Текст книги " Повелители тьмы (СИ)"

Автор книги: Артем Лунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Будешь заставлять сына или дочь торчать за фортепианиной, – ехидно спрашивает, устроившись сверху, – и разучивать гаммы?

– Нет, не заставлять. Но сделаю всё, чтобы он или она сами захотели играть…

Нан пихнула в бок, я торопливо оборвал вечер памяти. Но она всего лишь приглашала включиться в разговор, кажется, вовсе не соизволила заметить, что на меня напала ностальгия. Орла пристроилась к нам, тихо рассказывала о снах, что приходили ей на этой реке. Девушке постоянно грезилось, что достаточно сделать шаг, чтобы оказаться в приснившихся мирах.

– Ты, пожалуйста, не делай этого шага, – предупредила Нан. – А то действительно окажешься…

Она была абсолютно серьёзна.

– Угу? – не поверил я. – Бывают же просто сны.

Орла слегка покраснела, словно узнала цитату из древнего анекдота.

– Здесь, у Дэва – не бывает, – отрезала Нан. – Так что ты, пожалуйста, запоминай и обдумывай свои видения, может быть, в них есть подсказки.

На этот раз ученица залилась густой краской так, словно в последнее время ей снились исключительно эротические сны. Пообещала запоминать и скомкано пожелала спокойной ночи, канула во тьму. Все постепенно расходились.

Почему бы и нет? – спросила Нан, устраиваясь на травяной постели.  Возраст тот самый, в психологическом взрослении наши расы не очень отличаются друг от друга.

Я устроился рядом.

А тебе снились эротические сны? – ляпнул не подумавши.

Нан скорчила физиономию:

Дурак! – и словно подушкой припечатала.

Значит, ты видела? – спросил я, отплевавшись от придуманных перьев.  Извини.  Я не хотел тебя расстраивать…

Я далека от мысли запрещать тебе воспоминания и ревновать к прошлому.

Твой телепатический голос звучит неубедительно.

Девушка вздохнула устало, словно до крайности удручённая моей тупостью.

Ну, хочешь, мы вытащим её сюда, и станет она тебе второй женой? Кажется, сейчас это вполне возможно.

У тебя что, работы по дому много? – осведомился я.

Чего?

Ты, должно быть, одна не справляешься с домашней работой, раз всё время пытаешься женить меня во второй раз.

Серый, ты тоскуешь по дому. Плачешь о матери, я знаю. Если частичка дома будет с тобой, тебе будет легче.

Я помолчал.

– Лучше бы сюда, в самом деле, вытащить маму, – пробормотал вслух. – Я единственный её сын, а с её болячками… как бы чего не стряслось.

И поёжился. Нан обняла, словно защищая от холода. Я, в сущности, довольно простое животное, мне этого оказалось достаточно, чтобы отвлечься. На смену тоске пришли шаловливые мысли, жаль, их так просто не воплотишь…

Последняя ночь на реке Дэва была волшебством. Обрывки прошлого и будущего, миры и звёзды смешались в чудесном коктейле.

Город вэйри, дома на деревьях высотой с небоскрёбы, высотные площади, сплетённые из боковых ветвей деревьев–гигантов, могли вместить небольшой аэропорт… и, кажется, именно так и использовались – мы видели крохотные юркие летательные аппараты из лёгких рам, со стрекозиными крыльями, сверкающими, прозрачно–слюдяными…

Город рудокопов, врезанный в скалу, основательные каменные постройки и стремящиеся ввысь башни, великолепные залы–пещеры храмов и дворцов…

Сверкающий город будущего, высокие башни в многокилометровых овалах ажурных металлических конструкций – надземное метро, должно быть…

Блестящие сочленения орбитальных построек в черноте космоса, холодные огоньки звёзд схвачены металлическими поверхностями…

Река не забыла никого, и сегодня мне снова пришлось выступать в роли экскурсовода для своих друзей, восхищённых и почти напуганных этими показанными Рекой видениями.

Я проснулся с ощущением потери. Хотелось назад, в чудесное путешествие. Нан шевельнулась рядом, я повернул голову и увидел влагу на её щеках.

– Кто обидел? – шёпотом спросил.

Нан сердито вытерла слёзы.

– Будто ты не понимаешь… – шмыгнула носом. – Серый, ох, Серенький…

– Да, я тут.

