Текст книги "Победа века"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 43 страниц)

Под знаменем уральских рабочих. Е. Мордовских

При отправке на фронт уральские рабочие вручили нам Красное знамя и передали наказ – с честью пронести его по полям сражений.

Наша 54-я мехбригада вошла в состав 6-го механизированного корпуса. В начале декабря 1942 года корпус выступил на Сталинградский фронт.

На выручку окруженной в Сталинграде армии Паулюса гитлеровское командование направило специальную группу армий «Дон», которая начала наступление 12 декабря из района Котельниково. За три дня боев противнику удалось продвинуться к Сталинграду на 45 километров и переправиться через реку Аксай.

Наша бригада получила приказ уничтожить группировку врага в районе хутора Жутов-2. Эту задачу бригада выполнила. Был полностью разгромлен кавалерийский полк противника, взято в плен около 600 солдат и офицеров.

Вскоре после этого боя командир корпуса приказал бригаде овладеть станицей Цимлянская. По данным разведки стало известно, что враг создал там сильный узел сопротивления.

Командир бригады полковник И. В. Студеникин послал в разведку первый мотострелковый батальон, усиленный танками и артиллерией. После ожесточенных атак разведгруппа сбила боевое охранение и овладела хутором Казиркин. Противник решил, что главный удар мы наносим именно отсюда и стал подтягивать свои подразделения с юга.

Командир бригады приказал комбату оставить в районе Казиркина одну роту, а остальные отвести на южный фланг, где наступал третий мотострелковый батальон лейтенанта Н. В. Теркина. Заметив, что гитлеровцы спешно перебрасывают свои подразделения на северную окраину Цимлянской, батальон переправился по льду через Дон и овладел хутором Потайновский. При форсировании отличились орудийные расчеты капитана Сутягина. Они шли по льду между стрелковых цепей, толкая орудия перед собой, и в упор расстреливали вражеские огневые точки.

Командир бригады воспользовался успехом третьего батальона и дал команду к общему штурму станицы. Совместным ударом всех сил бригады при поддержке 79-го танкового полка 2 января 1943 года станица Цимлянская была освобождена.

После этого бригада, совершив 100-километровый марш, прибыла в район Дубовское и в составе 6-го корпуса приняла участие в боях за город Зимовники.

На рассвете 7 января 1943 года после короткого артналета подразделения бригады успешно атаковали противника в хуторе Атаманский. Вместе с автоматчиками в хутор под сильным огнем фашистов ворвался командир роты противотанковых ружей лейтенант И. И. Тузовский. Метким огнем он подбил четыре танка. Мотострелки геройски отражали одну за другой ожесточенные контратаки эсэсовцев.

К исходу 8 января корпус выполнил боевую задачу и вышел на западную окраину Зимовников. Город был очищен от врага совместными усилиями 302-й и 87-й стрелковых дивизий и соединениями нашего корпуса.

За доблесть, мужество и героизм при разгроме сильной группировки противника в районе Зимовников корпусу было присвоено почетное наименование «Зимовниковский», он стал гвардейским. Наша 54-я механизированная бригада была преобразована в 11-ю гвардейскую.

С 10 января 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус снова вел ожесточенные бои. Была поставлена задача форсировать реку Маныч и наступать на Батайск. Противник вынужден был отвести свои войска. Преследуя его, наша бригада с ходу заняла хутора Сухой, Миронов, Козюрин. Но фашистам удалось закрепиться на высотах около Ново-Павловки. Из-за сильного артиллерийского огня наши мотострелки залегли в снегу. Два дня продолжались бои за этот населенный пункт.

Большинство танков бригады вышло из строя, а оставшиеся не имели горючего. Поэтому марш до поселка Красного бригада совершила в пешем строю. На рубеже хуторов Чернышев – Усмань разгорелись жаркие бои. Мы выбили немцев из хутора. Они стали предпринимать одну за другой яростные контратаки. В этих боях отличился командир санитарного взвода лейтенант А. В. Беринцев, который эвакуировал с поля боя не один десяток раненых. В числе первых в бригаде он получил медаль «За отвагу».

Дважды гитлеровцы врывались в Усмань и оба раза были отброшены. Мужественно сражались артиллеристы противотанковой батареи третьего мотострелкового батальона под командованием старшего лейтенанта В. М. Скибы. 23 января на огневую позицию батареи пошли в атаку десять танков, за ними – цепь автоматчиков. Когда был ранен наводчик орудия старший сержант И. Сергеенков, к прицелу встал В. Скиба и подбил два танка. Потеряв четыре машины, противник был вынужден отойти.

