Текст книги "Установление и Империя"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

4. Император

Клеон II[4]4
  Клеон II, обычно именуемый «Великим». Последний сильный Император Первой Империи, он увековечил свое имя благодаря тому политическому и художественному ренессансу, которым было отмечено его долгое царствование. В сказаниях он, однако, больше известен своей взаимосвязью с Белом Риозом, и для простонародья он просто «Император Риоза». Важно не позволить событиям, происходившим в последний год его правления, вытеснить из сознания сорок лет…


[Закрыть] был Господином Вселенной. Клеон II также страдал болезненным и не поддающимся диагнозу недомоганием. По прихотливым сплетениям дел человеческих оба эти утверждения не являются ни взаимоисключающими, ни даже трудносовместимыми. В истории можно найти слишком много аналогичных примеров.

Но подобные прецеденты не заботили Клеона II. Раздумья над длинным списком сходных случаев ни на электрон не облегчили бы его собственных страданий. Столь же мало тешила его мысль о том, что хоть его прадед и был пиратом и правителем пыльной маленькой планеты, сам он дремал в увеселительном дворце Амменетика Великого как наследник череды властителей Галактики, уходящей корнями в далекое прошлое. Равным же образом не успокаивало его и то обстоятельство, что усилия его отца очистили державу от проказы мятежей и восстановили мир и единство, коими она наслаждалась при Станнелле VI – и, как следствие, за двадцать пять лет его царствования облако смуты не затуманило его блистающей славы.

Император Галактики и Господин Всего стонал, осторожно откидывая голову в освежающее силовое поле над подушками. Боль неощутимо поддалась воздействию, и Клеон слегка расслабился от приятного покалывания. Он с трудом уселся и угрюмо уставился на далекие стены огромного зала.

Плохое помещение, чтобы оставаться в нем одному. Слишком просторное. Все комнаты слишком велики.

Но лучше уж оставаться одному во время этих мучительных приступов, чем выносить самодовольство придворных, их преувеличенное сочувствие, снисходительную скуку. Лучше быть одному, чем наблюдать эти безжизненные маски, за которыми вьются спутанные расчеты, связанные с его кончиной и шансами возможных наследников.

Его мысли заторопились. У него трое сыновей: трое гордых юнцов, исполненных многообещающей доблести. Куда же они подевались? Ждут, без сомнения. Каждый следит за остальными; и все трое – за ним.

Он беспокойно зашевелился. Теперь еще Бродриг испрашивает аудиенции. Верный, невысокорожденный Бродриг; верный постольку, поскольку ненавидим единодушно и искренне всеми. Только эта ненависть и объединяла между собой дюжину клик, на которые делился его двор.

Бродриг – верный фаворит, который обязан быть верным, ибо не обладай он быстрейшим кораблем в Галактике и не воспользуйся им в день смерти Императора, быть ему на следующий день в атомной камере.

Клеон II прикоснулся к гладкому набалдашнику выступающей ручки своего огромного дивана, и колоссальная дверь в дальнем конце зала растворилась, став проницаемой.

Бродриг приблизился по пурпурному ковру и преклонил колено, чтобы поцеловать вялую руку Императора.

– Как ваше здоровье, государь? – спросил Тайный Секретарь тихо, обеспокоенным тоном.

– Я жив, – раздраженно бросил Император, – если это можно назвать жизнью: когда каждый подлец, научившийся читать медицинские книги, использует меня как чистое и восприимчивое поле для своих хилых экспериментов. Если обнаружится какое-нибудь мыслимое средство – химическое, физическое, атомное – которое еще не испробовано, завтра же с самой глухой окраины державы прибудет какой-нибудь ученый болтун, чтобы его испытать. И при этом он будет ссылаться на очередную только что найденную или, что вероятнее, подделанную книгу.

– Клянусь памятью моего отца, – загремел он гневно, – не осталось, кажется, ни одного двуногого, который смог бы распознать болезнь, представшую его глазам, этими самыми глазами, не ссылаясь на древних. Никто не может даже подсчитать пульса, не положив перед собой древней книги. Я болен, а они называют это «неизвестной болезнью». Дураки! Если за тысячелетия человеческие тела в самом деле освоили новые способы сходить с катушек, то, значит, способы эти не описаны в исследованиях древних и уже никогда не станут излечимыми. Древние должны были бы жить сейчас, или я – в их время.

