Текст книги "Багамарама"

Автор книги: Боб Моррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 32

После ухода инспектора я походил по номеру, прикидывая, не пропустить ли еще бокальчик «Бифитера». И тут меня осенило, что я так и не позвонил Штеффи Планк. Пока я шел в главный особняк, вспомнил, что не рассказал Педерсону про Тиффани Сен-Джеймс – совсем вылетело из головы. Может, и ничего особенного – ну прокатилась она с ними, что с того. Опять же не хотелось вновь упреки от инспектора выслушивать.

Когда я пришел, телефон был свободен – постояльцы разбрелись по столикам и ужинали. Штеффи оказалась дома, взяла трубку, мы наскоро обменялись любезностями, и я спросил, не может ли она связаться с поверенным Барбары.

На том конце провода повисла тяжелая пауза, и Штеффи проговорила:

– Что стряслось?

– Да ничего особенного.

– Не заливай, Зак. С какой это радости тебе понадобился юрист?

Пришлось все ей рассказать. Когда я умолк, Штеффи закричала, заплакала, но быстро взяла себя в руки и пообещала сегодня же вечером поговорить с юристом, если сумеет связаться. В крайнем случае – в понедельник утром. Как только что-нибудь узнает, тотчас же мне перезвонит.

В столовую я заходить не стал, хотя и успел оценить вывешенное неподалеку меню: эскалопы с розмарином на шампурах, креветки с салатом из белой фасоли, голубятина в медовой корочке под оливково-лимонным соусом, седло барашка и рагу с черным перцем. У Крисси с Чарли за столиком было свободное место – видимо, приберегли для меня. Поесть я, конечно, не отказался бы, а вот общаться мне что-то не хотелось.

Я вернулся в свой домик. Дверь почему-то оказалась открыта – не припомню, чтобы я ее так оставил. Заглянул и увидел, что на кровати кто-то сидит. Это была Тиффани Сен-Джеймс.

– А-а, вот и крепенький пожаловал, – сказала она.

Я осторожно зашел.

– Удивлен?

– Несказанно.

– Рад?

– С чего это мне радоваться?

Она вздернула носик.

– Мог бы сказать, что рад.

После нашей последней встречи она переоделась. Теперь это была не пляжная девочка, а королева бала. Черное облегающее платье, черные шпильки на тоненьких ремешках. Для Харбор-Айленда немного чересчур. Волей-неволей приходила мысль: разоделась, а пойти некуда.

– Тиффани, что ты здесь делаешь?

– Мне было скучно. Хотелось чем-нибудь заняться. – Она поигрывала локоном, намотав его на палец: сунула в рот, пососала, взглянула на меня в упор. В зеленых глазах пылал огонь – хорошо отрепетированный огонь. Жалкое зрелище.

– Хочешь, пройдемся и что-нибудь придумаем? – предложила она.

– Нет.

– Тогда можно заняться чем-нибудь прямо здесь.

– Неудачная мысль.

– А по мне, так очень даже неплохая. – Она скинула туфли и прилегла на постель. – Иди сюда, расслабься.

Возле кровати стоял комод с зеркалом. Я подошел к нему и стал себя рассматривать. Потом обернулся к визитерше и говорю:

– Я похож на идиота?

Тиффани повернулась ко мне спиной. Протяжно вздохнула. Я уселся в кресло, рядом с которым стояло ведерко со льдом. Снял крышку. Взял бокал, плеснул джина, сыпанул пригоршню льда. В отличие от рома джин я пью только разбавленным. Пригубил.

Девица вскочила на постели и с лукавой веселостью отпрыгнула в сторону, словно приглашая меня поиграть.

– Что пьешь?

– Что нравится, то и пью. Спиртное.

– Ой, обожаю! Плесни и мне глоточек.

– Обойдешься.

– Почему?

– Молода еще.

– С чего ты взял?

– Тебе же девятнадцать.

– Кто проболтался?

– Линфильд Педерсон.

– Кто-кто?

– Здешний инспектор. Он к вам вчера приходил, про Брюса Геннона спрашивал.

