Текст книги "Азбука для несовершеннолетних"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Самолюбие

– моральное чувство, в котором выражается уважение человека к себе как личности, основанное на признании своего достоинства.

Дверь класса хлопнула, как будто выстрелили из стартового пистолета. То ли Люда, выбегая, толкнула ее с такой силой, то ли сквозняк помог, но звук получился громкий и резкий. На несколько секунд возникла тишина, какой не было весь урок, трудный последний урок...

Потом тишина дрогнула и задребезжала – звонок. И это тоже был старт. Восьмиклассники заторопились. Большинство, сгребая с парт тетради, учебники и ручки, рвалось на улицу. Меньшинство все еще размышляло над случившимся и никуда не спешило. И среди них (кроме учительницы литературы Анны Ивановны) были Лена и Борис.

– Вы что, оглохли! – закричал им Санька, перворазрядник по прыжкам в высоту. Он первым утрамбовал в свой аккуратный спортивный чемоданчик нехитрый ученический скарб и теперь слегка подрагивал, как заведенный мотоцикл. – Звонок же!

– Звонок, – повторила побледневшая Анна Ивановна. – Идите гулять.

Сама учительница не двинулась с места.

– Гулять! – Санька с ревом и грохотом, как мотоцикл по вертикальной стене, пронесся между парт, мимо доски и бездымно исчез за дверью. Оставшиеся застыли в предстартовых позах, нетерпеливо поглядывая то на Бориса, то на Лену.

– Кому неинтересно, пусть уходит, – негромко сказала Лена. – А по-моему, надо разобраться, почему так получилось.

– Ой, у меня музыка! – вспомнила одна девочка и, не оглядываясь, вышла.

– И так меня мама каждый день ругает, что задерживаюсь, – пробормотала другая, аккуратно прикрывая за собой дверь.

За ними последовало еще несколько человек: дескать, тренировка, репетиция, сбор у подшефных... Анна Ивановна тоже поднялась, но, подумав, молча прошла в конец комнаты и села за последнюю парту...

Что же случилось в классе несколько минут назад? Люда через голову соседки протянула Борису записку. Девочка повернулась спиной к доске и не заметила, как Анна Ивановна оказалась рядом.

– Можно, я буду почтальоном? – усмехнулась учительница, протягивая ладонь. – Простое, заказное, авиа?

Люда отдернула руку, спрятала записку за спину, поднялась из-за парты. По лицу ее словно пробежали волны: розовая, белая, опять розовая, снова белая... Бесшабашный перворазрядник Санька все это видел сбоку и громко шептал-советовал:

– Съешь! Жевать разучилась? Ам – и готово!

– Ну дай же, – настойчиво повторила Анна Ивановна.

Розовая волна задержалась на лице Люды, на глазах темнея и густо алея. Девочка судорожно глотнула воздух и вдруг, ни слова не говоря, кинулась к двери. Та хлопнула, как будто выстрелили из стартового пистолета...

Анна Ивановна молча сидела за последней партой и глядела в окно.

– По-моему, Люда виновата в том... – начала Лена, но Борис ее перебил:

– «По-моему»... «Виновата»... Дай сначала людям высказаться. Ты комсорг, ты успеешь.

– Высказывайтесь, люди.

Стали спорить.

– Конечно, записки на уроках – это не очень, но и отбирать записки тоже очень не...

– Ты не темни! Права Людка или нет?

– А что тут неясного? Я бы ни за что личную записку не отдала. Хоть директору. Хоть самому завгороно. Вот и у Людки гордость взыграла...

Ребята старались не смотреть на Анну Ивановну. Но она по-прежнему сидела в углу и молчала.

– Людка молодец. У нее чувство собственного достоинства будь здоров!

– Чего ж она убежала? Вот так достоинство...

– Тебе бы так наступили на самолюбие.

– А я бы как Санька: ам – и нет!