– А я – всё ещё там. Серый, я хочу туда.

– Может быть, когда‑нибудь и будем, – сказал я. Оглянулся, мимоходом позволив себе прочувствовать чужие настроения. Кто‑то уже проснулся, но большинство всё ещё путешествовало по волшебным мирам.

– Наверное, не заблудятся без нас, – Нан прочитала мысли. – Река убережёт.

– Убережёт… – я кивнул.

Какое‑то время мы пытались снова заснуть, но чудес по заказу не бывает. Пришлось вставать. Мы привычно направились к реке.

– Кто‑то не спит, – мимоходом заметила Нан.

Тьма расступалась, листья деревьев и лбы камней блестели от росы, клочья тумана парили над чёрной водой. И – два ярких рыжих пятна – две головы посредине реки.

Нан резко обернулась, взяла меня за рукав и потащила прочь. Остановилась только когда река скрылась из виду.

– Что случилось? – кусты обсыпали росой, я провёл рукой по влажным волосам.

– Не знаю, случилось или только случится, – пробормотала Нан. – В любом случае, им наша помощь ни к чему.

Я моргнул, возвращаясь в своей памяти к тому моменту, и запоздало узнал Орлу и Йураса.

– Ага… ну, дело молодое… купаться вдвоём ранним утром – самое то…

– Кажется, зря я рассказала Орле о наших с тобой купаниях… – Нан улыбнулась виновато и мечтательно.

– Купаниях… – я не сразу сообразил. – Чего?!. – в ужасе завопил.

– Того! – Нан была смущена, но не очень. – Орла наша – как ты там говорил? – падаван. А учитель не может отказать ученику в совете. Даже в таком. Тем более что ты назначил меня психологом.

– А они не слишком…

Нан ухмыльнулась.

– Они оба старше нас, забыл? И вообще, если бы не глупое столкновение в Лихолесье с тем суккубом, они бы давно уже поладили. А сейчас… и хочется, и колется.

Мы отошли в сторонку, благо туман был достаточно густой – и искупались сами. Вода была парное молоко, наши обнажённые тела словно парили в тёплом воздухе. Я невольно прислушивался, ожидая услышать эльфийский вариант "дас ис фантастиш", но туман ко всему прочему ещё и звуки глушил.

Нан подплыла ближе.

– А давай им пример подадим… – в её глазах прыгали чёртики. Мы обнялись, целуясь, ушли под воду, вынырнули. Река поддерживала, я опустился ниже, Нан приподнялась, опираясь мне на плечи. Застонала сладко, впиваясь ногтями, запрокинула голову.

И сказала разочарованно:

– Блин!..

– В чём дело, что не так? – удивился я.

– Спугнули.

Об учениках‑то я уже успел забыть.

– Да и фиг с ними, с трусишками, – Нан тоже выкинула из головы. Вода плескала между наших тел, становилась горячей…

– Давай на берег, – от этого безумия девушка очнулась первой. – Скоро рассвет.

Я неохотно попылыл вслед за ней. Мы поплескались ещё немного, вылезли, обсушились заклинанием и оделись.

Шум реки уже пробивался через туман. Орла и Йурас вынырнули навстречу нам из кисеи. Смутились, церемонно склонились.

– Вэй Серый, Нанджи… – и шарахнулись испуганно от моей перекошенной хари. Вообще‑то я пытался насмешливо улыбнуться.

Нан внимательно разглядывала их, особое внимание уделив одеждам и волосам. Йурас смутился до невозможности, Орла тоже залилась краской, но надменно вздёрнула нос, с таким же демонстративным интересом изучая нас. Мокроволосые, в сухой одежде – ясно, в эдемских костюмах купались. Правильно, так и надо!..

– Ну и как водичка? – ехидно осведомилась Нан.

– Ничего, – ответствовала Орла с достоинством. – А ваша?..

Я едва не заржал. Впрочем, ученица тут же поняла глупость спрошенного и снова принялась краснеть.

– Очень хорошая, – Нан улыбнулась.

Прекрати дразнить девчонку!..

Вот именно – девчонку. Ничего не было! – сказала Нан.

По мне, так целомудренно купаться голыми – это всё‑таки кое‑что, или даже что‑то!..

Нан хмыкнула.

Да, удивительно странное времяпрепровождение!.. кажется, мы с тобой так никогда не развлекались, надо бы попробовать. Я имею в виду – только купаться, и ничего больше.

