Текст книги "Год 1944-й. Зарницы победного салюта"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 39 страниц)

УДАР НА РОВНО

М. А. Козлов и Н. П. Пухов

В. И. Шуляренко И. Т. Кузнецов

П. Г. Стрижак П. М. Воловиков

Атака

Т. А. Краля М. А. Четвертной Н. В. Савгир

М. Г. Трубачев С. В. Федоров И. В. Павлюченко

В. Т. Сидоров

По вражескому укрепленному пункту!

Н. И. Кузнецов

Комиссар партизанского соединения С. А. Ковпака генерал-майор С. В. Руднев и начальник Украинского штаба партизанского движения генерал-майор Т. А. Строкач

Кечил-оол

Гвардейская доблесть

Западнее Костополя, на небольшом притоке Горыни раскинулось село Берестовец. Гитлеровцы сильно укрепили его, превратив в один из опорных пунктов на пути к Ровно. Этот «орешек» оказался в полосе наступления 337-го гвардейского стрелкового полка. И когда роты поднялись в атаку, взять Берестовец с ходу не удалось из-за ливня вражеского огня.

Командир взвода гвардии лейтенант Василий Сидоров обратился к комбату.

– Разрешите нашему взводу обойти село и ударить с тыла.

– Действуйте! – сказал комбат. – Желаю удачи.

Бойцы Сидорова пошли в обход – через болота, рощи, перелески. К рассвету группа смельчаков приблизилась к селу с западной стороны. Они разведали огневые точки, и Сидоров по рации сообщил в полк разведданные. Гитлеровцы, увидев у себя в тылу наших солдат, подняли тревогу и начали окружать взвод. Сидоров обратился к своим товарищам:

– Будем биться до конца! За Родину, вперед!

Ведя огонь из автоматов, бойцы бросились на врагов. Затем пустили в ход гранаты. Падали гитлеровцы, но несли потери и красноармейцы. Издали доносились орудийные залпы. Это перешел в атаку полк. «Продержаться любой ценой, пока не подойдет подмога», – думал Василий. Но обстановка накалялась. Вот бойцы Сидорова совсем сблизились с противником. Завязалась жестокая рукопашная схватка. Лейтенант Сидоров был ранен. Из ноги и плеча сочилась кровь. Но он, казалось, не чувствовал ни боли, ни усталости.

Двенадцать вражеских солдат сам уничтожил Василий Сидоров. Он нанес смертельный удар еще одному фашисту, но тот успел выстрелить в лейтенанта. В это время подразделения полка подошли с фланга и завязали бой на улицах Берестовца.

Василия Сидорова подобрали на поле боя санитары. В теле его было шесть ран. Лейтенант Василий Сидоров, до конца выполнивший свой долг, удостоен звания Героя Советского Союза посмертно.

П. Н. ТЫРТОВ,
подполковник запаса
РАЗВЕДЧИКИ

Линия обороны по Горыни. Один из участков, включая Тучин, оборонял 10-й гвардейский стрелковый полк. Подразделения укрепляли позиции, а разведчики занимались своим обычным кропотливым делом. Ночью они часто пробирались во вражеский тыл, вызывая там переполох, чтобы гитлеровцы не разгадали намеченного по замыслу командования действительного места форсирования реки.

…Один из таких очередных рейдов в тыл врага возглавил рядовой Шуляренко. Разведчики прошли овраг, переправились на противоположный берег – и в эту минуту ночную темень рассекла ракета. Шуляренко привычным движением прижался к земле. Рядом с ним лежали Иван Мосин, Николай Отурин, Юрий Кац. Где-то позади разорвался вражеский снаряд, второй прогрохотал справа. Описав дугу, ракета повисла в воздухе.