– А-а, этот злобный дядька. Ему лишь бы поспрашивать. Такой допрос учинил.

– Что ты ему сказала?

– Да почти ничего. С ним Зой беседовала.

– Она всегда за всех отдувается?

– Ну в основном. Она же умная и знает, что да как.

– Где вы познакомились?

– С кем?

– С Зой и Бирмой Дауни.

– Да все по клубам тусовались. Бирма узнала, что я хочу быть моделью, и пообещала помочь. Она же раньше по подиуму ходила, только теперь ей уже под тридцать.

– А Зой?

– А что она?

– С ней тоже в клубе встретились?

– Ага, она подруга Чери.

– Это что за птица?

– Чери Свонсон. Тоже мечтает о славе модели. Мы с ней раньше вместе работали, а потом Бирма стала ей помогать деньгами, так что она ушла. Чери – красавица. Высокая, стройная и совсем без титек. Как я ей завидую! А то у меня слишком большие, уж очень. Ведь правда, как ты думаешь?

Я встряхнул лед в бокале. Джина осталось совсем на донышке.

– Ну а про Зой расскажи. Чем она занимается?

Девица пожала плечами:

– Кто ее знает. Ухаживает за Бирмой. – Она погрызла ноготь, сплюнула. – Раньше она, я думаю, была кем-то вроде личного тренера или инструктора. Она спортивная: каждый день пробегает по десять миль да еще владеет приемчиками – ну, наподобие карате, только по-другому называется. Кха-кхе…

– Тхе-квон-до.

– Точно. Какой ты умненький. И очень симпатичный. Нам с тобой непременно надо перепихнуться.

– Отвали, Тиффани.

Да, дулась она фирменно. Вот и теперь изобразила на редкость удачную физиономию.

– Какой ты грубый. А я-то собиралась тебя порадовать…

– Ты и Брюса Геннона порадовала?

Она вздрогнула – еле-еле, но я заметил.

– Хотела. Только у него всегда времени не хватало. Зато он обещал, что мы обязательно пересечемся и тогда… – Она оборвала фразу на полуслове. – Как жаль его. Такой умница, а как заговорит – просто Пол Маккартни.

– Как вы с ним познакомились?

– Само собой получилось. Приехала на Багамы, гуляла, шаталась…

Я сидел и прикидывал, кого я бы взял на роль Тиффани Сен-Джеймс, если бы моя жизнь была фильмом. Пожалуй, одну из сестер Аркет – ту, пухленькую, с писклявым кукольным голоском. Внешне – святая простота, и куда умнее, чем хочет казаться.

– Вы с Генноном переспали?

– А тебе-то что? – Она изобразила праведное негодование, так себе актриска. – Нет. Мы и знакомы-то были два дня от силы.

– А вчера вечером он предложил подбросить тебя до дома, так?

– Да.

– Почему же тогда ты сидела за рулем?

– Тебе не надоело спрашивать? Ты еще зануднее, чем тот инспектор.

– Мне просто непонятно: если Геннон предложил тебя подвезти, почему тогда ты управляла?

– А что тут такого? Захотелось самой порулить, и он разрешил. Эти штучки похожи на карусели – когда ездишь на машинках и все друг в друга врезаются.

– Ты доехала до своего дома, сошла, а Геннон с Барбарой направились дальше. И больше ты их не видела.

– Да, все так.

Тиффани поднялась с постели. Потянулась за спину, расстегнула молнию на платье, и оно упало к ее ногам. Вот так запросто. Девица стояла передо мной совершенно нагая и улыбалась.

– Ну и что ты удумала?

– Расслабься. Ты так напряжен.

Я нагнулся, поднял платье и протянул дурехе:

– Давай одевайся.

– Точно не хочешь? Ни капельки?

– Это бесполезно. Уйди, пожалуйста.

Незваная гостья скользнула в платье, подняла туфли и босиком направилась к выходу. Я открыл дверь, она вышла и, обернувшись, сказала:

– Ты не прикольный.

– Это для меня не новость.

– И правда похож на идиота.

Тоже мне, Америку открыла.

