Текст книги "Вышел хеджер из тумана"

Автор книги: Бартон Биггс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

Мы поговорили о том, как существующая в хеджевых фондах потенциальная возможность зарабатывать большие деньги развра щает умы молодых парней. Существует целый легион таких молодых охотников, дрейфующих от одного крупного хеджевого фонда к другому, подвизаясь в качестве аналитиков или трейдеров в поисках места, где они смогут зацепиться и сорвать свой куш. При этом мы с Грэгом согласились с тем, что конечной целью этих ребят является создание собственного фонда. Проблема организации собственного фонда состоит в том, что вы должны собрать начальный капитал. Если вам это удается, то вы можете контролировать распределение прибыли и сэкономить на издержках. Если у вас нет инвесторов, вам придется потратиться на оплату профессиональных сборщиков капитала. Умный молодой парень с хорошими предварительными результатами, вероятно, сможет консолидировать 20-50 млн долл. инвестиций, но при этом 30-40 % его прибыли уйдет на покрытие издержек.

При всем прочем Грэг – очень мягкий, сентиментальный человек. Он финансирует все организации в Бруклине, с которыми связаны его воспоминания о детстве, – общественный центр, синагогу, среднюю школу, библиотеку и ряд других. То же самое относится и к организациям в Вестчестере, где он живет теперь. Очень многие хеджевые ежи занимаются благотворительностью. В частности, Джордж Сорос, Луи Бэкон, Джулиан Робертсон, Стэн Драсенмиллер и Пол Тюдор Джонс. Они отдают свои собственные деньги, а не деньги своих компаний, и делают это не для саморекламы, как это свойственно многим корпоративным топ-менеджерам.

Грэг – настоящая машина по выбору перспективных акций. Никто не имеет лучшей способности находить недооцененные активы. В штате его компании работают четыре или пять аналитиков, которые в основном занимаются беготней, но сам Грэг посещает каждую компанию, в акции которой он вкладывается, лично разговаривает с ее топ-менеджерами и изучает каждую компанию под своим собственным аналитическим микроскопом. Если он покупает акции какой-то компании, он становится ее активным акционером, и его обращения к менеджменту в случае снижения показателей работы компании являются конструктивными, но весьма серьезными. Если управление не отвечает, обращения принимают угрожающий характер. Ьог запрещает топ-менеджерам лгать Грэгу о материальном положении компании. Одна компания попыталась это сделать, и тогда Грэг сообщил о ней Шпитцеру и свидетельствовал против нее на слушаниях. Если же он продал акции какой-то компании в «шорт», он начинает всем и каждому рассказывать о ее недостатках и промахах.

Возможно, на сегодняшний день ситуация изменилась, но в тот раз Грэг сообщил, что не делает инвестиций. «Я не могу найти достаточно дешевых акций», – ворчал он. Он смотрит в ближайшее будущее американского рынка с позиции «медведя». «Сейчас мы занимаемся самоедством, – говорит он. – Буш в своих политических целях протолкнул два огромных налоговых стимулирования в отношении амортизации, что поощрило расход оборотного капи тала в счет будущих периодов. Тем временем политика «дешевых» денег Гринспена ведет к заимствованию потребления из будущего. Я боюсь, что процессы, вызванные этими двумя мощными стимулами, в конечном счете приведут нас к спаду деловой активности и очередному «медвежьему» рынку.

Не цепляйтесь за убыточные позиции: крупные инвесторы всегда отсекают свои потери

Грэг очень жестко относится к хладнокровному восприятию потерь. Подобно многим трейдерам, он автоматически отсекает убытки обычно на 10 %-ном уровне. Рой Ньюбергер, Джеральд Лоуб, Бернард Барух и Джесси Ливермор – все делали это. Барух имел самомнение, которого хватило бы на то, чтобы легко заполнить Храм Дендур, но он был проницательным инвестором. В его книге «Моя собственная история» он рассказывает, как он выработал для себя принцип отсекать потери, закрывая позиции, которые пошли против него. Он писал:

На фондовом рынке первая потеря обычно наименьшая. Одна из самых серьезных ошибок, которые может допустить любой инвестор, состоит в том, чтобы продолжать слепо цепляться за убыточную позицию и отказываться признать, что решение об ее открытии оказалось неверным. Иногда мы принимаем свои акции слишком близко к сердцу. В таких случаях чем глубже вы погружаетесь в тему, тем более вероятно возникновение ощущения того, что вы можете обмануть рыночный принцип спроса и предложения. Тот, кто считает себя экспертом, как правило, смело шагает в такое болото, куда не рискнет сунуться даже последний дурак.

