355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » авторов Коллектив » Год 1944-й. Зарницы победного салюта » Текст книги (страница 5)
Год 1944-й. Зарницы победного салюта
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 03:33

Текст книги "Год 1944-й. Зарницы победного салюта"


Автор книги: авторов Коллектив



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 39 страниц)

А. Н. ЛЕХНИЦКИЙ,
подполковник
РУБЕЖ БЕССМЕРТИЯ

Снег таял, и неошкуренные бревна наката обильно слезились. Большие мутные капли глухо шлепались оземь по всему блиндажу. Промозглый холод забирался в рукава, под белье, и Стрижак время от времени, чтобы согреться, вынужден был отрываться от окуляров и по-ямщицки, крест-накрест бить себя по плечам.

– А ты чего? – взглянув на скорчившегося у аппарата телефониста, спросил Стрижак. – Погрейся чуток, вон позеленел весь.

– Да я думаю, что недолго осталось, товарищ капитан, – поднял голову солдат. – Авось скоро Червоноармейск возьмем, там и отогреемся в теплой хате. С чайком…

Командир батареи пристально посмотрел парню в глаза и не ответил. Только резко повернулся к амбразуре, снова припал к стереотрубе. Знакомо вырисовывались серые в утреннем свете коробочки домов на окраине городка, голые сады, поле, изрезанное траншеями и словно оспой побитое сотнями свежих еще воронок. Там изредка взметались к небу черные султаны разрывов, кое-где занимались пожары, оскаливались белыми вспышками стволы фашистских орудий на опушке иссеченного осколками ельника. Там шел бой. Долгий, затяжной. А вот в направлении стрельбы его батареи было пока тихо. Тревожно тихо, непривычно…

«Не к добру это, – невольно подумал Стрижак, разглядывая плешивое от проталин мартовское поле. – Что-то фриц замышляет, не иначе. Чует сердце, не скоро мы еще в теплой хате будем греться…»

Тяжелая капля звонко ударилась о целлулоид планшета, разметала вокруг десятки крохотных, похожих на ртутные, шариков. Стрижак осторожно стер их ладонью, улыбнулся: а весна все-таки наступает.

«Как и мы, – подумал он, медленно поворачивая линзы в сторону своего левого соседа. – Наперекор всему наступаем. И ничто уже нас больше не остановит. Никакая сила. Вот и Ровенщина, скоро граница, а там, глядишь, и до Берлина рукой подать… Эх, быстрей бы управиться с этой проклятой войной – и домой! В Харьков, на Сумскую… – Стрижак не заметил, как размечтался. – Хорошо бы к весне. Чтоб цвело все… Пройтись неторопливо по улицам, пройтись гордо, с орденами и боевыми медалями. – Он машинально провел рукой по груди, будто хотел убедиться, на месте ли его награды, и усмехнулся – С орденами… Чудак ты, Пашка, чудак. Кого своими орденами удивить хочешь? Да после войны, почитай, миллионы с ними ходить будут. И те, кто на фронте, и те, кто в тылу в общую победу всю душу вкладывал… Все! Весь народ…»

– Товарищ капитан! – неожиданно прервал размышления комбата простуженный голос телефониста. – Вас ноль третий вызывает…

В трубке стоял невообразимый треск, но Стрижак сразу же узнал командира полка.

– Алло, алло! Слышь, комбат! – кричал подполковник, боясь, что его не услышат. – Там у тебя за Слонсвкой какое-то движение. Вроде фрицы резервы подтягивают. Приготовься, комбат! И – ни шагу назад!

– Понял вас, товарищ ноль третий.

– Вот и лады! Главное, комбат, танки не пропусти, если на тебя пойдут, понял? А я помогу в случае чего…

В трубке что-то треснуло. Голос командира полка пропал. Несколько минут на НП стояла напряженная тишина. И вдруг до слуха Стрижака донесся едва уловимый гул. Он то усиливался, то затухал где-то за дальним перелеском, но сомнения не оставалось: работали танковые моторы, притом – много.

