Текст книги "Вышел хеджер из тумана"

Автор книги: Бартон Биггс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Я вовсе не считаю, что суперзвездные инвесторы хоть чем-то похожи на тех случайных победителей национального чемпионата по игре «орел-решка», и я всего лишь шучу, когда уподобляю их объездчикам лошадей, хотя фондовый рынок столь же дик и непредсказуем, как и необъезженный жеребец. Всегда были люди, которые умели находить общий язык с животными. Моя реальная теория состоит в том, что инвестиционные суперзвезды обладают способностью чувствовать рынки на интуитивном уровне, что дает им возможность поступать правильно большую часть времени. Так или иначе, суперзвезды таким образом обогащают свои умы пониманием и мудростью, что в результате они могут «чувствовать, что то или иное событие собирается произойти», как писал Филост-ратус. Это – «всевидящее око», которое Черчилль описывает в своем замечательном труде 1937 года, «Великие современники», когда говорит о Дэвиде Ллойде Джордже, премьер-министре, не принадлежащем ни к одной из партий и обладавшем «проницательным умом».

Будучи потомком жителей уэльсской деревни, вся молодежь которой подняла восстание против местного богача Тори, разъезжавшего на четверке лошадей, он получил бесценный подарок. Это был тот самый подарок, в котором программы Итона и Баллиола всегда испытывали недостаток – благословение феи, без которого все другие подарки сразу теряют свою ценность.

Он получил «всевидящее око».

Это была та настоящая глубокая интуиция, которая позволяет видеть сквозь нагромождение слов и вещей, дает смутное, но точное понимание того, что находится по другую сторону кирпичной стены, равно как и преимущество впервые вышедшему на охоту новичку перед опытной толпой. Против зтого дара любые силы, знания, ученость, красноречие, положение в обществе, богатство, репутация, интеллект и героическое мужество значат меньше чем ничто.

Но вернемся к Джейку. В тот день он прочел мне лекцию о том, как следует управлять временем и бороться с «лепетом». «Вы не можете прочесть все книги и поговорить с каждым человеком», – сказал он. Хотя бы просто из-за недостатка времени. Как бы ни беспокоил вас окружающий «лепет», вы должны быть дисциплинированными и контролировать то, как вы тратите свое время. Вы не можете позволить другим делать это за вас, как это часто случается в офисной среде крупных компаний, занимающихся управлением инвестициями. Держите дверь вашего офиса закрытой, чтобы препятствовать проникновению случайных болтунов. Не отвечайте на телефонные звонки сами; поручите это своему секретарю, и пусть он записывает оставленные сообщения. Не занимайтесь чтением всего того хлама, который появляется на вашем столе или экране. Не позволяйте навязчивым продавцам заводить с вами свою болтовню. Для них это основная работа. Вы же должны быть рациональны, управляя вашим временем, и не позволять другим тратить его попусту. Иногда вам, вероятно, придется быть грубым. Возможно, вам придется перебивать людей. Вашим инвесторам до фонаря, любит ли вас продавец из Goldman Sachs или нет. Вас должна волновать только работа на благо ваших клиентов.

Не знаю, хорошо это или плохо, но Джейк известен как человек, умеющий пресекать ненужные ему беседы. Если вы звоните ему по какому-либо поводу, он слушает вас в течение нескольких минут, ничего не отвечает, а затем просто говорит «благодарю» и кладет трубку. Собеседник при этом чувствует себя полным идиотом.

К сожалению, такое поведение иногда приводит к неприятным последствиям. Несколько лет назад Джейк купил большой дом в Уоч-Хилле неподалеку от известного пляжного клуба, Я плохо знаком с тамошними обычаями, но очевидно, что этот клуб является местом, куда приличные люди приходят, чтобы встретиться с друзьями, посмотреть друг на друга, позавтракать и поплавать. Я предполагаю, что пляж там самый песчаный, океан самый синий, а дети ведут себя более воспитанно, поскольку все они посещают частные школы. Единственный раз, когда я там был, даже официанты вели себя грубо. В любом случае, жена Джейка отчаянно хотела стать членом этого клуба, чтобы извлечь пользу и для себя, и для своих детей, которые могли бы строить свои песочные замки в компании с приличными сверстниками.

