Текст книги "Долго и счастливо (ЛП)"

Автор книги: Айя Линг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Айя Линг

Долго и счастливо

Оригинальное название: «Ever After (Unfinished Fairy Tales #3) by Aya Ling

Айя Линг – «Долго и счастливо» («Незаконченные сказки» книга 3, одни герои)

Переводчик: Ульяна Л., Irina S.

Редактор: Алена Х., Екатерина И., Анастасия М.

Обложка: Александра В.

Перевод группы:

vk.com/lovelit

ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Глава 1

Кэт

Я не хочу закрывать глаза.

Каждый раз, когда засыпаю, то мечтаю об Эдварде. Вижу его пристальный взгляд, быстрый и твердый шаг, когда он направляется в мою сторону. Слышу, как он говорит этим глубоким, бархатным тоном, иногда кокетливым, который приводит меня в трепет. В других же случаях – серьезным, напоминая мне о его многочисленных обременительных обязанностях. Чувствую, как его руки оборачиваются вокруг меня и дарят тепло его тела, а затем его губы на моих.

И когда просыпаюсь, понимая, что это был сон, кажется, что кто-то взял лопату и вырыл яму прямо в моей груди. Независимо от того, что делаю, я не могу унять эту боль.

– Эдвард, – шепчу я.

Никогда не жалела о встрече с ним, но хотела бы хоть что-то, что поможет мне избавиться от этой боли. Не существует болеутоляющего средства от такого рода болезни. У меня есть только краткие моменты забытия, когда сплю.

За окном идет легкий снег, ветер закручивает и уносит хрупкие хлопья. Мы остановились на горнолыжном курорте недалеко от Галифакса. Райан, бойфренд мамы, купил это место много лет назад и пользовался им пару раз каждый год, когда у него были выходные. Мы благодарны ему за то, что он позволил нам здесь остаться. Когда я появилась в квартире Джейсона, спустя восемь месяцев с момента моего исчезновения, это было похоже на ад. Я была словно версия «Исчезнувшей» в Портленде. Независимо от моих заверений, что я была в порядке, и что Джейсон не имел никакого отношения к моему исчезновению, слухи никуда не делись. Мама договорилась с Райаном, что я побуду здесь, пока буря не утихнет.

Скидываю одеяло и сажусь. Оно теплое, слишком теплое на самом деле, мама или Пейдж, должно быть, включили нагреватель. И все же, я бы променяла обогреватель на пламя живого огня, если бы только могла увидеть Эдварда снова.

Плетусь в ванную, словно зомби. Принимаю горячий душ, переодеваюсь в свитер и брюки, умываюсь и чищу зубы. Мне и вправду удается без проблем одеваться без помощи двух горничных. Такое облегчение пользоваться микроволновкой и иметь доступ в Интернет. Но, если бы я имела право выбора, то без колебаний отказалась от всех современных приборов, лишь бы вернуться в Ателию.

Вхожу в гостиную. Пэйдж валяется на диване и смотрит сериал.

– Эй, Кэт, – она потягивается и зевает, – хорошо спала?

– Как младенец.

Она хмурит брови, словно не верит мне. Но если скажу, что тоскую по принцу из сказочного мира, придется объяснять очень и очень многое.

Меняю тему.

– Пэйдж, уже февраль. Не пора ли начинать готовиться к семестру?

В Австралии колледжи обычно начинают учебу с позднего февраля до раннего марта.

Пэйдж складывает руки на бедрах в упрямой позе.

– Я решила отложить. И нет, не пытайся меня переубедить. Все говорят, что между нами едва ли есть что-то общее, но, когда дело доходит до упрямства, я не уступаю тебе или маме.

– А как же стипендия?

– О, не волнуйся об этом. – Она машет рукой. – Если дело дойдет до вопроса о деньгах, я могу попросить взаймы у Райана. Я не оставлю тебя, когда ты в полном беспорядке.

– Я не сломлена.

Засыпаю молотый кофе в машину, убеждаюсь, что воды достаточно, и нажимаю кнопку «Пуск».

– Слушай, я могу позаботиться о себе. Не собираюсь умирать, если останусь одна. До начала занятий осталось несколько недель и будет глупо отказаться от этих австралийских долларов.

