Текст книги "А счастье пахнет лавандой!"
Автор книги: Бернадетт Стрэхн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
26
Существовали вещи, в которых Бриджит могла быть очень даже полезна, как-то: присмотр за детьми, советы в вопросах католической веры, узколобые обвинения и решение проблемы с чемоданами. Иви дожила до двадцатисемилетнего возраста, не научившись всем этим нужным вещам и не купив за всю жизнь ни одного приличного чемодана. В те редкие случаи, когда она покидала страну, ей всегда приходилось перед поездкой наведываться в Сурбитон, чтобы стянуть что-нибудь из маминой впечатляющей коллекции дорожных принадлежностей.
На Ивиной стороне, в качестве моральной поддержки и для демонстрации хороших манер, выступала Саша. Бриджит нравилась Саша из-за ее шикарного вида, а также из-за того, что всегда носила хорошую обувь. Эти два ценных качества гарантировали человеку высокую оценку в глазах Бриджит. В ее представлении шикарный вид означал мудрость, смелость, талант, находчивость, а возможно, и принадлежность к королевской семье. Осмелься только Иви заикнуться, что с помощью хрусталя можно вылечить геморрой или высказать предположение, что Иисус был астронавтом, ее бы тут же высмеяли и отругали. А Сашин беспорядочный бред воспринимался мамашей Крамп с восхищенным вниманием.
По случаю отъезда три женщины уселись вокруг клинически стерильного стола на кухне у Бриджит и слушали Сашу, объяснявшую тонкости ароматерапии.
– И кто бы мог подумать, – восклицала Бриджит с нотками восхищения в голосе, – что запах лаванды может облегчить боли при родах?
– О да, – уверенно заявляла Саша, – это уже доказано неоднократно.
Иви, которая помнила рассказы о том, как ее мама пинала акушерку, помогавшую при родах, чрезвычайно устала от подобной ерунды.
– А почему бы нам это не проверить, – раздраженно предложила она. – Вон там, в горшочке на подоконнике стоит лаванда. Я привяжу ее веревочкой прямо у Саши под носом, а ты, мам, попробуешь пилить ее ногу электропилой. Интересно, закричит она или нет?
– Твоя проблема в том, что ты все превращаешь в шутку, – ядовито заметила Бриджит, отрезая Саше еще один кусок (магазинного!) бисквитного торта.
– Это однаиз моих проблем, – мрачно согласилась Иви.
– Не на всех нас лежит благословение высшего разума, миссис Крамп, – сказала Саша невозмутимо, принимая торт с королевским поклоном.
Прекрасно осознавая, что высший разум ее мамы сопоставим разве что с куклуксклановским, Иви попридержала язык.
– И куда ты опять собираешься? – Вопрос Бриджит вызвал у Иви недовольство: не ее вина, что она никак не может удержать информацию, которую ей сообщали уже не один раз.
– LA, мам. Это сокращение от Лос-Анджелес. Голливуд.
– Голливуд! – взревела Бриджит. Она подпрыгнула так, что задрожали столовые приборы.
Генри перевернулся в своей корзине и с шумом испортил воздух. Иви помахала рукой под носом, чтобы отогнать волну собачьих запахов.
– Саша, помаши хрусталем около Генри.
– Извини, у меня его с собой нет.
– Что же ты нам раньше не сказала, что отправляешься в Голливуд, милая леди?
Бриджит стала бордово-красной. Такой цвет ей никогда не шел.
– Но Голливуд же в Лос-Анджелесе. Я полагала, что вы об этом знаете.
Иви поразил не только цвет лица матери, но и ее голос.
– Откуда это, по твоим предположениям, могла я знать, где находится Голливуд? – выкрикнула Бриджит. Вопрос довольно логичный для женщины, никогда не выезжавшей за пределы Уэйтроуза. – Я думала, что Лос-Анджелес в Нью-Йорке.
На это нечего было ответить, поэтому Иви отщипнула кусочек от своей порции торта, ожидая, пока мама продолжит.
– Иви, обещай мне, что ты не будешь сниматься без верха.
– Мама, успокойся, Бога ради! Я снимаюсь в сериале Британской телекомпании. Это никакой не порнофильм. Кроме того, я очень сомневаюсь, что моя грудь представляет для них хоть какой-то отдаленный интерес.
