Текст книги "Артефакты Древнего (СИ)"

Автор книги: Артемий Скабер

Соавторы: Александр Четвертнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Последняя нить встала на место. Браслет вспыхнул тусклым светом и остыл. Защита восстановлена.

Следующим был перстень с силой земли. Здесь узор другой. Концентрические круги, расходящиеся от центра. Нужно наполнять их последовательно, слой за слоем…

Кольцо с силой земли отозвалось глухим гулом. Его внутренняя структура напоминала годовые кольца дерева. Я направил в него поток эфира, восстанавливая его. Пот выступил на лбу.

Перстень вздрогнул, впитывая силу. Внутренние круги засветились тусклым зеленоватым светом. От кольца к кольцу, как волны по воде, растекалась магия земли.

За окном стемнело. Я потерял счет времени. Артефакты один за другим оживали под моими руками. Амулет защиты от воды, кольцо невидимости, браслет ускорения… Каждый требовал особого подхода.

Тихие шаги за спиной заставили обернуться. Маша замерла в дверях, прижимая к груди золотое колечко.

– Получилось! – прошептала она восторженно. – Смотри!

Колечко в её ладони излучало мягкое сияние. Простенький светлячок, но её первый артефакт. Девушка светилась счастьем.

– Молодец, – я невольно улыбнулся в ответ. – А остальные как?

– Владимир с Тихоном всё ещё тренируются, – она подошла ближе, с любопытством разглядывая разложенные на столе артефакты. – А Лида… Она очень старается, но пока не получается.

– Да! – восторженный крик разорвал тишину.

Маша вздрогнула от неожиданности. Золотое колечко выскользнуло из её пальцев. Я успел подхватить артефакт у самого пола и вернул девушке.

– Да! Да! – голос Лиды звенел от восторга. Она кружилась на месте, размахивая руками. – Я вижу! Вижу!

– Молодец, – кивнул я, выходя в общий зал.

Маша подлетела к подруге, протягивая свой светящийся артефакт. Лида скривила губы, но в глазах плясали искорки веселья.

– Я рада за тебя, и не прошло и сто лет, – в её голосе звучала шутливая издевка.

Лида развернулась, чуть толкнув Машу бедром.

– Теперь бери кольцо и продолжай, – бросил ей вслед. – Если что, тебе подскажет…

– Сама разберусь, – фыркнула она.

Лида схватила золотое кольцо со стола и уселась в своем углу, всем видом показывая независимость.

Потянулся. Можно заканчивать и идти отдыхать. Я бы не отказался от душа и хорошего ужина, а потом сон.

В дверь клуба постучали. Резкий звук прервал тренировку. Волков с Тихоном замерли на ринге.

Я открыл. На пороге стоял молодой мужчина в преподавательской мантии. Его осанка выдавала недавнего выпускника, который очень старается держать марку.

– Кирилл Орлов? – он сверился с зажатой в руке бумажкой. – Вас вызывает проректор Шелестов.

Тихон спрыгнул с ринга и подошёл ко мне. Наклонился к уху:

– Он тебя сегодня искал. Весь день.

Да что теперь нужно этому мужику? Все никак не успокоится?

– Идёмте, Кирилл Дмитриевич, вас ждут, – преподаватель развернулся, всем видом показывая, что готов сопроводить меня.

По дороге до главного корпуса он старательно держал дистанцию. Словно боялся заразиться от меня чем-то.

Кабинет Шелестова встретил меня тяжёлым запахом дорогого табака. Проректор восседал за массивным столом. Его холёные пальцы перебирали какие-то бумаги. Чёрный хвост волос покачивался в такт движениям головы.

– Орлов, – хмыкнул он, не поднимая глаз. – Долго же вас приходится искать.

– Здравствуйте, Лаврентий Петрович, – я с трудом сдержал улыбку, вспомнив котёнка вахтёрши. – Чем обязан?