– Обсудим это позже. – Пэйдж поднимается с дивана и подходит к обеденному столу. – Но сначала ты должна рассказать мне кто такой Эдвард.

Я чуть не роняю кружку, которую несу в руках.

– Как ты узнала об Эдварде?

– Ты звала его по имени, когда вчера уснула на диване. И плакала. – Пэйдж пристально смотрит на меня. – Этот парень, Эдвард, он виновен в вашем расставании с Джейсоном, не так ли? Почему ты не упоминала о нем раньше?

Я вздыхаю и беру банку с сахаром. Понимаю, что этот разговор рано или поздно состоится. Это жутко неудобно, объяснять всем, что Джейсон не держал меня в цепях в крохотной комнатушке, как предположили эти психи из вечерних новостей. И было достаточно сложно попытаться объяснить, как и куда я исчезла на восемь месяцев. Я была даже в международных новостях, а мое фото облетело сотни интернет-сайтов. Я выдавала какие-то неубедительные оправдания, вроде неожиданной связи с бывшим парнем, что живет в глухой отдаленной точке совершенно другой страны со слабым подключением к интернету, но никто не купился на это. Большинство думает, что я покрываю Джейсона. К счастью, моя семья и друзья верят моему парню, ну, бывшему парню на сегодняшний день, что он не похищал меня, но, с другой стороны, они достаточно скептически отнеслись к моей версии с бывшим бойфрендом. Я никогда не была заграницей, и вдруг внезапно пакую вещи, переезжаю и прекращаю любую связь с кем бы то ни было. О нет, это совершенно не похоже на меня.

– И что за кольцо на твоем пальце?

Автоматически потираю правую руку. Мой безымянный палец пуст.

– Мое обручальное кольцо! Куда ты его дела?!

Вот черт. Пэйдж вскакивает и хватает меня за руки.

– Боже мой, так ты вышла замуж! Кэт, что с тобой случилось? Когда ты вышла замуж? Эдвард твой муж? Где он? Если он оставил тебя… – Она кровожадно сверкает глазами.

Пэйдж похожа на ангела и ее улыбка способна обезоружить даже нашу сварливую старую тетушку в Мексике, но только те, кто входит в ее ближайшее окружение, знают, что Пейдж может быть устрашающей, если захочет.

Я глубоко вздохнула.

– Пэйдж… скажи, выгляжу ли я как психически здоровый человек, как ты считаешь?

Пэйдж смотрит так, словно у меня выросли рога.

– Ты достаточно здорова, если задаешь этот вопрос. А теперь серьезно, почему ты вообще спрашиваешь об этом?

– Потому что, я боюсь, ты мне не поверишь.

Смотрю на нее, стараясь максимально показать, что не шучу.

– Помнишь книгу, что появилась у меня в старшей школе? Она называлась «Ужасная сводная сестра».

– Конечно. Ты была одержима главным героем в той книге, как же его звали… О! Эдвард! – Пэйдж смотрит на меня подозрительно. – Только не говори, что это имеет какое-то отношение к Эдварду, которого ты звала во сне.

Когда я ничего не отвечаю, Пэйдж словно поперхнулась.

– Кэт, хочешь сказать, что Эдвард существует?

Я опускаюсь на стул. Серьезные вещи лучше говорить, когда ты сидишь.

– Ты помнишь, насколько странно было то, что я ничего не помнила о покупке книги? И когда мы отправились в книжный магазин, владелец не смог найти ни одной копии «Ужасной сводной сестры»? Не было никакой информации об издательстве или обязательного штрих кода. И абсолютно ничего о ней в интернете.

– Ну… да. Но как это связано с Эдвардом?

– Потому что правда в том… что я главное действующее лицо книги. Я и есть ужасная сводная сестра в этой книге. В этой истории я вышла замуж за главного героя – принца Эдварда. И исчезла на восемь месяцев, потому что была в Ателии, в мире, где происходит действие сюжета.

Глава 2

Эдвард

Я не хочу открывать глаза.

Каждое утро, когда просыпаюсь, протягиваю руки, и они встречают пустой воздух, напоминая мне, что моя жена больше не рядом. Долгое время смотрю в пустое пространство, пока холодный воздух не напоминает мне, что пришло время встать с постели.

