Текст книги "Закаленные страстью (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Она на секунду замерла, а потом развернулась и отдернула руку Бирнса.

– Что он с вами сделал, мисс Макларен? – Слова звучали жестко, но стук сердца грохотал в ушах. – Он вам что-то вколол, а затем разрезал скальпелем?

– Перри! – одернул ее Бирнс, загораживая девушку плечом. – Черт возьми, дай ей дух перевести.

Затем поднял Эву на руки и унес. У Перри не осталось ответов, кроме тех, что подсказал ей разум и воображение.

Хаг.

Наверняка это Хаг. Кто же еще?

***

– Да я ведь… я не знал, клянусь! Это что же, они все время здесь были? – Мистер Мэллори стоял у дверей слив-завода и вертел в руках кепку, наблюдая за тем, как тела двух девушек грузят в медицинский фургон.

Гаррет положил руку ему на плечо.

– Нам нужно задать вам несколько вопросов о пропавшем смотрителе, мистере Сайксе.

– Конечно, помогу чем могу, – со слезами на глазах ответил Мэллори, когда доктор Гибсон захлопнул двери фургона.

– Кто-нибудь видел смотрителя? – осведомился Гаррет. – Мои ястребы не могут его найти. В его квартире никто не открывает.

– Вы думаете, он это сделал?

– Мы не знаем наверняка, – ответил Гаррет. – В настоящий момент он – подозреваемый.

– Не, я его не видел. Мы не очень-то общаемся, ну если только не по работе. Да он и не особо говорливый. Запирается в своей каморке и сидит над книгами. Иногда выходит и просто наблюдает. Он не такой, как другие смотрители. Остальные, они… стараются ему не перечить.

– Сайкс кому-нибудь угрожал? – Гаррет насторожился.

– Да не, он – тихоня. Никогда не орет, просто… смотрит. Аж мурашки по коже.

– Сколько он здесь проработал?

– Да уж полгода как, если я верно припоминаю. Точно и не вспомню.

Гаррет задал еще несколько вопросов, но очевидно произошедшее сильно потрясло Мэллори. Даже ЭСХН не смог его увлечь.

На улице творилось невообразимое. Зеваки облепили заграждение и требовали подробностей. Гаррет рассмотрел пару знакомых лиц: журналисты с увесистыми круглыми камерами. Наверняка выискивают его. Ничего, подождут. Есть дела поважнее. Гибсон подтвердил, что вторая жертва мертва; скорее всего, заражение крови, учитывая недавнюю операцию. Элис дали настойку опия, сейчас доктор занимался ей.

Гаррет услышал звук шагов и, обернувшись, увидел Перри. Ее губы посинели от холода, она дрожала, обнимая себя за плечи. Гаррет огляделся в поисках одеял, что достали из медицинского фургона.

– Ты что! Ты же продрогла! – Он завернул Перри в одеяло. – Залезай рядом с Гибсоном и возвращайся в Гильдию. И пока не примешь горячую ванну и не переоденешься, на глаза не показывайся.

– Я в порядке.

– Перри!.. – рыкнул Гаррет.

– Ты тоже промок.

Рубашка Гаррета прилипла к груди.

– Я приеду, как только раздам приказания ястребам.

Из Гильдии прибыло подкрепление, чтобы помочь прошерстить лабораторию и отвезти все в штаб, где изъятое можно спокойно осмотреть.

– Скажи Гибсону, чтобы проверил девушек на вирус. Та, что мы вытащили последней, Эва – голубокровная.

– Точно?

– Я видела ее глаза, Гаррет. Она жаждала моей крови.

Только теперь Гаррет вспомнил, что руки Перри разбиты. Но как только попытался их рассмотреть, она отдернула и спрятала запястья. Гаррет почувствовал волну гнева, но смог ее подавить и убедил себя оставить Перри в покое. Они поговорят потом, когда у них будет на это время. Тогда он сможет спокойно сесть и удостовериться, что она не сильно пострадала.

– Поезжай-ка с Эвой, – распорядился Гаррет. – Она напугана и не понимает, что происходит. Ты через это прошла…

Что-то мелькнуло в ее глазах, вероятно страх. Мелькнуло и погасло.

– Я попробую поговорить с ней. Сейчас она не отпускает от себя Бирнса.

Оба посмотрели в сторону фургона, где Бирнс подсаживал спасенную на переднее сидение. А затем принялся растирать Эве руки, чтобы согреть.