В боях при обороне Усмани погиб командир нашей бригады полковник И. В. Студеникин. Пали смертью храбрых начальник политотдела майор Е. П. Дмитрик, начальник штаба подполковник Г. И. Маремьянов и другие бойцы и командиры. После этих тяжелых потерь из частей бригады был сформирован один батальон, и он продолжал выполнять боевую задачу до 6 февраля, пока корпус не был выведен в резерв фронта на пополнение.

Е. Мордовских, 54-я (11-я гвардейская) мехбригада

Наш «малый Сталинград». Г. Стодоля

28 ноября 1942 года, в результате успешных наступательных действий, наша 381-я стрелковая дивизия, продвигавшаяся на Великие Луки с севера, соединилась с войсками, идущими с юга. Кольцо вокруг врага замкнулось. Жаркие бои развернулись под Новосокольниками, где немцы принимали все меры, чтобы разорвать это кольцо и прийти на помощь своим окруженным частям.

На участке 1259-го стрелкового полка враг оказывал сильное сопротивление, шли бои с переменным успехом. Стойко выдерживала контратаки врага четвертая батарея под командованием старшего лейтенанта Н. Н. Чурилова. При отражении одной из них комбату Чурилову с разведчиками и связистами батареи пришлось участвовать вместе с пехотой в рукопашном бою с врагом. Этот бой стал последним для героев.

К исходу дня 15 декабря наша дивизия вплотную подошла к Новосокольникам, но закрепиться не смогла – противник подтянул дополнительные силы. Наши части вынуждены были отойти и занять оборону. Так и не сумев прорвать ее и, видимо, израсходовав все свои резервы, немцы в районе Новосокольников также перешли к обороне. Они продолжали прощупывать наши позиции разведкой боем. От нас требовалась большая бдительность и постоянная готовность отразить вылазки гитлеровцев.

31 декабря командир нашего артполка подполковник Капитененко собрал командный состав; поздравив нас с наступающим праздником, он попросил сверить часы и сообщил, что в первую же минуту нового года надо дать всем полком три залпа по противнику. Дополнительной команды не будет. Заместитель командира полка по политической части майор Ульянкин сказал: «Пусть этот залп будет одновременно и салютом нашим погибшим товарищам, и началом нашего наступления на врага в 1943 году».

Мы со старшим лейтенантом Н. П. Ворониным поспешили на наблюдательный пункт командира четвертой батареи капитана Н. В. Князева. И вот грохот артиллерийского залпа потряс землю. Нам хорошо было видно, как в расположении врага образовалось сплошное огненное зарево. Противник не смог сделать ни одного ответного выстрела. Позже захваченные «языки» рассказывали, что мы нанесли большой урон. Поднялась паника, – решили, что русские перешли в наступление.

7 января 1943 года немцы сконцентрировали на линии фронта большое количество пехоты и при поддержке тридцати танков предприняли наступление. Наши бойцы отсекли вражескую пехоту от танков, которым удалось довольно глубоко вклиниться в нашу оборону и подойти чуть ли не вплотную к огневым позициям нашего артиллерийского полка.

Командир первой батареи капитан М. В. Терехов и командир второй – капитан А. А. Семененко, приказав расчетам выкатить орудия на прямую наводку, дали команду бить по танкам. С флангов в бой вступили другие батареи. Вскоре загорелись несколько машин, остальные приостановили движение, и артиллеристы, воспользовавшись вражеским замешательством, усилили огонь. На поле появились еще десять костров из немецких танков.

Сражение продолжалось весь день и закончилось полной победой нашей дивизии. Из 30 немецких танков 27 были подбиты. В отражении танковой атаки отличились батареи капитанов Терехова и Семененко, лейтенантов Алиманова и Туголукова, взводы под командованием В. Ф. Никуленко и Н. И. Носовца. В этом бою я принимал участие в составе орудийного расчета третьей батареи.

Немецкое командование, несмотря на большие потери, не оставляло попытки отбросить нас и бросало в бой новые и новые резервы. О том, какого накала достигло сражение тех дней, можно судить по записям в боевом журнале нашего артполка:

«10 января в 18 часов 30 минут немцы численностью до 250 человек пехоты при поддержке трех танков перешли в наступление в районе деревни Волокитино. Атака была отбита.

11 января противник, после часовой артиллерийской и минометной обработки переднего края, перешел в наступление с 9 танками в направлении Гребнева. Атака была отбита с большими потерями в живой силе и технике противника. В этот же день противник с 14 до 15 часов силой до роты пехоты с 11 танками шесть раз атаковал деревню Рогатки.

19 января огнем артиллерии разбито у противника: блиндажей – 5, командных пунктов – 2, огневым налетом артиллерии рассеяно до взвода пехоты противника.

