Текст книги "Закаленные страстью (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Инженер гильдии поднял голову на звук. За стеклами чудовищно больших латунных гогглов его глаза казались огромными. Торчащие во все стороны пучки волос придавали ученому слегка дикий вид.

– Разумный? Он? – прошептал Гаррет на ухо Перри.

Фитц отложил в сторону молоток и сдвинул гогглы на лоб. Моргнул, будто только сейчас заметил висящую в комнате густую пелену, повернулся и выругался. А потом дернул за рычаг и открыл дымоход.

– Простите, сэр, – закричал он чуть громче необходимого. – Не слышал вашего стука.

Вот почему никто обычно и не трудился стучать.

– Что-нибудь нашел? – спросил Гаррет, пробираясь между верстаков. Ящики были набиты таинственными предметами, которые ястребы привезли из лаборатории.

– Да, – ответил Фитц, но ударил Гаррета по руке, когда тот потянулся к одному из ящиков. – Не трогать!

Инженер аккуратно взял какой-то предмет и почти с благоговением его поднял:

– Посмотрите! Оно прекрасно! Я никогда ничего подобного не видел. Даже представить себе не могу, как можно создать такое!

Гладкий полированный кусок латуни… нет.

Желчь подступила к горлу Перри.

– Это механическое сердце, – произнесла она.

– Гибсон достал его из груди первой неопознанной жертвы во время вскрытия. – Бережно положив предмет на стол, Фитц потянулся за щипцами. – Механические протезы обычно примитивны, кроме тех, что вышли из подконтрольных Эшелону кузниц. Но поверьте, даже там не встречается ничего подобного. Смотрите. – Он аккуратно подцепил одну из обитых латунью пластинок. Заклепки были уже вытащены, и пластинка поднялась, обнажив скрытую камеру. – Кем бы он ни был, это гений уровня да Винчи. Почти идеальная копия человеческого сердца, лишь слегка увеличенная. Сам механизм внутри, вот здесь. – Фитц постучал по верхушке образца. – И вот тут, – теперь по дну. – Как я понимаю, аппарат работает под действием давления. Когда одна камера сердца наполняется жидкостью, механизм на дне открывает клапаны, и кровь переливается в следующую камеру. Это… самое удивительное устройство, что я только видел!

Какая мерзость. Вещь буквально излучала зло. Перри закрыла глаза и вздрогнула:

– Уберите это. Я достаточно увидела.

Фитц удивленно глянул на нее, но подчинился и спрятал сердце обратно в выложенный соломой ящик.

– И такие же устройства установлены внутри мисс Макларен и Элис, так? – спросил Гаррет.

Фитц кивнул:

– Гибсон их осмотрел. Обе чувствуют себя вполне хорошо, учитывая выпавшие на их долю испытания. Он собирается провести с ними некоторые исследования на проверку эффективности данного устройства – как много крови оно способно перегонять, есть ли ограничения по резким движениям…

– Нет, – отрезал Гаррет. – Они женщины, Фитц, а не подопытные крысы. Их только что спасли от чудовищных мук. Ни ты, ни Гибсон не будете допрашивать их без моего разрешения. Я не позволю ставить на них какие-то жуткие тесты лишь ради удовлетворения вашего любопытства.

И в этот момент Перри полюбила его капельку сильнее.

Образумившись, Фитц кивнул.

– Как пожелаете. Я ограничусь тем, что у меня есть. – Он еще раз окинул механическое сердце жадным взором. – Кем бы ни был наш убийца, у него есть доступ к вирусу жажды. Все четверо девушек были голубокровными. Человек не способен пережить такую операцию. И если вы посмотрите вот сюда, – Фитц указал на аортальный клапан, – то увидите: сердце было подсоединено технологическим приемом, который в Эшелоновских кузницах называют фьюжен. Используя целебные компоненты слюны голубокровного, он сумел сплавить металл с телом.

Перри переглянулась с Гарретом.

– Наш убийца куда образованнее, чем мы представляли. – Вроде Хага. Это ее сильно беспокоило. – Может он работает в кузницах? – Такие умельцы редко встречались и обычно всю жизнь посвящали ремеслу. Их строго контролировали, а порой даже брали под свое покровительство Великие дома.