– Телефонист, передать на батарею!.. Квадрат…

Через десять минут на НП уже нельзя было говорить обычным голосом. От рева двигателей буквально закладывало уши. Квадратные коробки чужих машин неторопливо выкатывались из-за голого бугра и разворачивались в боевой порядок. Несколько танков открыли по нашему переднему краю огонь.

Стрижак спокойно наблюдал за противником. Танков было много. Пять, семь, десять, двенадцать… С виду неуклюжие, они уверенно бороздили раскисшее поле и за ними, по четко обозначивающимся колеям, прикрываясь броней, шли автоматчики.

– Товарищ капитан! – сержант-разведчик с тревогой взглянул на командира батареи. – К ориентирам подходят, товарищ капитан!..

– Спокойно! – Стрижак не отрываясь смотрел в окуляры стереотрубы, что-то определяя и подсчитывая. – Сейчас, сержант. Еще метров сорок… Так, так… Ну, пора. Телефонист!..

Он ровным голосом передал на батарею данные для стрельбы, и почти в ту же минуту у головной машины взметнулся черный султан разрыва. За ним еще и еще… Неплохо! Совсем неплохо.

– Прицел!.. Вправо ноль два… Ближе… – начал комбат корректировать огонь своих орудий, но в это время танки начали перестраиваться. Стрижак увидел, как одна группа приняла чуть в сторону и, стреляя из пушек и пулеметов, стремительно пошла на позиции левого соседа, а вторая – и это больше всего встревожило капитана, – спустившись в неглубокую лощину, взяла направление на его батарею.

– Эх, засекли гады! – выругался сержант. – Прямо на огневые прут. Они ведь, товарищ капитан, этой лощиной почти во фланг к нашим выйдут…

– Знаю. Сколько их, сосчитал?

– Двадцать, товарищ капитан. Ровно двадцать.

Положение складывалось трудное. Четыре пушки против двух десятков танков! Впрочем, за долгие месяцы войны Стрижак бывал и не в таких переделках, но сейчас его беспокоила эта проклятая лощина, которая, огибая невысокий бугор, уходила в сторону правого фланга его батареи. И хотя там гитлеровцам придется все же выползти на ровное поле, пушкарям надо будет резко менять направление стрельбы, с ходу перестраиваться для встречи с танками. А это не просто. Совсем не просто, если учесть, что противник пока еще не ведет огня всеми средствами, обходясь лишь минометами.

– Снимаемся! – приказал он разведчикам. – Тут нам делать больше нечего. Перебежками, за мной! – Он выскочил из крохотного, довольно обжитого блиндажика, лавируя среди разрывов, побежал к огневым позициям батареи. – Не отставать! Живее!..

«Только бы успеть сменить позиции, – билась в голове мысль, – а уж там нас так просто не возьмешь…»

Он успел как раз вовремя: танки еще не показывались, и только гул их двигателей упруго рвал утренний влажный воздух, да смрадный чад вместе с ветром порывами налетал на батарею.

– Первому расчету глядеть в оба! – приказал капитан. – Как только танки выткнутся – огонь. Беглым! Остальным – быстро на запасные!

Стрижак сам ухватился за станину, помогая солдатам выкатить пушку. Не мешкать! Дорога каждая минута. Ну, живо! Сзади зло зачастило выстрелами первое орудие. Стеной встали перед фашистскими танками косматые черные столбы разрывов. Под прикрытием огня товарищей артиллеристы Стрижака готовились к бою.

Гитлеровцы, однако, очень скоро поняли, что перед ними всего лишь одно орудие. Ну что могло оно против их грозной силы? Так, отчаяние обреченных… Заранее предвкушая победу, гитлеровцы шли прямо на него, и когда до полузасыпанных огневых осталось всего несколько сотен метров, Стрижак понял: пора.

