Текст книги "Долго и счастливо (ЛП)"

Автор книги: Айя Линг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 38

Кэт

«Голодный Кабан» только наполовину заполнен, когда вхожу в главный зал. Раньше протискивалась между столиками, но сегодня легко перемещаюсь по комнате в сторону угла, где сидят мисс Кавендиш и Элли. Так как закон Об образовании принят, «Лига образования детей» была распущена, но мы, как основатели «Принцесс-колледжа», должны собраться и обсудить, как и когда лучше заново открыть школу. Собственность все еще принадлежит Катрионе Брэдшоу, но она будет официально передана мне, когда я снова выйду замуж за Эдварда.

На стене висит доска, где написаны цены на предлагаемые напитки. Я вздрагиваю. Кружка их фирменного пива стоит в три раза дороже обычной цены. В конце концов, я решаюсь на стакан ячменной воды. Могу позволить себе пиво (мешок золота, который Эдвард дал мне, остается более чем наполовину полным), но не могу оправдать такую стоимость, когда это не предмет первой необходимости.

– Здравствуй, Кэт, – мисс Кавендиш улыбается мне. Она была большим другом королевы и активным сторонником женского образования. Ее отец был профессором в Королевском институте и является одним из немногих мужчин в Ателии, которые позволили его дочери читать классические языки и изучать передовую математику. Без ее поддержки мы не смогли бы создать «Колледж Принцесс» за несколько месяцев. – Приятно, что вы вернулись к нам. Несколько месяцев назад я задавалась вопросом, почему вы перестали приходить на наши собрания, но теперь понимаю. Позвольте мне сказать, что, в то время как простолюдинка становится принцессой неслыханно, я приветствую день, когда вы получите титул снова.

– Спасибо вам, – я выдвигаю стул и сажусь.

– Вчера я была в Верховном суде, и думаю, что говорю от имени всех нас, что признание Его Высочества было глубоко трогательным. Когда ты выйдешь замуж?

Я объясняю, что брак не может состояться, пока мы не получим абсолютный указ.

– На этот раз проблем не будет, – говорит Элли. – Катриона согласилась отказаться от трона.

Я улыбаюсь. Никому не говорила, что она была практически вынуждена уйти из-за своего мужа в Морине, но рада, что она все равно согласилась.

Мисс Кавендиш делает глоток из своего бокала. Я замечаю, что она тоже пьет ячменный отвар.

– Когда был принят закон «Об образовании», я подготовила план на дату, когда школа может быть вновь открыта, но из-за инфляции цен на данный момент, боюсь, что это должно быть отложено.

Элли издает мягкий вздох.

– То же самое происходит в школах мальчиков. Несколько одноклассников Билли остаются дома, потому что у них недостаточно еды, а учителя не могут преподавать, когда ученики засыпают в классе. Прежде чем мы сможем открыть школу, необходимо позаботиться о здоровье детей.

– Может быть, вы могли бы использовать финансирование из Фонда Джимми? – спрашиваю я. – Мы могли бы раздавать бесплатные обеды, чтобы у детей был стимул приходить в школу.

– Это не продлится долго, поскольку спрос вырос, – печально говорит Элли. – Я не хочу, чтобы школа внезапно закрылась снова.

– Что насчет государственных средств? – мисс Кавендиш смотрит на меня. – Не включает ли закон «Об образовании» бюджет на создание школ?

– Проект приостановлен, потому что правительству необходимо закупать больше зерна из-за нехватки продовольствия, – я оглядываю бар. Были люди, стоявшие на стульях, когда Лиам произнес свою речь о землевладении. – Полагаю, что «Союз простолюдинов за отмену привилегий аристократов» больше не проводит здесь встреч.

– Я слышала, что они переехали, – говорит Элли. – Потому что на их собрания приходило слишком много людей, и поэтому им нужно больше места.

Помню размер толпы, когда Лиам выступал на городской площади, и меня охватывает тревожное чувство. Где Лиам, и что он делает сейчас? Цель Союза состоит в том, чтобы отменить аристократию, то, что парламент никогда не позволит, так как все депутаты – дворяне. Но если все больше и больше людей поддерживают позицию Союза…

Мисс Кавендиш допивает свой бокал.