Джейк попросил своего знакомого, который являлся одним из его инвесторов, дать ему рекомендацию для вступления в этот клуб. Дело в том, что к принятию в клуб новых членов там относились очень осторожно. Специальный комитет обсуждает все кандидатуры на закрытом заседании, если можно так выразиться, и называет имена счастливчиков. Если вы обладаете приличными манерами, ваши дети учатся в частных школах, и вы готовы заплатить крупный вступительный взнос, стать членом клуба для вас не так уж сложно. Однако если там есть несколько влиятельных членов, которым вы по какой-либо причине не нравитесь, ваше имя годами будет оставаться в списке очередников, и в конечном счете вы откажетесь от своей затеи. К сожалению, в случае Джейка председатель комитета по приему новых членов работал менеджером по продажам в White Shoe & Company, и Джейк уже в течение многих лет имел с ним натянутые отношения. Конечно, White Shoe & Company не сделал Джейку ничего плохого, и, в конце концов, все менеджеры по продажам любят поболтать о гольфе и бейсболе. Однако этот председатель был о себе очень высокого мнения, поскольку он являлся партнером компании, а его жена унаследовала кучу денег, и манеры Джейка его раздражали.

Впрочем, не только его одного. Другой парень, работающий менеджером в Morgan Stanley, считает Джейка необщительным человеком, а еще один управляющий компанией, занимающейся консультациями в области инвестиций, чьи клиенты перешли к Джейку, говорит, что он высокомерен. Должно быть, ревность сыграла здесь не последнюю роль. Короче говоря, тот самый знакомый, которого Джейк просил о рекомендации, вернулся с ответом, что все вакансии заняты. Через несколько лет Джейк предпринял новую попытку вступить в клуб. На сей раз ответ был предельно четким – ни в коем случае. Ни теперь, ни когда-либо еще.

Так или иначе Джейка эта ситуация не сильно огорчила. Он очень богат, и каждый клуб любителей гольфа на Ист-Косте рад видеть его своим членом, но его жена сокрушается и сердится по этому поводу. Она все еще не может успокоиться. Она считает, что должна посещать пляжный клуб ежедневно и быть в центре событий и в курсе последней моды. Она утверждает, что та бесцеремонность, с которой Джейк ведет телефонные переговоры, серьезно мешает вхождению их семьи в местное высшее общество и влияет на развитие их детей. Периодически это делает жизнь Джейка невыносимой.

Арт

Прошлой зимой во Флориде я играл в гольф с несколькими парнями, работающими в хеджевом фонде. Одного из них звали Арт. Это человек, к которому я испытываю большое уважение. Арту что-то около 55 лет, он богат, и, кроме того, он очень симпатичный, непретенциозный человек. Он управляет 4 млрд долл. и осуществляет глобальные инвестиции, используя «длинные» и «короткие» позиции. Он обладает тихим голосом, любит точность, очень уравновешен и дисциплинирован. Как инвестор он имеет склонность к анализу и продумывает каждый свой шаг и все его последствия. Кроме того, у него репутация хорошего, справедливого руководителя, который может повести за собой, не поднимая голоса. Фактически он говорит настолько тихо и настолько аналитически подходит к решению любой проблемы, что практически невозможно вообразить его теряющим самообладание или повышающим на кого-то голос.

Я смотрю на Арта с трепетом, поскольку результаты первого года его работы были ужасны. Когда он открыл свой фонд примерно 12 лет назад, его собственный капитал был очень небольшим, и он подвергал огромному риску свою карьеру и семью. Арт привлек для своего фонда 50 млн долл., что было совсем неплохо для того времени. На первых же своих сделках он потерял 25 %. Он неправильно определил направление рынка, и обстоятельства сложились не в его пользу. Половина его клиентов забрали свои деньги, и каждый из них думал, что с Артом покончено. Но он зацепился и в следующем году показал поразительную прибыль в 82 %. В следующие 10 лет он обеспечивал своим инвесторам 20 %-ный чистый доход, и капитал его фонда вырос до 2,5 млрд долл.

В 2001 году Арт понес небольшие потери, а в 2002 году он потерял 15 %. И вновь половина денег из его фонда сбежали домой к маме. Представляете? После десятка прибыльных лет половина капитала дезертирует при первых признаках опасности, при первых потерях, которые вовсе не были значительными, учитывая тогдашнюю рыночную ситуацию. Арт, сжав зубы, добился высоких результатов в 2003 и 2004 годах, и, конечно, «блудные инвесторы» поспешили вернуться обратно.