– Вперед! – вполголоса скомандовал Шуляренко, и разведчики, достигнув переднего края обороны, пересекли его. Углубившись в тыл метров на триста, они открыли огонь из автоматов и ручного пулемета. Гитлеровцы начали беспорядочную пальбу. А нашим наблюдателям именно это и было нужно: они обнаружили несколько огневых точек противника. Через полчаса под прикрытием огня группы обеспечения разведчики вернулись в расположение своей части.

С наступлением сумерек полк начал выдвигаться к Горыни. Хоть и не такая уж широкая эта река, но в фронтовых условиях она серьезная водная преграда. От талого снега и дождей Горынь вышла из берегов. Всю ночь гвардейцы пробирались по раскисшим, болотистым дорогам.

Как всегда, в авангарде шли разведчики: старший сержант Панихидин, рядовые Яковченко, Шуляренко, Мосин, Отурин. Каждый понимал: за ними спешит полк, чтобы к утру занять исходный для атаки рубеж.

Перед селом Великий Житин сделали небольшой привал. Устроились на земле кто как мог. На западе, над самым горизонтом, висело оранжевое зарево. Это пылало подожженное отступающими фашистами какое-то село. Над темнеющим вдали лесом то и дело взлетали ракеты. До Ровно оставалось километров восемь.

– Ночью наступаем, – передали приказ командира дивизии генерал-майора Онуприенко.

И вновь разведчики в авангарде.

– Я шел в левом боковом дозоре, – вспоминает Владимир Иосифович Шуляренко. – Слышу, неподалеку кто-то шлепает по грязи. Я присел, притаился. Вижу – «язык» сам идет в руки. Кричу ему: «Хенде хох!» Хотя окрик застал гитлеровца врасплох, с ним пришлось повозиться. Зато и немало ценных сведений сообщил он нашему командованию.

– Мы всегда надеялись на разведчиков. Они никогда не подводили, – говорит Макар Филимонович Конюшко, бывший заместитель командира полка по политчасти, проживающий ныне во Львове.

На рассвете полк вышел на северо-восточную окраину Ровно, а через несколько часов двинулся на Млынов, чтобы занять плацдарм на реке Икве. Почти три недели продолжались упорные бои на плацдарме.

Позднее Владимир Шуляренко стал пулеметчиком.

…Ночью полк захватил небольшую высоту и занял оборону на поле, засаженном картофелем и люпином. Не ожидавшие атаки гитлеровцы почти без сопротивления сдали высоту. За остаток ночи гвардейцы отрыли окопы. Пулеметчики замаскировали «максим» под копной. На рассвете они увидели перед собой село и дорогу, по обеим сторонам которой проносились машины. Чтобы вернуть утраченные позиции, фашисты около полудня пошли в наступление.

Показались два вражеских танка, бронетранспортер, за ними цепью шли автоматчики. Припав к биноклю, командир батальона Герой Советского Союза капитан Н. Омелин выжидал, пока фашисты подойдут поближе. Наконец гвардейцы услышали команду: «По танкам и пехоте противника ого-о-онь!»

Встретив сплошную стену огня, гитлеровцы дрогнули. Но через минуту-другую танки противника рванулись вперед. Не отставали от них и автоматчики. Отсекая пехоту от танков, с левого фланга ударил свинцовым ливнем «максим» Шуляренко. Попав под прицельный пулеметный огонь, цепь вражеской пехоты смешалась. В это время убило подносчика патронов. У пулемета остались Шуляренко и Мишин. Хотя фашисты залегли, огонь по нашим боевым порядкам не ослабевал.

Только к ночи бой утих, чтобы утром разгореться с новой силой.

– На рассвете, видим, фашисты разворачиваются для атаки, – продолжает рассказ Владимир Иосифович. – Мы как раз завтракали. Хотя есть здорово хотелось, но пришлось отодвинуть котелки в сторону.

Шуляренко, оставшийся в живых один из пулеметного расчета, был направлен в другой расчет. Пулеметчики не выходили из боя целый день. Уже перед вечером в дерево, вблизи которого находилась позиция, угодил снаряд, и Шуляренко ранило. После выздоровления участвовал в боях на Сандомирском плацдарме. Войну закончил в Праге.