Наверное, я не смогу… – печально сообщил я.  Но попробовать всё равно стоит.

Попробуем, – улыбка Нан обещала.

Йурас старательно смотрел под ноги. Девушка косилась на нас – дерзко, но вместе с тем виновато.

Я вдруг почувствовал себя отцом взрослой дочери. Но если они попросят благословления, это будет уже слишком!

Особенно после того, как мы «подавали пример»!

Мы пошли к месту стоянки. Холодный ветерок подул с реки, раздёрнул туман. Вэйри ворочались, просыпаясь. Безмолвными часовыми возвышались "горцы". Затеплился костёр.

Никто так и не заговорил о снах, словно боялись разрушить сказку грубыми неуклюжими словесами. Достаточно было взгляда, понимающей улыбки. Каждый спавший в эту ночь на берегу реки, получил свой кусочек волшебства Реки.

Коротко перекусив, мы наполнили фляги, закинули рюкзаки на плечи, проверили груз на "горцах" и двинулись домой.

Дэв решил сократить нашу дорогу, да так, что мы прибыли на Полигон незадолго до заката следующего дня.

И меня сразу ошарашили новостью, да такой, что я онемел.

Обретя дар речи, тут же воспользовался им, чтобы познакомить присутствующих с несколькими русскими выражениями. Значения их никто кроме Нан не понимал, но по интонации смысл угадывался. Дайрим хмурился, нервно трогая стрелкомёт на запястье, Валья смотрела на него, на подругу. Жасмин же бесстрастно глядела перед собой.

– Да вы что, совсем охренели? – прорычал напоследок я.

– Это случайность. Я виновата, – спокойно сказала женщина. Не только вину признала – моё право распекать её. Склонённую голову меч не сечёт, я тут же остыл и вспомнил, что передо мной всё‑таки Архимаг.

– Что мне в твоей вине, – буркнул я. – Как это произошло?

– Прививка, – сказала Жасмин.

– То есть? Он же переносил наркотик правды!..

Архимаг вздохнула.

– Не та прививка. Болтай–трава на него и в самом деле действовала. А вот при попытке залезть к нему в голову я наткнулась на жёсткий блок. Ментальная прививка, понимаешь? Сама едва не сдохла, – она потёрла лоб. Я и раньше заметил, что женщина выглядит не лучшим образом, и решил, что она просто заработалась. – А ему просто мозги выжгло.

– Здесь?

Я повернулся к небольшому холмику, последнему прибежищу падре Мигеля. На нём уже росла трава и какие‑то кустарники. Могильного камня, как пилот Равек, падре не удостоился.

Жасмин виновато кивнула.

– Ладно, – пробормотал я. – Что сделано, то сделано. О чём ты, кстати, хотела его спросить?

– По большей части об оружии. Вот держите, то, что я сумела выведать, – на наши импы свалился архив, в основном с описаниями разнообразных типов оружия и его характеристик, разве что без рисунков. Ещё были упоминания о транспорте и воинских структурах. – Подумала, что толку в словах и решила залезть ему в память и посмотреть своими глазами… то есть его глазами… то есть…

Она окончательно смешалась и опустила глаза, и мне окончательно расхотелось её ругать. Валья и Дайрим заговорили, отвлекая, о нашем путешествии, хотя женщина и без того получила все данные – удобно всё‑таки иметь встроенное в башку радио.

Жасмин действительно оживилась, но отчего‑то не изъявила желания наброситься на трофеи немедленно.

– Есть ещё кое‑что, – сказала.

Я чуть не поинтересовался, что она ещё натворила, Нан вовремя заткнула, рявкнув телепатически.

– Прибыли люди из других посёлков.

– И что им здесь надо? – поинтересовался Дайрим не слишком гостеприимно. Я, впрочем, был согласен с ним – ещё свидетелей не хватало нашего научно–магического прогресса. – Надеюсь, пленников им не показывали?

– Нет. Я их заперла, а потом прирастила комнаты, и… в общем, они теперь могут спокойно жить, не выходя наружу, – последние слова Жасмин произнесла с сомнением, но я не стал заострять на этом внимание. – А что им здесь надо… стрелкомёты.

Я хотел спросить, с каких пор мы бесплатно раздаём оружие, и вспомнил. А ведь действительно раздаём!.. хотя отнюдь не бесплатно.