Арт играл в гольф очень старательно, но он начал играть слишком поздно. Он один из тех медлительных игроков в гольф, которые даже перед тем как выполнить прямой удар делают пять тренировочных взмахов. Он продумывает свои удары так тщательно, как будто играет в заключительном раунде национального чемпионата. Он вводит статистические параметры игры типа количества ударов в каждом раунде, в котором участвует, в свой карманный компьютер и доигрывает каждую лунку, независимо от того, сколько дополнительных ударов для этого понадобится. Так или иначе, в нашем совместном раунде он играл вполне прилично. Когда мы добрались до 14 лунки, которая располагалась за водоемом, Арт сделал плохой удар, и его мяч упал в воду. Сжав зубы, он объявил, что он собирается попробовать еще раз. Он запулил следующий мяч высоко во флоридское небо, и на этот раз тот плюхнулся в воду на 20 ярдов ближе к цели.

Арт уставился на то место в озере, куда упал мяч. Потом он взял свою клюшку и принялся лупить ею по стволу близстоящего дерева, а затем выбросил сломанную клюшку в воду. Все это он проделал, не говоря ни слова. Мы, обеспокоенные этим всплеском живых эмоций, отвернулись и пошли дальше. На следующей лунке Арт присоединился к нам, все так же безмолвно и с мрачным видом.

После того как раунд был закончен, мы решили позавтракать. Однако Арт отказался, сказав, что хочет вернуться на поле. На улице стояла полуденная флоридская жара, но он, тем не менее, собирался потренировать свой удар. Закончив завтрак, я тоже спустился на поле. Там не было ни души за исключением фигуры Арта в дальнем конце. В тот момент Арт второй раз подряд ударил так неудачно, что его мячи не взмыли вверх, а лишь неизящно полетели параллельно земле. Арта, который не знал, что я за ним наблюдаю, внезапно охватил новый приступ ярости, сопровождавшийся все тем же самым молчаливым ломанием клюшки. Я незаметно удалился.

Я думал о том, что так заело Арта. Fro хеджевый фонд процветал. Его семейная жизнь казалась прекрасной. Он имел доступ ко всем богатствам мира, включая контракт в Net Jets на Гольфстрим-4, лыжный домик в Хамптоне, штат Юта. Я вспомнил, как за несколько лет до этого, на одном из обедов я сидел за столом по соседству с женой Арта, и она рассказала мне, что всегда может определить, когда дела в фонде Арта идут плохо, поскольку в таких случаях он становится необычно ворчливым и скрипит зубами во сне. Арт очень активный и взыскательный человек, и именно это делает его столь успешным инвестором, но сейчас было совершенно ясно, что им руководит стремление превзойти других в игре в гольф.

Возможно, это объясняется тем, что степень превосходства в гольфе, точно так же, как результаты инвестирования, является легко измеримой и сопоставимой величиной, или причиной тому то, что стремление к конкурентной борьбе и повышенный уровень самолюбия заложен в крови тех людей, чья деятельность связана с хеджевыми фондами. Но независимо от того, что является истиной причиной, остается фактом, что многие из них являются фанатами игры в гольф. Эти люди чувствуют, что и давление, возникающее при открытии рискованной рыночной позиции, и напряжение в состязании, итог которого зависит от точных и выверенных ударов при прохождении 18 лунок, так или иначе служат испытанием их характера. И поддержание доходности, и хорошая игра в особенно напряженные моменты соперничества служат им доказательством их правоты и крепости нервов.

Кроме того, кого бы вы предпочли иметь в качестве управляющего вашими деньгами, парня, который способен хладнокровно попасть в 18 лунку длинным ударом, или того, кто в критический момент несколько раз промахивается с короткого расстояния? «Изящное сопротивление» – известное определение храбрости, данное Хемингуэем. Очевидно, что сходный менталитет имеют и многие топ-менеджеры компаний. Лидеры корпораций постоянно стремятся принять участие в основных соревнованиях по гольфу. Кроме того, чистых сердцем поклонников игры ждут поля Шотландии и Сан-Андреаса, а также клубы Ройаля и Антьена.

Любители гольфа всегда утверждали, что вы больше узнаете о характере и душе человека, пройдя с ним бок о бок 18 лунок, нежели проведя в деловом сотрудничестве несколько лет. Я искренне полагаю, что это создает своеобразное братство, но поскольку я предпочитаю теннис и слабо играю в гольф, я не являюсь его членом. В любом случае, то, что многие парни из хеджевых фондов фанаты гольфа, является фактом. В определенный момент времени, при достижении ими достаточного уровня благосостояния, гольф становится, если не брать в расчет семейные отношения, самой важной вещью в их жизни.