Глава 33

Я сидел и потягивал «Бифитер», чувствуя себя последним дураком. Каким надо быть мужчиной, чтобы после почти двухлетнего заключения отказать совершенно голой молодой особе, которая сама заявилась к тебе в спальню? По-моему, меня самое время возвести в святые. Святой Зак Воздержанец. Я думал, думал, и ситуация начала мне казаться все страшнее и страшнее: пожалуй, не такой уж я и злодей. И тут мне пришло в голову, что я опоздал на ужин.

Когда я добрался до главного корпуса, столовая была уже закрыта. Бар опустел, салон вымер. Было десять вечера, а в тропиках время летит быстро. Я прошел между столиками и заглянул на кухню. Ни души. Впрочем, в моем желудке царило еще большее запустение, и я решил, что Крисси с Чарли не сильно огорчатся, если я немножко тут похозяйничаю.

На кухне стоял большой двухдверный холодильник из нержавейки. В нем оказалось кое-что с ужина: седло барашка, закуска из черного перца. Я извлек баночку горчицы. Сгреб вкуснятину в охапку, отнес все к стойке и принялся есть прямо руками: макал в горчицу мясо и котлеты, то и другое поочередно, облизывая пальцы и похрюкивая от удовольствия. Потом снова наведался к холодильнику. Обнаружил на полке несколько баночек апельсинового суфле и тут же умял – не все, конечно, только три штуки, и притом ложкой. Убрал после себя и вышел.

Спать я еще не собирался, возвращаться в домик не хотел – на уме всякое крутилось, тут уж не до сна. Ночь стояла теплая и сухая. Вокруг луны распространялся расплывчатый ореол – к ненастью. Последний раз передавали, что ураган Курт держится прежнего курса и пройдет юго-западнее острова Гранд-Тюрк. Если можно было бы рассчитывать на его постоянство, то он обойдет Флориду с юга, а потом, может быть, поднимется на север по Мексиканскому заливу и «обломается» у берегов, где-нибудь в районе Пенсаколы или Билокси, а может, рванет на запад, к Гондурасу или Юкатану. Да только беда с этими тропическими циклонами – никогда не знаешь наверняка, куда его черти понесут.

Я спустился по Чапел-стрит к гавани. На пристани пришвартовывалось водное такси, по судну сновали люди с поклажей. Я свернул на Бей-стрит и как раз проходил мимо отеля «Лэндинг», когда меня окликнули:

– Эй, Большак! Погодь-ка, друган!

Я обернулся: от пристани во весь дух бежал Никсон Стайлз, пытаясь меня нагнать. Под мышками он держал два объемистых пакета со снедью.

– Куда направляешься? – полюбопытствовал он.

– Да так, гуляю, – ответил я. – Не откажусь от провожатого.

Никсон засветился от счастья и пристроился рядом.

– За покупками ходил? – спросил я.

– Не-е, сам вырастил.

Я заглянул в пакеты: шпинат, сладкий картофель, бамия. В другом лежали еще более экзотические фрукты-овощи, коим я и названия не знаю.

– И ты действительно это растишь?

– Ну да. На своей фамильной земле.

– Выходит, ты и гид и фермер одновременно?

Паренек задумался.

– Выходит, так. Правда, я в основном прополкой занимаюсь. А матушка с отцом да тетка с дядей – они сажают и ухаживают.

– Где ваша ферма?

– Там, на Большой земле.

– На Большой земле? – удивился я.

– Ну да. – Мальчишка махнул рукой на запад, указывая на ту сторону пролива. – Мы Эльютеру так называем – она ведь больше других островов.

– Так у вас там собственная плантация?

– Ага, – кивнул паренек. – Помнишь, я тебе вчера рассказывал про форт в Нассау и как островитяне задницу американцам надрали?

– Ну и?..

– Так вот, Англией тогда правил король Георг, который третий по счету. Ну он прознал, что островитяне надрали американские задницы и отбили форт, а потому решил наградить храбрецов за доблесть. Почва у нас на острове бедная, не родит, и король пожертвовал здешним жителям участки на Большой земле, чтобы сажали что хотят. С тех пор если кто из местных хочет возделывать свой огородик, так пожалуйста – езжай на Эльютеру и устраивай себе огородик на отведенной территории. Заботами короля у каждой семьи что-нибудь да есть.

