Текст книги "Закаленные страстью (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Лучше так, чем рисковать ее жизнью. Гаррет раздул ноздри. Отчасти он понимал ее разочарование.

– Пора вернуться в Гильдию. Выясним, удалось ли Бирнсу переговорить с Эвой. А еще тебе надо помыться. – Он окинул взглядом ее грязные ботинки и штаны. – Если Дойл не окунет тебя в канистру на улице прежде, чем пускать на свои драгоценные ковры.

Больше Гаррет не проронил ни слова. Боялся сделать ситуацию еще хуже.

А еще призадумался, так ли Перри неправа насчет его мотивов?

***

Дорога назад выдалась долгой. Они ехали на поездах и омнибусах, как и раньше, еще до повышения Гаррета. Когда он открыл парадную дверь Гильдии, Перри потерла глаза. Какой же долгий и изматывающий выдался день, еще и закончился этой жуткой погоней. Она до сих пор ощущала гнилостный уличный запах, им пропиталась обувь, одежда, и, что еще хуже, кожа. И все зазря. Ублюдок ушел, а теперь Гаррет собрался на три дня засадить ее за письменный стол. И действительно выполнит угрозу, лишь бы настоять на своем.

Неужели она повела себя безрассудно? Перри демонстративно поднырнула под рукой Гаррета, когда он придержал для нее дверь. Стоило заметить слежку, и все хладнокровие улетучилось без следа. Остановись тогда Перри и задумайся, никогда не полезла бы в тот подвал. Только не из-за риска.

А из-за страха.

Вот. Наконец она сама себе призналась.

Сомнение грызло ее изнутри. Опять вспомнилась лаборатория. Как она, Перри, кричала, билась о стены, потерявшись в темноте. Не могла дышать. Мир сузился до крохотной точки, а губы онемели.

Неважно, настолько сильной она стала, сколько способов убить человека знает, в то мгновение, когда прошлое приподняло свою уродливую голову, Перри превратилась в дрожащую безвольную массу.

– Явились! – громогласно поприветствовал их багровый от злости Дойл. – А я-то уже парней отправил на поиски. Не пристало вам околачиваться по улицам, как раньше.

Перри отошла в сторону, пока старик кудахтал над Гарретом, и прогнала прочь горькие мысли. Сейчас не время. Надо сосредоточиться и доказать Гаррету, что она не представляет опасности для самой себя.

– У вас посетитель, – сообщил Дойл, снимая с Гаррета пальто.

Перри стянула грязные перчатки и отбросила волосы с глаз. Ей просто необходима сигара и полный стакан крови, щедро приправленный виски. А потом еще и папки с делами.

Но сперва… Она поймала взгляд Гаррета:

– Я должна перед тобой извиниться.

Гаррет удивился, затем насторожился и скрестил руки на груди:

– Я тебя слушаю.

– Ты прав, я должна была сперва подумать. Повела себя безрассудно. – Ее щеки вспыхнули румянцем. – И это действительно связано с произошедшим на слив-заводе.

– Извинения приняты. – Гаррет взял у Дойла маленький бокал крови. – Мы обсудим это позже. Однако ты все равно на три дня отправляешься за рабочий стол.

Дойл окинул Перри взглядом и заметил тянущуюся за ней цепочку грязных следов. Он старался сделать вид, будто разговор ему не интересен, но на самом деле обожал сплетни похлеще старых дев.

– Благодарю, что приняли мои извинения, сэр.

– Не представляю, как она умудряется так изгваздаться в грязи, если на ваших сапогах еще следы полировки остались, – пробурчал Дойл, когда Перри прошла мимо него. – Да, кстати, я проводил его светлость наверх в ваш кабинет. И выставил лучший бладвейн из запасов Линча.

– Его светлость? – пробормотал Гаррет.

Перри слушала их вполуха. Она остановилась у подножия лестницы, пока Дойл продолжал приводить Гаррета в надлежащий вид, отряхивая его пальто и поправляя воротник.

– Вы не получили мое сообщение? Я думал, кто-то из ребят вас перехватил. Предупредил, что вас тут герцог ждет, – сказал Дойл.

Герцог. Перри охватило жуткое чувство легкости, будто она покинула свое тело. Машинально встав на первую ступеньку лестницы, Перри обернулась и впилась взглядом в Дойла. Она видела, как шевелятся его губы, хотя из-за странного звона в голове почти ничего не слышала.