Барух утверждает, что покупать следует на росте.

Многие новички продают те акции, в которых они имеют прибыль, чтобы защитить другие позиции, по которым они имеют убытки. Так как хорошая позиция редко и незначительно снижается в цене и чаще приносит прибыль, в психологическом отношении ликвидировать ее достаточно легко. Потери от плохой позиции, вероятно, будут более тяжелыми, и неопытные инвесторы чувствуют потребность в том, чтобы держаться за нее, ожидая вернуть то, что было потеряно. На самом деле необходимо следовать принципу: продавай плохую позицию и сохраняй хорошую.

Согласно Баруху, одним из важнейших условий успешного инвестирования должно быть умение «отсекать свои потери быстро и безболезненно».

В «Воспоминаниях биржевого спекулянта» Эдвина Лефевра Джесси Ливермор много раз повторяет, что вы должны покупать при движении вверх и продавать при падении. «Никогда не увеличивайте свою позицию, – пишет он, – если первое вложение в эти акции не принесло вам прибыль. Всегда продавайте то, на чем вы теряете. Только сосунки покупают падающие бумаги».

Ливермор не имел жестких и неукоснительных правил относительно устранения проигрышных позиций, вместо этого он рассуждал о том, что правильный выбор времени для инвестиций зависит от вашего чутья в отношении акций и рынка. Он сам был необычайно одаренным, интуитивным трейдером и не обременял себя глубоким изучением фундаментальных показателей тех акций, в которые он вкладывал свои деньги. Таким образом, Ливермор был более гибок в своих взглядах, чем большинство из тех, кто, вероятно, сверхинтеллектуализирует свои акции, и он был активным сторонником инвестиций в сильные акции, по которым прослеживалась ясная и долгосрочная тенденция к повышению. Как только цена акций, которыми он владел, начинала колебаться, он закрывал позицию. Его правило состояло в том, что, если акция, которая была сильной, не в состоянии продолжить свое «ралли» после коррекции, это первый признак предстоящих неприятностей и указание на то, что наступило время выхода.

Конечно, покупка силы и продажа слабости – это чистая стратегия импульсного инвестирования, и как инвестор в ценности и поклонник фундаментального анализа, я не одобряю такой стиль. Но вот что делает Уоррен Баффет. Он говорит, что не верит в «стоп-лоссы». Однако вы должны быть почтительны к рыночным основам. Если позиция идет против вас на 10 %, возможно, рынок знает что-то, что прошло мимо вашего внимания. Снижение позиции на 10 % вынуждает нас провести обширный и систематический анализ фундаментальных показателей, используя и внутренние, и внешние ресурсы. Мы должны убедиться, что ничто не изменилось. Если в результате мы приходим к выводу, что не изменилось ничего, кроме цены акции, мы должны покупать ее дальше. Если мы испытываем какие-то сомнения в этом отношении, мы должны продать не менее половины своей позиции.

Тенденция,тенденция,тенденция,

Кто знает, грядет ли коррекция?

И чей-то изменчивый вкус Не сменит ли акциям курс?

Сэр Алек Кейрнкросс, главный экономический советник британского правительства в 1960-х годах.

Визуалы, аудиалы и внимательное чтение

Недавно я читая интервью с Чарли Мангером, который является полной противоположностью Уоррена Баффета. Мангер – крупный инвестор и действительно мудрый старик.

За всю свою жизнь я не знал ни одного человека, который являлся бы хорошим специалистом в широкой области знаний и при этом не читал бы массу специальной литературы. Я знаю множество проницательных людей, которые могут обойтись без чтения, оставаясь профессионалами в пределах своей узкой специализации. Но инвестиции – это широкая область. Так что я не могу согласиться с вами, если вы думаете, что сможете освоить эту науку и получить необходимые знания без постоянного чтения... Вы были бы лора-жены, узнав, сколько читает Уоррен [Баффет]. Вы были бы не менее поражены, если бы узнали, сколько прочел я.