– В Академии великих наук должны храниться списки выпускников. Все кузнецы проходили обучение в тех священных залах, – сказал Фитц.

– Я отправлю за списком Бирнса, – решил Гаррет. – Что еще скажешь о нашем убийце?

– Он ученый, – поправил Фитц. – Он не считает себя убийцей, так же, как не считал тех девушек людьми. Они для него лишь объект эксперимента.

– Полагаю, ты прав, – оскалился Гаррет.

– У него есть доступ к деньгам, – добавила Перри. – Создание подобной лаборатории обошлось бы в целое состояние.

Она буквально видела, как в голове Гаррета крутятся шестеренки. Он нахмурился.

– Итак, у него есть финансовая поддержка, то ли наследство, то ли покровитель. Кто-то еще в курсе его дел, но как можно поддерживать подобного человека?

– Он гений, – пробормотал Фитц. – Кем бы он ни был, он смог создать то, что больше никому не под силу.

– А если при этом он убивает людей, то ничего страшного? – сердито уточнил Гаррет. – Я презираю подобных людей, хотя голубокровного из Эшелона, что прикрывает нашего убийцу, явно ничего не смущает. Кто еще ни во что не поставил бы жизнь смертной девушки?

– Есть еще кое-что, сэр. Я сам лично несколько раз осматривал лабораторию. Помните то пустое место в углу? – спросил Фитц.

– С царапинами, словно что-то волочили по полу?

Фитц кивнул:

– Там стоял какой-то предмет, но потом его убрали. Я нашел в ближайших стенах медные трубы и проследил, что они ведут к одному из резервуаров слив-завода. Что бы ни создавалось в том углу, для этого требовалась кровь. На потолке остались следы, похожие на подпалины. Исчезнувший предмет достаточно большой. Наверняка его пришлось разобрать для перевозки.

– Кровь, – пробормотала Перри. – Звучит зловеще.

– Тот угол в стороне от «аквариумов», где держали Эву и Элис, – размышлял вслух Гаррет. – Они ничего не увидели бы.

– Что же он мог построить? – Вообще-то, что угодно.

– Устройство, что работает на крови? – Гаррет посмотрел на Фитца.

Тот вздрогнул:

– Сомневаюсь. Судя по следам на стенах, использовалась паровая энергия. Но если ориентироваться на размер труб, то устройство использовало для каких-то непонятных целей очень много крови.

Гаррет тихо выругался.

– Продолжай поиски. Я хочу узнать все возможное о его лаборатории и что он сам из себя представляет. – Он посмотрел на Перри. – Пора выяснить, не является ли наш таинственный пропавший смотритель тем самым дьявольским гением.

– Дом Сайкса? Да ты водишь меня в интереснейшие места!

Глава 12

Сайкс не появлялся дома уже несколько дней.

Его съемную небольшую квартирку наполнял холодный, почти металлический запах пустоты. Перри провела пальцами по обеденному столу. Она ощущала лишь слабый аромат одеколона Гаррета. Сегодня он не стал пользоваться средством, чтобы не сбивать ее, но запах настолько глубоко впитался в кожу, что Перри все равно его улавливала.

– Есть что? – Гаррет прислонился к косяку двери, скрестив руки на груди.

– Ничего. – Как если бы… – По крайней мере, никаких человеческих запахов. – Обычно они остаются на всех вещах, до которых человек дотрагивается, в домах это особенно заметно. Лишь голубокровные ничем не пахнут. Кровать убрана, простыни заправлены с почти военной аккуратностью. Что же она упускает? – А ты что думаешь?

– Вряд ли он тут живет.

– Что? – Едва произнеся это, Перри вдруг и сама все увидела. Если Сайкс тут и жил, то много времени дома не проводил.

– Мэллори говорил, он любитель выпить.

Вот только для завзятого выпивохи квартира на удивление чистая.

– Думаешь, это все только ширма? – спросила Перри, направляясь к двери.

– Похоже, никто ничего о нем не знает, кроме того, что он редко рано приходит на работу. – Гаррет поскреб подбородок. – Тогда все сходится. Ставлю пятьдесят фунтов, что это Сайкс.