Не знал, что будет так больно потерять ее. Верил, что смогу справиться с собой, когда она уйдет, но оказывается, что мой характер не такой сильный, как надеялся. Я так привык к тому, что у меня есть Кэт, что когда она действительно исчезла, то взяла часть меня с собой. И единственный способ, с помощью которого я снова чувствую себя – встретиться с ней во сне. Без Кэт у меня серьезные проблемы со сном, поэтому принимаю ежедневную дозу снотворного. В моем ящике спрятана бутылка таблеток, так как не хочу, чтобы их нашли слуги. Иногда мне интересно что будет, если приму снотворного в три раза больше, чем необходимо. Я мог бы мечтать о Кэт… и никогда не просыпаться.

Мой локоть задевает перо на столе, и оно падает на пол. Нет. Хотя ранняя кончина освободила бы меня от моих страданий, я не могу пренебрегать своим долгом и обязанностями. Меня всегда учили, что мое положение не должно восприниматься как должное. Пока принимаю свою роль, я должен делать все, что от меня требуется, будь то составление меморандумов, отправка писем иностранным членам королевской семьи и сановникам или рассмотрение текущего состояния дел в нашей стране. Кэт не хотела бы, чтобы я жил в депрессии. Я должен продолжить ее работу, например, Закон об установлении обязательного образования для детей Ателии. Существует также одно преимущество. Полностью забитый график позволяет мне временно забыть агонию потери Кэт.

Остаюсь в своем офисе как можно дольше. Катриона Брэдшоу с меньшей вероятностью будет преследовать меня здесь, где меня может посетить премьер-министр, член парламента или дипломат. Государственные дела ее не интересуют. Окруженный многочисленными книгами и документами, я представляю ужасную компанию. Даже мать избегает навещать меня в моем офисе.

Стол Кэт остался в своем первоначальном состоянии, рядом с моим. Обращаюсь к воспоминаниям о том, как она вошла в мой кабинет, а Бертрам позади нее нес стол и стул. Она сказала, что будет помогать мне в работе, так как я недостаточно сплю из-за наших ночных разговоров. Она выглядела так очаровательно возмущенной этим, что то, что я не схватил ее тогда, было свидетельством моей дисциплины.

Я сжимаю пальцы вокруг пера. Мне следует убрать ее стол, но каждый раз, когда думаю о том, чтобы позвать Бертрама, не могу заставить себя это сделать. Даже если это приносит мне боль, я предпочту видеть ее пустой стул и вспоминать, как Кэт сидела там, морщила носик, когда останавливалась над каким-то сочинением, написанным в сухой прозе, и старалась не уснуть. Или как она вставала и просматривала книжную полку позади нас, ища информацию, которая может быть полезной. Если бы не дверь, которую нужно было оставлять открытой, я мог бы обнять ее и насладиться гладкостью ее кожи.

«Сосредоточься», – выдает команду мой мозг.

У меня есть работа. Нужно оставить сентиментальность на сегодняшний вечер. Если мне повезет, то снова смогу увидеть Кэт во сне.

Предложение, которое Кэт подготовила для меморамдума об обязательном образовании, лежит на ее столе. Просматриваю страницы, пытаясь не думать об авторе этого, и стараюсь изо всех сил сосредоточиться на идеях. В последний раз интервью Кэт о детях вызвало национальную сенсацию. Возможно, если я смогу приспособить ее предложение и написать статью о важности образования, оно привлечет больше внимания.

Когда я на полпути изучения проекта, кто-то стучит в дверь. В отличие от личных комнат, дверь моего кабинета оставалась для посетителей открытой. Однако если кто-либо потребует частного разговора, у меня есть комната, которая примыкает к кабинету.

– Эдвард.

– Ваше высочество!

К моему удивлению, в мой кабинет входят трое моих друзей. Мой кузен Генри пришел со своей невестой, Элли. Справа от нее – Поппи, самая близкая подруга Кэт, а также кузина Элли.

– У нас была срочная причина увидеть тебя, и Джордж сказал нам, что ты здесь, – говорит Генри, словно читает мои мысли.