– Батарея! По танкам!.. Бронебойным… Прицел…

В надрывный рев моторов, ухание пушек и треск пулеметов вплелись резкие, как удар бича, выстрелы наших орудий. Крайний слева танк споткнулся, клюнул стволом на какой-то рытвине да так и остался стоять, с каждой секундой все больше окутываясь густым маслянистым дымом. Вторая машина юлой завертелась на месте, разматывая разорванную снарядом гусеницу, третья остановилась со свороченной набок башней.

– Батарея!..

Стрижак стоял, широко расставив ноги, чуть позади орудий и, не отрывая глаз от бинокля, командовал. Он знал, что сейчас начнется самое страшное, самое трудное, что гитлеровцы уже наверняка обнаружили его запасные позиции, что вражеский огонь через минуту весь будет перенесен сюда, на этот крохотный клочок земли, который нужно отстоять во что бы то ни стало. Да, сейчас начнется…

И он не ошибся. Фашисты, оправившись от неожиданности, быстро обошли подбитые машины и, усилив огонь, двинулись на батарею. Позиции артиллеристов вздыбились от разрывов, осколки резко забарабанили по щитам, кто-то отчаянно вскрикнул, сраженный безжалостным металлом.

Но снова дружно ударили орудия Стрижака. Вспыхнул неярким костром четвертый танк. Снова заметались гитлеровские автоматчики. И в ту же минуту комбат увидел ослепительную вспышку разрыва прямо на позиции крайнего орудия. Он бросился туда. Командир расчета ничком лежал на земле; уронил на прицел голову убитый наводчик; обнимая желтую гильзу снаряда, полусидел, неловко прислонясь к стенке окопа, мертвый подносчик… Один лишь замковой гвардии рядовой Цуваров стоял между станин, в разодранной осколками телогрейке. Зажимая ладонью рану в плече и дергая контуженной головой, страшными глазами смотрел на погибших товарищей.

– Заряжать можешь? – прокричал ему в ухо Стрижак.

– Могу, товарищ капитан.

– Тогда давай! Бронебойным!..

Он оттащил в сторону обмякшее тело наводчика, припал к прицелу. Головной танк сразу же увеличился в размерах, приблизился. Черный зрачок его орудия смотрел, казалось, прямо ему в лицо. В ту же секунду лязгнул, проглотив снаряд, замок. Готово!

Привычными движениями Стрижак подвел перекрестье под башню танка и выстрелил. Тот прошел по инерции еще метров десять и остановился. Из люков и смотровых щелей потянул дым.

– Заряжай!..

И снова в жаркую многоголосицу боя влило свой голос орудие Стрижака. Еще один гитлеровский танк вспыхнул костром, так и не дойдя до непокорной огневой. Остальные машины, отстреливаясь, стали пятиться назад, по одной сползая в лощину. Атака отбита…

И все-таки это еще не была победа. Гитлеровцы не отказались от своей попытки прорваться. Проутюжив огневые позиции батареи с воздуха, они снова с упорством обреченных пошли в атаку. Теперь уже на два оставшихся орудия…

Стрижак встал к прицелу. Лицо его было бледным, но спокойным. Он выжидал, чтобы ударить наверняка. Теперь их на огневой оставалось совсем мало, и рисковать комбат не имел права.

Наконец головной танк, огибая ближний пригорок, на несколько секунд подставил свой борт, и именно этого короткого мига хватило Стрижаку, чтобы выстрелить. Танк загорелся. И тут же ударило второе орудие. Бой разгорелся с новой силой. Словно состязаясь друг с другом, пушки вели огонь по вражеским машинам, заставляя их маневрировать и метаться по полю, не давая возможности прорваться сквозь тот огневой рубеж, на котором уже догорали десять стальных туш.

– Батарея!..

И вдруг ослепительная вспышка всплеснулась прямо перед щитом орудия. Комбат упал. Острая боль пронзила грудь, руку. В глазах потемнело, голову словно сжали металлическим обручем.

– Товарищ капитан! Ранены? Товарищ капитан!.. – бросился к нему сержант Забегалов.