В конце концов, как только ваш личный капитал достигает 500 млн долл., накопление следующих 500 млн не вносит существенных материальных изменений в ваш стиль жизни и общее ощущение счастья. Конечно, вы можете заиметь больше домов, больше компаний, собственный самолет, но все эти дополнительные приобретения только усложняют вашу жизнь. Вы можете возразить, что следующие 500 млн могут быть вложены в ваших детей и повысить ваше реноме главы семейства. Действительно, деньги создают фундамент, но где-то там, на вершинах достатка существует предел, выход за который усложняет жизнь из-за увеличения вероятности грабежей, ревности, похищений и т. д.

В результате для большого количества людей, заработавших свои 500 млн долл., удовлетворение от дальнейшего увеличения благосостояния должно сопровождаться улучшением качества их игры в гольф, что выражается в уменьшении количества ударов, необходимых для прохождения всех лунок. Конечно, поступление вашей дочери в Гарвард, или вхождение вашего сына в состав футбольной команды вызывает положительные эмоции, но со временем они теряют свою остроту. Это не означает, что парни из хеджевых фондов не любят свои семейства. Вовсе нет. Но вполне возможно, что в ежедневных буднях успехи в гольфе в конечном счете становятся для них столь же важными, как и результаты инвестиций их фондов.

Чтобы осознать это, далекий от гольфа читатель должен понять, что в гольфе существует четкая система показателей класса игры. Возрастной фактор имеет значение, но в основном вам не приходится состязаться с юными мальчишками. Вы не сможете действительно противостоять этим бойким говорливым подросткам. Но существует большое различие между гандикапами в девять и в два-три удара. Однако с возрастом уменьшение величины гандикапа (количество лишних ударов) становится очень трудной задачей. Игрок может брать уроки у известного профи, часами тренировать разнообразные удары, покупать лучшую в мире амуницию, но при этом не достигать заметных успехов в повышении качества своей игры. Когда вам за 50, ваше совершенствование упирается в непреодолимую стену. Однажды вечером мы всей компанией, включая Арта, сидели за столом и говорили на эту тему. Кто-то упомянул о том, что Сэм, еще один известный в хеджевом мире парень, который был посредственным игроком в гольф, все лето занимался со знаменитым тренером и возил его с собой по всему миру.

–    Должно быть, это обошлось ему, по крайней мере, в полмиллиона долларов за лето, – сказал кто-то из нас.

–    Ну и что, – ответил другой, – Сэм с удовольствием заплатил бы и 10 миллионов долларов, чтобы сократить свой гандикап на несколько ударов.

Я указал на то, что для Сэма 10 млн долл. – это сумма, которую он может потерять всего за один неудачный торговый день, и что реальным показателем степени желания улучшить свою игру был бы ответ на вопрос: готовы ли вы пожертвовать частью доходности вашего фонда взамен на реальное повышение класса вашей игры в гольф?

–    Предположим, что дьявол прибыл к вам с предложением заключить сделку и сказал: «Я буду обеспечивать вам уменьшение вашего нынешнего гандикапа при игре в гольф на пять ударов все то время, пока вы будете отдавать мне пять пунктов доходности вашего фонда». Согласились бы вы на это? – спросил я.

Мои собеседники были заинтригованы, и поскольку мы уже выпили по нескольку порций алкоголя и находились в рефлексивном настроении, они отнеслись к вопросу серьезно. А может быть, и нет, я не знаю.

–    Звучит соблазнительно, – сказал Арт, – но я не пойду на это. Это было бы слишком несправедливо по отношению к моим инвесторам.

–    Ну да, – усмехнулся еще один парень, который борется со своим гандикапом в 14 ударов, и чья чистая стоимость наверняка находится на полпути к миллиарду, – надеюсь, ваши инвесторы отвечают вам столь же похвальной лояльностью?

–    Ну, хорошо, скажу иначе. Я – доверенное лицо, и мой отчет о работе – это мое наследство, которым я горжусь. Я не хотел бы пожертвовать этим.