– Но тебя могут приобщить к алкоголю и наркотикам, там все этим занимаются.
Очевидно, Бриджит никогда и в голову не приходило, что и к алкоголю, и к наркотикам, и еще кое к чему при желании можно было приобщиться и в Лондоне. Сейчас не время было открывать ей на это глаза.
– Я буду каждый день работать с утра до вечера все восемь недель. У меня просто не будет времени предаваться порокам. Кроме того, со мной будет мой бойфренд, он-то и защитит меня от соблазнов разврата.
– Дэн? А я-то думала, что у вас все кончено. Ты же сказала, что у него очень много работы, – заявила Бриджит, доказав тем самым, что кое-что она все-таки умудряется расслышать. Цвет ее лица постепенно становился мягче.
– Разве я тебе об этом не говорила? – Иви придумывала на ходу. К сожалению, они остались сейчас с глазу на глаз. – Я просто притворялась. Смеха ради. Мы вместе. Правда.
– Смеха ради? Очень веселая идея. Сообщить матери, что ты рассталась с таким приятным молодым человеком! – Да, это было выше понимания Бриджит.
– Я пробовала притворяться, разыгрывала роль, – сказала Иви с видом человека, который даже не надеется, что ему поверят. – То, что ты мне поверила, означает, что я хорошая актриса, – сбивчиво закончила она.
– Значит, ты действительно хорошая актриса. Слишком хорошая. Только вчера вечером я говорила отцу, что мы уже и не доживем до твоей свадьбы, а оказалось, что у тебя все в порядке с твоим милым Дэном.
– Есть, правда, еще одна маленькая деталь, – весело проговорила Иви, надеясь воспользоваться абсурдностью ситуации, чтобы высказать уже все до конца. – Дэн поменял свое имя. С этого момента он хочет, чтобы мы все называли его Аденом.
– Зачем это? – Голос Бриджит прозвучал на очень высоких нотах, выдав тем самым ее полную растерянность.
– Ну просто… он считает, что оно ему подходит.
– Но ему и Дэн подходит. Этим именем назвали его родители. – Бриджит никак не могла понять поколение ее дочери и не желала идти на уступки. – Если хотите знать мое мнение, это ужасно глупо. Нужно оставаться с именем, которое вам дали при крещении. Если мы все начнем выбирать имена, которые, на наш взгляд, нам подходят, чем тогда все это закончится? Вы не сможете запретить мне потребовать, чтобы все называли меня Мэрилин, – скромно закончила она.
– Как Монро, – поинтересовалась Иви, – или как Мэнсон?
– Кто это такая? – Бриджит поднялась и стала вытирать стол. – Не мешайтесь под ногами, девочки. На кухне, как в свинарнике, а мне нужно привести все в порядок к трем часам. Здесь сегодня будет проходить собрание «Сурбитонские матери против комедий с ненормативной лексикой». – Бриджит провела их в садик за домом.
Развалившись в кресле, Иви, прищурившись, смотрела на солнце.
– Уже не так греет, как раньше, – сообщила она. – Дело идет к осени. Саша, ты чувствуешь?
– Да, все меняется. Особенно для тебя.
– Что ты хочешь этим сказать? – Иви рукой заслонила от солнца глаза и посмотрела на разлегшуюся в кресле подругу.
– Да ты сама знаешь, – сказала неохотно Саша, не открывая плотно зажмуренных глаз. – Новая работа. Новый бойфренд. А я остаюсь здесь ходить каждый день до «Калмер Кармы» и обратно. Все как всегда.
– У меня же сто лет не было настоящей работы и настоящего бойфренда. И разве ты за меня не рада? – спросила Иви.
– Конечно, рада, – страстно заверила ее Саша. – Ты же знаешь, я рада. Просто мне немного… Ох, я и сама не знаю. Забудь, что я говорила…
– Хочешь зайти ненадолго?
Саша наморщила нос.
– Нет. Мне лучше вернуться в магазин.
Две девушки находились на углу Кемп-стрит, огромный монолитный чемодан на колесиках стоял между ними.
– Хорошо. А почему бы тебе не зайти попозже? Принеси видеокассету, – предложила Иви.
– Ладно, – сказала Саша, просветлев. – Я подумала, что Аден придет.
– Да, придет. А может, и нет, – схитрила Иви. – Это имеет какое-то значение?