– Извините, но я должна уйти, дорогие. Мне нужно связать несколько шалей и шарфов для благотворительного базара королевы, и в этом году я должна предоставить больше изделий.

– Благотворительный базар королевы? – вспоминаю, как королева Изольда упоминала об этом, когда я была помолвлена с Эдвардом, но в то время мы были заняты подготовкой к свадьбе, и у меня не было возможности посетить ее.

– Он проводится каждый год в Фаерфаксе, – говорит мисс Кавендиш. Фаерфакс находится недалеко от района, где проводится ежегодное цветочное шоу. – Королева приглашает знатных дам прийти и продать свои товары. Все средства передаются в различные места, такие как детские дома, школы или больницы. В этом году королева хочет сделать больший вклад в продовольственный кризис. Обычно я разделяю ларек с Маргарет Грегори, но она скончалась, да упокоится с миром ее душа.

– О, – хочется сказать ей, что леди Грегори жива и живет в сказочной стране, но если леди Грегори сама не рассказала об этом, тогда и я не должна. – Жаль. Ее вязаные вещи прекрасны.

– Меня также пригласили, – говорит Элли. – Мистер Гален любезно согласился помочь мне приготовить цветы из теплицы.

Вау, я впечатлена. Гален известен своей нетерпимостью к женщинам.

Элли наклоняется вперед.

– Кэт, хочешь пойти со мной на базар?

Я моргаю.

– Ты уверена, что все в порядке? Я не получила приглашения, и я не леди. Ну, пока нет.

– Я приглашаю тебя, и нет никаких ограничений, что участники должны быть благородных кровей. Его высочество заявил, что хочет жениться на тебе перед сотнями свидетелей.

Правда, у меня гораздо больше свободного времени, чем когда я была принцессой. Эдвард во дворце и парламенте большую часть дня, и я не могу читать романы весь день. Помогаю готовить время от времени, но моя помощь не важна, так как есть Амелия и другие горничные.

Но я не могу не испытывать опасения, когда думаю о королеве. По сравнению с королем, она была более отзывчива ко мне, и благодаря ей Эдвард был вдохновлен взглянуть на прошлое Катрионы в Морине. Но она не может быть рада, что ее единственный сын оставил своих родителей во дворце и переехал к простолюдинке, пока у него еще есть жена. Я – причина королевского скандала, того, чего монархия хотела избежать.

– Кэт? – говорит Элли с серьезностью в ее светло-голубых глазах. – Я буду одна в своем ларьке, и если ты ничего не запланировала, с удовольствием приму твою помощь.

Я не могу прятаться от королевы вечно.

– Гм. В таком случае, конечно.

Сжимаю свой платок между пальцами. Я нахожусь в красиво оформленной аркаде, наполненной различными товарами ручной работы и закусками. Калейдоскоп цветов из цветков и безделушек, пикантные запахи мясных пирогов и жареных устриц, а также постоянный шелест шелковых, бархатных и парчовых платьев, поскольку базар – это одно редкое публичное мероприятие, организованное и посещаемое в основном женщинами.

Было бы весело, если бы не мое смущающее положение. Все знают, что я простолюдинка, внучка владельца книжного магазина, но, с другой стороны, Эдвард заявил в Верховном суде, что хочет жениться на мне. Многие дамы шепчутся за моей спиной, как будто я была шимпанзе, сбежавшей из зоопарка.

О, хорошо. Это не первый раз, когда я в центре внимания. Пока связана с принцем Ателии, могу даже не думать пытаться быть анонимной.

В киоске Элли несколько десятков букетов из сада Эдварда. Они такие милые, каждый из них обернут в серебристую ткань, с биркой, напечатанной золотыми буквами «Его Королевское Высочество Эдвард». Узнаю один букет великолепных роз размером с мой кулак. Когда Эдвард ухаживал за мной, он подарил мне тот же вид из своего сада, и я носила его в волосах. В то время ломала себе голову, пытаясь свести Элли и Эдварда. Никогда не подумала бы, что в итоге за Эдварда выйду я.