Выговорившись, Император тихо ругнулся. Бродриг почтительно ждал. Клеон II сварливо спросил:

– Сколько их там ждет снаружи?

Бродриг терпеливо ответил:

– В Главном Зале находится обычное число.

– Ну и пусть ждут. Я занят государственными делами. Пусть капитан стражи объявит об этом.

Или нет, погоди, оставим государственные дела. Пусть возвестят лишь, что я не принимаю, и пусть капитан стражи примет опечаленный вид. Шакалы среди них могут себя выдать, – Император злонравно усмехнулся.

– Ходят слухи, государь, – вкрадчиво промолвил Бродриг, – что вас беспокоит ваше сердце.

Усмешка Императора еще не успела исчезнуть.

– Если кто-нибудь на основе этих слухов решится действовать преждевременно, то их это забеспокоит больше, нежели меня. Но оставим эту тему. Что, собственно говоря, тебя интересует?

Бродриг, получив позволительный жест, поднялся с колен и сказал:

– Это касается генерала Бела Риоза, военного губернатора Сивенны.

– Риоза? – Клеон II приподнял бровь. – Который это? Погоди, не тот ли, что несколько месяцев назад прислал сумасбродное послание? Да, я вспомнил. Он страстно упрашивал разрешить ему начать кампанию завоеваний во славу Империи и Императора.

– Именно так, государь.

Император коротко рассмеялся.

– Думал ли ты, Бродриг, что у меня еще остались такие генералы? Он выглядит просто атавизмом. Но что мы ответили? Кажется, об ответе позаботился ты.

– Да, государь. Ему было велено прислать дополнительную информацию и не предпринимать никаких шагов с участием флота до последующих распоряжений имперского правительства.

– Гм. Достаточно безопасно. Кто такой этот Риоз? Бывал ли он при дворе?

Бродриг кивнул, и его губы скривились.

– Он начал карьеру кадетом в гвардии десять лет назад. Он принимал участие в том деле у Лемульского скопления.

– Лемульского скопления? Ты знаешь, моя память не очень… Это когда молодой солдат спас два линкора от лобового столкновения с помощью… ээ… чего-то там такого? – Он нетерпеливо помахал рукой. – Не помню подробностей. Это было что-то героическое.

– Этим солдатом был Риоз. За это он получил повышение, – сухо сказал Бродриг, – и назначение в Действующий Флот на должность капитана корабля.

– А сейчас он военный губернатор пограничной провинции – и еще молод. Талантливый человек, Бродриг!

– Ненадежный, государь. Он живет прошлым. Он мечтает о древних временах или, скорее, о том, чем являлись древние времена, судя по мифическим преданиям. Такие люди сами по себе безопасны, но их чудачества, отсутствие чувства реальности делают их глупцами в глазах других. Его люди, как я понимаю, находятся полностью в его власти, – добавил он. – Он один из ваших популярных генералов.

– В самом деле? – Император задумался. – Ну ладно, Бродриг, я бы не хотел, чтобы мне служили одни лишь дураки. Они и сами-то не являются таким уж эталоном верности.

– Некомпетентный предатель не составляет опасности. Следить надо скорее за способными людьми.

– И за тобой в том числе, Бродриг? – Клеон II расхохотался, и лицо его исказилось от боли. – Ладно, оставь увещевания хоть на время. Какое новое развитие получило дело этого молодого завоевателя? Я надеюсь, что ты пришел не для одних только воспоминаний.

– От генерала Риоза, государь, было получено еще одно сообщение.

– О! И о чем же?

– Он разведал страну этих варваров и советует предпринять против них военную экспедицию.

Его аргументы длинны и весьма утомительны. Не стоит беспокоить ими Ваше Императорское Величество сейчас, когда вы не предрасположены их слушать. Тем более, что все это будет подробно обсуждаться на заседании Совета Лордов, – он искоса глянул на Императора.

Клеон II нахмурился.