– Нет. Нет-нет. – Было ясно, что имеет. – Я еще не знаю, что буду делать.
Трудная ситуация. Иви знала Сашу достаточно хорошо, чтобы понять, как одиноко она себя сейчас чувствует. Ей хотелось прокричать: «Ты же моя лучшая подруга. И я никогда тебя не брошу. Ты для меня слишком много значишь». Но вместо этого она только легонько подтолкнула ее и, заискивая, проговорила:
– Давай заходи. Мы расстелем одеяло, усядемся на нем и посмотрим.
– А Аден не будет против?
– Почему это он будет против? У него будут две очаровательные девушки вместо одной.
– Хорошо. Около восьми. – Саша направилась вперед, и вдруг обернулась, и, взглянув дерзко, добавила: – Может, я все же попытаю счастья с Бернардом, на худой конец.
* * *
Тем временем ничего не подозревавший Бернард вышел из дома именно в тот момент, когда Иви подошла к воротам. Как всегда галантный, он схватил ее чемодан и настоял на том, что отнесет его в комнату. Со столь характерной для него рассеянностью Белого Кролика он чуть было не промахнулся, но Иви его направила в ворота. Осмотрев его с головы до пят, она подвела удовлетворительный итог:
– Очень красиво. Льняные брюки. Льняная рубашка. Открытые, но не слишком, сандалии. Я одобряю, Бернард. И я уверена, что все молодые леди на Кадмен-стрит со мной согласятся.
Бернард, конечно же, незамедлительно покраснел с ног до головы.
– Да что ты, что ты, – промямлил он.
– Как продвигается ремонт?
– Все закончено. Бинг совершил чудо.
– А мне можно посмотреть? – Полагая, что квартира как-никак является ее собственностью, Иви в большей степени руководствовалась праздным любопытством, нежели чем-то еще. Ей было интересно, смог ли Бинг сгладить следы незримого маминого присутствия в квартире Бернарда. Миссис Бригз очень уж любила разного рода ситцевые занавесочки, кружева, орнаменты, салфеточки и абажурчики. Покрашенных в белый цвет стен, казалось, будет недостаточно, чтобы изменить стиль престарелой дамы.
Бернард распахнул дверь квартиры «С» и произнес:
– Прошу!
– Вот это да! – Иви переступила порог и вытаращила глаза. – Какая красота!
Стены были гладкие и спокойные, все коврики исчезли, а вместо них блестели гладкие, лакированные доски пола. Большая гостиная была свободной, за исключением длинной кремовой софы в современном стиле и ковра из овчины. Книги Бернарда выстроились вдоль одной стены.
– Как здесь чисто, свежо и современно! – Иви даже позавидовала. Если бы такой была вся квартира, можно было бы поднять плату.
– А это была комната твоей мамы? – спросила Иви, оказавшись в веселой комнате в японском стиле. Прямо как в модном журнале!
Бернард кивнул:
– Думаю, мне нужна теперь двуспальная кровать.
– Полностью согласна. А где же все мамины вещи?
– Настало время их вывезти. – Это была тема, которую Бернарду, судя по всему, трудно было обсуждать. – Большую часть я отдал в благотворительный магазин. – Тут он расправил плечи и проговорил: – Теперь я холостяк. А это мой дом.
– Кроме того, – ласково добавила Иви, – для того чтобы ее помнить, тебе не нужна вся эта старая пыльная мебель. Твоя мама все равно останется в твоей памяти, Бернард.
Как далеко он зашел, обрадовалась она. Стоя в своей шикарной квартире в хорошо сшитой одежде, Бернард выглядел что надо!
Если не считать прически.
Ах, зачем, зачем, зачемтолько я на это согласилась? Устраивать вечеринку перед самым отъездом! Иви никак не могла найти ответа на этот вопрос, засовывая впопыхах невыглаженную одежду во взятый напрокат чемодан.
– Дай я тебе помогу. – Саша сделала попытку подняться с кровати.
– Нет! – Иви встала в позу каратиста. – Извини, Саш, но у меня сейчас все на пределе. Если ты попытаешься мне помогать, я применю силу.
– Хрусталь тебе нужен? – спросила Саша, раздражаясь.