– Что, первые пожелавшие заработать?

Жасмин кивнула.

– И вы пойдёте со мной объяснять, в чём суть работы, за которую столь щедро платят, – конечно, мне показалось, что эту фразу женщина произнесла со злорадством. Ведь Архимаг не может злорадствовать, не так ли?

Гостей было видно издалека. Они изумлённо оглядывались вокруг, шарахались от оплетаев и вообще напоминали провинциалов, впервые приехавших в город. Из глухой деревни – сразу в шумную и суетную Москву. Рядом стояли здешние жители, поглядывали с превосходством и даже некоторым столичным снобизмом.

Мы подошли довольно близко, прежде чем на нас обратили внимание. Гости подскочили, схватились за оружие. Неудивительно, я и Нан по–прежнему щеголяли в броне, а я ещё и в широком капюшоне.

Кажется, Жасмин отдавала инициативу нам.

– Гостям – добро пожаловать в Хидон, жителям посёлка – мы вернулись и приветствуем вас, – сказал я. Выслушал нестройный хор ответных приветствий. – Хидон знает, гостям же сообщаю, что какое‑то время назад мы обнаружили новый посёлок… вернее, старый, очень старый. Агуали. Прибывшим – кто‑нибудь знает, где он находится?

Вэйри переглядывались, переговаривались негромко.

– Совершенно верно, – без импа я бы чёрта с два услышал, что кто‑то негромко помянул Лихолесье. – Агуали находится на краю Лихолесья.

И возникла тишина.

– И я предлагаю вам этот посёлок.

– Но… – вякнул кто‑то и затих.

– Да? – я ободряюще улыбнулся, но добился противоположного результата. Спросившая девушка шарахнулась. Нан ободряюще улыбнулась ей, и она малость отошла от малоприглядного зрелища.

– Но ведь… Лихолесье, – вымолвил ещё кто‑то с опаской.

Вообще‑то я ожидал, едва будет озвучено это слово, народ потихоньку–потихоньку потянется с площади под Древом Хидона. Но никто не ушёл.

– Лихолесье, – повторил я. – Мы там были. И это не смертельно.

– Быть там можно, – возразила высокая женщина, властной повадкой похожая на Жасмин. – Жить нельзя.

– Но можно приспособить те земли к жилью.

– Как?

– Вы не поверите, – я улыбнулся. – Но чувствами, противостоящими Тьме, можно многое сотворить.

Раньше мне и в кошмарном сне не привиделось бы, что придётся вот так рассказывать паре десятков людей, подростков и взрослых, откуда берутся дети… то есть в чём суть будущей "осады" Лихолесья. Все смутились, кто‑то принужденно рассмеялся, кто‑то глядел так, словно подозревал розыгрыш, хотя у вэйри это было не в чести.

– Вы серьёзно? – женщина внимательно поглядела на меня, на Жасмин. – И что, оно… это действо… действительно оказывает такое воздействие? Фу ты, я хотела сказать…

– Оказывает, – заверила наш Архимаг.

– Сами проверяли? – вопросил кто‑то с ехидством.

– Сами, – ответила Нан спокойно и взяла меня за руку. – Вы сможете увидеть действие… гм, действа, если прогуляетесь с нами до Лихолесья.

– Не сегодня, – поторопился я добавить. – Скажем, завтра с утра. А до той поры – располагайтесь. Или уходите, если вы…

Я осёкся, но так, чтобы непрозвучавшее слово отчётливо повисло в воздухе.

– …Не желаете сменить уют на риск и непомерный труд, – собственно, это было то же "струсили", и все это поняли.

– Прям уж – непомерный, – пробормотал кто‑то. Другие поддержали: – Тоже мне – труд.

Я ухмыльнулся:

– Ну, это сначала нас… тех, кто решит остаться, ждёт радость и удовольствие. Не думаете же вы, что лишь, гм, этим самым можно подвинуть границы Лихолесья? Придётся и серьёзно трудиться, и рисковать.

Жасмин ловко перехватила внимание толпы, заговорила, ответив на несколько вопросов, а потом развела всех по местам – вернее, вызвала оплетаев. Ну и впечатлились же гости, когда эти новые куклы, действуя вполне сознательно и даже  говоря с ними, принялись показывать квартиры.

– А они случайно не разбредутся и не увидят ничего им не положенного? – поинтересовался я вполголоса.