– А я пятьдесят, что это «Стальная челюсть», – добавила Перри и поежилась. Итак, она срезала Хагу половину лица, появились слухи о шныряющем по Ист-Энду мужчине со стальной челюстью, недавно находят трупы двух девушек, и все эти события никак между собой не связаны? Можно было бы спросить у Гаррета, он мужчина умный. Вот только как объяснить напарнику, откуда Перри знает про того доктора?

А может Сайкс, Хаг и Стальная челюсть – один и тот же человек? Но как тогда он прячет свое уродство? Под искусственной кожей? Та бы скрыла механические протезы, хоть и не похожа на настоящую, да и стоит очень дорого.

И тут Перри кое-что вспомнила:

– У Сайкса же была борода, так ведь?

– Причем весьма густая.

Сердце заколотилось в груди Перри.

– А к нам раньше не попадало похожих дел? – У Гаррета имелся доступ к огромному количеству архивных дел, а Перри обычно не любила копаться в бумажках. – Вырезание сердец – достаточно приметный способ убийства.

Она задержала дыхание, надеясь, что Хаг в прошлом уже попадался. Монкриф сжег следы преступлений ученого в замке, но, может, остались и другие. Подобные люди никогда не останавливаются. С чего-то же он должен был начать? Вдруг Гаррет об этом слышал? Необходимо как-то направить его на след Хага. Сама она сумела бы отобрать нужные факты и сложить их вместе, но совместная работа с Гарретом всегда давала наилучший результат.

– Не припомню. Да и экспериментами вроде тоже никто не баловался, – вздохнул он. – Что ж, ни следа Сайкса, но раз уж мы здесь, можно обыскать квартиру. Возьмешь на себя ванную комнату?

– С удовольствием, – протянула Перри. – Тогда спальня за тобой.

Через несколько минут она нашла первую улику. В шкафчике под умывальником стояла стеклянная банка, полная коротких рыжеватых волосков.

– Что за черт?

Гаррет заглянул в ванную:

– Что там?

Перри подняла банку:

– Некто собирал свои волосы после стрижки.

– А ногтей не оставил?

– Это отвратительно! – И все же Перри открыла банку и развернула на шкафчике небольшой кожаный футляр, который ей вручил Фитц. В каждом отделении находилась стеклянная пробирка с резиновой крышкой. Перри подцепила несколько волосков тонкими щипцами, засунула в пробирку и закрыла ее, чтобы Фитц мог изучить их в лаборатории на всякий случай.

Находка ее обеспокоила. Для Хага волосы слишком светлые. У него были густые, почти черные пряди, которые он любил тщательно причесывать. Перри охватили легкие сомнения.

– Есть еще что-нибудь? – Она засунула набор инструментов за ремень. Гаррет пересказал ей подробное описание Сайкса, полученное от свидетелей – густая каштановая борода, грубый голос, высокая и коренастая фигура с плечами как у портового грузчика. Образ совершенно не подходил Хагу, но он мог замаскироваться. Волосы в теорию не вписывались, если только он не взял их у кого-то еще. С одной из жертв? Тогда зачем хранить их здесь? Перри наклонилась вперед, чтобы в последний раз заглянуть за зеркало. Пальто при этом задралось выше бедер.

– Ничего примечательного, – слегка рассеянно сообщил Гаррет.

В зеркале что-то мелькнуло. Перри подняла голову и заметила, как наглец неприкрыто пялится на ее ягодицы.

– Ты прав, – медленно произнесла она и встретила в зеркальном отражении взгляд дьявольских голубых глаз.

Гаррет улыбнулся.

Ее сердце забилось чуточку быстрее. Зараза. Перри не в первый раз ловила Гаррета за любованием этой частью женской фигуры. И все же почувствовала смущение и жар от того, что на этот раз он рассматривал именно ее. В девичестве она была высокой, щуплой и довольно неуклюжей, до того самого благословенного момента, пока не оформилась. Впрочем, мужчины никогда не проявляли к Перри интерес. Единственный, кто нашел в ней что-то привлекательное, оказался монстром.

Маскироваться под парня было удобно, но порою так хотелось уступить своим желаниям. Поймать чисто мужской взгляд. Однако сейчас, когда Гаррет решил проявить интерес, Перри не могла поверить в происходящее.

– Перестань столько об этом думать, – сказал он и сжал дверную раму. Благодаря этой исключительно мужской позе мускулы на сильных руках напряглись. Гаррет довольно улыбнулся. – А ты покраснела.