– Герцог?..

– Монкриф, – раздался сверху спокойный голос.

Глава 13

Перри застыла, легкие будто сдавило тисками. Голос гостя вернул ее на десять лет назад. Такой спокойный и аристократичный. Иногда он скользил по коже словно бархат или резал словно нож.

На втором этаже из теней вышел мужчина и, сжав перила унизанными кольцами руками, посмотрел вниз. При виде Гаррета на его губах появилась легкая улыбка.

Неужели он ее не заметил? Не узнал? Перри сдавленно пискнула, но мужчины не обратили на нее внимания.

– Прошу прощения, я услышал вас и решил представиться, – продолжил Монкриф, все так же не глядя на Перри.

Она украдкой посмотрела на дверь. Бежать нельзя. Такое поведение лишь насторожит Гаррета и Дойла.

Перри понимала, что случится, если Гаррет догадается, как она боится герцога. Упрямец тут же встанет между ними.

Нет. Ради Гаррета ей придется проявить твердость.

– Аластер Кроуфорд, герцог Монкриф. Я недавно вернулся из Шотландии, – пояснил гость, делая первый шаг вниз.

Перри прижалась спиной к обоям, словно пытаясь пройти сквозь стену. Она не знала, что делать. Сколько бы ни воображала встречу с мучителем, такого не ожидала. Не предполагала, что при этом будут присутствовать другие. В ушах грохотал стук сердца, тело дрожало от желания бежать, но выхода не было. Монкриф не дурак. Его охрана наверняка следит за Гильдией…

Гаррет бросил на Перри обманчиво ленивый взгляд. Значит, почувствовал ее беспокойство. Гаррет словно невзначай остановился между ней и герцогом.

– Ваша светлость, какая приятная неожиданность. Я Гаррет Рид, исполняющий обязанности главы Гильдии. Чем могу помочь?

– Поговорим наедине?

Монкриф смотрел лишь на Гаррета, и Перри похолодела. Если герцог решил нанести ей удар, то да, лучшего способа не существовало.

Гаррет вопросительно посмотрел на нее.

Перри сумела натянуто улыбнуться, мол, все в порядке.

Как только он отвернулся, она выдохнула. «Все плохо, мне надо бежать».

Сердце сдавило. Годами она думала о том, что сделает, если Монкриф ее найдет, но не ожидала, как больно будет убегать. Бросить все и всех, кто стал ей дорог.

Перри смотрела на широкую спину Гаррета, пока тот поднимался по лестнице. Ее сердце разрывалось. Она будет очень по нему скучать. Именно он позволил ей остаться здесь, ощутить себя желанной. Научил снова доверять людям и не нервничать в присутствии других голубокровных. Она вспомнила об их тихих дразнящих разговорах. Обо всех мгновениях, когда хотела бы набраться смелости и коснуться его губ своими. Вот как сегодня, когда могла бы признаться, что тоже не прочь рискнуть.

Все кончено.

Внезапно Перри осознала, что за ней кто-то следит. И, без сомнения, делает выводы. Она с трудом сглотнула и постаралась скрыть свои чувства. Монкриф снова посмотрел на Гаррета и улыбнулся.

Первым порывом было бежать и спрятаться. Но он ее уже увидел, смотрел прямо на нее. Наверняка узнал. И она не уйдет отсюда, пока не выяснит, что ему понадобилось от Гаррета.

***

Герцог Монкриф по-хозяйски уселся в кресло напротив стола, сцепил пальцы и загадочно посмотрел на Гаррета. Светлые волосы аристократа были аккуратно уложены и перекликались тоном с золотой вышивкой на камзоле. На шее красовался идеально повязанный галстук, к боку были приторочены ножны со шпагой. И, похоже, Монкриф прекрасно умел ею пользоваться.

– Перейдем прямо к делу, – заявил герцог, перестав улыбаться. – Я хочу нанять вас, чтобы найти одного человека.

Гаррет поставил локти на стол и пристально всмотрелся в герцога. По шее бегали мурашки, что-то было не так. А необычное поведение Перри у лестницы лишь усиливало беспокойство.