– Вот вы говорите: «гордость», «достоинство», «самолюбие»... – в раздумье произнесла Лена. – А это хорошо или плохо?

– Еще как хорошо!

– Хуже не бывает!

Вот теперь, когда спор у ребят разгорелся по-настоящему (а так всегда бывает, если сталкиваются противоположные мнения), мы на время оставим класс и попробуем порассуждать сами. Как говорится, пораскинем своим умом.

Итак, хорошо это или плохо – быть самолюбивым человеком?

– Смотря как понимать самолюбие, – заметит, наверное, осторожный читатель.

– Самолюбие, – отвечаю я, – это чувство собственного достоинства...

– Так это же хорошо! – восклицает нетерпеливый читатель.

– Прости, ты перебил. Я продолжу: достоинства, соединенного с ревнивым отношением к мнению о себе окружающих. Вот что значит самолюбие.

– А-а, – неопределенно тянет нетерпеливый читатель. Осторожный молчит. Оба, надеюсь, думают. И есть над чем поразмыслить. Самолюбие – сложное качество человеческого характера. Оно может быть добрым и злым – смотря насколько выражено, смотря в какую сторону направлено. Если оно захватывает человека целиком, то уводит его от людей в гордыню и одиночество. Говорят: «Самолюбие заедает...» Если покидает человека насовсем, он становится бесхарактерным, вялым, равнодушным. Про такого скажут: «Ему бы капельку самолюбия...»

– Вот-вот! – вдруг воспламеняется нетерпеливый читатель. – Мне бабушка каждый день твердит: «Никакого у тебя, внучек, самолюбия. Ведь не круглый же ты... этот... Чего ж у тебя одни тройки в дневнике?» – «Так то ж в дневнике, – говорю. – А в душе я, может быть, отличник». А она опять: «О чем и разговор. Ума тебе хватает, а самолюбия ни на грош. В троечниках ходишь...»

– Ходи себе в троечниках, – не без ехидства замечает осторожный читатель нетерпеливому, – только правильно выбирай направление. Куда ты забрел? При чем тут бабушка?

– Минуточку, ребята! Вот и у нас спор чуть не доходит до ссоры... Не пора ли нам вернуться в класс и послушать, чем там закончилось?

А там все продолжалось!

– На одном самолюбии не проживешь. Надо еще выдержку воспитывать.

– Да что вы заладили: «самолюбие, самолюбие». Сам себя любит человек, сам себя замечает в мире, а больше никого и ничего...

– Ты путаешь. Это уже самолюбование. Или себялюбие. Это совсем другое.

– А я так вообще не пойму, почему Людка из класса выскочила как ошпаренная?

– Ты же ее записку не читала. Может, там такое было!

– Не думаю, – резко отозвался Борис, до сих пор молчавший. – Но вам не кажется, что это мы уже не чье-то самолюбие, а честь задеваем. Честь девчонки. Рыцарские времена прошли, а порядочность еще никто не отменял...

Помолчали.

– Татьяна, между прочим, тоже Онегину писала, – вдруг блеснул познаниями кто-то из мальчишек.

– Ой, не могу: Борька – Онегин...

– Нет, вы послушайте! Значит, у Татьяны Лариной не было этого... самолюбия? Так?

– Какое самолюбие, если любовь...

Анна Ивановна поднялась и в полной тишине прошла к учительскому столу.

– Раз уж заговорили о литературе, то, наверное, и мне дадут слово. Можно, Лена? Ну вот. Хоть вы и щадили мое самолюбие, не называли моего имени, но я понимаю, на кого тут собак понавешали. Ах, как плохо – вводить человека в краску, отбирать чужие записки, не так ли? Согласна и я: хорошего мало. Но позвольте мне ответить на ваши обвинения. Мы не первый год знакомы, и вы знаете, что я никогда не читаю чужих записок – у меня ведь тоже есть свое человеческое, женское, учительское самолюбие. И о том, что жить для себя? Взять и просто побродить по лесу?.. Конечно, кому ж не хочется! Грибы, например, собирать люблю. Но я – рационалист, я взвешиваю: какое получу удовлетворение, если побуду час в лесу, и какое – за этот час в институте. Не умею отдыхать? Да, это правда – в отпуск почти никогда не езжу, но какой здесь подвиг? Поехал я однажды в санаторий, но через неделю сбежал. Стало мне невыносимо скучно. Так что все просто: каждый раз из двух радостей я выбираю бóльшую. Живу так, а не иначе, не потому, что должен, а потому что – хочу! Так что не нужно меня жалеть.