– Я об этом не думала.

– Нет? Ты такая очаровательная, когда краснеешь.

Тихие и такие опасные слова.

– А когда не краснею, уже не очаровательная?

– Тебе идет, когда ты улыбаешься. Вот этой застенчивой улыбкой, ради которой мне обычно приходится очень сильно постараться. Ты сама-то понимаешь, как редко улыбаешься?

Она редко улыбается?

Гаррет опустил руку.

– Ты просто очаровательна, когда напускаешь на себя упрямый вид, который означает, что у меня нет ни единого шанса выиграть спор. Я все равно не отступлю, ведь дразнить тебя так приятно. Еще я люблю, когда ты сосредотачиваешься на ринге, собираясь побить меня в спарринге. И ты неотразимо привлекательна, когда спокойна, расслаблена и пьешь бладвейн. На самом деле, такой ты мне нравишься больше всего.

Взгляд его стал отрешенным, и Перри поняла, что именно Гаррет сейчас представляет. Как обнимает ее. Медленно стягивает кожаные бриджи с длинных, стройных ног…

– Тогда ты позволила мне ее увидеть. Ту женщину, чей образ на миг мелькнул в опере. Ту, чьи руки гладили все мое тело в переулке. Ту, кто улыбается, дразнит меня и так на меня смотрит, будто раздевает донага. – Гаррет шагнул к ней.

Перри тут же отступила назад. Такого она не ожидала.

– Ее? – нервно переспросила Перри. – Ты так говоришь, словно я – два разных человека. – И уперлась спиной в стену.

– Так и есть. – Гаррет помедлил, внимательно ее разглядывая. – Я знаю, что она где-то здесь. Ты будто прячешь ее, держишь взаперти, чтобы никто про нее не узнал. Я не понимаю причины. Ты не позволяешь мне, да и никому другому, узнать свои секреты, а я так хочу, чтобы ты мне доверилась. И это все больше выводит меня из себя. Я никогда на тебя не давил, думал, в свое время ты сама все расскажешь. Но похоже, не дождусь, так?

Потому что один секрет вел к другому, и Перри не представляла, как рассказать, кто она такая. И вдруг поняла, что ей отчаянно, чуть ли не до боли хочется все выложить. Гаррет – единственный, кто мог бы ее понять.

Но Перри также сознавала, как он себя поведет, узнав, что с ней сотворили герцог и Хаг.

– Нет во мне ничего интересного, – спокойно ответила она. Ради его же чертового блага.

– Позволь не согласиться.

Она снова вспыхнула:

– Что ты творишь?

Гаррет вопросительно поднял бровь.

– Заигрываешь, – пояснила Перри. – Ты никогда на меня внимания не обращал, а теперь заигрываешь. А… вчера ночью ты меня поцеловал.

– Разве? Перри, это был не поцелуй.

Черт возьми, он опять увиливает!

Перри хотела протиснуться мимо, но Гаррет перекрыл выход из ванной комнаты своим большим телом. Иногда она забывала, какой же он высокий.

– Подвинься.

– С какой стати?

– Могу назвать дюжину причин. Большинство из них связано с достаточно чувствительными нервными окончаниями и точечными нажатиями.

Гаррет медленно отступил, скрестив руки на груди. Пара сантиметров отделяла его крепкое тело от дверного косяка. Перри могла выйти, только прижавшись к нему.

Проклятье, почему он на нее давит? От злости Перри захотелось его ударить. Он думает, это смешно?

Неожиданно Гаррет наклонился к ней, обдав пряным ароматом согретого телом одеколона, поймал в ловушку, прижал к дверному косяку. Стоит Перри повернуть голову, и она коснется губами подбородка Гаррета. «Сделай же это!» Предательское сердце забилось прямо в горле.

– По поводу поцелуя: в свою защиту я скажу лишь одно, – прошептал Гаррет, и от его голоса у нее по коже побежали мурашки. – Ты сама меня о нем просила. – Протиснувшись мимо, он неторопливо направился в гостиную. – В следующий раз, Перри, когда ты меня попросишь, я больше не стану изображать из себя джентльмена.