Чарли Мангер,

из выступления на годовом собрании Berkshire Hathaway, 2003 год

Определенно, чтение – одно из любимых моих занятий, и я думаю, что читать следует не только специальную, но и историческую, и художественную литературу, и даже поэзию. Инвестиции неразрывно связаны с изменениями человеческих настроений. Однако эмоциональный поток является еще и основой художественных романов и поэзии. Кроме того, иногда вы должны очищать свои мозги и душу с помощью качественной литературы. Когда я прихожу домой после рабочего дня, моя голова по самую макушку забита рыночной информацией, мыслями о состоянии нашего инвестиционного портфеля, банальными фразами о необходимости избегать ошибок и прочим мусором. Тогда я беру бокал хорошего вина и погружаюсь в приятное чтение. У меня под рукой всегда найдется хотя бы одна подходящая книга. У меня нет строгого предпочтения какого-либо жанра, но одно условие является обязательным – книга должна быть хорошо написана. В настоящее время я повторно перечитываю полную интригующих фактов биографию Дизраэли, написанную Уильямом Блэйком.

Я – визуал. Визуалы прежде всего воспринимают информацию через глаза, в том числе во время чтения. Аудиалы получают информацию главным образом через уши, путем разговора и социального взаимодействия. Чарли Мангер тоже визуал. Кроме того, я разделяю скептицизм Мангера по поводу того, что тот, кто мало читает, может быть по-настоящему успешным инвестором. Хотя я знаю множество людей, которые являются очень успешными трейдерами и спекулянтами и при этом не читают ничего, кроме спортивной страницы.

Одна из самых больших и самых трудно решаемых моих проблем состоит в управлении временем. Процесс получения и обработки информации и данных для последующего принятия мудрых инвестиционных решений занимает весь день и ночь профессионального инвестора. Например, один мой друг, визуал, который уже очень давно занимается инвестиционным бизнесом и достиг невероятных результатов, читает запоем, но при этом он очень дисциплинированный читатель. Под этим я понимаю, что он имеет наметанный глаз и легко распознает бесполезные материалы, на которые можно не тратить свое время, но при этом он находится в непрерывном поиске настоящей жемчужины знаний, тех кусочков пазла, из которых постепенно складывается решение любой инвестиционной проблемы.

Мало того, что этот фанатик постоянно что-то читает в рабочие дни, но и каждый уикенд, к ужасу своей жены, он приносит домой несколько тяжелых пакетов с научно-исследовательскими отчетами и журналами. Он рано встает и каждый уикенд проводит шесть-семь часов, просматривая эту массу документов и оставляя на их полях наскоро написанные примечания для своих аналитиков и портфельных управляющих. Возможно, процентов десять из всего этого бумажного объема он читает и изучает тщательно. Конечно, иногда он и говорит, и слушает, и все же этот визуал большую часть информации получает во время чтения. «Таким образом вы получаете меньше лжи», – говорит он.

У меня есть еще один знакомый, который также имеет блестящие инвестиционные результаты и не менее одержим своей работой, но он, напротив, легко воспринимает информацию на слух. Раньше он имел обыкновение много читать, но теперь он этим практически не занимается, хотя и носит с собой кейс, набитый материалами исследований, которые он время от времени перебирает. Он все еще подписан на различные рассылки и чувствует себя неуверенно, когда думает, что у вас есть аналитические отчеты, которых нет у него. Весь этаж, который занимает его офис, завален материалами различных инвестиционных исследований, и как-то прошлым летом, когда он открыл багажник своего автомобиля, чтобы достать клюшки для гольфа, я увидел и там большую груду старых отчетов, которые пролежали уже Бог знает сколько времени.

Вместо чтения он одержим разговорами по телефону. Ежедневно, включая уикэнды и вечера, он ведет телефонные беседы, которые обычно начинаются словами: «Ну, как дела, приятель?» И все же он тоже по-своему очень дисциплинирован, поскольку каждый его разговор короток и содержателен. Как только он выкачивает из собе-седника всю полезную информацию, он заканчивает беседу словами: «Мне надо бежать». Это нельзя назвать болтовней. На самом деле после 30 лет чтения исследовательских отчетов он пришел к выводу, что доходность его инвестиций, тем не менее, все еще низка, и что необходимые ему данные нельзя найти в отчетах. Поэтому он тратит свое время на разговоры, черпая таким образом самую разную информацию из различных источников.