– Мне нужна еще пара рук, мне нужны еще двадцать четыре часа на сборы, мне нужно красивое нижнее белье вместо вот этой унылой серой коллекции, но хрусталь, увы, хрусталь мне совсем не нужен!
Последним предметом, уложенным в багаж, был потрепанный сценарий с загнутыми углами. Покрытый кофейными пятнами, замусоленный жирными пальцами, но так и не прочитанный! «Почитаю в самолете!» – заверила сама себя Иви.
Все молнии, как ни странно, застегнулись. При сборах философия Иви была проста. Она заключалась в такой вот фразе: «Ты никогда не знаешь…» Так что за восемь недель в разгаре лета в Лос-Анджелесе вполне могли пригодиться и зимние ботинки. После последнего неимоверного физического усилия, потребовавшегося для того, чтобы застегнуть последнюю, главную молнию, Иви распласталась на полу и проговорила:
– Пора мне уже одеваться. Гости могут прийти в любую минуту.
– Я думала, ты наденешь красное платье, – заметила Саша мимоходом, рассматривая себя в зеркале.
– Я и собиралась.
– Но ты же упаковала его. Оно на самом дне.
Иви уставилась на подругу.
– Почему же ты меня не остановила?
Саша пожала плечами.
– Вместо того чтобы рассказывать мне с исключительной точностью все подробности о парне, который, возможно (заметь, только – возможно!), обратил внимание на твою задницу в спортивном зале сегодня утром, ты могла бы сказать: «Нет, лучшая моя подруга, не делай этого! Не упаковывай свое единственное приличное платье, потому что тебе придется его надеть сегодня вечером!»
– Ты просто в плохом настроении.
– Не может быть! – ответила Иви.
– Почему бы не надеть вот это?
– Потому что оно… – Причины для отказа не нашлось. Голубое Беллино платье было действительно очаровательно. И Иви поскорее в него влезла.
– Очень мило выглядишь, – сказала Саша.
– Вот еще.
Прозвенел звонок в дверь. Вечеринка началась.
– Мы что, первые? Черт!
– Привет, Мередит. Можно мне взять твою… – Может, это пелерина? Или накидка? Или кожух? Мередит была в столь свойственной ей дорогой и непонятной оболочке.
– Мвааа… – Она расцеловала воздух в нескольких дюймах от Ивиной щеки. – Набрала несколько фунтов. Правда, милая? – Она носила на себе все, что имела. Звеня побрякушками, как целая группа музыкантов, Мередит на своих тонюсеньких каблучках проследовала в сад.
Мередит создана была не для того, чтобы на нее смотреть при дневном свете. Услужливое солнце так освещало рельеф ее лица, что делало его похожим на карту Бен Невиса. Ее огненные волосы сползли набок.
– Несколько старомодно, – вынесла она свой приговор, оглядевшись кругом.
Иви же казалось, что сад выглядел замечательно. Трава была скошена. Между деревьями виднелись китайские фонарики. Стол, накрытый цветной скатертью, предлагал разнообразие вполне съедобных закусок. Стулья были составлены аккуратными группками. Иви проигнорировала замечание своего агента и ласково обратилась к другому лицу:
– Как идут дела, Барри?
– Можно и получше. – Барри чихнул, и на его сутулые плечи слетела лавина перхоти. – Очень много работы, да еще несчастная любовь.
– Смени же, наконец, эту дурацкую пластинку, – оборвала его Мередит, тряся сигаретой. Барри привык к такому поведению, но у Иви реакция была замедленной и ее нос немного скривился.
– Я приготовлю тебе что-нибудь выпить, Мередит. – Иви хотелось побыстрее выйти из облака сигаретного дыма. – Джин подойдет? С чем?
– Просто джин. И побольше, – отрезала Мередит. – Барри будет лимонад.
– Водку, – произнес Барри умоляюще.
Барменом был Бинг. Он расставил бокалы, бутылки и ведерки со льдом в зимнем саду.
– Только что я пытался склонить Бернарда к «Сексу на пляже», – размеренно проговорил он.
– Это коктейль так называется, – нервно вставил Бернард.
– Да, и к нему тоже.
– Ты с Бернардом не перестарайся, – приказала Иви. – Можно мне один джин и одну водку для моего театрального агента и ее раба?