– Может, у Бирнса еще не все потеряно, – удивленно заметил Гаррет.

– Ты видишь в нем лишь соперника. Он не особо болтлив, но заботится обо мне, когда мы работаем в паре. Не квохчет надо мной, как ты, но всегда первым идет под огонь.

Гаррет вздохнул и провел рукой по мокрому затылку.

– Иди. Прими ванну. Это приказ. И передай Дойлу, пусть удостоверится, что ты высохла и отогрелась.

– Вот еще, – огрызнулась Перри и направилась к фургону. – Я в состоянии о себе позаботиться.

Гаррет еле сдержал улыбку. Как только Дойл ее увидит, она окажется в подземной парильне, ей доставят графин крови и приготовят халат и тапочки. Возможно, Перри и не догадывалась, но все мужчины в Гильдии тайком ее опекали.

– Иди уже, леди сокол. Я буду чуть позже, когда разберусь с этим бардаком.

Глава 11

– Ты что, все-таки отправил ему сообщение? – прорычала Перри, без стука врываясь в покои Гаррета.

Он остановился, прекратив натягивать чистую белую рубашку, и посмотрел на нее. Этот цвет ему шел. Они слишком часто носили только черный, хотя белый оттенял яркую голубизну его глаз и блестящие каштановые волосы. Гаррет быстро застегнул пуговицы на груди и перешел к манжетам.

– Отправил сообщение кому?

– Дойлу.

Гаррет слегка улыбнулся и продолжил бороться с пуговицами.

– Как я понимаю, тебя вымыли и обсушили.

– А также накормили, напоили и отругали, – добавила Перри, подходя ближе. – Давай сюда, помогу. – Она обхватила его запястье, продевая пуговицу сквозь прорезь в ткани. От ее прикосновения Гаррет напрягся. – Благодаря вирусу руки у меня уже зажили, но он все равно обмазал мне их какой-то вонючей гадостью.

– У Дойла нет дочерей. Прояви снисходительность.

– Но и ты мне не отец, – напомнила Перри.

– Ни в коем случае. А еще не брат и не кузен.

Повисло тяжелое молчание, будто оба только осознали, что ляпнули. Покраснев, Перри перешла ко второму манжету.

– Смотрю, ты решил сделать перестановку.

Он последовал за ней к тому, что осталось от бывшего кабинета Линча. Книжные полки пустовали, вечно заваленный бумагами рабочий стол также был чист. Кто-то принес турецкий ковер и пару красных кожаных диванов и поставил их перед огромным камином. Лишь по выцветшему квадрату на стене можно было определить, где раньше висела карта.

Гаррет открыл шкафчик, вытащил оттуда темно-зеленую бутылку и пару винных бокалов и пожал плечами.

– Похоже, пришло время. Устал я от этих книг. Не мои они.

Здесь таилось что-то большее. Перри посмотрела на его беспечное выражение лица и перевела взгляд на бутылку.

– Бладвейн? – В ее состоянии вино ударило бы ей прямо в голову.

Редкий деликатес для незаконно инфицированных. Обычно такое подавали лишь в Эшелоне, а теперь в связи с закрытием слив-заводов поставки и вовсе ограничили.

Гаррет одарил ее одной из своих обезоруживающих улыбок:

– Одна из немногих вещей, которую я оставил из наследства Линча. Все равно с него причитается.

Перри чувствовала себя измотанной и уставшей, постоянно ловила себя на том, что просто смотрит в никуда и вот-вот готова уснуть. Увиденное сегодня пробрало ее до глубины души. Остаток дня она пыталась успокоить Эву и Элис. Тем не менее, приятно узнать, что некоторые вещи не меняются. Они с Гарретом частенько вот так расслаблялись после чудовищных смен. И прямо сейчас ей это просто необходимо. Почти так же, как необходимо было оказаться в его объятиях на том заводе.

Рухнув в уголок одного из диванов, словно марионетка, у которой обрезали нити, Перри подтянула к себе колени и обхватила их руками. Лучше ни о чем не вспоминать. Гаррет здесь, все именно так, как она ожидала. Но это не отменяло возникшей между ними неловкости. А еще казалось, будто прошлое наконец ее догнало.

