Текст книги "Колония"

Автор книги: Бен Бова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Все это аль-Хашими уловил одним взглядом, когда за ним со щелчком закрылась дверь. И он увидел стоящую поблизости от него на этом последнем, самом высоком ряду театра свою дочь, Бхаджат – предводительницу партизан, Шахерезаду, одетую в мужской комбинезон с пистолетом на боку.

– Итак, отец, – сказала Бхаджат в сумрачном освещении от прочей части театра. – Вот я и прилетела на «Остров номер 1», как ты желал!

В смутном свете было трудно прочесть выражение ее лица.

– Не совсем так, как желал, – поправил аль-Хашими. – Но впрочем, ты редко делала то, чего хотел от тебя я.

– Шахерезада еще не закончила свою работу.

– Оно и видно, – показал на электронную карту он.

– Ты действительно верил, что я присоединюсь здесь к тебе, как верная дочурка?

– Я надеялся, что теперь уж ты придешь в чувство.

– Как пришла в чувство моя мать.

Он почувствовал вспыхнувший в нем укол удивления. Но их больше никто не слышал. Все находились в многих рядах от них, занятые исключительно своей разрушительной работой.

– Твоя мать была алкоголичкой и дурой. Ты сама это знаешь.

– Я знаю, что она умерла от алкоголизма. Она пила от одиночества. Она тосковала по тебе.

– Возможно, она и думала так, – сказал аль-Хашими, в груди у него сжимались стальные пружины. – Но она лгала даже себе.

– И ты убил ее.

– Она сама убила себя – алкоголем, как ты сказала.

– Ты позволил ей это сделать.

– Она опозорила себя. Я не позволил бы ей и меня опозорить.

– Ты убиваешь все, что стоит на твоем пути, не так ли?

Он безрадостно улыбнулся.

– А разве на руках Шахерезады нет крови?

Глаза Бхаджат на мгновение вспыхнули. А затем она ответила:

– Я – дочь своего отца.

Аль-Хашими кивнул.

– И что же у тебя намечено дальше? Отцеубийство?

– Если будешь послушным – нет. Хватит и уничтожения всего, построенного тобой. Но если ты причинишь нам какие-то затруднения, то поверь мне, они убьют тебя, не задумываясь.

– Здесь присутствует Хамуд, – сказал аль-Хашими. – Я знаю, что ему очень нравится убивать.

Она подняла брови.

– Ты настолько хорошо знаешь Хамуда?

– Да.

– Я смогу справиться с ним, если вы все будете вести себя благоразумно.

– И я некогда думал, что смогу справиться с ним.

– Ты во многом ошибся, не так ли? – зло улыбнулась Бхаджат.

Игнорируя ее выпад, он спросил:

– А как насчет Освободителя? Он тоже пленник?

– Да. Одно время он мог бы стать нашим вождем. Но он такой же старый и коррумпированный, как и остальные из вас.

– Он – человек высоких принципов, – заметил аль-Хашими. – И из-за этого с ним очень трудно договориться.

– Я с ним договорюсь, – пообещала Бхаджат.

Аль-Хашими поколебался.

– Значит, это правда. Ты действительно предводительница шайки.

– Это кажется столь уж странным?

– Я думал, Хамуд…

– Хамуд мнит себя вождем. Он выкрикивает приказы, но приказывает он то, что говорю ему я.

– Понятно.

– Возвращайся и скажи остальным, что мы нашли для них квартиры в одном из жилых комплексов.

Но если они причинят нам хоть малейшее затруднение, бойцы перебьют их всех до одного.

– Пути Аллаха трудно постичь.

– Да вообще-то не очень, – ответила Бхаджат, жар гнева растопил ее ледяное безразличие к отцу. – Когда убиваешь человека, виноватого только в том, что он полюбил твою дочь, то следует ожидать, что Аллах покарает тебя за это преступление.

Шейх уставился на дочь.

– А… так вот почему…

– Да. – Глаза ее загорелись. – Именно потому. Кровь за кровь. Ты убил мою любовь; ты уничтожил мою жизнь. И теперь я уничтожу все, что ты строил целую жизнь. Все!

А в основании театра, на огромной электронной карте еще один веселый зеленый огонек замигал красным, показывая, что Спутник Солнечной Энергии отключили. Весь регион побережья Мексиканского залива в США, от Нового Орлеана до Тьямпа-Бей, переключился с желтого цвета на темный, мрачный красный.