– Лорды? А разве это их касается, Бродриг? Боюсь, возникнут дальнейшие требования более широкого толкования Хартии. Всегда кончается этим.

– Этого нельзя избежать, государь. Вероятно, было бы лучше, если бы ваш августейший отец смог подавить последний мятеж, не даровав при этом Хартии. Но раз уж она есть, мы должны терпеть ее какое-то время.

– Ты, видимо, прав. Ну пусть тогда будут Лорды. Но к чему такая торжественность? Это, в конце концов, вопрос незначительный. Операция на отдаленной границе с ограниченным контингентом войск едва ли является делом государственной важности.

Бродриг хитро улыбнулся и невозмутимо сказал:

– Это затея романтичного идиота; но даже романтичный идиот может стать смертельным оружием, сделавшись инструментом неромантичного мятежника. Государь, этот человек популярен здесь, популярен повсюду. Он молод, и если ему удастся завоевать одну-две никудышные, варварские планеты, то он завоюет и славу победителя. Ну а молодой завоеватель, который доказал свое умение вселять энтузиазм в пилотов, шахтеров, торговцев и подобный сброд, всегда опасен. И даже если он не возымеет желания поступить с вами так, как ваш августейший отец поступил с узурпатором Риккером, кто-нибудь из наших верных Лордов Державы может решить использовать его в качестве своего орудия.

Клеон II резко махнул рукой и замер от боли. Медленно расслабившись, он со слабой улыбкой, полушепотом произнес:

– Ты ценный подданный, Бродриг. Ты всегда подозреваешь куда больше, чем необходимо, и мне остается только принимать хотя бы половину предложенных тобой предосторожностей, чтобы находиться в полной безопасности. Мы поставим этот вопрос перед Лордами. Мы посмотрим, чего они ждут, и примем соответствующие меры. Молодой человек же, как я полагаю, еще не предпринимал военных действий?

– Он не сообщает о таковых. Но он уже просит вас о подкреплениях.

– Подкреплениях! – глаза Императора удивленно сощурились. – Какими силами он располагает?

– Десятью линейными кораблями, государь, с полным набором вспомогательных судов. Два корабля оснащены моторами, спасенными со старого Великого Флота, причем один из них имеет батарею мощной артиллерии тех же времен. Прочие корабли – новые, построенные за последние пятьдесят лет, но, тем не менее, пригодные.

– Десяти кораблей вроде бы достаточно для любого разумного предприятия. Мой отец и того не имел, когда одержал свои первые победы над узурпатором. Кто же эти варвары, с которыми он сражается?

Тайный Секретарь высокомерно приподнял обе брови.

– Он ссылается на них как на «Установление».

– Установление? Что это такое?

– Об этом нет никаких записей, государь. Я тщательно просмотрел архивы. Указанная им область Галактики попадает в пределы древней провинции Анакреона, которая два века тому назад предалась разбою, варварству и анархии. В провинции, однако, нет планеты, известной как Установление. Имеются смутные упоминания о группе ученых, посланных в эту провинцию как раз перед ее выходом из-под нашего покровительства. Они должны были подготовить Энциклопедию, – он еле заметно улыбнулся. – Кажется, они именовались Энциклопедическим Установлением.

– Что ж, – Император серьезно обдумывал услышанное, – связь эта кажется довольно слабой, чтобы делать дальнейшие выводы.

– А я и не делаю их, государь. С того времени, как в данном регионе воцарилась анархия, от этой экспедиции не было получено и слова. Если их потомки еще живы и сохранили свое наименование, они, вероятнее всего, погрузились в варварство.

– Так значит, он желает подкрепления, – Император бросил гневный взгляд на своего секретаря. – Это очень странно – предложить сразиться с дикарями, имея десять кораблей, и запросить новые, даже до нанесения первого удара. Я все же начинаю вспоминать этого Риоза; он был красивым мальчиком из верноподданной семьи. Бродриг, во всем этом есть какая-то путаница, в которой я не ориентируюсь. Похоже, дело обстоит куда серьезнее, чем может показаться на первый взгляд.