24 января огнем нашей артиллерии разбито две повозки, рассеяно и частью уничтожено до взвода пехоты противника.

25 января огнем нашей артиллерии разбит один дот, два блиндажа, подавлен огонь двух минометных батарей противника.

26 января огнем нашей артиллерии разбит один блиндаж, два наблюдательных пункта, один ручной пулемет, подавлен огонь минометной батареи противника».

Сколько немцы ни стремились прорваться к Великим Лукам, их попытки не увенчались успехом. Вражеская группировка, окруженная нашими войсками в городе, была уничтожена.

За успешное проведение Великолукской операции многие мои однополчане были награждены орденами и медалями. Получил и я свой первый боевой орден – Красной Звезды.

Закрепив за собой взятый рубеж, дивизия перешла к жесткой обороне в районе Новосокольников на линии деревень Щилки, Срыплянки, Крутоврага и Большого Алешкина. По всему было видно, что это на длительное время. Предположение оправдалось – мы стояли в обороне около двух месяцев.

Бои местного характера в это время продолжались непрерывно. Вот несколько боев местного значения.

Разведчик Поляков обнаружил немецкий наблюдательный пункт. Уничтожить его поручили орудийному расчету Е. Д. Оконешникова, который отлично справился с заданием… Враг предпринял разведку боем. Орудие Оконешникова открыло беглый огонь. В самый разгар отказала автоматика замка, но орудие не убавило огневого темпа. Вручную открывая и закрывая замок, смельчаки продолжали посылать на врага снаряд за снарядом. Когда немецкая атака захлебнулась, лишь тогда исправили повреждение. Противник оставил на поле боя десятки трупов. Старший сержант Оконешников был награжден орденом Красной Звезды.

Командиру дивизии Л. Л. Щетинину разведчики доложили о том, что по железной дороге Новосокольники – Дно курсирует немецкий бронепоезд и ведет огонь по нашему переднему краю. Уничтожить его поручили орудийному расчету Фатхи Фазульянова. Его наводчик, Иван Овалин, славился меткостью попадания. Под прикрытием ночи расчет с орудием выдвинулся ближе к переднему краю, хорошо замаскировался. Как только утром бронепоезд вышел из Новосокольников и поравнялся с орудием, в руках Овалина заработали механизмы наводки. От нескольких прямых попаданий гаубичных снарядов бронепоезд остановился. Еще несколько снарядов – и состав медленно покатился назад и вскоре скрылся. Больше на участке нашей дивизии он не появлялся.

Однажды командир батареи старший лейтенант И. И. Овчаров, наблюдая в бинокль за вражескими позициями, заметил, что в нашем направлении движется необычный танк. Он дал команду приготовиться к бою. Это был новый немецкий танк «тигр». Немцы решили прощупать нашу оборону, считая танк неуязвимым. Когда «тигр» приблизился на расстояние 400 метров, Овчаров приказал открыть огонь. Артиллеристы увидели, как машина крутанулась на месте, завалилась на бок и задымила. Так мы расправились с хваленым «тигром».

Г. Стодоля, парторг 935-го артполка, 381-я стрелковая дивизия

На штурме линии Маннергейма. Г. Стодоля

Блокада Ленинграда уже была прорвана, но на Карельском перешейке враг продолжал угрожать городу. В конце мая 1944 года мы получили приказ совершить марш своим ходом на Карельский перешеек. 1 июня наш 935-й артполк прибыл в район Черной речки и был включен в артиллерийскую ударную группу 21-й армии. Настроение у всех было приподнятое – знали, что предстоит решающий удар по немецко-финским войскам. Конечно, победа будет нелегкой, и поэтому готовились к штурму линии Маннергейма очень тщательно.

Наша гаубичная батарея была выдвинута для стрельбы прямой наводкой. Каждому орудию предстояло разбить по одному-два немецких дота. С закрытых позиций поразить их не представлялось возможным.

10 июня в 5 часов утра началась артподготовка. Орудийные расчеты могли вести стрельбу только по таблице огня, никаких команд услышать было невозможно. От содрогания орудий поднимались столбы пыли, едкий дым тротила затруднял дыхание, слезились глаза, но все орудийные расчеты, несмотря на это, работали четко и слаженно.

Первая линия обороны противника под нашим огнем не смогла устоять, враг начал отходить на вторую линию укреплений, взрывая за собой мосты и переправы. Наши саперы быстро их восстанавливали, чтобы не задерживать наступление войск.

14 июня начался штурм второй линии Маннергейма, а затем и третьей. 20 июня советские войска овладели городом Выборг.

