Текст книги "Харли Мерлин и Тайный Ковен (ЛП)"

Автор книги: Белла Форрест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

В круглом зале были окна от пола до потолка – три гиганта из толстого стекла, обрамленные позолоченным деревом. Я затаила дыхание, когда подошла и поняла, что смотрю в реальный мир. Прямо передо мной раскинулся парк Бальбоа, с его короткой травой и анемичными деревьями, грубые зеленые почки лопались на ветвях. Небо над головой было ярко-голубым, и люди гуляли с собаками, смотрели, как играют их дети, и делали селфи у фонтана – все они совершенно не подозревали о нашем существовании. Что мы наблюдаем за ними.

– Тебе пора познакомиться с директором, – сказал Уэйд, снова оказываясь слишком близко и щекоча мне ухо своим дыханием.

– С кем?.. Что теперь? – обернулась я, заикаясь.

Он заставлял меня нервничать. Я не могла точно сказать почему, но было что-то в Уэйде, то электрическое чувство, которое я чувствовала раньше. Оно пульсировала во мне, и мой мозг не был уверен, что оно означало. Я бы сделал все возможное, чтобы держаться подальше от таких людей, в общем, с горсткой странностей. Мои социальные навыки были не самыми лучшими, как и моя реакция на появление новых людей в моем личном пространстве. Всякий раз, когда Уэйд подходил слишком близко, меня обдавало адреналином.

Я вернулась в коридор, он был рядом со мной. Мой взгляд блуждал по залу. Молодая женщина, вероятно, моего возраста, с вьющимися черными волосами и шоколадно-карими глазами, стояла на верхней площадке лестницы перед комнатой 234. Только теперь я заметила медные номера на каждой двери.

В ее глазах мелькнуло любопытство и хотя она была слишком далеко, чтобы точно почувствовать ее эмоции, я определенно могла почувствовать запах веселья. У меня было чувство, что я какая-то блестящая игрушка в этом месте, потому что не только она смотрела на меня.

Чуть дальше от нее сидел колдун лет двадцати пяти, с короткими платиновыми волосами и небесно-голубыми глазами. Он прислонился к перилам и улыбнулся мне, но это не было похоже на приветливую улыбку. Как и в случае с О'Халлораном, я не могла прочитать его эмоции. Впервые в жизни мне не нравилось не чувствовать чужих чувств. Это было впервые, и было полно неизвестности.

Как бы странно это ни было для меня в детстве, я научилась использовать свои способности эмпата, для движения вперед. Знание того, что чувствуют люди, помогало мне держаться на расстоянии и избегать неприятностей. По крайней мере, большую часть времени. Парень с платиновыми волосами был холоден как лед. Глухая стена, которую я не могла пробить.

– Ты ведь хочешь встретиться с директором Ковена, не так ли? – сказал Уэйд, напоминая мне, что он все еще здесь, ждет меня.

Я поняла, что стою посреди круглого зала, уставившись на парня с платиновыми волосами. Уэйд проследил за моим взглядом и поднял бровь.

– Уже заводишь друзей? – спросил он.

– Конечно, они интересне, чем ты, – парировала я, возвращая себе самообладание.

– Не показывай им, что ты волнуешься или боишься. Сохраняй спокойствие.

– Умница, – сказал Уэйд и вышел в коридор.

Я последовала за ним, хмуро глядя ему в затылок и жалея, что у меня нет лазерных глаз, чтобы прожечь его насквозь и заставить немного пострадать.

Директор Ковена.

Мой пульс участился. Я собиралась встретиться с большим боссом. Большой Шишкой. Главным колдуном этого места.

Согласятся ли они оставить меня в покое, если я этого захочу? Мне нужна была свобода. Ковен по большей части казался милым, но я не хотела, чтобы меня заставляли. Я заслуживаю право выбора.

Глава 7

В другом конце коридора виднелись черные двойные двери с тяжелыми медными львиными головами вместо молотков. Я почувствовала на себе чей-то взгляд, и, оглянувшись через плечо, заметила, что на меня все еще смотрят ведьмы и колдуны. Все с любопытством смотрели на незнакомку с ярко-рыжими волосами, еще более яркими голубыми глазами и в кожаной куртке. Некоторые опасались моего присутствия, и я, хоть убей, не могла понять почему. Я не хотела никому навредить.