Его пальцы лениво поигрывали с блестящим пледом, укрывавшим его закоченевшие ноги. Он сказал:

– Мне нужен там такой человек, который имел бы глаза, сообразительность и был бы верен мне. Бродриг…

Секретарь покорно наклонил голову.

– А корабли, государь?

– Пока нет.

Император слабо застонал, осторожно, мелкими движениями меняя позу. Он приподнял худой палец.

– Не ранее, чем мы получим обо всем этом новые данные. В ближайшие дни созови Совет Лордов. Это будет также хорошим поводом для новых назначений. Либо я их добьюсь, либо кое-кому придется расстаться с жизнью.

Он откинул охваченную болью голову и ощутил успокаивающее покалывание подушек силового поля.

– Теперь иди, Бродриг, и пришли доктора. Впрочем, он наихудший шарлатан из всей этой братии.

5. Война начинается

С Сивенны, как исходной точки, силы Империи осторожно проникли в черную неизвестность Периферии. Огромные корабли, миновав обширные расстояния, разделявшие блуждающие звезды края Галактики, прощупывали свой путь вдоль внешних границ области, находившейся под влиянием Установления.

Миры, на два века замкнувшиеся в своем современном варварстве, снова почувствовали поступь имперских властителей. Перед лицом угрожавшей столицам тяжелой артиллерии давались клятвы в союзничестве.

Были оставлены гарнизоны: гарнизоны из людей, одетых в имперскую униформу, со знаками Звездолета-и-Солнца на плечах. Старики, увидев это, вновь припоминали забытые рассказы отцов своих дедов о временах, когда вселенная была велика, богата, мирна и повсюду правили те же Звездолет и Солнце.

Затем огромные корабли двинулись дальше, развертывая систему передовых баз вокруг Установления. И о каждом мире, вплетенном на надлежащее место в этой сети, слались донесения Белу Риозу в главный штаб, который он разместил среди скалистой пустоши на блуждающей, лишенной солнца планете.

Риоз расслабился и мрачно улыбнулся, глядя на Дуцема Барра.

– Ну и что же думаете вы, патриций?

– Я? Какую ценность представляют мои мысли? Я не военный человек.

Усталым и неприязненным взором Барр окинул скученный беспорядок замкнутого среди скал помещения. Оно было вырублено в стене пещеры и снабжено искусственным воздухом, светом и отоплением, являя собой единственную капельку жизни на просторах суровой планеты.

– За помощь, которую я мог бы вам принести, – пробормотал он, – или желал бы принести, вы могли бы вернуть меня обратно на Сивенну.

– Нет. Еще рано, – генерал повернулся в кресле к углу, в котором помещалась огромная, сверкающе-прозрачная сфера, отображавшая старую имперскую префектуру Анакреона вместе с соседними секторами. – Позднее, когда все это кончится, вы вернетесь к своим книгам – и не только. Я позабочусь, чтобы поместья вашего рода были бы навечно возвращены вам и вашим детям.

– Благодарю вас, – произнес Барр со слабой иронией, – но я не разделяю вашей веры в счастливый исход происходящего.

Риоз грубо расхохотался.

– Не начинайте опять ваше пророческое карканье. Эта карта более выразительна, чем все ваши полные скорби теории, – он нежно погладил невидимые глазу обводы шара. – Умеете ли вы читать карту в радиальной проекции? Умеете? Ну тогда смотрите сами. Звезды, окрашенные в золотистый цвет, представляют имперские территории. Красные звезды – это те, что принадлежат Установлению, а розовые – те, которые, вероятно, находятся в сфере его экономического влияния. Теперь следите…

Рука Риоза охватила круглую ручку, и зона из ярко-белых огоньков медленно сделалась синей.

Подобно опрокинутой чаше, она окружала огоньки красного и розового цвета.

– Эти голубые звезды уже захвачены моими силами, – спокойно и довольно произнес Риоз, – и силы эти продолжают продвигаться вперед. Нигде не обнаруживается никакого противодействия.

Варвары спокойны. И, в частности, никакого противодействия не оказывают силы Установления. Они мирно и крепко спят.

– Вы весьма заметно растянули ваши силы, не так ли? – спросил Барр.