И тут, словно стадо коров, друг за другом последовали Бет, Би, Кэролайн, Милли, Дердри, Джулиус и Чарльз. Сразу начались знакомства, приветствия, восхищения, а Бинг, в свою очередь, протягивал каждому свой бокал.
– А уж для мадемуазель Милли у нас есть кое-что особенное.
Бинг пошарил под столом и извлек откуда-то бутылку любимого Миллиного напитка.
– Что нужно сказать доброму дяде, Милли? – наставительно произнесла Дирдри.
– Дррр…
– Ах! – заворковала терпеливая бабушка. – Совсем как Кэролайн в этом возрасте.
Бинг и Иви обменялись взглядами. Кэролайн и в своем теперешнем возрасте не очень-то изменила свои привычки.
Резкий голос, безошибочно отличающий Мередит, раздавался из сада:
– Никто меня и не предупредил, что здесь будут дети.
– Это что, ведьма? – доверчиво спросил Джулиус, выглядывая из-за пыльной рамы.
– Да, – просто ответил Бинг, отчего близнецов охватило радостное возбуждение.
– Давай позовем Милли посмотреть на ведьму! – Чарльз, влюбившийся в девочку с первого же взгляда, схватил ее за руку.
– Не уверена, что можно. Лучше сначала спросить у ее мамы. – Бет вопросительно взглянула на Кэролайн.
– Думаю, ничего страшного они не сделают, – сказала новая, смягчившаяся Кэролайн.
Бинг заметил:
– Сразу ясно, что ты никогда раньше с Мередит не встречалась.
Когда вновь прибывшие вышли в сад, к Иви робко подошел Бернард.
– Боюсь, мне придется уйти, – проговорил он.
– Нет! – В Иви заговорило глубоко сидящее опасение, что если кто-то уходит, то вечеринку можно считать испорченной. – Ведь все только началось. Ты никак не можешь уйти. Нет!
– Ты никогда не думала о том, как делают карьеру дипломаты? – поинтересовался Бинг, убирая ноготки Иви с плеча Бернарда. – Он вернется.
– Да, я вернусь. – Бернард сделал шаг в сторону. – Честное слово. Просто мне нужно кое-что сделать.
– Конечно. Извини. Иди на сколько нужно. – Иви вспомнила кое о чем и схватила Бернарда за локоть. – Я написала приглашение П. Уарнз. Оно на столе, в гостиной. Ты не сунешь ему под дверь? Было бы так здорово, если бы все сегодня были, наконец, в сборе.
– Да, конечно.
Милли тем временем немного устала от преданных ей всем сердцем близнецов и расплакалась. Би усадила ее на колени. В ее ласковых руках малышка вскоре снова засмеялась. К ней сразу же приблизилась Дирдре и взмолилась:
– Можно мне ее взять? Ей нужна бабушка.
Би ничего не знала об истории Дирдре, но она прекрасно умела читать по лицам людей.
– Вы абсолютно правы, – ласково сказала она, передавая девочку бабушке.
– Собачка!
Это слово было очень сложным и совсем новым для словаря Милли.
– Здесь нет никаких собачек, дорогая, – заметила Иви.
Но она ошиблась, так как в этот момент в саду появился Генри в сопровождении ее родителей.
– Би, что это ты здесь делаешь? – Бриджит была и удивлена, и обрадована от неожиданной встречи со своей старой подругой. – Определенно, не могу понять, как это ты оказалась в компании этих молодых людей.
– О, некоторые из них наши старые знакомые, Бриджит.
Би слегка подмигнула Бет, которая при этом чуть не поперхнулась.
– Ах, здесь Саша. Как поживаешь, милая?
И Бриджит сконцентрировала свое внимание в этом направлении. Слегка покачиваясь, Саша объяснила, что у нее все хорошо и что она очень благодарна Бриджит за проявленный интерес.
– Что это ты разыкалась? – спросила встревоженно Бриджит. – Попало что-нибудь не в то горло?
Не в то горло попало немного водки, но Саша только кивнула в знак согласия.
Позвякивающий вихревой поток, который произвела Мередит, ринувшаяся к бару с опустевшим стаканом, произвел впечатление.
– О, Мередит, – замахала рукой Бриджит, – как поживаете? Мы – Ивины родители, разве вы нас не помните?
