Текст книги "Закаленные страстью (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Милостивый боже, ты краснеешь?

– Нужно сказать что-то покрепче, чтобы я покраснела. Я от тебя столько пошлостей слышала, что теперь у меня иммунитет.

Пароэкипаж тронулся. На выглядывающую в окно Перри упал серый свет морозного ноябрьского утра. Гаррету снова захотелось ее подначить.

– Не притворяйся невинной овечкой. Помнишь, что шептала мне на ухо в опере?

Перри обожгла его сердитым взглядом.

– Я пыталась забыть тот случай.

– И как, получилось? – хрипло спросил он.

Она отвернулась к окну и лишь после долгой паузы наконец произнесла:

– Конечно.

Лгунья.

– Может, тебе напомнить…

– А не лучше ли сосредоточиться на задании?

На языке вертелась тысяча вариантов ответа, но Гаррет промолчал. Просто смотрел на нее, замечая то, что до настоящего времени упускал. Как она взволнована, напряжена, словно пружина в механизме.

Гаррет был уверен, что сам он тут ни при чем. Иначе Перри держалась бы так с того памятного случая в опере. Нет, тут что-то новое.

– Тебя беспокоит наше дело.

– Не больше обычного.

– После таких осмотров ты всегда на пределе, но никогда не молчишь. Ты начинаешь злиться и успокаиваешься лишь после нескольких ударов по «груше» в гимнастическом зале. Или после спарринга со мной.

– Хочешь подраться?

– Хочу, чтобы ты рассказала, что тебя беспокоит, – ответил Гаррет.

Перри уставилась на свои руки.

– Ничего.

– Это связано с делом?

– Я… просто… мне никогда не нравилось видеть девушек в таком состоянии. Им сколько? Лет шестнадцать-семнадцать? Они толком и не пожили.

– Как и многие другие. – Он посмотрел в окно на проносящиеся мимо улицы. Здесь, в центре Лондона, мостовая сияла, а по улицам гуляли элегантные прохожие в шляпках и цилиндрах. Какой контраст по сравнению с районами на отшибе, где ютилась чернь. Он сам был родом оттуда. – Меня больше трогают тела детей. А еще шлюх.

– Шлюх?

Гаррет пожал плечами.

– У них нет защитников. Обстоятельства вынуждают их встать на этот путь. Большинство умирает в одиночестве на холоде. Знаешь, почему меня они так волнуют? Потому что я вспоминаю мать, ее тело. – Перед глазами Гаррета всплыла картинка, как обнаженная избитая Мэри Рид лежит в переулке после ночной смены. Ее обворовали, забрали все – одежду, тощий кошелек, достоинство.

Девятилетний Гаррет остался один. О да, он знал, как умирали дети и шлюхи. Вот почему решил выбраться из трущоб и устроить себе жизнь получше. Вот почему присоединился к Ночным ястребам, когда стало понятно, что он заразился. Гаррет не сумел защитить мать, но есть же и другие.

Он отбросил воспоминания.

– Ты видишь себя в этих девушках?

Перри резко покачала головой, но так и не расслабилась.

– Или дело в другом? – Он заметил, как она резко вздохнула и снова отвернулась. – Точно. Тебя беспокоит что-то другое.

– Гаррет, оставь меня в покое.

Еще чего! Однако Гаррет давно понял, что если ее допрашивать против воли, она упрется и промолчит. Перри – единственная, кого он не мог расколоть.

– Как пожелаешь, – прошептал Гаррет.

Повисла тишина, нарушаемая лишь свистом парового двигателя. Гаррет закинул руки на спинку сиденья и смотрел, как она упрямо пялится в окно, притворяясь, что не ощущает его взгляда.

Шелковистые черные пряди, чуть длиннее спереди и покороче сзади, упали на лоб. Небрежная мальчишеская стрижка притягивала взгляд к гладкой шее. Именно туда Гаррет поцеловал ее в опере. Ощутил биение пульса под языком, едва сдержался, чтобы не укусить, не поставить свою метку. Впервые его демоны чуть было не одержали вверх.

– Думаешь, посол вервульфенов будет дома? – спросил Гаррет, прерывая напряженное молчание, Ему не нравилась эта тишина. Будто они оба сознавали, что все изменилось, но не хотели об этом говорить. Иногда Гаррету казалось, что он теряет Перри. Если бы не инцидент в опере, он мог бы рассказать ей о своем высоком уровне вируса и по крайней мере ощутил бы некое подобие покоя.