Перри без сил обмякла у двери. Проклятье. Ситуация выходит из-под контроля. Беззаботный флирт – это одно, но Гаррет определенно не шутил. Наоборот, говорил так, будто не сомневался, что она снова попросит его о поцелуе.

У нее внутри все перевернулось. Перри оттолкнулась от дверного косяка. Пора взять себя в руки. Она и так едва соображала из-за кошмаров о воскресшем с Хаге и этом таинственном убийце, а теперь еще Гаррет решил сбить ее с толку.

– Хватит.

Гаррет замер и недоверчиво обернулся:

– Что? В чем дело?

Перри прошла мимо.

– Мы оба знаем, что это лишь игра. Да, забавно вышло, но ты… ты мой друг, Гаррет.

– В опере тебя это не остановило. Тогда ты не о дружбе думала. Теперь все изменилось…

– Но я не хочу перемен.

Он вскинул брови и слабо усмехнулся.

– Ты не хочешь… Поверить не могу, ты… – Он стиснул зубы. – У тебя опять это выражение лица.

– То самое, которое говорит, что в этом споре тебе не победить.

Никак.

Она видела, как эмоции сменяются у него на лице, словно бегущие по небу облака. Размышляет. Это не к добру. Гаррет редко с ней сражался. Обычно он опережал Перри. Вроде кажется, будто спор окончен, но вдруг выясняется, что Гаррет отвлек ее, обошел и заходит с другой стороны.

– Чтобы ты там ни замышлял – не стоит, – предупредила Перри. – Я не могу думать о том, что сейчас творится между нами. Однако продолжать в том же духе – плохая идея.

– Слишком запутанно, – согласился он с говорящим блеском в глазах.

– Да.

– И тебе придется рискнуть.

И что на это ответить? Он не спорил, но Перри не понимала, куда Гаррет клонит.

А он внезапно успокоился. Определенно нехороший знак.

– Ладно. Давай попробуем поиграть по-твоему. Больше никаких прикосновений и поддразниваний. Вернемся к тому, как было раньше, что значит… – Гаррет потянулся к Перри и после некоторого колебания отбросил волосы с ее лица. Его глаза горели страстью, бросали вызов. От прикосновения по коже побежали мурашки. – Больше никаких поцелуев.

Перри сглотнула.

– Ты же сказал, что не целовал меня.

– Я солгал. – Гаррет отступил назад, спрятав все эмоции. – Но к твоему сведению: я был готов рискнуть. – Резко кивнув, он повернулся и вышел на улицу.

Перри уставилась ему вслед. «Я был готов рискнуть». Это признание ранило ее сильнее, чем она думала.

«Я это заслужила». А вот Гаррет так ничего и не понял. Если она не остановит его сейчас, он ее просто уничтожит. Перри никогда не стать той, кто ему нужен. А когда Гаррет сам бы это осознал, она вряд ли пережила бы его разочарование.

Больше никаких поцелуев.

Проклятье!

***

Несколько часов спустя Гаррет с Перри вышли из «Уайт Харта». Все это время они опрашивали местных торговцев по поводу таинственного мистера Сайкса. Из-за близости к заводам сажа так въелась в белые стены паба, что казалось, будто даже здания задыхаются от угольной пыли. Стоило шагнуть на улицу, как в нос ударила мерзкая вонь мочи и гниющей рыбы. Гаррет постарался задержать дыхание.

Перри сморщила чувствительный носик и поднесла руку к лицу, без сомнения заглушая смрад ароматом бурбонской ванили, нанесенной на запястья. Гаррет купил эти духи ей много лет назад, когда она пожаловалась, что он таскает ее по грязным местам.

– Для так называемого выпивохи Сайкс что-то совсем редко появлялся в пабе, – заметила Перри.

«Брал лишь пинту эля. Приходил по пятницам, обычно часов в десять вечера», – шепотом сообщил им мужчина за стойкой.

– Так что либо Мэллори лгал, утверждая, будто Сайкс – пьянчуга …

– Либо Сайкс ввел его в заблуждение, – закончила Перри, слегка нахмурив лоб. – Зачем?

– Ему нужно было оправдать свое отсутствие на работе. При первом допросе Мэллори упомянул, что Сайкс никогда не появлялся раньше десяти часов.

– Тогда чем был занят Сайкс до десяти?

В голове мгновенно возник образ мрачной лаборатории.