– Разумеется, ваша светлость, я с удовольствием ознакомлюсь с вашим делом и назначу…

– Нет, я хочу, чтобы расследование вели вы лично. Ваши подручные меня не интересуют.

Откровенная грубость заставила Гаррета напрячься. Но что тут, к дьяволу, возразишь? Он все еще не предстал перед Советом и не получил официального назначения. А в перспективе именно этот голубокровный сможет влиять на его судьбу.

– Может, объясните, кого надо отыскать?

Он пока не согласился с требованием Монкрифа.

Герцог уставился на него ледяными глазами:

– Октавию Морроу.

Гаррет нахмурился. Он мало слышал о герцоге, но имя девушки показалось ему знакомым. Потом Гаррета осенило.

– Октавия Морроу, ваша погибшая трэль.

– Октавия жива, она инсценировала свою смерть.

– Давайте начистоту, ваша светлость. С чего бы мне вам верить? Ваша спальня была залита кровью, половина особняка сгорела, а леди с тех пор никто не видел. Несколько слуг слышали, как вы поругались в тот день… – Что еще писали в газетах?

– Не забудьте про мою окровавленную рубашку, что нашли в корзине для грязного белья. – Герцог явно забавлялся происходящим.

Гаррет замолчал. Либо герцог непревзойденный игрок в карты, либо говорит правду.

– Вы утверждаете, что она инсценировала свою смерть и подставила вас. Но зачем?

Впервые гость потерял хладнокровие.

– Это я и намереваюсь узнать, – произнес он так, что Гаррету стало не по себе.

Судя по выражению лица, Монкриф не солгал. Он не убивал Октавию Морроу. Всерьез считал, что она инсценировала свою смерть, подставила его, и теперь желал отомстить.

Вот теперь предстоящее расследование заинтриговало Гаррета. Он мало что знал о деле, им занимался сам Линч, но в архиве наверняка остались записи. И если уж Линч ничего не нашел, значит ничего и не было.

– Как насчет других недоброжелателей мисс Морроу?

– Октавия была упряма и редко с кем-то сходилась, но никто не желал ей зла. Я совершенно уверен, что она сбежала.

– Почему?

Монкриф с вызовом посмотрел Гаррету в глаза. Если герцог хотел его напугать, то сильно просчитался. Гаррет вырос на улицах, где сражались не напыщенными словами, а любым попавшим под руку предметом. Стоило показать страх или отступить, тебя убивали просто потому, что могли.

– Мы поссорились. Октавия выступала против исследования, которым я занимался.

Гаррет нахмурился:

– Есть мысли, куда она могла направиться?

– Советую начать с ее отца.

Взяв механическую ручку, Гаррет набросал на листке несколько строк.

– Кто-нибудь еще желал ей зла? Может, хотел вас ославить?

– Она сбежала, никто не причинил ей вреда.

– Сказал человек, обвиняемый в ее убийстве. Если желаете, чтобы я занялся расследованием, да будет так. Я проведу его по всем правилам. И, разумеется, учту вашу версию.

К его удивлению, Монкриф улыбнулся.

– Теперь я понимаю, почему Линч вам благоволит. Делайте, как считаете нужным, я готов ответить на любые вопросы, мне нечего скрывать.

Следующие десять минут Гаррет допрашивал герцога, попутно составляя список мест, которые стоило бы посетить. У мисс Морроу было мало друзей в Эшелоне. Она держалась, как синий чулок, но с парочкой дебютанток общалась. Недоброжелателей у нее не водилось, Октавия вела себя очень скромно.

Гаррет отложил ручку.

– Мне весьма любопытно, зачем вы предложили ей контракт, если она была такой робкой. У вас высокое положение, вы могли выбрать любую дебютантку, но остановились на графской дочери без особых талантов и веса в обществе. Странный поступок.

– Общество ей не подходило. – На мгновение герцог устремил взгляд вдаль. – Она обладала особым очарованием. Октавия не пыталась привлечь мое внимание, а это редкость, уверяю. Я мог бы выбрать любую, но выбрал ту, которая меня не желала.

Без сомнения, мисс Морроу задела гордость герцога. Гаррет поднялся.

– Я проведу предварительное расследование и назначу вам новую встречу. Полагаю, вы потребуете регулярных отчетов?

Герцог слегка улыбнулся.

– Верно. Чем скорее вы во всем разберетесь, тем лучше.

