Текст книги "Багамарама"

Автор книги: Боб Моррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 64

Через неделю мы с Барбарой катились на ее верном драндулете, любимой «Желтой пташке», по Марина-драйв. Направление строго на юг, минуя город Марафон, прямиком на Ки-Уэст. Барбара сидела за рулем кабриолета, нас обдувал ветерок, и претензий к жизни у меня не было. Ну, скажем так, почти.

– Знаешь, «Желтая пташка» – так себе звучит, пресненько, – начал я. – Банальное затасканное клише, как и сама песня…

– Ух ты, «клише», «банальное», «пресненько»… И это из уст бывшего профессионального спортсмена, а ныне полноправного бродяги-лодочника.

– Ты не забывай, что я теперь еще и плантатор. Выращиваю пальмы.

– Плантатор-эксплуататор.

– Ну, вообще-то да, по части агрономии у нас Дрыщ специалист, – ответил я. – Но все равно, я, согласись, чистокровный потомственный разводчик пальм.

– Воистину редчайшая порода.

– И впредь будь добра об этом помнить, – сказал я. – Кстати, насчет твоей желтой птахи. Песня – дрянь: ни один уважающий себя музыкант не станет ее петь. А про птичек я тебе особо расскажу…

– Прелестные создания. Я их обожаю. Такие крохи, прыгают, щебечут. Как, ты говоришь, они еще называются?

– Бананчики. [13]13
  Имеются в виду тропические птички бананаквиты.


[Закрыть]Ты сидишь за столиком, пытаешься позавтракать, а они прыгают вокруг тебя, клюют хлеб, гадят на скатерть…

– Любимый, моя машина все равно называется «Желтая пташка». Не могу же я взять и переименовать ее в «Бананчика». Она желтая, красивая и порхает.

Что верно, то верно. Мы не мчались, а летели по Семимильному мосту, мимо Саншайн-Ки. Время летело незаметно, и скоро мы уже въехали в парк «Голубой залив». Нашли самодельный столик в тенечке возле воды, и пока Барбара отлучалась «по делам», я достал скатерть, припасы и стал накрывать на стол. Съестного у нас было в достатке: острый салат карри, ломтики манго, хрустящий кубинский хлеб. Для Барбары – бутылочка шардонне «Ранчо Сисквок», «Хайнекен» – для меня. И что особенно приятно: птичек здесь не было. Желтые очаровательные бананчики в такую «холодрыгу» не залетают.

Скоро вернулась Барбара.

– Есть четвертаки?

Я вытащил из кармана пригоршню монет и ссыпал их Барбаре в ладонь, где уже позвякивала мелочишка.

– Тебе зачем?

– Сейчас узнаешь.

Она ушла и скоро вернулась с газетой в руках. Это был воскресный выпуск «Майами геральд». Барбара демонстративно раскрыла передо мной первую страницу.

– Ты погляди, целая передовица, – сказала она.

Со страницы взирало мое собственное юношеское лицо, снятое допотопным фотоаппаратом. Я в оранжевой футболке, сорок четвертый номер. И заголовок: «Атака Зака! Мафиози на крючке. „Дельфин“ спасает даму сердца».

– «Даму сердца»… Это они тебя так обозвали?

– Ну да, по-моему, звучит складно. Вполне простительно.

– «Мафиози»! Это Ортис-то? – снова возмутился я. – Да какой же он мафиози?! Обычный мелкий мошенник.

– Ну и что? Так солиднее. Отличная статейка, просто гениальная. Тебе почитать?

– Сделай милость.

Развалившись в тенечке, я потягивал «Хайнекен». Барбара говорила, а я слушал. По мне – так пусть читает что угодно: мелкий шрифт на засыпке для кошачьего туалета, состав средства на флаконе с аэрозолем. А видеть ее при этом – двойное удовольствие. Кровь закипает. Неужели можно пресытиться этой бесподобной женщиной? Никогда!

– Генеральный прокурор Вильям Шиффер, который два года назад засадил Частина за решетку, со всей ответственностью заявил, что лично подаст прокурору заявление на апелляцию. Слушай дальше, это цитата: «Зак Частин должен быть полностью оправдан и восстановлен в своих правах. Американский народ будет стоя аплодировать своему герою», – сказал Шиффер.

Я хлебнул пива, закусил салатиком. На мой вкус, перца не хватает, но и так вполне сносно. На небе – ни облачка, с воды дует легкой прохладой. В отеле «Маркиза» нас ждет снятый на три дня номер. Поначалу мне там не понравилось – не про мою честь, – зато теперь…

Барбара читала дальше.

– «Следственные органы сообщили, что замысел перевезти золотые самородки в форме баллонов для дайвинга принадлежал Ортису и его соучастникам из Панамы. Когда два года назад Частина арестовали в его родовом поместье в Ла-Донне, представители властей не заметили находившиеся на борту слитки весом почти восемьдесят фунтов каждый».

– Тут им что, Англия? Да в целой Флориде нет ни одного родового поместья. Это должен быть замок: восемнадцать комнат, двадцать семь туалетов, свое кладбище, дворецкий… Да и вообще лет пятьсот надо землей владеть.

– Зак, умолкни. – Пригубив вина, Барбара продолжала: – «В результате облавы, которую спланировали и осуществили федеральные агентства вкупе с представителями местных правоохранительных органов…»

– Вранье! Это все мы с Дрыщом спланировали и сказали этим клоунам, когда их выход.

– Зак, пожалуйста, угомонись. Неужели тебе недостаточно всенародных аплодисментов?

Я умолк.

– «В результате облавы…» Так-так-так… А-а, вот: «…федеральные власти конфисковали девять золотых слитков. Их общая стоимость оценивается приблизительно в девять миллионов долларов. Ортису предъявлены обвинения в…» – Барбара прекратила читать, отложила газету и взглянула на меня. – Зак, поправь, если я ошибаюсь: помнится, ты говорил, что баллонов было десять, так?

Я допил бутылочку пива и откупорил новую. Нас ждет пентхаус в отеле «Маркиза» за три тысячи долларов в сутки, и мы собираемся здорово отдохнуть на солнечном побережье.

– Зак, отвечай, – настаивала Барбара. – Разве их было не десять?

Я оторвал ломоть хрустящего кубинского хлеба, глотнул «Хайнекена». Эх, чудесный выдался денек!