Текст книги "Закаленные страстью (ЛП)"
Автор книги: Бек Макмастер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Линч так долго молча смотрел на нее, что Перри испугалась, не ошиблась ли она. Затем он дернул головой.
– Я тебе нужен?
Сила герцога Блайта против герцога Монкрифа. Заманчивое предложение. Даже может сработать.
Но таким образом Линч и Розалинда окажутся втянуты в интриги Монкрифа. Кто знает, как поведет себя ублюдок? Если за Перри и правда ведется слежка, значит, работает профессионал, раз она до сих пор его не вычислила. Кто-то из людей Монкрифа может подобраться к Гаррету – или уже подобрался и готов нанести удар.
– Нет, – горько прошептала Перри. Она годами бегала от герцога. Пришла пора платить по счетам. – Но пожалуйста, сделай для меня кое-что.
Лицо Линча смягчилось.
– Что угодно.
– Мне нужно вернуться. Я должна… – Она с трудом сглотнула. – Присмотри вместо меня за Гарретом. Знаю, ты на него злишься, но пообещай, что простишь его и не дашь совершить какую-нибудь глупость.
– Перри, я…
– Обещай! – перебила она, чувствуя, как в душе поднимается гнев. – Он столько тебе помогал все эти годы! Теперь ты ему нужен.
Линч развернулся, отошел к графину в углу и налил им обоим по стакану крови.
– Обсудим это позже.
– Ты ему нужен, – упрямо повторила Перри.
Линч подал ей стакан, затем опрокинул свой.
– А ты весьма настойчива, учитывая ситуацию.
– Пожалуйста. После нападения Фалькона его уровень вируса вырос вдвое. И сейчас достиг шестидесяти восьми процентов.
Линч застыл.
– Он всегда уважал тебя, как родного отца. Сам знаешь. Ты должен его простить.
– Проклятье, – выдохнул Линч. – А ты? Тебя он простит?
– Нет. – Второй раз она сбежит, не прощаясь. – Не простит.
Линч безрадостно глянул на Перри, вздохнул и присел рядом на корточки.
– Перри, ты уверена? – Он потянулся погладить ее по щеке – одно из редких проявлений чувств.
– Прошу. Не надо… – Перри не могла выдержать его сочувствия. Ей казалось, что одно доброе слово или прикосновение ее уничтожат, словно камень, брошенный в окно. Она разлетится на тысячи осколков и никогда не сможет оправиться. – Просто пообещай.
– Я его прощу. – Линч уронил руку. – Я… придумаю, как помочь ему справиться.
– Лекарства нет, – печально ответила Перри, впервые озвучивая горькую правду. Впервые она позволила себе задуматься, чем это обернется для Гаррета.
– Ходят слухи, будто… я помогу ему, обещаю. И может, я вовсе не о вирусе.
Их глаза встретились. Линч явно знал, что она чувствует.
– Откуда? – прошептала Перри.
– Розалинда подсказала, – ответил Линч. Затем прибавил, уже мягче: – А Гаррет знает о твоих чувствах?
– Он… я…
И вновь Линч понял.
– Он так легко тебя не отпустит.
– Знаю.
Еще одна услуга. Еще один долг, который она никогда не сможет вернуть. И еще.
– Можно я переночую здесь?
Линч определенно не одобрил решение, но кивнул.
– Не хочешь с ним попрощаться?
– Я не могу.
И тут Перри поняла: это конец. Она больше никогда не увидит Гаррета, никогда его не коснется, никогда не скажет, как сильно его любит, как всегда любила…
Все это Линч прочел по ее лицу. Сгреб в крепкие объятия, прижал к груди. Это стало последней каплей. Перри сломалась; она судорожно глотала воздух, отчаянно цеплялась за его камзол, чтобы хоть как-то удержаться. У нее вырвался всхлип. Затем еще один.
– Шш, – пробормотал Линч, гладя ее влажные волосы. – Я с тобой, Перри. Клянусь, я не позволю, чтобы с ним случилась беда. Мы что-нибудь придумаем. Что-нибудь сделаем…
Тысячи бесполезных слов – Перри не могла их слушать, но они утешали, ведь иного утешения просто не существовало. Таков был Линч. Человек, способный сделать что угодно, спасти кого угодно. Может, не ее саму – ей спасения нет, – но за Гарретом он присмотрит.