– В чем смысл этого? – Поппи трясет передо мной конвертом, демонстрируя редкую смелость. Обычно она ведет себя как робкая мышь, когда пытается поговорить со мной, но на этот раз, возможно, из-за беспокойства за свою подругу, она забыла о своей застенчивости.

– Она сказала, что заразилась неизлечимой болезнью и должна уйти, – недоверчиво говорит Генри. – Если это так, почему ты не позволил ей встретиться с врачами? Из стольких специалистов в Королевском институте должен быть человек, который может вылечить болезнь Катрионы.

– Kэт. Не Катриона, – поправляю я. Катриона – это имя, которое я оставляю за сестрой Бьянки Брэдшоу.

Генри поражен, но прежде, чем он могу продолжить, говорит Элли.

– Мы хотели бы знать, где находится Кэт, – говорит она, ее голос тихий, но твердый. Как и Поппи, она не проявляет никакой нервозности, хотя она была тихой и кроткой, когда работала с Галеном. – Я бы хотела ее увидеть.

Выражение лица Поппи возмущенное и недоверчивое.

– Как ты позволил этой другой женщине занять ее место? Я думала, ты любил ее.

– Конечно, да, – рявкаю я. Поппи выглядит ошеломленной. Я сомневаюсь, что показывал злую сторону себя лучшим друзьям Кэт. – Как ты думаешь, я бы отпустил ее, если на это была надежда?

– Значит, у нее действительно есть эта болезнь? – говорит Генри. – Она жива?

Было бы легче сказать, что она мертва. Но я не могу заставить себя сказать эти слова.

– Она жива, – говорю я. – Но это не имеет значения. Она не может выжить в нашем мире.

Элли смотрит на Поппи.

– Когда ты показала мне письмо Кэт, ты упомянула, что она не из Ателии. Неужели она не может остаться?

Несколько горничных проходят мимо двери, неся корзины с бельем. Одна из них кидает на меня подозрительный взгляд, прежде чем пройти мимо.

– Заходите, – говорю я, открывая дверь в соседнюю комнату. – Это разговор, который не должен быть услышан.

В следующие полчаса рассказываю историю происхождения Кэт. Генри и Элли, естественно, шокированы, но, так как обычно я не склонен быть легкомысленным, особенно в том, что касается Кэт, и когда Поппи подтверждает мою версию, они принимают эту идею с небольшими оговорками.

– Честно говоря, я всегда думала, что с ней что-то не так, когда она упала с лестницы, – говорит Элли, переплетая пальцы. – Леди Катриона никогда не была так добра ко мне раньше. Но я думала, что это связано с тем, что она ударилась головой и потеряла память, и это не мое дело, чтобы о чем-то сомневаться…

– Вот почему она знала про йод. – Генри обменивается со мной понимающим взглядом. Он имеет в виду тот день, когда мы встретились в доме доктора Дженсена. Генри не мог не вспомнить шок, который получил, когда Кэт сказала про йод.

Поппи смотрит на меня.

– Если ты любишь ее, то должен ее вернуть. Ты не должен был позволять этой девушке приехать сюда и занять ее место. Что ты будешь делать, когда Кэт вернется?

Смотрю в сторону, не в силах встретиться с ними глазами.

– Она не вернется, – говорю я, пытаясь скрыть боль, когда думаю о Кэт. – Ее тело не способно выжить в нашем мире.

– Что с ней? – спрашивает Генри, нахмурившись. – Она показалась мне достаточно здоровой, когда я видел ее последний раз.

Рассказываю им, что гоблины говорили о том, что Кэт неспособна дышать воздухом Ателии. Глаза Поппи растут все больше и больше, Элли прикрывает ладонями рот, а Генри выглядит так, как будто я сошел с ума.

– Бедная Кэт. – Элли кусает губы и смотрит на свои руки. – Думать, что ее забросили в наш мир, совсем одну, и, в конце концов, после того как она вышла замуж за тебя, была вынуждена уйти… сколько она, должно быть, настрадалась.

– Как насчет этой другой женщины, которая позиционирует себя как принцессу? – возмущенно говорит Поппи. Она не смягчится, пока я не объясню.

– Мы встретили ее здесь, – говорит Элли. – Она леди Катриона?