– Сейчас я веду дело об убийствах Келлер-Фортескью, но обязательно вплотную займусь вашим, когда разберусь с текущим.

– Я бы предпочел …

– Как только я разберусь с делом Келлер-Фортескью, – перебил Гаррет, открывая дверь его светлости.

Не привыкший к отказам герцог снова открыл рот.

Гаррет тут же воспользовался случаем:

– Вообще-то вы могли бы помочь мне раскрыть дело поскорее…

Монкриф недовольно вскинул бровь.

– Правда?

– На прошлой неделе вы проводили на работающем слив-заводе экскурсию для представителей русского посольства.

– Там, где нашли тела девушек. Я читал об этом в газетах. Просто невероятно. Да, я устроил то мероприятие. Я являюсь собственником завода наравне с герцогами Мэллорином и Кейном. А при чем тут экскурсия?

Надо же. Гаррет считал, что слив-заводы – собственность государства.

– Вы были знакомы с мисс Келлер и мисс Фортескью?

– Понимаю. Опять дело в моем неприглядном прошлом. Разумеется, я под подозрением.

– Я ничего такого не говорил, ваша светлость. Просто странное место для убийства. Я пытаюсь связать слив-завод и жертв.

– Вы же понимаете, что меня почти десять лет не было в столице. Я вернулся в Лондон недели две назад. С Келлерами у меня шапочное знакомство. Я имел дела с отцом погибшей. А мисс Фортескью сделала мне предложение в вечер моего возвращения в общество. Конечно, я ведь единственный герцог без трэли и получил предложение не только от нее. Мы пару раз потанцевали, что, без сомнения, подтвердят свидетели. – Монкриф нахмурился. – Мы также прогулялись по Гайд-парку. Поели мороженого. Да, точно, с ней же. Но мисс Фортескью мне не подошла.

Как тяжело, наверное, помнить какую-то одну девушку из множества.

– А русские? Кто-то из них общался с убитыми?

На этот раз герцог не потрудился скрыть раздражение.

– Будьте осторожны, мастер Рид. Двор Дома Романовых – опасное место. Они не похожи на нас. Не понимают наших правил и принципов. – Монкриф усмехнулся. – Гуманисты – везунчики, что им приходится иметь дело лишь с Эшелоном. Если представители посольства и познакомились с теми девушками, это знакомство было поверхностным. А еще принц-консорт предпочел бы не портить отношения с гостями. Если вы станете задавать слишком много вопросов, то вас… подвинут.

– Я лишь пытаюсь найти убийцу.

– А я лишь напоминаю вам об осторожности. Россия очень важный союзник, а вот мисс Келлер и Фортескью птицы невысокого полета.

То есть, их жизни ничего не стоят. Впервые Гаррет посочувствовал Линчу, которому годами приходилось справляться с заносчивостью аристократов. Как же раздражало их презрение к тем, кто ниже рангом! К таким, как его мать, как все люди Лондона, механоиды… даже по отношению к самому Гаррету.

– Благодарю, ваша светлость. Возможно, герцоги Мэллорин и Кейн прольют свет на происходящее.

– Возможно.

Они прошли к лестнице, и Монкриф осмотрелся.

Внизу из-за приоткрытой двери выглянула Перри. Она будто пряталась в соседнем помещении.

– Я рассчитываю на неразглашение своего дела, – бросил Монкриф через плечо и начал спускаться.

– Даю слово.

– Сейчас принесу вам пальто, ваша светлость, – с редкостным подобострастием сообщил Дойл.

Монкриф не обратил на слугу внимания, осматриваясь и замечая все. И наконец остановил на Перри холодный задумчивый взгляд.

– Мы уже встречались? – спросил он, слегка зловеще улыбаясь. – Вы очень похожи на одну мою знакомую.

***

Перри испуганно замерла. Ей никогда не нравилось общаться с представителями Эшелона. Лишь тогда ее бравура пропадала без следа и сменялась робостью. Гаррет понимал Перри. Лишь немногие власть имущие знали, что среди ястребов затесалась голубокровная. Подобное хоть и оставалось в рамках закона, но весьма порицалось.

– Ваша светлость, позвольте представить мисс Перри Лоуэл. Одну из пятерых моих ближайших соратников, – произнес Гаррет, давая понять, что Перри под его защитой.