– Представьте себе, нет, – заявил Риоз, – несмотря на то, что так кажется. Ключевые точки, которые я снабдил гарнизонами и укрепил, относительно немногочисленны, но выбраны с большой тщательностью. В результате израсходованные на них силы незначительны, а стратегические итоги велики. Преимуществ намного больше, чем мог бы подметить кто-либо, не изучавший пространственной тактики, но для каждого очевидно, что я могу начать наступление из любой точки замыкающей сферы, а когда я закончу ее построение, атака с фланга или тыла сделается для Установления невозможной. У меня по отношению к ним не будет ни флангов, ни тыла. Данная стратегия, именуемая Предварительным Охватом, применялась и раньше, особенно в кампаниях Лориса VI, две тысячи лет тому назад, но всегда непоследовательно: враг неизменно знал о готовившемся окружении и пытался ему помешать. Сейчас же другое дело.

– Идеальный случай из учебника? – голос Барра был вял и безразличен.

Риоз потерял терпение.

– Вы по-прежнему думаете, что мои силы потерпят поражение?

– Должны.

– Вы понимаете, что в военной истории не было случая, когда после завершения Охвата атакующие силы в конце концов не побеждали бы, разве что у противоборствующей стороны имелся достаточно сильный флот, чтобы прорвать окружение снаружи.

– Ну раз вы так говорите…

– А вы все еще держитесь вашей веры?

– Да.

– Ну и держитесь, – Риоз пожал плечами.

Барр позволил гневному молчанию продлиться еще какое-то время, а потом спокойно спросил:

– Вы получили ответ от Императора?

Риоз достал из стенного шкафчика над головой сигарету, зажал фильтр губами и неторопливо раскурил ее. Он сказал:

– Вы имеете в виду мой запрос о подкреплениях? Ответ пришел, но и только. Один лишь ответ.

– Кораблей нет.

– Нет. Я почти ожидал этого. Откровенно говоря, патриций, мне никогда не следовало поддаваться панике под влиянием ваших теорий и первым делом просить дополнительные корабли.

Это выставляет меня в ложном свете.

– Неужели?

– Определенно. Корабли – это огромная ценность. Гражданские войны последних двух веков истребили более половины Великого Флота, а то, что осталось, находится в весьма плачевном состоянии. Вы знаете, что корабли, которые мы строим в эти дни, мало чего стоят. Я не думаю, что сейчас в Галактике нашелся бы человек, который смог бы изготовить первоклассный гиператомный мотор.

– Я знал об этом, – сказал сивеннец.

Взгляд его был задумчив и обращен вовнутрь.

– Но не думал, что и вы это знаете, – продолжал он. – Таким образом, получается, что Его Императорское Величество не может жертвовать кораблями. Психоистория могла бы предсказать это; по всей вероятности, она так и сделала. Я бы сказал, что мертвая рука Хари Селдона выигрывает первый раунд.

Риоз резко ответил:

– У меня и так достаточно кораблей. Ваш Селдон ничего не выигрывает. Окажись ситуация более серьезной – и новые корабли появятся. Император просто не знает всех подробностей.

– В самом деле? Что же именно вы ему не рассказали?

– Разумеется, ваших теорий, – тон Риоза был саркастическим. – Эта история, при всем уважении к вам, изначально неправдоподобна. Если развитие событий подтвердит ее истинность, если происходящее снабдит меня доказательствами, – только тогда я позволю себе вытащить на свет это дело о смертельной опасности для Империи.

– И к тому же, – Риоз спокойно вел дальше, – история эта, будучи не подкреплена фактами, заключает в себе оттенок оскорбления, что вряд ли может быть приятно Его Императорскому Величеству.

Старый патриций улыбнулся.

– Вы хотите сказать, что прямо заявить ему, будто его августейшему трону угрожает опасность от горстки оборванных варваров с края Вселенной – этого недостаточно, чтобы поверить и по достоинству оценить такое предупреждение. Значит, вы ничего от него не ждете.

– Если не считать специального посланника.

– А зачем нужен специальный посланник?

– Это старый обычай. Непосредственный представитель короны присутствует при всех военных кампаниях, проходящих под правительственным наблюдением.