–    Забудьте про ваше наследство, – ответил парень. – Это же не футбольный Зал славы, куда дети могут прийти на экскурсию, чтобы посмотреть видеозаписи самых знаменитых проходов и тач-даунов Джима Брауна или Джонни Унитаса. Мои дети выросли, моя жена сумасшедшая, быть членом попечительского совета благотворительного общества скучно, но гольф – это гольф. Я бы заключил такую сделку, не глядя.

Его ответ был осмысленным. Он уже имеет все игрушки, которые хотел бы иметь, и еще некоторые, на использование которых у него никогда не найдется времени, он уважаем коллегами и партнерами. Однако, несмотря на все его инвестиционные достижения, его игра в гольф оставляет желать лучшего, и, учитывая его возраст, он вряд ли сможет играть намного лучше. Без заметного улучшения своей игры он не имеет шансов быть приглашенным на классные турниры с приглашенными участниками, такие как «Hook and Еуе», не говоря уже о том, чтобы поучаствовать в Августе. Топ-менеджеры, которые доминируют в комитетах по принятию новых членов клуба, не желают тратить свое время на рассмотрение кандидатур «грязнобогатых» управляющих хеджевых фондов из Гринвича. Снижение гандикапа до уровня ниже 10 ударов остается единственной вещью, которую он не может купить.

Самый молодой из нас, я слышал, что он является очень хорошим игроком, покачал головой.

– Что касается меня, – сказал он. – Я бы предложил дьяволу свои условия договора. Я очень люблю гольф, но я бы согласился подписать с ним договор о том, что я никогда больше не буду играть, если он будет каждый год добавлять к полученной мной доходности пять процентных пунктов.

Его ответ меня не удивил. Его инвестиционные результаты хороши, но сильно зависимы от рыночной ситуации, кроме того, он пока еще не успел заработать значительный личный капитал.

Однако мой несколько надменный вывод состоит в том, что каждый желающий вложить свои деньги в хеджевый фонд должен предварительно поинтересоваться, какие побудительные мотивы руководят его управляющим.

¹

Амбьен – снотворный препарат, широко применяемый в США. – При меч. пер.

ГЛАВА 9

Беспощадность долгосрочных рыночных циклов

Что делает инвестиции (и, соответственно, инвестиционный бизнес) настолько трудным и подверженным разрушениям занятием, так это беспощадные долгосрочные циклы роста/падения. Долгосрочные циклы приходятся один раз на поколение. Рыночные бумы, по крайней мере последние из них, часто длятся более 10 лет, паники по своей длительности обычно более краткосрочны, но они уничтожают жизни, благосостояния и модели бизнеса. Циклический происходит от слова цикл, который, согласно словарю Вебстера, представляет собой «повторяющийся период времени, в течение которого некоторые события или явления сами собой повторяются в одном и том же порядке».

Долгосрочные циклы и на рынке в целом, и в рыночных секторах, вносят противоречивость в деятельность крупных компаний по управлению инвестициями, если при этом доминирует бизнес-поЬхоЬ. Делать, казалось бы, рациональные вещи с целью получения краткосрочной доходности в данных условиях было бы неправильно, как с точки зрения вложений, так и с позиции долгосрочной доходности. Например, в течение 2000 года, даже на фоне взрывающегося «пузыря», сотрудники подразделения, занимающегося в Morgan Stanley управлением инвестициями и имеющего доминирующую бизнес-направленность, действовали не как инвесторы, а именно как бизнесмены: они упорно продвигали размещение новых выпусков ценных бумаг технологических компаний и фондов агрессивно растущих акций, потому что это был тот товар, который продавцы Morgan Stanley могли всучить публике. Это не было ошибкой, они поступали так, как считали нужным. Очень много частных денег было собрано и очень быстро потеряно. Прибыль от краткосрочных продаж была получена не только за счет частных средств, но и благодаря возникшему за долгие годы доверию клиентов и доходности инвестиционных компаний.

В другой раз эти управляющие допустили ошибку, когда весной 2003 года закрыли свой Фонд азиатских активов, который инвестировал исключительно в Азию за исключением рынка Японии. Этот фонд «сдулся» с 350 млн долл. 10 годами ранее, когда разговоры об азиатском чуде было у всех на устах, менее чем до 10 млн долл. При таком уровне активов данный фонд был явно убыточным предприятием, поэтому в краткосрочном плане решение закрыть его было правильным. В тот момент казалось, что всяческий интерес к инвестициям в Азию иссяк. Однако мелкие азиатские рынки были невероятно дешевы, экономика региона росла, и азиатские акции были перспективным вложением. Я спорил до хрипоты, доказывая целесообразность сохранения фонда, и говорил о том, что с оживлением местных рынков в фонд начнут поступать новые капиталы. Но все было напрасно. Никто не согласился со мной и с тем фактом, что они пропускают сигнал на покупку. Если бы только частные инвесторы и движимые погоней за прибылью управляющие компании могли понять, насколько неправильным является бессмысленное следование за толпой. Австралийский нефтяник Джон Мастерс очень емко выразил эту мысль в одном из своих ежегодных отчетов.