Уэйд искоса взглянул на меня, заметив мое необычное молчание.

– Не принимай это на свой счет, – сказал он, оглядываясь на тех, кто наблюдал за нами. – Ты здесь новенькая. Они привыкнут к тебе. В итоге.

Он схватил одно из больших медных колец, вставленных в пасти львов, и постучал им по черному дереву. Двери с громким скрипом отворились, открыв просторный кабинет. Нижняя половина стен была покрыта темными лакированными панелями орехового дерева, а верхняя была оклеена элегантными черно-бежевыми обоями. В хрустальных вазах, установленных на декоративных настенных полках цвели красные розы.

Мебель соответствовала обшивке стен, полки были заставлены сотнями объемистых книг в кожаных переплетах, свет был частично приглушен, чтобы отбрасывать теплый янтарный свет в комнате. Посередине располагалась гостиная зона, состоящая из дивана и двух кресел, а в дальнем конце – массивный письменный стол, за которым стоял человек.

Я последовала за Уэйдом, пока мы шли через кабинет, мой взгляд блуждал и ловил обрывки названий книг: Абердинский Бестиарий, Славянский фольклор и колдовство, Хроники Салема.

– Харли Смит, – сказал человек, стоявший за массивным столом, и улыбнулся.

Он был высок и красив. Возможно, ему было, самое большее под сорок, он перестал пытаться контролировать волны своих коротких шоколадно-каштановых волос. Его острые изумрудно-зеленые глаза обрамляли изогнутые брови на фоне тонкого носа. Его мужественные черты подчеркивал темно-синий костюм, который он выбрал в тон белой рубашке и темно-красному галстуку. Запонки с драконьей головой было невозможно игнорировать, как и то, как он, казалось, смотрел прямо в мою душу.

Во многом он напоминал мне Уэйда, хотя я знала, что они не были родственниками, так как в противном случае, Уэйд с радостью похвастался бы этим.

– Я так понимаю, вы большой босс? – подняла я бровь, готовясь к еще большему сарказму и высокомерию. Два Уэйда хуже, чем один. И все же, атмосфера, которую я получала от парня, была заметно другой. Он был любопытен, как большинство ведьм и колдунов, которых я видела раньше, но он также был искренне взволнован и совершенно очарован моим присутствием. Это была приятная перемена по сравнению с настороженностью, которую я чувствовала до этого момента, не говоря уже о сердечном разочаровании Уэйда, которое все еще звучало во мне.

Мужчина улыбнулся и протянул руку. Я шагнула вперед и после полминуты раздумий, должна я или не должна, пожала руку, мгновенно прочитав его эмоции. Прямой физический контакт оказал впечатляющее влияние на мои эмпатические способности, так как я чувствовала то, что другой человек чувствовал с повышенной интенсивностью.

– Я Элтон Уотерхауз, – сказал он, и мягкий южный акцент смягчил его речь.

– Ну, мое имя вы уже знаете, – резко ответила я.

Он усмехнулся, затем жестом пригласил меня сесть в одно из кожаных кресел напротив его стола. Я села, потом посмотрела на Уэйда, который предпочитал стоять. Наверное, чтобы лучше смотреть на меня сверху вниз.…

– Спасибо, что пришла, Харли, – сказал Элтон и сел за стол. – Я уверен, что у тебя много вопросов, поэтому постараюсь изложить их как можно подробнее.

– Я вся во внимании, – пробормотала я, скрестив руки на груди.

Он одарил меня еще одной улыбкой, как будто мое колючее отношение было каким-то очаровательным. Мне это не понравилось, но у меня было много вопросов, на которые требовались ответы.

– Я директор Ковена, а также отвечаю за Научный Центр, – объяснил Элтон. – Учитывая нашу сложную природу, ведьмы и колдуны достигли определенного равновесия, деля этот мир с немагическими существами. Мы живем и работаем, как все остальные, но мы также выполняем свои обязанности как члены этого Ковена. В моем случае вступление в совет директоров Научного Центра, кажется идеальным способом органично интегрировать оба аспекта моей жизни. Значительное количество ведьм и колдунов работает в центре со мной, если на то пошло.

– Так что, днем вы водите детей по музею, а ночью сражайтесь со злом?

– Не совсем, нет. – хмыкнул Элтон. – Мы не герои, Харли. Мы просто одаренные люди и играем свою роль в этом мире. Я уверен, что Уэйд уже объяснил многочисленные причины, относительно того, почему мы держим наше магическое существование в секрете от человеческого мира.

– Да, он что-то упоминал, – ответила я, бросив быстрый взгляд на Уэйда. От его взгляда у меня мороз пробежал по коже, и я снова перевела взгляд на Элтона. Лучше сосредоточиться на вежливом взрослом человеке, а не на высокомерной занозе.

– Хорошо, – продолжил Элтон и достал из нижнего ящика массивную старую книгу учета. Он раскрыл ее, а затем пером и чернилами написал мое имя на одной из страниц. – Это оценочный журнал. Твое имя должно быть здесь, чтобы Ковен впускал и выпускал тебя. На данный момент у тебя есть ограниченный доступ, но как только ты продвинешься и дашь обет, для тебя откроются новые двери.

Я нахмурилась.

– Погодите, какой обет? Клятву верности, которую вы заставляете приносить ваш народ?

Элтон несколько секунд смотрел на меня, потом глубоко вздохнул и закончил писать мое имя.

– Харли, это безопасное место. Все, что делает Ковен – это защищает своих людей. Нас не так уж много и как ты знаешь, люди плохо относятся к тем, кто не такой как все. У человека есть естественная склонность разрушать то, чего он не понимает и, к сожалению, это справедливо даже в 21 веке. Сейчас я не прошу тебя посвятить себя Ковену. Решение будет за тобой. Все, что я сделал, это добавил твое имя в журнал оценки, чтобы магия Ковена могла позволить тебе свободно передвигаться, в определенных пределах. Однако очень чувствительные области нашего маленького местечка в мире все еще ограничены.

– Все, что тебе нужно сделать, это выучить фразу, которую я использовал, чтобы доставить нас из Кид-Сити, – объяснил Уэйд. – Aperi Portam. Это латынь. Открыть дверь. Просто.

– Отлично, – кивнула я, и прищурившись посмотрела на Элтона. – А теперь выкладывайте. Что здесь происходит? Кто я такая? Почему я такая? Чего вы от меня хотите?

– Из того, что рассказал мне Уэйд, я думаю, можно с уверенностью предположить, что мы первые маги, которых ты встретила, несмотря на свой возраст, – сказал Элтон с терпеливой улыбкой. – Итак, мне придется начать с самого начала. Как я уже сказал, я постараюсь дать тебе все, что смогу, но дальше тебе придется узнать и понять больше.

– Маги? – уточнила я.

– Ведьмы. Колдуны. Монстры, – ответил Элтон. С одним из них ты тоже встречалась.

– Горгулья. О, да.

– Чтобы лучше понять, кто ты, ты должена знать о хаосе. Это сила, стоящая за Вселенной, энергия, которая течет в бесчисленных формах. Она дает жизнь. Она питает звезды. Хаос – это все и ничто одновременно. Материя, антиматерия – все это хаос. Он присутствует в людях, в животных, во всем, что растет и дышит. Ведьмы и колдуны – это просто существа, через которых хаос течет с большей силой. Мы особенные, потому что у нас есть связь со Вселенной на субатомном уровне. Наши силы, наши способности происходят из хаоса.

Элтон вытянул руки и запонки с драконьей головой сверкнули золотом. Они были красиво сделаны из золота, с зеленой эмалевой чешуей и двумя красными гранатовыми глазами, которые светились белым. Кольца Уэйда пришли мне на ум, когда я наблюдала, как нити концентрированной энергии изливаются из открытых ртов драконов, закручиваясь в сферу размером с мою голову. Она зависла над столом и внутри возникло изображение.

Я поняла, что мне показывают яркую иллюстрацию того, что говорил мне Элтон. В ее центре мерцала Вселенная, превращаясь в скопления далеких планет и созвездий.

– Хаос именно такой. Неуправляемый, дикий и напряженный. Если мы позволим ему делать то, что он хочет, он поглотит и уничтожит нас, – объяснил Элтон. – В то же время хаос – безжалостный переговорщик. Что дает, то и берет. На каждое действие есть реакция. Как маги, мы разработали строгий набор правил, призванный направлять нас и держать на правильном пути. Если мы допускаем ошибку, если мы подвергаем опасности и себя, и людей, мы рискуем не только нашими жизнями, но и безопасностью, и благополучием всего нашего вида. Мы уважаем неписаные законы Хаоса и подчиняемся писаным законам нашего Ковена. Это заняло у нас много времени, но за последние две тысячи лет мы успешно организовались в эти тайные общества.

– Значит, ковен не один, – ответила я.

– В каждом крупном городе этого мира есть Ковен, каждый отвечает за свои окрестности. В США каждым штатом управляет совет магов. Наше общество обычно называют Объединенным Ковеном Америки, и мы функционируем во многом как американское правительство, за вычетом корпоративных интересов и коррупции, конечно. Во всем мире, в каждой стране есть свой совет магов, который наблюдает за Ковенами. Нам пришлось сомкнуть ряды и организоваться отдельно, особенно после семнадцатого века, – объяснил Элтон.

– Салемские суды над ведьмами, – пробормотала я.

– Тысячи невинных людей, а также магов были убиты в тот ужасный период, – вздохнул он. Именно поэтому мы строго следим за своим видом и придерживаемся этих правил. Обычно, как только обнаруживается магическое действие, региональный Ковен оценивает и регистрирует личность. Таким образом, магию воспитывают в системе, обучают и учат использовать свои способности во благо, для равновесия… для мира.

– Разве иногда вы не получаете гнилое яблоко? – спросила я.

– К сожалению, чаще, чем иногда, – ответил Элтон, качая головой. Это была неприятная тема, наполняющая его и меня тоской, горем. – Некоторые думают, что могут справиться с целым миром. Некоторые считают себя выше людей и полностью игнорируют невинные жизни. Некоторые даже считают, что они могут перемещаться по обоим мирам, предаваясь преступному поведению. К сожалению, все три категории причиняют нам боль, потому что они подвергают нас риску разоблачения. Что, опять же, является причиной строгого соблюдения правил Ковена.

Когда я смотрела в голографическую сферу, мне показывали разных ведьм и колдунов, совершающих ужасные преступления – сжигающих целые деревни, убивающих людей и сеющих хаос в разных городах. Законы ковена имели смысл. Я всю жизнь боялась разоблачения, держала свои способности при себе. Знание того, что есть другие такие же как я, которые делают то же самое, странно успокаивало.

– Как вы это делаете? – спросила я, указывая на сферу.

Элтон улыбнулся и указал на свои запонки.

– Сила внутри нас необузданна. Ей нужен объект, с которым мы связаны, что-то особенное, что мы особенно любим или что имеет для нас большое значение, чтобы направить эту энергию, придать ей структуру и смысл, – пояснил он.

– Что-то вроде палочек, да?

– И да, и нет. В основном нет. Ты можешь использовать свои магические способности неосознанно, просто не так сильно и точно.

– Неосознанно? – нахмурилась я, бросая взгляды то на запонки Элтона, то на кольца Уэйда.

– Объект души, – ответил Элтон. – Это то, с чем твое существо резонирует. Не волнуйся, если у тебя его еще нет. Ты найдешь его тогда, когда поймешь, что ищешь. Все остальное – просто техника, практика и образование. Существуют тысячи заклинаний, изобретенных за тысячи лет. Слова и мысли, которые манипулируют энергией хаоса и воплощаются в ваших способностях.

– Что вы можете делать? Кроме того, чтобы устраивать модные графические шоу? – ответила я, заставив Элтона рассмеяться.

– Мы все разные на поверхности, но одинаковы в своей основе, – сказал он. – Будучи побочными продуктами хаоса, мы так или иначе глубоко связаны с его детьми. Дети хаоса – это концентрированные силы Вселенной, агенты великой силы. Главные из них – Эреб, также известный как тьма; Люкс, или свет; Никс, обычно называемый ночью; и Гея – Земля, наш дом.

– Какая разница между тьмой и ночью? Для меня они звучат одинаково, – пожала я плечами.

– Вовсе нет, – насмешливо возразил Уэйд. – Тьма постоянна. Это брат-близнец света, всемогущий, всепоглощающий и неумолимый. Ночь подобна сну. Она подчиняется циклу, а ее сестры – звезды и луны.

Я взглянула на Уэйда.

– Ты только посмотри на себя, поэтичен и все такое, – сказала я. Он ответил, закатив глаза и снова усмехнувшись. Должна признать, мне нравилось нажимать на его кнопки. Если они собираются заставить меня остаться здесь, мучить Уэйда должно быть разрешено.

– У Геи есть собственные дети, четыре стихии. Вода, Огонь, Воздух и Земля, – продолжил Элтон. – И все мы связаны с ними. Так или иначе, все маги способны манипулировать одним или несколькими природными элементами. В некоторых редких случаях магия может влиять на все четыре.

Я замерла, осознав, что являюсь одним из таких редких случаев. У меня были истории, вызывающие естественное потрясение. От замораживания воды в ванной в момент леденящего кровь страха с агрессивным приемным отцом, до поджога семейных занавесок Корбинов на Рождество, когда мне было двенадцать. Это было после того, как их сын пытался дотронуться до меня не в тех местах. И давайте не будем забывать, что незадолго до моего четырнадцатилетия я случайно разделила задний двор Джинджеров надвое. О, и сбивание голубей с электрических проводов возле дома Смитов в прошлом году внезапными порывами ветра, после того, как они покакали на мою Дэйзи. Да, я определенно управлялась со всеми четырьмя элементами, особенно когда жила со сложными приемными семьями…

Хотя я и не была близка к уровню мастерства Уэйда в обращении с огнем, мне было удобно говорить, что поджигание вещей дается мне легко; эта способность сопровождалась умением обращаться с водой. Воздух и земля все еще находились на ранней стадии развития, но судя по тому, как развивались мои силы на протяжении многих лет, это был лишь вопрос времени.

Элтон заметил, как изменилось выражение моего лица, и когда его голографическая сфера исчезла, наклонился вперед, улыбаясь.

– Что-нибудь из этого кажется тебе знакомым, Харли? – спросил он. Судя по трепету в моем животе, он был взволнован моими потенциальными способностями. Что ты можешь делать с четырьмя элементами?

– Честно говоря, немного. – пожала я плечами, слова «редкий случай» все еще звучали у меня в голове. Даже в мире магии я была чудачкой.

– Она может использовать огонь, хотя это очень расплывчатое описание, – вставил Уэйд, держа руки в карманах. Парень любил свои костюмы, как и Элтон. Две горошины в стручке, но у старшей горошины, казалось, было больше здравого смысла и сочувствия.

– Ага, – кивнул Элтон, в его глазах блеснул интерес. – А что еще?

– Воду, – ответила я, затем глубоко вздохнула и сказала ему то, что он явно жаждал услышать. – Воздух и Землю.

Несколько мгновений прошло в абсолютной тишине, пока я анализировала эмоции Элтона и Уэйда. Они были удивлены, особенно Уэйд. Насколько я могла судить, Элтон предвидел это.

– Позволь мне уточнить, – Уэйд несколько раз моргнул. – Ты можешь управлять всеми четырьмя элементами?

– Я перечислила все четыре, не так ли? – пробормотала я, не сводя глаз с Элтона. Казалось, он не знал, что делать дальше, пока откровение не наполнило его облегчением и волнением.

– Харли, мы должны тебя как следует проверить, – наконец сказал Элтон.

– Проверить? Я не буду здесь торчать и толкаться. Я не позволила правительству поймать себя и вам не за что не дам тыкать в меня иголками. – Вспыхнула я в ответ, мгновенно закрываясь, как броненосец перед хищниками.

– Все не так, – покачал головой Элтон. – Ты должна кое-что понять, Харли. Ковен Сан-Диего относительно молодой и… не выдающийся. Во всяком случае, пока. Он прошел через годы забвения, пока я не взял его на себя. У нас здесь есть талантливые маги, но большинство из них, так сказать, посредственные. Иметь кого-то, кто может манипулировать всеми четырьмя элементами в этом городе, редкость. И Уэйд так же упоминал телекинез?

Я хмуро посмотрела на Уэйда, мысленно обозвав его стукачом. В ответ он равнодушно пожал плечами, потом вынул руки из карманов и торжественно заложил их за спину.

– Проводить ее до Адли? – спросил Уэйд.

– Я пойду с вами. – Элтон встал и обошел вокруг стола.

– Подождите, что? Куда мы идем? Какие тесты? Погодите! – взревела я.

Я вскочила на ноги, борясь с паникой и страхом, пытаясь сохранить самообладание.

Элтон и Уэйд остановились перед двойными дверями и повернулись ко мне.

– Все в порядке, Харли, – сказал Элтон. – Мы не причиним тебе вреда. Нам просто нужно выяснить, что именно ты можешь делать. Я буду выставлять оценки на основе этого. Это часть процесса, нечего бояться.

В их защиту могу сказать, что Элтон был добр и вежлив, объясняя то, чего я ждала всю свою жизнь. В этом месте существовали правила, и поскольку он в основном позволил мне войти, даже на временной основе, меньшее, что я могла сделать, это позволить ему оценить мои способности.

– Не могу поверить. Я встретилась с настоящими колдунами и ведьмами, а вы все говорите, как бюрократы, с процессами, оценками и всем, что заставляет вас думать, что вы контролируете свою жизнь, – пожаловалась я, следуя за ними по коридору.

– Хаос порождает порядок, – подмигнув, ответил Элтон.

Глава 8

Уэйд толкнул дверь в другую комнату, а Элтон остался рядом со мной, когда мы вошли. Судя по белоснежным стенам и квадратным неоновым светильникам на потолке, это была своего рода лаборатория. Мой желудок скрутило в ответ на различные химические запахи, в то время как мой взгляд метался от стеклянных пузырьков и банок к горшкам с растениями, керамическим блюдам, нагруженным красочными порошками, и множеству травяных и минеральных принадлежностей.

Посреди комнаты стоял белый пластиковый стул – крепкий на вид, с подставкой из нержавеющей стали, двумя приставными столиками, и коричневыми кожаными ремнями на подлокотниках и передних ножках.

– Ого, – выдохнула я и замерла, уставившись на стул.

– Расслабься, ремни не для тебя, – сказала женщина. В ее голосе послышались веселые нотки, когда она вышла из-за большого куста гибискуса в горшке в дальнем правом углу комнаты. Пол был гладкий и белый. Я чувствовала себя лабораторной крысой.

Женщина была на голову ниже меня, лет тридцати пяти, с тонкими морщинками, подчеркивающими фиолетовые глаза. Ее черные волосы были коротко подстрижены, с фиолетовыми кончиками, что резко контрастировало с элегантным серым брючным костюмом и белым лабораторным халатом.

– Харли, это Эдли де ла Барт. Она наш врач, – сказал Элтон, когда Эдли пожала мою дрожащую руку.

Только тогда я поняла, как нервничаю.

– Приятно познакомиться, Харли, – ответила Эдли, и я коротко кивнула ей в ответ. Любопытство исходило от нее и было направлено на меня. Она улыбнулась и в ее улыбке появилось волнение. – Почему бы тебе не присесть?

Я посмотрела на нее, потом на Элтона, Уэйда и белый стул, потом скрестила руки на груди и покачала головой.

– Эта штука выглядит как смертный приговор, – сказала я, борясь с беспокойством. Я провела всю свою жизнь, держась подальше от лабораторий и больниц, так что мне было трудно ассоциировать эту комнату с чем-то хорошим.

– Как я уже сказала, ремни не для тебя, Харли, – настаивала Эдли и жестом предложила мне сесть.

– Тогда для кого они? – ответила я.

– Для Чистки, – встрял Уэйд, нетерпеливо закатывая глаза. – Просто сядь в чертово кресло.

– Что такое Чистка? – Я не сдвинулась с места. Как ребенок, собирающийся сесть в кресло дантиста, я тянула время.

– Чистка – естественный процесс для магов, – ответил Элтон, одаривая меня теплой улыбкой в попытке успокоить. – Когда мы используем магию, когда мы привлекаем силы Хаоса, наши тела собирают тип токсичных отходов – негативную энергию, ядовитую тьму, которая накапливается, когда мы тренируем наши способности. Это прямо пропорционально силе магии, которую мы используем. Чем сильнее заклинание, тем больше токсинов собирается внутри нас.

– Чистка – это здоровый и необходимый способ для изгнания тёмной энергии из нашего тела, – добавила Эдли. – Вначале она не контролировалась и не проводилась в замкнутых средах, таких как эта комната, но теперь мы знаем лучше. Мы даже можем предсказать, когда возникает магическая потребность в чистке, так как есть определенные симптомы.

– Почему нужно находиться в контролируемой среде? – спросила я.

– Потому что чистка может быть очень болезненной, – ответил Элтон. – Ведьмы говорят, что это хуже, чем роды. Лично я могу сказать, что это больно. Она обжигает и впивается когтями в твои внутренности, как будто тебя рвут в клочья в замедленной съемке.

– Вы чистились? – попыталась я представить себе этот процесс.

Он кивнул.

– Да, и не один раз.

– А что происходит с токсичным…?

– Как только он вступает в контакт с воздухом, он материализуется в монстра. Формы и размеры различны, но, как правило, размер зверя отражает магическую силу. Сильная ведьма может создать существо размером с гору, например. Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас, Харли, нам нужно тебя проверить. Элтон снова указал на кресло.

На ум пришла горгулья из прошлой ночи. Это тоже был монстр Чистки? Очевидно, у меня были дополнительные вопросы, но Элтон, казалось, не был заинтересован в ответе, пока я не выполню его просьбу. После нескольких секунд размышлений я в конце концов уступила и села в белое кресло, по коже побежали мурашки, когда мои пальцы коснулись подлокотников.

– Как вы собираетесь меня проверять? – спросила я, провожая взглядом Эдли, когда она подошла к ближайшему шкафу и выдвинула ящик. Больше я ничего не видела, но слышала лязг различных металлических инструментов, от которых у меня по спине пробежали мурашки.

Я все еще могу сбежать, если понадобится. Я просто стукну их троих об стену или что-нибудь в этом роде, и смоюсь отсюда.

– Мне нужно немного твоей крови, – ответила Эдли, поворачиваясь ко мне лицом.

От ужаса кровь застыла у меня в жилах при виде металлического шприца в ее руке. Казалось, что они использовались еще в начале века, с толстой иглой, наверное, достаточно, чтобы убить небольшое животное. Ох, это будет больно, мамочка.

– Нет, я ухожу. Окей. Спасибо. Пока!

Я вскочила, мой мозг мгновенно переключился в режим выживания. Я ни за что не позволю им воткнуть в меня эту штуку.

– Боже милостивый, перестань так реагировать. Голос Уэйда пронзил меня, и мои мышцы напряглись.

Связь с моим мозгом каким-то образом оборвалась. Мороз покрыл мои вены, когда я посмотрела на него и увидела поднятую руку, его кольца светились синим. Вот черт.

Уэйд тоже обладал телекинетическими способностями, и они были намного сильнее моих. Мои конечности заскрипели, и следующее, что я помню, это то, что я снова в кресле.

– Тебе нужно лежать спокойно, – сказал он более спокойно, отказываясь от телекинеза. Элтон положил руку мне на плечо и ободряюще сжал.

Мое сердце бешено колотилось, дыхание сбилось, когда Эдли подошла ближе, держа пустой шприц так, чтобы я могла видеть.