Тишина опускается над аркадой. Прибыла женщина средних лет, одетая в простое, но элегантное платье из темно-синего бархата и золотой кулон, блестящий в вырезе ее платья. За ней следуют две молодые женщины, одетые в темные платья, напоминающие униформу: Амелия и Мейбл.

Королева Изольда. Кусаю губы, стараясь сохранять спокойствие. В течение года я обедала с ней, сопровождала ее на различные общественные мероприятия, которые в конечном итоге будут моими обязанностями, когда я стану королевой.

Все молчат, когда королева направляется к центру перед аркадой, где раскатывается широкая красная ковровая дорожка, окруженная ларьками.

– Доброе утро, – взгляд королевы бродит над киосками, он останавливается на моем лице в течение долгой секунды. Не знаю, что мне делать кивнуть, помахать или сделать реверанс? Но потом она отворачивается и продолжает говорить. – Спасибо за участие в базаре. Многие из вас хорошо знают о снежной буре этой зимой, которая привела к серьезному дефициту продовольствия, от которого страдает наша страна. Десятки людей умерли от холода, многие голодали из-за мороза, который повредил нашим посадкам. Поэтому, пользуясь случаем, хочу обратить Ваше внимание на цель базара в этом году. Вся выручка направляется на импорт зерна из Морина. Мы планируем раздавать буханки хлеба в различных точках города. Поэтому, дамы, призываю вас открыть свои кошельки и поддержать нас в этом деле.

Вежливые аплодисменты в конце своей речи. Королева начинает с ковра, глядя на изделия и говоря вежливые слова для участников базара. Я наблюдаю, что есть негласный обычай – только после того, как королева поговорила с участником, последний осмеливается покинуть ее и взаимодействовать с другими. Итак, мы с Элли делаем то же самое; мы стоим, ожидая своей очереди, чтобы один из нас мог купить вещи из других ларьков.

Элли сжимает мою руку.

– Все в порядке, – шепчет она. – Ты не сделал ничего плохого.

– Кэтрин Уилсон.

Я оборачиваюсь. Королева стоит за мной, милостивая улыбка на ее лице. Вид церемониальной улыбки, которую носит Эдвард, когда встречается с важными гостями и иностранными послами. Не могу понять, что происходит в ее голове.

Возьми себя в руки Кэт.

– Ваше Величество, – начинаю опускаться в реверанс, но она меня останавливает.

– Как ты себя чувствуешь?

– Х… хорошо, Ваше Величество. Просто отлично, – просто отлично? Молодец, Кэт.

– Я вижу, что леди Элли дала вам приглашение, – говорит королева, глядя на Элли. – Эти цветы должны быть из сада Эдварда.

Элли делает реверанс.

– Его высочество был очень добр.

– Только когда он того хочет, – королева направляет свое внимание на меня. – Кэт была главным получателем его доброты. Особенно учитывая события, которые произошли в последнее время.

Я сглатываю. Она думает, что Эдвард переборщил со своим поведением со мной? Подожди… она называла меня Кэт, не Кэтрин?

Королева взмахивает рукой в великодушном жесте, который я узнаю из своих уроков принцессы.

– Пойдем со мной, Кэт. В следующем году это будет твоя работа.

У меня челюсть опускается. Этого не может быть…

– Пойдем, дорогая, – королева улыбается, на этот раз это дружелюбная, ласковая улыбка. Слова Эдварда возвращаются мне в голову: «она искренне любит тебя. Как и я.» облегчение окатывает меня. Королева Изольда не обижается на меня; она готова приветствовать меня в королевской семье.

– Да, Ваше Величество, – спешу идти в ногу с ней. Головы поворачиваются, все глаза устремлены на нас, и шум проходит через толпу. В тот момент могу заплакать. Одним простым жестом королева продемонстрировала, что приняла меня. Дамы, которые встретили меня с неуклюжими, напряженными улыбками, теперь искренне уважительны, когда кивают мне и королеве.