Теперь же ситуация изменилась. Быть с Перри – мука. И как, черт побери, признаться в таком женщине? Другу? Каждую минуту в обществе Перри он не переставал думать о ней, о ее тихих стонах, о вкусе ее кожи, о ее крови на своих губах… Гаррет дернулся и постарался отбросить эти мысли. Вспомнил о двух бедняжках с вырезанными сердцами.

– Надеюсь нет, – прошептала Перри.

Гаррет разделял ее надежду. Вервульфены очень отличались от голубокровных. Опасные, невероятно сильные и не чувствующие боли в припадке ярости берсерка. С тех пор, как в битве при Каллодене уничтожили шотландские кланы вервульфенов, в Эшелоне их объявили слишком необузданными, чтобы позволить им жить на свободе. Было решено держать их в клетках, как рабов и зверей. Десятки вервульфенов оказались в Ямах Манчестера, где сражались насмерть на потеху толпе. Такое же заведение с более жестокими порядками находилось в лондонском Ист-Энде. Но времена изменились. Несколько месяцев назад между скандинавскими кланами и Эшелоном был заключен мир, и всех вервульфенов на островах освободили.

Благодарить за это следовало Уилла Карвера. Когда-то он был подручным вожака опасной трущобной банды, а теперь Гаррету и Перри предстояло допросить его супругу.

Гаррет слишком хорошо понимал, чем это может обернуться.

***

Им не повезло. Посол был дома.

Старый дворецкий провел Гаррета и Перри в кабинет, где за столом сидела красивая молодая женщина и показывала письмо высокому крепкому парню. Мужчина небрежно бросил пальто на спинку кресла и закатал рукава рубашки до локтей. Несмотря на пошитую на заказ одежду, он чувствовал себя не в своей тарелке. Будто все еще не привык к красивым вещам.

Когда Гаррет и Перри вошли, супруги обратили на них почти одинаковые глаза цвета бронзы. На губах миссис Карвер заиграла улыбка, а вот ее муж просто мрачно оглядел незваных гостей.

– Доброе утро, мистер Карвер, миссис Карвер. – Гаррет кивнул.

– Неужели доброе? – ответил Уилл, вставая во весь внушительный рост. – Голубокровные редко приносят добрые вести в мой дом.

– Увы, вести недобрые, – ответил Гаррет. – Можно ли переговорить с вашей супругой?

– Ну уж нет, – прорычал Карвер.

– Уилл. – Лена искоса посмотрела на мужа из-под ресниц. Тот поджал губы, но отошел и, сложив руки на груди, позволил жене поступить по-своему.

– Чем могу вам помочь? – спросила она, откидываясь в кресле и рассматривая ястребов. Ее черные волосы были уложены в аккуратный узел, однако пара тонких локонов обрамляли красивое лицо сердечком. В прошлом Гаррета привлекали подобные дамы. Примерно месяц назад.

Перри выступила вперед.

– Сегодня утром на одном из слив-заводов были найдены тела…

– О чем это вы? – рявкнул Карвер.

– У одной из девушек было такое же кольцо, как у вашей жены. Мы просто пытаемся узнать, кто жертва. Ничего больше. Нас сюда направил Бэрронс.

Гаррет позволил Перри вести допрос. Вдруг Карвер будет не таким враждебным с женщиной. А пока можно рассмотреть супругов.

Миссис Карвер в самом деле расстроилась, услышав о погибшей. Она коснулась кольца на правой руке и нахмурилась.

– Ужасные вести. Но я не знаю, смогу ли помочь. Сейчас в Эшелоне десятки таких колец. Они… – Она запнулась.

– Мы знаем, зачем они девушкам, и нас это не касается, – заверил Гаррет. – Просто хотим выяснить, кто же погиб. У другой жертвы когда-то было похожее кольцо, но его сняли.

Перри быстро выдала подробное описание внешности убитых, впечатлив даже Гаррета. Он обычно помнил каждое слово беседы, но навыки Перри и ее наблюдательность были просто невероятны. Вот почему они так хорошо сработались.

Миссис Карвер не спеша покачала головой.