– В самом деле? С какой целью?

– Это способ обеспечения, хотя бы символически, личного императорского руководства всеми кампаниями. Обычай этот имеет и другой смысл – гарантировать верность генералов. Вообще-то всякое бывало…

– Вряд ли это будет вам приятно, генерал. Я имею в виду, постороннее начальство.

– В этом я не сомневаюсь, – Риоз чуть покраснел, – но ничем нельзя помочь…

Приемник у руки генерала засветился теплым сиянием, и из щели с тихим звяканьем выпало свернутое в цилиндр сообщение. Риоз развернул его.

– Хорошо! Вот оно!

Дуцем Барр вопросительно приподнял одну бровь. Риоз сказал:

– Вы знаете, что мы захватили одного из этих Купцов. Живым – и с нетронутым кораблем.

– Разговоры об этом я слышал.

– Его как раз доставили, и он будет здесь через минуту. Сидите, патриций. Я хочу, чтобы вы были здесь, когда я стану его допрашивать. Вот почему я просил вас присутствовать сегодня.

Некоторые важные моменты вы сможете понять лучше меня.

Зазвучал дверной сигнал. Генерал надавил ногой на кнопку, и дверь распахнулась настежь.

Человек, стоявший на пороге, был высок, бородат, одет в короткий костюм из мягкого, похожего на кожу пластика, с откинутым за спину капюшоном. Руки его были свободны, и если он и заметил, что стоявшие за спиной люди вооружены, это на нем никак не отразилось.

Небрежно ступив в комнату, он с оценивающим видом огляделся, а затем приветствовал генерала неопределенным взмахом руки и полупоклоном.

– Ваше имя? – отрывисто потребовал Риоз.

– Латан Деверс, – торговец заложил большие пальцы за свой широкий, преувеличенно ярко отделанный пояс. – А вы здешний босс?

– Вы торговец с Установления?

– Точно. Послушайте, если вы начальник, скажите лучше вашим солдатам, чтобы оставили в покое мой груз.

Генерал поднял голову, холодно рассматривая пленника.

– Отвечайте на вопросы. Нечего тут командовать.

– Хорошо. Я согласен. Но один из ваших парней уже заполучил порядочную дырку в груди, потому что совал руки куда не следует.

Риоз перевел взгляд на сопровождающего лейтенанта.

– Этот человек говорит правду? В вашем рапорте, Вранк, указывалось, что потерь нет.

– Не было, генерал, – лейтенант говорил напряженно, с опаской, – в тот момент. Позднее появилось намерение обыскать корабль: распространились слухи, что на борту есть женщина. Но вместо нее, генерал, было обнаружено множество инструментов неизвестного рода; пленный утверждает, что эти инструменты – товары для продажи. Один из них вспыхнул, и солдат, державший его в руках, погиб.

Генерал снова повернулся к торговцу.

– На вашем корабле имеется атомная взрывчатка?

– Нет, о Галактика! Для чего? Этот олух сгреб атомный пробойник, повернул не тем концом и поставил на максимальное рассеяние. Такого делать не следует. С тем же успехом можно направить себе в голову нейтронное ружье. Я бы остановил его, если бы пятеро других не сидели у меня на груди.

Риоз сделал жест охраннику.

– Идите. Захваченный корабль опечатать и никого не пропускать внутрь. Садитесь, Деверс.

Торговец сел на указанное место и флегматично выдержал жесткий взор имперского генерала и любопытствующий взгляд патриция Сивенны.

Риоз сказал:

– А вы человек здравомыслящий, Деверс.

– Благодарствуйте. Вам понравилась моя физиономия или вам что-то от меня нужно? Скажите мне, что именно. Я серьезный и деловой человек.

– Я все о том же. Вы сдали ваш корабль без боя, хотя могли принудить нас потратить боезапас и разнести вас в электронную пыль. Если вы будете продолжать смотреть на жизнь в том же духе, это может привести к хорошим последствиям для вас.

– Хорошие последствия – это самое клевое дело для меня, босс.