Перри услышала, как в комнату кто-то вошел. Розалинда, судя по аромату лимонной вербены. Она что-то тихо спросила, затем Линч поднял Перри на руки так, будто она ничего не весила.
– Идем, – пробормотал он. – Отнесу тебя в кровать.
Совсем как ее отец, много лет назад. Перри прижалась к Линчу, чувствуя, что может проспать тысячу лет.
– Спасибо, – прошептала она.
Глава 19
Гаррет потер переносицу и оттолкнул от себя папку с делом. Где, черт подери, носит Перри? Она должна была встретиться с ним здесь, в пять, но так и не явилась. Чтобы отвлечься, он листал несуществующее дело Октавии Морроу в надежде найти хоть какую-то зацепку. Даже отправил Дойла порыться в тех книгах, что собрал для отправки Линчу. Где-то там точно был «Формуляр Великих Домов Эшелона». Раз нет ничего на саму Октавию, может, стоит проверить всю семью Морроу? Вдруг у кого-то имелся мотив убить ее – или спрятать.
В коридоре загрохотали шаги, и Гаррет вскинул голову. Для Перри слишком тяжелые. А когда раздался резкий стук в дверь, Гаррет точно знал, кто к нему явился.
– Входи!
Бирнс решительно вошел в кабинет, словно к себе домой. Помощник был весь перепачкан грязью и еще бог знает чем, а вонь ударила Гаррету в нос словно кулак.
– Боже. Я-то думал, что послал тебя охотиться за Сайксом, а не за крысами в канализации.
Бирнс скривился.
– Похоже, разница невелика. Мы видели мужчину, подходящего под данное тобой описание, но он скрылся в туннелях за слив-заводами.
Гаррет уловил другой запах, и волоски у него на шее встали дыбом.
– Это что, кровь?
– Сайкс подготовился к нашему появлению. Чертово место оказалось просто набито ловушками. Мы его потеряли, а потом пришлось везти двоих парней к Гибсону. Решил тебе доложить, а сам хочу вернуться туда. На этот раз ублюдок от меня не улизнет. – Глаза Бирнса странно блеснули.
– Насколько все плохо? – Голубокровные могли исцелиться после почти любой раны, так что к помощи доктора Гибсона прибегали в исключительных случаях.
– Можно мне выпить? – спросил Бирнс, кивнув на графин.
Гаррет налил им обоим по стакану и повторил:
– Насколько все плохо?
– Рискуем потерять Кенневика. Словил деревянный кол прямо в грудь. У Дженсона нога висит на одних сухожилиях, но он поправится, если Гибсон сумеет его зашить.
– Проклятье. – Первый месяц на новой должности, а один подчиненный уже на пороге смерти. – Сколько тебе надо людей, чтобы выследить ублюдка без потерь?
Бирнс задумался.
– Дай мне отряд человек в двадцать пять. Лучших, что есть.
Гаррет кивнул.
– Обрисуй им, чего ждать. Затем посмотри, сумеешь ли учуять Сайкса.
– Его трудно выследить, у него нет личного запаха, но от него едва уловимо несет химикатами. – На миг Бирнс словно бы занервничал. – С Перри было бы легче. Она чует даже то, что мне не под силу.
Их взгляды встретились. Гаррет напрягся, темнота затанцевала на границе зрения.
Он постарался мыслить ясно. Защитнические инстинкты толкают его на всякие глупости. Бирнс прав – Перри их лучший поисковик. А если она прознает, что Гаррет попытался не пустить ее на задание, то голову с него снимет.
Или хуже того: решит, будто он сомневается в ее способностях.
Гаррет кивнул. Из-за нахлынувшей волны ярости он едва мог говорить.
– Она сейчас не в гильдии. Может, Дойлу сказала, куда пошла. Только… смотри, чтобы она не пострадала.
– Ни царапины, – пообещал Бирнс.
Тут в кабинет заглянул Дойл:
– Не помешал?
Гаррет махнул ему, чтобы входил.
– Нашел книгу?
– Ага. – Дойл положил нужный том на стол и посмотрел на Бирнса: – Ты чего, в Темзе искупался?
Тот оскалился, но быстро все объяснил. Дойл плюхнулся в кресло напротив Гаррета и поскреб бороду.
– А дело-то все грязнее и грязнее.
Он явно думал о Кенневике, которого натаскивал как новичка. Гаррет быстро пролистал книгу и нашел главу о Доме Лэнгфордов.
– Не знаешь, куда пошла Перри?
– Ни слова не сказала. Тока взгляд у нее был такой… решительный.