Что касается меня, хотя я и, Бог – свидетель, каждый день трачу массу времени на разговоры со своими знакомыми по бизнесу, я все же очень много читаю. Иногда то, что попадает в мой почтовый ящик, настолько меня захватывает, что я жертвую временем, которое мог бы потратить на анализ. Разобранные груды бумаг, чистый стол и пустой почтовый ящик —всего этого можно добиться при желании, но это принесет скорее вред, чем пользу. Целью чтения является не объем перелопаченной информации, а раскопки и нахождение тех знаний, которые способствуют принятию прибыльных решений.

На мой взгляд, серьезно погрузиться в чтение во время работы в офисе практически невозможно из-за слишком большого количества отвлекающих факторов, поэтому я трачу на чтение ночное время и уикенды. Я часто задумываюсь, действительно ли в этом есть какая-то заслуживающая внимания польза или это всего лишь хобби. Хотя я знаю, что не существует никакой прямой зависимости между объемом прочитанного и количеством заработанных денег, но, так или иначе, я чувствую себя спокойнее, если прочитываю все сообщения, приходящие в мой почтовый ящик. Занимаясь управлением инвестициями, мы должны управлять и своим чтением, быть дисциплинированными и безжалостно-избирательными читателями, не позволяя управлять собой. Мне нужна первичная информация или анализ ситуации в мире, секторе промышленности или в компании, которая может помочь мне делать деньги. Изменения движут рынком. Из всего объема печатных материалов, которые я получаю ежедневно, 90 % для меня ничего не стоят, потому что они или повторяют то, что я уже знаю, или бесполезны. Шансы, что мне удастся обнаружить что-нибудь новое в очередном 20-страничном отчете General Electric, практически равны нулю. Проблема состоит в том, что я не могу вычленить 10 % полезной информации, не просмотрев весь объем, и ни один самый умный секретарь не может выполнить эту работу вместо меня. Когда мне попадается сообщение или статья, которая содержит действительно свежий взгляд на вещи, я нахожу время, чтобы ознакомиться с этим материалом более тщательно. При этом мне удается обнаружить нечто полезное еще и между строк.

Все, что я читаю, имеет большую или меньшую ценность. Очевидно, что часть актуальной информации попадает ко мне случайно, но я все же полагаюсь на системный подход. Каждый день, добираясь до своего офиса на поезде, я читаю New York Times и Financial Times. Я всегда читал колонку Томаса Фридмана. Financial Times превосходно подает корпоративные новости. Позднее, в течение дня я пытаюсь просмотреть Wall Street Journal Когда я путешествую по Азии или Европе, я предпочитаю International Herald Tribune, которая, по моему мнению, является лучшей ежедневной газетой в мире. Азиатские и европейские издания Wall Street Journal до некоторой степени даже лучше, чем те, что выходят в Соединенных Штатах. Я начинаю думать, что я должен проводить больше времени, читая корпоративные новости в газетах, которые не претендуют ни на что, кроме простой передачи фактов, и уделять меньше внимания брокерским исследованиям, которые часто сообщают то, что уже потеряло свое значение. Вне зависимости от содержания мне нравится читать бюллетень Кирилла Соколова «Что я узнал на этой неделе». Его материалы следует воспринимать с некоторой долей сомнения, потому что Кириллу свойственно представлять только одну сторону любой рассматриваемой им темы. Однако он, несомненно, оригинальный мыслитель.

Каждый уикенд я стараюсь тщательно проштудировать The Economist. Это бесспорно лучший в мире журнал, и никакое иное издание не сравнится с ним в глобальности исследований. Кроме того, я просматриваю оглавления Time, The New Yorker и Newsweek (Фарид Закария превосходен) в поисках чего-нибудь интересного. Все три этих издания раньше были куда лучше, а сейчас лишь изредка радуют меня хорошими материалами, печатая в основном всякий мусор. Еще я обычно просматриваю Fortune. Этот журнал также превратился в макулатуру, но иногда в нем попадаются очень хорошие острые статьи. Кэрол Лумис великолепен. Institutional Investor; Absolute Return и International Economics Дэвида Смика тоже входят в мой список для чтения. Мне приходится изучать все это множество журналов, перелопачивая горы руды ради драгоценных крупиц действительно полезной информации. Должен признать, что я с удовольствием читаю Sports Illustrated и потому, что этот журнал превосходен, и потому, что я являюсь поклонником спортивных состязаний.