– Как же не помнить. Очень рада. Вы должны очень гордиться, и так далее, и тому подобное. – Мередит не останавливалась на полпути. Она протянула Бингу стакан. – Наполни той же гадостью, которую я только что выпила, – приказала она и добавила «пожалуйста» исключительно из-за того, что Бинг был красив.
– Где он? – заговорщически спросила у Бинга Саша.
– Кто он?
– А ты думаешь, кто? – Саша никак не могла поверить, что Бинг действительно не представляет, о ком идет речь. – Бернард, конечно же. Я собираюсь ему отдаться.
– Гмм… – Он взял ее за плечи. – Не надо, – сказал он громко и четко. – Не надо!
– Но я хочу! – Саша была на той стадии опьянения, когда в ней просыпалась дерзость. – Имею право! Разве мы с Бернардом не заслуживаем любви, как и все остальные?
– Ты заслуживаешь очень многого, но что-то мне подсказывает, что Бернард не тот мужчина, который тебе нужен. – Бинг налил ей лимонаду с одной капелькой водки. – Вот твой напиток.
– Откуда ты знаешь? – Саша собиралась с духом для обидной фразы. – Ты голубой.
– Ты заметила? – Бинг был невозмутим.
Внезапно все звуки в саду заглушил рев фанфар, возвестивший о существовании П. Уарнз/а. Все лица обратились наверх.
– Я полагаю, сейчас появится если не человек, то дух собственной персоной, – сказала Иви, содрогнувшись.
Яркие огни пронзили сумерки. Бинг включил погромче музыку. Из зимнего сада, с коктейлем в руке, появился Аден. Он светился чистотой и новизной. Но, как отметила про себя Иви, был сексуален, красив и, вдобавок, загадочен.
– Хватит уже смотреть на дверь, – прошептала ей Бет в самое ухо.
«Что это, разве я смотрю на дверь?» Об этом подумала Иви, отходя в сторону Дирдре, которая покачивала на коленях Милли. Балансирование на границе серьезных отношений и старой дружеской привязанности требовало акробатического мастерства.
– Привет, Аден.
– Здравствуй.
Аден поцеловал ее, и рот его был как теплая пуховая кроватка в морозное утро, и очень не хотелось с ним расставаться.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Я – да. А ты?
Их диалог прервала Бриджит.
– Дэн! – проговорила она скрипучим голосом. Затем, для ровного счету, так как долго трясла его руку: – Дэн Дэн Дэн Дэн Дэн. – И выпустила ее с финальным драматическим: – Дэн!
Ее муж, отвлекшись от рукава Барри, с которого он счищал капустный салат, сказал громко и отчетливо:
– Аден! Рад новой встрече с тобой, сынок.
Пожимая его руку, Аден радостно улыбался. Возможно, он и надеялся, что Бриджит после этого отойдет, но не тут-то было. Она схватила Адена за руку и нарочно повела в сторону от Иви:
– Послушай, Дэн или Аден, – затараторила она, – раз уж так получилось, что вы с Иви – как это теперь у вас называется – в общем, едете вместе, я думаю, нам нужно кое о чем поговорить.
– Понимаю. Вы хотите узнать, каковы мои планы?
– Нет, я хочу, чтобы ты помог убедить мою дочь в том, что ей нужно кое-что для себя приобрести из одежды. Если уж ее будут показывать в телесериале, то ее портрет может и в газете появиться. А мне совсем не хочется, чтобы она в таком виде показалась в местных газетах. Хороший костюм с юбкой и пара красивых туфелек сотворят с ней чудеса.
Бернард вернулся. Пытаясь унять расплакавшегося Барри, Иви заметила краешком глаза, что Бернард вернулся, и, посмотрев на него, застыла от изумления.
– Бернард? Твоя прическа?
– Хорошо? – смущенно спросил Бернард.
– Хорошо? Просто восхитительно! Ты выглядишь другим человеком!
Простая короткая стрижка с задорными вихрами на затылке удачно подчеркивала правильные черты его бледного лица. Кроме того, выгодное впечатление стал производить медный оттенок его волос.
– Это Бинг мне подсказал, какие указания нужно дать парикмахеру. Надеюсь, я все сделал правильно.
– Несомненно. Теперь девушки слетятся к тебе отовсюду. Придется тебе взять в руки большую метлу, чтобы отгонять их прочь.
Впервые за все время она заметила, какие у Бернарда большие голубые глаза.