Гаррет нахмурился. А потом увидел герб рядом с названием Дома и буквально уронил челюсть:
– Проклятье.
Сокол, расправивший крылья перед броском.
Гаррет уже такого видел. На монете, которую украл из кармана Перри. Где она могла взять монету с символом Лэнгфордов?
– Что такое? – поинтересовался Бирнс.
– Ты никогда не видел монет с таким знаком? – спросил Гаррет, указывая на страницу.
Бирнс покачал головой, а вот Дойл прищурился.
– Неа, да и откуда нам такие видать. Потомки благородных домов сюда не суются, а сами монетки не для продажи.
– О чем ты?
– Да ходили такие в моде, лет двадцать-тридцать назад. Все Великие Дома их чеканили – по штуке на каждого члена семьи. Чаще всего дарили на дни рождения. Ежель ты не Лэнгфорд, то и не получишь.
Гаррет перестал дышать.
«Нет».
Но так много деталей вдруг совпало. Девять лет назад Перри пришла в гильдию, вскоре после пропажи Октавии Морроу. Ее крашеные волосы. Поведение с герцогом Монкрифом. То, как она обманула половину Эшелона в опере, заставив их принять себя за равную. Как она обманула самого Гаррета.
Перри.
Перри, которая так чего-то испугалась, что попыталась сбежать.
«Монкриф». У Гаррета побелело в глазах от ярости. Какого дьявола герцог требовал от него найти Октавию, если наверняка догадался, кто такая Перри?
И где ее носит? По спине пробежали мурашки. «Думай, черт подери, думай». Первым порывом было бежать за ней самому, но что-то – годы дисциплины под руководством Линча – заставило сдержаться.
Если Монкриф намерен отомстить, то Гаррет в очень сложном положении. Нужны союзники, нужно железобетонное подтверждение догадок. Слишком много совпадений, но прежде чем выступать против герцога, надо точно знать, что Перри и есть Октавия Морроу.
И надо удостовериться, что он сумеет себя контролировать. В таком деле голод не помощник – его всплески могут стоить Гаррету разума, а значит, и всего остального.
– Поднимайте гильдию, – отрывисто приказал он. – Пусть все отправляются на ее поиски.
– Кого? Перри? – нахмурился Дойл.
– Всю гильдию? – неверяще переспросил Бирнс.
– Всю. – Гаррет захлопнул папку с делом Октавии и сунул подмышку. – Но без шума. Не хочу, чтобы кто-нибудь заметил. – Он достал из кармана следящее устройство и кинул Бирнсу. – Это может помочь. Я подсадил ей маячок.
– А Сайкс?
– Думаю, я знаю, где он прячется. – Если Сайкс сделал Перри голубокровной, то чертов герцог явно в деле. Именно Монкриф связывал заводы и ублюдочного доктора. – Найдите Перри и приведите ее сюда. Держите под стражей, пока я не вернусь.
– А ты куда? – спросил Дойл.
– Повидать графа Лэнгфорда. Если герцог Монкриф вернется, ни при каких обстоятельствах не пускайте его к ней.
Пора вытащить правду из-под паутины обмана и лжи. А заодно выяснить, какую же игру затеял Монкриф.
***
Вырезанный из серого камня и украшенный готическими колоннами Лэнгфорд-холл выглядывал из тумана словно гигантская горгулья. Дом еще хранил следы былой красоты, но вода уже немного повредила стены, и занавеси на окнах висели небрежно. Особняк походил на матрону, что некогда слыла первой красавицей и бриллиантом чистой воды.
Гаррет вылез их парового экипажа и осмотрел дом. От дурного предчувствия мурашки пробежали по спине и рукам. Кое о чем он уже догадался сам, но нужно больше деталей. Надо понять, почему она сбежала от герцога.
– Позвонить в дверь, сэр? – спросил Джейми Каммингс, поднимая водительские гогглы на макушку. Он привез сюда Гаррета; глаза новобранца окружали темные кольца от угольной пыли.
Гаррет покачал головой.
– Лучше вытащи плед и посиди внутри. Вряд ли я скоро управлюсь.
Парень благодарно глянул на Гаррета, а тот быстро прошел к двери. Особняк располагался всего в двух часах езды от Лондона, но по ощущениям словно находился в другой стране. Тишина укутывала окрестности плотным одеялом.
Гаррет редко покидал пределы города. Из-за непривычного отсутствия звуков слегка звенело в ушах. В Лондоне всегда царил шум, даже по ночам.