Бьянка выглядывает из соседнего ларька, но я держу голову высоко. Не позволю себя запугать. Все ее попытки навредить мне сорваны. Эдвард никогда больше не позволит ей доставлять мне неприятности.

Мисс Кавендиш приветствует меня сердечной улыбкой, которая становится шире, когда я покупаю нежно-розовый шарф для Амелии. Это прекрасный, изысканный предмет, просто идеальная вещь для девушки ее возраста, и будет выглядеть прекрасно на ее темном платье. Иронично, что у Амелии отличное чувства вкуса, но она не утруждает себя тем, чтобы применить его на себе. Бертрам оценит новый наряд, я уверена.

– Отличный выбор, Кэт, – мисс Кавендиш упаковывает шарф в салфетку и фиолетовые ленты. – Вам не нужен шарф, Ваше Величество?

Когда благотворительный базар почти закончился, королева берет меня за руку.

– Я с нетерпением жду нашей следующей встречи, Кэт.

В тот момент я слишком ошеломлена, чтобы говорить.

– Я тоже, Ваше Величество.

Глава 39

Кэт

Эдвард, защищающий меня в суде, быстро стал общенациональной сенсацией. Это редкий случай, когда каждый документ, который я читаю, положительно относится к его делу. Даже газета, которая воспринимает циничный, иногда презрительный взгляд на королевских дворян и аристократов, неохотно одобряет решимость Эдварда жениться на женщине по заслугам, несмотря на «несколько сомнительные способы достижения своей цели».

– Но разве ты не попадешь в беду, рассказывая всему народу, что лгал им? – я спрашиваю Эдварда, складывая бумаги и отправляясь на диван, где он сидит.

Он улыбается и притягивает меня, чтобы я села рядом с ним. Прислоняюсь к его плечу, чувствуя себя в безопасности. Ателия – трудное место, чтобы выжить как одинокая женщина, но с защитой Эдварда мне не нужно волноваться.

– Строго говоря, меня следует преследовать за умышленное планирование мошенничества, но мне еще предстоит получить повестку из Верховного суда. Подумай, что скажут заголовки.

– «Принц осужден за то, что ухаживает за женщиной, которую он любит?»

Я говорю, и мы оба смеемся. Это звучит смешно. Да, маловероятно, что у любого обвинителя хватит духу обвинять Эдварда.

Тем не менее, его уверенность успокаивает меня. Я радуюсь, что он не будет наказан за его «преступление», но, с другой стороны, его привилегия в качестве принца – именно то, почему такие люди, как Лиам, высказывают возмущение. Если бы лорд Фремонт не был хорошо известным сверстником, он давно бы был приговорен к тюремному заключению за нападение на Нелл. Хотя девочке сейчас намного лучше, никакие алименты не могут волшебным образом исцелить травму, которую получила Нелл.

Голос Лиама эхом звучит в моей голове. «Лорды составляют лишь небольшой процент нашего населения, но они контролируют большую часть богатства».

Эдвард гладит меня по по волосам.

– О чем размышляешь, любимая?

Рассказываю ему о Лиаме и Союзе.

– Я беспокоюсь о том, что они могут сделать. На городской площади были тысячи людей, и все они кричали, что с ними несправедливо обращаются. Не удивлюсь, если они напечатают и распространят десятки тысяч брошюр Лиама.

– У нас не так, как в Морине, – говорит Эдвард. – Если будут действительно беспорядки, Столичная полиция позаботится об этом.

– Это не способ решить проблему, – поворачиваюсь к нему лицом, позволяя ему увидеть, как я негодую. – Дело в том, что у них есть точка зрения. Не думаю, что хорошо, что у дворян столько земли, когда большая часть населения обременена ценами на продукты питания. Если мы позволим аристократам продолжать в том же духе, у людей будет больше жалоб.

– Я понимаю, – Эдвард сжимает зубы. – Представлю налоговый законопроект, как только смогу. Пробовал планировать это раньше, но несколько лордов, таких как Сандерленд и Вестин, кажутся более склонными обсуждать в первую очередь другие действия. Мой инстинкт подсказывает, что они не хотят иметь дело с этим.