– Видать, не прогадали.

– А то! Вот сегодня туда наведался: тетушке помог да продуктов домой набрал.

Он остановился и опустил пакеты на землю.

– Едал когда-нибудь ананасы с Эльютеры? – спросил мальчишка.

– Не, как-то не пришлось.

– Лучше их на всем свете не сыщешь. Медовые. Гавайские по сравнению с ними – кал собачий. – Паренек выудил из пакета два ананаса и вручил мне. Размером они были с крупную картошку, какую в Айдахо выращивают, а шкурка – чуть ли не гранатового цвета.

– Ух ты, спасибо. Сколько с меня?

– Нисколько. Бонус от фирмы. Не решил еще, куда смотаться?

– Наведаюсь к «Валентину», узнаю, что да как.

– Ой, у них там не соскучишься.

Мы свернули, и из-за поворота показались огни курорта «Валентин». Местечко рассчитано в основном на рыбаков, дайверов и всякий плавучий люд с лодками и яхтами – эти частенько по вечерам тут зависают, не то что в «Альбери». Между Бей-стрит и тамошней гаванью есть свой бар, где можно убить время. Всю ночь там полно народу, люди гуляют, звучит музыка – легко забыться. Надо сказать, я порядком подустал от тревог и треволнений последних дней.

Я сказал своему юному провожатому, что зависну здесь на часок-другой, и поблагодарил за компанию. Вытащил из кармана пять долларов и вручил парню.

– Если завтра понадобится гид, только свистни, – сказал он. – Я тебя отыщу.

И припустил по дороге. У этого пацана, наверное, счет в банке побольше моего будет. Кстати говоря, у меня и счета-то никакого нет. Гремит кой-какая мелочишка в кармане и тает на глазах.

Из «Валентина» доносилось регги. Я сразу приметил свободное местечко в битком набитом баре. Протискиваясь к вожделенному табурету, кинул взгляд на гавань – профессиональная привычка моряка оценивать имеющийся под рукой флот. От двух коротких доков отходили штук сорок слипов, и все забиты под завязку. В самом конце ближайшего дока, куда уже никто не сунется и который приливной волной не зальет, на швартовых стоял… мой «Лоботряс».

Я узнал бы его с закрытыми глазами. Да, это было мое судно. Я подошел поближе, и в свете фонарей выплыл величественный силуэт: царственный бушприт, плавные изгибы планширов, гордо взмывающий ввысь капитанский мостик. Не в моем характере очеловечивать неодушевленные предметы, но эта лодочка была настоящей красавицей.

Я дошел до конца дока и осмотрел судно от носа до кормы. Надо сказать, нынешний владелец не был скрягой – корабль выглядел ухоженным. Чистенький, блестящий – такой, каким я его и запомнил. Даже сердце защемило.

На транце красовалась прежняя надпись:

«Лоботряс. Ла-Донна, Флорида».

Как я переживал, думая, что ведь переименуют, как пить дать. А примета-то плохая, и моряки – народ суеверный.

В каюте горел свет. Наверное, хозяин еще не спит. Стучаться в такую поздноту я бы ни за что не стал, а вот заглянуть в окошко – другое дело. Каков он, новый владелец? Сейчас посмотрю, а с утра, может, и зайду: представлюсь, поздравлю с приобретением, сделаю комплимент – мол, замечательно следит за судном.

Видимость была не очень – окно оказалось задернуто шторкой, и мне, чтобы заглянуть, пришлось здорово изогнуться. Ко мне спиной за небольшим кухонным столиком сидел мужчина с голым торсом и длинными черными волосами, ниспадавшими на плечи. Он что-то перетирал в ступке, усердно колотя пестиком, – видно, какие-нибудь листья да корешки. Я шагнул вперед и ухватился за пиллерс, чтобы взглянуть поближе: яхта легонько качнулась, человек резко обернулся и уставился в окно.

Это был Дрыщ, собственной персоной.

Глава 34

– То есть «Лоботряс» принадлежит мне?