Доказательств у нее нет, ничего кроме тихого голоска подсознания, который почему-то никак не желал заткнуться. «Ты знаешь, что это Хаг. Он вернулся. Просто усовершенствовал методы».

Но как подтолкнуть Гаррета в правильном направлении, не выдав собственных тайн? Вдруг он как-то свяжет Хага с Монкрифом? А это последнее, чего бы Перри хотела. Монкриф без колебаний зарежет Гаррета. На самом деле, если бы у герцога появились хоть малейшие подозрения касаемо ее чувств к Риду, он уж точно не упустил бы момента.

Гаррет поставил бутылку и бокалы на ковер. Взяв плед, укутал в него Перри и крепко обнял ее, словно не хотел отпускать.

– Как ты?

– Устала. Что не так?

Он сжал губы.

– Это ты угодила в западню. Я должен тебя спрашивать.

– Да, но именно ты ведешь себя странно, а не я. – Перри с вызовом вздернула подбородок. Да, Гаррет знал обо всех ее способностях и достижениях, но нельзя снова выказать страх. Мужчины будут ожидать от нее подобного поведения, а она слишком долго и упорно билась за свою репутацию, чтобы вот так ее потерять.

Гаррет засмеялся, хотя это больше походило на выдох.

– Ты любишь все усложнять, да?

Она к такому совершенно не привыкла. Перри потуже завернулась в плед.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Нам надо поговорить о случившемся.

– Сказала же, я в норме.

– А я вот нет. – Гаррет задрожал и потер руки. – Я испугался.

От его слов у Перри перехватило дыхание.

– Ты? Ты же никогда ничего не боишься.

– Я знаю, что порою мы теряем ребят. Издержки профессии. Это ожидаемо. Но… но не тебя. – Его грозовые глаза встретили ее взгляд и уже не отпускали. – На миг мне показалось, что я тебя потерял.

Перри затаила дыхание. В эти воды они еще не заходили. Гаррет всегда был спокоен и сдержан, но сегодня вечером все шло иначе. Глаза Гаррета потемнели, словно ему явилось некое откровение. И что бы он ни увидел, ему это явно не понравилось.

– Но не потерял же, – ответила Перри, стараясь собраться с мыслями.

– Но подумал. Однажды такая мысль меня уже посещала – три года назад, пока я искал тебя в туннелях под театром, но тогда было иначе. И я не могу, – его голос зазвучал грубее, – не могу тебя потерять. Все стало… сложнее.

Что ж. Перри потрясенно молчала. Сколько раз она мечтала услышать эти слова? Сердце сжалось в груди. Нет, нельзя обсуждать чувства, не сейчас. Он не это имел в виду. Невозможно.

На мгновение показалось, что ее сейчас снова накроет истерика.

– Мне не следовало отправлять тебя с Бирнсом, – признался Гаррет. – Я должен был сам пойти с тобой, должен…

– Подо мной провалился пол, – быстро перебила она, впиваясь ногтями в ладони и концентрируясь на дыхании. – Если бы ты там и был, это ничего бы не изменило.

– Да, но…

– Тебя грызет совесть, – сказала она. – Никто не виноват, ни ты, ни Бирнс. В качестве утешения могу добавить, что он тоже вряд ли сегодня выспится – хотя бы из беспокойства, а вдруг ты придешь и задушишь его во сне. – Она старалась говорить ровно, внутри же ее просто трясло. – Не угостишь бладвейном? Честно признаться, я сейчас не прочь пропустить стаканчик.

Гаррет уставился на нее:

– Твоя практичность порой граничит с бесстрастностью. Ты это сознаешь?

Перри устроилась обратно на диван. Она не бесстрастна, совсем нет. Сегодняшний день ей еще аукнется, но сейчас она была в безопасности, чистая и сухая. Перри давным-давно научилась ценить такие мгновения и не вспоминать о других. Нельзя. Иначе она просто развалится на части.

– Мы спасли двух девушек. У нас появилась хорошая зацепка в деле Келлер-Фортескью. Я же так устала, что хочу… просто ни о чем не думать.

– А можно просто взять и не думать?

– Я училась этому долгие годы. И у прекрасного наставника, заметь.

Он печально посмотрел на нее:

– Это другое дело.

– Почему?

– Потому что… – Он беспомощно взмахнул руками. – Просто другое. – Встав на колени, Гаррет вытащил пробку из бутылки и налил вино в бокал. На Перри внезапно обрушилась жажда, и мир расцвел разнообразными оттенками темноты.