– Нет. Компьютер посёлка за ними следит, – ответила Архимаг.

Тут к нам подошли трое – высокая женщина, мужчина на голову её пониже и ещё одна женщина ниже на голову уже его. Со стороны троица выглядела забавно.

– Нашего достойного мужа именуют Реджи Тхим, – представила спутника высокая женщина.

– Мои жёны, Хана и Амели, – мужчина поклонился, представляя поочерёдно высокую и маленькую.

– Жасмин Хидон, – представилась наш Архимаг.

– Нанджи Наур–Серая, – отрекомендовалась Нан.

– Серый, – буркнул я. – Просто Серый.

– Приветствую, – Хана, та самая высокая, что заявила о непригодности Лихолесья к жилью, нахмурилась, пытаясь истолковать нарушение этикета – мы представились сами, а не предоставили назвать друзьям имена друг друга. Вторая жена заметно сутулилась, опуская лицо, капюшон так и не откинула. Я даже заподозрил, что женщина из людей и пытается скрыть это.

Амели ещё ниже опустила голову, ощутив мой внимательный взгляд. Хана и Реджи, напротив, смотрели в моё покорябанное лицо с каким‑то болезненным интересом. Потом переглянулись и, видимо, перекинулись парой фраз на Тихой Речи.

– Видите ли, мы издалека, – Реджи и начал издалека. – И слухи, должно быть, слишком исказились по дороге к нашему далёкому посёлку. Говорят, что в могущественном посёлке Хидон пещера в корнях дерева исцеления представляет собой нечто… особое. Что в ней могут исцеляться сразу несколько вэйри.

– Быстро слухи разбегаются, – пробормотал я. – Трансформация завершена недавно, а все уже…

А не сказал ли я лишнего, подумал Штирлиц и благоразумно заткнулся.

– Так это правда? – поинтересовалась Хана.

– Да, так и есть, – подтвердила Жасмин.

– Тогда отчего вы не убрали эти шрамы? – бухнула Хана невежливо.

Угу, сейчас. Уже ложусь в капсулу убирать. Исчезни следы ожогов, и сразу станет понятно, что я к расе вэйри не имею никакого отношения. Жасмин, которая была в курсе моей тайны, с интересом ждала, как я выкручусь. Хана краснела, осознавая свою бестактность.

– Глаза не пострадали, – пробурчал я. – А остальное зажило. Количество капсул всё‑таки ограничено, и возможно, кому‑то понадобится срочная помощь, а "яйцо" будет занято мною. К тому же я не могу позволить себе терять даже несколько дней.

– Но… – Реджи неопределённо помахал рукой около своего лица.

– Он весь в делах и хлопотах, знаете ли, – сообщила Нан. – Именно за это я его и люблю. А не за внешность.

И она преспокойно взяла меня за руку.

Троица казалась шокирована таким откровенным проявлением чувств… но тут Хана тоже взяла вторую жену за руку. Амели слабо вспикнула, попыталась вырвать ладонь.

– Мы тоже любим её такой. Но у неё, к сожалению, как раз…

Амели, оставив попытки вырваться, стянула свободной рукой капюшон. Нет, таких кошмарных шрамов, как у меня, не было. Лишь несколько скромных оспин на щеке слева, бледная черта на ухе – похоже, было разорвано, и…

– Глаза пострадали. Глаз.

Амели смотрела на нас единственным видящим, другой чуть косил и не менял цвет.

Жасмин молча сделала знак подойти. В её манерах появилось что‑то от Вальи, с которой она сейчас говорила на Тихой речи и которая воспользовалась глазами подруги, чтобы взглянуть на пациентку.

– Так, так, – женщина взяла Амели за лицо, покрутила туда–сюда, ощупала оспины, аккуратно оттянула пальцами веко. – Очень мило… то есть, разумеется, плохо. Как это случилось?

– Равнинники. Нет, не доспешные вроде… – Реджи покосился на меня, – другие, дикари. Со своими железными громыхалками.

Я запросил у Нан подробности, та пожала плечами и переадресовала запрос Жасмин. Архимаг скинула информацию, и я чуть не забранился в голос, вместо этого мысленно зарычал на Жасмин – почему раньше не рассказала? Архимаг резонно возразила – откуда ей было знать, что мне это интересно? Тут уж я обхамил придурком самого себя, что не удосужился узнать.

