Текст книги "Соль под кожей. Том второй (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 43 страниц)
Глава десятая: Лори
Глава десятая: Лори
Настоящее
– Ты поздно вернулась, – осторожно говорит Андрей, когда я, уже умытая и одетая, спускаюсь вниз.
– И тебе доброе утро.
Я загружаю кофе в кофемашину, добавляю побольше сливок во взбиватель и только потом обращаю внимание на две корзинки с разной снедью, которые стоят около кухонной тумбы. Андрей эволюционирует прямо на глазах – раньше обязанность все продумывать заранее, висела на мне в числе прочего.
– Ты все приготовил, молодец. – Если есть за что похвалить – то почему бы и нет?
– Там вино, разные деликатесы, фрукты… Икра.
– Все, как любит Наратов, – говорю себе под нос, а когда натыкаюсь на вопросительный взгляд Андрея, быстро выкручиваюсь: – Кто в наше время не любит вино, прошутто и черную икру?
Мой благоверный все равно не смеется.
– Мне нужно в офис по одному нашему маленькому делу, но ты, если хочешь, можешь ехать без меня.
– Я же сказал, что подожду, – как будто даже обижается Андрей.
Дергаю плечом, переливаю кофе в свою любимую кружку-термос. Забрасываю на плечо рабочую сумку.
– Ты не знаешь… как там отец? – интересуется Андрей, в который раз неприятно будоража свое чувство жалости.
Если так пойдет и дальше, то его щенячьи глаза и заискивающий тон, чего доброго, еще смягчат градус моих намерений в сторону Завольского-младшего. И хоть моему благоверному все равно уготована самая маленькая порция поучительных подзатыльников, участь его отца – куда менее незавидная – все равно ударит по Андрею бумерангом.
– Что именно тебя интересует? Жив ли он? Я не уверена, потому что в последний раз мы разговаривали… дня три назад, исключительно по рабочим вопросам.
– Он что-то выяснил об этом… деле?
Его привычка все время спотыкаться и одолевший его недуг заикания, начинают раздражать.
– Андрей, если ты хочешь больше никогда не оказываться в такой заднице, то вот мой тебе первый бесценный совет – начни называть вещи своими именами. Это, как ты выразился, «дело» – частная закрытая вечеринка, с блек-джеком и шлюхами, на которой тебя спалили просто как дурачка, а потом все это сунули под нос твоему крайне консервативному отцу. Вряд ли это можно назвать «делом». Скорее уж… полным пиздецом?
– Отец что-то выяснил? – Андрей так сильно морщит лоб, что морщины, как будто, намертво вгрызаются в кости его черепной коробки. – Что он собирается делать?
– Я правда ничего не знаю, – отвечаю, глядя прямо ему в глаза. А что? Он ведь спрашивал меня про отца, а как продвигается личное маленькое расследование старого борова я правда не знаю. Если он и поделится со мной информацией, то лишь в том случае, если к ней нужно будет приложить лично мои руки. – Ты же знаешь своего отца – он никогда и ничем ни с кем не делится.
– А… ты? – с почти дохлой надеждой, спрашивает Андрей.
– А я сейчас еду в офис, разгребать косяки, которые ты мне добавил, потому что не посчитал нужным ввести в курс дела о подробностях сделки, которую я, по доброте душевной, выруливаю в ущерб своему личному времени.
– Прости, пожалуйста. Я правда не знал, что это так важно!
Он реально выглядит так, будто вот-вот расколется на миллион маленьких кубиков и развалится от любого неосторожного толчка. Я давно не видела человека, с таким затравленным взглядом. В последний раз… кажется, много лет назад.
Когда смотрела в зеркало.
Чтоб тебя, Завольский!
Все еще не веря, что делаю это, подхожу к Андрею, обнимаю его за плечо и кое-как похлопываю.
– Все будет хорошо. У меня все под контролем.
Андрей роняет лоб мне на плечо и начинает странно дергаться, и всхлипывать.
Боже. Он реально плачет.