– Торчал в лаборатории. Готов об заклад побиться. – Чем больше Гаррет об этом думал, тем больше видел смысла в данной теории. – Завод прекращал работу на ночь, ну, по крайней мере так было, пока из-за поджогов остальных слив-заводов этот не перевели на две смены. Для работы оборудования, которое мы видели внизу, нужны котлы. А это значит шум и дым. Утром он приходил проведать девушек и занимался… тем, чем занимался, потому что работающий завод прикрывал его деятельность. В таком гвалте никто ничего не услышит и не заметит. Это также объясняет опоздания. Или же Сайкс вообще не уходил. Определенно дома он появлялся редко.

Перри снова нахмурилась, ее взгляд стал отрешенным.

– Твоя теория мне нравится, но не думаю, что нам стоит отбрасывать другие варианты. – И продолжила после секундного колебания: – Когда мы вернемся в Гильдию, я хочу покопаться в старых делах. Посмотреть, не происходило ли раньше что-нибудь подобное.

– Никогда не замечал за тобой такого отчаянного желания покопаться в старых папках. – Перри обычно предпочитала скинуть бумажную волокиту на него или клерков.

Она не ответила, все также глядя в никуда, идя рядом с ним и держа руки в карманах. И не в первый раз Гаррету пришла в голову мысль, что Перри чем-то встревожена. Увы, даже если спросить напрямую, ответа он не получит. Придется ждать, пока она сама не расскажет, хотя ждать он ненавидел.

Гаррет посмотрел вниз, обходя деревянный ящик и свернувшегося рядом маленького мальчика. Рассеянно бросил парнишке монетку, в которой тот с удивлением узнал шиллинг. Ничем другим, черт побери, не помочь этим живущим на улице детям. На мгновение лицо Гаррета омрачилось, и он бросил взгляд на сияющую Башню из слоновой кости, которая возвышалась над городом. Там обитали голубокровные и, что намного важнее, принц-консорт и его королева-марионетка.

Толпа расступалась, мужчины и женщины отрешенно смотрели на Гаррета и Перри. Ночные ястребы не вызывали такой ненависти, как голубокровные Эшелона, но все равно являлись представителями закона. Для обитателей этого района они были немногим лучше чумы. Недавние беспорядки усилили напряжение на улицах, да и военное положение отменили совсем недавно. Принц-консорт, возможно, и сломил дух народа на какое-то время, но Гаррет смутно ощущал собирающуюся на горизонте грозу.

Он всегда чувствовал себя в безопасности, но тут почему-то волосы встали дыбом. Здесь таилось нечто большее, чем просто глухое недовольство толпы.

Знакомое чувство.

Из тех, что всегда сопровождали его, когда он подростком промышлял на улицах. Как будто за ними наблюдают.

Положив руку на талию Перри, Гаррет повел ее мимо мальчика с тележкой.

– Ты же зарекся ко мне прикасаться.

– За нами следят, – ответил он. – Сделай вид, будто увидела в окне что-то интересное.

На узкой улочке выстроились магазинчики и пабы. На город опускались сумерки. Фонари стояли на большом расстоянии друг от друга, и фонарщик их еще не зажег. Перри приподняла бровь, но послушно повернулась и указала ему на что-то.

– Мясная лавка, – пробормотала она. В окне висела целая свиная туша, а хозяин как раз поднял голову, ловко заворачивая кусок мяса в вощеную бумагу. – И они еще называют нас варварами из-за нашей жажды крови.

– Что-нибудь заметила?

Быстрый взгляд.

– Кучу людей. Гаррет, дело к вечеру. Ты точно уверен, что просто не…

– Пять фунтов на то, что за нами следят, – возразил он.

Перри редко принимала пари. Гаррет всегда выигрывал. Она закусила губу.

– Ну что ж. Тогда давай выясним, кто же это.

Когда она повернулась, чтобы отойти, он мгновенно поймал ее за локоть.

– Нет.

Перри окинула спутника хмурым взглядом.

– Не надо, – предупредила она его.

– Перри, я запрещаю. – Вся улица вдруг стала черно-белой. Стоило представить, как Перри уходит от него навстречу потенциальной опасности, и он чуть с катушек не слетел.