– Простите. Эти описания подойдут по крайней мере двум десяткам дебютанток.

– Могли бы вы посмотреть на тела и помочь нам? – спросила Перри.

Карвер дернулся, но жена остановила его, взяв за руку.

– Постараюсь. Теперь мне сложнее, из-за того что чувства обострились. А запах… – Она поморщилась. – Я попробую.

Гаррет тут же поменял мнение о миссис Карвер. Пусть она и кажется обычной девушкой, но у нее внутри стальной стержень.

– Я отошлю весточку в штаб-квартиру. Поедете с нами?

– Сейчас? – чуть округлив красивые миндалевидные глаза, переспросила миссис Карвер.

– Лучше не медлить, – спокойно ответил Гаррет. Если они правы, и обе жертвы из Эшелона, нужно найти убийцу до того, как новости попадут в газеты.

Или того хуже, пойдут слухи в светском обществе.

***

Доктор Гибсон осторожно снял простыню с лица первой жертвы. Девушек привезли в холодную стерильную комнату в штаб-квартире, где врач проводил вскрытия. К счастью, он только начал.

Газовый свет придавал лицу жертвы синеватое сияние. Вошел Гаррет вместе с миссис Карвер и ее великаном-супругом.

Карверу явно не нравился запах. Он склонился над женой и почесывал нос. Плечи под пальто сковывало напряжение, а длинные рыжевато-коричневые волосы задевали лацканы. Не на такого мужчину обычно заглядываются юные дебютантки, каковой некогда была миссис Карвер, но каждая замужняя дама или вдова почувствовала бы его мужественность и плотскую привлекательность. Даже Перри. Вервульфены опасны, а Карвер даже более других.

Однако с женой он вел себя очень осторожно и касался ее поясницы почти нежно. Будто его успокаивало присутствие и близость любимой.

Миссис Карвер сняла перчатки, посмотрела на девушку и тут же побелела.

– Ой.

– Вы ее знаете? – спросил Гаррет, голубые глаза которого еще ярче сверкали в газовом свете.

Тени подчеркивали его высокие скулы и брови. Дьявольски красивый и бесстрашный мужчина. Уверенный и надежный, он сразу привлекал внимание. Именно поэтому Линч назначил Гаррета своим приемником. И именно таким его видела Перри. Конечно, имелись и другие кандидаты на место главы гильдии, но Гаррет – лучший из них.

Перри сложила руки на груди и прислонилась к стене. Она предпочитала держаться в тени, предоставляя ведущую роль Гаррету. А еще ее беспокоил этот холодный химический запах смерти.

– Мисс Амелия Келлер, – сказала Лена. Ее черты смягчились. Ей будто хотелось коснуться девушки. Пусть Карвер и груб, но его жене было не чуждо чувство сострадания. – Она должна была заключить контракт трэли с графом Брамли.

– И зачем ей потребовалось кольцо с ядом? – спросил Гаррет.

– По той же причине, как и всем. Среди голубокровных лордов стало модно загонять юных леди в ловушку, как только они выходят из бального зала или отвлекается их компаньонка.

– Значит, ей никто не угрожал?

– Насколько я знаю, нет. Однако я не слишком хорошо ее знала.

Лена переглянулась с супругом.

– Пусть вервульфены и получили свободу, но не все бледные стервятники хотят с нами общаться, – уточнил Уилл.

Миссис Карвер потеряла свой статус в Эшелоне не только из-за брака с вервульфеном, но и потому, что сама стала подобной мужу.

– Они приходят ко мне, лишь когда находятся на грани отчаяния, – добавила Лена.

– А ее жених, граф Брамли? – спросила Перри.

– Пылинки с нее сдувал. Он был старше невесты в два раза и, кажется, считал себя счастливчиком, – ответила супруга посла.

Гаррет кивнул доктору Гибсону, и тот накрыл тело простыней.

– А вот другая, – прошептал Рид, обходя стальную каталку.

На сей раз миссис Карвер была готова. Только ноздри чуть дернулись, когда Гибсон поднял простыню.

– От нее пахнет… каким-то химикатом. Эфиром или лауданумом. А еще свежей кровью.

– Вы и такое чувствуете? – спросила Перри, ведь сама не сумела различить запахи так ясно.