– По закону нет, – пояснил Дрыщ. – Но для всяких разных нужд… Можешь использовать его по своему умению…

– Разумению…

– Ну да. Считай, что он твой, Захари.

Это было двадцать минут спустя. Дрыщ баюкал в руке горячую чашку с кошмарным вонючим пойлом из листьев, корешков и черт знает чего еще. Снадобье это он любовно называл «голубой дух» и пил его с детства, у себя в Доминиканской Республике. Это был какой-то народный индейский рецепт, навевающий «прозрачные» сны. Дрыщ предложил и мне вкатить дозу, но я отказался – у меня в последнее время и сны и дни и так чересчур «прозрачные». Я хлебал воду со льдом и чувствовал себя последним идиотом. Неимоверно счастливым идиотом. Оказывается, Дрыщ меня не предал и не бросил, да еще и «Лоботряс» сохранил.

Полгода назад правительство, верное своему слову, выставило мой траулер на аукцион береговой охраны в Менорка-Бич.

– Захари, у тебя есть друзья, много друзей, – рассказывал Дрыщ. – А они, эти твои друзья… я не знаю… ну, как мафия.

Главарем у них Робби Грейг, который живет в гавани Менорки. Он всех обзвонил, состряпал план, распространил информацию… Видно, здорово его припекло – совесть мучила за то, что косвенным образом сдал меня полицейским. Хотя вины тут Грейга не было никакой. Когда я расплатился с ним за работу, он поперся с денежками в банк, те тут же просекли, что к чему, и навели на него ребят из Секретной службы. И все равно Робби питал чувство глубокой вины по отношению ко мне и хотел всеми возможными способами ее загладить. Он обзвонил гавани, переговорил с капитанами и друзьями на Менорке. Не поленился разыскать кое-кого из моей прежней команды, тренера «Дельфинов» и народец из футбольной федерации. Помогли, кто сколько смог. Некоторые даже на аукцион приехали – вроде как группа поддержки.

Назначили исходную цену: семьдесят пять тысяч. Торговаться могли все желающие. Судно было обречено уйти к какому-нибудь толстосуму, даже будь он последний профан в судоходстве. Плюс к «Лоботрясу» прилагался весь такелаж, рыбацкая оснастка и принадлежности для дайвинга. Первым свою ставку назвал Робби Грейг.

– Мои друзья наскребли семьдесят пять тысяч? – удивился я.

– Чуть поменьше. Сейчас все расскажу.

Они думали, что после Робби торговаться уже никто не будет, но все просчитать просто невозможно. Были люди, которые узнали о предстоящем аукционе из газет и не поленились приехать, причем издалека. Один бывший предприниматель из Атланты побил предложение нашего приятеля на десять тысяч. Нашлись два брата из Джэксонвилла, готовые заплатить за судно сто тысяч.

– Но тут в игру вступил ваш крутой защитник, мистер Лоренс Мейер…

– Ух ты, и братец Лари притащился?

– А как же. И нападающий защиты, мистер Мак Стин…

– И Макака туда же?!

– Конечно, оба приехали. Большие люди, даже очень.

– Да просто монстры, в хорошем смысле слова.

– Ну вот, эти два господина убедили остальных участников аукциона, что не так уж им и нужна эта посудина.

– Как же они умудрились?

– Они то к одному подойдут, то к другому, и говорят каждый раз: «Согласись, парень, с переломанными ногами на этой красавице не очень-то и поплаваешь». Кажется, я видел, как мистер Стин схватил кого-то из братьев за одно место. Короче говоря, через какое-то время торг прекратился и траулер достался Робби.

– Сколько предложил последний желающий?

– Лодка ушла за сто двадцать семь с половиной тысяч.

Какой грабеж! «Лоботряс» стоит в пять раз больше!

– Так сколько в итоге выложили Робби с командой?

– Где-то пятьдесят три тысячи.

– А остальное кто добавил?

– Ты.

Какой же я, оказывается, негодяй. Да как я посмел сомневаться в Дрыще! Он был верен мне до конца, а я продал его с потрохами. Молодчина парень: такую торговлю закрутил, продавал редчайшие пальмы за наличность. Умудрялся как-то на эти деньги жить, ухаживать за плантацией, судном, да еще и расплачиваться за «Лоботряса». Он даже начал и долги раздавать тем, кто скидывался на аукцион.

Федералы, конечно, сразу просекли, что к чему, да только оснований опротестовать результаты сделки у них не было. С юридической точки зрения хозяином «Лоботряса» был Робби Грейг, а тот сразу сказал, что имеет право сдавать судно любому, кому сочтет нужным.

– То есть тебе, Захари.

– А Барбара знала, что вы там вытворяли?

– А как же. Она двадцать тысяч внесла. Сказала, с ней можешь расплатиться в последнюю очередь.

– Это она небось придумала «Лоботряса» сюда подогнать?

– Ну да. Поэтому, когда ты заявился в Ла-Донну, меня там уже не оказалось. Барбара позвонила перед отъездом – сказала, хочет устроить тебе приятную неожиданность. Встретимся здесь, а потом вместе поплывем в Ла-Донну. Только вот как теперь…

Мы молча сидели, и каждый думал про себя об этом «теперь». Теперь я даже не знаю, где она и как ее вернуть. Что же делать?..

– Я все понимаю, Захари, – нарушил затянувшуюся паузу Дрыщ. – Тебе ее страшно не хватает. Твое трепление иссякает.

– Вот именно, трепление иссякает.

– «Голубой дух» – хорошая помощь, когда трепление совсем иссякло.

Эх, была не была! Я попросил плеснуть мне кружечку. Дрыщ улыбнулся и сказал, что это мудрое решение. Налил, я залпом выпил. И в ту ночь я спал на «Лоботрясе».

Глава 35

В понедельник я разоспался – дрых аж до восьми. Проснулся от звука льющейся воды: кто-то мощной струей из шланга окатывал палубу. Оказывается, это Дрыщ отмывал разделочную доску, на которой срезал филе со здоровенного морского окуня. Как выяснилось, он с утреца успел порыбачить в бухте: взял шлюпку, гавайского горячительного и, по своему обыкновению, вернулся с уловом. Отведаем на завтрак жареной рыбешки.

– Тебе этим снадобьем впору приторговывать, – сказал я. – Давненько я так не отсыпался.

– Что снилось?

– Ничего, Бог миловал. Мне еще во сне думать недоставало, и так башка пухнет.

Дрыщ явно озаботился и после некоторых раздумий выдал:

– Сегодня перед сном другое попробуешь. Надо бы мне узнать, что тебе снится. Какие на сегодня планы?

Я изложил ему свои наметки. Главным образом надо было состыковаться с Линфильдом Педерсоном, а потом заглянуть к Бирме Дауни и переговорить с Зой Эпплквист – может, им снова звонили.

Я пообещал вернуться к завтраку и направился в «Альбери» – стоило переодеться во что-нибудь чистое. Потом заглянул в главный корпус; оказывается, звонила Штеффи Планк и очень просила с ней связаться. Я застал ее на работе, в офисе «Орб медиа». Она уже пообщалась с поверенным Барбары и сообщила примерно то же, что я и ожидал услышать. Активов у Барбары достаточно, да только далеко не все они ликвидны. А если бы и были, то без владелицы ни у кого к ним доступа нет.

– А он не спросил, с чего это ты интересуешься?

– Вообще-то да, спросил. Делами Барбары женщина занимается. Поначалу она наотрез отказалась обсуждать со мной такие вопросы, но потом, когда я объяснила, кто я (мы, оказывается, встречались на вечеринке по поводу сбора средств для колледжа Роллингз), стала посговорчивее. И все равно, очень осмотрительная особа.

– Ну и что ты ей сказала?

– Ух, наврала с три короба. Будто бы Барбара проводит корпоративную подготовку: наняла специалиста, чтобы тот просчитал стратегию и тактику на случай непредвиденных ситуаций. Нашей группе поручили разработать план совместных действий при исчезновении владельца компании. Ну, если, скажем, похитители взяли его в заложники и требуют выкуп…

– То есть она уверена, что это все гипотетические раскладки? Хитро.