К удивлению Гаррета Перри раздраженно застонала:

– Не удерживай меня. Я помню, что случилось на слив-заводе. Помню, как жалко я тогда себя вела. Обещаю, больше это не повторится. Я буду держать себя в руках. Сумею.

Она что, думает, будто он сомневается в ее возможностях?

– Да мне наплевать на это! – Перри всем своим видом показала, что не поверила. Вот черт. – Ладно. Разделимся. Поиграем немного в кошки-мышки. Ты его уводишь. Я же, запутав следы, возвращаюсь и постараюсь все про него разузнать.

В конце концов, она просто пойдет впереди, будет в чуть большей безопасности, и он сможет за ней присматривать. Гаррет вытащил из кармана маленький коммуникатор и засунул в ухо латунную часть механизма, заставляя и спутницу сделать то же самое.

Они разделились. Перри усиленно сделала вид, будто заинтересовалась чем-то в конце улицы. Гаррет покачал головой, сунул руки в карманы, свернул в один из переулков и щелкнул пальцами, привлекая внимание нескольких слонявшихся там юнцов, словно собирался их опросить.

Он дал Перри пару минут, буквально слыша тиканье часовой стрелки. Потом вскарабкался по старой ржавой лестнице, прикрученной к одному из соседних домов, на крышу, откуда открывался отличный вид.

Она исчезла.

Поводов для беспокойства не было, Перри, при желании, двигалась весьма быстро, но внутренний страх не унимался. Гаррет двинулся по крышам. Рабочие, закончив смену, поплелись по домам, и улицы наполнились жизнью: торговцы активно зазывали покупателей.

– Прекрасная баранина!

– Цветы для девушки? Купите ее благосклонность! Посмотрите, какие милые маргаритки! Или, может, фиалки?

Вот она. Худощавая фигурка Перри двигалась по центру Эбегнейл-стрит. Не похоже, чтобы кто-то обращал на нее чрезмерное внимание, кроме… высокого мужчины, с глубоко надвинутой на глаза шляпой-котелком. Гаррет не видел его лица, но когда Перри остановилась, делая вид, будто изучает ближайшую тачку с товаром, незнакомец замер и двинулся вперед, как только она пошла дальше.

И похоже, у преследователя густая борода.

– Вижу его, – прошептал Гаррет, зная, что Перри слышит его через коммуникатор. – В тридцати шагах за тобой. Думаю, это Сайкс.

Даже через маленький наушник он услышал ее резкий вдох.

– Тогда я побуду приманкой.

Приманкой. Гаррет пошел быстрее, понимая, что теперь Перри попытается вывести незнакомца из толпы в какое-нибудь уединенное место.

На следующем углу она повернула налево.

– Перри, я тебя не вижу, – рявкнул Гаррет. – Вернись на главную улицу.

– Он пошел за мной?

Гаррет все же рискнул проверить:

– Да, черт возьми. Больше не поворачивай! Иду к тебе.

Он побежал, скатываясь по крышам и прыгая между домами. К тому моменту, как Гаррет добрался до той улицы, на которую повернула упрямица, он уже задыхался, и совсем не от физической нагрузки.

Перри и след простыл.

– Где ты?

– Третий переулок, – тихо пробормотала она. Значит, не хочет, чтобы другие ее услышали.

В наушнике раздался какой-то треск. Гаррет вздрогнул и хлопнул по латунному устройству

– Перри?

Ответа не последовало. Еще один дребезжащий звук. А потом женский всхлип, будто кто-то ее ударил.

– Я его схватила!

Гаррет побежал.

Добравшись до края крыши, он спрыгнул вниз. Перри боролась с каким-то мужчиной. Ударила его по горлу ребром ладони, а затем, когда он покачнулся, развернулась и врезала противнику по лицу. Мужчина оступился.

«Так тебе и надо, ублюдок! Здесь легкой добычи не найдешь».

Как только незнакомец заметил Гаррета, тут же ринулся наутек, размахивая сжатыми кулаками. Тенистый переулок оканчивался выщербленной кирпичной стеной.

– Я его поймаю! – Перри бросилась за подозреваемым.

– Нет! – «Черт ее дери!» Гаррет кинулся следом.