Кажется, вечность спустя после его стука раздались шаркающие шаги, дверь открылась, и выглянул пожилой дворецкий.
– Сэр?
– Меня зовут Гаррет Рид. Я исполняю обязанности Мастера гильдии Ночных ястребов и хотел бы поговорить с графом Лэнгфордом.
– Уже поздно, сэр. Его светлость вряд ли принимает гостей.
– Если вы сообщите ему, что разговор важный, буду весьма признателен.
Дворецкий пошаркал прочь, а Гаррет остался торчать в вестибюле, нетерпеливо пристукивая ногой по полу. Оленья голова пялилась на него стеклянными глазами, а с каменных стен свисали старые знамена. Большинство украшал чертов символ дома.
Прошло несколько минут, но дворецкий наконец вернулся и с упреком посмотрел на гостя слезящимися глазами.
– Его светлость вас примет.
Гаррет с облегчением выдохнул. Вообще-то он не смел надеяться на удачу. После смерти Октавии граф жил затворником.
Дворецкий провел Гаррета в гостиную в северном крыле дома. Все окна закрывали тяжелые шторы, в камине горел огонь. Перед ним в тяжелом кожаном кресле сидел мужчина и смотрел на пламя. Оно отражалось в его голубых глазах. Хозяин, казалось, не замечал гостя до тех пор, пока Гаррет не прочистил горло.
Граф поднял голову. Его лицо ничего не выражало, будто он просто перестал чувствовать, отошел от мира и происходящих в нем событий.
– Вы не Линч.
«Похоже, все задались целью мне об этом напоминать». Гаррет воспринял фразу как приглашение к разговору и вошел в комнату.
– Ваша милость, меня зовут Гаррет Рид. После отставки Линча я выполняю обязанности Мастера гильдии.
– Он ушел в отставку? – искренне удивился граф.
– Он теперь герцог Блайт.
– А.
Пламя затрещало в камине. Гаррет указал на кресло рядом с графом:
– Не возражаете, если я присяду?
– Делайте, как пожелаете. Хотя уверен, от меня будет мало толку, с чем бы вы ни пожаловали.
– Меня интересует исчезновение вашей дочери, – осторожно начал Гаррет.
Лицо графа потемнело.
– Она не исчезла. Тот ублюдок ее убил.
– Герцог?
Казалось, все угасшие жизненные силы грфа вдруг нашли выход: ненависть.
– Монкриф, – выплюнул он. – Он убил мою дочь. Забрал ее у меня… – Голос графа сорвался; несчастный резко захлопнул рот и отвел глаза. – У него даже не хватило чести после принять мой вызов.
Невзирая на то, что Гаррет знал о герцоге, пожалуй, это можно было расценить как единственный акт милосердия в болоте лжи.
– Какой была Октавия? – Гаррет не смог скрыть интерес в своем голосе.
– Она была моей младшей дочерью. Упрямая, избалованная. Я ее обожал. – Судя по смягчившимся чертам лица, граф говорил правду. – Ее старшие сестры, Дейзи и Амелия, красивые, добрые девочки… но Октавия… она была моей. – Его голос стал жестче. – Я ее подвел. Она несколько раз писала мне, умоляла разорвать ее контракт трэли. Я думал, это просто нервы или ее неспособность вписаться в положенную роль. У нас с супругой не было сыновей, и боюсь, я предоставил Октавии слишком много свободы. Поощрял учиться фехтованию, ездить верхом – вообще увлекаться мужскими занятиями, и слишком поздно понял, как тяжело ей соответствовать ожиданиям общества. Когда дочь умоляла меня ее забрать… – Граф покачал головой. – Я посоветовал ей приспособиться. Она умерла, потому что я ее проигнорировал.
– А как Октавия объясняла свое желание разорвать контракт?
Перри от кого-то пострадала – не герцог ли заразил ее вирусом жажды? Не он ли внушил ей страх и причинил боль? Нет, нет, она сказала, это был Сайкс – вернее, Хаг. Гаррет стиснул кулаки, прогоняя воспоминания о ее перепуганном лице.
«Держи себя в руках».
– Зачем вы здесь? – напрямик спросил граф. – Линч давным-давно расследовал это дело.
– Меня попросили снова его открыть.
Граф дураком не был. Он всмотрелся в Гаррета с такой знакомой настойчивостью…
– Кто вас нанял?