Я закрыл глаза на секунду.

– Да. Это была не моя идея, но временная мера, с которой я неохотно согласился. Представьте, как общественность отреагирует, если Кэт внезапно исчезнет. Однако, как только судебное разбирательство перестанет быть свежим в их сознании, я планирую развестись с ней. Я бы предпочел остаться в одиночестве, даже если в Ателии не будет женщин, кроме нее.

Поппи вяло вздыхает. Генри смотрит на меня с тревогой.

– Но вы были женаты только год. Все ожидают, что вы родите наследника, и…

– Вот почему я буду нуждаться в твоей помощи, – устремляю на него твердый, непоколебимый взгляд. – Я планирую отречься от престола. Хочу, чтобы ты занял мое место.

Генри выглядит так, как будто я ударил его в живот.

– Эдвард, не говори глупостей. Мы оба знали, что ты унаследуешь корону с тех пор, как мы были детьми.

– Я не хочу этого, – резко говорю я. – До тех пор, пока буду коронованным принцем, от меня ожидают взять жену и произвести наследника. Я не хочу жениться и рожать детей, с кем либо, кроме Кэт. А она потеряна для меня навсегда. – Я кладу руку ему на плечо. – Генри, ты единственный человек среди аристократии, кому я доверяю, и знаю, что ты будешь работать на благо нашего народа. И сейчас ты с Элли. Нет никого лучшего для трона, чем ты.

Генри начинает качать головой, но мой умоляющий взгляд заставляет его замолчать.

– Пожалуйста, сделай это для меня.

Глава 3

Кэт

– Нет, чудачка, нет.

Я смеюсь – пустой, лишенный радости звук.

– Я знала, что ты так скажешь. Если бы мы поменялись ролями, и ты сказала бы, что путешествовала в книгу, ну, вероятно я бы тоже тебе не поверила.

– Мне нужна секунда. – Пэйдж какое-то время вышагивает по комнате, а затем поворачивается ко мне. – Хорошо. Позволь спросить тебя еще раз – где ты, говоришь, была эти восемь месяцев?

– В Ателии, стране, в которой происходит действие «Ужасной сводной сестры». Я была замужем за Эдвардом, принцем Ателии. Носила титул Ее Королевское Высочество Принцесса Катриона. Могу танцевать медленный вальс, кадриль, польский танец. И могу показать тебе, как флиртовать с поклонниками в пятидесяти вариациях. Рассказать все о рангах герцога, маркиза и графа. Что-то, что нужно знать старомодной знатной леди? Будучи там, я делала это.

Я заканчиваю свою речь королевским жестом руки, которому меня учили для приветствия людей.

Пэйдж глазеет на меня с открытым ртом.

– Где ты этому научилась?

– Что, как ты думаешь, я пытаюсь объяснить тебе?

Открывается дверь и в комнату входит мама, неся множество пакетов. У них с Пэйдж молчаливое соглашение: один отправляется по поручениям, а другой остается со мной. Бедную, хрупкую Кэт нельзя оставлять в одиночестве. Что же, если бы внезапно материализовался Крю и материализовал меня в Ателию, они бы ничего не смогли сделать, чтобы помешать ему. Боль пронзает меня при мысли об Ателии и о том, как теперь должен чувствовать себя Эдвард. У него нет такой роскоши, как бежать в отдаленный городок. Он должен натянуть свою улыбающуюся маску и притвориться, что Катриона – это я. Боже, как бы мне хотелось иметь возможность избавить его от боли.

– Девочки, – мама поднимает пакеты, – угадайте, что у меня для вас сегодня?

– Мам, нам больше не пять лет, – говорит Пэйдж, но все равно улыбается. – Что там у тебя?

– Что же, для сальсы слишком холодно, но у меня есть вкусная копченая ветчина от местного мясника. Кэт, что ты скажешь на счет бутерброда с ветчиной и сыром?

Ее слова вонзаются в мое сердце, как стрела, и причиняют боль. Мама не похожа на Эдварда, но то, как она это говорит, с нежностью, любовью и заботой в голосе, точно так же, как Эдвард говорил со мной в нашу брачную ночь. Мне хочется плакать.