Хамуд сел на край заставленного фруктами стола и шумно откусил часть груши. Сок побежал ему по бороде.

– Так вот, значит, где живут миллиардеры, – проговорил он. Еще трое партизан стояли в нескольких футах позади своего главаря и ухмылялись Гаррисону и Арлен.

Гаррисон прожигал Хамуда взглядом с кресла-каталки.

– Что вы имеете в виду, черт возьми, под "захватили «Остров номер 1»? Это невозможно!

Хамуд рассмеялся, чуть нагнулся вперед и с размаху нанес старику оплеуху тыльной стороной руки.

Стоявшая рядом с креслом Арлен шагнула в мертвую зону широко размахнувшейся руки Хамуда и ударила его негнущимися пальцами по горлу. Хамуд полетел назад, опрокинув стол, фрукты разбивались и катились во всех направлениях. Арлен перепрыгнула за ним через упавший стол, но двое партизан схватили ее за руки и болезненно выкрутили их за спину. Она врезала одному из них каблуком по ноге. Тот взвыл и выпустил ее руку.

Когда она ударила другого локтем, из-за упавшего стола поднялся, разинув рот и держась одной рукой за горло, Хамуд. Пока трое партизан боролись с одной рыжей женщиной, Гаррисон уносился на кресле к спальне. Хамуд, шатаясь встал на ноги и вытянул руку. Схватив Арлен за волосы, он рванул ее назад с достаточной силой, чтобы заставить ее закричать. Один из партизан врезал ей в живот прикладом автомата, и она согнулась пополам. Хамуд отпустил ее волосы. Она рухнула на пол.

– Возвращайся сюда, а то мы убьем ее! – крикнул он Гаррисону.

Старик остановил каталку в дверях соседней комнаты. Он медленно повернулся и возвратился к ним, его морщинистое лицо побелело от ярости.

Хамуд ткнул Арлен в спину носком сапога. Та не потеряла сознания. Ее полные ненависти глаза прожигали его взглядом.

– Ты будешь оставаться тут без движения, – тихо велел ей Хамуд, – иначе мы застрелим этого глупого старика.

Ее пальцы сжимались, словно когти, но в остальном она не шевельнулась.

Хамуд повернулся к Гаррисону.

– Смелая сотрудница, – заметил он, – показав на распростертую Арлен. – Она боится только одного, – как бы не пострадал ты.

– Оставьте нас в покое, – произнес слабым старческим голосом Гаррисон. – Убирайтесь вон и оставьте нас в покое.

– Сперва мы должны обыскать этот дом и убедиться, что у вас нет никакого оружия для применения против нас. – Он кивнул, и трое партизан направились к другим комнатам. – Если вы будете здесь вести себя тихо, будете жить.

Гаррисон беспомощно сидел в кресле, уставясь на высовывающийся из кобуры Хамуда пистолет. Он слышал из спальни грохот, потом треск рвущейся материи, звуки взламывания и резкий смех.

– Мои люди обыскивают очень тщательно, – насмешливо заметил Хамуд.

Слава богу, они не смогут добраться до произведений искусства, говорил себе Гаррисон. Им никогда не найти подземного хранилища, а даже если и найдут, то не откроют его, не зная компьютерных кодов. Все будет в сохранности.

Казалось, они разносили дом много часов. Из всех комнат Гаррисон слышал, как там что-то бьется, рвется, ломается. Арлен лежала без движения, не шевелясь. Но он видел у нее в глазах слезы бессильной ярости.

Наконец они закончили. Трое юнцов вразвалочку вошли в гостиную, повесив автоматы на плечи, к их собственным мешковатым комбинезонам пристали обрывки белья и яркие цветные лоскутья с каких-то платьев Арлен. Один из них намотал на шею лифчик. Другой грыз ножку варенного цыпленка.

– Никакого оружия, – доложил лифчиконосец. – Мы обыскали очень хорошо.

– Хорошо, – кивнул Хамуд и повернулся к Арлен. – Можете теперь встать, прекрасная дама.

Медленно, едва сдерживая гнев, она поднялась на ноги. Хамуд снова кивнул, и двое парней крепко схватили ее за руки.