Шли годы. В. И. Шуляренко окончил Киевский медицинский институт. Через несколько десятилетий судьба свела его – заслуженного врача УССР, главного эпидемиолога Ровенской области – с однополчанином – Терентием Дмитриевичем Буденковым, депутатом Ровенского городского Совета народных депутатов, главным врачом областного врачебно-физкультурного диспансера. Наверное, каждому из ветеранов вспомнилась ранняя весна сорок четвертого, фронтовая землянка, в которой Владимиру Иосифовичу вручали медаль «За отвагу», а Терентию Дмитриевичу – орден Отечественной войны II степени.

М. Г. ТРУБАЧЕВ,
старший лейтенант в отставке, полный кавалер ордена Славы
В БОЮ И ТРУДЕ

Давно не видел я своего фронтового друга. Не знал, в каких краях он бросил якорь. Наконец, удалось установить его адрес.

… От Тулы я добирался дальше автобусом. Мой однополчанин Сергей Федоров был рядовым, разведчиком. Сейчас он возглавлял колхоз имени Кирова. Только во время этой памятной послевоенной встречи я заметил среди его многочисленных фронтовых наград орден Ленина и Золотую Медаль Героя Социалистического Труда.

… Когда мы впервые встретились с Сергеем Федоровым, на груди у него уже поблескивала медаль «За отвагу». Шел год сорок четвертый. Мы служили в 50-м гвардейском кавалерийском полку 13-й гвардейской кавалерийской дивизии, наступавшей на ровенском направлении.

Однажды группу разведчиков, в составе которой находились мы с Сергеем, послали в поиск. Два дня мы наблюдали за передним краем вражеской обороны. Опытным глазом разведчика Сергей определил участок, где можно было скрытно проникнуть в оборону гитлеровцев. Заграждения мы преодолели удачно. Но в нескольких метрах от окопов противник нас обнаружил. Застрочили пулеметы. Пустив в ход гранаты, мы ворвались в окоп. Федоров первый схватил гитлеровца. Но при отходе захваченного нами пленного настигла пулеметная очередь. Пришлось начинать сначала. Сергей все подбадривал нас: «Терпение, ребята, обязательно возьмем фрица». И вскоре действительно удалось захватить вражеского пулеметчика, который сообщил ценные сведения.

…На исходе январь сорок четвертого. Оттепель, раскисли дороги. 13-я гвардейская, преодолевая сопротивление врага, двигалась вперед. Полк получил задачу захватить перекресток шоссейных дорог Млынов – Подгайцы – Ужинец, чтобы громить отступающие части противника на подступах к Ровно, лишать его возможности перебрасывать резерв. Разведка должна была первой выйти на перекресток и удерживать его до подхода главных сил.

Наш взвод конной разведки под командованием лейтенанта Петра Ковалева подошел к перекрестку со стороны Ужинца. Вскоре мы заметили, что по шоссе со стороны Ровно движется колонна гитлеровцев – примерно два взвода и обоз.

– Подойдем скрытно и, подпустив поближе, ударим, – решил командир.

Так и сделали. С близкого расстояния открыли по колонне огонь, затем, забросав гитлеровцев гранатами, ринулись в атаку.

Оставшиеся в живых двадцать пять солдат и три офицера противника сдались в плен.

Тем временем подоспевшие эскадроны полка занимали позицию в районе Млынов – Подгайцы.

На рассвете 4 февраля на шоссе вновь показалось большое подразделение вражеской пехоты: впереди двигалось несколько танков и бронетранспортер, за ними следовали автоматчики и обоз. Нашей засады фашисты не заметили. Пропустив колонну вперед, мы обстреляли ее хвост. Танки и бронетранспортеры были подбиты и уничтожены артиллеристами и минометчиками. Хотя враг понес большие потери, фашисты еще могли собраться с силами и двинуться по намеченному маршруту.