– Ха, знаешь, как она меня высмеяла. Говорит, с Барбарой шутки плохи. Мол, эта штучка сама кого хочет в оборот возьмет, так разговорит, что похитители ей деньги выплатят. А вообще, уж на крайний случай, устав допускает производить заем под активы без присутствия владельца. Правда, как она сказала, под это надо подогнать «основательную юридическую базу», иначе ничего не выйдет.

– То есть привлечь ФБР?

– И не только. Поскольку речь идет о зарубежье и сумма внушительная, тут неплохо бы дело через дипломатические круги протолкнуть, привлечь госдепартамент. Все равно уйма времени уйдет, пока толку добьешься. Она говорит, именно поэтому крупные компании предпочитают сразу выложиться за страховку на случай похищения.

– Даже такое уже придумали?

– А то! Я, кстати, справки наводила. Барбара не была застрахована. Я тут, пока звонка твоего ждала, в Интернете покопалась, кое-что интересненькое разузнала. Так вот, в нынешние времена киднепинг – перспективная отрасль: за последние пять лет число похищений увеличилось в три раза. Жертвами в основном становятся общественные деятели и руководители крупных корпораций. Высшая группа риска – те, кто лидирует по рейтингу «Форбса» и ездит по делам бизнеса в «горячие точки» – ну, скажем, в Колумбию, Мексику, на Филиппины. Так вот им имеет смысл сразу покупать полис. Кстати, в кое-каких регионах приходится и по десять тысяч в месяц выкладывать.

– Да, теперь понятно, почему Барбара на такое не клюнула. И потом, на Багамах сроду такого не видывали.

– Я еще один способ выискала, как деньги раздобыть.

– Ну и?..

– Кое-что проходит по статье «кассовая наличность». Мы каждый месяц расплачиваемся со смежниками и поставщиками: за цветоделение, набор, печать; типографии тоже свое причитается. На зарплату сотрудникам и то меньше уходит, к тому же это отдельная статья расходов, тут уж изволь да выложи. Могу пошушукаться со смежниками – глядишь, и повременим с оплатой. Там и еще кое-какие средства подтянутся…

– Реально сколько это нам даст?

– Конечно, не миллион. Четыреста тысяч, в лучшем случае – пятьсот. Смотря по обстоятельствам – кто-то посговорчивее будет, может, и дадут пару-тройку месяцев подинамить.

– Что ж, пока эта идея мне больше всего нравится. Займешься?

– Без вопросов, только вот…

– Что-то не так? Ну выкладывай.

– Может, стоит сразу делать все возможное? Подключить ФБР, связаться с госдепартаментом. К чему эти тайны?

Не получилось у нее долго крепиться – так и есть, волнуется. Она же еще, считай, девчонка. Сколько ей? Двадцать пять от силы. А я взвалил на нее задачищу, которая не всякому тертому калачу по силам. Да притом делаю вид, будто мне море по колено – пугать не хотел.

– Я пообещал Линфильду Педерсону, что дам ему пару дней – может, он своими силами разберется в ситуации.

Собеседница замолчала, а потом и говорит:

– Зак, я, конечно, в таких вопросах человек несведущий и учить тебя не собираюсь, упаси Господи. Просто я тут слазила на один сайт – серьезный, не для извращенцев. Какая-то группа занималась секретными разработками для страховых компаний, в том числе собирала статистику похищений. Так вот, они дают несколько советов, как быть, если ты попал в трудную ситуацию подобного рода. Конечно, это идиотизм, но я на всякий пожарный сделала распечатку. Хочешь прочитаю?

– Давай, интересно послушать.

– Тут вот что пишут: «Если вашего знакомого похитили за границей, не спешите обращаться за помощью к местным властям. Нередки случаи, когда полиция прикрывает похитителей и помогает им получить выкуп. Правильнее будет сразу же связаться с американским посольством».

– Хм… это мы, кажется, уже профукали.

– Ты действительно доверяешь этому Педерсону?

– Приходится, – ответил я.

Распрощавшись со Штеффи, я набрал номер инспектора.