– Мы заберем ее с собой, – сказал Хамуд Гаррисону, – преподать ей несколько уроков уважения.

– Нет! – Гаррисон с трудом поднялся на ноги. – Нет! Оставьте ее в покое!

– Ты способен остановить нас, старик?

– Я… я дам вам нечто… нечто нужное вам…

Хамуд положил ладонь на грудь Арлен. Под тонкой шелковой тканью блузки он почувствовал ее сосок. И сжал его. Сильно. Она не дрогнула, но глядела прямо вперед, избегая встречаться взглядом с Гаррисоном.

– У меня есть то, что мне нужно, – сказал Хамуд. – Это будет невысокой ценой за вашу жизнь, мистер Миллиардер. Мы даже отправим вам ее обратно, когда закончим с ней.

Гаррисон остался стоять на дрожащих ногах. Понизив голос, вынуждая себя быть спокойным, он сказал:

– Но то, что есть у меня, стоит миллионы… Только за одну из тех вещиц, какие я могу отдать вам, вы сможете купить целый город, полный женщин.

Хамуд посмотрел на него.

– О чем вы говорите?

– О сокровищах, парень, – голос Гаррисона сделался хрипловатым мурлыканием. – Золоте и серебре. Вам не придется беспокоиться о банках и кредитных чеках. Это такая добыча, которой позавидовал бы сам Сулейман Великолепный.

– Где?

– Под землей. Неподалеку отсюда. В хранилище… вроде пещеры Али-Бабы, где сорок разбойников держали свои сокровища.

Глаза Хамуда сузились.

– Если ты шутишь надо мной…

– Никаких шуток! Там больше золота и серебра, чем видело в жизни большинство людей. И алмазы, рубины… жемчужины величиной с твой кулак.

– Неподалеку отсюда, говоришь?

– Отпустите девушку, – предложил сделку Гаррисон. – Скажите мне, что оставите ее в покое, а я скажу вам где спрятаны мои сокровища.

Они отпустили Арлен, не дожидаясь приказа Хамуда. Гаррисон внутренне улыбнулся, а затем описал, где скрыто подземное хранилище со всеми его художественными ценностями. Он объяснил им как открыть запираемые компьютером замки на двери хранилища.

Хамуд заставил Арлен записать комбинации, а затем усмехнулся, когда она отдала ему бумагу.

– Мы вернемся за тобой, милашка… после того как посмотрим сокровища! – Он повернулся к Гаррисону. – И им лучше быть такими, как ты их описал, старик.

Они ринулись вон из дома и направились по тропе к скрытому хранилищу.

– Зачем ты это сделал? – выпалила наконец Арлен. – Они же раздерут все на куски, когда увидят, что это произведения искусства, а не самоцветы или монеты.

– Чтобы спасти твою хорошенькую головку, – огрызнулся Гаррисон. – Никогда не думал дожить до дня, когда буду таким чертовски благородным. А теперь звони центральному компьютеру и смени эту комбинацию замков, сейчас же! У нас есть пятнадцать, а может, только десять минут, прежде чем они прискачут обратно сюда, злее, чем росомахи. К тому времени нам надо быть в дремучем лесу!

Арлен обвила руками его шею.

– Старый негодяй!

Он оторвал ее от себя.

– Свяжись с компьютером, черт побери. Живо!

Партизаны завершили захват колонии. Пятьдесят два террориста ПРОН контролировали теперь десять тысяч жителей «Острова номер 1».

Кобб сидел, обмякнув, в своем высоком вращающимся кресле и глядел на окружающие его экраны.

– Чертовски гнетущее зрелище, – пробурчал он.

– Он сумасшедший, – сказал Дэвид. – Если мы не побережемся, он всех нас перебьет.

– А может, даже если и побережемся.

Дэвид разглядывал экраны, показывавшие охранников ПРОН, расставленных в административном здании. Он насчитал четырнадцать, сплошь тяжеловооруженных, включая двоих сразу за дверью в кабинет Кобба.

– Чего он хочет? – спросил Кобб.

Показав на экраны, демонстрировавшие театр управления спутниками, Дэвид ответил:

– Власти. Он намерен поставить весь мир на колени, отключив энергию со спутников Солнечной Энергии.

– Ты винишь во всем этом себя, не правда ли? Не нужно. Это не твоя вина.

– Я сообщил им все, что требовалось знать, – не согласился Дэвид.