«Неужели все? – напрягая последние силы, медленно поднялся комбат с земли. – А как же приказ? Мы ведь должны любой ценой продержаться!..»

– Товарищ капитан… Не вставайте, лежите. Я перевяжу вас…

– Отставить, сержант, – глухо выдавил Стрижак и тяжело навалился на рукоятки подъемного и поворотного механизма. – По местам! Бронебойным!.. Мы, сержант, еще с тобой повоюем…

И снова упрямо заговорило орудие. Снова снаряд рванул гусеницу фашистского танка. Снова глухие слова команды слетали с холодных губ комбата. Бой продолжался, но пальцы капитана на рукоятках маховичков быстро немели, голос ослабевал, и талый мартовский снег под ногами все больше и больше окрашивался в алый цвет горячей крови героя…

Есть на Ровенщине маленький городок с красивым и гордым названием – Червоноармейск. Героическую романтику, солдатское мужество, сыновнюю верность вобрало оно в себя, это слово. И высится в центре этого города обелиск. На нем бронзой написано: «Здесь похоронен Герой Советского Союза Павел Григорьевич Стрижак». Обступили обелиск молодью деревья, пламенеют у подножия цветы – щедры люди на добрую память. Даже ранней весной, когда начинают сходить снега, не раз увидишь на сером граните крохотный букетик живых цветов. Кто положил его здесь? Седой ветеран, прошагавший тысячи километров фронтовых дорог, или мальчишка, только вступивший в жизнь, мать, потерявшая на войне сына, или дивчина, прибежавшая сюда перед первым в жизни свиданием? Кто знает?.. Да и так ли уж это важно? Главное – люди не забывают о подвиге. И ты присмотрись: это подснежники голубеют своими крохотными лепестками. И может быть, сорваны они именно в том перелеске, где был последний рубеж капитана Павла Стрижака.

Сын полка

Председателя колхоза Захара Позднякова и его жену учительницу расстреляли фашисты. Их малолетний сын Роберт остался сиротой. Когда пришли советские воины, он, оборванный и голодный, попросил у солдат поесть. Те накормили, приласкали парнишку, приняли в свою семью. Так и стал он сыном 29-го гвардейского кавалерийского полка. Все называли его Роберташкой.

Роберту было пятнадцать. Он рвался в бой, но ему говорили: мал еще.

И все же день боевого крещения наступил. Произошло это под городом Дубно. Полк вел трудный бой. Двум нашим эскадронам грозило окружение, отступать было некуда, позади – Иква. Помочь могли только артиллеристы – огнем преградить путь фашистам. Но связь с батареей оборвалась.

Командир полка гвардии майор В. Ф. Симбуховский приказал командиру взвода связи лейтенанту Бочкареву немедленно восстановить ее. Посланные один за другим два солдата были ранены и не устранили повреждения.

– Товарищ гвардии майор! – обратился Роберташка к командиру, – Пошлите меня, я сделаю.

– Не разрешаю, – ответил командир, но сам задумался: поймут ли, простят ли его, если он разрешит, а Роберт погибнет! С другой стороны, нельзя же без конца гасить мечту молодого бойца. И после паузы командир заявил – Ладно, иди…

Роберт схватил неполную катушку с кабелем и заторопился выполнять задание. Первое боевое.

Когда он скрылся за бугорком, ударил вражеский пулемет. По нему тотчас же открыли ураганный огонь наши бойцы. Пулемет замолчал. Все думали о Роберте: жив ли!

Напряженная, нервная обстановка. Но вот зазуммерил телефон. Симбуховский рванулся к нему, схватил трубку и прокричал командиру батареи:

– Товарищ Тертышников! За жизнь Роберташки отвечаешь лично. А сейчас немедленно открывай огонь, – и дважды повторил координаты.

Артиллеристы сработали отлично. Замысел фашистов был сорван. Когда сияющий от радости Роберт Поздняков появился в штабе, Симбуховский расцеловал его и наградил медалью «За отвагу».