– Моя сестра Онория увлекается наукой, – ответила миссис Карвер, чуть поморщившись. – Благодаря ей мне знакомы некоторые химические ароматы.

– А девушка? – напомнил Гаррет.

Миссис Карвер внимательно рассмотрела вторую жертву.

– Кажется, мисс Фортескью, хотя я могу ошибаться. Я видела ее однажды, издалека. Она не приходила ко мне за кольцом лично, но могла получить его у моей приятельницы.

Гаррет поблагодарил миссис Карвер за помощь и тихо вывел супругов за дверь. Когда они ушли, терпение Перри закончилось. Она опустила простыню на лицо мисс Фортескью и вздохнула.

– Да уж, дельце попахивает проблемами, – пробурчал доктор Гисбон, вытирая руки тряпкой. Бывший военный врач был чистюлей.

– Дочери Эшелона. От нас потребуют немедленных результатов. Иначе головы поснимают. – Она обошла каталку. Там, где жертве разрезали грудную клетку, под простынями виднелась впадина. Перри сглотнула подступивший к горлу ком. Ее кошмар закончился десять лет назад. Этого больше не случится. Хотя каковы шансы?

«Но он вернулся в город. Если Монкриф здесь…», – шепнул зловещий голосок.

Она вспомнила, как однажды чудовище так же привязало ее к стальной каталке… и кое-что с ней сотворило. Ужасные вещи, о которых лучше не вспоминать. На лбу выступил пот. Стало трудно дышать.

«Я убила Хага, точно убила».

Она взмахнула мечом, раскроив его лицо надвое. Кровь заляпала спальню герцога Монкрифа… Когда она сбежала, Хаг вопил… во всяком случае пытался, с тем, что осталось от его лица. Но как он мог выжить при таких ранах?

– Что скажете о телах? – спросила она.

– Та еще загадка. Я считаю, что мисс Келлер умерла примерно десять часов назад. Однако на слив-заводе холодно, и смерть могла произойти и раньше. Сердце ей удалили крайне аккуратно. Даже я на такое не способен. У преступника явно было время на операцию. А это и в самом деле операция.

– Не знаю, чего он добивался, но явно действовал не впервой. На коже осталось неизвестное мне органическое вещество, а аорта и легочная артерия, ведущая к вырванному сердцу… явно исцелились после смерти. Невероятно.

Исцелились. У Перри по спине побежали мурашки.

– А вы не сделали анализ на вирус жажды?

Гибсон отвел взгляд от прикрытого простыней тела и нахмурил густые брови.

– Необычно для женщин.

– Но ее тело исцеляется, – возразила Перри, сжимая и разжимая кулаки. – Я живой пример того, что исключения бывают. – Ей хотелось убраться отсюда сию же минуту. Как можно дальше от этих тел. От… Неужели придется снова бежать? Ей казалось, что она в безопасности. В отличие от Эшелона Гильдия стала ей домом.

Но оставить Гаррета… Перри в нерешительности затаила дыхание. Остаться? Или бежать до того, как ее найдет Монкриф?

– Я сделаю анализ. Кем бы ни был наш убийца, у него большой опыт в хирургии. А еще он очень силен.

– Значит, ищем медика.

– Хирурга, цирюльника, мясника… Того, кто каждый день пользуется ножом. – Гибсон вздохнул. – Еще странность: на мисс Келлер нет ни синяков, ни эпителия под ногтями. Будто она просто лежала, пока ее резали.

– Хлороформ или эфир? – спросила Перри. – Миссис Карвер ощутила и то, и другое. Возможно, жертва не сопротивлялась потому, что была без сознания или мертва.

– Возможно. А вот с мисс Фортескью другое дело. – Он приподнял палочкой окровавленную губу. Между зубами что-то торчало. – Она укусила его, да так, что порвала себе кожу. И боролась. Значит, он зажимал ей рот рукой.

– Мэллори спугнул того, кто ее переносил, – начала связывать ниточки Перри.

Гисбон кивнул.

– Наверное. Судя по следам на груди, сердце он вырезал в спешке. Определенно скальпелем, хотя после вскрытия я узнаю больше. – Отойдя от тел, он вымыл руки. – Бог знает, зачем он вырезал ее сердце, если опасался, что его обнаружат.

