Текст книги "Звезды на крыльях (сборник)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Прежде чем приступить к освобождению города, надо было уничтожить несколько плацдармов противника. Здесь-то как раз и важно было участие разведывательных подразделений, ибо боевая обстановка быстро менялась. Каждый день общевойсковым, да и авиационным командирам нужны были сведения о новом расположении огневых точек, складов, важных объектов. Командиры авиационных соединений, частей и разведывательных подразделений держали непосредственную связь с наземными командирами и доставляли им свежие данные. Разведчики летали в любую погоду, появлялись там, где их совершенно не ждали.

В те дни, помимо разведки, наши летчики вели беспрерывное патрулирование над боевыми порядками наземных войск. Однажды такое задание выполняла группа истребителей во главе с гвардии майором Петуховым. В 10 километрах от позиции наших войск, на территории противника, истребители издали увидели большую группу «юнкерсов» в сопровождении четырех «Фокке-Вульфов»-190. Атака гвардейцев была настолько стремительной, что большая часть бомбардировщиков повернула обратно, и только четыре из них, охраняемые одним истребителем, вступили в бой. Все пять вражеских самолетов были сбиты и, падая, взорвались в расположении своих войск. Группа же Петухова вернулась к себе на аэродром без потерь.

Наступление на Львов было намечено на 14 июля, но уже 13-го был замечен отход немецких войск на сокальском [251] направлении. Фашистские части отходили за Буг. Было ясно, что гитлеровское командование пытается вывести свои части из зоны удара нашей артиллерии и авиации. Командующий фронтом Маршал И. С. Конев дал приказ войскам правого фланга преследовать отходящего противника и не дать ему возможности закрепиться на второй линии обороны. А 14 июля войска фронта перешли в наступление на центральном направлении.

Тяжелые бои развернулись в районе Злочев – Плугов – Зборов на центральном участке наступления. Здесь немцы сосредоточили три танковые и одну механизированную дивизии. Наступление наших войск затормозилось, а некоторые части оказались в исключительно тяжелом положении. Надо было в помощь им дополнительно выделить некоторое количество самолетов. Командующий армией приказывает поднять резервные авиачасти и увеличить напряжение в боевых вылетах. 4350 самолето-вылетов сделали наши летчики в этот день. Дождь реактивных и пушечных снарядов, лавина бомб сыпались на головы вражеских солдат, на боевые порядки танков, артиллерии, минометов. Массированные удары советской авиации в течение 15 июля настолько изменили положение, что уже 16-го появилась возможность ввести в прорыв подвижные соединения 1-го Украинского фронта. О действиях авиации в этот день командующий фронтом сказал: «15 июля авиация спасла критическое положение 38-й армии».

Как и всегда, отличились славные «пехотинцы воздуха» – штурмовики. С командного пункта наземных войск сообщили: «Недалеко от переднего края противник сосредоточил большую танковую группировку. Ожидается контратака».

«Сорвать контратаку!» – приказывает командир авиасоединения. Штурмовики поднимаются в воздух. Группа за группой через определенные интервалы отправляются они в район сосредоточения танков, сбрасывают бомбы, обстреливают цели.

Штурмовиков прикрывает группа истребителей во главе с командиром полка дважды Героем Советского Союза капитаном С. Д. Луганским. Истребители зорко оглядывают небо. Но нет, оно очищено от вражеских самолетов, в нем безраздельно господствует советская авиация. Лишь изредка внизу, значительно ниже штурмовиков, [252] пройдет вражеский истребитель, но, видя надежное прикрытие, в бой не ввязывается. Впрочем, фашистские летчики часто не вступают в бой и в тех случаях, когда наши штурмовики или бомбардировщики не имеют прикрытия. Поубавилось спеси и у гитлеровских «асов», изменилась их тактика. Как воры, забираясь в чужой дом, прежде всего думают о выходе из него, так и немецкие летчики ходят на небольших высотах, чтобы быть всегда готовыми к бегству от советских истребителей. Немцы и нападают теперь по-воровски, когда случится одинокая, беззащитная цель. Но советские самолеты летают все больше группами, под мощным прикрытием – вот и ходят стороной да над лесами хваленые «асы» Геринга. Ни былой спеси, ни былой наглости!