– Далеко не всем удается жить в таком полном соответствии со своим призванием.

– Не верю, что бывают люди без призвания. Просто встречаются сонные, которым не повезло, – никто не успел их разбудить. У ребят, по-моему, нужно воспитывать избирательное отношение к профессии. Не твердить им: все профессии хороши, а убеждать, что среди многих хороших профессий есть одна-единственная, которая может прийтись тебе по душе.

– Много ли в вашей жизни было случайного?

– Как сказать? То, что с юга в Сибирь попал, – случайность, наверное. А вот то, что выбрал именно ортопедию, – закономерность. Меня поразило, какой здесь непочатый край нерешенных проблем. Это и привлекло. В двадцатом веке невозможно быть универсалом, и поэтому важно не только выбрать профессию, но и найти свое место в ней. То есть не распыляться, а сосредоточиться на чем-то своем, конкретном. Это, конечно, трудно. Сегодняшняя жизнь предлагает слишком много соблазнов. Сходить в театр, в кино, почитать интересную книгу, то есть потребить что-то созданное другими легче, конечно, чем что-то самому сделать. Легче... А потом все эти «легче» превращают жизнь в цепочку случайностей, и человек постепенно теряет себя.

– Вы перечисляете: театр, кино, книги... И говорите: «потребить». Но ведь это не товар какой-то, а пища для души.

– Что ж поделать, если мне, к примеру, приходится в этом смысле голодать. Вот начну читать хорошую книгу, а тут – бац! – очередной трудный больной, и нужно все отложить, срочно искать для него какой-то уникальный способ лечения и, значит, читать-перечитывать горы специальной литературы. Я уж смирился. И вообще-то считаю, что, только отказываясь от многого во имя одного, наиболее важного, человек может достичь желанной цели. Большое дело не дается малым трудом.

– Это – сознательное самоограничение, вынужденное. Ну а если у человека нет столь мощного «во имя» (у подавляющего большинства нет), стоит ли обеднять, ограничивать свою жизнь?

– Я настаиваю на том, что самоограничение (можно называть это целеустремленностью) необходимо каждому человеку. Важен в жизни рабочий настрой. То есть ориентироваться не на удовольствия, а на дело – жалко время попусту тратить.

– Расскажите, пожалуйста, как пришло к вам ваше открытие.

– Это было больше 30 лет назад. Я работал тогда бортхирургом, вылетал на экстренные вызовы. Самолет По-2 был старым, дребезжал на лету. Кабина открытая, ветер в ушах свистит – книжку в руках не удержишь. Только и оставалось в пути, что думать. Очень хорошо думалось! Как сейчас помню тот полет: стужа лютая, вьюга метет, а мне только что пришла в голову новая, как оказалось потом – окончательная, мысль о принципе аппарата, к хочется, как Архимеду, кричать: «Эврика!»

– А что было перед тем, как вам «вдруг» пришла окончательная мысль?

– Что было перед тем? Перед тем я тоже думал. Шел куда-то – думал, делал операции и по ходу каждой – думал, ложился спать – думал... Еще, конечно, много читал. Выписывал по абонементу все, что можно было выписать в мою сельскую больницу. Брал отпуска за свой счет, ездил в Москву и не вылезал там из библиотек. Пришлось овладевать такими науками, о которых раньше понятия не имел. Да, и сопромат изучал, механику и биомеханику даже. Потом, когда разрабатывал конструкцию аппарата, довелось научиться слесарному делу...

