Текст книги "Герман Геринг. Железный маршал"

Автор книги: Борис Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

«Мой дорогой Тельман, если бы вы пришли к власти, то избивать меня не стали бы, а просто пристрелили».

5 марта 1933 года нацисты одержали победу, но не столь безусловную, как ожидалось. Число поданных за них голосов возросло на 5,5 миллиона и достигло 17 277 тысяч, или 44 % от общего числа проголосовавших. Это дало НСДАП 288 мандатов. Однако абсолютного большинства партии Гитлера на этот раз завоевать не удалось. Нацистам пришлось вступить в блок с Национальной партией Альфреда Гугенберга, завоевавшей 52 мандата, чтобы получить парламентское большинство в 16 мест. Однако с самого начала националисты Гугенберга рассматривались Гитлером только в качестве временных союзников.

Рейхстаг, по замыслу Гитлера, должен был превратиться в декорацию. Для этого требовалось принять закон о чрезвычайных полномочиях, который наделял канцлера почти абсолютной властью и позволял отложить следующее заседание на неопределенный срок. Но это был конституционный закон, и д ля его принятия требовалось большинство в две трети голосов. Геринг подсказал Гитлеру, как надо действовать, чтобы добиться его принятия. Декрет, подписанный Гинденбургом утром после поджога Рейхстага, давал полиции право, не считаясь с парламентской неприкосновенностью, арестовывать в том числе и депутатов рейхстага, которые в этом случае лишались своих полномочий. Геринг предложил арестовать всех депутатов-коммунистов и часть депутатов-социалистов. Оставшиеся на свободе вряд ли рискнут голосовать против закона о чрезвычайных полномочиях.

Так они и поступили. 23 марта 1933 года необходимое большинство при голосовании было получено. «За» проголосовал 441 депутат, «против» не побоялись выступить лишь 84. Об этом Геринг сразу же сообщил Эмми по телефону.

В марте 1933 года Геринг основал первые концентрационные лагеря, следуя примеру испанцев, боровшихся таким образом с повстанцами на Кубе в конце XIX века, и англичан, с помощью концлагерей для мирного населения сломивших сопротивление партизан-буров в начале XX века. В апреле Геринг также преобразовал отдел прусской полиции 1А в государственную тайную полицию (гестапо). Начальником гестапо был назначен министр внутренних дел Пруссии, то есть сам Геринг, но фактически им руководил его заместитель Дильс.

В ходе массовых арестов пострадали не только коммунисты и социалисты, но и деятели католической партии Центра, а также либералы. Иногда штурмовики просто сводили счеты с кем-то из своих недругов. Геринга больше всего тревожило то, что руководители штурмовиков начали создавать собственные концлагеря, ему неподведомственные. Там заключенные нередко подвергались изощренным пыткам. Герингу удалось добиться ликвидации «частных» концлагерей. Последним был ликвидирован лагерь в Оснабрюке, основанный эсэсовцами Гиммлера, но для этого потребовалось вмешательство самого Гитлера.

Иногда по просьбе Эмми или кого-нибудь из знакомых Геринг миловал некоторых узников. Так, например, случилось с одним чиновником из управления внутренних дел Касселя, которого арестовали только за то, что он неодобрительно отозвался о нацистах в винном погребке за чаркой рейнвейна. Беднягу освободили, но штурмовики в лагере успели сломать ему руку и челюсть, по поводу чего Геринг высказал свое недовольство их начальству. Он не был завзятым гуманистом, но без нужды калечить людей ему было противно – это никак не вязалось с офицерской честью.

Геринг признавался Эмми:

«Я по натуре охотник и могу убить человека. Но я никогда не стремился причинить человеку боль и страдания. Когда я стрелял в человека на войне, то воздавал ему положенные почести, если он погибал, и заботился о нем, если он оказывался ранен. Аналогичным образом я относился и к своим политическим противникам. Зачем их мучить? Если надо – застрели их, но не терзай!»

Любопытно, что среди прочих документов, направленных против политических противников, был и изданный Герингом декрет о запрете обществ нудистов, поскольку «культ наготы представляет собой одну из главных опасностей для немецкой культуры и нравственности». Однако расовая теория национал-социалистов зиждилась на культе биологически совершенного «сверхчеловека»-арийца и красоте его тела, так что запрет на нудизм продержался недолго. Очень скоро была создана государственная Общегерманская федерация нудистов, объединившая все вышедшие из подполья нудистские клубы при условии, что в нйх не будет евреев и коммунистов.