Меняется тактика и наших штурмовиков, бомбардировщиков, истребителей: «Больше смотреть вниз, не давать врагу атаковать себя исподтишка!» Истребителям сопровождения дается команда: «Искать противника у земли, вести бой на бреющем полете!»

Пускались немцы и на провокацию: один – два самолета летают вверху, а внизу караулит звено или эскадрилья «мессеров». Разгадали и эту тактику. Господство в воздухе безраздельно перешло в наши руки.

Однако и теперь каждое задание требовало высокого мастерства, большого мужества. Осколком зенитного снаряда разбило колесо шасси самолета лейтенанта Леонидова. Летчик и стрелок могли бы покинуть самолет, выбросившись с парашютом, но коммунист Леонидов, парторг эскадрильи, ведет штурмовик на посадку. Нелегко приземлять тяжелую машину на одно колесо, но отважный летчик успешно осуществляет посадку. Через несколько часов Леонидов снова в воздухе, снова штурмует [253] врага. В этот день штурмовики уничтожили 90 вражеских танков.

Заместитель командира танковой бригады в те дни говорил мне:

– Когда началось наше наступление, немцы ввели в бой огромное количество техники. И в этот-то трудный момент мы снова увидели над собой штурмовиков – своих боевых товарищей, своих соседей сверху. Большими группами они навалились на врага. Какая огромная сила!… Стремительность, героизм летчиков вдохновляли и нас – танкистов, пехотинцев, артиллеристов.

Не уступали штурмовикам и бомбардировщики. Во время боев за Львов мне привелось бывать на аэродромах, где базировались бомбардировочные части генерала И. С. Полбина, легендарного героя Великой Отечественной войны.

…Над аэродромом развевается красное Знамя полка. Пламенем полыхая, оно возвышается над всеми, и кажется, что летит, провожая в бой эскадрильи. К старту подрулил и остановился, словно приготовившись к прыжку, пикирующий бомбардировщик. На пилотском сиденье генерал Полбин. Сейчас он поведет на очередную бомбардировку большую группу самолетов. Могучий рев моторов оглашает окрестности аэродрома, и группа бомбардировщиков устремляется в небо, берет курс на запад. Их задача – ударом с воздуха подавить сопротивление фашистов, засевших в одном из крупных населенных пунктов.

Над целью низкая облачность, бомбардировщики не могут пикировать. Генерал Полбин знает, что в населенном пункте много военных складов, на его окраинах – артиллерия и автомашины, а на железнодорожной станции – эшелоны. [254]

Самолеты заходят на боевой курс. В разрывах облаков они видят цель, уточняют ее координаты – и десятки средних и больших бомб летят на врага. Над опорным пунктом гитлеровцев поднялся столб дыма.

В боях за Львов отличились истребители соединений, которыми командовали генерал-майор авиации А. В. Утин, генерал-майор авиации М. М. Головня и полковник А. И. Покрышкин.

Мы упомянули имя генерала Утина. Молодое поколение летчиков, служащих теперь в рядах Военно-воздушных сил, должно знать, что этот высококультурный авиационный командир и первоклассный летчик воспитал целую плеяду прославленных воздушных бойцов. В его частях росли и мужали А. И. Покрышкин, Г. А. Речкалов, Д. Б. Глинка, Н. Д. Гулаев и десятки других.

Став первоклассными летчиками, воспитанники генерала Утина сами растили мастеров воздушного боя. Особенно много учеников и последователей у А. И. Покрышкина. По всей Советской Армии прошла слава о «школе Покрышкина». Кто хотел следовать Покрышкину, тот должен был помнить следующие правила: истребитель обязан найти противника и уничтожить его; не количество решает успех боя, а умение бить наверняка; смелость, решительность и точный расчет в бою – первейшие качества истребителя.

И дальше.

Неисправная рация самолета – худший враг. Вылет на такой машине – преступление. Воин, не знающий в совершенстве свое оружие, – не воин.

В этих правилах заключалась передовая школа воздушного боя.

Во Львовской операции, как и во всех других, решающую роль сыграли коммунисты. Партийные организации и политорганы, воспитывавшие личный состав в духе беззаветной преданности Родине и ненависти к немецко-фашистским захватчикам, провели большую работу по распространению передового опыта, по воспитанию высокого наступательного порыва.

В боевых донесениях из частей приводились десятки, сотни имен коммунистов и политработников, отличившихся в боях. [255]

Бомбардировочная эскадрилья гвардии майора Малюты получила исключительно важную и трудную задачу: разбомбить скопление войск и боевой техники в глубоком тылу врага. В эскадрилье было много коммунистов. С ними летел на боевое задание и парторг гвардии старший лейтенант Стаханов.

После тщательной подготовки девятка «Петляковых» поднялась в воздух. Уже за линией фронта неожиданно вынырнули из-за облаков восемь вражеских истребителей ФВ-190. Их первым заметил Стаханов. Он предупредил товарищей об опасности. Стрелки-радисты вовремя изготовились к встрече и дружно отогнали истребителей, сбив двух из них. Но тут появились еще восемь истребителей. И снова дружная стрельба штурманов и стрелков. Атака была отбита.

Бомбы сбросили точно на цель. На обратном пути попали в зону сильного зенитного огня. Подбит самолет командира. Летчик-коммунист Шехнов пошел сопровождать майора до ближайшего аэродрома. Место командира занимает парторг старший лейтенант Стаханов. В труднейших условиях он ведет группу и приводит ее на свой аэродром.

Впереди шли коммунисты, а беспартийные стремились завоевать в боях почетное право вступить в ряды Коммунистической партии. В дни Львовской операции в партию было принято 1527 человек. Это были летчики, штурманы, авиационные специалисты, отличившиеся при выполнении боевых заданий.

О напряжении и масштабе боевых действий авиации во Львовской операции говорят хотя бы такие цифры. За 16 боевых дней летчики нашей армии совершили более 35 тысяч самолето-вылетов, провели 578 воздушных боев, в которых сбили 592 самолета противника, сбросили на головы врага более 17 тысяч авиабомб и выпустили свыше 100 тысяч реактивных и пушечных снарядов. Мощь огня авиации была такой, что в кругу радиусом 10 метров рвались одна бомба и шесть снарядов.

Все усилия немецко-фашистского командования удержать Львов были опрокинуты. Львовская группировка противника оказалась полуокруженной и 27 июля была ликвидирована. Войска 1-го Украинского фронта, в составе которого действовала и Вторая воздушная армия, на широком фронте вышли к реке Сан и на правом [256] фланге с ходу форсировали Вислу и захватили плацдарм в районе Сандомир.

…Во второй половине июля 1944 года развернулось новое наступление Советской Армии на обширном фронте – от Финского залива до Карпат. Боевые действия переносились на территорию Польши, Чехословакии, Венгрии и Югославии. Фронт приближался к восточным границам фашистской Германии.

6. Знамя Победы над Берлином

В Москве, в Доме офицера Краснознаменной Военно-воздушной академии, в 1958 году проходила военно-научная конференция, посвященная 40-летию Советской Армии. В большом зрительном зале собрались слушатели академии: молодые летчики, штурманы – люди, которым выпала честь продолжать героические традиции советской военной авиации, умножать ее славу, стоять на страже воздушных рубежей Родины и защищать их так же умело и мужественно, как защищали летчики в самые трудные годы войны. Здесь же были и ветераны авиации – преподаватели, командиры, прославленные герои.

На трибуну поднимается трижды Герой Советского Союза генерал А. И. Покрышкин. Он рассказывает о своих боевых товарищах, о том, как много сделали они для своего Отечества. Одна за другой перед слушателями встают картины воздушных схваток. И вот он дошел до заключительного этапа войны.

– Армия устремилась на Берлин. По весенним дорогам, по раскисшим от мартовского солнца полям шли к столице Германии танковые бригады, артиллерийские полки, механизированные части. Шли с боями, руша на пути преграды, сметая укрепления. Шли, исполненные решимости добить врага в его собственной берлоге. Шли так быстро, что прифронтовые аэродромы оказывались вдруг в 150-200 километрах от фронта. С такого расстояния трудно было прикрывать наземные войска: истребители могли находиться в зоне прикрытия всего 15-20 минут. Вот тогда-то принимается решение: летать с автострады!

Вряд ли немцы допускали мысль об использовании своих автострад под аэродромы. Две асфальтовые ленты [257] по 9 метров шириной – не слишком ли мало для взлетно-посадочной полосы?… «Сядем! – сказали истребители. – И будем летать!»

Сказано – сделано. Первым на автостраду приземляется командир дивизии, за ним – вся дивизия. И ни одной поломки, ни одного летного происшествия…

Слушая генерала Покрышкина, я вспоминал эти дни.

Трудное было время и славное!

Армия Страны Советов приступила к выполнению своей заключительной задачи: довершить разгром немецко-фашистской армии и водрузить над Берлином Знамя Победы.

Главные силы немецко-фашистских войск по-прежнему находились на советско-германском фронте. После выхода наших войск на западный берег реки Вислы гитлеровское командование начало спешно создавать систему оборонительных линий. От Балтийского моря до Дуная, от Восточной Пруссии до Берлина и от Карпат до Вены строились железобетонные пояса оборонительных сооружений. Фашистское командование рассчитывало задержать советские войска, выиграть время в позиционной войне.

12 января 1945 года перешли в наступление войска 1-го Украинского фронта. В этот день за Вислой стоял густой туман, и вместо 900 самолетов нам пришлось послать значительно меньше. Но артиллерия восполнила этот пробел. 19 января наши войска заняли Краков, а к концу месяца вышли к реке Одер. Не спасли фашистов железобетонные оборонительные пояса. Первая водная преграда на немецкой земле не остановила победного шествия Советской Армии – части фронта форсировали Одер в районе города Бреслау и, прорвав долговременную оборону противника, за четыре дня боев продвинулись вперед на 60 километров.

Пришли в движение все фронты от Балтийского моря до Карпат. К апрелю 1945 года советские войска вышли на линию Губен – Герлиц – Нейсе – Ратибор. Началась подготовка к штурму столицы германского фашизма.

Предстоящие боевые действия в полосе немецких укреплений предъявляли новые требования нашим воздушным силам. Правда, к тому времени мы добились полного господства над фашистской авиацией, но задача [258] заключалась в том, чтобы добывать победы малой кровью, использовать самые разумные и эффективные боевые приемы.

Штаб воздушной армии составил план тактического учения. Вдали от населенных пунктов, в заболоченной местности, построили полигон с железобетонными дотами, блиндажами, укрытиями для живой силы и техники. Оборудовали артиллерийские позиции и склады боеприпасов, поставили мосты. Колонны танков и автомобилей создали из захваченной у врага боевой техники.

В точно назначенный час начались авиационно-тактические учения. Одна за другой приходили на полигон группы бомбардировщиков и штурмовиков и поражали свои цели. Перед началом учения мы вновь поставили на истребители бомбодержатели. Теперь, появляясь над целью, летчики сбрасывали бомбы, набирали высоту и несли службу прикрытия. Другие становились в круг и громили автоколонны, склады горючего, зенитные батареи. Бомбардировщики продемонстрировали бомбометание методом «вертушки», который был разработан и предложен генералом И. С. Полбиным.

Лучшие боевые приемы, применявшиеся во время учения, легли в основу дальнейших боевых действий авиации.

В частях воздушной армии кипела работа. Аэродромы, базы снабжения подтягивались к фронту. Для организации взаимодействия во все наземные соединения посылались авиационные командиры, офицеры штабов. Они внимательно знакомились с районом предстоящих действий. В полках проводилась учеба по улучшению меткости бомбометания, освоению радиосвязи и радиолокации. Все понимали, что придется действовать совместно с подвижными войсками, которые будут стремительно продвигаться вперед. Подчас обстановка будет неясной, работать придется только по команде с земли.

Готовились части, подразделения. Кругом чувствовалось необычное воодушевление. Все воины – от командующего армией до рядового солдата – понимали, что это наступление будет последним, решающим, что весь советский народ, люди всего мира ждут успешного окончания последней схватки с врагом.

В эти дни каждому хотелось сделать что-то особенно значительное. [259]

В апреле штаб фронта провел сбор авиационных и танковых командиров. Встретились командиры батальонов и бригад танковой армии Маршала бронетанковых войск П. С. Рыбалко и ведущие групп штурмовиков и истребителей воздушной армии. На боевых дорогах им не однажды приходилось вместе штурмовать укрепления противника, прорывать долговременную оборону и, выйдя на оперативный простор, устремляться вперед. Не раз над головами танкистов волнами проходили штурмовики и, обливая бомбовым и пулеметным дождем вражеские колонны, расчищали путь. Но опыт опытом, а учиться всегда нужно. На сборе доклад сделал Маршал бронетанковых войск П. С. Рыбалко. Выступали другие командиры. Они обменивались опытом взаимодействия, высказывали свои предложения.

В последующие дни все ведущие группы штурмовиков соединения генерала В. Г. Рязанова отправлялись на передний край, чтобы изучить ближайшие узлы сопротивления противника, его важнейшие огневые точки. Возвращаясь в части, садились в самолеты, облетывали районы предстоящих боевых действий и места будущего базирования авиационных частей. Одновременно разведывался и передний край обороны противника.

Большую работу проводил политотдел армии. По заранее составленному плану во всех соединениях состоялись собрания коммунистов, комсомольцев, конференции по профессиям. На них обсуждался опыт боев, ставились задачи. Организацией и проведением политических мероприятий занимались офицеры политорганов, политработники частей и подразделений, начальник политотдела армии генерал-майор авиации А. И. Асауленко. С ним мне привелось долгое время работать и хотелось бы сказать о нем много хорошего. В прошлом летчик, он пользовался [260] большим уважением в частях армии. Я же проникся к нему доверием с первой встречи. Когда были созданы политические отделы воздушных армий, перед нами возник вопрос: кого рекомендовать на этот пост? К тому времени у нас расформировалось несколько авиационных соединений. Некоторым из начальников политотделов этих соединений не хотелось оставаться у нас на низшей должности. Мне не было известно лишь мнение полкового комиссара Асауленко. Решили пригласить его для беседы.

– Ну, а как вы, товарищ Асауленко, собираетесь ехать в Москву или останетесь на фронте? – спросил у него командующий.

– Дайте мне любую работу, но оставьте на фронте, – ответил он.

Этим ответом Асауленко еще раз подтвердил уже сложившееся мнение командования фронта рекомендовать его на должность начальника политического отдела воздушной армии. И всей своей работой оправдал доверие, оказанное ему партией.

В дни подготовки к Берлинской операции мне часто приходилось бывать на аэродроме Бриг. Весенняя распутица вывела из строя и без того небольшое количество аэродромов. Строить же новые было некогда. Именно в это время принимается решение летать с автострады. Но с автострады могли летать только истребители, бомбардировщикам же требовались аэродромы. Бриг – первоклассный немецкий аэродром, занимающий большую площадь и оснащенный новейшими средствами. Нужда заставила нас разместить на нем около 400 самолетов. Здесь были бомбардировочный корпус И. С. Полбина и соединение истребителей генерала А. В. Утина. Над аэродромом постоянно патрулировало несколько групп истребителей. С тревогой осматривая небо, Иван Семенович Полбин говорил:

– Вся надежда на истребителей.

Тревога была законной. У нас еще никогда не сосредоточивали на одном аэродроме столько самолетов. И если командование армии пошло на это, то лишь из-за крайней нужды и в полной уверенности, что истребители не позволят вражеским бомбардировщикам сбросить на аэродром бомбы. [261]

Перед началом операции командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев поставил войскам задачу прорвать оборону противника на участке 35-40 километров и на пятый день наступления выйти на рубеж южнее Берлина. На реке Эльбе предполагалось встретиться с войсками союзников.

Мы знали, что со второй половины марта существовала специальная группа войск союзников под командованием фельдмаршала Монтгомери. В эту группу входили канадская армия, 2-я британская, 9-я американская. Конечно, эта группа армий имела задачу занять Берлин раньше русских. И им не так уж трудно было это сделать. Стоявшие перед фронтом союзников немецкие войска отходили в сторону Берлина, не оказывая сопротивления. На восточном же фронте Гитлер сосредоточил основные силы, и фашисты дрались со злобой обреченных.

В те дни И. В. Сталин писал Ф. Рузвельту: «Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на западном фронте объясняется только лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев имеется на восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы [262] без ущерба для своего дела снять с восточного фронта 15-20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мертвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабркж, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным».

Настало утро 16 апреля, тихое и ясное. По синему, точно умытому небу плыли пушистые белокрылые облака. Из-за соснового леса, как и миллионы лет назад, неторопливо выплывало огромное красное солнце…

За время войны летчики, техники, воины наземных частей не раз испытывали ощущение приподнятости перед большими сражениями. Не раз под команду, возвещавшую начало атаки, склонялись они перед боевыми знаменами и клялись в верности своему долгу. Теперь, стоя на земле Германии, мы давали священную клятву сокрушить немецкий фашизм.

В это утро первыми с наших аэродромов поднялись две группы штурмовиков: одну вел Герой Советского Союза гвардии майор М. И. Степанов, другую – мастер штурмовых ударов гвардии капитан Яковлев. В точно указанное время, в 6 часов 50 минут, появились они над передним краем. Сделав несколько заходов вдоль и поперек переднего края, штурмовики выпустили шлейфы дыма, и река Нейсе окуталась желтой завесой. Тем временем в небе появились и наши истребители. Они дружно прочесывали небо, не пропуская немецкие самолеты в район боев. В 7 часов 05 минут к линии вражеской обороны, подошли стройные девятки «Петляковых» и сбросили бомбы на артиллерийские позиции немцев.

В первый день наступления я провел несколько часов в 1-й гвардейской бомбардировочной дивизии, которой командовал полковник Ф. И. Добыш.

Еще накануне наступления дивизия получила приказ: 16 апреля от 7.20 до 8.30 нанести массированный удар по опорному пункту противника Домсдорф, по узлу и штабу 36-й немецкой пехотной дивизии в пунктах Клинге и Госда. [263]

Нечего и говорить, что готовились к боевым полетам самым тщательным образом. А когда каждый экипаж, каждый самолет был готов к выполнению задачи, техники, мотористы, вооруженцы, вместо того чтобы идти отдыхать, делали на бомбах надписи: «За нашу Советскую Родину!», «На Берлин», «Подарок Гитлеру» и т. д. Офицеры штаба, склонясь над картами, уточняли расположение целей, наносили на схемы и чертежи последние сведения о расположении противника…

В бездонное синее небо взвилась зеленая ракета. И тотчас один за другим, буравя утреннюю тишину рокотом моторов, двинулись к стартам «Петляковы». Все, кто был свободен в этот час, сбежались к старту проводить своих товарищей. По традиции каждый полк вынес на старт свою святыню – Гвардейское Знамя. Самолеты взлетают и в воздухе выстраиваются. В одном из полков летит командир дивизии Добыш. По сторонам бомбардировщиков, сзади, выше, ниже их идут истребители сопровождения. Одна за другой растаяли в синеве полковые колонны. [264]

Подошли к линий фронта. Впереди – море зенитных разрывов: вражеские зенитки ведут заградительный огонь. Но 54 пикирующих бомбардировщика уверенно приближаются к цели. С командного пункта сообщают:

– Работайте смело, в воздухе спокойно.

Вскоре показались цели. Они были расположены близко друг к другу. Каждая группа, выполнив противозенитный маневр, заходила на цель. Самолеты, перевалившись на нос, шли в пикирование. На землю падали бомбы. Удары, взрывы, столбы черного дыма. По радио были слышны доклады: «Линкор два! Я линкор три, задание выполнил, все в порядке».

Самолетов становилось все больше. Ширился, рос могучий гул советских авиационных моторов. Все тяжелее вздрагивала от бомбовых ударов немецкая земля. Вражескую оборону вспахивали прошедшие всю войну пикировщики Полбина, погибшего в боях за Бреслау. Их вел теперь молодой командир корпуса полковник Д. Т. Никишин. Рядом шли группы Героев Советского Союза П. А. Плотникова, А. А. Новикова, В. Я. Гаврилова и других прославленных мастеров бомбометания. В стороне от них грозной лавиной летели бомбардировщики генерала П. П. Архангельского.

Советская пехота устремилась к берегу Нейсе. Под прикрытием самолетов началось форсирование реки.

В течение одного часа в направлении лишь главного удара действовало 208 советских бомбардировщиков. Бомбы ложились на каждые 10-15 квадратных метров вражеских позиций.

Великую службу в сражении за Берлин сослужили гвардейцы-штурмовики дважды Героя Советского Союза [265] В. Г. Рязанова и Героя Советского Союза С. В. Слюсарева. Они делали по пять – шесть боевых вылетов в день. Плохая видимость затрудняла ориентировку, противник защищал себя сильным зенитным огнем. Но летчики-штурмовики, умудренные опытом боев за Сталинград и Курск, за Киев и Правобережную Украину, упорно преодолевали все трудности боевой обстановки.

К 10 часам утра река Нейсе была форсирована на всем участке прорыва. Наши наземные части устремились вперед.

23 апреля войска 1-го Украинского фронта, развивая наступление, овладели городами Котбус, Люббен, Цоссен, Беелтиц, Тельтов и ворвались в Берлин. 25 апреля северо-западнее Потсдама мы соединились с войсками 1-го Белорусского фронта, завершив таким образом окружение Берлина. Бои развернулись в Берлине.

В боях за Берлин летчики воздушной армии, как и воины всех родов войск, покрыли свои знамена неувядаемой славой.

Разведка обнаружила на железнодорожной станции Потсдам шесть эшелонов с войсками и боевой техникой. Станция прикрывалась плотным кольцом зенитных батарей. Командир корпуса поручил майору Степанову разбить станцию. И вот он повел на Потсдам две девятки «илов».

Штурмовиков сопровождали истребители под командованием Героя Советского Союза Николая Шутта, того самого воздушного бойца, который с первых дней своей фронтовой биографии прославился смелостью атак, точностью маневра и меткостью стрельбы. Никогда еще этот отважный истребитель не испытывал такого вдохновения, не был так зорок и страшен для врага. Вместе со своим ведомым он летел впереди штурмовиков и чуть сверху, как бы прокладывая путь товарищам, ведя их за собой. Вот он увидел впереди две пары «мессеров». Вражеские истребители держались стороной и боялись ввязываться в драку. Но Шутту не нравится конвой врага, он любит чистое небо и абсолютную безопасность для тех, кого сопровождает.

«Атака!» – подает летчик знак ведомому. Звенит от напряжения мотор истребителя, белый след стелется по небу. Продолжая выписывать в воздухе гигантскую кривую, Шутт на мгновение увидел вражеский самолет в [266] поле прицела, швырнул в него трассу огненного металла и, распоров ему живот, как бы на минуту завис в воздухе; потом сделал переворот через крыло, ястребом кинулся на другой истребитель и сбил его первой же очередью.

Командир группы штурмовиков майор Степанов видел этот короткий воздушный бой. Потом он рассказывал: «Всю войну я воевал в небе, но таких красивых атак, такого совершенства маневра и стрельбы не видел. Так драться может только советский человек!» В районе цели от каждой девятки штурмовиков отделились по два самолета и устремились в атаку на зенитные батареи. Ударная же группа во главе с майором Степановым подошла к станции и стала бомбить ее, а затем штурмовать. Взлетали в воздух разбитые вагоны, платформы, горели цистерны. Майор Степанов, как и его. ведомые, в совершенстве владел искусством штурмовки. С завидным спокойствием, методично и точно повторял он атаки, делал новые заходы и каждую бомбу, каждый снаряд направлял туда, где они были нужнее. Снизу палили зенитки, сверху кружили «мессеры», но ничто не помешало штурмовикам выполнить боевую задачу. Надо иметь железные нервы, большое мужество, чтобы в таких условиях обрабатывать цель с такой же методичностью, как на учениях.

Несомненно, многим нашим летчикам помогал большой боевой опыт. Ведь некоторые из них прошли по всем дорогам войны, участвовали в сотнях воздушных боев, стали подлинными мастерами штурмовки. Ну вот, например, Степанов. Не могу теперь сказать, откуда начал он свой боевой путь, но я его знал еще с Украины, Хорошо помню, как отозвался о нем командир штурмового авиационного корпуса генерал В. Г. Рязанов. Мы с ним находились на командном пункте одного наземного [267] соединения, когда потребовалось выслать группу штурмовиков для подавления неожиданно появившейся на поле боя танковой группы противника. Узнав об этом, Рязанов по радио сказал: «Вышлите Степанова, непременно Степанова!» Я спросил генерала: почему он поручает это именно Степанову? Ведь командиру дивизии виднее, кого послать. Может быть, Степанов только что вернулся с задания?… «Это верно, – сказал генерал, – но я знаю, кто лучше справится с задачей. Я своими глазами вижу местность, метеоусловия в районе цели, наконец, характер цели, а командир дивизии отсюда далеко. Видите, какая дымка стелется над дорогой. Тут нужен глаз следопыта, чтобы с воздуха разглядеть цель и накрыть ее. Именно таким глазом обладает Степанов».