– Кэт? – Мама закрывает дверь и подходит ко мне. – С тобой все в порядке? Мы можем сделать что-то другое, что бы ты хотела… может суп из тортильи? Или цыплята касадилья, ты их так любила.

Первое, что мне хочется сказать, это «нет», что со мной все в порядке. Второе – я не хочу вспоминать об Эдварде.

– Я буду касадилью, – говорю я. – Спасибо, мам.

Еще одна неделя проходит без происшествий.

Прошло три недели с момента моего возвращения в Америку. Я полностью восстановилась – могу свободно дышать, ходить и выполнять все действия, как любой здоровый человек. Никаких изменений с моим телом не происходит, но я ужасно скучаю по Эдварду. Изо всех сил стараюсь вернуться к своему нормальному «я», но никогда не умела притворяться. Мама беспокоится за меня и даже предположила встретиться с психиатром, но я категорически отказываюсь. Разговоры не приведут Эдварда в наш мир.

Каждый раз, когда Райан зовет маму, это напоминает мне об Эдварде. Или когда парень Пэйдж зовет ее, я хочу, чтобы Эдвард был рядом со мной. Но это бесполезно. Никто в моем мире никогда не будет соответствовать ему. Его никто не сможет заменить. Все, что я могу сделать – это подождать, пока боль постепенно утихнет, и сможет как-то существовать в моей жизни. Любовь никогда не придет ко мне вновь, для любви мне был дан мой муж.

Пэйдж не упоминает Ателию или Эдварда, но я сильно подозреваю, что она гуглила все, что могла найти о нем. Не хочется поднимать эту тему самой с тех пор, как я сказала, что была принцессой, все идет не очень хорошо.

Звенит дверной звонок.

– Я открою, – кричит мама, хотя я сижу в гостиной ближе всего ко входу.

Я могу быть в депрессии, но не инвалид. Поэтому вскакиваю и открываю дверь, ожидая увидеть соседа (пожалуйста, пусть это будет не репортер), но это почтальон.

– У меня пакет для госпожи Кэтрин Уилсон, – говорит он.

Мне требуется одна секунда, чтобы сообразить – меня зовут Кэтрин Уилсон, а не Катриона Брэдшоу. Я так привыкла к тому, что меня зовут Катриона Брэдшоу.

– Это я, – расписываюсь в бланке доставки и беру пакет. – Спасибо.

– Что это? – сбоку от меня мгновенно появляется мама.

– Ты заказывала что-то онлайн? – спрашивает Пэйдж.

Я не касалась своего кошелька и уж тем более не пользовалась кредиткой. Читаю адрес отправителя.

– Это от Джэйсона.

Лицо мамы мрачнеет.

– Тебе не нужно иметь с ним ничего общего, если ты не хочешь.

– Мам. Сколько еще раз мне нужно повторить, что Джэйсон не имеет отношения к моему исчезновению?

– Дорогая, ты порвала с ним. Разве не он сделал что-то, что привело к этому?

– Он ничего не делал. На самом деле это все я.

Подходит Пэйдж.

– Тогда зачем он отправил тебе этот пакет?

– Понятия не имею. – Я открываю пакет и вытаскиваю книгу в твердом блестящем переплете. На ней изображена прекрасная девушка в потрясающем платье. И называется она «Давным-давно».

Пэйдж резко выдыхает.

– Название! Оно в том же стиле, что и «Ужасная сводная сестра!» Это продолжение?

Отбрасываю книгу и визжу. Она бьет меня словно током и, боже, это больно! Но не могу ни о чем думать, кроме как о моем последнем дне в Ателии, о том решающем моменте, когда Крю произнес заклинание, чтобы вытащить меня оттуда. Тогда воздухе появилась книга, и сейчас я держу в руках ту же самую книгу.

– О. Мой. Бог, – задыхаюсь я. – Я… Я просто не могу поверить в это…

Подкидываю книгу в воздух, ожидая, что она будет парить. Затем несу ее на стол и жду, когда она начнет сиять. Называю имя Крю, но все еще ничего не происходит. Книга совершенно новая, не отличается от обычной.

– Милая, что ты делаешь? – Мама встает напротив меня, и она явно в шоке.