Но не успел. Незнакомец бежал прямо на кирпичную стенку в конце переулка, затем, поскользнувшись, проехался по земле вперед. В стене оказалась небольшая деревянная дверца, возможно, ведущая в какой-то подвал. Незнакомец вышиб ее и растворился в темноте.

Перри кинулась за ним.

– Не смей! – рявкнул Гаррет.

Она точно также заскользила по земле, фалды ее пальто шлепнули по замерзшей луже. Гаррет бросился вперед, схватил упрямицу за руки, когда она уже почти влетела в маленькое отверстие, и дернул на себя, вытаскивая из подвала.

В то же мгновение оттуда вылетел огромный мясной крюк и впился в грязь. Гаррет заметил блеск пары темных бешеных глаз, а потом мужчина исчез.

– Да что с тобой творится, дьявол тебя побери! – взревел Гаррет. – Мы же не знаем, что там!

Бледная Перри поднялась на ноги, отряхивая пальто.

– Судя по запаху, там погреб для хранения лука.

Гаррет тут же понял, что выбрал для разговора с ней неправильный тон. Но она его в гроб загонит своим поведением!

– Ты этого не знала. И едва не напоролась на крюк.

– Я бы восстановилась, – фыркнула Перри. – А так он ушел.

Она распахнула дверь и решительно вошла внутрь. У очага сидели две испуганные женщины. Одна из них, прижимая руку к груди, показала на окно в другой стороне комнаты:

– Он… он ушел туда.

Наружу, в другой переулок. Гаррет вместе с Перри вышел на улицу, ругаясь себе под нос.

– Чувствуешь его запах?

– Только чертов лук. – Перри обеспокоенно посмотрела на Гаррета. – У него не было личного запаха.

Значит, голубокровный. Хотя это и так было ясно по той скорости, с которой он двигался.

– А одежда? – спросил Гаррет, зная, что Перри способна выследить почти любого.

– Только что из прачечной. Черт побери. Тут весь район провонял дегтем. Ничего больше не ощущаю! – Она пнула какой-то ящик, спугнув сидевшего там кота. – Это наверняка Сайкс. Небось заметил нас у своего дома.

Упершись в колени, Гаррет переводил дыхание. Теперь спешить было некуда, и он дал волю гневу:

– Ты чуть было не пострадала. О чем вообще думала?

Перри разозлилась в ответ:

– Я думала, что это мог быть тот самый ублюдок, который вырезает сердца у несчастных девушек! – В ее голосе слышалась какая-то странная дрожь. – Мне нужно найти его, и это был лучший из возможных способов.

– Найти его! А не дать ему себя убить! Ты голубокровная, черт тебя дери, но не бессмертная!

– А Бирнса ты бы стал останавливать? – огрызнулась она. – Я ничем не хуже него!

– Тебе не надо мне это доказывать.

– Может, я не тебе доказываю, а самой себе? – На мгновение в ее глазах мелькнули паника и испуг, а затем Перри опять скрыла свои чувства маской. – Забудь. Я ничего не говорила.

Вот еще! Гаррет схватил ее за руку:

– Да что происходит? Ты за эти годы сто раз показала, чего стоишь. – И тут его озарило. – Это все из-за слив-завода, так?

Перри вздрогнула:

– Не только из-за слив-завода.

– Ну конечно. Ты думаешь, будто должна самой себе что-то доказать.

Она посмотрела на него своими бездонными глазами. Гаррет едва не утонул в них, но заставил себя собраться:

– Ты отстранена от дела.

– Что?

– Ты не можешь здраво думать и подвергаешь саму себя опасности. – Он убрал руку, когда она к нему потянулась. – Нет, Перри, я серьезно.

От возмущения она буквально рот разинула.

– Ах ты сукин сын! Ты не посмеешь!

– Три дня ты занимаешься лишь бумажной работой, пока не докажешь, что умеешь сохранять самообладание.

– Да пошел ты в…

– Станешь пререкаться – назначу неделю, – предупредил он.

– Если ты делаешь это из-за того, что между нами происходит …

– Я это делаю потому, что ты стала безрассудной.

Перри открывала и закрывала рот, ее глаза горели мятежным огнем. Наконец она сжала губы, чтобы не высказать ему чего-нибудь еще.

– Как пожелаете, сэр. Мы его упустили. Он уже далеко отсюда или скрылся в каком-то убежище.