Возможно потому, что не смог его оставить. Когда-то Перри уже встречала подобного мужчину.

Пора уходить. Перри тихонько попрощалась и закрыла дверь. Постояла минутку, прижавшись лбом к холодной, обитой железом двери и погрузившись во власть воспоминаний. Холодная стерильная лаборатория с множеством полок, стеклянные банки со странным бесформенным содержимым… Она пару раз моргнула … Свет отразился от стального оборудования… Банки… Что-то в них…

Это же…

Человеческое сердце. Другие органы. Трофеи Хага.

Хаг был человеком, ученым, и работал на Монкрифа. Он не мог пережить того, что она сотворила с ним в ночь побега.

Или все-таки мог?

«Я срезала половину его лица. Челюсть держалась на сухожилии…»

При воспоминании ее затошнило, но она силой взяла себя в руки. Перри видела, как Хаг рухнул, заливая кровью шелковые простыни Монкрифа. Вот и все, что всплывало в пучине кошмарных видений, оставшихся от той ночи. Перри как раз находилась в первой стадии обращения и почти не сознавала, как вырвалась из лаборатории на улицу.

Но она не видела, как Хаг умер. Впервые ее охватили сомнения. Он бы остался вырезать сердце. Просто не сумел бы сдержаться. Подобной одержимости она прежде не встречала. Хаг был человеком, а Монкриф – голубокровным. Если герцог вернулся домой из клуба вовремя, то наверняка спас драгоценного врача, заразив его вирусом жажды. Монкриф всегда хвастался ей высоким уровнем вируса. Подобное способно исцелить что угодно, гениальный разум Хага бесценен.

Монкрифа обвинили в исчезновении Перри, нашли лишь кровь в спальне, ни следа тела Хага – значит, герцог спрятал приспешника. А чтобы следователи не узнали, что находилось в подвалах, Монкриф поджег дом.

– Никогда не спускайся в подвал. Это запрещено, – сказал ей герцог, когда она впервые приехала в его поместье.

– Но почему? – спросила семнадцатилетняя Перри, чье любопытство было неутолимо.

– Может, у меня там тела бывших трэлей, – с улыбкой ответил герцог, подражая старой сказке.

По крайней мере он не лгал.

Она прижала руку к груди. Благодаря вирусу у нее не осталось шрама, но Перри помнила, как нож врезался в плоть, пока она кричала и рвалась из оков. Мурашки побежали по спине, будто вереница пауков.

«Не шевелись, mijn lief («любовь моя» – голландск.)… Больно будет недолго…»

В отличие от герцога Хаг солгал.

Глава 4

Мало приятного – приносить родственникам покойной весть о ее смерти.

Как только дворецкий открыл дверь, Гаррет осознал, что встреча будет трудной. Слуга провел их с Перри в гостиную, а сам отправился за господином. Перри коснулась хрупкой стеклянной вазы. У Гаррета возникло странное чувство, что напарница мыслями далеко отсюда. Она будто отстранилась.

– Ты в порядке? – Перри снова всю дорогу о чем-то думала. За последний месяц она не раз замолкала, но та тишина была полна невысказанных слов и взглядов, украдкой брошенных друг на друга. А еще напряженной и соблазнительной.

Теперь же другое дело.

– Я все думаю, что тут и устроят прощание с ней, – прошептала Перри, касаясь кружевной салфетки на спинке кресла для вышивания. – Здесь уже настоящий склеп.

С декоративного столика на них таращилось чучело попугая на жердочке. Гаррет молча согласился с Перри. В этой гостиной словно все застыло в ожидании. Полно отполированной мебели, которую используют только если кто-то умер, и тело надо выставить для панихиды. Даже часы на каминной полке молчали. Без сомнения, их просто забыли завести, но тишина была оглушающей.

Послышалось поспешное стаккато шагов по мраморной плитке, и появился лорд Келлер. Зачесанные назад поседевшие волосы, припудренное лицо, слегка напомаженные губы. Хозяин дома напоминал ожившего мертвеца. Значит, он из консервативных членов Эшелона, тех, что носят шелковые чулки и обувь в стиле короля Георга. Некоторые голубокровные постарше цеплялись за моду прошлого.

Келлер оглядел гостей.

– Ночные ястребы у меня дома. – Он сжал губы, словно старался сдержаться. – Значит, вы ее нашли.