– Отлично, а для меня самое клевое дело – это сотрудничество, – Риоз улыбнулся и тихо шепнул Дуцему Барру: – Надеюсь, что «клевое» значит именно то, что я думаю. Вы когда-нибудь слыхали столь варварский жаргон?

Деверс произнес с кротким видом:

– Прекрасно. Я усек. Но о каком сотрудничестве вы толкуете, босс? Чтоб сказать вам начистоту, я не очень-то понимаю, куда я угодил, – он осмотрелся. – Где это местечко, к примеру, и о чем вообще речь?

– Ах, я со своей стороны не представился. Прошу прощения, – Риоз был в веселом настроении.

– Этот господин – Дуцем Барр, патриций Империи. Я же – Бел Риоз, Пэр Империи и генерал третьего класса в вооруженных силах Его Императорского Величества.

Челюсть торговца отвисла.

– Империя! Я хочу сказать, старая Империя, о которой мы учили в школе? Ух ты! Вот это да!

А я-то всегда представлял, что ее больше не существует.

– Посмотрите вокруг себя. Вот она, – грозно сказал Риоз.

– Мог бы уже и сам догадаться, – Латан Деверс задрал бороду кверху. – Мое корыто захватила здоровенная эскадрилья до блеска надраенных суденышек. Такой не могло бы выслать ни одно королевство Периферии. – Морща лоб, он осведомился: – Так в чем состоит игра, босс? Или мне следует величать вас генералом?

– Игра – это война.

– Империя против Установления?

– Правильно.

– А почему?

– Я думаю, вы знаете, почему.

Торговец пристально поглядел на него и покачал головой.

Риоз дал ему поразмыслить и мягко повторил:

– Я уверен, что вы знаете, почему.

Латан Деверс пробормотал:

– Жарковато здесь, – и встал, чтобы снять свою куртку с капюшоном.

Потом он снова уселся и вытянул ноги перед собой.

– Вы знаете, – сказал он непринужденно, – я так прикинул, что вы полагали, будто мне следовало с гиканьем вскочить и расшвырять тут всех. Улучи я момент, я бы вцепился в вас прежде, чем вы бы успели пошевелиться, и этот старый папаша, что сидит там и молчит себе, не очень-то смог бы меня удержать.

– Но вы этого не сделали, – сообщил Риоз доверительно.

– Не сделал, – дружелюбно согласился Деверс. – Для начала скажем, что ваше убийство войны бы не остановило, как я понимаю. Там, откуда вы явились, генералов хватает.

– Подмечено очень точно.

– А потом, секунды через две после того, как я бы до вас добрался, меня самого, вероятно, сцапали бы и ухлопали быстро или, быть может, медленно, смотря как там у вас принято. Во всяком случае, меня б убили, а это не входило в мои планы. Это просто невыгодно.

– Я же говорил, что вы человек здравомыслящий.

– Но вот чего мне бы хотелось, босс. Я бы предпочел, чтоб вы разъяснили мне: что вы имеете в виду, говоря, будто я должен знать, зачем вы поперли на нас. Я не соображаю; а игру в отгадки терпеть не могу.

– Да? А слышали вы когда-нибудь о Хари Селдоне?

– Нет. Я же сказал – я не люблю игру в отгадки.

Риоз искоса бросил взгляд на Дуцема Барра, который вежливо улыбнулся и опять принял облик человека, погруженного в собственные грезы. Риоз произнес с гримасой на лице:

– Не играйте с нами в игры, Деверс. В вашем Установлении есть традиция, или басня, или подлинная история – мне безразлично, что именно – о том, что в конце концов вы создадите Вторую Империю. Я знаю весьма подробную версию психоисторической трепотни Хари Селдона и знаю ваши конечные планы агрессии против Империи.

– Вон оно как! – Деверс задумчиво кивнул. – А кто вам рассказал все это?

– Разве это важно? – сказал Риоз с опасной вкрадчивостью. – Вы здесь не для того, чтобы расспрашивать. Я желаю знать, что вам известно о Селдоновской Басне.

– Но если это басня…

– Не играйте словами, Деверс.