– А у вас не найдётся их трофеев? – поинтересовалась Архимаг у наших гостей.

– Трофеев? – переспросила Хана. – Это каких? И зачем?

– Ну, этих самых громыхалок – не помешало бы.

– Нет. Реджи собрал товарищей, и мы сложили всех чужаков в одну яму, посадили сверху неудержку. Железяки тоже туда покидали.

Я всё‑таки коротко ругнулся по–русски. О порохе уже думал. Синий колодец может синтезировать взрывчатку из гранат, которые мы добыли из Железного Человека. Но она слишком сильна, чтобы использовать её даже в примитивных ружьях.

Также компьютер производственного комплекса может создать вещество по заданной химической формуле… вот только я её не знаю. Состав пороха известен – уголь, сера, селитра. Но для компьютера это лишь слова, значения которых он не знает.

Ну, уголь – понятно. Каменный в земле поискать, древесный из деревьев выжечь. А сера? вряд ли древесная или там ушная. Селитра? белые крупные кристаллы в пластиковых мешках.

Достаточно, чтобы ответить на уроке химии, заполнить буквами белые клеточки кроссворда… но создать разрушительное зелье эти знания мне не помогут.

Порох, нам нужен порох!.. Хотя бы дымный, судя по описанию Жасмин – громыхалки людей громыхают именно с его помощью.

– …Что ж, это будет нетрудно исправить, – небрежно сказала Жасмин, закончив осмотр.

– Я снова буду нормально видеть? – прошептала Амели.

– Что вы хотите взамен? – Хана подошла к вопросу делово. Реджи, похоже, потерял дар речи.

– Вас, – коротко уронила Жасмин. Повернулась и пошла.

Мы переглянулись. Амели, кажется, готова была возражать, но подруга потянула её за руку, и все пошли следом.

– Что значит – нас? – вполголоса поинтересовался Реджи.

– Нам остро не хватает людей, – пожаловался я. – Даже в Хидоне их немного, а теперь, когда в перспективе у нас появится ещё один посёлок… сами понимаете, семейство из трёх человек лишним не будет.

– Разумеется, вас никто не заставляет, – сказала Жасмин. – Подумайте, посмотрите… пока Амели выздоравливает, вы вольны подумать над вашим решением. Потом скажете, уйдёте вы или останетесь.

Разумеется, этаким заявлением Жасмин накрепко привязала семейство к Хидону.

– Хорошо, – растерянно сказала Амели.

– Сюда. Осторожно, спуск.

И я едва не загремел костями по нему, когда неясное беспокойство оформилось наконец в мысль. Там ведь в одной из капсул – Фридрих, громадный голый черномазый орк!..

Не беспокойсь. Валья затенила оболочку капсулы, – Нан мысленно озорно хихикнула.  Её дочери вдруг проявили слишком большой интерес к анатомии орков.

– Сюда, – холодно сказала Жасмин. – Снимай одежду.

– Что? – переспросила Амели.

– Можешь не раздеваться, – Жасмин отвернулась и прикоснулась к обнажённым нервам дерева, подключаясь к компьютеру медицинского отсека. – Только биозоль её сожрёт.

– Что сожрёт? – Амели неуверенно взялась за ворот, я решил, что моё присутствие неуместно и направился к выходу.

Скоро меня догнала Нан.

– Думаю, они наши с потрохами, – прошептала, я согласно кивнул. – Вообще‑то Жасмин никогда не отказывала калекам. Правда, некоторые здесь жили чуть ли не по полгода, ожидая их очереди на восстановление. Только тяжёлых принимали вне очереди.

Она помолчала.

– Сёстры как‑то сказали мне, что дважды Валья не смогла спасти чужую жизнь. Когда "яйцо" было занято, и раненые или больные не смогли дождаться его освобождения. Печально это всё. Будь у нас… то есть у них, у Хидона, уже тогда три добавочных капсулы, может быть, никому не пришлось бы умирать…

Желая развеселить погрустневшую девушку, я обнял её, и тут по закону всемирного свинства снизу послышались голоса.

– …Скоро мы будем знать точно, сколько именно, – сказала Жасмин. – Но я уверена, что не больше десяти дней. Эти штуки, дробь? – свинцовые шарики ударили на излёте, и лишь чуть повредили. "Яйцо" всё уберёт и заживит.