Так мисс Амелия числилась пропавшей? Тогда почему Гаррету не сообщили?

– Милорд, мне ужасно жаль. Сегодня утром мы обнаружили два тела на слив-заводе, и Амелию опознала приятельница. Не соблаговолите ли вы подтвердить опознание?

Келлер рухнул в ближайшее кресло, словно марионетка с обрезанными веревочками. Он склонил голову и прижал ко рту кулак, не в силах даже говорить.

Как обычно Перри стало не по себе от происходящего. На пороге появился дворецкий. Гаррет жестом попросил его принести спиртное, а сам встал на колени и взял лорда Келлера за руку.

Тот сжал ее до боли и принялся снова и снова сглатывать. Гаррета тронуло такое проявление горя. Именно подобные обязанности он ненавидел больше всего, но все равно исполнял, так как понимал, что справится лучше других.

– Держите, – сказал он, протягивая бокал виски с кровью, который принес дворецкий.

Келлер с неохотой глотнул и закашлялся.

– Его супруга здесь? – спросил Гаррет у дворецкого.

– Умерла три года назад.

– Дети?

– Мисс Амелия – единственный ребенок. Но в Кенсингтоне живет брат его милости.

– Пошлите записку. – Гаррет вернулся к убитому горем Келлеру: – Милорд, вы упомянули, что ваша дочь пропала. Не уточните, когда это произошло?

Во время рассказа Келлер выпил еще несколько бокалов виски с кровью. Мисс Амелия вернулась с бала вчера рано утром, прошла в свою комнату, а уже к вечеру обнаружили ее исчезновение. Келлер тут же направил слуг на поиски, опасаясь худшего. В Эшелоне случались и убийства, и похищения. Ничего удивительного. На что только не пойдут, лишь бы продвинуть свой дом. Но лорд Келлер не верил, что его робкая дочь ушла по собственной воле.

– А с графом Брамли у них были хорошие отношения? – спросил Гаррет.

Келлер вскинул голову.

– Брамли? Разумеется. Брамли и пальцем бы ее не тронул.

Надо будет это проверить и узнать, где находился граф во время похищения. Перри беспокойно переступила с ноги на ногу. Гаррет посмотрел на нее и заметил, как она чуть подняла подбородок.

Он кивнул. «Иди».

Перри извинилась и вышла осмотреть комнату убитой дебютантки, а Гаррет принялся составлять список врагов лорда Келлера и его дома.

***

– И что? – спросил Гаррет, пока они шли по Мэйферу. Он сунул руки в карманы кожаного пальто, а котелок сдвинул набок.

Совсем как голубокровный аристократ, которых тут пруд пруди. Он не выделялся из толпы, и остальные просто шли по своим делам. А вот Перри – другое дело. На нее смотрели, отворачивались, а через секунду изумленно таращились, опознав в ней девушку, да еще и в броне.

Какая ирония, что Гаррет, рожденный в восточной части города, вписался в Эшелон, а она, рожденная на шелковых простынях, нет. Рид – проклятый хамелеон, приспосабливался к любому классу общества. Перри такой способностью никогда не обладала. Впрочем она так и не нашла своего места – ни в Эшелоне, ни в гильдии. Перри всегда сознавала, что приняла на себя роль, которую обычно исполняют мужчины. Иногда было проще скрыться в тени и притвориться, что тебя тут нет.

– Окно на втором этаже. Скромная дебютантка мисс Келлер ни за что бы в него не полезла, – пробормотала Перри, поглядывая на блестящее белое кирпичное строение – особняк Келлера. Кованый забор, густо оплетенный розами. Сбоку переулок, такой, что телега проедет.

Гаррет прошел туда и вскинул голову.

– Я бы забрался.

– Я и не сомневалась в твоей способности лазить по чужим спальням.

Он ухмыльнулся, и ее сердце екнуло, словно норовистый мул лягнул.

– Да при желании… – Гаррет схватился за водосточную трубу и встал на цыпочки. Железо заскрипело, и крепление едва не оторвалось. – Однако не этим путем.

– Большинство голубокровных смогло бы забраться по стене. Однако в комнату не входили. На подоконнике не осталось следов, а на замке царапин. Да и грязи на полу. И девушка не ложилась в постель, – ответила Перри, идя вслед за Гарретом к экипажу. – Кровать свежезастелена, простыни выстираны. Я спросила горничную. Постель меняли вчера.