– Бернард, все замечательно! – Иви засмеялась и похлопала своего нового, удивительно привлекательного жильца по спине. Бернард невероятно преобразился всего за какие-то несколько недель. Изменение, произошедшее с ним, было не менее заметно, чем то, что происходит с женщиной, когда она за год теряет килограмм десять и приводит тем самым в изумление своего мужа, о чем Иви неоднократно читала в маминых журналах о похудении.
– Знаешь, Бернард, я и сама могу тобой увлечься, – сказала она и добавила «почти», так как Бернард весь сжался от смущения.
Новая прическа Бернарда стала основной темой разговоров. Волна комплиментов так и захлестывала Бернарда, а Мередит засвидетельствовала свое восхищение яркими следами губной помады. Разительное изменение, происшедшее с Бернардом, не могло не пробить дурман Сашиного опьянения.
– Теперь он хорош и для меня! – сообщила она Бингу.
Бинг остался непреклонным, как сфинкс, не проронив ни слова. А Саша неустойчивой походкой направилась в сторону Бернарда, но в конце пути свалилась в кусты.
– Нужно ей помочь. – Би считала, что оставлять ее одну в кустах не совсем удобно.
– Пусть ей поможет кто-нибудь другой, – остановила ее Бет.
– Ты эгоистка.
– В отношении всего, что касается тебя.
Бет и Би задержали друг на друге взгляд. Любой сторонний наблюдатель задумался бы над вопросом, отчего это молодая женщина так и сияет счастьем, а пожилая так и светится умиротворенностью и спокойствием. И любой сторонний наблюдатель пришел бы к заключению, что эти женщины любят друг друга. Конечно, если этим сторонним наблюдателем не была Бриджит.
– Что это у тебя такое лицо? Опять желудок тебя подводит? – спросила она Бет, умудряясь сделать так, чтобы даже ее предположения прозвучали как обвинения. – Ох, ох, – наморщилась она, сгибая свои затекшие колени, чтобы присесть к ним на траву. – Как вам кажется, можно было бы нам предоставить места, соответствующие нашему возрасту?
– Да, к нам, скрюченным старушкам, нужно проявлять побольше внимания.
– Би! – Судя по всему, Бет терпеть не могла, когда так разговаривали, пусть и в шутку.
– Ну, до такого я еще не дошла, – возразила Бриджит. – Мне приятно думать, что во мне еще есть какая-то жизнь. Сегодня утром я даже записалась на курсы эсперанто.
Она хмуро посмотрела на куст.
– Что это там делает Бернард? Похоже, он сражается с этим кустом. О Боже! – Бриджит с удивлением обнаружила, что из куста вдруг появилась Саша. – Наверно, они тренируются, чтобы показать всем фокус. Смотрите, Саша притворяется, что ее ноги совсем ослабли. – По теории Бриджит, шикарные люди не бывают пьяными. – Приятно видеть, что они так дружны. Наверно, она устала больше, чем этот Бернард.
Это был именно тот момент, когда Саша пыталась объясниться с Бернардом, а он тащил ее через лужайку.
– Мне всегда казалось, что ты идиот, – признавалась она, пачкая слюной его грудь, – но теперь я изменила о тебе свое мнение.
– Хорошо. Хорошо.
На то, чтобы поддерживать Сашу в вертикальном положении, уходило столько энергии, что Бернард больше ни о чем не мог думать.
– Очень мило с твоей стороны, – автоматически повторял он, направляя ее в сторону кресла.
– Не оставляй меня! – взмолилась Саша.
– Гм… Хорошо.
Бернард не горел желанием оставаться с Сашей, но ничего другого ему не оставалось.
– О, Бернард! – вздыхала, глядя на него, Саша, а ее тайному эротическому очарованию слегка мешали, с одной стороны, размазанная по лицу тушь, и с другой стороны – налипшая на него трава.
* * *
Аден и Генри искали Иви и, в конце концов, обнаружили ее на кухне.
– Этому старику нужно попить, – Аден указал на Генри, – а вот этого нужно поцеловать.
На себя он не успел показать, так как Иви уже сжимала его в своих объятиях.
– Давай отправим всех по домам, – предложила Иви, шепча ему прямо в ухо, – и будем целоваться и обниматься, пока не взойдет солнце.