Камин затрещал, и Гаррет прочистил горло:

– Выпей. Подумай о чем-то повеселее. О мести, например.

Чокнувшись с Перри, Гаррет поднес бокал к губам, и его глаза резко почернели от голода. Ее пронзил ответный приступ желания, и она жадно выпила вино в попытке его смягчить. Вот только кровь тут не поможет.

– Месть? – переспросила Перри, опуская бокал.

– Помнишь, как сводила меня с ума после атаки Фэлкона? Не позволяла мне вставать с постели, взбивала мне подушки, поила вином с кровью и все в таком духе?

– Не представляю, как тебе удалось все это вынести!

Он подарил ей поистине дьявольскую усмешку.

– Я вытерпел твою удушающую заботу только потому, что знал: ты обо мне заботишься. Как и я о тебе сейчас.

Перри резко выпрямилась.

– Ты не удержишь меня в постели. – Особенно когда где-то разгуливает сумасшедший, который вполне может оказаться Хагом. Ей просто необходимо заниматься этим делом. Она должна знать, сбылись ее ночные кошмары или нет. – Не посмеешь.

– Расследование становится опасным.

– И в этом нет ничего необычного.

– Да, но…

– Гаррет! – рявкнула Перри. – Если ты снимешь меня с дела, я… Я заставлю тебя об этом пожалеть!

– Весь дрожу.

– И правильно, – прорычала она, выхватывая у него бутылку. – Я могу быть дьявольски изобретательна, если захочу. – Угрозы не подействуют. Она читала это в его глазах. Перри продолжила, уже мягче: – Ты как-то спросил, почему это дело так меня беспокоит. Оно личное, Гаррет. Я не могу просто сидеть и смотреть. Не могу.

Стоило ей заикнуться про личное, как Гаррет впился в нее взглядом.

– Почему?

Вот черт. Он же теперь ни за что не отстанет.

– Потому что я знаю, каково быть беспомощной.

– Перри. – Он потянулся к ней.

– Не надо. – Она отпихнула его руку и налила себе бокал, а потом вернула бутылку ему. – Не хочу об этом говорить. Я стала голубокровной не по своей воле. И тот человек, который со мной это сделал … Он хотел, чтобы я могла восстанавливаться после того, что он намеревался со мной сделать, после всех тех ран, что он собирался мне нанести. Он вообще во мне человека не видел.

Убаюкивающий мед бладвейна растекался по венам и согревал желудок. А еще заставлял выбалтывать то, что она прежде никогда и ни с кем не обсуждала.

Черты Гаррета стали жёстче.

– Он тебя ранил.

Тихие, опасные слова. Перри подняла голову и удивилась черноте, захлестнувшей глаза Гаррета. Он ведь уже осушил один бокал. Откуда взялась жажда, да еще так быстро?

– Это было давным-давно.

Лицо Гаррета застыло, будто высеченное из камня. Но камень не способен излучать ярость и угрозу. Не может выглядеть так, будто жаждет кого-то убить. Плохо.

– Гаррет?

– Он мертв?

Его резкий шепот встревожил Перри.

– Д-да. – По крайней мере, она так думала. Теперь уверенность пропала.

– А он… Что он с тобой сделал?

Ну конечно. Гаррет редко говорил о матери, но Перри знала, что прежде чем перерезать бедняжке горло, над ней надругались. Он сам рассказал об этом однажды, напившись.

– Нет, – поспешила успокоить его Перри. – Тот мужчина не думал обо мне как о женщине. Его интересовала только боль… Ему нравилось резать… – Желчь подступила к горлу. – Пожалуйста, не спрашивай.

Она поспешно опустошила бокал. Вот так. Внутри разлилось тепло, снадобье медленно пробирало тело, унося с собой часть дурноты, что вызвали воспоминания о Хаге.

Гаррет протянул к ней руку, переплел их пальцы.

– Жаль, я тебе не помог.

– Вообще-то помог, – возразила Перри. – Ты оказался рядом, когда был мне так нужен. Прежде я не выносила чужих прикосновений, не говоря уже о том, чтобы жить среди десятков мужчин. Ты вернул мне веру в людей, а ведь столько человек меня предало.

Он сжал ее пальцы.

– И все-таки жаль, что меня там не было, когда все произошло.