5 марта 1933 года Геринг был назначен премьером прусского правительства, а должность рейхскомиссара Пруссии была ликвидирована. В связи с назначением министром-президентом Пруссии Геринг 31 августа 1933 года был пожалован Гинденбургом чином генерала от инфантерии.

15 сентября 1933 года Геринг организовал в Берлине 100-тысячный марш сторонников НСДАП. Это было одно из последних массовых политических мероприятий, организованных лично им.

1 декабря Рем, в рамках решения Гитлера о единстве партии и государства, был введен в состав правительства в качестве министра без портфеля. 1 января 1934 года Гитлер направил Рему специальное благодарственное письмо, где особо выделил «незабываемые заслуги» Рема перед национал-социалистическим движением. Фюрер благодарил судьбу, что может назвать предводителя штурмовиков своим другом и соратником. При этом участь Рема уже была решена, и жить ему оставалось всего несколько месяцев.

В январе 1934 года прусская полиция была подчинена германскому МВД, а вскоре последнее поглотило и прусское МВД. Герингу остался контроль над наиболее многочисленной прусской полицией, но ненадолго.

20 апреля 1934 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер был назначен заместителем Геринга. Под его контроль перешли вся полиция за пределами Пруссии и гестапо на всей территории рейха, а также все концентрационные лагеря. После этого, в ноябре 1933 года, Геринг создал свою спецслужбу при министерстве авиации, которую на первых порах использовал для сбора компромата против Рема. Называлась эта спецслужба «Научно-исследовательским институтом Германа Геринга», и со временем ее штат возрос до трех тысяч сотрудников. «Институт Геринга» широко практиковал прослушивание телефонных разговоров с помощью новейших электронных устройств, занимался расшифровкой кодов, используемых иностранными посольствами, а во время войны – также и кодами неприятельских вооруженных сил. Прослушивались лидеры штурмовиков, оставшиеся на свободе деятели оппозиционных партий, некоторые иностранные посольства. К началу войны геринговская разведка имела станции прослушивания на всей территории рейха. Геринг даже принимал заказы от других учреждений на сбор конфиденциальной информации, прежде всего торговой и промышленной. В дальнейшем «информационное бюро» было поглощено Имперским главным управлением безопасности (РСХА).

Перед тем как передать концлагеря в ведение СС, Геринг сделал широкий жест, освободив по случаю нового, 1934 года пять тысяч заключенных.

Вплоть до 1936 года Геринг оставался формальным главой гестапо как руководитель прусского МВД, но фактически руководство гестапо и прусской полицией вскоре после «ночи длинных ножей» перешло к заместителю Геринга Гиммлеру и начальнику Имперского главного управления безопасности Гейдриху. С упразднением самостоятельности германских земель все должности Геринга в Пруссии превратились в своего рода почетные титулы.

Легко убедиться, что от руководства полицией и вообще репрессивным аппаратом Геринг был довольно быстро отстранен. Многие современники и историки полагали, что это было следствием борьбы за власть с Гиммлером, в которой Геринг проиграл. Но, как мне представляется, объяснение лежит в несколько другой плоскости. Настоящей борьбы за власть при тоталитарном режиме быть не может, ибо все принципиальные решения принимает вождь, неважно, как именуемый: фюрером, дуче или генеральным секретарем. Среди остальных политиков ведется лишь подковерная борьба за влияние на вождя, ибо вес и политическое влияние соратников определяется лишь степенью их близости к нему. Поэтому в конечном счете, где и чем заниматься Герингу, Гиммлеру и остальным, определял Гитлер. Геринг во главе прусской полиции был нужен ему только до тех пор, пока требовалось подавить оппозицию в Германии.