Каждый день в наш офис поступает множество материалов различных рыночных исследований и бюллетеней. Главным образом они приходят по электронной почте. Мой метод разобраться в этом потоке информации состоит в том, чтобы сосредоточиться приблизительно на 25 различных источниках в диапазоне от Эда Хаймэна, Джима Польсена и Джима Уолкера и до Байрона Вьена, Стива Роуча и Криса Вудса. Имеет смысл изучать и корпоративные резюме, выпускаемые серьезными исследовательскими компаниями. Я не хочу сказать ничего плохого относительно исследований аналитиков с Уолл-Стрит. Они все еще представляют определенную ценность в качестве источников инвестиционных идей, и иногда беседы с ними могут быть очень поучительными. Наши основные источники исследовательских материалов – Morgan Stanley, J. P. Morgan, Goldman Sachs, Credit Lyonaisse, ISI, Bernstein, Credit Suisse, The Bank Credit Analyst, Merrill Lynch, Intregal Associates и Bear Stearns. Все остальное мой помощник убирает. Время от времени я пересматриваю этот список, добавляя или удаляя некоторые источники. Иначе я рискую пропустить что-то действительно важное.

Таская с собой тяжелый кейс, набитый различными материалами исследований, испытываешь желание облегчить этот груз, отказавшись от некоторых документов. В результате возникает риск того что действительно хороший материал будет отложен в сторону для более позднего прочтения, и вместо этого время будет потрачено на изучение мусора. Я обнаружил, что, уменьшая вес своего кейса и не читая некоторые материалы, отложенные «на потом», по прошествии недели или около того я вынужден отправлять их в мусорнук корзину, поскольку они устаревают. Очевидно, это не лучшая практика.

Я не беру на себя труд читать публикации большинства экономистов (особенно тех, кто настаивает на том, чтобы их называли доктор Сэм или доктор Эрик) и стратегов, потому что они говоря! вам только о том, что уже произошло, но не о том, чего следует ожидать в будущем. Они не делают прогнозов; они лишь экстраполируют недавние тенденции в будущее. Их предсказания основаны на последних экономических показателях или недавних рыночные событиях. В результате они всегда идут на шаг позади, вместо того_; чтобы обгонять события. Они вечно недооценивают влияние изменений, которые могут происходить в экономике. Конечно, есть несколько исключений. Доктор Купер все еще лучший экономист из всех, кого я знаю. Бизнесмены – одни из моих лучших источников информации, поскольку они имеют свой взгляд на происходящее. И, кроме того, конечно, всегда есть люди, к мнению которых стош прислушаться потому, что они являются хорошими индикаторами того, что не следует делать.

Очень сложно читать в офисе, когда вас все время отвлекают телефонные звонки и информация, появляющаяся на мониторах. Электронная почта и новостное агентство Bloomberg – главные поглотители вашего внимания и времени. Невозможно производительно мыслить, уставившись в экран. Разбор корреспонденции, поступившей в ваш почтовый ящик, легко может стать еще одной разновидностью навязчивой деятельности. Я отвечаю даже на не слишком важные электронные письма вместо того, чтобы потратить это время на размышления. То же самое относится и к голосовой почте. В нашем офисе есть читальный зал и библиотека. Хороший свет, удобные кресла, отсутствие телефонов и запрет на любого рода беседы. Не отвлекаясь на посторонние вещи, вы можете всего за час провести невероятное количество исследований. Однако самое подходящее для чтения время – это 85 минут езды в пригородном поезде.

Как инвестор, вы должны контролировать свое интеллектуальное окружение и не позволять внешнему миру управлять вами. Вы должны быть непреклонны при выборе тех, с кем вам стоит общаться, и жестко пресекать лишние контакты. Общепринято считать, что Интернет и переписка по электронной почте – это блестящие, экономящие время изобретения. Они могут быть такими, но как отмечено выше, они же способны отнимать у вас массу бесценного времени. Всем нам свойственно выделять те факты, которые подтверждают наши собственные предубеждения, поэтому вот вам такой факт. Недавнее исследование 1000 взрослых людей, проведенное Лондонским университетом, показало, что обычная переписка по электронной почте и передача текстовых сообщений снижают интеллект и умственные способности сильнее, чем регулярное пассивное курение. Было установлено, что большинство офисных работников серьезно увлечено электронной перепиской. Треть обследованных настолько погружена в экраны своих компьютеров, что отвечает на приходящие электронные сообщения немедленно или в течение 10 минут. Каждый пятый обычно прерывает рабочий процесс, чтобы ответить на пришедшее электронное письмо.