Реджи и Хана кивали, словно китайские болванчики. На их лицах вспыхивали улыбки.

– Вы можете прожить эти дни в посёлке, – продолжила Архимаг, – или…

– Конечно, мы сочтём за честь участвовать в ваших действиях!.. – восторженно отозвался Реджи. – Вэй Жасмин, располагайте нами!..

Хана кивнула.

– Кстати, я недавно была рядом с Лихолесьем… мне кажется, оно… ужалось, что ли?..

Мы, трое хидонцев, переглянулись.

– Да, – сказала Жасмин. – Это результат наших усилий.

– А ну как безумный дух попытается нам отомстить?

– Мрэков бояться – в лес не ходить, – ответил я, отметив это "нам". Сдаётся мне, мы сделали удачное приобретение.

Пока мы толкали речь перед гостями и устраивали женщину в "яйцо", наступил вечер. Мы раскланялись, заверяя друг друга в совершеннейшем почтении, Жасмин вызвала близняшек, поручила им устроить Реджи и Хану и приглядывать за третьим членом семьи.

И мы отправились на Полигон.

Участники экспедиции не торопились отдыхать. Гром и Валья, не давая себе роздыху, принялись разбирать трофеи, Дайрим пытался в одиночку обновлять чары защитной звезды, Йурас, Райо и Орла возводили стены из древесной массы и активно путались у остальных под ногами.

Агрегаты, снятые с истребителя, рассортировали, наметили план грядущих исследований. Волшебники радовались как дети, заполучившие новую игрушку.

– Надеюсь, будет толк, – пробормотала Нан, она с одобрением оглядывала суету.

– Будет, – заверила Валья. – У меня уже есть с десяток…

Не договорив, ушла. Нан лишь головой покачала, глядя вслед. Мне тоже не понравился энтузиазм женщины.

– Справится, – уверенно сказала Жасмин. Она подошла к Дайриму, который продолжал мучиться со звездой, положила руку ему на плечо, ловко подхватила чары и поставила на место. Я восхищённо покачал головой. Сам мог лишь определить, в порядке то или иное волшебство, ощутить его гармонию, но понять, что она делала, было за пределами моих возможностей.

Мастер, что ни говори.

Архимаг и просто маг о чём‑то заговорили, жаль было их перебивать, но я подошёл и принялся выспрашивать. Жасмин и Дайрим рассказали мне о том, что я ещё не знал.

Оказывается, дикари, вооружённые железными палками с громом, время от времени проникали в Лес, чтобы взмутить воду одного из ручьёв, добывая с помощью странных приспособлений жёлтый песок.

Тут я снова ощутил желание как следует выругаться.

– Золото, – с уверенностью сказал. – И вы молчали!..

– Ты не спрашивал, – Нан пожала плечами.

– Золото, мягкий жёлтый металл? – нахмурилась Жасмин. – А на что он вообще годен? Ток проводит, чары держит хорошо. И… – она задумалась.

Какое‑то время я пытался объяснить, что такое золото для людей, и лишь уверил собеседников в том, что они знали и раньше – все равнинники сумасшедшие…

Глава восьмая. Золото

– Золото, – пробормотал я, просыпаясь. – Манит нас… как всегда, обманет нас… Нет, не помню.

– Чего? – Нан зевнула и вопросительно уставилась на меня.

– Снилась какая‑то чушь. Как будто я плаваю по ручью, мутю… мучу… взбаламучиваю воду и пытаюсь поймать золотинки пальцами, – я перебросил ей сумбурное воспоминание о сне.

– Золотая лихорадка, так, кажется? – Нан хмыкнула. Встала, уронив с себя одеяло, потянулась. Я тут же прикинул, чем можно занять час, оставшийся до времени, которое уже можно считать началом рабочего дня.

– Может быть, хватит? – Нан без труда прочла мои мысли. – А то станем… какое слово ты там… маньяками!..

– От избытка этого нельзя стать маньяком, – сообщил я тоном эксперта. – Вот наоборот запросто. Как говорят, все болезни – от недо… статка!..

Туман плотно обложил посёлок, и сверху и снизу – белая пелена. Сырой ветерок свивал этот туман, нёс мимо. В кои‑то веки мы ночевали в посёлке, а не на Полигоне.

– Мы как будто летим через облака, – сказал я, вдыхая воздух пополам с водой. Нан посмотрела вопросительно, я вспомнил и показал девушке кусочки своей памяти и впечатлений от нескольких полётов на самолётах.