… В 1974 году в Ровно съехались ветераны 6-го гвардейского кавалерийского корпуса. Среди них находился и Роберт Захарович Поздняков. Со своими воспоминаниями ветераны выступали на предприятиях, в школах. Их слушали с интересом. Учащихся особенно взволновал рассказ Р. З. Позднякова, который в пятнадцать лет принял боевое крещение в боях за Дубно.

Ныне Роберт Захарович живет и трудится в городе Бахмаче.

Ю. И. ЗИНЧЕНКО
НА ПОДСТУПАХ К РОВНО

В дни, когда советские войска вели ожесточенные бои на ровенском направлении, партизанские отряды и соединения оказывали им непосредственную помощь своими боевыми действиями в тылу фашистов.

Выполняя указания Центрального Комитета КП(б)У и УШПД, партизанские отряды соединений под командованием В. А. Бегмы, И. Ф. Федорова и Н. В. Таратуто вышли в район Цуманских лесов с задачей занять город Ровно.

На пути к городу 12 января 1944 года партизанский отряд имени Кармелюка из соединения И. Ф. Федорова совместно с частями Советской Армии освободил от врага город Владимирец.

Для успешного наступления на Ровно и предотвращения переброски живой силы противника к городу необходимо было занять железнодорожную станцию и районный центр Рафаловку. Партизаны соединения И. Ф. Федорова в течение дня 13 января вели бой с гарнизоном противника, в результате которого полностью разгромили его. Фашистское командование, не желая смириться с потерей важного железнодорожного узла, предприняло ряд контратак при поддержке бронепоезда. Ведя ожесточенные бои с превосходящими силами противника, партизаны вынуждены были оставить два моста. Однако Рафаловку они удержали до подхода регулярной части Советской Армии, которой командовал полковник Дикий.

В последующие дни командование соединения связалось со штабом 288-го стрелкового полка. Командир полка Митропольский предложил партизанам совместно с воинскими частями нанести удар по противнику, укрепившемуся в селе Майдан. В случае успешного завершения этой операции перекрывались пути отхода гитлеровцев в укрепленный населенный пункт Деражно, расположенный на пути к Ровно. Взаимодействуя с воинами 288-го стрелкового полка, партизаны наголову разбили батальон противника и заняли село Майдан.

Соединения партизанских отрядов под командованием В. А. Бегмы и Н. В. Таратуто, продвигаясь в направлении Ровно, провели глубокую разведку сил противника. Согласно данным разведки, подступы к городу прикрывали сильно укрепленные вражеские гарнизоны, расположенные в населенных пунктах Деражно и Цумань. Только в Цумани находилось до двух тысяч вооруженных до зубов гитлеровцев. Между Цуманью и Деражно круглосуточно курсировали танки и бронемашины. И все-таки, несмотря на очень сложную обстановку, командование соединений решило выбить фашистов из Цумани. В ночь на 20 января объединенные силы партизан начали наступление на гарнизон противника. Завязались ожесточенные бои. Проявляя исключительный героизм и мужество, они в течение двух суток пытались выбить засевшего в местечке врага.

Учитывая реальные возможности партизан и последствия разгрома своих частей в Цумани, гитлеровское командование отозвало с фронта крупные силы. В карательной операции принял участие полк СС, дивизион артиллерии, десять танков и несколько бронемашин.

В связи с создавшейся ситуацией и угрозой окружения командование решило временно отвести партизанские отряды от Цумани. Партизаны с боем отошли в район Рафаловки, нанеся противнику значительный урон в живой силе. В этом бою было уничтожено 300 гитлеровцев, 32 автомашины, захвачено два орудия, 30 пулеметов, 265 винтовок и автоматов.