Удивительно, но герцог, глядя на нее, улыбнулся.

– Перри. В честь перегрина, сокола?

Гаррет переводил взгляд с герцога на Перри и обратно. В глубине души ему не нравилось такое подчеркнутое внимание Монкрифа. Возможно, дело в том, что Гаррету вообще не нравилось, когда мужчины обращали внимание на ту, что принадлежала ему.

Только вот она ему не принадлежала. «Проклятье». Гаррет ощутил, как мысли приобрели угрожающий оттенок. Его состояние ухудшалось. Если не удастся взять себя в руки сейчас, то уже никогда не получится.

Перри с вызовом уставилась на гостя.

– Да, именно так.

– Быстрая и смертельно опасная, – прошептал герцог.

– Стараюсь, – ответила она.

Они вели себя так, словно рядом никого нет. Глаза Перри медленно потемнели. В Гаррете мгновенно вспыхнул защитнический инстинкт.

Вернулся Дойл с герцогской верхней одеждой и цилиндром. Монкриф опустил глаза, словно ничего необычного не произошло, и сунул руки в рукава пальто. На губах герцога снова появилась насмешливая улыбка.

– Отлично. Я хочу, чтобы вы завершили расследование как можно скорее, – заявил он, принимая цилиндр.

И удалился в сопровождении Дойла. Повисло вязкое и тяжелое молчание. Гаррет и Перри прислушивались к удаляющимся шагам герцога. И только когда закрылась парадная дверь, Перри вздохнула и обратилась к Гаррету:

– Чего он хотел?

Гаррет принялся развязывать шейный платок. Он не понимал, что творится с Перри, и все еще на нее злился.

– Нанять меня провести личное расследование.

– А подробнее?

– А ты скажешь, что тебя беспокоит?

На лицо Перри вернулось все то же упрямое выражение.

– Так я и думал, – ответил Гаррет, подходя к графину и наливая себе бокал бладвейна. Очень уж хотелось выпить. – Пропустишь стаканчик?

Перри покачала головой.

– Не играй с ним, Гаррет. Ты знаешь, что такое Эшелон. Герцог будет использовать тебя как пешку.

– Ты думаешь, я не понимаю? – Он проглотил содержимое бокала. Напиток слегка успокоил его, но жажда осталась.

Они уставились друг на друга. Нашла коса на камень.

– У тебя есть работа, – прошептал Гаррет. – Предлагаю тебе помыться, а потом составить список кузнецов Эшелона и мастеровых-механоидов из анклавов, которые могли бы создать механический орган.

Перри замялась. Она будто желала о чем-то спросить, но сегодня он установил четкие границы. Все или ничего. Гаррет ужасно устал проявлять к ней внимание, которое она раз за разом отвергала.

И все же Перри что-то беспокоило. Будто она боялась, а мысли рвали ее пополам. Такой Гаррет видел ее впервые, что его очень встревожило. Раздражение испарилось. Он протянул к ней руку:

– Перри…

Она отшатнулась, а на ее лице снова появилась маска.

– Ты прав, мне надо помыться.

Момент был упущен. Гаррету оставалось лишь смотреть ей вслед с ужасным чувством, что она приняла какое-то решение.

***

Что ей делать, черт побери? Герцог узнал ее и показал это, упомянув сокола – герб Дома ее отца. Но почему он ушел? Что за игру ведет?

Перри всегда считала, что новая встреча с этим голубокровным станет ее худшим ночным кошмаром, но ошиблась. Монкриф заметил, как Гаррет за нее вступился. Стеснение в груди усилилось до такой степени, что голова закружилась.

Вот почему она, сбежав, так и не вернулась домой. Когда Перри узнала о жутких опытах Хага, Монкриф пригрозил ей, что если она кому-то проболтается, он убьет ее отца. Герцог произнес это чуть ли не с нежностью. Ее мир перестал быть безопасным.

И поэтому, когда ей удалось сбежать, Перри не вернулась домой.

Конечно, больно, что она невольно заставила отца горевать, но по крайней мере он остался жив. Ее сестры замужем и счастливы, у каждой по несколько детей. Они в безопасности.

Но в безопасности ли Гаррет?

С каждой минутой в голове все прояснялось.

Нельзя тут оставаться.

Разве не так?