– Герцог Монкриф.
Чернота мелькнула в глазах графа, он раздул ноздри.
– Убирайтесь.
– Герцог заявляет, будто невиновен, – продолжил Гаррет, поднимаясь. – Он считает, что Октавия решила сбежать и разыграла собственную смерть.
Трясясь от гнева, граф с трудом встал.
– Этот грязный змей лжет как дышит.
Гаррет посмотрел Лэнгфорду в глаза:
– Я ему верю.
– Убирайся! Бентли! Бентли! – принялся звать дворецкого граф, идя к двери.
– Постойте! – кинулся за стариком Гаррет.
– Ах ты мерзкий…
– Стойте! – Гаррет сунул руку в карман и вынул единственную вещь, способную унять ярость графа. – Вы это узнаете?
И показал ему монету.
Лэнгфорд застыл, тяжело дыша.
– Где вы ее взяли?
– Она принадлежала одной моей знакомой девушке. Ночному ястребу. Девушка зовет себя Перри и живет у нас почти девять лет. Мне нужно знать: монета была у вашей дочери? Я должен понять, правда ли та, кого я знаю как Перри, на самом деле Октавия?
Все краски схлынули с лица графа. Он просто смотрел на монету, не в силах говорить или двигаться. Дыхание вырывалось из его груди короткими резкими толчками.
– У вас есть ее портрет? – спросил Гаррет.
– В вестибюле, – подсказал дворецкий с порога.
Гаррет глянул на слугу, затем указал ему на графа.
– У вас есть что-нибудь подкрепить силы? Для него?
Дворецкий кивнул, и Гаррет побежал в вестибюль. Там висела череда портретов, но прежде он их не заметил. Миновал пару дюжин – и замер. Вот оно.
С холста смотрели три девушки. Они непринужденно сидели на природе, сбоку лежала огромная борзая. Две старшие сестры были красивы: яркие улыбки, румяные лица в форме сердечек. Одна в ярко-желтом платье, другая в розовом, озорно смотрит поверх букета полевых цветов.
Но именно третья девушка заставила Гаррета затаить дыхание. Юная, лет пятнадцати, важная и серьезная, она трепала борзую по холке. Шелковистые светлые локоны ниспадали с плеча, глаза цвета серого штормового неба смотрели на зрителя так, будто видели его насквозь. Она надела зеленое платье, словно в попытке слиться с травой и робко склонила голову к плечу собаки.
– Это она? Октавия? – Гаррет ткнул пальцем в девушку в зеленом, хотя уже знал ответ. Боже, он знал. Сколько раз он уже видел это выражение на ее лице?
Дворецкий проследил за его взглядом:
– Да, это мисс Октавия с сестрами. Прямо перед тем, как подписала контракт с герцогом.
– Это она, да? – прошептал граф, нетвердо идя к ним. – Она жива?
Гаррет резко кивнул.
Лэнгфорд закрыл глаза и прижал к губам дрожащую руку.
– Жива, – прошептал он. – Но она так и не вернулась домой. Не послала мне ни единой весточки.
– Вероятно, не могла, – предположил Гаррет. В груди снова поднялась волна холода, а за ней крылся шторм. – Если она сбежала от герцога, то не без причины. Может, из-за этой угрозы, из-за страха она и не вернулась домой.
– Что вы собираетесь предпринять? – Голос графа стал сильнее.
Гаррет посмотрел на Лэнгфорда. Человек, который сидел в кресле, ничем бы не помог, но теперь что-то подсказывало: графа еще рано списывать со счетов. Возможно, он пригодится.
– Я собираюсь ее найти… – И не свернуть ей шею, как хотелось. – Потом выясню, почему она боится герцога…
– А затем?
– Прослежу, чтобы он больше ничем не смог ей навредить. – Слова прозвучали тихо, но угрожающе.
– Почему вы так о ней печетесь? – проницательно посмотрел на него граф. – Наверняка понимаете, что герцог постарается вас в порошок стереть.
Гаррет мог сказать тысячу вещей. Назвать тысячу причин. Но он выбрал ту, что ярче всех горела в груди:
– Потому что я ее люблю.
– Достаточно, чтобы пойти на смерть? – бросил вызов граф, явно проверяя, как далеко простирается преданность Гаррета.