– Ты ведешь себя как сумасшедшая. – Пэйдж хватает меня за руки и заставляет сесть. – Не говори мне, что ты пытаешь попасть в эту книгу и в эту историю.

– Я ДОЛЖНА вернуться обратно! – кричу я, хватая и тряся книгу. – Делайте что-нибудь, вы, глупые гоблины! Я должна вернуться к Эдварду!

– Кэт! Остановись!

Звонит мамин телефон. Это приводит меня в чувство, и я затихаю, пока она отвечает.

– Райан? Привет дорогой… да, мы собираемся готовить обед… – она смотрит на меня секунду. – Да, все в порядке… эм, отлично. Поговорим позже. Пока.

Мама отключает свой телефон и кладет его на стол. Она вопросительно смотрит на меня своими прекрасными темными, обрамленными длинными ресницами (я ненавижу то, что не унаследовала ее глаза) глазами.

Пэйдж вручает мне клочок бумаги.

– Это выпало из книги, когда ты подбросила ее в воздух.

И как я могла этого не заметить. Я была настолько увлечена мыслью о возврате в Ателию. Бумажка исписана почерком Джэйсона.

«Нашел ее у своей кровати. Думаю, это твое. Надеюсь, ты в порядке. Джэйсон».

Просматриваю книгу и чувствую, что плачу. История внутри – моя история. В книге можно найти большинство событий, которые произошли с Эдвардом и мной. Я не знаю, как это появилось в нашем мире, но это дает мне слабый проблеск надежды. Надеюсь, что однажды смогу вернуться.

Но не могу. Я не принадлежу Ателии. Не могу выжить там без кислорода. Даже если смогу вернуться назад, я не смогу жить там с Эдвардом. Слеза катится по моей щеке, и я вытираю ее.

– Кэт. – Пэйдж кладет свою руку на мою. Ее голос необыкновенно нежен. – О Кэт, не плачь.

– Я думаю, ты задолжала нам объяснение, – говорит мама. – Кто такой Эдвард? Почему ты должна вернуться к нему? Почему ты так расстроена из-за книги, которую прислал Джейсон?

– Я… – я фыркаю и прижимаю книгу к груди. – Я рассказывала об этом Пэйдж, но это невероятная история. Ты мне не поверишь.

– Все равно расскажи нам. – Мама обнимает меня за плечи. – Какой бы секрет ты не хранила, тебе нужно выпустить его. Позволь нам помочь тебе с твоим бременем. Во всяком случае, во имя семьи?

И тогда рассказываю им все. С того момента, как упала с лестницы, когда телепортировалась в Ателию, как вернулась в Америку и закончила свадьбой с принцем.

– Но ты никогда не упоминала об этом, когда вернулась! – восклицает мама.

Ну ничего себе, она не говорит, что я сумасшедшая. Даже Пэйдж выглядит задумчивой. Видимо моя история настолько интригующая, что они забыли, насколько невероятно это звучит.

– Потому что королева гоблинов наложила на меня заклинание памяти. Она считала, что я буду в депрессии после ухода от Эдварда, поэтому заставила меня забыть об Ателии. Но позже, – я держу «Давным-давно», – я вернулась обратно. Это произошло в прошлом году. Вот где я была все восемь месяцев, в течение которых меня не было здесь.

Мама поворачивается к Пэйдж, выглядя сомневающейся.

– Вот что произошло, когда ты исчезла в прошлом году?

– Не все записано, но здесь отображены важные моменты.

– Похоже, ты сказала ему, что останешься, – говорит Пейдж, наклоняясь и глядя на одну из страниц. Жар поднимается к моему лицу, страстный вышел момент после того, как я обещала Эдварду не оставлять его. – Если ты вышла за него замуж, почему вернулась?

Слезы снова угрожают наполнить мои глаза. Я глубоко вздыхаю, не желая плакать. Затем рассказываю им о проблеме с кислородом.

Пэйдж трясет головой.

– Это сумасшествие.

– Гоблины восстанавливаются после огромной гражданской войны, поэтому у них не хватило магии, чтобы вызвать еще одно заклинание. Даже это было рискованно. Одна ошибка могла заставить меня сразу умереть.

На недоверчивый вздох мамы я развожу руками.