Перри застонала, зарываясь руками во влажные волосы. Тишина в комнате оглушала, а в голове все звучали слова Гаррета. Он требовал больше, чем она могла ему дать.

Перри даже не сознавала, что идет, пока не вышла из комнаты. Проклятье! О чем его попросил герцог? Надо непременно выяснить.

Ночь грациозно и неторопливо опустилась на город. Перри наконец приняла решение и пришла к покоям Гаррета. В голове проносилось множество разных мыслей, сердце грохотало, словно барабан перед гильотиной.

Перри так резко постучала в дверь, что костяшки заболели.

– Войдите, – ответил Гаррет.

У Перри перехватило дыхание. Дрожащими руками она все же сумела открыть дверь.

И увидела его без рубашки.

– Гаррет. – Перри потрясенно остановилась на пороге, не сводя глаз с обнаженной широкой спины.

Он брился. На одной щеке все еще оставалась пена. Гаррет прижимал лезвие к коже, с удивлением глядя на Перри в зеркало. Вода стекала по обнаженной груди и блестела на мышцах. Рубашка валялась на кресле, а кожаные штаны так тесно облегали тело, что у нее сердце екнуло в груди.

Она и прежде видела его раздетым, но не ожидала подобного теперь. Подготовленные речи тут же вылетели из головы, и Перри оставалось лишь молча глазеть.

Да и Гаррет не сразу пришел в себя. Он случайно поранил себя и тихонько выругался. Сквозь пену проступила ярко-красная полоса. Натянув кожу на щеке, он возобновил бритье.

– Чего ты хотела?

«Тебя».

Она не спеша закрыла дверь.

– Можно с тобой поговорить?

– Только если у тебя есть интересные сведения. – Он опять провел лезвием по коже. Закончив со щекой, Гаррет поднял подбородок. Перри заворожила его сноровка. Она посмотрела на блеклую красную линию на щеке. Та уже затягивалась, но в помещении все еще ощущался запах крови. Жажда обожгла горло.

– Я имею в виду то, что относится к нашей сегодняшней беседе. Например, твои секреты, – продолжил Гаррет. Убрав остатки пены с подбородка, он отложил лезвие и промокнул лицо небольшим влажным полотенцем. Гладкая кожа слегка порозовела и блестела в газовом свете. Он определенно заметил в зеркале, что Перри не сводит с него глаз. – В противном случае, мне надо работать. Я собираюсь поискать сведения о… Погоди-ка. Это только между мной и герцогом Монкрифом. Я знаю, как ты любишь секреты.

– Гаррет…

Он отбросил полотенце и повернулся. Светильник отбрасывал тени на его тело. Перри и прежде все это видела и даже успела ощупать в переулке. Но действительность ее заворожила; груди заныли, а между ног повлажнело от желания.

– Так нечестно. Никаких прикосновений, никаких поцелуев, никаких подобных взглядов, Перри. – Он сложил руки на груди. Мышцы на руках вздулись. Гаррет намеренно ее провоцировал. – Иначе мы будем вынуждены перестать притворяться, что это всего лишь игра. Признать, что между нами все изменилось. Назад дороги нет. Не стоит себя обманывать.

– Но ты же сам меня избегал, – выпалила Перри.

Его глаза загорелись.

– Значит, так ты меня наказываешь?

– Нет. – Перри посмотрела на это средоточие сдержанной ярости и жажды. Он создан для нее. Если она проворонит этот шанс, другого не будет. – Поцелуй меня. – Сейчас только это имело смысл. Только об этом ей хотелось думать.

Гаррет от удивления округлил голубые глаза, затем прищурился.

– Да решайся уже!

***

«Я боюсь и хочу тебя…» Стоило ей приблизиться к Гаррету, как все заготовленные слова вылетели из головы. Перри обхватила его лицо и потянулась к нему… или он к ней. Непонятно. Она рассыпалась, разбивалась на тысячу осколков, но тут Гаррет одной рукой обхватил ее затылок, а второй обнял за талию, удерживая в целости и сохранности. Их губы встретились. Все ее надежды оправдались.

Сбылись.

Перри тысячу раз мечтала об этом моменте. Гаррет целовал ее, и она чувствовала силу его страсти. Силу своей страсти.