– Значит мисс Келлер пропала сразу после того, как вернулась домой?

– Или пожелала спокойной ночи заботливому батюшке, поцеловала его в щеку и тайком вышла через черный ход.

Гаррет шел спиной наперед, засунув руки в карманы.

– Лорд уверен, что за ней больше никто не ухаживал, да и контракт трэли был практически подписан.

– Брамли ей в отцы годится. Если у нее имелся молодой поклонник, то конечно об этом никто не знал. – Некоторые игры между молодыми голубокровными и потенциальными трэлями проходили в тайне. Перри вспомнила механических бабочек, которых Монкриф заказал, чтобы завлекать ее в темные уголки. Тайные знаки в самом начале ухаживания. Тогда она была молодой и совершенно им очарованной.

Бабочка опускалась ей на плечо, а Монкриф маяком зазывал игрушку обратно. Перри же выскальзывала из бального зала следом за бабочкой, ощущая панический стук сердца.

Задумавшись, она запнулась о выступающий булыжник. Гаррет схватил ее за руку, и Перри вцепилась в его пальто. Видение исчезло. Их губы оказались так близко…

Гаррет расширил глаза. Перри смутилась, и оба отпрянули друг от друга.

Молчание затянулось. Лицо Гаррета оставалось нечитаемым. Затем он встряхнулся и подарил ей одну из множества своих очаровательных неискренних улыбок.

– Я, конечно, привык, что женщины на меня кидаются, но это…

– Не льсти себе, – ответила Перри, отступая от него и расправляя одежду. Его твердое тело возбуждало. «Черт побери, я же не невинная барышня». Иногда Перри жалела, что знает, чего ей не хватает. – У меня особый вкус, я очень разборчива. А у тебя этого нет.

– Вкуса или разборчивости?

– Ни того, ни другого. – Интересно, он заметил, что она покраснела? Перри устремилась дальше. – Идем, надо еще заехать к Фортескью. Они оскорбятся, если новость принесет кто-то ниже рангом, чем сам глава гильдии. Пусть другие поработают.

– Я отправлю Ларкина и Хейза расспросить, не было ли у мисс Келлер тайного поклонника, о романе с которым она не сказала бы отцу. – Гаррет нахмурился. – Терпеть не могу, когда ты права.

– Ну должен же хоть кто-то из нас обладать разумом.

– Что бы я без тебя делал, Перри?

Он шутил, но Перри почувствовала, как внутри все замерло.

– Давай надеяться, что мы этого не узнаем. – На этот раз она первой успела открыть дверь экипажа и дразняще улыбнулась. – Поедемте, сэр?

– Только если ты перестанешь меня так называть.

***

В беседе с Фортескью приятного было мало. Спускаясь с крыльца, Гаррет поправил пальто. Шедшая следом Перри пробормотала:

– Что ж, могло быть и хуже.

Гаррет рывком открыл дверь экипажа.

– После вас.

Перри бросила на него долгий взгляд темно-серых глаз. Нелепое соперничество помогало расслабиться. Для этого Перри ему и нужна – забыть, как леди Фортескью заплакала, укоризненно глядя на Гаррета водянистыми зелеными глазами, будто он лично не сумел спасти ее дочь.

Гаррет никогда не мог заглушить эмоции, как Линч и другие, но сегодня было хуже обычного. Резкие движения леди Фортескью, шуршание бомбазиновых юбок пробирало до мозга костей. Еще хуже, что в глубине души он видел в бедной вдове лишь добычу.

– Мисс Фортескью пропала три дня назад, и никто нам не сообщил, – раздраженно процедил Гаррет.

Перри взглянула на него.

– Неудивительно, если мать решила, что дочь сбежала с мужчиной. Судя по списку потенциальных поклонников, мисс Фортескью была весьма импульсивной.

– Леди Фортескью спрашивала про Линча.

– Потому что они знают лишь его. И для них смена главы гильдии – неожиданность. Привыкнут.

– Хм. – Он уставился в окно.

Потом они заехали в особняк графа Брамли. Он жил в весьма скромном, по стандартам Эшелона, доме на окраине Кенсингтона.