Это исследование выявило, что среднее снижение интеллекта из-за прерываний входящими электронными сообщениями составляет 10 пунктов показателя интеллекта (IQ) по сравнению с 4 пунктами снижения, вызываемого курением в помещении офиса. Столь же серьезную потерю интеллекта – в 10 пунктов – вызывает бессонница. Конечно, все эти три фактора являются временными. Еще один очаровательный вывод данного исследования состоял в том, что на интеллектуальные способности женщин отвлекающее влияние электронной почты имеет меньшее воздействие. Среднее снижение показателя интеллекта для женщин, склонных к почтовой зависимости, составило 5 пунктов, тогда как для мужчин этот показатель равнялся 15 пунктам. Другими словами, женщины намного лучше, чем мужчины, приспособлены для работы в многозадачном режиме.

Необходимо не просто читать, но еще и думать о прочитанном.

ГЛАВА 15

Любовь клиентов прямо пропорциональна вашим последним инвестиционным результатам

Управление активами крупного взаимного фонда – тяжелая и неблагодарная работа. Ежедневные изменения чистой стоимости активов вашего фонда по отношению к предыдущему дню, а также показатели прибыли и убытков с начала года доступны для каждого, у кого есть желание их увидеть. Вы понимаете, что весь мир знает, герой вы или бездельник. В крупных управляющих компаниях, обслуживающих множество частных клиентов, которые уделяют слишком серьезное внимание краткосрочным результатам работы, ежедневные колебания чистой стоимости активов держат в напряжении даже самых спокойных и стойких портфельных управляющих. Работать с деньгами институциональных инвесторов – сложно, но, по крайней мере, в этом случае ваш профессионализм не переоценивается клиентами ежедневно.

Когда ваша доходность растет, вы чувствуете себя победителем, разгадавшим великую тайну успешного инвестирования. Но если вы теряете деньги, это беспокоит ваших клиентов и делает вас лохом. Выяснить, что именно вы делаете неправильно, очень трудно, потому что инвестиционный портфель может включать в себя 30 или 40 различных торговых позиций. Когда вы переживаете резкий спад, правильные решения нивелируются ошибочными. Это невероятно расстраивает и вскоре вы начинаете сомневаться в себе. Резкий спад может продолжаться в течение 6 месяцев, 18 месяцев или даже нескольких лет.

Управление активами – не для каждого, или Глотание пыли

Ежедневным напитком портфельных управляющих является алкогольный (хотя, возможно, лучше сказать – ядовитый) инвестиционный коктейль, который вызывает острые ощущения радости победы и муки поражения. Успешная работа повышает самооценку, уверенность в себе и даже вызывает легкую гордость. Неудачи, напротив, опустошают. Однажды в Morgan Stanley я выдвинул одного парня в качестве единственного портфельного управляющего фонда. Ему было около 40 лет, он был умен, и его послужной список в должностях аналитика и управляющего был великолепен, кроме того, он очень хотел управлять собственным фондом. Его квалификация казалась полностью подходящей для этой работы. Кроме того, он был очень уравновешенным, уверенным и спокойным человеком, счастлив в браке, в общем, обладал всеми немаловажными личными характеристиками. Это не значит, что депрессивные и впечатлительные люди не могут быть успешными инвесторами; но, имея выбор, я бы предпочел Геккельбери Финна.

Так или иначе, этот парень, которого я так привередливо выбирал, или стал жертвой неудачного старта, или не был талантлив настолько, насколько я на это рассчитывал, выдвигая его на роль управляющего фондом. По итогам первого года своей работы он оказался в нижней трети рейтинга портфельных управляющих и на 400 базисных пунктов позади эталонного теста. После этого он начал торговать активнее, решив, что таким образом сможет исправить ситуацию. Конечно, ничего из этого не вышло. Фактически результаты трейдинга часто бывают обратно пропорциональны интенсивности сделок, поскольку она увеличивает затраты и вероятность совершения ошибок. После 18 месяцев, проведенных у руля фонда, его результаты стали еще хуже, что вызвало недовольство клиентов. Он рассказал мне, что стал плохо спать. Я посоветовал ему расслабиться. В конце концов, ему требовалось пробежать марафон, а не спринт, так что времени у него было достаточно.