Она так долго подавляла чувства, что теперь они неудержимо рвались наружу. Гаррет ласкал ее язык своим. Он не врал: иногда вел себя совсем не по-джентльменски. А прямо сейчас был зол. Перри ощущала его напряжение. Она впилась коротко подстриженными ногтями в спину Гаррета, а он схватил ее за запястья, заставляя отступить…

Перри уперлась спиной в стену. Бежать некуда, остался лишь Гаррет, что ласкал ее губы и прижимал к красивым обоям.

Однако этого было недостаточно. Перри до крови прикусила нижнюю губу Гаррета. Горячая влага растеклась по ее языку, а потом оба принялись неистово целоваться, словно охваченные неодолимым желанием выпить друг друга досуха.

Гаррет вдавил Перри в стену, подхватил рукой под ягодицы. Она обвила ногами его бедра, ощущая, как твердая плоть вжимается там, где больше всего хочется.

– Проклятье, – прошептал Гаррет. Стон завибрировал у него в груди. – Нет. Проклятье. Я не стану ничего делать, пока ты не дашь мне хоть что-то…

Но Перри могла дать ему только это. Едва увидев герцога, она поняла, что не останется. Монкриф нашел ее и не отступит. Как и Гаррет, если выяснит, кто она такая. Как больно. Это их последняя ночь. Перри целовала Гаррета, гладила его лицо. По телу Гаррета пробежала дрожь. Перри потерлась о его бедро. Да, вот так. Сейчас. Последнее «прощай».

Перри просунула между ними руку, и Гаррет резко вздохнул. От ее ласк мышцы его живота дернулись. Не давая ему отстраниться, Перри ухватилась за его пояс. Но Гаррет перехватил ее запястье и покачал головой.

– Нет, – простонал он с остекленевшими от желания глазами. Но в синих глубинах крылось кое-что еще: тени. – Перри, мне нельзя терять над собой контроль. – Гаррет снова задрожал. – Ни в коем случае.

Перри изумленно соскользнула на пол. Что он делает? Он не может отказаться. Только не это, не сейчас!

Внезапно Гаррет схватил ее за бедра и повернул спиной к себе. Перри уперлась лбом в зелено-золотой узор на обоях и облизнула губы.

– Черт, – прошептал Гаррет. – И ты решила вот так ко мне прийти? После того, что сегодня было?

– Я могу и уйти, – бросила она через плечо.

– И уйдешь, ведь так? Слишком поздно, милая.

Гаррет расстегнул ее ремень и навалился сверху всем своим весом. Перри охватила восхитительная дрожь.

Он запустил пальцы в ее волосы, оттягивая голову назад. Другой рукой ловко расстегнул пуговицы на брюках. Перри ахнула.

– Больше никаких отказов. – Он укусил ее в шею, потом присосался к коже. Ощущение прокатилось по телу, будя и другой голод. Не в первый раз голубокровный пил ее кровь. Когда-то подобное ей нравилось, пожалуй, даже слишком. Соски напряглись до боли.

– Ты больше не сможешь делать вид, будто ничего не происходит.

Он передвинул руку ниже и нашел прорезь в ее белье.

Между ног было горячо и влажно. Перри изнывала от желания. На мгновение Гаррет застыл, будто чему-то удивился, а затем принялся медленно поглаживать плоть. Перри застонала и приподняла бедра.

– Ты даже не представляешь, насколько я хочу оказаться в тебе, – прошептал он, вводя в лоно кончик пальца. Затем принялся двигать им туда-сюда. – Овладеть тобой не спеша, полностью, заставить молить о большем.

Его медлительность сводила с ума. Перри со стоном прижала его руку сильнее. Еще. Она хотела еще.

Гаррет обхватил рукой ее шею, заставил запрокинуть голову себе на плечо. Перри оказалась в ловушке, беззащитная перед сладкой мукой.

– Да. Вот так? – прошептал он ей на ухо.

Перри закусила губу. По телу прокатывались спазмы, а он все дразнил пальцем одну особую точку. Снова и снова. Доводя до грани. Напряжение стало невыносимым, все мышцы дрожали. Если бы Гаррет ее не обнимал, она бы упала.

Перри царапала короткими ногтями выпуклый рисунок на обоях. «Пожалуйста, не останавливайся». Но пальцы Гаррета двигались все медленнее, дразня, выводя небольшие круги. Перри терлась о него, отчаянно желая большего.