Соединившись с частями Советской Армии, партизаны получили приказ опять пробиваться к Ровно. К 1 февраля 1944 года они вновь достигли района Цумани. На пути к Цумани партизанская разведка обнаружила колонну фашистов в составе около полка пехоты с танками. Одновременно по дороге Деражно – Цумань двигались регулярные части советских войск, ничего не подозревавшие о противнике. И тогда партизаны решили ударить в хвост колонны и на плечах гитлеровцев ворваться в Цумань. Проведя десятиминутную артподготовку, партизаны пошли в атаку и, разгромив врага, освободили Цумань. После передачи города частям советских войск соединения В. А. Бегмы и Н. В. Таратуто продолжили путь к Ровно. К этому времени город был освобожден частями Советской Армии, однако в трех километрах юго-западнее Ровно еще находился противник, который интенсивно обстреливал дорогу Ровно – Клевань. Отдельные танки фашистов при поддержке пехоты выдвигались на шоссе Цумань – Ровно.

В связи с этими обстоятельствами партизанским соединениям пришлось входить в город с боями.

Соединение под командованием И. Ф. Федорова, продвигаясь в направлении Ровно, 1 февраля натолкнулись в районе местечка Деражно на подразделения фашистских войск, пытавшихся прорваться к Цумани. Чтобы ускорить уничтожение противника, партизан поддерживали огнем артиллерии части Советской Армии. Действуя смело и решительно, они в течение дня уничтожили группировку врага, которого не спасли ни танки, ни самоходные орудия.

К 5 февраля соединение И. Ф. Федорова вошло в Ровно. Партизаны получили приказ командующего 13-й армии генерала Н. П. Пухова очистить дорогу Ровно – Клевань от остатков фашистских войск и банд украинских буржуазных националистов в радиусе десяти километров. Выполнив поставленную задачу, соединение двинулось в направлении Луцка.

Необходимо отметить, что Н. П. Пухов лично знал многих командиров партизанских отрядов и соединений, действовавших в зоне наступления 13-й армии, высоко ценил их помощь. Впоследствии в своей книге «Годы испытаний» он вспоминал, что на территории Украинского Полесья партизаны воочию убедились, какой стойкостью и отвагой обладали советские люди, откликнувшиеся на призыв Коммунистической партии бить врага не только с фронта, но и с тыла.

Благодаря большой организаторской и массово-политической работе, проведенной Ровенским подпольным обкомом и райкомами партии, партийными организациями партизанских отрядов и соединений, наступавшим войскам повсюду оказывали большую помощь как сами партизаны, так и местное население. Радушно встречая своих освободителей, жители многих украинских сел и городов организованно выходили на строительство дорог, часто выполняли роль добровольных проводников. Многие из них с оружием в руках помогали советским солдатам вылавливать укрывавшиеся в лесах разрозненные группы гитлеровцев, включались в активную борьбу с бандами украинских буржуазных националистов. В условиях бездорожья и распутицы, когда движение автомобильного транспорта, военной техники значительно усложнилось, жители населенных пунктов Ровенской области приходили на помощь советским воинам: помогали вытаскивать увязший в болоте транспорт, пушки, доставляли на передовую продовольствие. По призыву партийных организаций на индивидуальном гужевом транспорте жители Колковского и Цуманского районов за 30 и 31 января перевезли к линии фронта сотни тонн военных грузов.

Центральный Комитет КП(б)У дал высокую оценку боевым действиям партизанских отрядов и соединений Ровенской области. В постановлении ЦК КП(б)У от 9 февраля 1944 года отмечалось, что эти соединения «за период своей боевой деятельности в тылу немецко-фашистских войск прошли славный героический путь борьбы с немецкими захватчиками… Бойцы-партизаны, командиры и политические работники отрядов этих соединений, непрерывно громя гарнизоны противника, нарушая работу его тыла, помогали нашей доблестной Красной Армии освобождать территорию Ровенской области от ненавистного врага и в этой борьбе завоевали боевую славу». [4]4
  ПА ИИП при ЦК Компартии Украины, ф. 62, оп. 2, д. 70, л. 20.


[Закрыть]


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю