить Питера Пэна.

Он протянул руку к шее и потрогал там шрам, затем опустил меч пониже. Не давая себе опомнится, Джеймс провел кончиком лезвия по телу Питера и резанул, кровь струйкой потекла по его груди и начала капать на землю.

Пэн вскрикнул и дернулся. Хладнокровие вернулось к Джеймсу, он зажал его рот рукой и наклонился к его лицу так близко, что мог ощущать холодный пот на щеке Питера.

Дыша ему в ухо, он прошептал

– Я могу убить тебя прямо сейчас, Питер Пэн. Я могу убить тебя сейчас, и ни одна живая душа не услышит тебя. Ты украл мою жизнь. И я могу поступить так же.

Джеймс отодвинулся и посмотрел вверх, в ночное небо, затем снова в испуганные глаза Питера. И обращаясь больше к себе, сказал:

– Но я не буду. Я не жесток. Я пощажу тебя.

Он откинулся назад, освобождая Питера, тот неуклюже поднялся, подняв в воздух при этом столб пыли, листьев и веток. Приложил руку к груди, затем одернул – на ладони осталась кровь.

Страх и злоба исказили его лицо, он посмотрел на Джеймса:

– Ты порезал меня.

– Я мог убить тебя – Джеймс сплюнул.

Питер ухмыльнулся:

– Не мог. Никто не захочет убивать Пэна.

– Я захотел – ответил Джеймс, чувствуя, как жалость уступает место ненависти.

– Тогда почему не убил? Или ты струсил? Так ведь? Никто не может убить меня!

Питер взлетел в воздух, феи ринулись за ним и окружили его, как будто праздновали его победу. Джеймс сжал пальцы в кулак. Он пожалел, что не убил его. Немного опустившись, Питер начал кружить вокруг него.

– Капитан пиратов не может убить Питера Пэна, так ведь? Не сможет, даже если попытается.

Когда он подлетел слишком близко, Джеймс дотянулся и схватил его за ворот. Подтянул к себе так близко, что мог чувствовать его дыхание на своем лице.

– Я мог легко распотрошить тебя сегодня, мальчишка. Ты бы истек тут кровью, порежь я на сантиметр выше.

Питер рассмеялся. Джеймс снова почувствовал, как злость охватывает его и резким движением ударил его по лицу, Питер упал на землю, поднимая в воздух клубы пыли. Когда он поднялся, лицо искажала гримаса ярости, а руки тряслись. Сжав кулаки, Питер прошипел:

– Не вздумай тронуть меня снова, пират.

Джеймс промолчал.

Питер взлетел повыше.

– Ты пожалеешь о том, что сделал этой ночью. Запомни мои слова. – Взвился в небо и скрылся за верхушками деревьев.

Джеймс остался один на поляне, дрожь все еще не покидала его. Чувствуя, как холод пробирает до костей, он отбросил меч. Тьма окружала его со всех сторон, успокаивая его и пугая одновременно. Ни имея сил больше стоять, он упал на колени, поднес к лицу руки и заплакал.

Глава 17

Вода была чуть теплее льда, но это вполне устраивало Джеймса. Прошло четыре или пять, в особенности долгих, нетландовских дней после того случая на поляне, и Джеймс все еще страдал от последствий. Он почти ничего не делал и не думал об этом, настраивал себя, чтобы пойти и найти Тигровую Лилию, тихонько напевал про себя, когда думал, что команда его не слышит. Чаще всего он выглядел угрюмо и избегал окружающих, как, впрочем, и всегда, все еще карая себя за упущенную возможность убить его, и все еще неспособный представить, что действительно бы это сделал. Это было несчастливое место.

Джеймс плавал в соленой воде, стараясь держаться вблизи корабля. Отчасти из-за того, что у него не было сил уплыть на большое расстояние, и частично из-за слов Питера, что отпечатались в его памяти – «Ты пожалеешь о том, что сделал сегодня». Он знал, что это не пустая угроза, и не хотел оставлять Мэйн надолго. Однако не мог больше оставаться в каюте, и решение искупаться показалось хорошей альтернативой, учитывая происходящее.

Он расслабился и лениво греб руками, оставаясь почти на одном и том же месте, вода приятно освежала голову и тело, и единственное что он слышал, был шум волн бившихся о берег.

Тишину внезапно прервал всплеск воды возле берега.

Джеймс резко развернулся, расплескивая воду вокруг, и пристально посмотрел в сторону, откуда послышался звук. Чья-то тень плыла под водой по направлению к нему, что привело его в ужас. Он знал, что это мог быть только Питер. Сердце заколотилось, злость и страх одновременно охватили его, он тоже нырнул и поплыл навстречу, решив что на этот раз убьет Питера, как только его поймает.