Созрело дерзкое решение, Я и еще трое конников с обнаженными саблями ворвались в расположение противника, оглушая гитлеровцев криками:

– Сдавайтесь в плен!

Тотчас, как бы в подкрепление этого ультиматума, заговорили наши пулеметы. Враги растерялись. Некоторые офицеры, а за ними и солдаты подняли руки вверх. Так мы взяли в плен более трехсот гитлеровцев.

После этого боя мне вручили орден Славы III степени.

Вскоре гвардейцы 13-й кавалерийской дивизии уже вели боевые действия в районе города Броды. Днем и ночью разведчики занимались своей трудной фронтовой работой: добывали сведения о противнике, приводили «языков».

В одном из очередных поисков Сергей Федоров с двумя разведчиками в качестве «языка» доставил фашистского офицера. За проявленные при этом мужество и находчивость Сергей был тоже отмечен орденом Славы III степени.

После боев за освобождение родной украинской земли мы участвовали в боях с врагом на территории Польши, Чехословакии… К концу войны мой ратный труд был отмечен еще двумя наградами – орденом Славы II и I степени. Полным кавалером ордена Славы стал и Сергей Федоров.

Обо всем этом мы вспоминали, встретившись с Сергеем Васильевичем Федоровым. Рассказал он мне о своих колхозных делах, о высоких урожаях, за которые тоже надо было настойчиво, по-фронтовому бороться. За достигнутые успехи и легла ему на грудь Золотая Медаль Героя Социалистического Труда.

Тогда я еще не знал, что наша встреча окажется последней. Вскоре мне сообщили, что Сергея Васильевича не стало.

Сейчас живу и работаю в городе Адлере. Награжден юбилейной медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина». Часто встречаюсь с молодыми рабочими, учениками. Любят они послушать о боевых делах фронтовых разведчиков. И, рассказывая им о днях былых, я непременно вспоминаю о своем фронтовое друге Сергее Федорове – человеке большой отваги и мужества.

И. Т. КУЗНЕЦОВ
майор в отставке
ВСЕМ СМЕРТЯМ НАЗЛО

Я встретился с ним через двадцать семь лет после окончания войны, когда нас, ветеранов, пригласили в Москву на празднование Дня Победы.

Ночью прямо с вокзала я приехал по указанному адресу. Первое, что бросилось в глаза в квартире однополчанина, – протез руки на подоконнике. Вот идет навстречу хозяин. И вдруг меня словно током ударило – это же Николай Савгир, наш прославленный командир взвода!

… В 29-м гвардейском кавалерийском полку он появился в августе 1943 года. О себе рассказывать не любил. Лишь изредка обронит фразу-другую. Скажем, допустил оплошность молодой боец, а он ему тотчас поучительный пример напомнит. Был, мол, у нас такой случай.

Из этих оброненных в разговоре фраз мы узнали, что война застала Николая на Балтике.

… Под Ленинградом взводу морской пехоты, в котором был и Николай Савгир, за одну ночь довелось участвовать в шести рукопашных схватках с гитлеровцами. В последней контратаке осколок разрывной пули попал Савгиру в глаз. В пылу боя он сразу не ощутил потери глаза и продолжал бить фашистов прикладом, колоть штыком. Только пулеметная очередь свалила бесстрашного моряка, Николая Савгира доставили в госпиталь без сознания. Инвалид. Куда податься? Его послали в Челябинск на завод. Рвался на фронт. Вскоре Савгир окончил курсы фельдшеров и снова попросился в действующую армию. Его направили в 29-й гвардейский кавалерийский полк.

30 января 1944 года полк после трудного марша вышел в тыл фашистских войск под Ровно. Гитлеровцы бешено сопротивлялись. У населенных пунктов Деражно и Постийное разыгрались кровопролитные бои.