– Было время, когда в метод Илизарова верил один-единственный человек – врач Илизаров. Хочу спросить: что помогло вам выстоять столько лет?

– Скажите на милость, когда и кому было легко утверждать новое? Но если ты взялся, нужно уметь ждать. Да и что толку спешить, нервничать? В любом новом деле, по-моему, нужно быть готовым преодолеть не один барьер. И верить в победу, верить! Не допускать даже мысли, что ты не прав, что возможно поражение. Знаете, если начнешь бояться: а вдруг, мол, моя нога завтра ходить не будет, а вдруг я послезавтра умру? – так и жить нельзя, не говоря уж о том, чтобы бороться. Если всей душой поверишь в успех своего дела, то откроешь в себе неизвестные тебе раньше способности. Да о чем тут спорить? Если твердо убежден, что прав, на каком, собственно, основании сдаваться?

– Правда ли, Гавриил Абрамович, что вы спите по три часа в сутки и не устаете?

– Если бы сейчас я сидел перед телевизором, то, конечно бы, уснул. Сегодня действительно спал всего три часа. Но творческая работа не подпускает к человеку усталость... А в юности, помню, очень любил поспать. Теперь жизнь поставила так, что мало спать стало нормой. Адаптировался. А как же иначе? Для научной работы остается, по сути дела, только ночь. Мог бы, конечно, уходить из института пораньше. Но сам же буду переживать, если оставил очередь непринятых больных, в таком настроении мне работать будет трудно. И нет, значит, другого выхода, как выкраивать время за счет сна, отдыха. Впрочем, работать, по-моему, всегда полезно. Мозг от тренировок только набирает силу.

...Не решаюсь смотреть на часы: невесть сколько идет наша беседа. Вся больница, весь город давно спят, а Илизаров будто забыл о времени. Задаю последний вопрос:

– Сейчас, когда к вам наконец-то пришел успех, признание, изменилось ли в чем-то ваше отношение к жизни?

– Да, кое-что изменилось. Раньше, когда мои ученики призывали идти в атаку против тех, кто нам мешал и вредил, я считал, что бороться нужно только «за» что-то. И не хотел бороться «против» кого-то. Теперь отстаивать наш метод уже нет необходимости, и я пересмотрел свою позицию невмешательства. Можно быть великодушным к своим противникам, но к чужим ты обязан быть непримиримым. Если ты порядочный человек, то помоги другому, чтоб у него не повторились твои тупики. В этом направлении я и собираюсь действовать.

Самосознание

– осознание человеком себя как личности, своей способности принимать самостоятельные решения и вступать на этой основе в отношения с людьми и природой, нести ответственность за принятие решения и действия.

Для начала нужно уяснить себе, что следует понимать под сознанием. К этому вопросу можно подойти философски и психологически. Философы определяют сознание как отражение действительности, опосредованное практикой людей. Это нечто похожее на идеальную копию всего того, что мы называем действительностью, того, что нас окружает и даже находится в нас. Например, если я хочу есть, то я осознаю в виде своей потребности недостаток питательных веществ в крови и тканях организма. Я осознаю этот недостаток в виде чувства голода и тех предметов, которые я могу использовать в пищу. Я вижу мир вокруг меня: дома, улицу, деревья и других людей. Но, закрыв глаза, я не перестаю их осознавать. Они остаются существовать во мне в виде некоторого представления. Для сознания характерна прежде всего представленность в виде идеальной «модели» всей окружающей действительности.