На самом деле проблема нехватки продовольствия ухудшилась, несмотря на благотворительный базар и другие усилия, предпринятые правительством. Цена зерна увеличилась с десяти серебра на фунт до трех золотых. Чтобы представить это в перспективе, каждый человек тратил половину своей заработной платы на еду. Теперь он мог потратить почти девяносто процентов. В прошлый раз я купила горячую булочку в парке, это стоило мне целого фунта, когда раньше это был только шиллинг. Мне это не очень нравится – я все равно получаю три полноценных приема пищи каждый день, но знаю, что большинство людей в Ателии не так счастливы, как я.

Эдвард проводит большую часть дня во дворце. Хотела бы я быть рядом с ним и предлагать ему варианты, но мне не разрешено участвовать в его встречах с королем и министрами. Даже если бы я была королевой. Все, что могу сделать, это подождать, пока он вернется домой и спросить его, как идут их дискуссии.

Только одна хорошая вещь произошла, когда мы имеем дело с тернистым вопросом продовольственного кризиса. Из-за общенационального сочувствия после признания Эдварда при суде, закон о королевских браках был отменен. Поскольку это не конституционный закон, нам нужны только подписи от нынешних членов Тайного совета, от таких как Герцог Филипп, за отмену Закона о королевских браках. В будущем будет признан брак между королевским и простолюдинам. Мы с Эдвардом можем пожениться. Все, что нам нужно сделать, это дождаться абсолютного декрета.

Поскольку я не могу сопровождать Эдварда на его собрания или помогать ему в его работе, провожу время по утрам в парке с Бертрамом и Амелией. Поскольку резиденция Генриха находится в центре города, парк является одним из немногих мест, куда могу добраться пешком. И поскольку я все еще, технически говоря, одинокая дама, не должна быть одна, поэтому я «сопровождаю» Бертрама и Амелию.

Сегодня заголовки о новом восстании в Морине. Несколько недель назад Августин ушел так глубоко в долг, что ему пришлось снова поднять налоги, и на этот раз с его людей было достаточно. Капитал Морина теперь погружен в гражданскую войну.

Все внутри меня холодеет. Еще одно восстание в Морине. Неужели Августин сможет решить эту проблему еще раз? И Генри все еще там… с ним все будет в порядке?

Я медленно иду, вспоминая Морин, когда слышу выстрел.

Мое сердце замирает на мгновение. Оружие существует в Ателии – Эдвард упомянул большинство полицейских, оснащенных револьвером, но никогда не видела, чтобы люди использовали их, кроме выстрелов в честь приветствия Августина при Государственном визите.

– Ложитесь! – кричит Бертрам.

В следующую секунду все происходит быстро. Меня толкают на землю с такой силой, что мое тело болит от удара об землю, а затем я обнаруживаю, что Бертрам сражается с крупным человеком с накаченными руками и широкой грудью.

Раздается еще один выстрел.

Бертрам спотыкается, сжимая бок.

Амелия визжит – самый страшный звук, который пронзает воздух.

Бертрам бьет стрелка в живот, и пистолет падает на землю. Не знаю, откуда у меня силы, но я прыгаю вперед, и хватаю пистолет. Он тяжелый, и я должна использовать обе руки, чтобы крепко его схватить.

– Остановитесь! – кричу я. – Остановитесь, или я буду стрелять!

Честно говоря, не думаю, что могла бы выстрелить из этого оружия. Я тренировалась в каратэ, но никогда не брала пистолет в своей жизни и поскольку Бертрам находится рядом, боюсь, что могу его ранить.

Пока стрелок смотрит на пистолет в моих руках, возможно, обдумывая, должен ли он бежать за ним, Бертрам использует этот шанс, чтобы вырубить его. Удар по голове, и он опускается на землю.

– Зовите полицейских! – я кричу на ближайшего человека. Толпа собралась, но они стоят далеко.