При прорыве линии Маннергейма особо отличились 3-й дивизион под командованием майора Николашина и огневые расчеты сержантов Фазульянова, Овалина, Сахапова, Оконешникова и Либермана. На их счету не по одному разрушенному доту, преодоленным надолбам и проволочным заграждениям. Они все время находились в боевых порядках пехоты.

Во время штурма второй линии Маннергейма артдивизион, которым командовал майор Николашин, получил приказ переместиться в другой район. Дав распоряжение капитану Карелину снять дивизион с боевых порядков и двигаться на новое место, он взял с собой двух разведчиков и отправился вперед. В низине располагалось село, через которое предстояло пройти дивизиону, в бинокль там заметили финскую артиллерийскую часть. Майор Николашин решил накрыть ее внезапным ударом. Пришлось обойтись без пристрелки, чтобы заранее не обнаружить себя. Через несколько минут там, где только что находились батареи врага, поднялся столб пламени и дыма. Вражеская артиллерийская часть не успела сделать ни одного выстрела. Дивизия продолжала свой путь. За находчивость майор Николашин был удостоен ордена Александра Невского.

После взятия Выборга 935-й артиллерийский полк вернулся в район Вуоксы, где наша 381-я стрелковая дивизия вела бои. Река Вуокса с ее крутыми каменистыми берегами представляла очень выгодный рубеж в финской обороне: казалось, сама природа поработала на пользу врагу. Финны рассчитывали, что здесь им удастся задержать наступление наших войск, и сосредоточили большое количество пехоты и минометов.

2 июля, на рассвете, финны решили провести разведку боем на участке пехотного полка, которым командовал майор С. И. Фирсанов. Поддерживал его артогнем второй артиллерийский дивизион под командованием капитана Е. П. Иванова. Как только враг поднялся в атаку, его встретил мощный ружейнопулеметный огонь пехоты, а затем вступила в бой и артиллерия. Враг оставил перед нашими десятки трупов. В этом бою капитан Иванов получил ранение, но не оставил дивизиона до полного разгрома противника.

Вечером 4 июля противник перешел в атаку на участке, где пехоту поддерживал артдивизион под командованием капитана М. И. Покровского. Оценив обстановку, он приказал батареям приготовить снаряды со шрапнелью. Когда вражеская пехота приблизилась к нашим позициям, ее встретили мощным оружейным огнем, вынудив залечь. Вот тогда-то капитан Покровский и дал команду открыть огонь шрапнелью. В результате отличного взаимодействия пехоты и артиллерии атаку отбили, а наши позиции переместились на новый рубеж.

5-го и 6-го июля в районе Вуоксы продолжались кровопролитные бои. 7 июля противнику удалось потеснить пехотные части и вклиниться в нашу оборону. Под командованием капитана В. С. Карелина выкатили орудия на прямую наводку и в упор стали расстреливать врага. Атаку отбили, враг понес большие потери, около трехсот финнов были взяты в плен. В этих боях погибли командиры первого дивизиона капитан М. И. Покровский, третьей батареи – А. Ф. Карась, огневого взвода – лейтенант Н. И. Лавренчук.

8 июля было относительно спокойно. Пехотные полки дивизии стали отводиться во второй эшелон для пополнения и отдыха, но наш 935-й артполк остался поддерживать огнем 115-й стрелковый корпус, которому предстояло форсировать Вуоксу.

Наше наступление началось 9 июля с артподготовки, которая длилась больше часа. В обороне противника первые траншеи занимали финны, а вторые – немцы. От нашей артподготовки не поздоровилось ни тем, ни другим.

Попытки противника оказать сопротивление оказались безуспешными, и наши войска, переправившись через реку, начали бои за ликвидацию вуокской группировки немецко-финских войск.

Когда бои перенеслись на правый берег, наш артполк снялся с занимаемого рубежа и занял боевые позиции в районе озера Колтовели. В это время пришел приказ о присвоении нашей 381-й стрелковой дивизии наименования «Ленинградская».

Вот рапорт о тех боях:

«…Артполк нанес следующие потери противнику: уничтожено 4 наблюдательных пункта, две минометные батареи, 60 станковых и 53 ручных пулемета, одно орудие ПТО, более 10 дотов, разрушено 600 метров траншей, более 300 метров проволочных заграждений, сотни противотанковых гранитных надолбов. Уничтожено до 1200 солдат и офицеров противника, два батальона взято в плен, рассеян и частью взят в плен один женский батальон. За это же время израсходована 31 тысяча снарядов…»

Сокрушительный удар по немецко-финским войскам заставил Финляндию выйти из войны, разорвать с гитлеровской Германией военный союз и заключить перемирие с Советским Союзом.