– Нет. – Гаррет издал короткий грубый смешок. – Умирать я не собираюсь. Пока нет. Но достаточно люблю ее, чтобы уничтожить герцога. Или любого, кто встанет у меня на пути. – Он посмотрел на графа. – Я не дрогну, ваша милость. Не предам ее и не отвернуть при первом же признаке опасности. Перри – мой луч света в море тьмы. Если понадобится, я сожгу весь мир, лишь бы она была цела.
Лэнгфорд долго смотрел на него.
– Тогда можете рассчитывать на мое благословение – и на любую помощь, которую я могу вам оказать.
– Превосходно. Для начала я должен узнать своего врага. Мне нужно все, что вы знаете о Монкрифе. Его сильные стороны и слабые.
– Конечно, при одном условии.
Гаррет выгнул бровь.
– Герцог мой, – мрачно потребовал граф. – Однажды я ее уже подвел. Второй раз не подведу.
– Что ж, за эту честь мы с вами можем бросить жребий.
Глава 20
Гаррет быстро вошел в свой кабинет, скинул пальто с плеч и пригладил влажные волосы. Затем глянул на трясущиеся руки, развернулся и пошел к графину с бладвейном. Надо пропустить пару стаканов, прежде чем начать разбирать царящий в голове хаос.
– Проклятье.
Он зло пнул попавшийся на пути стул. Встреча с графом Лэнгфондом лишь усилила напряжение. Монкриф оказался практически неуязвим. Лучший фехтовальщик своего поколения, обладает поддержкой Совета герцогов, да еще и богат как Крез. По сравнению с ним у Гаррета нет власти – выступишь открыто, и герцог тебя просто раздавит, – и практически нет союзников, ведь Линч так его и не простил. Нельзя вызвать герцога на дуэль, нельзя выдвинуть против него ястребов, откупиться тоже нельзя.
Единственной слабостью Монкрифа можно было считать разве что его надменность. Заносчивый аристократ явно не видел в Гаррете, простом ночном ястребе, серьезного соперника. Это могло стать козырем, надо только придумать, как верно его разыграть.
Раздался отрывистый стук в дверь. Бирнс привалился к проему и оценивающе посмотрел на стакан со следами крови на столе и валяющийся на полу стул. Помощник не произнес ни слова, но его красноречивое молчание откровенно действовало Гаррету на нервы.
– Нашел ее?
Бирнс приподнял левую бровь:
– Нет.
– То есть? – застыл Гаррет.
– Пропала без следа. Даже запаха не осталось. – Бирнс вытащил кинжал с маячком. – Нашел его рядом с Ковент Гарденом, валялся в переулке. Ни единого признака потасовки. Почему? Что происходит? Она снова сбежала?
– Ничего не происходит, – пробормотал Гаррет, беря у него клинок. Тот самый, который сделал лично, специально для нее. Гаррет стиснул зубы. – Ты вывел на улицы четыре сотни ястребов и не смог ее найти?
– Ой, а мы, кажется, не в духе?
– Сейчас не время для шуток.
Бирнс вошел в комнату и закрыл за собой дверь, откровенно игнорируя предупреждение.
– Нам бы очень помогло, если б мы знали все детали головоломки. Что-то явно не чисто. С тех пор, как Дойл притащил ту книгу, ты бледнее смерти. Может, дело в этом? – Он выудил из кармана кусок пергамента.
– Что это?
– Час назад пришел Линч. Он до сих пор в Гильдии, но устал ждать в кабинете. Ну, знаешь, решил повидать парней. Оставил это для тебя.
– Отдай, – потребовал Гаррет, не сводя глаз с записки. Что могло понадобиться Линчу? Он ясно дал понять, что дружбе пришел конец. Желудок Гаррета болезненно сжался. Боже, как хотелось получить ответы на вопросы, поговорить с тем, кого Гаррет ценил превыше прочих людей… но увы. Все позади.
У каждого поступка есть последствия. Тогда ему казалось, что цена разумна, но теперь Гаррет уже не был так в этом уверен.
– Нет, – ответил Бирнс, обходя комнату по кругу. – Я хочу знать, что происходит.
– Это не твое дело.
– Тогда что мое? – взорвался Бирнс. – Я приглядывал за Линчем, помогал ему по мере надобности, выполнял свои обязанности как один из его лейтенантов. А с тобой не могу, потому что ты мне не доверяешь. С тем же успехом ты мог меня разжаловать до чертова рядового поисковика.
– А ты бы сразу об этом подумал, прежде чем усложнять мою чертову жизнь, когда я согласился на этот пост! – рявкнул Гаррет. – Если я тебе не доверяю, то лишь потому, что ты не заслужил. Отдай записку.