– Тогда не останавливай меня. Если хочешь помочь, не отстраняй меня от расследования. Я хочу поймать этого ублюдка. – Особенно если это Хаг. – Пока он не изувечил других девушек.

– Хорошо. Ты будешь работать над этим делом. Со мной.

Повезет, если Гаррет позволит ей выходить на улицу без трех вооруженных до зубов охранников. Тем не менее Перри смущенно улыбнулась, высвободила руку из его ладоней и потянулась к бутылке.

– Спасибо. Давай подытожим, что нам известно. Вряд ли я сейчас смогу заснуть.

Весь следующий час они обсуждали расследование. Гаррет изобразил на ковре карту, поставив на место слив-завода винную бутылку и разложив медяки в других интересующих их районах. Одна монетка обозначала мужчину, прозванного «Стальной челюстью», еще одна – Толливера, третья – Сайкса.

– Чуть не забыл, – сказал Гаррет. – По крайней мере одну тайну я разгадал.

– Да ну? – Перри сонно опустила голову на диван.

С одной из своих умопомрачительных усмешек он встал и вернулся уже с маленькой латунной коробочкой, на крышке которой крепилась пачка прозрачных лент, вроде тех, что использовали в ЕСХН для записи звука.

– Я нашел нашего призрака, – сказал Гаррет, устанавливая устройство на стол и включая его. – Это было в лаборатории.

На ближайшей стене появился образ, бледный и неяркий из-за падающего от камина света. Но Перри все же смогла разглядеть женщину в белом, которая обернулась к проектору, широко раскрыв рот в беззвучном крике.

– Что за черт?

– Сейчас картинка не слишком четкая, но в темноте прекрасно способна отпугнуть какого-нибудь рабочего, случайно наткнувшегося на лабораторию. – Гаррет щелкнул выключателем. – Люди в большинстве своем весьма суеверны.

– Чертов призрак. – Перри покачала головой. – Что дальше? – Сделав глоток бладвейна, она снова расслабилась. – Итак, кто же, по-твоему, стоит за всем этим?

– Сайкс, – прошептал Гаррет. – Нам по-прежнему надо его найти и расспросить. С понедельника он пропал. Совсем, будто испарился.

– Ничего необычного, если он знает, что мы его ищем, – напомнила Перри. – Порой люди пускаются в бега.

– Только те, кому есть что скрывать.

Перри пригубила вино.

– Я бы хотела осмотреть его дом, если можно. Проверить, вдруг какой-то запах совпадет с теми, что я учуяла в лаборатории.

– Завтра, – согласился Гаррет, нахмурившись. – Нам обоим надо поспать, или мы начнем допускать ошибки. Думаю, именно Сайкс создал лабораторию. У него имелся доступ к этому месту, и он мог являться туда, когда вздумается.

– Гаррет, под этим районом Лондона проходят дюжины туннелей. Это может быть кто угодно.

– Да, но там постоянно крутятся рабочие. Наверняка кто-нибудь заметил что-то необычное… если только не успел уже к этому привыкнуть. – Люди редко обращают внимание на чужие передвижения, если кто-то регулярно мелькает перед глазами.

– Но как мог Сайкс повстречать мисс Фортескье или мисс Келлер? – возразила Перри. – Надо опросить рабочих.

– Опрашивать уже начали, но это займет несколько дней.

– Тогда пошли туда больше людей. Ты не должен делать все самостоятельно.

Гаррет медленно улыбнулся.

– Полагаю, я все еще привыкаю к своей должности. – Он сдвинул горсть шиллингов к «слив-заводу». – Вот это пусть будут Ночные ястребы. Хейз отлично управляется с допросами. Можно назначить его ответственным. – Гаррет нахмурился. – Я одного не могу понять. Почему убийца выбрал представительниц Эшелона? Они же не проститутки и не простые смертные, чье исчезновение никто бы не заметил.

– Наверное, каким-то образом попались ему на глаза… Быть может, он их увидел и захотел в своею коллекцию. – Перри снова подумала о Хаге. – Некоторые мужчины или монстры такое любят. Зацикливаются на увиденных женщинах. – На ней. Перри сглотнула. После того, как Хаг застал ее за попыткой освободить тех девушек из его лаборатории, герцог заверил ее, что она в безопасности. Мол, он сам разберется с Хагом. Тот выполняет для герцога кое-какую работу, а Монкриф, в свою очередь, смотрит сквозь пальцы на некоторые… грешки подручного. Так он это назвал. В ответ же Хаг не трогает трэлей хозяина.