Этот период Закончился после ликвидации Рема и верхушки штурмовиков, о чем речь впереди. Тогда, в «ночь длинных ножей», Геринг и Гиммлер действовали плечом к плечу, один – в Пруссии, другой – в Баварии. В дальнейшем же энергия и организаторские способности Геринга понадобились, прежде всего, в сфере перевооружения и подготовки к войне. Поэтому доминировать стали обязанности Геринга как министра авиации и уполномоченного по выполнению четырехлетнего плана. Полиция же была отдана Гиммлеру, а пост президента рейхстага с ликвидацией политических партий и прекращением парламентской борьбы превратился просто в почетную должность. В дальнейшем, уже в ходе войны, Геринг вынужден был сосредоточиться на руководстве люфтваффе, а военная экономика перешла под контроль Шпеера, хотя должность уполномоченного по четырехлетнему плану Геринг за собой сохранил.

Возрождение германской авиации

Кроме полицейского поста в Пруссии, в марте 1933 года Геринг получил еще и должность «имперского комиссара по делам воздухоплавания», функции которого не были четко определены. Согласно Версальскому мирному договору, Германии запрещалось иметь военную авиацию. Геринг должен был возглавить процесс ее возрождения, на первых порах совершенно секретный. За границей многие думали, что это просто почетная синекура, которой Гитлер наделил своего ближайшего друга, бывшего аса Первой мировой войны.

На самом деле Геринг энергично взялся за восстановление немецких ВВС. Он понимал, что ресурсы Германии ограничены. Особенно узким местом была подготовка пилотов. Не было и заводов, производивших военную авиатехнику. Герингу были подведомственны крупная общегерманская компания «Люфтганза», а также сеть мелких спортивных аэроклубов по всей Германии, готовивших будущих пилотов. В этих клубах состояло около полутора тысяч летчиков и примерно 15 тысяч планеристов. Однако здесь действовали очень жесткие ограничения. Согласно Парижским соглашениям 1926 года между Германией и странами Антанты, в год могло быть подготовлено не более 36 германских спортивных летчиков. Некоторое число пилотов смогло пройти подготовку за границей, в частности в СССР, где авиационная школа в Липецке действовала вплоть до 1933 года. Но после прихода Гитлера к власти Москва свернула военное сотрудничество с Берлином. Пришлось обучать дополнительные кадры в немецких школах для подготовки пилотов гражданской авиации. Державы-победительницы смотрели на это сквозь пальцы. К 1933 году всего было подготовлено 2,5 тысячи пилотов из числа бывших военнослужащих рейхсвера. Но боевую подготовку они проходили в крайне ограниченном объеме.

Строить боевые самолеты Германии было запрещено. Но ряд германских фирм имел дочерние предприятия за рубежом, в частности в Голландии и Швеции. «Дочки» производили боевые самолеты, на которых обучались германские летчики.

Еще в 1929 году Геринг ставил в рейхстаге вопрос о государственном финансировании «Люфтганзы», с тем чтобы она могла нанимать на работу больше пилотов. Он также настаивал на дополнительном финансировании германских фирм – производителей самолетов. Теперь, став комиссаром по делам воздухоплавания, Геринг решил начать полномасштабное возрождение люфтваффе. Ряд авиационных предприятий объединились в рейхскомиссариат по делам авиации, на основе которого осенью 1933 года было создано министерство авиации. Его, естественно, возглавил Геринг, но лишь спустя год удалось сформировать первые боевые подразделения, в основном вооруженные разведывательными самолетами. Бывшие асы заняли командные должности. Рядовые пилоты набирались из немногих подготовленных после войны летчиков и добровольцев из рядов армии и флота, которых еще предстояло научить летать.

Геринг вернул в авиацию своего друга Карла Боденшатца. После окончания Первой мировой войны тот продолжал служить в сухопутной армии и дослужился до чина полковника. Геринг развернул перед ним впечатляющую картину будущего могущества германских ВВС. Боденшатц принял его предложение стать военным адъютантом имперского комиссара воздухоплавания.

Мильх после некоторых колебаний тоже принял предложение Геринга оставить руководство «Люфтганзой» и стать статс-секретарем геринговского комиссариата. К 1932 году «Люфтганза» располагала крупнейшим парком самолетов в Европе и осуществляла 93 % всех германских авиаперевозок. Ее филиалы были разбросаны по всему миру. Геринг устроил Мильху встречу с Гитлером, который заявил:

«У нас в партии мало людей, которые так смыслят в авиационном деле, как вы. Вы должны пойти на эту работу. Речь идет не о деле партии, а о деле всей Германии. Это не партия, а Германия требует, чтобы вы взялись за выполнение трудной, но славной задачи возрождения нашей авиации».