Бирнс сжал губы, но бумагу отдал. Гаррет схватил записку и мгновенно узнал изящный почерк.
«Прости меня. Знаю, я обещала тебе помочь, но решила уйти из ястребов. Я не могу вернуться. Линч объяснит тебе, что сможет».
Странный звон заполнил уши. Прощается. Снова. И ведь не пришла лично – прислала долбаную записку! Гаррет сжал проклятый клочок в кулаке. Волна черноты мгновенно заволокла зрение, он почти ничего не видел…
– Почему она ушла? – откуда-то издалека донесся голос Бирнса. – Какого хрена между вами происходит?
Гаррет двинулся к выходу, но что-то его остановило. Бирнс. Зрение немного прояснилось, но дольше сдерживать ярость Гаррет не мог.
Он схватил Бирнса за грудки и прорычал ему в лицо:
– Дай. Мне. Пройти.
Бирнс перехватил его запястья.
– Не когда ты в таком состоянии.
В следующий миг помощник полетел через комнату, затем врезался в стол и покатился по нему. В воздух взметнулись бумаги, чернильница перевернулась, ее содержимое разлилось по поверхности словно кровь. Гаррет невольно зацепился взглядом за образ. Кровь. Он хотел крови. И знал, где ее взять.
Мир лишился красок. Когда Гаррет немного пришел в себя, то осознал, что сжимает Бирнса за горло и заставляет поднять голову и открыть шею. Помощник вырывался, извивался, пытался обхватить Гаррета ногами и скинуть с себя. Они покатились по столешнице и с такой силой рухнули на ближайший стул, что только обломки брызнули.
– Какого черта?.. – донесся голос Дойла сквозь гул в ушах Гаррета.
Он вскинул голову и вперился взглядом в незваного гостя. «Хочешь человеческой крови? Да вот же она, прямо перед тобой!»
– Зови Линча! – заорал Бирнс, впечатываясь плечом в живот Гаррета. Соперники вновь перекувыркнулись, помощник оказался сверху и крикнул уже вслед убегающему Дойлу: – Я тебе шкуру спас, учти!
Гаррет высвободил руку и врезал помощнику. Алые капли брызнули на стену, Бирнс тряхнул головой, но лишь крепче сжал рубашку Гаррета.
– Это и все… на что ты способен? – рассмеялся помощник, сплевывая кровь.
Гаррету хотелось кого-то убить. Разорвать на части – а под рукой оказался Бирнс. Бирнс, что весь последний месяц сидел у него занозой в боку. Бирнс, что годами поддразнивал Гаррета на боксерском ринге, ведь Рид отказывался переступать границы и причинять боль другим ястребам в том, что считал спортивным поединком. Он снова вспомнил о Перри. Исчезла. Ушла. Нужно найти ее, вернуть. Посадить под замок, если придется, лишь бы не сбежала.
Но сперва…
Гаррет снова ударил Бирнса по лицу. И еще раз. Костяшки окрасила кровь – отчасти Бирнса, отчасти самого Гаррета. Было так приятно причинять другому боль, что он не останавливался, пока хватка Бирнса не ослабла. Гаррет снова оказался сверху, стиснул пальцами шею противника…
Внезапно в бок что-то врезалось с силой несущегося поезда. Гаррет отлетел к стене. Ему вывернули руку и впечатали лицом в рельефные обои. Звон в ушах стал громче, зрение заволокла непроглядная тьма.
«Я убью его, убью любого, кто пытается меня остановить, мешает добраться до Перри…»
– Дыши. – Раздавшийся голос был до ужаса знаком. – Дыши, черт тебя подери.
Линч.
Гаррет вздрогнул. Ему стало безумно стыдно, краска смущения залила лицо. Он попытался высвободиться, но Линч немилосердно прижимал его к стене и продолжал выворачивать руку все выше, пока боль в плече не прорвала черный морок.
– Ты не один, – пошептал Линч на ухо, – я здесь. Я знаю, каково тебе. Дыши. Глубоко и медленно. Вдох, выдох.
Воздух со свистом вырвался из груди Гаррета. Он дернулся, но Линч держал крепко. Убежать невозможно. Ни от него, ни от черного тумана в голове.