Границы между сознанием и несознанием довольно подвижны. Например, сон без сновидений или потеря сознания от удара или наркоза характеризует отсутствие сознания. В этом случае весь мой внутренний мир исчезает. С ним для меня исчезает и осознание внешнего мира. Сон же со сновидениями представляет собою некоторое пограничное состояние между копией или отражением действительности. Сновидения причудливы и странны. Это свидетельствует о том, что сознание не просто зеркальное отражение, а процесс деятельности нашей психики, в результате которой воспроизводится окружающая реальность. В бессознательном состоянии нет ни радости, ни страдания, ни боли. Только в состоянии сознания наши переживания осознаются и имеют смысл. Поэтому можно сказать, что сознание – это наше восприятие, мышление, воля и переживание, чувства.

Психологи утверждают, что в основе сознания лежит образ, отражение объектов действительности. С образом связаны и действия, например, образ человека в ситуации опасности или затруднения вызывает действие помощи, сочувствия, жалости и переживания. Главное содержание сознания, по мнению психологов, составляют различные образы, которые возникают и исчезают по собственным законам. Эти образы связаны с другими образами и со значением слова. Поэтому, благодаря умению пользоваться словом человек может распоряжаться своим сознанием. Если я скажу себе «дерево», то я легко представлю его, хотя передо мною нет никакого дерева. Благодаря слову человек может управлять своим собственным сознанием и сознанием другого человека, а вместе с этим он может оказывать влияние на других людей, организовывать совместную деятельность. Таким образом, сознание всегда связано со словом, хотя могут быть такие образы, которым мы не можем придумать названия.

В процессе деятельности человек вступает в определенные отношения с другими людьми, так как человек – существо общественное. И здесь нужно осознавать не только природу и ее законы, но и нужно осознавать других людей, их интересы, желания, способности. Это осознание необходимо для того, чтобы участвовать в согласованной деятельности, в которой каждый исполняет определенную роль, связан с другими. Если же эта связь где-то разрывается, то дезорганизуется совместная деятельность. Если вы, скажем, решили посадить в школьном саду деревья, то работа не состоится, если тот, кто должен был привезти саженцы, отправится в кино или купаться, так как ему этого захотелось. Люди тесно связаны друг с другом, и они должны понимать друг друга. Это понимание образует существенное содержание социального сознания человека.

Чтобы совместно жить, человек должен осознавать не только других, но и уметь видеть самого себя глазами других, то есть иметь образы самого себя. О том, что я умный, сильный, смелый, великодушный, справедливый, я узнаю из того, каким меня видят другие. Если моя мать воспринимает меня как умного ребенка с самого детства, то мне легче видеть, что и мои друзья замечают во мне эти качества. Я совсем могу утвердиться в уровне своих умственных способностей, если еще и учителя будут видеть меня умным учеником. Точно так же и мои другие свойства превращаются в образ самого себя, если в моем жизненном опыте будет так, что эти свойства видят во мне другие. Чем значимее для нас другой человек, тем сильнее он оказывает влияние на формирование представления о нас. Вот этих значимых людей, которые могут быть организованы в определенную группу (семья, товарищеская группа, класс, футбольная команда), если только они значимы, психологи называют РЕФЕРЕНТНОЙ ГРУППОЙ. Вот именно эти референтные группы и способствуют формированию у человека образов о самом себе. Нетрудно понять, что вот эти образы о самом себе и составляют САМОСОЗНАНИЕ. Следовательно, самосознание – это не просто отражение самого себя в своем зеркале ума, а осознание отражения в другом человеке или людях.

Если взять процесс развития человека, то первой референтной группой является семья и ее члены, особенное значение имеет мать. Поэтому от матери зависит очень многое. Психологи установили, что если мать будет считать своего ребенка больным и хилым («Оденься, простудишься! Не бегай, упадешь! Не подходи к петуху, он тебя клюнет!»), то она, сама того не зная, делает своего ребенка хилым, болезненным, трусливым, так как у него непроизвольно, само собою формируются эти образы о самом себе, которые влияют на его поведение и даже на здоровье. Тот же процесс происходит и в других референтных группах. В результате происходит формирование самосознания. Психологи все как один считают, что в становлении самосознания первейшее место занимают другие люди, значимые и любимые.