– Все изменилось, – прошептал он, обдавая горячим дыханием чувствительную шею, целуя покусывая. – Признай это, черт побери! Все изменилось. И ты этого хотела, поэтому и надела то проклятое платье в оперу. Ты этого хотела.

– Да, – простонала Перри. Это было единственное, в чем она могла ему признаться.

Он раздвинул ее ноги бедром.

– Ты меня хочешь.

Перри покачала головой, балансируя на грани экстаза.

– Признай, – прошипел Гаррет, проникая в ее влажное лоно сначала одним пальцем, а потом двумя. Наполняя, растягивая. А потом вдруг остановился, не вынимая руки. Не давая Перри достигнуть оргазма, заставляя ждать.

– Я хочу тебя, – прошептала она. – Пожалуйста… прошу, не останавливайся.

– И не собираюсь. – Гаррет провел большим пальцем по клитору, и земля ушла у нее из-под ног.

Одно-единственное прикосновение погрузило ее в настоящую бездну чувств. Одно – и она сдалась. Перри закричала, прижимаясь лбом к обоям. О боже… Она и не поняла, как Гаррет развернул ее к себе лицом. Перри подняла голову, перед глазами все плыло.

Гаррет подарил ей еще один головокружительный поцелуй. Она осторожно провела дрожащими руками его по плечам. Он отстранился и посмотрел на нее. Его глаза почернели, словно ночь. Гаррет стиснул зубы.

– Я больше не позволю тебе меня отталкивать. Больше нет. Если ты хочешь отношений, хочешь меня, то придется открыть мне пару своих тайн.

У Перри сердце екнуло в груди. Гаррет заметил выражение ее лица и помрачнел.

– Либо мы поговорим начистоту, либо больше ничего не будет. – Он взял ее за руку и прижал к выпуклости под штанами. – Хочешь этого? – Потерся о ладонь своей плотью, на мгновение потерял самообладание, но потом снова собрался. – Значит, придется мне довериться. На меньшее я не согласен.

И Гаррет отвел ее руку.

– Нет.

Он подтянул ее штаны, застегнул пуговицы и ремень. От неутоленного желания боль между бедер стала сильнее.

У Перри покалывало губы. Она облизала их, пытаясь понять, что происходит.

– Гаррет?

– Завтра, – твердо произнес он, отходя прочь. – У тебя ночь на раздумья, но завтра мы расставим все точки над i. Я устал от секретов. А ты?

Сердце Перри сжалось в груди. Завтра не будет. Она ведь пришла попрощаться. Перри потянулась к нему, но Гаррет отвернулся, и вместо поцелуя в губы получилось лишь мазнуть губами по гладкой щеке. Вот такой отказ. Нет. «Дай мне провести с тобой одну ночь. Прошу».

Увы. Гаррет подошел к двери и по-джентльменски придержал створку. Перри чуть не рассмеялась. После всего, что он сотворил, она знала: никакой он не джентльмен. Под элегантными шейными платками и камзолами крылось совсем другое. Его манеры – видимость… лишь видимость.

Перри все-таки прижалась к нему и нежно поцеловала. Ей хотелось задержаться, но Гаррет погладил ее по лицу и отстранился.

– Запомни этот миг, – прошептала Перри, выходя.

Она уж точно не забудет.

***

Как только дверь захлопнулась, Гаррет уперся в нее ладонями и выдохнул. Остался только шлейф духов Перри, напоминание, от которого не скрыться. О том, что случилось. О том, как он заставил себя ее отпустить.

Помимо аромата духов Гаррета мучил ноющий от желания член. Можно было овладеть Перри. Наверное, так и следовало поступить. Однако он видел выражение ее глаз. Перри уже пришла в себя, а Гаррет предпочел бы, чтобы она не думала. Если дать ей время, Перри просто найдет еще один повод не сближаться.

Но если бы он поддался… Гаррет установил правила и собирался им следовать. Впервые в жизни ему было мало одного лишь секса. Он желал большего, желал глубоких, настоящих отношений.

Если бы только у них было время.

Гаррет разжал кулак и поднял взгляд. Он слышал удаляющиеся шаги Перри; они становились все решительнее. Внутри все переворачивалось. Что он творит? Привлекает ее к себе, когда следует держаться подальше. Спасти от себя самого.