Эскадрону, где одним из взводов командовал гвардии старшина Савгир, заменивший командира, было приказано оседлать шоссейную дорогу, чтобы отрезать противнику пути отхода. Враг пошел в атаку. Конники стояли насмерть. Пустили в ход гранаты, дело доходило до рукопашных схваток. Противник стремился пробиться любой ценой.

Несли потери и наши бойцы. Кончились патроны. Тогда Савгир подобрал чей-то карабин и продолжал вести огонь из него, затем схватил противотанковую гранату, хотел перебежать дорогу, чтобы занять более выгодную позицию, и… упал, скошенный пулеметной очередью. Эскадроны, ринувшиеся в контратаку, выбили противника с занимаемых позиций и устремились навстречу наступающим главным силам.

Николая Савгира считали погибшим и послали «похоронку» родным. Однако санитары, подобрав раненого старшину, отправили его в медсанбат. Оттуда – в госпиталь. И хотя молодой организм победил смерть, жизнь Николая еще находилась в опасности. Врачи решили отправить его в тыл. Узнав об этом, Савгир убежал из госпиталя.

Какая-то непонятная сила тянула Николая Савгира к месту, где когда-то кипел жестокий бой, где он пролил кровь. Пошли с ним и два его попутчика-сержанта. Неподалеку от села Скреготовка бойцы увидели холмики могил. На дощечках – имена павших боевых друзей. На одной из них написано: «Гв. старшина Савгир Н. В.» Николай улыбнулся, а затем на глаза набежали слезы.

– Не плачь, долго жить будешь, – сказал один из бойцов.

– Командира эскадрона жалко, очень уж хороший человек был, – ответил Савгир.

Поклявшись над могилами боевых побратимов отомстить врагу за их гибель, солдаты продолжали свой путь.

В полк гвардии старшина прибыл в разгар жестоких боев за Дубно. И сразу пришлось окунуться в пламень атак.

Незаконченное лечение давало себя знать. Командир полка гвардии майор В. Ф. Симбуховский распорядился отправить его в госпиталь, но Савгир наотрез отказался покинуть полк. Его ненависть к фашистам была поистине неукротимой, придавала ему силы. И даже два последующих ранения не смогли вырвать гвардейца из строя.

Бои за село Поникву – одна из ярких страниц боевой истории полка. Село несколько раз переходило из рук в руки. Когда был ранен командир эскадрона, Савгир заменил его. В это время на эскадрон двинулись танки, за ними пехота. Савгир дает команду пулеметчикам отсекать пехоту. Замолчал пулемет на правом фланге. Николай сам перезарядил пулемет и ударил по врагу. Неожиданно на него устремился танк. Гвардеец бросает связку гранат. Бронированная махина развернулась и ушла.

В этом бою Н. В. Савгир ходил в последнюю свою атаку. Рядом с ним разорвался снаряд. Взрывной волной Николая подкинуло над землей. Осколками ему оторвало правую руку.

Полк наступал, преследуя врага. А полковой писарь написал вторую «похоронку» на гвардии старшину Николая Васильевича Савгира.

Как и в первый раз, его подобрали санитары второго эшелона. Снова госпитали, продолжительное и трудное лечение. И снова выжил!

Как же сложилась послевоенная жизнь Николая Васильевича? Несмотря на пять тяжелых ранений, три контузии, у кавалера ордена Славы, награжденного кроме этого орденами Отечественной войны, многими боевыми медалями, нашлись силы закончить университет, аспирантуру. Ныне Николай Васильевич Савгир – доцент, парторг кафедры философии Киевского ордена Ленина политехнического института.