Амелия мчится мимо меня и прижимает платок к боку Бертрама. Красная жидкость просачивается из ее рук, пропитывая ее носовой платок.

– Вызовите врача! У нас здесь раненый.

Смотрю на пистолет и на человека, который стрелял в Бертрама, и пытаюсь собрать свои мысли вместе. Неважно, было ли это случайно, этот человек пытался меня убить. Но я не узнаю его – уверена, что никогда не встречала его. Он второй по величине человек, которого я видела в Ателии после Бертрама.

Чудом в парке находится врач. Он просит Бертрам снять рубашку и внимательно осмотривает рану. Через некоторое время объявляет, что у Бертрама все будет в порядке.

– К счастью, пуля только задела его. Это будет очень больно, и ему понадобится несколько стежков, но ни один из его органов не пострадал.

Амелию душат рыдания. Она обнимает Бертрама за шею и целует прямо в губы.

В глазах Бертрама вспышка удивления, но он обнимает ее за шею и привлекает к себе. Только когда полицейский прибывает, они разделяются.

Именно тогда я могу положить пистолет и опуститься на землю. Холодный пот собирается у меня на лбу, на шее, а колени превращаются в желе. Если Бертрама там бы не было… я сейчас могла бы быть мертва. Я так рада быть живой. Не только потому, что у меня нет желания стать трупом, а потому, что не могу думать о том, каким образом был бы опустошен Эдвард.

В столичном полицейском штабе мы сидим вместе, а старший сержант спрашивает нас. Бертраму была предоставлена возможность отправиться домой, но он настаивает на том, что он «не такой слабак». Но он не говорит «нет», когда Амелия помогает ему ковылять по комнате, хотя ее силы не может быть достаточно, чтобы поддержать его вес.

– … и когда я шел, увидел этого человека за спиной у нас, пистолет в руке, и он нацелился на принцессу Кэт. Поэтому я подпрыгнул.

Злобный стрелок угрюмо сидит в углу в наручниках. Когда сержант просит его назвать свою личность, он неохотно делает это.

– Этан Боллард.

Сержант записывает информацию на желтую бумагу.

– Почему ты стрелял в юную леди? Какова ваша с ней связь?

– Не хотел, – Боллард пожимает плечами. – Несчастный случай. Я даже не знаю ее.

– Тебе нужно придумать лучшую ложь, – строго говорит сержант. – Ни один человек не отправится на прогулку в парке с пистолетом.

В следующий момент раздается топот сапог, и появляется Эдвард, его лицо белое и взволнованное. Его взгляд мгновенно обрушивается на меня, и я заверяю его, что со мной все в порядке.

– Бертрам ранен. Он спас мне жизнь.

Эдвард хватает Бертрама за руку.

– Я убежусь, что ты будешь сполна вознагражден за свои услуги, – говорит он тихо, но твердо. – Это второй раз, когда ты спас Кэт.

Бертрам краснеет, как свекла.

– Это моя работа, ваше высочество. Ничего особенного в этом нет.

– Я настаиваю, – Эдвард использует свой НЕ-СПОРИТЬ-СО-МНОЙ-ЭТО-БЕСПОЛЕЗНО тон, затем он смотрит на Болларда, который вздрагивает от убийственного взгляда Его Королевского Высочества. Удивительно, как один взгляд Эдварда может запугать этого огромного, мускулистого человека.

– Ты пытался убить мою жену?

Никто не удосуживается указать, что я еще не замужем за ним.

– Пушка случайно выстрелила, – говорит Боллард, но его глаза на земле.

– Как тебя зовут? Где ты работаешь?

Боллард признается, что он телохранитель в казино высокого класса. Полиция все равно узнала бы, так что, думаю, он решает, что может рассказать свою личность.

Эдвард глубоко вздыхает. Однако все остальные, от сержанта до Бертрама, выглядят смущенными.

– Владелец казино – старый друг лорда Пембрука.

Пембрук. Все встает на свои места. Жена лорда Пембрука.

– Бьянка, – имя слетает с моих губ. – Она наняла этого человека, чтобы убить меня.