Однако, спустя несколько месяцев, он пришел ко мне и сказал, что собирается уйти в отставку. Он больше не мог этого выносить.

Неприятности на работе затрагивали жизнь его семейства. Он собирался уйти из инвестиционного бизнеса, переехать в Вайоминг и работать там лыжным инструктором. Я попытался его отговорить, но все было напрасно. Он проработал с нами до окончания передачи дел новому управляющему и уволился. Несколько лет спустя он вернулся в Чикаго и нанялся на работу в исследовательский отдел банка. Но насколько я знаю, он никогда уже не занимался управлением инвестициями.

Даже суперзвезды иногда падают

Есть и еще одна даже более драматичная история, повлиявшая на мои представления. Помню, насколько я был потрясен несколько лет назад, когда узнал, что компания Big Firm Investment Management рассталась с Сэнди Эндрюс. Она была одной из их суперзвезд, и вдруг они ее уволили. В это было трудно поверить. Я уверен, что они выплатили ей очень щедрое выходное пособие, но все же... Ее история – яркий пример того, как проходит мирская слава. Не поймите меня неправильно, я не утверждаю, что в Big Firm Investment Management поступили неверно или несправедливо. Это всего лишь бизнес.

Сэнди около 50 лет. Это высокая, красивая женщина с длинными черными волосами. Она хорошо одевается и говорит медленно со слабым, южным акцентом, а иногда ее глаза заволакивает дымкой, как будто она погружается в глубокие размышления. Сэнди не страдает причудами. Она выросла во Флориде, окончила школу в Тампе, а затем университет Майами, у нее нет диплома Эндовера, Йельского университета или Гарвардской школы бизнеса.

Я познакомился с Сэнди после того, как Big Firm Investment Management объединилась с Wean Ditter в 1997 году. Ее способность упорно трудиться и обеспечивать хорошую доходность фонда, которым она управляла, позволила ей занять достойное место в новой компании. Я уверен, что для Сэнди это было не просто, как не просто получить возможность управлять фондом для любой женщины в мире управления капиталовложениями, где практически все суперзвезды и большинство портфельных управляющих —мужчины. Этот мир всегда был (и вероятно все еще остается) мужской епархией. Ей пришлось приложить немало усилий, показать не только хорошие профессиональные результаты, но и зубы, пробивая себе дорогу, и я уверен, что на этом пути ей пришлось пощипать немало петушиных перьев. И 10-20 лет назад, и сейчас шансы мужчин пробиться наверх в этом бизнесе неоспоримо выше.

Существование неявного предубеждения против женщин в роли управляющих фондами является фактом. Можно привести немногочисленные примеры, когда женщины управляют долгосрочными инвестиционными фондами, но мне трудно представить женщину, успешно управляющую хеджевым фондом. Этим занимаются преимущественно мужчины разных возрастов, несмотря на то что женщины не менее умны. Однако предполагается, что женщины менее способны к биржевой игре по двум причинам: во-первых, они слишком эмоциональны, а во-вторых, что наиболее важно, мужчины полагают, что женщины при наличии семейных обязанностей просто не имеют для этого времени или желания. Кроме того, в отношении к женщинам присутствуют элементы интеллектуального снобизма, шовинизма и профессиональной зависти.

Большинство мужчин, занимающихся инвестициями, кажется, полагают, что женщины с маленькими детьми слишком обременены домашними хлопотами, чтобы найти время еще и на чтение, работу в офисе и разъезды, необходимые для того, чтобы стать успешным инвестором. Они думают, что основным женским инстинктом должен быть материнский, и одновременное погружение в инвестиционную деятельность неминуемо приведет к возникновению неразрешимых конфликтов. Возможно, если женщине уже пятьдесят, и ее дети окончили колледж, она может быть инвестиционным управляющим, но к тому времени ее знания устареют, и она потеряет квалификацию, необходимую для выполнения этой работы.