– И не собираюсь. Да я же прямо вам говорю – вы знаете столько же, сколько и я. Эта стряпня выеденного яйца не стоит. У каждой планеты есть свои побасенки; они известны всем. Да, я слышал болтовню в этом духе: Селдон, Вторая Империя и все такое. Этой ерундой вечером убаюкивают детей. Юные оболтусы набиваются в гостиные с карманными проекторами и накачиваются боевиками про Селдона. Но это совсем не для взрослых людей. Во всяком случае, не для смышленых взрослых, – торговец покачал головой.

Глаза имперского генерала потемнели.

– Неужто в самом деле так? Вы зря лжете, дружище. Я был на планете Терминус. Я знаю ваше Установление. Я смотрел ему в лицо.

– И вы расспрашиваете меня? Меня, когда я за десять лет не пробыл там и двух месяцев! Вы зря теряете время. Но валяйте, воюйте, коли вас это так занимает.

И тут впервые заговорил Барр:

– Вы так уверены, что Установление победит?

Торговец обернулся. Он слегка покраснел, и на виске его белой полосой проступил старый шрам.

– Ага, молчаливый партнер. Вы чего это? Разве я сказал что-нибудь подобное, док?

Риоз едва заметно кивнул Барру, и сивеннец тихим голосом продолжал:

– Ясно, что вас обеспокоила бы мысль о возможном поражении вашего мира в этой войне. Я-то знаю. С моим миром так было однажды – и все еще продолжается.

Латан Деверс мял бороду, переводя взгляд с одного из своих собеседников на другого, потом коротко рассмеялся.

– Он что, всегда эдак выражается, босс? Послушайте, – он посерьезнел, – что такое поражение?

Я видел войны и видел поражения. Ну и пусть победители берут верх. Мне ни к чему беспокоиться.

Ни мне, ни парням вроде меня, – он насмешливо тряхнул головой и продолжал с видимой доверительностью. – На каждой планете обычно правят пять или шесть жирных обалдуев. Они как следует получат по шее, но меня это не очень-то касается. Это ясно. Народ? Обыкновенная шантрапа?

Ну да, кого-то убьют, а остальные какое-то время будут платить дополнительные налоги. Но все само собой образуется, само собой затухнет. И опять будет прежняя ситуация, с другими пятью или шестью обожравшимися типами.

Ноздри Дуцема Барра раздулись и жилы на правой руке напряглись; но он промолчал.

Глаза Латана Деверса следили за ним и ничего не упустили. Он сказал:

– Смотрите сами. Я всю жизнь болтаюсь в космосе ради моих вещичек ценой в полтинник и за грошовое жалованье от Объединения. Толстяки вон там, – он ткнул большим пальцем через плечо назад, – сидят дома и получают мой годовой доход за минуту, снимая пенки с меня и мне подобных.

Допустим, что вы будете править Установлением. Мы все равно вам понадобимся. Вы будете нуждаться в нас даже больше, чем Объединение – поскольку вы не будете знать, что к чему, а мы можем приносить твердые деньги. Мы даже лучше договоримся с Империей. Да, вполне, а я – человек дела. Если что-то приносит сальдо со знаком плюс, я за это.

И он уставился на обоих с ехидным и воинственным видом.

Несколько минут молчание не нарушалось. Затем из щели со стуком выкатился цилиндр.

Генерал щелчком открыл его, взглянул на мелко отпечатанный текст и размашисто включил все визоры.

– Подготовьте план с указанием положения каждого корабля, занятого в боевых действиях.

Ждите приказа о вооруженной обороне.

Он потянулся за своим плащом. Застегивая его на плечах, он прошептал Барру, едва шевеля напрягшимися губами:

– Я оставляю этого человека вам. Я ожидаю результатов. Это война, и при неудачах я могу быть жесток. Помните!

Он ушел, отсалютовав обоим.

Латан Деверс взглянул ему вслед.

– Ну-ну, что-то наступило ему на больное место. Что происходит?

– Очевидно, сражение, – хрипло произнес Барр. – Силы Установления приближаются для первой битвы. Вы бы лучше пошли со мной.

В комнате появились вооруженные солдаты. Поведение их было уважительным, лица – суровыми. Деверс последовал за гордым сивеннским патриархом.