Текст книги "Колония"

Автор книги: Бен Бова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

11

Новое Золото, Новые Конкистадоры, и Никаких Туземцев.

Приблизительно 0.002 земной массы вращается вокруг солнца в виде метеоритного материала. На первый взгляд это может показаться не таким уж огромным, за исключением того факта, что почти весь этот материал собран в теле диаметром в несколько сот метров или меньше, а общая его масса 10**16 тонн. Для получения этих материалов не требуется никаких подземных или открытых шахт, нет никаких проблем с удалением отходов и не нужно платить бешеные цены за энергию.

… Доступ к этим ценным ресурсам фундаментально прост – коль скоро экономически решится задача доступа в космос.

Земные горняки в общем-то счастливы, когда находят одно-десятипроцентную концентрацию искомого материала, распространенного по бесполезному камню. В поясе астероидов… мы можем найти концентрацию полезных элементов в целых девяносто процентов…

Экономическая цена камня стометрового диаметра с железо-никелевым составом равна полутора миллиардам долларов с лишним, основываясь на 3.8 миллионах тонн железа, 360 000 тонн никеля и 84 тоннах платины.

Цена одной лишь платины будет 32 250 000 долларов. В единственном каменноугольном хондрите тех же размеров цена золота была бы 15 250 000 долларов.

Доклад Фонда. Фонд, Сент-Пол, штат Миннесота, 1 января 1978 года.

Дэвид сидел один за столом в своем однокомнатном доме, перебирая пальцами клавиши компьютерного терминала, словно пианист на концерте, играющий сложный ноктюрн Шопена.

Он не переставал гадать об Эвелин. Если она покинула колонию по собственной воле, то как она сумела это сделать? И почему она не связалась с Дэвидом и не дала ему знать о своем отъезде? Возможно, она не могла, – подумал он. Или времени не было.

– Эта колония – капкан, – бормотал он про себя. – Тюрьма. Но они не могут вечно держать меня здесь под замком.

Но пальцы его продолжали работать, словно жили самостоятельной жизнью, Хладнокровно выуживая данные из запасов памяти компьютера. По мере того, как тянулись часы за часами, Дэвид пересмотрел данные по продаже «Островом номер 1» энергии странам Земли. Он проверил досье на членов совета Директоров и поискал по перекрестным корреляциям столкновение интересов – как политических, так и финансовых.

Лишь поздно ночью Дэвид отключил наконец терминал и дремотно откинулся на спинку кресла. Голова у него так и плясала.

Все было тут. Вся картина. Скрытая, местами искаженная, а в других областях туманная. Но общий абрис был достаточно ясен.

"Корпорация «Остров номер 1, Лимитед» и ее родительские корпорации были не просто жертвами надвигающегося апокалипсиса. Они помогали вызвать его.

Они ведут войну, сказал себе Дэвид. Войну против Всемирного Правительства. Войну против человечества.

Все было так логично. Борьба за существование. Битва за выживание. Транснациональные корпорации против Всемирного Правительства. Прибыли против нужды. Богатые против бедных.

А мы на их стороне, понял Дэвид. «Остров номер 1» – часть корпорации. Доктор Кобб помогает им.

Экологическая война. Нить тут была тонкая, но Дэвид проследил абсурдные метеоусловия, досаждавшие ключевым районам мира. Они всегда приводили к ослаблению Всемирного Правительства. И часто приводили к усилению корпораций как в случае с наводнениями в Скандинавии, стерший с лица Земли государственный притенный комплекс и вынудивший норвежцев покупать энергию у Северо-Африканского комплекса корпорации «Остров номер 1».

И война эта переживала эскалацию. Тиф в Индии: возник он из-за тайфунов, уничтоживших столько перенаселенных пунктов и городов, или из-за бацилл, созданных прямо здесь, на «Острове номер 1»? В той же самой биохимической лаборатории, где создавали питание, поддерживавшее во мне жизнь до рождения? Дэвид содрогнулся от ужаса.

Вспышка новой и пока еще не опознанной разновидности пневмонии убивала в Советском Союзе десятки людей. Мутированный вирус с «Острова номер 1»?

Они убивают людей!

– Это трехстороннее сражение, – пробормотал про себя Дэвид, осев в кресле и уставясь на пустой экран компьютера. Ему представлялось, что он по-прежнему видит диаграммы и кривые, словно туманные, неотчетливые остаточные изображения, негативы, белое на черном.

– Всемирное Правительство пытается заставить корпорации пустить свои прибыли на развитие бедных стран. И потом есть эти революционеры: Освободитель и Подпольная Революционная Организация Народа. Если корпорации сведут всех партизан в единое целое… экологическая война превратится в кровавую баню по всему миру.

Он устало поднялся с кресла.

Одно наверняка, понял он. Я должен попасть в Мессину и уведомить об этом Всемирное Правительство. Дело теперь не просто в том, что я пытаюсь сбежать из колонии. Речь идет о спасении Земли от апокалипсиса.

12

Советник на бирже труда сообщил мне сегодня, что для фермеров есть вакансии в колонии «Остров номер 1», в космосе. Я заполнил заявочную анкету; ничего другого не предвидится.

Переговорил об этом за ужином с папой и мамой. Они не в восторге, от того что я отправлюсь аж до L-4, но оба сказали, что если меня примут, и если я хочу туда, то они одобрят. Я однако же видел, как трудно им было это сказать.

Черт побери, мне тошно видеть маму постоянно в слезах, а папу – испуганным с виду до одури. Если бы только погода была малость получше. Если бы энергетическая кампания не насела на всех, добиваясь распродажи…

Так или иначе папа сказал, что по его расчетам они смогут неплохо жить в деревне для пенсионеров. Они вообще-то молоды для нее, но деваться больше некуда, во всяком случае, с такими деньгами, какие есть у них. Однако им обоим ненавистна сама мысль об этом, и я их не виню.

Вероятно, меня не примут на «Остров номер 1». Слишком много других людей пытается туда попасть. Но если меня примут… то как насчет папы с мамой? Смогу ли я оставить их?

Дневник Уильяма Пальмквиста.

Остров Вознесения немногим больше чем шлаковый конус потухшего вулкана, высунувшего голову над теплыми водами Южного Атлантического океана. Остров этот во многом напоминает дочерна обгоревшую, усеянную валунами поверхность Луны. Даже берега у него скорей скалистые, чем песчаные.

Место это изолированное, почти на десять градусов южнее экватора, почти на равном удалении от Южной Америки и Африки. Ближайший кусок суши – остров Св. Елены, еще меньшая скала, куда Англичане сослали Наполеона.

На конце взлетной полосы, расположенной дальше всех от здания аэропорта Вознесения, припарковались под высоко стоявшим в небе летнем солнцем два самолета. Наземные энерготележки обращали солнечный свет в электричество для воздушного кондиционирования и освещения самолетов. На обоих самолетах отсутствовали любые указатели, за исключением нарисованных на хвосте загадочных серийных номеров. Один самолет был выкрашен в бело-голубой цвет: это был двухмоторный сверхзвуковой реактивный самолет, достаточно большой, чтобы содержать важного деятеля и штат из шести человек с немалым комфортом, и вдобавок двух пилотов. Другой самолет был куда более крупным четырехмоторным реактивным и не сверхзвуковым, окрашенный в желто-зеленый полосатый камуфляж джунглей.

Эммануэль де Паоло напряженно сидел за изогнутым столом в своей личной каюте сверхзвукового реактивного самолета. Каюта отличалась большой роскошью: даже стенки покрывали толстые ковры. Но она была крошечной, в ней едва хватало места, чтобы втиснуть шесть человек вокруг покрытого пластиком стола. Но сейчас это не имело значения. На данной встрече будет только двое человек.

Директор Всемирного Правительства присматривался в одно из миниатюрных овальных окон к припаркованному рядом с его собственным самолетом огромному военному самолету. Военный камуфляж, подумал он. Как он не оригинален. Вероятно, на нем будет мундир цвета хаки и бейсбольная кепка.

Секретарь Де Паоло проник в каюту совершенно бесшумно, если не считать щелкнувшего замка двери.

– Только что позвонили его люди. Они согласились допустить его приход в ваш самолет. Он будет здесь через пять минут.

Директор кивнул своему помощнику-эфиопу.

– Значит, дипломаты договорились о протоколе. Первый шаг.

Секретарь улыбнулся, сверкнув белыми зубами на фоне темной кожи.

– Прецедент был установлен давным-давно: это территория Всемирного Правительства, следовательно, вы хозяин, а он гость, и следовательно, он должен прийти повидать вас. Но обед будет на борту его самолета, и для этого вам придется отправиться к нему.

Де Паоло пожал плечами.

– Мелочи, – пробурчал он.

Секретарь улыбнулся и удалился, и старик остался ждать в одиночестве.

Сколько каждый из них пролетел для этой встречи? Шесть с половиной тысяч километров? Семь тысяч? Что бы сделали дипломаты, если бы не существовало место, находящееся почти на расстоянии от Мессины и Буэнос-Айреса?

Тихий стук в дверь. Прежде чем Де Паоло успел сделать что-нибудь большее, чем поднять взгляд, секретарь открыл дверь и объявил:

– Полковник Сезар Вилланова, Ваше Превосходительство.

Де Паоло поднялся на ноги, чувствуя все свои восемьдесят лет.

Вилланова осторожно вошел в тесную каюту, быстро оглядываясь кругом, словно попавший в незнакомую обстановку кот.

Он совсем не походил на то, чего ожидал Де Паоло. Высокий, но с крепким телосложением рабочего человека. Выдающийся вперед клюв носа, изогнутый, как у андского индейца. Руки у него выглядели твердыми и мозолистыми, но голос отличался мягким, почти девичьим тенором.

– Для меня большая честь встретиться с вами, сеньор Директор, – сказал он с испанским акцентом высокогорий и пастбищ.

Это не городской житель, понял Де Паоло.

– Вы оказали мне честь, встретившись со мной, – отозвался старик. – С вашей стороны было очень любезно согласиться на эту встречу после столь недолгих колебаний.

Вилланова едва заметно кивнул. Глаза у него были прозрачные, светло-серые. Густая грива волоса подернулась сединой. Он носил мундир, но зеленый, под цвет джунглей, и аккуратно выглаженный.

– Садитесь, пожалуйста, – показал Де Паоло на пластиковые кресла с подушками. – Э… мои советники по части протокола немного озадачены, как следует обращаться к вам. Мы знаем, что несколько лет назад вы были полковником чилийской армии. Но теперь?.. Вы приняли титул главы нового правительства Аргентины?

Вилланова покачал головой и тихо ответил:

– Я не администратор, Ваше Превосходительство, а всего лишь солдат. Я не повторю достойной сожаления ошибки Боливара.

– Но вы называете себя его титулом.

– Единственное мое тщеславие. – Он слегка улыбнулся, почти так, словно смутился. – Единственный титул, какого я желаю, это титул Освободителя.

– Понимаю.

Вилланова снова кивнул.

– Не хотите что-нибудь выпить? Поесть?

– Нет спасибо.

Де Паоло с миг рассматривал собеседника. Его досье гласит, что ему пятьдесят два, но выглядит он моложе.

– Мне хотелось бы знать, – произнес Вилланова, – цель этой встречи. Мои советники сообщили мне, что вы лично попросили об этом. – Он улыбнулся, на этот раз иронически. – Некоторые мои друзья предостерегали меня, советуя не приезжать. Они опасаются какой-то ловушки.

– Очень хитрой ловушки, – улыбнулся в ответ Де Паоло. – Я желаю поймать в силки ваше сердце.

Освободитель поднял брови.

– Я хотел лично встретиться с вами, чтобы собственными устами и от всей души пригласить вас присоединиться к Всемирному Правительству.

– Но это невозможно.

– Почему? Вы – лидер великой страны. Все страны мира без исключения принадлежат к Всемирному Правительству. Почему же Аргентина должна быть исключением? Я приглашаю ваше правительство присоединиться к нам, как поступил ваш предшественник.

Вилланова спокойно ответил:

– Одна из причин свержения нами прежнего правительства заключалась в том, что оно получало приказы из Мессины.

– Приказы? Да бросьте вы, теперь-то…

– И платило налоги Всемирному Правительству. Тяжелые налоги, которым следовало бы оставаться дома для помощи нашим беднякам.

– Но налоги, выплачиваемые вами Всемирному Правительству, меньше, чем вы тратили на свой военный бюджет до того, как мы приступили к разоружению.

– То было много лет назад, – покачал головой Вилланова. – Налоги же, которые мы вам платим, платили сейчас, в этом году. Умирающие с голоду дети умирают сейчас.

– Но мы отправляем продовольствие нуждающимся странам. У нас есть программы…

– Ваши программы не доходят до народа. Они делают богатых богаче, в то время как бедные бродят голодными. Почему, по-вашему, народ Аргентины, да и других стран по всему свету, готов присоединиться к Освободителю? Потому что он любит Всемирное Правительство и очень доволен им?

Де Паоло с минуту подумал, а затем медленно произнес:

– Почему же вы тогда не присоединитесь к нам и не возьмете под свою опеку наши программы для нуждающихся?

Вилланова отдернул голову и охнул, словно получил электрошок.

– Это… это очень щедрое предложение.

– Оно сделано искренне, – сказал Де Паоло.

– Но я солдат, а не администратор. За столом я пропаду.

– Вы – лидер, – побуждал его Де Паоло. – Бумажную работу могут выполнять другие. Вы можете ими руководить.

Долгий миг Вилланова ничего не говорил. Но затем:

– А кто будет руководить мной?

– Всемирный Совет, конечно, – пожал плечами Де Паоло.

– Те же безликие люди, которые руководят сейчас Всемирным Правительством. Те же, кто позволяет деревням вымирать с голоду, а городам гнить и превращаться в преисподнюю.

– Мы пытаемся…

– И без успеха.

– У нас был бы успех, имей мы ваше сотрудничество, – повысил голос Де Паоло, – и сотрудничество тех, кто вас поддерживает.

– Поддерживает меня? Меня никто не поддерживает, кроме бедных и голодных.

– Да бросьте вы, сеньор, – возразил, махнув рукой Де Паоло. – Разве это случайное совпадение, что засуха, разорившая животноводческий округ Аргентины, исчезла, как только вы организовали новое правительство? Разве это случайное совпадение, что в резервуарах питьевой воды для Сантьяго обнаружили такое высокое содержание бактерий, что чилийская столица должна теперь покупать питьевую воду у Аргентины?

Вилланова заколебался.

– О чем вы говорите? В чем вы меня обвиняете?

– Транснациональные корпорации насильственно изменяли погоду для содействия вам – отравляли резервуары, распространяли болезни – и все для того, чтобы вызвать те голод и нищету, на которых вы наживаете политический капитал и скачете к победе и власти!

– Неправда! – заявил Вилланова. Но это был тихий ответ человека, неуверенного в себе.

– Бури в Индии, наводнения в Швеции, свирепствующие болезни и эпидемии… а по всему миру революционеры и партизаны носят ваш портрет на демонстрациях против Всемирного Правительства.

– Матерь божья, и я в ответе за погоду?

– Кто-то в ответе!

– Я никогда не слышал ни о чем подобном.

Де Паоло чувствовал, как у него в ушах гневно бьется пульс.

– Значит, вы либо лжец, либо дурак. Корпорации портили погоду и вели экологическую войну по всему миру для ослабления Всемирного Правительства. Вы пользуетесь их пожертвованиями. Именно вам-то они и помогают.

– Мне? Это ваше Всемирное Правительство кормит корпорации и морит голодом бедных.

– Чушь!

– Правда! Кто получает прибыли с грузов зерна? Кто продает медикаменты по всему свету? Почему все спутники Солнечной Энергии направляют свою энергию странам Севера?

Вынуждая себя вновь обрести самообладание, Де Паоло ответил:

– Мы пытаемся взять корпорации под контроль. Но их власть огромна. И у нас есть доказательства, что они помогают вам и другим революционным движениям, таким, как ПРОН.

– Я клянусь, что ничего об этом не знаю, – сказал Вилланова.

– Тогда докажите это.

– Как?

– Пусть Аргентина вновь присоединится к Всемирному Правительству. Работайте вместе с нами, а не против нас.

– Не могу. Против меня выступят мои же сторонники.

– Тогда нам придется сокрушить вас.

– Попробуйте, – раздул ноздри Освободитель. – Если у ваших усталых стариков из Совета хватит смелости попробовать, то они обнаружат, что голодные бедняки умеют драться. Нам больше нечего терять. Мы знаем, что смерть близка. Нападите на Аргентину и, обещаю вам, вы вызовете пожар во всей Латинской Америке. Во всем Южном Полушарии!

Де Паоло понял, что именно заставил его сказать давно копившийся гнев. Дурак, дурак! Все эти годы самоконтроля выброшены псу под хвост из-за какого-то авантюриста.

– Я говорил не о войне, – отступил он. – Никто из нас не желает вызвать смерть и разрушения. Я умоляю вас увидеть мир таким, каков он в действительности. Зачем, по-вашему корпорации помогают вам?

– У меня нет никаких доказательств этого.

– Это так, – настаивал Де Паоло. – Они знают, что помогая вам, они ослабляют Всемирное Правительство. Разжигая революционные движения, они могут уничтожить Всемирное Правительство. А что останется на развалинах? Вдребезги разбитый мир, расколотый на сотни отдельных стран, и каждая из них будет слишком слаба и слишком гордой, чтобы быть чем-нибудь, кроме отдельной. Что будет самой могущественной силой в этом мире? Корпорации! Они будут править миром. Ваши мелкие национальные правительства будут им не чета.

– Это кажется похожим на параноидные сны… – Вилланова заколебался.

– Да, да, заканчивайте старика. Вы хотели сказать именно это. Но это не паранойя. Это правда. Они используют вас. И коль скоро они достигнут своей цели – уничтожат Всемирное Правительство – они отметут вас в сторону, как опавший лист.

– Пусть попробуют.

– Они преуспеют – если в мире останется хоть что-нибудь, когда падет мое правительство. Мы боремся за сохранение порядка, за сохранение мира и стабильности. Если им удастся растерзать Всемирное Правительство, то возникший из-за этого хаос уничтожит все-все!

– Нет, – мягко поправил Вилланова. – Останется народ. Земля. Поля. Народ выдюжит и останется, чтобы ни случилось.

– Но сколь много их останется? – настаивал Де Паоло, выдавливая из себя слова, несмотря на обруч, стягивающий ему грудь. – Или, скорее, сколь мало? Погибнут миллиарды. Миллиарды!

Вилланова поднялся на ноги и выпрямился во весь рост, голова его находилась едва ли не на сантиметр ниже их пластиковых потолочных панелей каюты.

– Я думаю, эта встреча ничего больше не достигнет, кроме дальнейших взаимных обвинений. С вашего разрешения…

– Ступайте! – бросил Де Паоло, когда внутри у него разлилась боль. – Ступайте играть в свои эгоистические игры во власть и славу. Вы думаете, что помогаете людям. Вы помогаете убить их.

Освободитель повернулся и вышел из каюты. Прежде чем дверь закрылась, в каюту просунулась голова секретаря Де Паоло.

У него в шоке отвисла челюсть.

– Сэр!

Де Паоло лежал, откинувшись в кресле, хватая воздух открытым ртом, лицо его посерело. В груди его тлела мрачная жаркая боль.

Секретарь подошел к столу и нажал кнопку связи.

– Врача сюда, немедленно!

13

Меня приняли на «Остров номер 1». По крайней мере, на пробной основе. Они приняли решение быстро. Позвонивший советник сказал, что со всеми заявками у них разбирается компьютер и в большинстве случаев их обрабатывают за сутки.

Они хотят отправить меня в центр тестирования и тренировки в Техасе. У меня есть неделя на принятие решения. Но я его уже принял. Разумеется оно будет тяжелым для мамы с папой, но я не собираюсь провести остатки своей жизни, торча здесь, а потом дожидаясь, когда меня выбросят на свалку, как и их. Я отправляюсь в космос.

«Остров номер 1» или кранты!

Дневник Уильяма Пальмквиста.

Откинувшись на спинку стула, Дэвид мрачно пялился на экран компьютера. Вместо данных о пассажирах, подтвердивших заказ мест на следующий отбывающий на Землю ракетный челнок, видеоэкран показывал изображение доктора Кобба.

– Дэвид, это запись, – говорил старик. – Я знаю, что ты пытаешься вклиниться в компьютерную систему заказа мест и обеспечить себе место в одном из летящих на землю челноков. Я запрограммировал компьютер отвечать на твои вторжения этой записью. Ты останешься здесь, сынок. Сожалею, но все должно обстоять именно так. Я заблокировал все возможные вводы в компьютер. Ты никак не сможешь переиначит…

Дэвид с кислой гримасой коснулся клавиши ВЫКЛ. Видеоэкран мгновенно погас. Голос Кобба оборвался на середине слова.

Он уже в четвертый раз пытался пролезть в список пассажиров. Сперва он пробовал вымышленные фамилии. Затем пытался вставить собственные идентификационные данные вместо подтвердившего заказ пассажира и «спихнуть» его с рейса. Не вышло ни то, ни другое. Так же не удались и его самые последние попытки, более хитрые, добраться до основной программы компьютера и изменить ее.

Каждый раз его усилия кончались записанным посланием Кобба. Лицо старика выглядело слегка насмешливым, словно он знал, что выиграл состязание в остроумии со своим протеже.

Возможно, ты и выиграл несколько сражений, подумал Дэвид. Но тебе не выиграть войны. Я еще выберусь из этой тюрьмы.

Причалы «Острова номер 1» регулярно покидали и другие ракеты. Меньшие по размерам, более спартанские лунные челноки, сновавшие с людьми и оборудованием между колонией и рудниками на лунном океане.

Как и сама колония, рудники являлись собственностью корпорации «Остров номер 1». Но на другом берегу этого темного твердокаменного лунного океана располагалось подземное поселение Селена – свободное и независимое государство, стойкий член Всемирного Правительства.

Дэвид усмехнулся про себя.

– Может ты и прикрыл челноки на Землю, – пробурчал он Коббу, – но я просто отправлюсь, куда мне хочется, длинным кружным путем.

Дэвид вновь активировал компьютер и запросил список пассажиров на следующие несколько рейсов. Видеоэкран с миг померцал, а затем прояснился, показав лицо Кобба. Усмешка старика почему-то казалась шире.

– Дэвид, это запись. Я знаю, что ты пытаешься…

Слава богу, некоторые вещи никогда не меняются, – заметила Эвелин, когда такси объехало конных гвардейцев в их роскошных глупых алых мундирах, с надраенными саблями и золотыми шлемами с красными плюмажами. Сидя на гремящих копытами черных коней, они протряслись к Бэкингемскому Дворцу. Обычные толпы увешанных фотокамерами туристов уже заняли свои места, ожидая застать смену караула.

– Значит «Остров номер 1» вам не понравился?

Человека, сидевшего в такси рядом с Эвелин, представили ей как Вильбура Сент-Джорджа. Несмотря на свой твидовый костюм с Сэвил-род и тщательный выговор, он явно был австралийцем. Его выдавал краснощекий вид авса, предпочитающего свежий воздух закрытым помещениям, шумливая, несдержанная речь, неофициальность, отстоявшая всего на шаг от невежливости.

– Он мне очень даже понравился, – ответила Эвелин. – Отбыла я только потому, что открытый мной материал слишком крупный, чтобы упустить его, а оттуда мне его никогда бы не позволили передать. И все же, приятно оказаться дома.

Сент-Джордж слегка передвинулся на заднем сиденье такси. Он был мужчиной крупным, старше пятидесяти, прикинула Эвелин, и, должно быть, упорно упражнялся, чтобы не растолстеть.

– Я хотел поговорить с вами так, чтобы нас никто не прерывал, – сказал он. – Думал, поездка на такси по Лондону успешно сделает такой фокус. Я, знаете, не особенно вижу этот город.

Изучая лицо собеседника, Эвелин подумала: и к тому же, ручаюсь, еще и высокое кровяное давление.

– Мистер Бердсли сказал мне, что вы один из владельцев «Международных новостей».

– Хороший человек этот Бердсли… а вот и дом короля.

Эвелин едва взглянула на Букингемский дворец.

– Мистер Бердсли сказал мне, что я должна поговорить с вами, прежде чем печатать какие-нибудь статьи, привезенные с «Острова номер 1».

– Совершенно верно. Именно об этом я и хотел с вами поговорить.

– Что же вы хотите знать?

Он добродушно пожал плечами.

– А что вы выяснили?

– Эвелин с миг поколебалась и начала рассказывать Сент-Джорджу о пустом, незанятом цилиндре Б «Острова номер 1». Она упомянула все виденные ей лаборатории и промышленные работы. Дэвида Адамса она не упомянула – ни единого слова о нем, его истории, его прошлом, ни о создавшей его генной инженерии.

– Еще что-нибудь есть? – спросил Сент-Джордж, глядя в окно, когда они проезжали мимо Тауэра и Тауэрского моста.

– Еще что-нибудь? – переспросила Эвелин. – Да там же кипит огромный заговор! Они собираются перейти к прямой продаже нам энергии со своих спутников по своим ценам! И у них есть тот целый пустой цилиндр, достаточно большой для поселения там миллиона людей – пустой, неиспользуемый, ждущий!

– Чего ждущий? – спросил Сент-Джордж, внезапно сфокусировав на ней свои серые, как орудийный металл, глаза.

– Вот это-то я и пытаюсь выяснить.

– Невелик улов для месячной работы, не так ли? – покачал головой Сент-Джордж. – Более чем месячный, если учесть пройденную вами тренировку. Я, знаете, видел счет подотчетных сумм.

– Они что-то скрывают от нас, – стояла на своем Эвелин. – Там что-то происходит и…

Сент-Джордж издал негодующий смешок.

– Слухи. Инсинуации. Параноидные бредни. Где факты, где твердые факты?

– У меня есть фотографии того пустого цилиндра.

– Я их видел. И что из этого?

– Но…

– Послушайте-ка меня, – скомандовал Сент-Джордж. – Это дело с пустым цилиндром. Я уверен, что если бы вы спросили о нем доктора Кобба, он отлично бы все объяснил.

– Его объяснение, согласна, было бы гладким.

– И? Что у вас тогда есть? Ничего – и уж конечно не материал для новостей.

Эвелин была слишком ошеломлена, чтобы отвечать.

– Вы даже не выяснили о том парне, которого сварганили в какой-то тамошней генетической лаборатории, – пробурчал Сент-Джордж.

– Вы знаете об этом?

Он скорчил кислую мину.

– Дорогая м-с Холл, мне кажется, вы потратили изрядную долю времени и денег «Международных новостей» на немногим большее, чем экзотические каникулы. Надеюсь вы насладились ими.

– Насладилась?

– Совершенно верно. Потому что вы уволены. С этой минуты вы больше не работаете на «Международные Новости». Возвращайтесь в редакцию и заберите чек с выходным пособием. Он будет вас ждать.

Такси подрулило к тротуару узкой улочки перед пивной под названием «Процветание Уитби». Эвелин с детства слышала о ней, одной из старейших Лондонских пивных, но никогда не могла себе позволить зайти туда.

Сент-Джордж вынырнул из такси и тут же захлопнул дверцу, оставив Эвелин в машин. И приказал шоферу:

– Отвезите ее обратно к зданию «Международных Новостей».

И, повернувшись направился в пивную, не заплатив таксисту ни пенни.

«Когда состояние беговой дорожки становится аховым, бегут только аховые».

И, нажимая на педали электропеда на извилистой лесной тропе, намерено не включая мотор и вынуждая себя трудиться ради каждого метра пути, он постоянно повторял про себя эту фразу.

Пораженная его внезапным появлением из-за поворота тропы, олениха на мгновение замерла, уставясь на него огромными, подвижными карими глазами, а затем ускакала, ломясь сквозь подлесок.

Вот правильный путь, подумал Дэвид. Убраться, пока можешь.

Ему не оставили никакого пути попасть на борт идущего на Землю челнока. Тут Кобб его перехитрил. Даже челноки с багажом и грузом тщательно проверялись, поскольку ракеты приземлялись в космопортах, принадлежавших Всемирному Правительству, а не корпорации.

На лунный паром тоже не смог попасть. Этот ход Кобб тоже предвидел. Но, подумал Дэвид, нажимая на педали, грузы перевозимые на этих паромах, не проверяются. Оба конца лунной трассы принадлежат корпорации «Остров номер 1». Из колонии было нечего возить контрабандой в бесплодную заброшенность лунных рудников – по крайней мере, такого, что не устраивало бы Кобба.

Он дожал на гребень гряды и катился теперь по грунтовой дороге, свободным колесом направляясь из леса к пастбищам, где травянистую равнину усеивали мелкие стада овец и коз.

Дэвид щелкнул имплантированным коммуникатором и запросил у компьютерных файлов информацию о грузовых трюмах паромов. Катясь свободным колесом вниз по склону, он привычно расслабил напряженные мышцы ног.

И разочарованно крякнул. Никаких грузовых трюмов у паромов не было. Отдельные стручки с грузом прикреплялись к внешнему корпусу парома и перевозились ракушкам на обшивке корабля. Грузовые стручки закрывались герметично, но зайцу пришлось бы два дня задерживать дыхание, пока паром одолевает четверть миллиона миль между «Островом номер 1» и Луной. И поездка эта будет к тому же холодной: пара сотен градусов ниже нуля, достаточно холодно, чтобы воздух затвердел… и человеческое тело тоже.

Вылетев со склона на равнину, Дэвид гнал электропед все быстрее и быстрее, рассеивая блеющую кучу забредших на тропу коз. Позади него тявкнул пес, и ветер прижал ему к груди тонкую рубашку, развевая сзади волосы.

Несколько сот градусов ниже нуля и никакого воздуха, повторил он про себя. По крайней мере, доктор Кобб не будет ждать, что я попробую этот маршрут!

На подготовку своего саркофага Дэвиду потребовалась почти неделя.

Работал он по ночам, в подвале электронной мастерской ближайшей к его дому деревни. Мастерская продавала жителям «Острова номер 1» полифонические звуковые системы и новые стереотелевизоры. Пройти мимо электронных замков и превратить подвальный склад в рабочее место было делом простым.

Воспользовавшись своим знанием кредитных систем компьютера, Дэвид приобрел цилиндрический грузовой стручок, скафандр космонавта, несколько баллонов с кислородом и пару генерирующих электричество топливных элемента.

Днем он старательно занимался своими обычными исследованиями и упражнениями. Он пунктуально являлся на регулярные медицинские тесты и обследования, полагая, что доктор Кобб наблюдает за ним, по крайней мере, время от времени.

Спать ему вообще едва ли доводилось. По дороге к Луне у меня будет уйма времени на сон, думал он. Пара дней – или вечность.

Ему не составило труда вторгнуться в компьютеризированные инвентарные системы, занимавшиеся всеми товарами колонии, и «позаимствовать» нужные предметы. Впервые Дэвид научился химичить с компьютерными системами, когда стал достаточно большим, чтобы посылать подарки на рождество. Все его юные друзья получали экстравагантные дары: целые библиотеки видеозаписей, планер с прозрачными крыльями, новые костюмы с Земли – и все от десятилетнего мальчика, без какого-либо кредитного счета.

Единственной его ошибкой была посылка доктору Коббу астрономического телескопа рабочих размеров. Кобб накапал на юного Санта-Клауса, и обрадованным было друзьям Дэвида пришлось вернуть свои «подарки».

– Где-то теперь эти друзья-приятели? – спросил себя Дэвид, изучая спецификации топливных элементов, только что принесенных им в подвальный склад. Друзья один за другим постепенно уплыли из его жизни. Он все еще виделся с ними, а с некоторыми даже часто. Но они теперь вели собственную жизнь, и старые дни детского и отроческого товарищества исчезли. Они бегали на свидания и женились, пока я проходил тесты у биомедиков. Дэвид покачал головой. Единственным его настоящим другом в теперешние времена был компьютер. Даже доктор Кобб повернул против него.