Такие качества, как честность, мужество, самодисциплина, в значительной степени, зависят от образа самого себя. Представьте себе, я гуляю с женщиной, которая обо мне очень высокого мнения и считает меня воплощением мужских достоинств. Представьте, что в этот момент из переулка выскакивает устрашающего вида пес с обрывком цепи на шее. Если бы я реагировал на ситуацию безотносительно к этой женщине, то через мгновение я уже увидел бы себя сидящим на дереве в безопасности. Однако я реагирую не только на прямую угрозу, но и на тот образ, который во мне поддерживается человеком, который для меня значим. В этом случае я предпочту, чтобы пострадали мои икры и брюки, чем отдаться позорному бегству. И моя решимость противостоять ярости этого пса будет определяться силой того образа, который во мне есть и который поддерживается моей спутницей. Если бы она считала меня жалким и трусливым, да вдобавок предателем, то мне намного было бы легче разрешить данную ситуацию.

В жизни каждый может найти бесчисленное множество ситуаций, в которых наше поведение определяется нашими образами о самом себе, нашим самосознанием.

А если у моей спутницы неблагоприятное мнение обо мне? Я тоже могу вести себя с достоинством и мужеством, если во мне устойчивое самосознание как мужественного человека. Самосознание состоит не только из образов самого себя, возникающих в определенных ситуациях, но оно устойчиво и представляет собою некоторую концепцию самого себя, понятие о себе. Если какие-то ситуации в моей жизни повторялись часто, то образы о самом себе, возникающие в этих ситуациях в связи с конкретными людьми, постепенно закрепляются в сознании и образуют устойчивое самосознание, которое не совсем удачно психологи называют Я-концепцией или понятием «Я».

Мы можем говорить о силе самосознания. Сила самосознания – это реальная вещь, и она возникает не в простых размышлениях, а в опыте жизни. Если, сидя в удобном кресле, в мечтах я представляю себя мужественным и смелым, то от этого я не стану мужественным. Для того чтобы быть таковым, я должен пережить ситуации, в которых я должен проявить мужество. Этот опыт и закрепляет во мне образ того, что я мужествен, а не труслив.

Таким образом, в опыте жизни, в отношениях с другими людьми, которые обращаются со мною как с человеком, обладающим определенными свойствами личности, постепенно у меня формируется образ моей целостной индивидуальности, мое Я, личность. Это Я не выдумка психологов, а реальная сила, которая определяет поведение: преодолевает страх, вызывает стыд, порождает отвагу, гордость, дисциплину, силу воли и многое другое. Наше самосознание предстает перед нами в виде конкретных переживаний стыда, обиды, гордости, уверенности или неуверенности, чувства справедливости, долга, ответственности и многих других чувств.

Рассмотрим такой процесс: как возникает стыд. Он представляет собою эмоциональную реакцию, возникающую в результате обнаружения расхождения между тем, каков я, и тем, каково мое реальное поведение. Например, если я считаю себя сильным и не смог поднять эту штангу, то мне может быть стыдно. Но если я не считаю себя сильным и другие меня таковым не считают, то эта неудача не вызовет у меня чувства стыда. Всякий раз, когда мое поведение отклоняется от моей Я-концепции, мое самосознание обнаруживает себя в переживании. Если у меня сложилось неправильное представление о себе и в жизни большей частью я не могу вести себя в соответствии с этими представлениями, то очень часто во мне возникает состояние стыда, которое может закрепиться в виде чувства неполноценности. При наличии этого чувства я склонен в любой ситуации испытывать свою неполноценность, неуверенность, путь моей жизни будет полон страданий. И это – расплата за мое нереалистическое самосознание. Я защищаюсь от этого очень неприятного чувства путем повышенной гордости. Бессознательно я становлюсь гордецом, чтобы мне легче перенести мучения от чувства неполноценности.

Вот почему самосознание должно развиваться правильно, реалистично, соответствовать тому, каков я есть на самом деле.

Наше самосознание может выражать себя в виде зависти. Если я сравниваю самого себя с другими и нахожу, что у других что-то лучше, чем у меня, то возникает неприятное чувство, которое мы называем завистью. Если это чувство вызывает вражду к тому, у которого лучше, то эту зависть называют «черной». А если она вызывает стремление соревноваться с другим и превзойти его по сравнимому признаку (например, кто лучше соберет кубик Рубика), то эту зависть называют «белой». В этом акте сравнения наше самосознание выделяет образ самого себя и сравнивает с другими. Если же отказаться от сравнения, то исчезнет и зависть. Поэтому воспитанное самосознание не позволяет себя сравнивать с другими по любым признакам, так как от этого ничего хорошего не будет. Культура самосознания состоит как раз в том, чтобы не допускать те глупости, на которые способно наше самосознание, в частности такие сравнения, которые приводят к бессмысленной и глупой зависти.

Обратной стороной зависти является тщеславие. Представьте юношу, который гордится тем, что у него магнитофон лучшей марки, чем у его друга. Это вызовет нехорошие чувства у друга и может разрушить дружбу. Некультурное самосознание может вовлечь каждого из нас в состояние тщеславия и гордости, в результате этого мы подставляем себя под удар: тот, кто тщеславен, подвержен мукам зависти, так как всегда найдется такой признак сравнения, по которому он сам будет в невыгодном положении, что сменит его тщеславие на жестокую зависть.

Наше самосознание может с нами сыграть злую шутку: если я завистлив и тщеславен, то я начну тихо и незаметно ненавидеть своих друзей или они мне отплатят той же монетой, что приведет меня к изоляции и одиночеству. Поэтому важно управлять тем, как во мне формируется самосознание.

Может возникнуть убеждение, что мы не в состоянии управлять этим процессом самосознания: каково мое окружение, мол, таким я и буду. Но это не так. С возрастом возможности саморегуляции и самовоспитания возрастают. Малый ребенок, конечно, не властен делать самого себя. Он чистый продукт окружения. Но, когда усиливается самосознание, человек может влиять на процесс становления своего сознания: и самосознания. Мне хотелось бы обратить внимание на особое значение самовоспитания. Что же нужно, чтобы активно влиять и корректировать себя в соответствии с поставленной целью? Влиять на процесс самосознания?

Прежде всего – подбор друзей и ближайшего окружения. Мы не властны изменить своих родителей, семью. Но друзей можем выбирать. Следует помнить; смысл пословицы «Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты» намного глубже, чем простая мудрость. Этот смысл может стать принципом жизни. Поэтому выбирай друзей так, чтобы в общении с ними формировались в тебе желательные качества личности. Если ты согласен на любые унижения ради того, чтоб остаться в той компании, которая тебя отвергает, то знай, что эта компания будет развивать в тебе худшие качества, чувство неполноценности и способность к унижению.

Нужно сознательно ставить цели самовоспитания. Те качества, которые ты должен в себе выработать, должны стать целями самовоспитания. Самосовершенствование должно скорректировать твои недостатки и выработать новые качества. Но прежде эти качества должны быть осознаны, ясно представлены и постепенно должны стать содержанием самосознания.

Путем анализа мы выясняем, какие качества хотелось бы воспитать, какова их механика, как устранять те ситуации, в которых возникают нежелательные качества.

Одним из средств активного влияния на самого себя является аутотренинг или другие методы психической саморегуляции. Нужно быть уверенным в том, что с определенного возраста (юношество) человек должен делать самого себя, а не быть простым продуктом обстоятельств. Он должен стать над обстоятельствами в процессе самосовершенствования.

Одной из форм проявления неадекватного самосознания является застенчивость. Многие подростки и юноши страдают от внутренней скованности, от ощущения того, что они в общении не свободны, и застенчивость в конечном счете приводит к отделению себя от других, уходу в себя, что, в свою очередь, замедляет процесс выработки в себе социально значимых качеств: уверенности, общительности, умения постоять за себя. Застенчивость часто проявляется в чрезмерной гордости и обидчивости. Поэтому важно своевременно начать работу над устранением этой формы проявления самосознания.