– Какая милая идея, так прекрасно изложена, но не думаю, что она осуществима.
– Ну и ладно. Тогда остается дожидаться, пока они сами разойдутся.
Они стали целоваться снова, тела их сплетались, как плющ вокруг каменной колонны. Громкое завывание, раздавшееся снизу, напомнило им, что они не одни.
– Генриии! – Иви покрыла старую морду поцелуями и налила в миску воды.
– Слушай! – Аден поставил ее на ноги. Посмотрел на нее серьезно. По-доброму, но серьезно. Отстранил ее на расстояние вытянутой руки. – Послушай меня внимательно. Я повторяю это еще раз. Я не Генри.
– Конечно же, нет! Ты абсолютно другого цвета. И уши у тебя не висячие. Я никогда не видела тебя в кожаном ошейнике, и у тебя изо рта не пахнет собачьими консервами.
Иви попыталась опять обвить его руками, но Аден отстранился.
– Я хочу сказать, что ты никогда не будешь делать попыток обращаться со мной, как с Генри. Проделывать со мной те же фокусы, играть со мной в те же игры. Близость – это союз двух честных людей, в котором они партнеры. – Аден слегка потряс Иви, чтобы она стояла спокойно. – Ты это поняла? И никаких поспешных теорий. Никакой посторонней помощи. Только я и ты. И ни один из нас – не хозяин. Согласна?
– Согласна.
– Хорошо. И еще одна вещь. – Аден произнес серьезно: – Будет очень весело.
Тут он заключил ее в свои объятия и сжал с силой.
И даже когда его объятия ослабли, Иви все твердила сама себе: никаких игр, никакой стратегии…
В дверях кухни появился Джон Крамп.
– Идемте, мои дорогие! Сейчас Бинг будет произносить речь.
В саду раздавался звук, который ни с чем невозможно было перепутать: паровой двигатель на полных оборотах лил свои трели из окон верхнего этажа.
Со столь не свойственной ей услужливостью Кэролайн разливала всем шипучий напиток, вкус которого был великолепен, но только до того момента, как попадал в горло.
Собравшись в маленький полукруг, они все замечательно выглядели, благодаря спокойно освещавшему их, заходящему, жемчужно-розовому солнцу. Легкий ветерок освежал открытые плечи. Лето ласково прощалось с ними.
Иви оторвала себя на какое-то время от Адена, чтобы посмотреть назад, на дом номер восемнадцать. Она оглядела все изменения, которые претерпело старое здание с тех пор, как Белл передала его ей, Иви. Много нанесено на него краски, шпатлевки, наклеено бумаги. Но изменился не только облик самого дома. Иви посмотрела на Бернарда, уверенного, с новой стрижкой, на Кэролайн, с нетерпением ожидавшую, когда ее мама причешет Милли. Она повернулась и взяла Адена за руку. Многое изменилось, но многое осталось по-старому. Она вспомнила отрывок из письма Белл, которое ей передал мистер Снайл-младший: «Только те, кто должен был жить здесь, остались со мной». Белл одобряет все, что я сделала, прошептала Иви. И я это знаю.
Бинг постучал по стеклу, призывая к тишине, и поднялся на возвышение.
– Мы собрались сегодня здесь, чтобы сказать аи revoir [25]25
Au revoir ( франц.)– до свидания.
[Закрыть], а не до свидания человеку, который очень много значит для всех нас.
– Кто это? – выкрикнула Мередит. От резкости ее голоса Барри снова расплакался.
Не обращая на них внимания, Бинг продолжил:
– Мы будем по ней скучать. Может, я и не буду, но некоторые из нас будут. Непременно. – Он посмотрел на свою жертву, которая не могла, конечно, в этот момент не показать ему язык. – Хорошо. Я признаюсь. Она мне как сестра, которой у меня никогда не было.
– У тебя их четыре, – поправила его Иви.
– Кто произносит эту речь? – зашипел на нее Бинг, после чего заключил: – Это серьезный шаг для Ивиной карьеры. Она замечательно сыграет в «Заходе солнца», и у меня такое предчувствие, что в скором будущем она будет известной актрисой. Лучше нам сейчас ухватить от нее побольше, так как потом, на вершине славы, она будет от нас гораздо дальше.
Все засмеялись, подтвердив, что так оно и будет (хотя на Мередит это точно распространялось).