Правда, возникла одна заминка. Отец Мильха был евреем, так что он относился к категории «мишлиге» – полуевреев-полунемцев по крови, которых нацисты собирались изгнать из армии и с государственной службы. Но Геринг придумал, как обойти это препятствие. Он убедил мать Мильха заверить у нотариуса заявление, что отцом ее сына в действительности является «чистокровный ариец» барон Герман фон Бир. Прежнее свидетельство о рождении Эрхарда Мильха было заменено новым. Геринг пошутил по этому поводу:

«Раз уж мы забрали у него настоящего отца, то пусть он будет, по крайней мере, сыном аристократа».

В результате уже 22 марта 1933 года Эрхард Мильх стал государственным секретарем воздушного транспорта и заместителем Геринга.

Не забыл «железный Герман» и своего давнего боевого друга Бруно Лёрцера. С одобрения Гитлера Мильх объединил все германские аэроклубы и организации в Немецкий авиационный спортивный союз, который и возглавил Лёрцер. Ячейки союза по всей стране стали Тренировочными базами для будущих пилотов люфтваффе. Фактически это была полувоенная организация, члены которой имели звания и носили форму со знаками различия. Эрнст Удет стал советником в комиссариате воздухоплавания, а позже – в министерстве авиации.

Уже 30 января 1933 года Геринг провел встречу с летчиками и авиапромышленниками, съехавшимися в Берлин на торжества по случаю вступления Гитлера в должность рейхсканцлера, а также для того, чтобы отметить 25-летие Берлинского аэроклуба. Он объявил им, что д ля развития авиационной промышленности правительство выделит значительные кредиты на производство спортивных и транспортных самолетов «Юнкерс-52», «Фокке-Вульф-56», «Хейнкель-70» (этот спортивный биплан обладал всеми характеристиками истребителя) и «летающей лодки «дорнье».

Рабочих для расширения производства, по словам Геринга, вполне можно набрать из 6 миллионов безработных. Добровольцам, которые захотят обучиться летному делу, станут платить неплохие деньги. В авиацию из рейхсвера будут направлены опытные унтер-офицеры, которые сумеют поддерживать среди курсантов военную дисциплину.

«Да, наш Герман опять высоко взлетел!» – восхищенно воскликнул Бруно Лёрцер.

В том же, 1933 году, выступая в Берлине перед курсантами летных школ, Геринг заявил, что пора избавиться от оков Версальского договора. С тайными тренировками пилотов в Советской России придется покончить. Старый друг Муссолини готов принять германских летчиков на базе итальянских ВВС в Удино, но операция должна происходить в обстановке строжайшей секретности. Германских пилотов в Италии выдавали за новобранцев итальянской армии из числа южнотирольских немцев.

По словам близкого к Герингу фельдмаршала Кессельринга, под влиянием доктрины Дуэ и работ других теоретиков, отстаивавших самостоятельную стратегическую роль авиации, Геринг «создал для себя ясную картину будущего авиации… Прежде всего, Геринг считал «идеальной» авиацию, способную выполнить любые задачи современной войны. Под руководством главкома люфтваффе должны были объединить всю авиацию, как сухопутную, так и морскую, им следовало обеспечить полное единство действий как в обороне, так и в наступлении. Всякое иное решение в той обстановке влекло за собой распыление сил и средств… Геринг задался целью создать мощный бомбардировочный флот, который, имея большой запас тяжелых и сверхтяжелых бомб и обладая большим радиусом действия, мог решать оперативные задачи и наносить сокрушительные удары по стратегическим и оперативным объектам. Запросы армии и флота пока отодвигались на второй план. Он надеялся удовлетворить их позже, с помощью усовершенствованных пикирующих бомбардировщиков и морского разведчика «До-17». Все это могло бы остаться только в теории, если бы Геринга не поддерживали военные специалисты с большим оперативным опытом и организаторскими способностями и выдающиеся инженеры из министерства авиации и других ведомств. Вошедшая в поговорку апатия Геринга, которая обычно наступала после подобного взрыву быстрого выброса идей, имела то преимущество, что другие могли в это время работать спокойно, не боясь контроля или проверки».