– Я предупреждала вас, что это невероятно. Но клянусь, что говорю правду.

– Дорогая, я знаю, ты не солгала бы о такой серьезной вещи. Но ты не полагаешь, что тебя могли обмануть?

– Похоже на культ, что похитил тебя, загипнотизировал и заставил поверить в эту историю.

– О боже, Пэйдж, нет. – Я вскидываю руки в отчаянии. – Хорошо, понимаю. Вы не верите мне. Но вы должны поверить, когда я говорю, что Джейсон не имеет никакого отношения к моему исчезновению. И я хочу вернуть свое обручальное кольцо.

Прошло два месяца с тех пор, как я получила книгу «Давным-давно». Каждый день (иногда ночью), когда никто не видит, беру книгу и называю имя Крю, но ничего не происходит. Независимо от того, что пытаюсь: вопить, кричать или даже бросать книгу по комнате – это бесполезно. Ничего не происходит.

Мама беспокоится обо мне, так как я непреклонна в версии об Ателии. Пейдж, однако, более понимающая. Она всегда думала, что есть что-то странное в том, что она гуглила книги и ничего не нашла. Даже самая неизвестная книга имела какую-то информацию в Интернете, но она не могла найти ничего об «Ужасной сводной сестре» и «Давным-давно». Забавно, поскольку моя сестра идет в медицинскую школу и не может верить в то, что невозможно объяснить твердой наукой.

В то время как я все еще одержима книгой, также понимаю, что не могу навсегда окунуться в свою одержимость. Эдвард отпустил меня, потому что он хотел, чтобы я жила, поэтому пытаюсь вернуться к нормальной жизни. Не могу работать в Канаде, но Пейдж нашла мне фриланс в Интернете. Копирую, редактирую, корректирую и перевожу с испанского. Иногда вспоминаю документы, которые у меня были для Эдварда, и мне приходится избавляться от боли, которая всегда наступает, когда думаю о нем. Бегаю по поручениям, покупаю продукты в супермаркете, а также регулярно тренируюсь. В небольшом спортзале есть уроки каратэ. Но есть одна вещь, от которой я держусь подальше. Мужчины.

Однажды я написала Таре, спросив ее, как Джейсон. Мне всегда было жалко бывшего бойфренда. Он не сделал ничего плохого, но взял на себя всю вину. Потому что какое еще объяснение могло бы быть о его девушке, исчезающей в его спальне, и появившейся там же через восемь месяцев? Я пыталась написать письменное заявление о том, что Джейсон не имел никакого отношения к моему исчезновению, но публика все еще относится к нему с подозрением. Даже если никогда не встречусь с Эдвардом, вряд ли мы могли бы продолжать жизнь по-прежнему. Мое исчезновение навсегда повлияло на наши отношения.

– Джейсону лучше, – писала Тара. – Он защитил свою докторскую квалификацию, и теперь работает над своей диссертацией. Что с тобой случилось, Кэт? Ты действительно убежала на маленький остров с тем парнем, которого встретила на втором курсе? Можем ли мы как-нибудь встретиться в Чикаго? Ты ничего не сказала, когда покинула страну.

Вина сжимает мое сердце, когда думаю о Джейсоне. Я всегда буду ему обязана, хотя это и не моя вина. Он получит степень, найдет работу, и, надеюсь, к тому времени встретит другую девушку.

Из моего ноутбука раздается звук, означающий, что у меня есть новое электронное письмо. Я стону. Пока меня не было мой почтовый ящик затопили тонны сообщений. Сообщения, в которых беспокоятся обо мне и спрашивают, где я была. Мне потребовалось несколько недель, чтобы разобраться в них (я привыкла классифицировать письма во дворце) и ответить на вопросы друзей, уверяя их, что в я порядке.

Однако это сообщение отличается от других. Оно начинается с вежливого приветствия от Дорис, секретаря отдела из университета, который я закончила.

«Дорогая Кэтрин, отправитель этого письма хотел с Вами связаться. Я не могла выдать Ваш адрес электронной почты, но перенаправляю его Вам, и Вы сами решите, что с ним делать. Я надеюсь, что с Вами все в порядке. Искренне Ваша Дорис».