Вот только с Перри о безопасности речи не шло. Хаг наблюдал за ней каждый раз, когда она выходила прогуляться по поместью, в отчаянии строчила отцу письма, умоляя разорвать контракт. И вот однажды, когда вечером герцога не было дома, Хаг схватил ее, и она очнулась уже…

Перри отбросила воспоминание прочь.

– Что еще? – размышлял вслух Гаррет, не заметив ее состояния.

– Кому-то нужно опросить Эву и Элис.

Повисло молчание. Перри осушила бокал, позволяя бладвейну снять напряжение в мышцах. «Я не буду об этом думать. Не сегодня».

– Мы дадим им немного отдохнуть, – ответил Гаррет. – Элис никого к себе не подпускает кроме Дойла, а мисс Макларен все еще… обеспокоена. Я не собираюсь на них давить. Пока нет.

– Ты можешь отправить Бирнса расспросить мисс Макларен, – предложила Перри. – Кажется, ему она доверяет.

– Посмотрим.

Перри свернулась на диване. Она чувствовала себя восхитительно расслабленной.

– Это вино просто великолепно.

– Можешь передать герцогу свою благодарность, – сухо заметил Гаррет, допивая последние капли, и отставил бокал в сторону. Затем наклонился и сгреб монеты.

«Отличный вид», – подумала Перри, рассматривая его ягодицы. Кожа чудеснейшим образом подчеркивала все детали мужской анатомии. Внизу живота потеплело, в голове завертелись грешные мысли. Похоже, она перебрала с бладвейном. И теперь лежала возбужденная, расслабленная и глазела на то, что ей по добру не стоило рассматривать.

Перри медленно закрыла глаза, впитывая тепло камина. Гаррет тихо чертыхался, собирая монетки. Монотонная ругань убаюкивала. Перри чувствовала себя в абсолютной безопасности, знала, что он за ней присмотрит.

– Перри…

Кто-то навис над нею. Перри было собралась его остановить, но ее вдруг подняли сильные руки, а ноздри заполнил знакомый аромат одеколона Гаррета.

– Никак не запомнишь свою норму вина, Перри. Давай, я тебе помогу.

Вроде как следовало настоять, чтобы он ее отпустил, но Перри так устала, да и мир словно подернулся дымкой. И, если начистоту, ей очень нравилось находиться в объятиях Гаррета. Она ухватилась за воротник его рубашки, положила голову ему на плечо. Гаррет выпрямился, и Перри расслабилась, притянув его поближе.

Очнулась она в темноте, уже у себя на кровати. Гаррет обхватил горячей ладонью ее икру и возился с ботинком.

– Что ты делаешь? – зевнула Перри.

– Лежи уж, – тихо хмыкнул Гаррет, разул ее и встал на колени на кровати. – Как, черт побери, эта ерунда расстегивается?

Ее корсет. Несмотря на жалобы, Гаррет весьма уверенно справился с серебряными пуговками, а потом и со шнуровкой. Перри подняла руки, он снял с нее корсет, а тонкая хлопковая нижняя рубашка прилипла к груди. Перри попыталась ее расстегнуть, но пальцы не слушались…

Гаррет просто плюхнул ее обратно на спину и быстро расправился с пуговицами сам.

– Скажи, что у тебя что-то есть под этой рубашкой, – прошептал он.

– Сорочка.

– Хорошо. – Он стянул с нее ткань и застыл. – И это сорочка? Боже, да это просто кусок кружева!

– Пришлось снизу все обрезать, – пробормотала она. Прохладный воздух овевал кожу. Перри лениво провела пальцем по колену Гаррета.

Он тут же убрал ногу.

– В жизни бы не предположил такое. Ты и кружева.

– Я люблю кружево. Иногда. – Она по-прежнему оставалась женщиной со своими собственными желаниями и потребностями. И неважно, как отчаянно делала вид, будто их нет.

– Однако носишь только там, где другие не увидят, – пробормотал Гаррет, возясь с ее поясом. – Черт побери, и как мне теперь это забыть?

– Не стоило меня раздевать.

– В тот момент это казалось хорошей идеей.

Он потянул брюки с ее бедер, и она приподняла попку, чтобы помочь. Комната завертелась.