Вы должны признать, что каждый «решительный» маневр совершается в одиночку. Но если вы чувствуете себя комфортно, значит, вы недостаточно оторвались от общей массы, чтобы получить какую-либо выгоду. Сбивание в стадо основано именно на стремлении к комфорту, поскольку температура в его центре всегда выше. Но рассчитывать на большую награду вы можете лишь в том случае, когда берете на себя риск вырваться далеко вперед.

Частные деньги всегда выбирают неправильное время для входа и выхода

Закрытие Азиатского фонда – пример того, что, по-видимому, всегда случается с открытыми специализированными фондами. Большой наплыв в фонды частных денег обычно происходит после, а не до того, как фонд преуспевает в своей деятельности, и, наоборот, клиенты забирают свои деньги после того, как фонд начинает приносить убытки и непосредственно перед тем, как ситуация начинает вновь исправляться в положительную сторону. Миллиарды долларов вливались в технологические фонды в 1999 и 2000 годах, когда Nasdaq подошел к уровню 5000 пунктов. Фактически около 80 % всех частных денежных средств, которые инвестировались в открытые фонды в пиковый момент роста фондового «пузыря» весной 2000 года, вошло именно в технологические фонды. За следующие три года, когда Nasdaq рывками снижался к 1000 пунктов, инвесторы потеряли от 60 до 80 % своих денег. Вывод средств с рынка достиг своего максимума в 2002 и 2003 годах, т. е. непосредственно перед тем, как Nasdaq удвоился снова.

Джесси Ливермора однажды спросили, какова его инвестиционная стратегия. «Покупайте дешево и продавайте дорого», – ответил он. Толпа обычно поступает противоположным образом. Она покупает дорого и продает дешево отчасти потому, что взаимные фонды имеют всеподавляющий стимул продавать (и к черту последствия) то, что легко продать, а проще всего продать то, что совсем недавно было «горячим». Толпа никогда не учится на своих ошибках, а взаимные фонды никогда не смогут отказаться от прибыльной возможности. На самом деле люди, которые управляют взаимными фондами и продают фонды, поступают так не со зла; каждое повышение цен акций они рассматривают, как действительно отличную возможность Д71Я продажи. Конечно, это совсем не так!

Несколько лет назад уважаемая исследовательская организация Dalbar провела исследование доходности частных вложений в открытые фонды. Результаты получились приблизительно следующие. В период сильного «бычьего» рынка, который закончился в начале 2000 года, S&P 500 прибавлял в среднем по 16 % в год. Средний американский взаимный фонд акций за тот же период имел среднюю доходность в 13,8 % в год, что не удивительно, поскольку среднее значение было рассчитано на основании приблизительно 220 исходных данных. А самым ужасным открытием исследователей из Dalbar стал вывод о том, что средний инвестор открытых фондов заработал всего лишь 7 % в год. Почему? Потому что средний инвестор каждый раз выбирал неправильное время для вывода своих денежных средств с рынка или для перевода их из одного фонда в другой. Для частного инвестора слежение за состоянием и настроением рынка было бесполезной и дорогостоящей деятельностью. Идея о том, что средний американец должен активно управлять и принимать решения по поводу инвестирования части своегс фонда социального обеспечения – это безумие.

В течение 1980 и 1990-х годов американская модель взаимного фонда в первую очередь обеспечивала прибыль своим партнерам – компаниям по управлению инвестициями, брокерам и управляющим портфелями, но сильно подводила индивидуальных вкладчиков Америки После битвы за Британию Уинстон Черчилль сказал, что страшное бедствие удалось предотвратить благодаря героизму «нескольким эскадр Королевских воздушных сил, которые сражались, в некоторые случаях уступая по численности силам Люфтваффе, в отношении один к десяти». В своей знаменитой речи Черчилль заключил: «Никогда в истории человечества такие огромные усилия не приводили к таким незначительным результатам». Крис Дэвис, президент Davis Funds и проницательный мыслитель, размышляя над скромной доходностью открытых фондов относительно роста индексов и увеличения заработков сотрудников банка, ведающих инвестициями, убедительнс отмечал: «Никогда в истории финансовой деятельности такое огромное количество людей не получало так много за столь незначительные результаты». Грустно, но справедливо. Однако история развития финансового мира доказывает, что несправедливость в конечном счете имеет тенденцию исправляться, причем мучительно.