Я закрываю глаза и чтобы хоть как-то переключиться с этих раздражающих звуков, мысленно напеваю песенку, которую любил мой отец – про большого бегемота и маленького слона, которые однажды вместе пережидали страшную грозу. Очень прилипчивый мотив. Я с детства слышала, как отец часто напевал его под нос, и думала, что это просто такая блажь или привычка, но только потом начала понимать, что это была его личная маленькая мантра против сильных жизненных штормов. Сейчас меня тоже в некоторой степени «сильно качает», потому что с одной стороны я все так же и не на каплю меньше, ненавижу Андрея, а с другой – мне одновременно и жаль его.
Я не знаю, кем были родители Сергея, раз он вырос такой бессердечной тварью.
Воспитанием Константина занималась бабушка, потому что его мать, первая жена моего отца, почти сразу после их развода попала в сумасшедший дом и умерла там спустя семь лет. Лично я всегда считала, что с возрастом он стал просто сильнее похож на мать. А еще не смог простить отцу, что он бросил их в тяжелый момент, когда у его матери уже начала безвозвратно разрушаться психика.
Но Андрей… Он стал таким, потому что старый боров не оставил ему выбора. А еще рядом была мать а ля «Генеральша Попова», которая с мягких ногтей внушала сыну, что его единственная надежда на спасение в бурном потоке жизни – во всем и всегда беспрекословно ей подчиняться.
Кто знает, кем сейчас была бы я, если бы Вселенная наказала меня такими родителями.
– Я очень тебе благодарен, – глотая слезы, говорит Андрей. – Извини, что иногда вел себя как скотина. Клянусь, что больше никогда больше не буду…
– Вот, – я намеренно его перебиваю, всучивая лежащее на столе бумажное полотенце. – Извини, мне уже пора.
– Ты скоро? – все-таки кричит в спину Андрей.
– Вернусь через пару часов.
Черт, если бы он не разрыдался у меня на плече, я бы обязательно подшутила над его страхом оставаться наедине со стенами.
Пока еду в офис, мне звонит Марина и уже довольно бодрым, полным энтузиазма голосом предлагает сходить в боулинг. После того вечера, когда я своими глазами видела, что Вадим остался у нее ночевать, прошла ровно неделя. Не трудно догадаться, в чем причина ее чудесного превращения из заплаканной депрессивной женщины в порхающую фею. Я стискиваю зубы, буквально почти прокусывая кончик языка, чтобы не ляпнуть чего-то невпопад. Формально, я ничего не знаю ни о том, с кем у нее отношения, ни в каком они статусе.
– Я бы с радостью, но нас на все выходные пригласила на дачу жена Наратова.
– Ничего себе, – задумчиво тянет Марина. – И ты… собираешься поехать?
– Боюсь, у меня не особо есть выбор. Ты же знаешь, как Андрей относится к своим обязанностям «лучший друг на свете».
– Столько лет прошло… Я не думала, что они до сих пор так же тесно общаются.
– Почему бы и нет? – делаю вид, что мне все равно до этой маленькой оказии.
– После всего, что случилось, люди обычно стараются держаться подальше друг от друга.
– Знаю-знаю, по той же причине, по которой бандиты, после громкого дела, разбегаются в разные стороны. Просто у бандитов есть хоть какая-то совесть, в отличие от…
Мы обе держи красноречивую паузу.
– Лер, мне точно больше ничего не нужно знать о твоих планах на ближайшее будущее?
– Если ты имеешь ввиду сеанс лазерной эпиляции в среду и массаж моей несчастной спины, то я могу скинуть тебе расписание на ближайших пару недель.
– Ладно, я поняла, – безобидно смеется Марина.
Мы обе достаточно взрослые и потрепанные жизнью женщины, чтобы не обижаться на вполне законное право держать в секрете некоторые тонкости личной жизни. Она не посвящает меня в свои отношения с отцом Стаси, я скрываю свои планы насчет «святой троицы». И это вообще никак не мешает нам так же приятно общаться, и поддерживать друг друга там, где в этом есть озвученая необходимость.
– Значит, в боулинг тебя не ждать? – В ее голосе еще теплится искренняя надежда. – Хотела познакомить тебя с дочкой.
Я вспоминаю милую щекастую девчушку на видео с огромными синими, совсем как у отца, глазами, и понимаю, что просто не смогу. Как будто стоит нам столкнуться на одном квадратном метре – и я обязательно испачкаю ни в чем неповинного ребенка всем дерьмом своей потрепанной души.
– Нет, прости, вообще никак. Мы вернемся, наверное, только рано утром в понедельник и я сразу побегу в офис.
– Ты так будто живешь там больше, чем в доме.
– Ооооо, если бы ты видела и знала, какими черепашьими темпами продвигается мой ремонт, то подсказала бы, где взять раскладушку, замаскированую под офисный стул.
Подруга снова смеется, говорит, что боулинг однозначно будет не такой веселый и желает мне «стоически пережить выходные». Я желаю ей того же, и когда выключаю телефон, еще несколько секунд смотрю на ее номер, уговаривая себе все-таки его заблокировать. В сложившихся обстоятельствах это было бы самым разумным решением, потому что рано или поздно, но у меня не останется аргументов, почему я снова отклоняю ее предложение увидеться или приехать в гости, и почему так мастерски увиливаю от знакомства со Стасей.
Но тогда… у меня совсем никого не останется.
Оставляю это решение на самый крайний случай, в глубине души надеясь, что все рассосется самой собой.
– Валерия Дмитриевна. – Начальник службы безопасности «ТехноФинанс» в выходные всегда дежурит лично, но с компанией парочки своих ребят.
– Доброе утро, Потапов. – Держу на весу сумку, давая понять, что по случаю своего незапланированного визита готова пережить любую личную проверку вещей. А второй рукой протягиваю подставку с четырьмя стаканчиками крепкого американо. – Пришла проверить, кто спит на посту и вычеркнуть из премии парочку нолей.
Он посмеивается, благодарит за кофе и немного снисходительно машет рукой, даже не потянувшись в сторону сумки.
Все-таки, у моего нового статуса «невестка Завольского», есть свои неоспоримые преимущества.
Я нарочно медленно иду по коридору, заглядывая в каждый кабинет, чтобы убедиться, что кроме меня на этом этаже точно никого нет. На всякий случай оставляю вещи у себя в приемной и снова выхожу в коридор, делая вид, что разговариваю по телефону. Если охрана на пульте следит за мной, то они не увидят ничего подозрительного.
Но, похоже, горизонт свободен.
Остается мелочь – достать из потайной секции в столе переходник USB для карты памяти, затолкать в него карту памяти из телефона и скинуть сразу всю папку документов с компьютера моей секретарши. Потом, нехитрым способом, которому меня однажды научил один из парне Данте, удаляю все следы своего «вторжения» и действий за последние сутки.
И запираюсь в кабинете, делая вид, что озадачена какими-то рабочими документами. Нужно сделать видимость, что я действительно приехала работать, так что придется торчать в офисе еще минимум час, а украденными документами займусь потом, когда это будет безопасно.
Кстати, про безопасность.
За всеми этими шпионскими играми абсолютно забыла, что в моей параллельной вселенной существует существо по имени «Сергей», которого красотка Рина вчера так неудачно спалила в компании жены.
Странно, но когда-то я мечтала о том, как прижму Наратова к стенке и буду наслаждаться его беспомощными попытками оправдаться и выкрутиться из безысходного положения. А сейчас, когда все это уже произошло – мне почти… все равно. Наверное потому, что вся эта шахматная комбинация, хоть де-юре принадлежит мне, фактически является заслугой виртуальной стервы «Рины». И Наратов не знает, кто на самом деле первый раз ощутимо щелкнул его по носу. По крайней мере – пока.
Я даже немного жду, что на этот раз Сергей не пойдет по проторенному маршруту и не будет вести себя как мудак, а во всем честно признается и хотя бы таким образом, но попытается сгладить неприятную ситуацию. Но если бы пословицу «горбатого могила исправит» до сих пор не придумали, она родилась бы именно сейчас.
Сергей: Ты вообще о чем?
Сергей: Что, блять, за предъявы очередные?! Ты там в край охуела, девочка!!!
Мне требуется несколько минут, что придумать, что ему ответить. И выдать из себя короткое, но весьма подходящее ко всей этой ситуации: «Просто пиздец».
Но я на самом деле понятия не имею, что ему сказать? И зачем вообще что-то говорить, если единственное, что я услышу будет так или иначе только очередным оскорблением и попыткой снова вывернуть все в мою пользу. Этому человеку давно стоило бы вручить именной кубок за профессиональный газлайтинг. И, возможно, если я перестану валять дурака и прямо сейчас солью его жене всю нашу переписку, то спасу от этого мудака еще хотя бы парочку женщин? Сергею плевать на Илону и ее чувства, но ему категорически не все равно на возможности и высокий вес ее отца, который точно не останется стоять в стороне от всей этой ситуации.
Я вздыхаю, замечаю, что Сергей появился в сети и уже что-то активно мне пишет. На всякий случай проверяю всю нашу переписку и отдельно вкладку с пересланными файлами. Боже, какой же он все-таки предсказуемый. Трусливый подонок.
Он удалили все фото, которые мне присылал, и все голосовые сообщения.
Если бы вдруг в моей голове до этого момента не было даже мысли о том, чтобы слить все это его жене, то теперь это действительно стоило бы сделать.
Хорошо, что я этого подонка очень хорошо знаю. Даже лучше, чем хотелось бы. Поэтому, всю нашу переписку копировала в облако, записала отдельным видео с экрана, на котором прекрасно видно и даты присланных фото, и то, что я точно не взяла их с потолка. А еще, на всякий случай, отдельно сохранила все голосовые, фото и видео.
Сергей: Ты тупая овца, вообще что ли охуела там в край?!!!
Обращаю внимание, что точно такое же сообщение он уже присылал выше, и издевательски пишу, что он повторяется, добавляя к сообщению парочку ржущих смайликов. Ладно, беру свои слова назад – ситуация не такая уж и скучная. По крайней мере, теперь она начинает меня веселить.
Сергей: Значит так!
Сергей: Считай, что я вообще ни хуя тебе не должен!! Сука, столько времени в пустую проебал! А ведь пытался по-хорошему!!! Бабье узколобое!
Рина: А ты чего так разнервничался, Сергей Сергеевич Наратов?
Рина: Хотя понимаю – геморрой, говорят, случается очень внезапно и болезненно.
Сергей внезапно перестает печатать.
А я окончательно пускаюсь в разнос и присылаю ему пару скриншотов и с его личной страницы в инстаграм, и со страницы его жены, на которой через одну – их совместные фото, такие постановочно-пластилиновые, что для полного соответствия не хватает только штампа: «Фэйк!».
Рина: Кстати, а ты зачем фотки удалил, которые мне присылал?)))))))
И добиваю его окончательно, отправляя парочку сохраненных голосовых и его дикрипов, на которых, хоть он и пытался кое-как замаскироваться, отлично видно его рожу, а самое главное – татуировку.
На этот раз он долго не отвечает, и я перехожу в переписку с Данте, скидывая ему скриншоты моего мастерского троллинга Наратова. Данте тут же отзывается десятком смеющихся до слез смайликов.
Данте: Моя школа!
Лори: Просто идеально, я бы сказала. Жаль, что он так катастрофически быстро сливается – никакого тебе заслуженного наслаждения срывом покровов.
Данте: Он теперь постарается замести следы и удалит всю переписку. Поспорим?
С Данте спорить – все равно, что играть в карты с Дьяволом. Но я проверяю нашу с Сергеем переписку… и там уже совершенно ничего нет. Полностью пустой чат. Девственно чисто. Теперь я знаю, для чего придумали вот такую возможность в одно лицо и одним кликом убирать сразу все и у себя, и собеседника – чтобы козлины, вроде Наратова, молниеносно сливались, как только запахнет жареным. А еще он явно меня заблокировал, потому что его контакт больше не показывает время последнего посещения и теперь там нет аватарки, а просто заглавная буква «С» на чистом фоне. Чтобы окончательно в этом удостовериться, пытаюсь сделать вызов, но мессенджер пишет, что данный абонент не принимает входящие звонки.
Запрокидываю голову на спинку кресла и позволяю себе порцию заслуженного злорадного смеха.
Детский сад, штаны на лямках.
Ну вот и как после этого у нормальной, незаслуженно облитой помоями женщины, не должно возникнуть желание как минимум разочек хорошенько поквитаться?
Лори: Ну тебя, Шутов! Он реально все подтер и даже заблокировал «Рину»)
Данте: Но ты же у меня умная девочка и сохранила следы преступления?
Лори: Я сохранила вообще все)
Данте: Дай ему пару дней тишины, пусть выдохнет. Он сейчас наверняка будет ждать твой ход, и уже придумал парочку галимых отмазок для своей тетери. Возможно, довольно убедительных. Лучше подожди, пока его жопа перестанет гореть – и бей в самый неожиданный момент. У тебя ведь уже есть план?
Лори: Нууууу… Есть варианты.
На самом деле, я не планировала как-то намеренно все это использовать, только в качестве подстраховки на случай, если Сергей меня разоблачит. Теперь у меня есть убедительный аргумент, почему ему лучше держать язык за зубами.
Глава одиннадцатая: Лори
Глава одиннадцатая: Лори
Настоящее
К даче Наратовых мы с Андреем приезжаем только около двух.
Всю дорогу Андрей молчит и даже ни разу не пытается заглянуть в телефон, хотя обычно мне приходилось то и дело его одергивать, чтобы не отвлекался от дороги. Я тоже не особо хочу болтать, и большую часть времени провожу с электронной книгой, где у меня прекрасный приторно ванильный женский роман о любви прекрасного юного шотландца без страха и упрека, к даже бальзаковского возраста. Даже не знаю, кто из них меня больше бесит своей «картонностью», но читать о приключениях сладкой парочки все равно почему-то забавно.
Во внутреннем дворе уже не протолкнуться от автомобилей, среди которых дорогой «Хаммер» моего Андрея – далеко не самая большая редкость. Не без тоски отмечаю, что кроме нас с Андреем и семейств Угоричей и Наратовых, здесь по меньшей мере еще с десяток людей. И Новак с супругой лично. Все остальные – преимущественно люди около пенсионного возраста, но жутко важные и наперегонки раздувающие щеки.
Господи, если бы мне не нужно было в обязательном порядке переговорить с Оксаной, я бы прямо сейчас устроила себе «острый приступ аппендицита» и свалила подальше из этого индюшатника. Но вместо этого беру корзину и, налепив на лицо дежурную улыбку, семеню в объятия Илоны, которые она распахивает нам навстречу.
– Ну наконец-то! – говорит она тоном человека, который с большим удовольствием свернул мне шею этими же руками, которыми вынуждена тискать меня, словно лучшую подругу. – Мы уже боялись, что вас занесло снегом на трассе!
Снег, кстати, и правда идет, но явно не такой, чтобы стоило расчехлять телефон эвакуатора.
– Это из-за меня, – корчу покаянную рожу. – Пришлось срочно ехать в офис, подписывать бумаги, а Андрей наотрез отказался ехать без меня.
– Это так мило, – чуть не плачет от счастья Илона.
Пожалуй, пальму первенства за лучшую картонную роль сегодня я отдам Илоне, а не той попаданке из исторического романа, потому что даже она выглядит более настоящей.
Пока Илона забирает у меня корзину с вкусняшками и тут же переключается на других гостей, я наблюдаю за тем, как Сергей с Андреем, обменявшись дружескими рукопожатиями, обсуждают планы на выходные. Кажется, дорогие хозяева решили устроить гостям максимально издевательские выходные. Даже готова поспорить, что это идея Илоны. Будет интересно посмотреть, как все эти пузатые откормленные толстосумы будут «рады» принять участие в конкурсе на перетягивание каната.
– Валерия, – Сергей сначала мимолетно скользит по мне взглядом, и только потом с приветливой улыбкой смотрит в лицо. – Хорошо, что вырвалась из офиса.
Я с трудом нахожу силы на ответную вежливость. Будет чертовски сложно не сорваться сегодня, когда в памяти еще все свежо от его мерзкого поступка.
– Все ради Андрея. – Я демонстративно подлезаю мужу под руку, обнимаю его за талию и на всю мощность врубаю подсветку «Сверкаю от счастья». – Он приболел. Но свежий воздух и компания друзей пойдут ему на пользу.
Сергей с легким прищуром следит за моими манипуляциями. Не то, чтобы это предвещало что-то хорошее, но почему, черт подери, меня это должно волновать? Строго говоря, Наратов может делать и думать что угодно, и щурить свои мерзкие глазенки хоть до усрачки – теперь у меня в руках железобетонное противоядие против всех его козней.
– О, Андрей! – перед наим возникает Новак. – Ты мне нужен на два слова.
Меня он как будто вообще не замечает, хотя ради вежливости мог хотя бы кивнуть.
– Я уже начала переживать за свою плешь, – говорит Сергей.
Затылком чую, что подошел слишком близко, как только представилась возможность. Хочется развернуться и со всей силы дать по наглой роже, но вместо этого даже не дергаю головой в его сторону.
– Конкурсы? Перетягивание каната и караоке? – Наконец, позволяю себе издевательский тон. – Скажи, что это шутка такая, потому что даже метр снега не остановит меня от попытки свалить.
– Боюсь, что это правда. Я пытался ее отговорить.
– Вам, господин Наратов, по должности положено быть убедительнее. Что-то вы недорабатываете.
Он теперь так близко, что я чувствую дыхание в висок, и на мгновение опрокидываюсь в прошлое, когда буквально сходила от счастья каждый раз, когда он проделывал со мной этот трюк.
– Кстати, как фестиваль азиатской кухни? – нарушаю молчание, которое он наверняка нарочно затягивает.
– Да херня какая-то. А ты почему не приехала?
– Я же говорила, что Андрей еще не вполне восстановился. Тащить его в место, где вместо воздуха распылили карри, было бы слишком по-свински.
– Ну да.
Я разворачиваюсь на пятках, и внезапно мы оказываемся так близко, что все это может обернуться очень неприятным скандалом. Поэтому у меня есть лишь пара секунд чтобы воспользоваться ситуацией.
Зрачки Наратова расширяются одновременно с ноздрями, когда он смотрит мне прямо в глаза.
Он должен был меня узнать. Если не на свадьбе, то сейчас точно!
Но нет, на его лице написана только похоть.
– Кстати, – он немного понижает голос, пытаясь говорить типа сексуально, но это ни идет ни в какое сравнение с мягкими и одновременно острым баритоном Вадима. – Ты взяла купальник? У нас горячий бассейн за домом.
– Увы, нет. – Но по моему довольному лицу видно, что мне вообще плевать и на бассейн, и на то, что эта наглая туша так грубо влезла в мое личное пространство.
– Можешь попросить купальник у Илоны – она взяла их с десяток, кажется.
Сама мысль о том, чтобы надевать чужое белье, будь оно хоть трижды из химчистки и после санобработки, кажется мне максимально отвратительной. Но я делаю вид, что нахожу взглядом его стоящую неподалеку супругу (к счастью, слишком увлеченную разговором с другими гостями, чтобы обращать внимание на ситуацию SOS), разглядываю ее пару секунд и с извиняющимся видом пожимаю плечами.
– Боюсь, ее купальник будет мне маловат.
Сергей опускает глаза, сально лапая взглядом мою грудь под объемной толстовкой.
– Вероятно, да.
Я в ответ сую ему под нос свой телефон.
– Мне нужно перезвонить, я отойду, ничего? Это по работе. Надо посекретничать с финдиром.
Ощущение липкости в том месте, где ко мне притрагивался его взгляд, вызывает желание срочно бросить все и бежать в душ. Хорошо, что дача у них действительно огромная, часть ее территории еще неблагоустроенна и я могу уединиться подальше от остальных, в беседке, на клочке земли среди лысых деревьев. Прикладываю телефон к уху и делаю вид, что действительно увлечена разговором, потому что Сергей продолжает за мной наблюдать. Что, блять, он делает? Совсем идиот? Сколько времени должно пройти, прежде чем Илона снова обратит на это внимание?
Я разворачиваюсь лицом к забору, мысленно представляю, как отправляю его благоверной весь свой компромат. Тогда бы Наратов точно не лапал взгляд об мои сиськи, и на ближайшее время ему явно было бы не до пошлых намеков.
На мгновение желание сделать это прямо сейчас становится таким сильным, что ему почти невозможно сопротивляться. Вопреки личной договоренности с самой собой никогда не открывать тайную папку в небезопасном месте, все-таки заглядываю туда, нахожу пару особенно провокационных фото Сергея и… быстро выключаю телефон.
Чего я этим добьюсь? Перечеркну шесть лет ожиданий ради мимолетного триумфа? Конечно, Илона попьет ему кровушки, и даже посадит на цепь на ближайшие несколько месяцев, а то и год. Но станет ли это крахом Наратова? Нет, потому что эта скользкая тварь умеет выкручиваться и не из таких передряг. Тем более сейчас, когда он знает, что «Рина» вскрыла его инкогнито, и уже приготовил парочку убедительных отговорок.
Нужно ждать.
И самое главное – у меня в распоряжении целые выходные, чтобы выяснить, что задумал Наратов. Я не настолько наивная, чтобы верить в любовь с первого взгляда, особенно, когда речь идет о Сергее – этот мудак искренне любит только собственный член, судя по количеству дикпиков со всех ракурсов, которыми он буквально заваливал переписку с «Риной». И я, в отличие от Илоны, не дочка богатого влиятельного отца. По меркам их мира, я вообще никто. «Никто» со статусом «жена лучшего друга». Хотя, о чем это я? Наратов, если будет видеть в этом личную жирную выгоду, переступит через всё и вся, что ему какие-то там друзья?
«Это блюдо еще недостаточно остыло», – напоминаю себе, и окончательно успокаиваюсь.
– Что-то случилось? – слышу голос Андрея позади.
Господи, он что – теперь будет постоянно за мной ходить как хвост?
– Сергей сказал, что у тебя что-то срочное по работе.
Подмывает ответить как есть, что его типа_друг до безобразия откровенно лапал меня глазами и мне пришлось сбежать, чтобы его прибацаная ревнивая женушка не устроила скандал с мордобоем. Было бы интересно посмотреть на реакцию Андрея.
– Моя помощница, – придумываю на ходу, – звонила предупредить, что у меня будет замена в расписании. Вот что значит вовремя сделанная выволочка – люди начинают так ценить работу, что думают о ней даже в свой законный выходной.
– Точно? – с недоверием переспрашивает Андрей.
– Есть повод думать, что я могу тебе врать?
– Нет, прости. – Он так быстро отступает, что мне даже жаль.
Его таким воспитали. Такие, как Андрей, не в состоянии оказать сопротивление, даже если от этого зависит их будущее.
– Пойдем, нужно еще вещи разобрать.
Я утаскиваю его в дом, где нам отвели одну из больших комнат на втором этаже. Присвистываю, когда обращаю внимание на огромную кровать в самом центре. Мы запросто поместимся тут вдвоем и это будет как будто мы вообще в разных комнатах. Но на лице Андрея почему-то нет облегчения по этому поводу. Он просто сосредоточенно развешивает вещи в шкаф – и свои, и мои. Я тем временем пытаюсь понять, как зажечь маленький газовый камин, оформленный в стекло и керамику, на подложке из бутафорских камней. Довольно симпатичная шутка, кстати. Надо бы приобрести такой в свою квартиру – на случай особенно меланхоличных вечеров.
– Я в душ, – бубнит Андрей.
Не могу не отметить, что он чуть ли не впервые на моей памяти оставляет телефон на тумбе без присмотра. Понятное дело, что после последних событий, там все подчищено до девственной невинности, но я все равно поддаюсь искушению проверить. Даже пароля нет.
А вот это уже интересно, потому что, как бы сильно Андрей не боялся отцовского гнева, он все такой же раб собственных страстей. Ни за что в жизни не поверю, что он в один день мог так радикально измениться. Возможно, просто лучше маскируется?
Я осматриваю комнату еще раз, прикидывая, куда здесь можно спрятать новый, нигде не засвеченный телефон. В принципе, почти везде, но это будет довольно легкая для поиска добыча. Мы зашли в комнату вместе, он бы точно не успел спрятать телефон у меня на глазах. Значит, пошел с ним в душ. Оттуда как раз раздается шум льющейся воды, но я все равно подхожу ближе к двери и напрягаю слух.
Так и есть – он о чем-то говорит, но ни слова не разобрать.
Вариантов, кто это может быть – масса. От самого примитивного – новая «подружка» – до… чего угодно? Тревожный звоночек, потому что за последнюю неделю он так присмирел, что я начала терять бдительность. И какого-то хрена пропустила момент, когда мой благоверный успел обзавестись альтернативными способами связи с внешним миром, которые я абсолютно никак не контролирую. Кто знает, что он уже успел натворить?
Разговор прерывается, и одновременно с ним затихает шум льющейся воды.
Успеваю отойти от двери и снимаю джинсы, делая вид, что переодеваюсь в спортивный костюм. Андрей выходит из душа в одних спортивках и елозит полотенцем влажные волосы. Мельком бросаю взгляд на его карманы, но, очевидно, телефона там нет. А больше его просто негде спрятать. Значит, мой дурачок спрятал его в ванной. Логично, в общем – так он может спокойно доставать его из тайника, не боясь быть раскрытым.
– Через десять минут общий сбор на первом этаже! – кричит из-за двери Илона, и я в который раз поражаюсь, до чего же противный голос бывает у некоторых женщин.
Если она и в постели так же гундосит – не удивительно, что Андрей крепко сидит на изменах. Даже не представляю, что было бы с моим либидо и потенцией, если бы вот такое охало и крякало подо мной.
Когда мы спускаемся, все уже почти в сборе, и первое, на что я обращаю внимание – Угорич, который, мать его, сидит на диване, рядом с которым единственное пустое место в этой комнате. Не считая подушек на полу, на которых разместились остальные мужчины, и где Андрей тут же занимает место.
Я, блять, не сяду рядом с этой скользкой змеей.
Ни за что не сяду.
– Наши молодожены задержались, – изображая очарование, гундосит Илона.
– Андрей настоял, что ничто не сможет помешать ему потереть мне спину, – лыблюсь от уха до уха, чем явно ввергаю ее в ступор.
– Какие подробности, – скептически комментирует какая-то тетка крайне неопределенного возраста – видимо, жена кого-то из парочки взрослых приятелей Новака.
Ей я тоже адресую абсолютно пофигистическую улыбку и, наконец, нахожу место себе по душе – на пуфе около камина. Здесь он уже не бутафорский, а каменный и довольно закопченный от частного использования. Но жар от огня и приятное потрескивание дров, пожалуй, скрасят все недостатки сегодняшнего вечера. И даже, прости господи, компанию Угорича, чей тяжелый одеколон уже и так заполнил собой все пространство здоровенной комнаты.
Я терпеть не могу такие мероприятия.
А сегодняшнее особенно отвратительно, потому что очень похоже на мою прошлую жизнь. Отец любил собирать гостей даже без всякого повода. Тогда мне казалось, что все приходящие в наш дом люди – искренне любят его и не способны на предательство. И только потом я поняла, что все эти улыбки, пожелания здоровья и процветания, заверения в вечной дружбе и «вместе на край света» – не имеют ничего общего с действительностью.
Происходящее сейчас – ровно такой же пир цинизма и лжи. Почти в таких же декорациях, с такими же точно фальшивыми улыбками. А на самом деле, стоит только бросить в эту толпу шакалов мясную кость – и они тут же вцепятся друг другу в глотки.