Может быть, туг дело не столько в апатии, сколько в том, что Геринг хорошо сознавал свои сильные и слабые стороны и понимал, что лучше всего сможет выступить в роли генератора идей, а вот к рутинной повседневной работе не слишком способен, и предпочитал доверять ее своим заместителям и помощникам. Помощников же он себе подбирал талантливых – достаточно назвать Мильха, Вефера, Кессельринга, Боденшатца, Лёрцера, фон Грейма…

К 1933 году авиапромышленный потенциал Германии был невелик. На 8 самолетостроительных и 5 авиамоторных заводах было занято всего около 4 тысяч рабочих. Мильху удалось заключить контракты на производство авиатехники еще с 9 заводами, в том числе с судостроительной фирмой «Блом унд Фосс» и паровозостроительной фирмой «Хен-шель». Заводу Юнкерса в Дессау было заказано 230 транспортных трехмоторных самолетов «Ю-52». Хейнкелю же Альберт Кессельринг, бывший полковник рейхсвера, уволившийся из армии, чтобы служить в пока еще гражданском министерстве авиации начальником административного управления, предложил построить новый самолетостроительный завод на три тысячи рабочих мест в Мариензее, недалеко от Ростока. Кессельринг гарантировал, что за счет будущих заказов расходы на строительство завода, включая и бомбоубежища на случай войны, окупятся очень быстро.

В мае 1933 года Геринг дал промышленности заказ на 1000 самолетов, главным образом истребителей (их пока еще приходилось маскировать под гражданские транспортные самолеты). Уже к концу 1933 года в авиапромышленности Германии было трудоустроено 20 тысяч человек, а через год число занятых должно было увеличиться в 4 раза. В период с января 1934 по конец сентября 1935 года планировалось построить 4201 самолет, из которых 1760, или 40 %, были учебно-тренировочными машинами, 822 – бомбардировщиками, 245 – истребителями, 590 – самолетами-разведчиками, 153 – гидросамолетами и 115 – гражданскими самолетами для «Люфтганзы». Кроме того, предполагалось произвести 450 модернизированных «Ю-52», предназначенных к использованию в качестве бомбардировщиков и вооруженных двумя пулеметами. Однако скорость 150 км/ч практически исключала возможность их боевого применения. Почти все германские самолеты того времени по качеству значительно уступали машинам вероятных противников – Англии и Франции.

Начальником командного управления авиации (будущего Генштаба люфтваффе) Геринг в сентябре 1933 года назначил полковника Вальтера Вефера – офицера Генерального штаба времен Первой мировой войны. Тот ратовал за развитие стратегической авиации и поддерживал проект бомбардировщика «Урал», с радиусом действия более 1500 миль. Считалось, что при необходимости он сможет долететь до Урала. Вефер был убежденным национал-социалистом и говорил, что или люфтваффе станут национал-социалистическими, или их не будет вовсе. В июне 1936 года Вефер погиб в авиакатастрофе. На его похоронах Геринг сказал:

«Этот целеустремленный, скромный и великий человек был вдохновляющим примером для всех нас. Нет слов, чтобы оценить его вклад в общее дело. Люфтваффе существуют сегодня только благодаря его неустанной работе».

1 апреля 1934 года в Германии была создана первая истребительная эскадрилья. Официально она называлась 132-й эскадрильей в составе министерства авиации, и в качестве ее предназначения указывалась коммерческая рекламная деятельность. Цифра 1 в номере означала 1-ю эскадрилью, цифра 3 – род авиации (истребительную), цифра 2 – номер военного округа, к которому была приписана эскадрилья (Берлинский). Командовал эскадрильей майор Роберт риттер фон Грейм, ветеран Первой мировой войны, одержавший 28 побед. Перед своим назначением он участвовал в организации ВВС Китая. В 1945 году Грейм стал последним фельдмаршалом и главнокомандующим люфтваффе, на две последние недели войны сменив Геринга.

В 1934 году тысячи солдат и унтер-офицеров рейхсвера срочно переводили в люфтваффе и одевали в новую синюю униформу. Впрочем, пока приходилось соблюдать маскировку. Например, бомбардировочная школа в Фассбурге называлась «Ганзейская летная школа гражданской авиации», школа в Лехфельде, где обучали летать на военно-транспортных «Ю-52», именовалась «Экспериментальным центром метеорологической авиации», а бомбардировочная школа в Пренцлау – «Отрядом сельскохозяйственной авиации».