– Ставлю десять фунтов, что Брамли замешан в деле, – прошептал Гаррет, постучав в дверь.

– С чего ты взял?

– Он старик, она молода. Без сомнения привлекала взгляды других молодых голубокровных… Как показывает опыт, в таких случаях часто виновен именно супруг.

Перри нахмурилась.

– Принимаю пари. Насколько я помню Брамли, он вряд ли способен на подобное.

Как только они встретились с графом, Гаррет осознал свою ошибку. При виде гостей седеющий Брамли отодвинулся от стола. Выехал на инвалидной коляске.

Вирус способен исцелить почти все, кроме ампутации ног ниже колена. Пострадавшие рабочие часто устанавливали себе механические конечности, но это же Эшелон. Считалось, что механоиды уже и не люди вовсе, а потому почти не имеют прав. Брамли, видимо, презирал протезы.

– Лишился ноги в Крыму, – натянуто пояснил Брамли, заметив взгляд Гаррета. – Чем могу помочь?

Его отрывистая речь свидетельствовала о годах армейской службы. Ничего необычного. Без сомнения, он был младшим сыном или кузеном наследника главной ветви и не рассчитывал стать графом.

Как только Гаррет пояснил причину визита, граф совершенно переменился.

– Понимаю… – горько и отстраненно прошептал он. Похоже, граф действительно испытывал к мисс Келлер привязанность и уважение. Однако дураком не был, поэтому пристальнее вгляделся в ястребов и спросил: – Кто виноват?

– Мы еще не нашли виновного…

– Потому и пришли сюда, – договорил Брамли. Он повернулся и подъехал в угол к графину с бладвейном. – Как видите, вряд ли я все устроил. Во всяком случае, не в одиночку. Да и не добрался бы до слив-завода без особого экипажа и кучи слуг.

– Вы не знаете, кто мог желать ей вреда? Или как она оказалась на слив-заводе? – спросил Гаррет.

– Амелия не… имела врагов. – На мгновение Брамли смягчился. – Она была добра. Даже слишком. По большей части занималась благотворительностью или посещала меня. Ее не интересовали балы. Представить не могу, как она там оказалась.

– Вам знакома мисс Фортескью? – спросила Перри.

– Все знали мисс Фортескью, – сухо ответил Брамли. – Но Амелия с ней не водилась. Так, шапочное знакомство.

Через пятнадцать минут они узнали от графа все, что можно. Он проводил их до двери кабинета.

– Вы мне сообщите, когда найдете виновного? Я был бы очень благодарен.

В этот миг Гаррет увидел не человека в инвалидном кресле, а того, кто мог бы отомстить. Сурового мужчину, который годами убивал других. Того, кто не получил бы статус графа лишь потому, что так сложились обстоятельства.

– Как только их возьмут под стражу, – ответил Гаррет.

Брамли пришлось удовольствоваться этим.

Когда они покинули особняк, уже сгустились сумерки.

– Итак, мисс Келлер – святая, а мисс Фортескью – грешница. И между ними почти ничего общего, – подытожила Перри.

– Насколько ему известно, – уточнил Гаррет. – Но почему именно они? И как сюда вписывается слив-завод?

– Пора туда вернуться. Нам надо выяснить, в чем тут дело.

Глава 5

По дороге обратно в Ист-энд Гаррет немного поспал в мерно покачивающемся экипаже. К тому времени, как они с Перри вышли на шумные фабричные улицы, туда уже высыпали рабочие. Кто-то шел домой, кто-то собирался провести остаток дня в ближайшем пабе. Перри с Гарретом опросили торговцев и мальчишек-разносчиков, выясняя, не видели ли те что-то странное сегодня утром. Затем напарники снова встретились на перекрестке Крейвен-стрит и Олд-Бейли. Было холодно, и пусть Гаррет не ощущал мороз, как люди, но все равно подышал на сложенные руки.

– Ничего? – спросила Перри.

– Один человек упомянул некое чудовище по прозвищу «Стальная челюсть». Однако от нашего свидетеля разило джином, поэтому я ему не верю.

– «Стальная челюсть»?

– Что-то вроде Джека-прыгуна. – Гаррет пожал плечами. В трущобах ходили легенды о всяких мифических созданиях и проклятых убийцах.

– Дяденька, попытайте удачу за полпенни!