Вечером 14 августа наше настроение еще больше поднялось: мы узнали о том, что наша стрелковая дивизия и наш артиллерийский полк награждены орденами Красного Знамени.

Г. Стодоля, парторг 935-го артполка 381-я стрелковая дивизия

От Бреста до Эльбы. А. С. Кислицын. А. Моисеев

Война сразила его почти через 20 лет после Победы далеко от полей сражения. У нас на Урале. Рана, вроде и не очень тревожившая все эти годы, дала о себе знать. Вертолетом его доставили в аэропорт, оттуда самолетом в Москву. Но даже в Кремлевской больнице совершить чудо не смогли. С ним чудо произошло в сорок первом. Его ранило в Бресте через четыре часа после начала войны. Бомба разорвалась в двух шагах. Осколок метил настолько точно в сердце, что если бы, как объяснили хирурги, он в этот момент не вздохнул, был бы убит наповал. Взрывной волной его контузило, лопнули ушные перепонки. И то, что профессора вернули слух почти полностью, конечно же, было чудом. Как и то, что он тогда вернулся в строй.

А. С. Кислицын отдал воинской службе более 30 лет. Почти треть из них были походными, фронтовыми, где год, как известно, идет за два. Первый свой боевой орден – Красной Звезды – он получил в 1939-м за Халхин-Гол. От Халхин-Гола до Бреста семья Александра Спиридоновича фактически не видела. Служебные командировки, поход за походом. Он участвовал в освободительных походах в республики Прибалтики, в Бессарабию и Западную Украину.

Только начали жить под одной крышей – в городке Южном у Брестской крепости – началась самая страшная война. Кислицын встретил ее начальником штаба 22-й тяжелой танковой дивизии, которая находилась в стадии формирования. Над штабной картой на пути в район сосредоточения дивизии его и ранило.

Осенью 1941-го А. С. Кислицын снова в боях – на подступах к столице. Здесь он заслужил орден Красного Знамени. А потом до конца войны лишь одна передышка – несколько месяцев курсов старших командиров при Академии бронетанковых войск. После курсов он принял свой 33-й гвардейский отдельный тяжелый танковый полк прорыва Резерва Главного Командования.

В боевом пути вместе с отцом находился и его сын Альберт. Отец не прятал его от пуль и осколков под броней и в тыловых укреплениях. Альберт освобождал Польшу автоматчиком в танковом десанте, в Германии командовал взводом разведки. А было ему в ту пору всего 17 лет.

Полгода полк Кислицына воевал в болотах Новгородчины. Кто желает подробнее узнать о тех боях, возьмите книги талантливого поэта-фронтовика Сергея Орлова. Он командовал ротой и батальоном, здесь страшно обгорел и выбыл из строя. Кстати, потери в полку на всем его боевом пути все же были не так велики. А ведь это был полк прорыва, он первым крушил вражескую оборону. Бесспорная заслуга командира!

Особенно полк отличился, выйдя на оперативный простор равнин Латвии и Польши. У каждого в жизни бывает свой звездный час. У Александра Спиридоновича он был, пожалуй, в январе 1945-го, в начале операции, в ходе которой была окончательно взломана вражеская оборона и наши войска вышли на границы Третьего рейха. Танкисты Кислицына успешно прорвали фронт под Радомом. Его тогда сразу же после боя повысили – назначили командиром 12-й самоходной артбригады. Под его командованием бригада отличилась при освобождении Радома и Лодзи, при выходе на Одер заслужила почетное наименование Радомской и боевой орден. Комбриг получил тогда очередную из пяти своих Красных Звезд.

По окончании операции передышки не было. С ходу форсировали Одер и так далеко оторвались от тылов, что им сухари сбрасывали на парашютах. Задержались только у самого Берлина. После тщательной подготовки долбили вместе с другой артиллерией бетон дотов, обеспечивая путь танкам и пехоте. В Берлин бригада вошла, когда над рейхстагом уже реяли красные флаги. Через день она способствовала капитуляции вражеской группировки южнее Берлина.

8 мая стояли на Эльбе, готовились форсировать. Не понадобилось – на том берегу оказались союзники. А вечером вдруг стихийно поднялась канонада на обоих берегах из всех видов стрелкового оружия. Солдаты салютовали Победе.

Фронтовая рана вывела комбрига из строя в возрасте далеко не запасном. Каково было ему, столько лет отдавшему воинской службе? Он не мог сидеть сложа руки и перешел на службу памяти, на службу общественную. Он был одним из организаторов и первых руководителей Челябинского областного совета ветеранов.

А. Моисеев