Соленая вода стекала по его мускулам и блестела красно-золотым цветом, отражая лучи заходящего солнца, когда он вынырнул набрать воздуха. Увидев, что тень приблизилась, он нырнул обратно, намереваясь схватить ее первым. Наконец его руки натолкнулись на чье-то тело, Джеймс крепко ухватил его и вынырнул на поверхность.

Его брови поползли вверх, когда он увидел, что это Тигровая Лилия, а не Питер. Она закашлялась и замотала головой, разбрызгивая воду.

– Теперь так ты встречаешь гостей? – завопила она.

От неожиданности Джеймс раскрыл рот. Кажется, настало время прекратить думать, что все в округе жаждут его смерти. Хотя, положа руку на сердце, это будет сложно сделать, учитывая, что он единственный заклятый враг Питера Пэна в мире, где все обожают этого мальчишку.

– Прости, я принял тебя за ... – он замялся, – другого.

Тигровая Лилия поджала губы и понизила голос.

– Тогда, может быть, отпустишь меня?

Джеймс обнаружил, что все еще крепко держит Тигровую Лилию. Учитывая то, что на нем практически не было одежды, кроме тонких штанов, а ее одежда намокла и прилипла к ней, он чувствовал, как их тела соприкасались. Он оттолкнул ее с чуть большей силой, чем собирался.

И ей это не понравилось.

– Так что ты здесь делаешь? – спросил Джеймс.

Она скривила губы.

– Нуу, я собиралась прокрасться в твою каюту и убить тебя, как обещала, но потом я увидела твои ботинки и одежду на берегу, а после, и тебя самого в море. И решила, что нет смысла идти туда, где тебя нет.

Джеймс ухмыльнулся.

– О, не волнуйся, я до тебя еще доберусь – улыбнулась она в ответ.

Они еще немного поплавали, затем Тигровая Лилия начала дрожать.

– Ты знаешь, а здесь довольно таки холодно. Нехорошо с твоей стороны заманивать меня в воду и заставлять думать, что она теплая.

Джеймс усмехнулся

– Не припомню, чтобы я тебя приглашал.

– И все же.

– Так ты злишься на меня из-за того, что добираясь до меня, тебе пришлось плыть в такой холод?

Она обхватила себя руками

– Да.

Джеймс проплыл расстояние, разделявшее их, так близко с ней лицом к лицу он еще не был. В этом вечернем освещении она выглядела еще более потрясающей, чем он помнил, на её ресницах и высоких скулах играли золотистые, ярко-розовые и багровые отблески. Не раздумывая, он протянул к ней руки и снова крепко обнял. Цокот зубов прекратился.

– А сейчас?

Ее дыхание стало неровным, он почувствовал, как ее пульс участился при его прикосновении, и это заставило биться его сердце сильнее.

– Я ... – она отвела взгляд. Джеймс увидел, как на ее лице отразилась внутренняя борьба. Не желая быть причиной этого, он отпустил ее и поплыл к кораблю.

– Куда ты?

– К себе на корабль.

– А мне что прикажешь делать?

Он заколебался.

– Плыви за мной. На палубе никого нет, и никто тебя не увидит.

Немного подождав, она поплыла за ним к берегу. Джеймс нарочно не оборачивался, боясь сделать какую-нибудь глупость, если снова ее увидит – в мокрой облегающей одежде, озаренную лучами заходящего солнца.

Уставшие, они оба выбрались на берег. Джеймс все еще отводил взгляд, подшучивать уже не было желания. Так, в безмолвии, они дошли до корабля. Не оборачиваясь, он протянул руку Тигровой Лилии, и она взялась за нее. Ее ладонь была холодной и мягкой, и Джеймсу захотелось сильнее сжать ее и притянуть поближе, одновременно боясь навредить ей.

Без помех они забрались на борт и направились к его каюте. Джеймс мягко подтолкнул ее вперед, ведя себя как джентльмен, и давая даме войти первой. Открыл дверь, и в момент, когда она проходила мимо, не сдержался и снова посмотрел на нее.

Воображаемое стало явью – платье полностью облепило ее, вызывающе подчеркивая формы. Во рту Джеймса все пересохло, когда он окинул взглядом ее фигуру – грудь, живот, ноги... Когда она задела его, проходя мимо, его кинуло в жар, затем в холод. Отвернувшись, Джеймс сосредоточился на своем столе.

– Дать тебе сухую одежду? – его голос охрип, когда он закрывал за собой дверь.

– Да, если можно.

Джеймс порылся в шкафу и вытащил длинную белую рубашку. Вся его одежда выглядела почти одинаково, и он просто выбрал то, что сам бы надел – так сказать, стиль двадцатилетнего парня. Тигровая Лилия взяла протянутую ей рубашку, ненароком коснувшись его пальцев, он тут же отвернулся и отошел в другой угол каюты.

Джеймс натянул на себя чистую рубашку, но не решился сменить штаны. Ему казалось неприличным переодеваться в шаге от нее. Полумокрый, он стоял в углу комнаты, и, не мигая, смотрел на деревянную стену каюты, прислушиваясь к звукам падающей мокрой одежды и скрипу кровати. Прижав кулак ко рту, он изо всех сил старался думать о чем угодно, но только не об обнаженной Тигровой Лилии, сидящей на его кровати.

– Да ты почти джентльмен – сказала она.

Джеймс воспринял эти слова, как разрешение обернуться. Желание видеть ее в мокрой одежде тут же вернулось. Смотреть на нее, сидевшей там в его слишком большой и поношенной рубашке, что едва прикрывала бедра, и уменьшала ее, было не так приятно.

– Садись рядом – предложила Тигровая Лилия.

– Да мне и здесь неплохо.

Она нахмурилась и отвернулась, разглядывая все вокруг. Желание упорствовать тут же ослабло. Ноги сами понесли его к ней, несмотря на его протест, и вот он уже сидит рядом с ней, даже ближе чем хотелось бы. От ее тела исходило тепло. Его взгляд скользил по ее шее, опускаясь ниже к расстегнутому воротнику рубашки, затем еще ниже...

– Джеймс?

Он встрепенулся:

– Да?

– Ты не услышал ни слова, что я сказала.

– Прости.

– Ты отвлекаешься.

Он сглотнул:

– Немного.

Она закусила губу:

– Возможно, мне стоит уйти.

Тигровая Лилия уже поднялась с кровати, когда Джеймс схватил ее за запястье.

– Нет, не уходи.

Она поджала губы и посмотрела на него, затем снова села.

– Что тебя так отвлекает?

Он запнулся. Ну не мог же он, в самом деле, признаться, что ее мокрые волосы почти сделали ее рубашку прозрачной, или что она пахла цветами, несмотря на то, что только что искупалась. Поэтому ляпнул первое, что пришло на ум.

– Питер.

И тут же пожалел об этом, увидев, как поднялись ее брови

– Питер?

Он вздохнул и поник.

– Всегда Питер. Давно ты его видела?

Она притихла:

– Да. А ты?

– А я вот на днях.

Тигровая Лилия сдвинула брови.

– Тебе не о чем беспокоится – Джеймс скривил губы. – Я не тронул его. Почти.

Она отпрянула и уставилась на него:

– Что это значит?

– Это значит, что я принял решение не убивать его – большое достижение для меня.

В гневе Тигровая Лилия вскочила с кровати, мокрые волосы прилипли к лицу:

– Что ты с ним сделал?

Джеймс тоже встал.

– Я столкнулся с ним в лесу. И мог запросто убить его. Но не стал. Конец истории.

Она стиснула зубы:

– Ты врешь.

Джеймс отвел взгляд и холодно добавил:

– Ну, может быть, слегка порезал.

В глазах Тигровой Лилии появились слезы, и он тут же пожалел о сказанном.

– Ты ранил его? Как ты мог?

У Джеймса челюсть отвисла.

– Как я мог? Тигровая Лилия, да у него вряд ли даже шрам останется от этого, А что он сделал со мной, что забрал...

Она покачала головой и нагнулась поднять свою мокрую одежду с пола. Джеймс ухватил ее за руки.

– Ты не понимаешь.

Тигровая Лилия одернула руки и посмотрела на него с вызовом.

– Тогда объясни мне, Джеймс Крюк.

– Подруга, ты тоже была там. Забыла ночь, когда мы встретились? Ночь, когда ты нашла меня плачущим в лесу?

Она резко опустила глаза.

– Нет.

– И ты, может, думала из-за пустяка, мелочи? Из-за него. Этого негодного мальчишки. Он забрал меня из Лондона, – при слове «Лондон» его голос надломился, – и поклялся, что вернет обратно. Он обещал мне это. Обещал.

Тут Джеймс выдохся.. Эмоции было настолько сильными, что подавили чувства, не было даже стыда за свое поведение перед девушкой.

Тигровая Лилия сникла и присела обратно на кровать, Джеймс упал рядом, сотрясаемый рыданиями. Он схватился за нее, как за спасательный круг, его пальцы впивались ей в плечи, ее запах возбуждал и успокаивал одновременно. А она гладила его волосы, спину и шептала какие-то непонятные слова на своем языке. Ее прикосновения успокаивали, боль постепенно утихла. Он положил свою голову ей на колени.

Она не отодвинулась, а просто продолжила перебирать пальцами по его волосам и шее. Такого умиротворения, он не чувствовал с тех пор, как попал в Нетландию. Он полностью расслабился, на душе стало легко, и все что он ощущал – это тепло ее ног на своей щеке и нежность ее пальцев. О Питере он почти забыл.

Он лежал так на ней некоторое время и почти забылся, пока она, наконец, не пошевелилась.

– Мне нужно идти, – мягко сказала Тигровая Лилия.

Зная, что она не может остаться, Джеймс не стал спорить.

– Спасибо – прошептал он, в горле пересохло от рыдания.

– Тебе не нужно меня благодарить – она нагнулась и коснулась губами его щеки, поцелуй показался мягким, нежным и воздушным. Джеймс поднялся с ее колен и посмотрел на нее. Когда она попыталась встать, он схватил ее за руку и прошептал:

– Найди меня снова.

– Обязательно, я ведь обещала.

Забрав свою одежду, Тигровая Лилия покинула корабль. Обессиленный, Джеймс вытянулся на матрасе, сон не шел. Так он лежал, теряя счет времени, и думал о ней, пока не задремал. В бреду ему привиделся Питер Пэн. Но проснувшись, он увидел, что в комнате был лишь он один.

Глава 18

На корабле было тихо, и, вопреки обыкновению, Джеймс находился в хорошем настроении. Он лежал в своей кровати, скрестив руки под головой, и смотрел в потолок. Мысли о Питере все также беспокоили его, но этим утром он думал только о девушке.

Представлял, чем она сейчас занимается – охотится на оленя, плавает в лагуне, или, может, отшивает поклонников. Гадал, когда она снова придет. Но больше всего его интересовало, думает ли она о нем так, как он.

Послышался легкий стук в дверь. Джеймс настолько расслабился, что не стал даже притворяться рассерженным.

– Входи.

Вошел Сми, смущенно ковыляя и улыбаясь. Сми был единственным, кого Джеймс признавал. Он не был похож на обычного пирата, и это почему-то нравилось ему.

– Капитан? – позвал он его тихонько.

– Да.

Сми пробежал глазами по комнате, сжимая и потирая руки.

– Говори, Сми.

– О, ничего, сэр. Вообще не о чем беспокоится. Забудьте, что я сказал.

Джеймс закатил глаза.

– Давай уже, выкладывай.

Сми нервно хихикнул и занялся уборкой в комнате, ставя вещи на место, закрывая ящики по пути и протирая пыль тряпкой. Таким его Джеймс еще не видел, ему явно было что сказать.

Пират нагнулся, чтобы поднять что-то с пола, ахнул и замер. Его лицо покраснело, и он протянул капитану ожерелье из маленьких бусинок.

– Кажется, кто-то обронил это.

Аа, Тигровая Лилия. Вот в чем дело.

– Дай сюда – Джеймс привстал и взял ожерелье с дрожащей руки Сми.

– По-твоему, это должно напугать меня?

Сми рассмеялся.

– Боюсь, это напугает всех.

Он застенчиво опустил глаза, и Джеймс не мог его винить за это.

– Говори, что хотел сказать, Сми.

Он вздохнул, сцепил пальцы и сел за стол Джеймса. Весил он прилично, зад не помещался на стуле, расплываясь по краям, а когда он скрестил и свои толстые ноги, стал выглядеть еще более неуклюже.

– Эмм, капитан, дело вот в чем. Я тут подумал, что – мне просто интересно, а что если леди принцесса будет здесь частым гостем.

Джеймс поднял бровь.

– Леди принцесса?

– Да, сэр, принцесса. Тигровая Лилия, – уточнил Сми, перебирая пальцами.

– А с чего ты вообще взял, что она была здесь?

Сми упорно отводил взгляд, рассматривая все вокруг, но только не Джеймса.

– Сми. – Джеймс так стукнул по спинке кровати, что Сми вздрогнул. – Отвечай мне.

Тот закусил губу и выдохнул:

– Нуу, потому что я видел, как она выходила из вашей комнаты прошлой ночью. Капитан, я просто предположил...

– Предположил что? – гаркнул Джеймс.

Сми дернулся, голос зазвучал жалобно:

– Капитан, не думайте, что я копаю под вас или распускаю слухи, чтобы оспорить ваше руководство на корабле.

– Продолжай. – Джеймс понизил тон и прищурился.

– Я просто подумал, чем это может обернуться. У нас уже есть враги среди русалок, а Питер ненавидит нас теперь вдвойне сильнее, если можно так выразиться. Я переживаю, как бы мы не спровоцировали и индейцев.

Джеймс понимал, что сказанное Сми было не в укор ему, тем более что тот трясся как осиновый лист, но не мог спустить ему это.

– То есть, ты считаешь, что это входит в твои обязанности, приходить ко мне с самого утра и указывать, с кем мне встречаться, а с кем нет?

– Нет, капитан.– На лице Сми отразился испуг.

– И что ты прям настолько умный, что можешь позволить себе заявить, что это я втягиваю нас в неприятности?

Сми едва держался на стуле.

– Капитан, я бы никогда...

– Более того, у тебя хватило наглости приплести мне отношения с Тигровой Лилией, не зная ровным счетом ничего, кроме того, что тебе привиделось, будто кто-то выходил из моей комнаты посреди ночи.

Джемс встал с кровати и навис над пиратом, тот еще больше задергался.

– Я не хотел переступать черту, сэр. Пожалуйста, вы меня неправильно поняли.

– Но ты переступил.

Сми смотрел в пол, держа руки на коленях, и выглядел таким обиженным, что Джеймсу даже стало его жаль. Надо будет придумать, как избавится от этого чувства. А пока мягкость снова завладела им. Сми очень был похож на его мать, и у Джеймса не получалось долго злиться на этого человека.

– Сми, – сказал он, понизив голос и барабаня пальцами по столу – мои отношения с Тигровой Лилией тебя не касаются вообще никаким боком. Ты меня понял?

Тот кивнул.

– А также, количество наших врагов на этом острове. Это проблема капитана, и он должен решать ее, а не повар.

Сми снова кивнул и вытянул руки, став еще более несчастным.

Джеймс вздохнул и закатил глаза.

– Давай, вставай уже.

Повинуясь, пират едва не опрокинул стул, на котором сидел, пока Джеймс, сидя на кровати, натягивал ботинки на ноги.

– И раз вы уже спросили, Мистер Сми, Тигровая Лилия будет только рада провести некоторое время на борту Мэна в ближайшем будущем.

– Как пожелаете, сэр.

Джеймс довольно ухмыльнулся и надел шляпу. Без своей шляпы капитан выглядит только наполовину капитаном. Пропустив ковыляющего Сми вперед, Джеймс последовал за ним.

Ярко светило солнце, пираты уже проснулись и занимались каждый своим делом. Джеймс радовался, что было редкостью. Море было ярко-синим и шумным, все морские создания были на виду. Маленькие голубые дельфины выпрыгивали из воды, повсюду купались нимфы, приплыла даже большая фиолетовая черепаха. Обычно мрачный лес казался приветливым, а море манило отправиться в плавание на корабле. Различные безделушки, что пираты украли во время своих вылазок, сверкали в воздухе. Быть пиратом сегодня было особенно хорошо.

Джеймс вдыхал влажный морской воздух, смотрел вдаль, в бескрайнее море и улыбался. Как вдруг что-то привлекло его внимание. Там, на горизонте, за облаками, было пятно, необычное по форме и цвету. Выглядело так, как будто кто-то шил одеяло из ярко голубых лоскутков, а глупый помощник пришил один кусочек другого цвета. В том странном месте небо было темного, почти багрового, серого цвета.

Облака вдали начали скучиваться, как бы готовясь к чему-то по-настоящему зловещему. Джеймс нахмурился, и стал еще пристальнее вглядываться. Но чем дольше он смотрел, тем больше, темнее, и необычнее они становились, уже вся команда побросала свои дела и тоже начала разглядывать небо. Облака клубились, смешивались и вращались по кругу, это выглядело необыкновенно красиво и пугающе. Воздух как будто стал наэлектризован.

Джеймс медленно кивнул сам себе. Погода могла так меняться, лишь потому, что у этого острова была специфическая особенность, что связывала их воедино. И он прекрасно знал, кто был причиной этого. Питер приближается. Идет, чтобы сдержать обещание. Джеймс мог с абсолютной уверенностью сказать, для кого погода так портится, еще прежде, чем подует ветер, поднимутся волны или послышится карканье ворона из леса.

Он собрался с духом, как всегда делал, ожидая стычки с Питером, и просто стоял на палубе своего испанского Мэйна в гнетущей тишине. Снова где-то там каркнул ворон, и Джеймс напрягся, полный решимости убить-таки мальчишку в этот раз...