Застенчивость постоянно поддерживается социальным сравнением. Если я постоянно каждое свое действие сравниваю с тем, как это делают другие, то у меня возрастают шансы увидеть себя в неблагоприятном свете. Это неприятно. Неприятные переживания являются плохим аккомпанементом общения. В результате возникает скованность. Поэтому не сравнивай себя. Если тебе нужно говорить – говори, делать что-то – делай и в это время не рассматривай себя со стороны, как ты выглядишь и что о тебе думают в данный момент другие.

Учись общению. Отрабатывай формулы речи, которые должны быть органически включены в общение. Во время речевой тренировки представляй ситуации, в которых ты это будешь говорить и делать. Учись на своих товарищах, с которыми ты чувствуешь себя свободно. Рассматривай каждый акт общения как тренировку и ищи благоприятных случаев учиться общению. Общению нужно учиться терпеливо и сознательно.

Доверяй окружению и тем, с кем ты имеешь дело, и считай их достойными партнерами общения. Тогда будет ответное доверие и тебе будет легче. Один психолог говорил, что застенчивость является скрытой агрессией подростка, направленной против взрослых. Может быть, это высказывание и чрезмерно, но его следует принять во внимание. Если ты не доверяешь другим, то естественно считать, что и они не доверяют тебе, и от сознания этого возникает скованность. Не гордись и не обижайся, и постепенно твоя застенчивость будет ослабевать.

Пожалуй, нет на земле человека, который не хотел бы быть сильным, особенно среди юношей и подростков. При этом существует огромное разнообразие в понимании силы. Один хочет быстрее всех пробежать, другой больше всех поднять, третий вырабатывает выносливость, четвертый – терпение. Однако все представления силы могут быть соединены в одно: в силу самосознания. Читателю было нетрудно понять, что понятие силы воли является основанием всех сил человека. Если есть воля, то мы можем приобрести любой вид силы. Некоторые думают, что сила воли состоит в том, чтобы увеличить то насилие, которое мы можем совершить над собой. Это неправильно. Сила воли всегда проявляется как разумная способность управлять своими психическими силами, представлением, мышлением, воображением и чувствами, а прежде всего своими потребностями и побуждениями.

Слабый человек тем и отличается от сильного, что не может владеть собой, он превращается в придаток своих желаний, которые управляют им: если он захотел есть, то он не может остановиться, появилось желание к общению, и все дела откладываются, даже самые необходимые. С другой стороны, желания его оставляют в самый нужный момент. Например, он пишет сочинение, и именно в этот момент его начисто покидает желание ко всякой умственной деятельности, хотя пять минут тому назад он мог напряженно решать любую головоломку, требующую большего напряжения ума, чем для писания сочинения. У слабого человека желания появляются помимо его воли и случайно. В тот момент, когда ему следовало бы делать гимнастику, у него появляется потребность позвонить по телефону, а вместо того чтобы начать, скажем, писать сочинение, он испытывает безудержное желание навести наконец порядок на столе и в ящиках и очинить все карандаши. Наши слабости проявляются в самых причудливых формах и в конечном счете сводятся к тому, что не мы, а наши потребности управляют нами. Они, наши потребности, оказываются сильнее нас. Но мы этого часто не замечаем и больше заняты тем, чтобы быть сильнее другого: поднять большую тяжесть, пробежать быстрее, чем он, и в споре быть нахальней и бесцеремонней, чем он. Все это несущественно и проходяще. Главное приложение нашей силы самовоспитания – это наши потребности. Признаком высшей культуры человека являются не только хорошие манеры или глубокие знания какого-то предмета, а именно способность управлять своими психическими силами и прежде всего своими потребностями и чувствами.