– Прости, Харли, – сказала она. – Но, честно говоря, будет немного щипать, а потом мы тебя отпустим. Нам нужно оценить твои способности.

– Дайте угадаю, ваши дурацкие правила? – сплюнула я, прищурившись на Элтона и Уэйда.

Элтон медленно кивнул, наблюдая, как Эдли поднесла иглу ближе к моей руке.

– Да. Мы все должны следовать им. Ради вашей и нашей безопасности.

– Расслабься, мы все это делали, – ответил Уэйд.

– Можно? – спросила Эдли, открывая мое левое предплечье.

Я стиснула зубы.

– Тогда просто покончим с этим.

Она воткнула иглу мне в вену. Я выругалась себе под нос, жар распространился по моему предплечью, быстро сопровождаемый острым укусом, когда игла Эдли пронзила мою кожу. Она взяла несколько миллилитров крови. По крайней мере, все закончилось быстро, но я все равно заворчала.

– Ой

Эдли приложила кусок стерилизованной ваты к колотой ране и приподняла мое предплечье, чтобы я держала ватку пока кровотечение не остановится. Это напомнило мне о моих первых вакцинах, к счастью, мои телекинетические способности проявились после уколов. В противном случае в Сан-Диего некоторые педиатры были бы с постоянными психологическими физическими травмами

– Еще раз искренне извиняюсь, Харли, но нам пришлось… – Элтон попытался извиниться, но я жестом велела ему заткнуться.

– Тихо, – пробормотала я. – Дело сделано. И что теперь?

– Мы видим, что сделано.

Эдли улыбнулась и достала широкую медную чашу со странными знаками, выгравированными на внутренней стороне. Я могла бы поклясться, что это руны. Или иероглифы. Я должна была уделять больше внимания и быть «аккуратнее» на уроках истории.

– Кстати, ты за это заплатишь, – пробормотала я, угрожающе тыча пальцем в Уэйда, который ответил легким смешком.

– Мечтай, – сказал он.

Я не стала вдаваться в подробности, но он заплатит натурой за свой маленький сюрприз. Ирония не ускользнула от меня, когда я была возмущена. В конце концов, я использовала телекинез и на других. Я тоже причиняла им физический вред.

– Ладно, давайте посмотрим, что может делать Харли Смит, – сказала Эдли, опорожняя шприц в медную чашу, а Уэйд и Элтон придвинулись ближе, пока я вытягивала шею, чтобы лучше видеть.

Кровь стекала в центр чаши, прежде чем целенаправленно растеклась тонкими алыми струйками, образуя на медной поверхности разнообразные узоры, похожие на какие-то мандалы-завитки и линии, повторяющиеся по кругу.

– Мы называем это Чтением, – объяснила Эдли, анализируя образец крови. – Это дает нам ясное представление о твоих ключевых чертах и способностях.

– Ладно, – пробормотала я. – Что там написано?

– О, ничего себе, – ответила она и ее лоб разгладился. Казалось, она узнала что-то в этих линиях и изгибах. – У тебя есть все четыре элемента. Это действительно впечатляет и редко встречается. Вообще-то, очень редко… телекинез. О, ты эмпат!

Она лучезарно улыбнулась мне, ее волнение было искренним и быстро передалось Элтону, чьи глаза расширились, когда он посмотрел на меня с чистой, неподдельной радостью. До этого момента я называла себя «эмпатом» после некоторых онлайн-поисков того, что я испытывала. Это был самый относительный термин, который я нашла в словаре. Было интересно видеть, как маги использовали его как настоящее название.

– Ты эмпат, Харли? Почему ты сразу не сказала? – Элтон смотрел на меня.

– Это не совсем так, – выпалила я, потом пожала плечами и перевела взгляд на Уэйда.

Насколько уязвимой я бы не чувствовала себя в тот момент, я поняла, что частично моя месть удалась. Судя по ошеломленному выражению лица Уэйда и охватившей его панике, он уже смирился с тем, что я могу читать его, как открытую книгу. И он чертовски ненавидел это. Я подавила усмешку, сжав губы в тонкую линию, и снова посмотрела на Элтона и Эдли.