– Помнишь, как гуманисты меня отравили, я впал в безумие, и вам пришлось приковать меня к кровати? Ты ведь не отходил ни на минуту, сидел рядом со мной. Не дал Дойлу или Бирнсу меня убить, верил, что я приду в себя, что сам сможешь меня удержать. – Линч перехватил руку Гаррета. – Теперь я держу тебя, парень. И не дам сорваться, ни за что. Ей надо, чтобы ты пришел в себя. Ты нужен Перри.
«Я не один». Прижатый телом Линча, Гаррет обмяк и глубоко вздохнул, чувствуя, как узел в груди постепенно слабеет. В глазах защипало, стало невыносимо стыдно.
– Не борись с собой. Просто дыши.
Гаррет слышал, как Бирнс медленно поднимается на ноги. В воздухе запахло кровью. Гаррет невольно напрягся, и это не осталось незамеченным.
– Убирайся отсюда, – приказал Линч Бирнсу, – иди отмойся. Через десять минут жду тебя обратно.
Гаррет вслушивался в шаги Бирнса и расслабился, только когда тот ушел. Лишь тогда осмелился открыть глаза и заморгал, прогоняя серые тени.
Перед ним возникло суровое лицо Линча. Затем хватка исчезла, Гаррет рухнул на колени и прижался лбом к стене. Разбитые костяшки кровоточили. «Перестань. Не вдыхай запах». Гаррет принялся тереть пальцы об ковер, снова и снова, пока не остались лишь сухие разводы на коже. Его трясло.
Из ниоткуда возникла рука. Линч. Пытается помочь.
– Почему ты пришел? – хрипло спросил Гаррет.
Серые глаза Линча стали задумчивыми. Гаррет его прежде таким не видел.
– Потому что бросил тебя, когда был тебе нужен, – тихо ответил Линч. – И одна наша общая знакомая мне об этом напомнила.
Перри. Гаррет осторожно вздохнул, борясь с позывом нырнуть обратно в черное отчаяние. Он так ждал от Линча этих слов, но знал, что не заслужил их. А теперь, когда услышал… признание больно ударило, словно нож в грудь. Да, Линч от него отвернулся. Отвернулся, когда был так нужен. Гаррет верил только Линчу, считал его отцом, которого никогда не знал – а в трудную минуту оказался один.
– Ты подтасовал ее дело, – произнес Гаррет вместо всего того, что хотел сказать. – Ты знал, кто она, но закрыл расследование. Уничтожил фотографию Октавии Морроу, чтобы никто никогда ее не опознал.
– А. – Линч поймал Гаррета под локоть, понимая, что помощи тот не примет, и рывком поднял на ноги. – Я все гадал, как много тебе известно.
– Недостаточно. – Боже, в кабинете царил сущий погром. Стол треснул точно посередине, на полу валялись обломки стула. Гаррет даже вспомнить не мог, что делал. Он провел по лицу трясущейся рукой. – Я не знаю, почему она от него сбежала, чего так сильно боится. – Его голос сорвался. – Я не знаю, где она.
– Она вернулась назад.
«Назад». Гаррет дернулся… и яростно уставился на сдерживающую его руку. Хватка Линча служила прекрасным напоминанием, что сейчас крайне важно сохранять самообладание.
– Она вернулась назад к Монкрифу, – эхом повторил Гаррет. – Но почему?
– Это нам и предстоит выяснить. Я никогда не расспрашивал ее, что случилось десять лет назад. Никогда не давал понять, что знаю, кто она. А следовало бы.
– Перри все равно не стала бы откровенничать.
– Нет. Скорее всего, нет. И никогда больше не осмелилась мне доверять. – Линч нахмурился. – Но как нам тогда выяснить правду?
Гаррет оглядел разгромленную комнату.
– Отправимся прямиком к источнику бед. Не позволю чертовке уйти, не попрощавшись.
Глава 21
Единственное, что не мог контролировать герцог Монкриф – погоду.
Молнии прорезали грозовое небо, хлестал дождь, размывая картину за окном. Перри наблюдала, как капли расчерчивают стекло, собираются в струйки и стекают вниз к раме. И не позволяла себе ни о чем думать.
Горничная молча укладывала у нее на плече локоны светлого парика. Краем глаза Перри то и дело ловила свое отражение в зеркале – и невольно задерживалась взглядом на образе молодой женщины в красном.
Монкриф просчитал все. Когда Перри вошла в покои, алый наряд уже лежал на кровати вместе с запиской от герцога. Видите ли, он решил, что такой цвет ей идет. Символизирует то, чем она стала.