– Скажите, Кирилл Дмитриевич, – он наконец соизволил поднять на меня взгляд. – Вы решили, что в академии свободное посещение?

– Что? Нет, – я мотнул головой.

– Уже два пропуска, – его пальцы выудили из стопки пару листов. – Вы прямо добиваетесь своего отчисления. Вот, смотрите.

Он положил передо мной документы и откинулся в кресле. На его губах играла торжествующая улыбка.

Я уставился на бумаги. Рапорты от преподавателей о моих пропусках. Всё чинно, всё по форме.

Глава 6

Первый рапорт подписал Конрад Бергсон. Не думаю, что сделал это намеренно. Текст оказался распечатан на принтере, только подпись стояла от руки.

Бумага сухо сообщала, что студент Орлов не явился на два занятия по боевой подготовке. Отложил лист в сторону и прогнал картину, как Бергсон хмуро подписывает докладную, а рядом с ним стоит проректор и с гаденькой ухмылкой забирает её.

Неужели Конрад хотел вчера меня предупредить, что подписал рапорт? Он вызывает у меня всё больше и больше вопросов. Где бы взять на них ответы?

Вторая докладная оказалась написана от руки. Мелкий, красивый почерк гласил, что я не явился на две пары по иностранным языкам древности. А подписал её некто Терентий Робертович Кузьмин. Даже не знаю кто это…

Я поднял голову от рапорта и Шелестов опередил меня:

– Что, не знаете, кто это? Так я вам поясню, – его губы растянулись в ухмылке, – вы, граф, пропустили два первых занятия по важнейшей дисциплине своего факультета. Терентий Робертович замечательный специалист по древнегреческому языку…

И Ваша подстилка, подумал я, разглядывая стену за спиной проректора, на которой висел портрет императора. Высокий, черноволосый мужчина стоял рядом с конём и, сжимая в руке поводья, хмуро смотрел на художника. Видимо, он предчувствовал, что картина выйдет так себе.

Я не особо разбираюсь в живописи, но, как по мне, мазки можно было сделать меньше, чтобы чётче прописать детали мундира и орденов. А так, широкими мазками, они, словно расплывались перед глазами, оставляя зрителю для фокусировки только лицо государя.

– Вы меня слушаете, Орлов? – в голосе проректора зазвучала злость, и я перевёл взгляд на него.

– Да, простите, задумался, – я отложил рапорт Кузьмина в сторону, – древнегреческий язык, говорите?

– Не только, – процедил Шелестов и тряхнул своей гривой, так, что хвост мелькнул из-за плеча, совсем как у коня на картине. – Ваш подход к учёбе вызывает много вопросов…

– Я готов сдать экзамен по древнегреческому экстерном, – пожал я плечами, от чего лицо проректора застыло без движения, только глаза прожигали во мне дырку взглядом, – изучал в школе, знаете ли.

– Кирилл Дмитриевич, – протянул Шелестов, – это недопустимо, вы не учитесь по индивидуальному графику, а числитесь в академии. Ещё раз такое повторится, и я вас, с превеликим удовольствием, отчислю

– Лаврентий Петрович, – я умостился на стуле покрепче и, опёршись локтями в стол, сцепил руки в замок прямо перед ним, – скажите честно, с чего Вы так хотите от меня избавиться? Вы левый?

Надоели мне эти игры в интриги и недомолвки. Он уже несколько раз пытался меня выгнать, так что пусть объяснит. Найдётся у него смелость? Или горазд только бить исподтишка?

– Потому, что вы здесь лишний, – не моргнув выдал Шелестов с заметной яростью. Его лицо исказилось гневом, и он буквально выплёвывал слова: – наша семья слишком много труда вложила в академию, а ты всё портишь. Студенты и преподаватели готовы вспыхнуть и кинуться друг на друга в любой момент.

– Позвольте, – я расцепил руки и развёл ими, – не я придумал политическую систему Империи и создал предпосылки для разногласий…

– Да плевать мне на политику, – гаркнул Шелестов и из его рта действительно полетели слюни, – ты ведёшь себя вызывающе, конфликтуешь с аристократами, баламутишь воду. Осокин на проверке силы…

– То есть, мне надо было спустить оскорбление? – перебил я его.

– Именно, – кивнул он, – здесь учатся наследники и дети великих родов, все ведут себя воспитанно…

– Бред, – хмыкнул я, и он осёкся. – Вы несёте бред.

– Что? – его глаза полезли на лоб, – да как ты смеешь…

– Да легко, – я подался вперёд и, навалившись на его стол, посмотрел ему в глаза, – Вы трус и дурак, раз думаете, что все тут ведут себя достойно и воспитанно. Сильные притесняют слабых, а Вы закрываете на это глаза. Но, стоило мне ответить обидчику, как Вы назначили меня крайним.

– Вон отсюда, – завопил Шелестов, и указал рукой на дверь, – пшёл…

– Да я-то уйду, – хмыкнул я, вставая со стула, – но пока Вы остаётесь здесь, ничего не поменяется. Не я, так кто другой дал бы отпор Осокину, и последствия…

– Ты рушишь дело моей жизни…

– Я? – ткнул себя пальцем в грудь, – а не Вы ли, Лаврентий Петрович? Закрывая глаза на проделки княжичей и детей графов? Не удивлюсь, если они тут втайне обесчестили уже какую девицу, а вы покрываете это.

Лицо Шелестова пошло красными пятнами и он не мог вымолвить ни слова. Только булькал, открывая рот. Его руки потянулись к вороту мантии и стали его оттягивать.

– Предупреждаю, не делайте меня крайним. Не лезьте ко мне. Хотите сохранить свою академию? Так относитесь ко всем одинаково.

Я отошёл к двери и обернулся.

– Но Вы же боитесь, Осокины, Твардовские, – я припоминал фамилии аристократов, о ком слышал, – Чернышёвы-Кругляковы и другие, кто здесь учится, они влиятельнее меня, и Вам проще угождать им, да же?

В ответ проректор что-то прохрипел и замахал руками. Я почувствовал движение магии по его каналам, но, даже не дёрнулся. Он создавал лечебное заклинание для себя.

Не только трус, но и слабак. В молодом возрасте мучиться сердцем, нда.

Дождался, когда он создаст заклинание, и оно ему поможет, а потом, когда он отдышался, произнёс:

– До свидания, Лаврентий Петрович, – я открыл дверь из его кабинета, – я Вас услышал и больше не пропущу занятий.

Дверь за моей спиной закрылась, и я поспешил из административного корпуса.

* * *

Прямой вопрос дал неожиданный результат. Шелестов ответил, пусть и резко, но правдиво. Мои ощущения подтвердились, он не враг мне. Вернее, не такой, как остальные противники. Ему не нужна моя смерть или наследство. Он просто радеет за детище своего рода.

Что ж, это радует. Если он услышал меня, то мы придём к взаимопониманию. Если нет, то повторю ещё раз, но прогибаться ему в угоду я не собираюсь.

Объяснять, что я не хотел так громко о себе заявлять я не буду. Это сама система их академии вынудила меня. Пусть закручивает гайки среди всех студентов, а не видит проблему только во мне. Сможет ли? Вопрос хороший. А смогу ли я?

Я замер на развилке. Одна дорога вела к общаге, другая к сараю клуба. Уже смеркалось, и прохладный ветер раскачивал ветви деревьев. Редкие студенты обтекали меня, словно река речной валун, и устремлялись по своим делам.

Символично получается. Распутье в мыслях и в жизни. Смогу ли я поменять здесь всё так, как должно? Как заявлено академией? Чтобы аристократы действительно были здесь равны.

Нужно мне это? Не знаю. Мне нужно одно – отучиться здесь и получить диплом. Заодно вернуть части духа. Если для этого понадобится разрушить и перестроить местный уклад, что ж, так тому и быть. Но помыкать собой, и подняться за мой счёт я больше никому и никогда не позволю.

Взгляд скользнул в сторону сарая, но я туда не пошёл. Лучше лягу сегодня спать раньше. Завтра новый день, надо сходить на пары, чтобы у Шелестова не было причин ко мне цепляться, а потом займусь делами. Узнаю, что там с аукционом, и надо делать артефакт для Керр: скоро придётся доехать до морга.

* * *

Проснулся раньше будильника, Тихон еще спал у него сегодня первой пары не было. Прикрыл дверь в его комнату, чтобы не разбудить. Привел себя в порядок, позавтракал и отправился на занятия

Аудитория встретила меня привычным шумом голосов. У окна девчонки, размахивая руками, обсуждали новый сериал. Кто-то торопливо дописывал конспект, склонившись над тетрадью.

Я прошёл к своему месту, машинально отмечая знакомые лица. Большинство учащихся на факультете археологии – простолюдины. Не только специальность, но и одежда попроще, и манера держаться поскромнее выдавали их сословие. Детей аристократов от силы пятеро на весь курс. И они сразу бросаются в глаза по осанке и костюмам, не сшитым под заказ, как у титулованных, но купленных в дорогих бутиках.

Соколова Анна, одна из моих одногруппниц, как обычно, восседала за первой партой. Каждое её движение выверено, словно по учебнику этикета – спина прямая, подбородок чуть приподнят. Светлые волосы уложены волосок к волоску, на шее поблескивает фамильная брошь с сапфиром.

Дочь банкира, она старательно поддерживала образ примерной ученицы.

За последней партой соседнего ряда Петров, худощавый, рыжий парень с веснушками по всему лицу, громко хвастался новым телефоном.

Анна морщилась и старалась необращать на него внимания.

– Слышали, в Сиятельске какая-то заварушка была? – донеслось сзади. – Говорят, там целая банда…

Разговоры оборвались на полуслове. Цокот каблуков Виктории Сергеевны разнёсся по аудитории. Синее платье подчеркивало её фигуру, жемчужное ожерелье мягко покачивалось в такт шагам.

Я улыбнулся, заметив, как она поправила выбившийся из безупречной причёски локон. Но стоило мне посмотреть в её сторону, как она тут же отвела взгляд, делая вид, что поправляет журнал на столе. Села за кафедру, открыла конспект лекции.

Через мгновение украдкой глянула на меня, но я уже успел поднять голову – и она снова отвернулась, прикусив губу. Женщины…

– Мы продолжим тему греческих полисов, – Виктория раскрыла журнал. Кто-то в задних рядах торопливо захлопнул ноутбук. – Петров, расскажите о системе управления в Спарте.

Худощавый парень с задней парты вздрогнул, оторвавшись от переписки в телефоне. Его соседка сочувственно хмыкнула.

– Э-э… В Спарте были эфоры… – начал он неуверенно. – Они следили за царями и…

Петров запнулся, нервно теребя рукав. Раньше Виктория непременно вызвала бы меня, спровоцировала на спор. Теперь же она держалась подчёркнуто официально.

– И геронты, – подсказал кто-то шёпотом.

– Да, и геронты! – воспрял духом Петров. – Они входили в совет старейшин…

– Достаточно, – прервала она его мучения. – Соколова, дополните ответ. Какую роль играли цари в спартанском обществе?

Анна поднялась с места, поправляя фамильную брошь. Дочь банкира всегда готовилась к занятиям. Должность отца в «БалтикаНордВест» банке обязывала поддерживать репутацию.

– В Спарте существовала диархия – правление двух царей, – она говорила чётко, словно зачитывала доклад. – Они возглавляли войско, выполняли жреческие функции…

Я разглядывал аудиторию, пока она отвечала. Вон Степанов строчит конспект. Каждое слово записывает. Князев украдкой достал бутерброд.

Опять не успел позавтракать? А сзади Лебедева рисует что-то в блокноте, делая вид, что слушает.

– А теперь обратимся к Афинам, – Виктория снова скользнула по мне взглядом и тут же отвернулась. На щеках проступил едва заметный румянец. – Кто может сравнить системы управления двух полисов?

Я намеренно не поднимал руку, хотя знал ответ. Интересно было наблюдать, как она избегает вызывать меня.

– Может быть, граф Орлов поделится своим мнением? – не выдержал сидевший рядом Михаил Степанов. Он всегда старался втянуть меня в обсуждение – умный парень, хоть и из простых.

– В другой раз, – качнула головой Виктория, поправляя жемчужное ожерелье. – Давайте послушаем… Князев, прошу вас.

Тот поспешно проглотил остатки бутерброда, вытирая руки о брюки и открыл рот.

– Попрошу есть в другом месте. – недовольно выдохнула женщина.

– Простите, – покраснел Князев.

Лекция продолжилась. Я делал вид, что конспектирую, но мысли были далеки от древней истории. За окном накрапывал мелкий дождь, капли стекали по стеклу причудливыми узорами.

Краем глаза заметил, как Игорь Валуев – потомок обедневшего дворянского рода, бросал в мою сторону недовольные взгляды. Его потёртый пиджак выдавал непростое финансовое положение семьи. Но несмотря на это держался с той особой надменностью, которая выдает аристократа даже в лохмотьях.

После звонка Виктория объявила:

– На следующее занятие готовите проект в парах. Тема – «Сравнительный анализ социальных институтов Афин и Спарты». Разбейтесь на пары сами.

По аудитории пронесся взволнованный гул. Студенты начали переглядываться, кто-то уже тянулся к друзьям. Я намеренно задержался, неторопливо складывая тетради в сумку.

– Кирилл, – ко мне подошли трое однокурсников. Денис Рябинин – сын купца первой гильдии. Его отец держал сеть ювелирных магазинов, и уверенность наследника чувствовалась в каждом движении. – Обычно ты сразу убегаешь после пар.

– Были дела, – пожал я плечами, застегивая сумку. – Сейчас появилось время.

– А может… – Паша переступил с ноги на ногу, нервно теребя ручку сумки. – Может, сделаем проект вместе? Я видел, как ты разбираешься в истории полисов…

Звонок прервал его на полуслове. Я закинул сумку на плечо, собираясь уходить.

– Кирилл Дмитриевич, – голос Виктории прозвучал неожиданно резко. – А куда это вы собрались? У нас ещё одна лекция. Или вам уже стала неинтересна история?

В её тоне сквозила плохо скрытая обида. Странно.

– Приношу извинения, – я улыбнулся и плюхнулся обратно за парту.

Что же её так задело? И что она вообще себе надумала? Когда поднял глаза, на меня смотрела почти вся аудитория. Соколова прикрыла улыбку ладошкой, Денис понимающе хмыкнул.

Виктория продолжила лекцию, старательно глядя куда угодно, только не в мою сторону. Я снова достал тетрадь и ручку, размышляя о женской логике.

Стук в дверь раздался неожиданно. На пороге появился запыхавшийся преподаватель из младшего состава. Мантия с серебряным шитьём выдавала недавнего выпускника.

– Виктория Сергеевна, простите за беспокойство, – пролепетал он, нервно теребя пуговицу. – Граф Орлов тут?

– Да, – медленно кивнула преподавательница. Её взгляд метнулся ко мне.

– Его вызывают, – мужчина криво улыбнулся, переводя свое внимание на меня.

Снова проректор? Что Шелестову никак не успокоится? Ладно пойду узнаю, что там он на этот раз придумал. Собрал свои вещи. Кивнул Виктории и вышел.

В коридоре меня ждали трое. Двое в форме жандармов с серебряными аксельбантами, третий – в строгом гражданском костюме. Их ауры выдавали как минимум второй ранг у каждого.

– Капитан Сергей Павлович Державин, – представился тот, что в штатском, показывая удостоверение. – Центральное управление жандармерии Санкт-Петербурга. Это мои коллеги – лейтенант Воронцов и поручик Светлов.

Он выдержал паузу, словно давая мне время осознать серьёзность ситуации.

– Граф Орлов, прошу пройти с нами.

* * *

Князь Осокин. Родовое поместье. Пригород Санкт-Петербурга.

– Идиоты! – гневный рык князя Осокина заставил сыновей вздрогнуть. – Посмешище! Вот, кем мы стали!

Его кулак с грохотом обрушился на стол. Чашка с недопитым чаем подпрыгнула и упала на ковёр. Тёмное пятно расползлось по светлому ворсу.

– Мой род. Древний род князей Осокиных. Наша усадьба. – он навис над столом, буравя взглядом младшего сына. – Выставлен на Трофейный аукцион, словно добыча с войны.

– Отец, – Евгений, старший сын, попытался успокоить князя, – это наверняка Бестужев. Он хочет…

– Бестужев⁈ – князь резко развернулся к наследнику. – Он бы сам купил усадьбу. Чтобы потом тыкать мне этим в лицо до конца моих дней.

– Значит, Орлов не с ним? – заговорщически произнёс Олег.

– Молчи! – рыкнул князь. – Из-за твоей глупости мы теперь в этой ситуации.

Он отошёл к окну. Его плечи тяжело вздымались от гнева.

– Нет, – уже спокойнее продолжил он. – Его представили высшему обществу. Бестужев лично водил по своему особняку. Все видели, что мальчишка под ним. Такое не делают, просто так.

– Тогда почему? – нахмурился Евгений.

Князь медленно повернулся. Его взгляд стал задумчивым.

– Возможно, мы чего-то не знаем, – он провёл рукой по подбородку. – Наша задумка стала началом какой-то большей игры.

Он прошёлся по кабинету, словно тигр по клетке.

– Хм. Нужно понять, чего они добиваются, – князь остановился. – От Орлова отстать и наблюдать.

– Да, отец! – в один голос отозвались сыновья.

Тонкие губы князя растянулись в холодной улыбке.

– Ничего, мальчишка, – процедил он сквозь зубы. – Думаешь, что с Бестужевым ты под защитой? Ещё посмотрим.

* * *

Бестужев, прошлый вечер, кабинет в родовом особняке.

– Пётр Алексеевич, – произнёс толстый мужчина в мундире жандарма с генеральскими знаками различия, – благодарю, что уделили нам время.

– Что Вы, Геннадий Семёнович, – Бестужев жестом пригласил собеседников присаживаться в кресла напротив его стола, – для Вас мои двери всегда открыты. Чаю, или чего покрепче?

– Благодарю, на службе, – Геннадий Семёнович уселся в кресло и указал рукой на своего спутника также одетого в форму жандармов. – Владлен Герасимович Мешков, секунд-майор следственного управления по борьбе с организованной преступностью.

Мешков приложил руку к груди и кивнул, затем уселся кресло и продолжил молчать. Его настороженный взгляд внимательно следил за Бестужевым.

– Пётр Алексеевич, – утирая шикарные вислые усы, продолжил речь генерал, – у нас тут крайне щекотливая ситуация обрисовалась, и нам необходима Ваша помощь.

– Конечно, Геннадий Семёнович, – Бестужев откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на генерала, – что именно нужно? По линии Министерства? Снова финансирование урезали?

– К счастью нет, – смутился генерал и оттянул воротник немного в сторону, – Влад расскажет подробнее.

Секунд-майор Мешков подобрался в кресле. Скосил глаза в сторону начальства. Дождался, когда его ободрят кивком и только после проговорил слегка хриплым голосом:

– Несколько дней назад в 16:00 на кладбище произошло столкновение двух банд, – он прервался, заметил, что Бестужев насторожился, и, вдохнув, продолжил: – в результате некто Повар со всей своей группировкой пропал без вести. Мы не нашли тел или цифровых следов, только следы боя и материал для анализа ДНК.

Мешков рассказывал подробности дела, в котором не было ни одной зацепки. Он, даже не стеснялся называть его глухарём несколько раз. Его интонации казались сухими, пока он не дошёл до стычки около ресторана Афинский дворик. Тут он начал говорить с небольшим возмущением.

– Два отряда, предположительно наёмники и банды троих авторитетов столкнулись в прямом бою. Бандиты уничтожены.

Мешков замолчал, и они с генералом уставились на Бестужева.

– Возмутительные происшествие, – покачал головой Пётр Алексеевич, – но при чём здесь я? Вам нужна консультация по магическому фону?

– У нас имеются эксперты, – покачал головой генерал, – но вопрос в другом, оба этих события объединяет одна хорошо известная Вам личность.

– Какая же? – Пётр Алексеевич посмотрел на секунд-майора и тот отвёл взгляд.

– Граф Орлов, – неуверенно произнёс генерал. – Осведомитель Владлена Герасимовича указал, что именно с ним встречался Повар, а затем исчез. Так же граф Орлов был в ресторане и мы предполагаем, что нападали на него.

– Интересные известия, – протянул Бестужев, скрещивая руки на груди, – и?

– Мы не хотим помешать Вашей игре Пётр Алексеевич, – смутился генерал, – если Вы прикрываете своего протеже, то…

– Геннадий Семёнович, – Бестужев подался вперёд, – ты намекаешь, что это мои люди выкосили бандитов? Решил обвинить мою гвардию, вместо поиска наёмников у ресторана?

– Нет, – Пётр Алексеевич, – генерал собрался и стал осторожно подбирать слова, – ни в коем разе, всего лишь хочу расставить точки над «и», у нас имеются вопросы к графу Орлову…

– Скажи, Гена, – Бестужев потёр подбородок, – а кто-нибудь из граждан погиб в ходе этих разборок?

– Нет, ущерб нанесён только городской собственности, но его покроют за счёт известных виновников…

– Получается, что Петербург только выиграл от этих событий?

– Люди погибли, Пётр Алексеевич, – протянул генерал, покосившись на подчинённого, который сидел в кресле, словно в рот воды набрал, – а если в следующий раз пострадают граждане?

– Так на то ты и на своём месте, чтобы это предотвращать, – Усмехнулся Бестужев, – спросите лучше наёмников от ресторана, зачем они устроили там пострелушки. Помочь найти их?

– Будем благодарны любой помощи, Пётр Алексеевич, – кивнул генерал и, заметно собравшись с духом, добавил: – но, что касательно Орлова? Он у нас сейчас главный подозреваемый.

– Железные доказательства есть? – тон Бестужева казался равнодушным, но глаза колючками впились в лицо Геннадия Семёновича.

– Нет.

– Вот ты и ответил на свой вопрос.

* * *

Двери особняка закрылись и двое жандармов направились к служебной машине на дороге за оградой поместья. Уже стемнело и уличные фонари с трудом справлялись с работой. Мужчинам приходилось вглядываться себе под ноги, чтобы не споткнуться о бордюр или крупные камни.

– И что? – прохрипел секунд-майор Мешков, – мне забыть об Орлове и искать в другом месте? Мы так и будем играть под дудку аристократов?

– Тише ты, Владлен, – шикнул на него генерал, – я тоже аристократ, если ты не забыл, а Бестужев у нас ещё и министр военной промышленности.

– Как же мне надоели эти ваши…

– Мы нанесли визит вежливости, Владлен, – не дал ему сказать генерал, – предупредили о своём интересе, чтобы Бестужев подчистил хвосты, насчёт же Орлова, – генерал на миг задумался и продолжил: – его слова можно понять по-разному, так что осторожно, но работай Влад, работай по Орлову.

* * *