Г. В. БУХАЛО
ОН ЛЮБИЛ ЖИЗНЬ

Около двадцати лет назад Лидия Фроловна Павлюченко переехала на постоянное место жительства в Ровно – город, где похоронен ее муж, фронтовой летчик. Меня, работника Ровенского областного краеведческого музея, интересовало все, что связано с именем Героя Советского Союза Ивана Васильевича Павлюченко. Так я узнал о переезде в Ровно Лидии Фроловны.

Во время беседы она передала мне пачку писем.

– Это Ваня присылал с фронта.

Письма написаны карандашом на небольших клочках бумаги. Видно, писались они в коротких перерывах между боевыми вылетами. Их нельзя читать без волнения. В письме от 4 июля 1943 года Иван Васильевич писал; «Я люблю жизнь и поэтому иду сейчас в бой. Я иду в бой за счастье моих детей, за счастье Родины».

– А вот еще дорогая для меня память о муже, – и Лидия Фроловна положила на стол толстый конверт. В нем находились пожелтевшие от времени тетради. На фронте Иван Васильевич часто записывал боевые эпизоды. И эти записи его друзья передали семье Павлюченко.

Вот один из эпизодов, взятый из фронтового дневника. Бой, о котором рассказывается, произошел в сорок четвертом, в небе Ровенщины.

«…На нашу часть возложили задачу вести борьбу с подходившими резервами противника. Воздушной разведкой к исходу дня было установлено, что по шоссейной дороге движется большая колонна машин противника.

Светлого времени для нанесения удара не хватало. К тому же были очень сложные метеоусловия: облачность десять баллов, видимость едва превышала один километр. Но не вылететь летчикам на боевое задание сразу же – значит, дать возможность автоколонне врага за ночь достигнуть места назначения. Тут медлить нельзя. И вот я и еще три экипажа ИЛ-2 поднимаемся в воздух. Летим в сумерках, над землей стелется туман. Выходим в район цели. Перестраиваю звено в правую змейку и даю команду: „В атаку“. Первый удар наносим по голове автоколонны. Бомбы легли точно. Десять машин разлетелись в щепки… Колонна остановилась, путь закрыт, объезд невозможен. Мой и четвертый ИЛ-2 делают от колонны разворот влево – атакуем с хвоста. Гитлеровцы оказались в мешке. Началась паника. А мы продолжаем обрабатывать колонну пушечно-пулеметным огнем. Пора кончать работу. Даю сигнал выходить из атаки. Наступила темнота, Но опытные летчики умело действуют и в таких сложных условиях. Идем на свой аэродром…»

Таких эпизодов в дневнике много. Из них мы узнаем, что Иван Васильевич и его однополчане громили врага, не щадя своей жизни.

Лидия Фроловна положила на стол несколько фотографий Ивана Васильевича. На одной из них Иван Павлюченко – совсем юный курсант Сталинградского авиационного училища. Затем пошли фронтовые снимки: мужественное, волевое лицо закаленного в боях воздушного бойца.

– Одна из его боевых наград, – показывает Лидия Фроловна орден Отечественной войны II степени. – А вот его часы…

Надпись на крышке свидетельствует, что подарок вручен летчику коллективом одного из заводов в день 25-летия Советской Армии.

В присланной нам из архива Министерства обороны копии наградного листа – представления Ивана Васильевича к званию Героя Советского Союза – говорится: майор И. В. Павлюченко, командир авиаэскадрильи 525-го штурмового авиаполка; награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны II степени, Александра Невского.

Десятки боевых вылетов совершил Иван Павлюченко в небе Ровенщины. Здесь он штурмовал огневые точки противника, бомбил танки, автоколонны, железнодорожные эшелоны. Здесь, на земле Ровенщины, Иван Васильевич совершил свой последний боевой вылет. Он погиб в огне жестокого боя, шагнув в бессмертие. С Ровенщины пошла реляция на присвоение мужественному советскому асу звания Героя Советского Союза посмертно.

Одна из улиц Ровно носит имя Героя Советского Союза И. В. Павлюченко, его имя присвоено 21-й средней школе.