– Они ведь тебя заставили, не так ли?

Он кивнул.

– Да, но все же сведения они извлекли из моего мозга. Без меня они не смогли бы захватить колонию.

– Мы отнимем ее у них. – Каким то образом, мысленно добавил старик.

– Им всем предстоит умереть, – сказал Дэвид. Он повернулся лицом к Коббу, его голова и плечи возвышались над клавиатурой на пьедестале. Кобб помнил время когда он сажал мальчугана к себе на колени и давал ему поиграть с кнопками.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

Дэвид казался полным горечи, воюющим с самим собой.

– Я убью их всех. И всем предстоит умереть… возможно, умрут все на «Острове номер 1»… из-за меня.

– А кто теперь разыгрывает из себя Бога? – спросил Кобб.

Дэвид посмотрел на старика каменно-твердым взглядом.

– Я не разыгрываю.

Кобб почувствовал, как у него перехватило дыхание.

– Да. Полагаю, ты не шутишь. Расскажи мне об этом.

Тут открылась дверь, и вошла Бхаджат. Она огляделась кругом, разинув рот, словно паломница, нашедшая наконец свое святилище, паломница в мятом, песочного цвета комбинезоне, с пистолетом на боку.

– Невероятно, – прошептала она.

Дэвид подошел к ней, взял ее за руку и подвел к насесту Кобба.

– Это директор «Острова номер 1», доктор Сайрес Кобб, – представил он. – А это – знаменитая Шахерезада, душа и мозг ПРОН и самый прекрасный ее лидер.

Бхаджат, похоже, поразилась.

– Ты способен шутить?

– Это не шутка, Бхаджат, – ответил он. А для Кобба добавил: – Шахерезада также дочь шейха аль-Хашими.

– В самом деле? – подивился Кобб.

– Тебе не следовало бы ему об этом говорить, – резко заметила Бхаджат. – Если Хамуд узнает про это, то захочет убить тебя.

– Он все равно убьет нас обоих, как только получит то, чего хочет, – указал Кобб.

– Нет, не убьет, – пообещал Дэвид.

– Я пытаюсь избежать ненужного кровопролития, – сказала Бхаджат.

– Слишком поздно, – обронил Дэвид. – Вы все мертвецы. Просто вы еще не знаете об этом. Но я уже уничтожил вас… Всех вас.

39

МОЛНИЯ! МОЛНИЯ! МОЛНИЯ!

МЕССИНА: Источники при Всемирном Правительстве подтвердили сегодня утром, что боевики Подпольной Революционной Организации Народа захватили космическую колонию «Остров номер 1».

Среди удерживаемых террористами ПРОН заложников находится Кови Бовето, И.О. Директора Всемирного Правительства, и латиноамериканский революционный вождь Освободитель. Бовето и Освободитель собрались на встречу для обсуждения средств покончить с волной международного терроризма, прокатившейся с такой опустошительной силой по всему миру, включая вспышки организованных мятежей в крупных городах Соединенных Штатов всего две недели назад.

Официальная реакция на захват ПРОН космической колонии была осторожной. Пока не дано никакого ответа на «не подлежащие обсуждению» требования террористов, несмотря на прерывание подачи энергии с нескольких спутников Солнечной Энергии. ПРОН утверждает, что отключит всю энергию…

Бхаджат в замешательстве стояла рядом с высоким пюпитром Кобба, сцепившись взглядом с Дэвидом.

– Уже уничтожил нас? – переспросила она. – Что ты имеешь в виду?

– Ты увидишь достаточно скоро.

Кобб прервал их игру в гляделки.

– Похоже, наш друг тигр бросил попытки вскрыть хранилище Гаррисона.

Дэвид повернулся к главным экранам на той стене, куда смотрел Кобб, и увидел, что Хамуд в гневе шагает по лесной тропе к особняку Гаррисона. Трое подручных следовали за ним на почтительном расстоянии.

– Гаррисон смылся. Прячется со своей девахой в лесу. – Кобб тихо рассмеялся. – Этот старый дурень похрабрей, чем я думал.

– Хамуд отправится сюда, – прикинул Дэвид.

– Раньше или позже, – согласилась Бхаджат.

Он поискал на экране и обнаружил Лео, сидящего в одном из поездов. С великана градом катился пот: он выглядел теряющим сознание.

– И Лео тоже едет сюда.

– Что ты имеешь в виду… – снова начала спрашивать Бхаджат.

– Нет времени объяснять, – отверг Дэвид. – Мне теперь надо уходить. Меня ждет работа.

– Я не могу позволить тебе уйти, – возразила она.

– Ты не можешь меня остановить.

– Дэвид, не вынуждай меня…

Он с ошеломляющей быстротой протянул руку и схватился за пистолет у нее на боку, прежде, чем она успела сама потянуться к нему. И мягко вынул его из кобуры.

– По-моему, мы уже играли в эту игру, – заметил Дэвид.

Она чуть не улыбнулась.

– И с каждым разом она становилась все опасней.

Взглянув через плечо на Кобба, все еще сидевшего высоко на кресле, наблюдая за всем. Дэвид снова обернулся к Бхаджат и сказал:

– Что бы ни случилось… я люблю тебя.

– Но не достаточно, – ответила она со слабым беспомощным жестом.

– Более, чем достаточно – слишком сильно, чтобы позволить тебе пойти на это безумие. Если есть способ найти тебя, я найду его.

– А других?

– Не знаю. Ты единственная, за кого я по-настоящему волнуюсь. Я люблю только тебя.

Она положила руку ему на плечо и, встав на цыпочки, поцеловала его в губы.

– Бедный мой Дэвид, – прошептала она. – Разорванный на столько сторон. Да защитит тебя Аллах.

Он не доверил себе больше сказать ни единого слова. Да и времени не было. Дэвид повернулся и устремился в противоположную часть помещения, за пюпитр. Он с детства знал о находящемся там коридоре аварийного выхода. Доктор Кобб пригрозил отшлепать его, когда он впервые обнаружил этот коридор и прогулялся по нему до находящегося в его конце шлюза.

Он нашел стояк с четырьмя видеоэкранами, маскировавшими дверь выхода, и коснулся почти невидимой кнопки в углублении между двумя верхними экранами. Дверь распахнулась в коридор. Бросив последний взгляд через плечо, он увидел следящего за ним Кобба, с задумчивым выражением на мрачном лице. Бхаджат уже отвернулась, опустив голову.

Она разорвана на столько же сторон, как и я, понял он, а затем вдруг заколебался. Я мог бы увести ее с собой… Но затем подумал, что если дело выйдет не так, как он надеялся, у нее будут лучшие шансы на выживание отдельно от него.

– Да будет и с тобой, Бхаджат, – крикнул Дэвид на прощание, выходя в коридор и снова старательно закрывая дверь.

Узкий наклонный коридор шел круто вниз. Его ничем не примечательные серые стены не нарушались ни дверями, ни указателями. Расположенные на потолке с интервалами каждые несколько метров световые панели отбрасывали достаточно света, чтобы позволить человеку бежать как можно скорее.

И Дэвид бежал.

В конце коридора, тяжело дыша и тормозя для остановки, он нашел аварийный шлюз именно там, где он был всегда, молча додающийся минуты, когда он понадобится. По другую сторону шлюза, знал Дэвид, находится аварийная капсула – своего рода миниатюрная челночная сфера для применения только в случае крайней необходимости. Ни шлюз, ни капсула ни разу не применялись за всю прежнюю историю «Острова номер 1», за исключением обычных проверок. Никогда не возникало никакой надобности. Но спасательные капсулы стояли прикрепленные к внешней оболочке главного цилиндра, словно ракушки, облепившие днище океанского лайнера, словно спасательные шлюпки, готовые к применению, если обитателям «Острова номер 1» понадобится покинуть его.

Капсулы не могли улететь далеко. Эти сферы не могли добраться ни до Земли, ни до Луны. Они не отличались такими удобствами, какие имелись в обычных челночных сферах, сновавших между цилиндром и рабочими модулями. Но в одну из аварийных капсул могла втиснуться дюжина людей и прожить в ней несколько недель, пока не прибудет спасательный корабль из Селены или с Земли.

На гладком металлическом люке шлюза красовалась выведенная по трафарету надпись: «ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ». Дэвид рывком открыл люк, зная, что это вызовет электронный вой в сети безопасности колонии. В шлюзе размером с гроб лезли в глаза такие же трафаретно-выведенные указания, как им пользоваться. Дэвид изучил вделанную в стену на уровне глаз небольшую панель с лампочками.

Все зеленые. Это означало, что аварийная капсула по другую сторону наружного шлюза находилась в рабочем состоянии и уже наполнялась пригодным для дыхания воздухом. Дэвид распахнул наружный люк и шагнул через него в него капсулу.

Тепловой сенсор в люке капсулы автоматически включил в ней свет, почувствовав, что тело Дэвида миновало его поры. Дэвид оказался на узком металлическом мостике. Под ним стояли амортизационные кушетки на двенадцать человек, по четыре в ряд. Припасы, знал он, хранились под настилом палубы. В хвостовой части палубы располагался крошечный камбуз, в носовой рубке – управление.

Скользнув в кресло пилота, он воспользовался имплантированной в череп связью с компьютером для освежений в памяти управлением капсулой. Оно было достаточно простым и через несколько минут он полностью перевел капсулу на автономную мощность.

Нажатием кнопки высвободились безотказные механические пружины, отделявшие капсулу от корпуса цилиндра. Другая кнопка включила на короткое время зажигание алюминиево-кислородного ракетного двигателя и капсула отчалила от главного цилиндра колонии.

Навигация представляла собой сложную часть задачи. Главная цель капсулы заключалась в удалении прочь при катастрофе. Навигационного оборудования в ней имелось немногим больше, чем на спасательной шлюпке океанского лайнера. Но Дэвид не собирался пассивно дрейфовать в космосе, пока его кто-нибудь не подберет. У него на уме была определенная цель полета: рабочий модуль, паривший между госпиталем колонии и сельскохозяйственными модулями, специализирующимися на выращивании фармацевтических растений. Модуль, содержащий высокоразвитую биохимическую лабораторию «Острова номер 1». Модуль, где вызрел и «родился» он сам.

Он соединил мини-компьютер корабля с главным компьютером колонии, использовав собственный имплант, как связующий сегмент. Через центр управления космическими судами проходить нельзя, знал он. Тот находится в руках партизан. Он просидел за управление пустой аварийной капсулы странные несколько минут, слушая позвякивающее электронное пение у себя в голове, пока компьютеры переговаривались между собой на собственном, частом, как стаккато, языке.

Ракетный двигатель включился еще на две микросекундные вспышки, полыхнули реактивные струи управления вокруг сферического корпуса капсулы, и судно повернулось кругом и направилось к висящему над главным цилиндром колонии скопления модулей.

Удостоверившись, что все огоньки на пульте управления горят зеленым светом, а биохимическая лаборатория взята в перекрестье видеоэкрана передних сенсоров, Дэвид откинулся на спинку пилотского кресла и сделал глубокий с содроганием вдох.

Теперь оставалось только ждать.

Несмотря на яркий свет сицилийского солнца, на душе у членов Административного Совета не становилось светлее. Двое его членов оказались заложниками на «Острове номер 1». Пустое кресло, где бывало сидел Бовето, смотрело на других Советников, словно обвиняющий глаз. По какой-то причине пустое кресло аль-Хашими, кажется, беспокоило их не столько сильно.

– Ну, должны же мы что-то сделать, – сказал Уильямс, американец.

– Мы не можем позволить им держать заложников И.О. Директора, – согласился Мальков.

Виктор Андерсон медленно покачал головой.

– Они держат заложниками больше десяти тысяч человек. В некотором смысле они держат заложниками весь мир. Они отключают спутники Солнечной Энергии.

– Мы должны отправиться спасти их, – настаивал Уильямс. – Противопоставить силе силу.

– И разрушить «Остров номер 1»? – возразил Андерсон.

– В Северном полушарии – зима, – указал Мальков. – В Москве снег уже на метр глубиной. Сегодня на рассвете отключили энергию Ленинграду. Они убьют тысячи, наверное, миллион или больше в одном только Советском Союзе.

– Так что же мы будем делать? – резко спросил, повысив голос, Уильямс. – Позволим им забрать власть у Всемирного Правительства?

Чжу Чжань Ли, сидевший в конце стола, отделенный от других двумя пустыми креслами, спокойно посоветовал:

– Первое, что мы должны сделать, это проявить некоторое терпение. Поспешные, опрометчивые действия будут хуже, чем полное бездействие.

– А если они убьют Бовето? – спросил Уильямс. – Или аль-Хашими?

Плечи Чжу чуть приподнялись в самом слабом пожатии.

Достойно сожаления. Но это предпочтительнее уничтожения «Острова номер 1» и Спутников Солнечной Энергии, не так ли?

Уильямс на другой стороне стола издал негодующий вздох.

– Разумеется, – пропыхтел он. – И тогда нам придется выбирать нового Директора, не так ли?

– Неуместное замечание, – строго сказал Андерсон.

– Вместо того, чтобы так вот спорить, – высказался Мальков, – нам следовало бы отправить бригады техников на все Спутники Солнечной Энергии и взять управление ими на себя.

– Это займет много дней, – указал Чжу. – Как только ПРОН поймет, что мы пытаемся сделать, они активируют на спутниках маневренные двигатели и совершенно уберут их с нынешних орбит. Они могут даже погнать их обратно в земную атмосферу и сжечь или разбить их.

– Это тоже займет много дней, – возразил Мальков. – А тем временем команды космонавтов смогут перехватить спутники и поставить их обратно на нужные орбиты.

– Некоторые из них, – допустил Чжу, – но слишком немногие. Крупные регионы мира совершенно лишаться энергии. Это будет страшной катастрофой.

– А пока это происходит, – добавил Андерсон, – террористы будут ритуально убивать Бовето, аль-Хашими и кто знает, кого еще?

Чжу на миг прикрыл глаза. Открыв их вновь, он сказал:

– Господа, единственный для нас курс действий – это ждать. Террористов мало. Жителей «Острова номер 1» много. Наверное, они сами смогут разрешить для себя эту проблему.

– И для нас, – пробурчал Уильямс.

Все еще сидя на высоком вращающемся кресле, Сайрес Кобб игнорировал фасеточный глаз окружавших его со всех сторон соединенных видеоэкранов и не сводил взгляд с Бхаджат.

Та молча стояла у пюпитра, роста у нее едва хватало для возвышения над краем кафедры макушки ее глянцево-черных волос. Руки ее сцепились, а лицо, ставшее маской несчастья, сверкало от пота.

– Вы любите его? – спросил Кобб.

Пораженная она резко оторвалась от своих личных раздумий и уставилась на него.

– Он думает, что любит вас, – сказал старик. – Я знаю его с рождения и даже раньше. Если он думает, что любит вас, то рискнет ради вас своей жизнью.

– Что он сделает? – спросила Бхаджат.

Кобб пожал плечами.

– Чем бы это ни было, он его уже спланировал. – Он не настолько ей доверял, чтобы показать, что может наблюдать полет аварийной капсулы по видеоэкранам. Не подняв взгляд, он увидел шагающего к его кабинету Хамуда, темного, как грозовая туча.

– Вы любите его? – снова настойчиво спросил Кобб.

– Нет! – отрезала Бхаджат. – Я… как я могу любить его? Мы же враги. Только у христиан хватает глупости возлюбить врагов своих.

Кобб улыбнулся, словно инквизитор, отыскавший оголенный нерв.

– Понимаю, – проговорил он. – Ну… вот идет один из ваших друзей.

Двери в кабинет снаружи со стуком распахнулись и Хамуд ворвался в наблюдательную, лицо его излучало мрачный гнев.

– Что ты здесь делаешь? – зарычал он на Бхаджат.

Та встретила его не моргнув глазом.

– Пленник, блондин, Дэвид Адамс – сбежал.

Хамуд остановился в нескольких шагах перед ней.

– Сбежал. Как? Куда?

– Не знаю.

– Он одолел вашу подругу, – откинулся со своего насеста Кобб, – и отчалил на одной из наших аварийных капсул. Думаю, он намерен спрятаться в одном из окружающих этот главный цилиндр рабочих модулей. В любом случае, на аварийной капсуле он не может улететь очень далеко.

Глаза Хамуда сузились.

– А чего это ты так щедро делишься сведениями, старик?

– А почему бы и нет? – лениво усмехнулся Кобб. – Ты бы ведь просто попытался выбить их из меня, не так ли?

Протолкнувшись мимо Бхаджат, Хамуд оперся коренастыми руками о пюпитр.

– Тогда скажи мне, всевидящий, куда скрылся миллиардер и его рыжая баба?

– Гаррисон? Да… я видел ту сценку, разыгранную вами в его доме. Крайне отвратительная.

– Он обманул меня.

– Про сокровища он сказал вам правду… хотя они по большей части произведения искусства, а не наличные.

– Он дал мне неверную комбинацию к хранилищу. Нам придется вернуться и вскрыть его динамитом.

– Он дал верную комбинацию, – тихо рассмеялся Кобб. – Но пока вы и ваши приятели бежали туда, словно стая мальчишек, ищущих зарытый клад, он велел компьютеру сменить комбинацию.

Хамуд шагнул к креслу Кобба и, подняв руку, схватил старика за рубашку.

– Не смейся надо мной!

Кобб уперся руками о кафедру, чтобы не дать стащить себя с кресла.

– Я отношусь к вам очень серьезно, – заверил он.

– Тогда куда же скрылся Миллиардер? – Хамуд отпустил рубашку Кобба.

– Пока вы и ваши изумленные мальчики пытались вломиться в пещеру Али-Бабы, – ответил Кобб, – Гаррисон и его телохранительница убежали в лес.

– Я убью их, когда найду. Обоих. Медленно.

– Сперва их надо найти.

– Мы прилетели сюда не для игр с Миллиардерами, – вмешалась Бхаджат. – Спутники Солнечной…

– Молчи, женщина! Колония под нашим контролем. Мы отключаем спутники Солнечной Энергии. А тем временем я хочу найти этого типа и его шлюху.

– Они в лесу Цилиндра Б, – напомнил ему Кобб, – прячутся.

– Где?

– Не знаю.

– Ты же сказал, что наблюдал! – Хамуд махнул рукой в сторону видеоэкранов.

– Наблюдал, – Кобб показал тощим пальцем на экран, все еще показывающий интерьер гостиной Гаррисона. – Но они сбежали через несколько секунд после того, как вы с вашими ребятами покинули дом.

– Куда они сбежали?

– А я откуда знаю? У нас нет камер в глубоком лесу, – соврал Кобб.

– Блондин говорил, что у вас есть камеры во всех частях колонии!

– Разумеется… и по одному видеоэкрану на каждые двадцать камер. Но мы все равно не можем охватить каждый дюйм леса в цилиндре Б. Он слишком велик.

– Я хочу найти Гаррисона и ту бабу!

– Хамуд, пожалуйста, – попросила Бхаджат.

Тот стряхнул ее руку с плеча.

– Ну что ж, – весело предложил ему Кобб, – пожалуйста, садитесь сюда и нажимайте на кнопки, сколько угодно, но девять шансов из десяти, что они недостаточно близко к камере, чтобы увидеть их. Гаррисон не дурак. Он спрятался в каком-нибудь глухом кустарнике, где его не заметишь, даже если камера всего в двух метрах. И будет оставаться там либо до тех пор, пока вы не уберетесь восвояси, либо пока их не выгонит голод. Прежде, чем сбежать, они завернули все, что осталось от еды, это я вам могу сообщить.

– Я убью заложников!

Кобб скорчил кислую гримасу.

– Гаррисону плевать с высокой вышки без передышки, сколько вы их убьете.

– Он волновался за свою бабу.

– А она с ним.

– Я уничтожу колонию!

– Нет! – отрезала Бхаджат.

Кобб покачал головой.

– Чем? Чтобы уничтожить цилиндр Б, потребуется мегатонная бомба.

– Выпущу воздух.

– На это уйдут недели.

– Отключу отопление.

– Солнечный свет поддержит там тепло.

Хамуд уставился на Кобба, пытаясь докопаться, правду ли говорит старик. Кобб ответил таким же взглядом. Бхаджат следила за ними, чувствуя, как внутри у нее самой все горит, а ноги ослабли и дрожат.

– Послушай, парень, – сказал наконец Кобб. – Это большое сооружение. И не очень хрупкое. Мы построили его с расчетом выдержать несчастные случаи и стихийные бедствия. Да, какой-нибудь метеор может выбить нам половину окон и мы заклепаем их прежде, чем потеряем одну десятую часть своего воздуха. Что, по-вашему, могут сделать нам ваши маленькие пугачи?

– Я могу убить вас всех, – мрачно бросил Хамуд.

– От этого тебе не будет большого проку. Я говорю тебе правду. Просто из-за того, что она тебе не нравится, не думай, что сможешь изменить ее, убивая людей.