– Боже, – прошептала Перри. Его лицо вплыло в ее поле зрения, густые ресницы обрамляли темные глаза. – Гаррет, ты такой милашка!

– Вот теперь я точно знаю, что ты надралась. – Его голос звучал низко и жестко. – Прекрати крутиться! – Гаррет прижал ее к кровати, стягивая кожаные бриджи с икр. Перри захихикала от щекотки.

Даже в окружающей их темноте она сумела разглядеть его улыбку. Сердце сжалось в груди, и она потянулась к нему, прикоснувшись к его губам. Гаррет отшвырнул ее бриджи в сторону и посмотрел на нее.

Выражение его лица положительно сводило Перри с ума – в равной мере на нем отражались удивление и смущение, а еще немного отчаянности.

– И что же мне с тобой делать? – прошептал Гаррет.

Почему бы тебе не поцеловать меня?

Увы, Гаррет надежно укрыл ее одеялом и сел на край постели. Матрас прогнулся под его тяжестью.

На мгновение Перри показалось, что Гаррет вот-вот ее поцелует. Она провела пальцами по щетине на его подбородке, но тут Гаррет поймал ее руку и сунул под подушку.

– Перри, однажды я действительно тебя поцелую, но лучше сделаю это, когда ты не будешь полусонная и навеселе.

– Ничего я не пьяная, – пробормотала она.

– Конечно, – снова улыбнулся Гаррет, и Перри сонно моргнула.

Неужели он действительно произнес эти слова? Или ей показалось? Перри попыталась открыть глаза, но Гаррет уже пошел к порогу, а она так устала и… Уткнувшись в подушку, Перри наконец провалилась в сон.

***

– Доброе утро.

Гаррет самодовольно улыбнулся Перри, пока та наполняла чашку чаем и сдабривала его кровью. Свою собственную он держал в руках, поставив локти на обеденный стол. Гаррет сегодня выглядел таким красивым и отдохнувшим. Вот ублюдок!

Перри села напротив и уставилась на него. Утренний свет, от которого обычно лишь слегка болели глаза, казался неестественно ярким.

– Чувствую себя отвратительно.

– Не стоило выпивать чуть ли не целую бутылку в одиночку.

– А тебе не стоило меня раздевать.

На его дьявольских губах заиграла улыбка.

– Нет, наверное, не стоило. Но по правде говоря, мне всегда было интересно, что же ты прячешь под униформой, особенно учитывая, как ты вырядилась тогда в оперу.

– Теперь доволен?

Долгий горячий взгляд в ответ.

– Вообще-то не совсем.

Перри спряталась за своей чашкой, не зная, как на это ответить. Было так легко флиртовать с ним в опере и в переулке, но теперь… что-то изменилось. За непринужденными словами таился серьезный подтекст. Гаррет так внимательно ее разглядывал. Может, проверяет?

– Не хочешь меня спросить?

– О чем? – прищурилась Перри.

– Не подглядывал ли я? – Глаза Гаррета сверкнули над кромкой его чашки.

– Я знаю, что ты не подглядывал, – взволновано ответила она, покраснев. Черт его дери! – Ты для этого слишком джентльмен.

– Иногда я не такой. – Его голос зазвучал мягче, завораживающе. – Порой я совсем не джентльмен. Ты просто еще не сталкивалась с этой стороной моей натуры.

И никогда раньше он не выглядел столь соблазнительно. Перри уставилась на Гаррета. Пробуждение в одной сорочке и трусиках не особо ее встревожило, пока она не заметила свои брюки, одиноко свисающие со стула, и не принялась вспоминать события прошлой ночи. На ум шли лишь какие-то обрывки и отдельные сцены. Нежный, легчайший поцелуй ей, конечно же, только померещился. Или нет? Ее взгляд остановился на дьявольски чувственных губах Гаррета. Ну не могла же судьба быть настолько жестока?

– Ты не подглядывал, – повторила она. – Я слишком хорошо тебя знаю.

Их глаза встретились. Улыбка Гаррета стала еще шире.

Несмотря на все старания, сердце Перри начало колотиться в груди. Она никогда не ожидала от него подобного поведения. Обычно он смотрел так на других леди, с совершенно четкими намерениями. Эта мысль лишь усилила беспокойство. Раньше Перри точно знала свое место, даже если такая позиция ее раздражала. Но теперь их отношения стали совершенно непонятными. Она не знала, о чем Гаррет думает, а то безрассудство, что захлестнуло ее в опере и в переулке, сегодня утром растаяло без следа.

– Кроме того, – добавила Перри. – Это было бы нечестно.

– А мы разве играем в какую-то игру? Тогда я не знаю правил.

Играют ли они? Перри сама не понимала. Но одно знала наверняка: она проиграла. Для нее ставки слишком высоки, а для него они практически ничего не значат. Перри даже не сознавала, что улыбается ему, пока улыбка не умерла у нее на губах.

Гаррет заметил. Как всегда.

– Ты права, – хрипло произнес он. – Я не подглядывал. Отвлекся на кружевное нижнее белье. Я никогда не предполагал, что ты такая.

– Кружевное нижнее белье? – спросил кто-то. – А в честь чего столь приятная тема разговора?

Бирнс устроился за обеденным столом рядом с Перри и насмешливо вскинул бровь.

Гаррет мгновенно поджал губы. Перри машинально накрыла его руку своей.

– Мы все обговорили еще прошлой ночью.

– Что именно – как меня наказать? – протянул Бирнс. Несмотря на шутливый тон, он внимательно наблюдал за Гарретом. – Ты же знаешь, я никогда не желал ей зла.

– Да я вот тоже никогда не хотел тебя убить, – прорычал Гаррет, вскакивая на ноги. Он уперся ладонями в стол и наклонился вперед. – Все меняется.

– Ты ведешь себя неблагоразумно, – прямо заявила ему Перри.

– Только если дело касается тебя, дорогуша, – загадочно улыбнулся ей Бирнс, закидывая руку на спинку ее стула. Безобидный жест, но глаза Гаррета потемнели.

Черт возьми, что все это значит?

Перри внимательно посмотрела на Гаррета, но тот не сводил взгляда с Бирнса. Это нервировало. Бирнс уставился на Гаррета в ответ и вызывающе поднял бровь.

Перри захотелось выбить из-под Бирнса стул, а потом пихнуть стол на Гаррета. Сделать что угодно, лишь бы прервать этот безмолвный поединок. Несколько новобранцев начали замечать происходящее.

– Вы привлекаете внимание, – прошептала она.

Оба упрямца посмотрели по сторонам. Гаррет сжал кулак, медленно разжал его, кивнул ей. По крайней мере, он признал, что ведет себя как дурак.

– Как продвигается расследование? – спросил Бирнс.

Перри поспешно рассказала ему о событиях, которые они с Гарретом обсуждали предыдущей ночью – все что угодно, лишь бы развеять повисшее напряжение.

– Мы с Перри собираемся переговорить с Фитцем по поводу лаборатории, потом наведем справки о Сайксе. Никто не видел его с понедельника. – Голос Гаррета смягчился. – Как Эва?

– Она несколько раз за ночь просыпалась от собственного крика, поэтому я оставался рядом с ней. – Бирнс посмотрел на Гаррета, будто ожидая осуждения. – Но она восстанавливается, и как по мне, весьма неплохо для человека, который прошел через подобное.

– Как думаешь, она достаточно успокоилась, можно ее допросить?

– Она сильнее, чем кажется, – неохотно признал Бирнс. – Я попробую, но не собираюсь на нее давить.

– Иного я от тебя и не ожидал, – кивнул Гаррет. – Кстати, проверь кое-какую информацию. Я хочу знать, что связывает Эшелон и этот слив-завод. Политика, экономика – что угодно.

– Я работаю один?

– На данный момент. Пока ты еще кого-нибудь не угробил.

Последняя фраза Бирнсу не особо понравилась. Перри допила свой чай, шмякнула чашку о стол, торопливо вскочила на ноги, схватила Гаррета за руку и потащила прочь.

– Пойдем. Мы теряем время. – Как только дверь за ними захлопнулась, Перри вздохнула: – Хватит на него нападать.

– Это я нападаю?

Перри раздраженно вскинула руки:

– Идем к Фитцу. Он, по крайней мере, разумный человек.

Звон от удара дверного молоточка эхом разнесся по нижнему этажу, где располагалась лаборатория Фитца. Гаррет распахнул дверь, пропуская Перри вперед. Когда она вошла, глаза мгновенно заслезились от дыма.

– Черт подери! – закашлялся Гаррет. – Фитц!