Конечно, мрачные результаты для индивидуальных вкладчиков являются отчасти результатом и их собственных ошибок. Они просто не имеют ресурсов, знаний, возможности и времени для того, чтобы конкурировать с профессионалами. Здравомыслящие граждане не допускают мысли о том, чтобы заключить денежное пари на свое состязании с профессиональными спортсменами или играть на деньги против профессиональных карточных игроков. Почему же эта мысль должна приходить в голову в отношении работы на финансовых рынках? Однако граждане считают необходимым принимать собственные долгосрочные решения, касающиеся размещения своих активов. Это возможно в том случае, если они имеют, по крайней мере, общее понятие о долгосрочных и повторяющихся циклах и некоторые познания в области противоположных инвестиций. Средствами реализации должны быть индексные фонды.

Различия между долгосрочными и циклическими «медвежьими» рынками

Давайте начнем с определений долгосрочных и циклических «медвежьих» рынков. По моему мнению, долгосрочный «медвежий» рынок в среднем приводит к снижению цен, по крайней мере, на 40 % для основных акций, и к значительно большему снижению на акции «второго эшелона», которое длится не менее трех-пяти лет. В этом случае падение сопровождается долгим периодом застоя, который тянется в течение множества лет, поскольку излишки капитала уничтожены. В течение этого периода может возникать циклический рост, но пройдет много времени, прежде чем возникнет новый долгосрочный «бычий» рынок, при котором популярные средние показа-тели превысят старые максимумы и устремятся к новым пикам.

Напротив, циклический «медвежий» рынок характеризуется падением, по крайней мере, на 15 %, но меньше чем на 40 % и редко длится дольше одного года. Паника приводит к резкому падению за очень короткий период времени. Длительность – важная характеристика при определении долгосрочного «медвежьего» рынка, потому что время его возникновения и продолжительность – это то, что определяет модели поведения и изменяет общество. Исходя из этих определений я выделяю два имевших место в Соединенных Штатах в прошлом веке долгосрочных «медвежьих» рынка (с 1929 по 1938 годы и с 1969 по 1974 годы), по крайней мере, три паники (1916,1929,1987) и 25 разнообразных циклических «медвежьих» рынков.

Долгосрочные циклы на американском фондовом рынке в прошлом веке можно классифицировать следующим образом: 1921-1929 годы – долгосрочный «бычий» рынок; 1929-1949 годы– долгосрочный «медвежий» рынок; 1949-1966 годы – долгосрочный «бычий» рынок; 1966-1982 годы —долгосрочный «медвежий» рынок*, 1982-2000 годы – долгосрочный «бычий» рынок. Мне кажется очевидным, что очередной долгосрочный «медвежий» рынок начался в 2000 году, и что сейчас мы находимся в фазе «отскока» – циклического «бычьего» рынка в период застоя. Отсюда возникают два главных вопроса: прошли ли мы уже «дно» этого долгосрочного «медвежьего» рынка, и какова будет его продолжительность?

Я думаю, что мы уже видели «дно», но я хорошо помню жестокие уроки долгосрочного «медвежьего» рынка, имевшего место в Японии, который почти 15 лет спустя все еще дает о себе знать. Год за годом японский рынок сохранял нисходящее движение, сопровождаемое циклическими всплесками роста, каждый из которых оказывался временной передышкой на дальнейшем долгом пути вниз к новым ценовым минимумам. Множество уважаемых мной профессионалов, типа Джереми Грэнтхэма, Дэвида Свенсена и Неда Дэвиса полагают, что цены американских акций в конечном счете опустятся ниже уровней падения 2002 и весны 2003 года. Целью такого снижения могут стать уровни приблизительно 600 пунктов по индексу S&P 500 и, возможно, 6000 пунктов по промышленному индексу Доу-Джонса. Это соответствует 45 %-ному падению от нынешних уровней.