– Здорово, – вздохнула она. – Представляешь, если тот самолёт можно будет восстановить?

– Это было бы слишком хорошо, – я покачал головой, вспомнив сломанное крыло, перекошенный колпак кабины.

– Жаль, твоей Джулии нет…

Я с изумлением посмотрел на любимую.

– Сам же говорил, она знает всё о самолётах, – Нан пожала плечами. – Может быть, помогла бы построить.

– Интересно, а зрение регенерационная капсула может исправить? – задумался я. Юлька ведь за такое бы душу продала.

– Кстати, о капсулах, – из тумана вынырнула Валья. – Пора освобождать орка. И лучше сделать это сейчас… пока гости не проснулись и не поинтересовались, что делает представитель несуществующей расы у нас в посёлке.

Мы переглянулись и вскочили.

Передняя прозрачная стенка обиталища орка помутнела, словно покрытая изморозью. Как будто перед нами была не регенерационная капсула, а анабиозная.

Валья легко тронула крышку капсулы, и от места прикосновения стала разбегаться прозрачность. Близняшки стояли наготове, одна держала одежду, вторая нервно теребила ошейник, от которого отчётливо несло недоброй магией. Жасмин решила перестраховаться.

Валья снова прикоснулась к "яйцу", что‑то булькнуло, и розовая жидкость стала уходить из капсулы. Полилась вода, смывая остатки, потом крышка отошла в сторону. Фридрих зашевелился, открыл мутные глаза, двинул челюстью.

Девушка прянула вперёд и защёлкнула ошейник на могучей шее. Руки орка дёрнулись… и он выпучил глаза на здоровую кисть. Неуверенно пошевелил и тут же перекосился – её свело судорогой.

– Разум отвык, – сообщила Валья. – Тебе придётся заново привыкнуть к тому, что у тебя опять две руки.

Голос её был холодно–доброжелательным. Фридрих очумело уставился на неё, двинулся и чуть не вывалился из капсулы. Валья забрала у дочери одежду, бросила ему под ноги. Мы ушли в коридор, оставив его приходить в себя.

Скоро чернокожий выбрался, пошатываясь из стороны в сторону и щурясь на свет. Он всё покручивал рукой.

– Что… зачем?.. – поинтересовался, завидев меня.

– А вот захотелось, – буркнул я.

– Я скорее ожидал смерти за свой побег… – тут чёрное лицо выразило тревогу.

– Но она пришла к другому, – подтвердил я его опасения, не спеша сообщать, что побег здесь вообще‑то ни при чём. Фридрих выпрямился, сжав руки в кулаки, шагнул ко мне.

Я прищурился.

Орк остановился. Размышляя, пошевелил бровями – вернее, тем местом, где они отрастут потом, пока же на его теле не было ни одного волоска. Фыркнул и прошёл мимо нас к выходу, завертел головой, определяясь с местоположением.

И почти бегом устремился в сторону тюрьмы.

Валья!.. – позвала Жасмин через некоторое время.

Да, – я закрыл глаза, подключаясь к «жучкам», что целительница установила в месте заключения людей. Двери узилища раскрылись перед ним.

Марк, завидя орка, вскочил с радостным воплем и чуть не собрался повеситься на его шее. Чем улыбнулся меланхолично, но было видно, что он тоже рад видеть чернокожего. А потом оба уставились на руку товарища.

– Это что?

– Рука, – поведал Фридрих.

– А… откуда она?

– Эти подарили, – он ткнул большим пальцем "подаренной" руки куда‑то за спину.

– Мы думали, тебя тоже убили, – сказал Марк.

– И я так думал, – орк оскалил крупные белые зубы, – пока не очнулся невесть где и с полным комплектом конечностей.

Он осёкся. Оглянулся.

– "Тоже убили"? – переспросил. – А… где папаша Мигель?

Люди переглянулись. Кажется, они чувствовали себя виноватыми перед церковником.

– Хотелось бы мне знать, – пробормотал Чем.

– Они его куда‑то дели.

– После нашего побега?..

– Нет, позже.

Фридрих постоял, нервно дёргая ошейник.

– Спрошу… – метнулся к двери, но та и не подумала открыться перед ним. Орк обрушил кулак, дверь лишь чуть дрогнула.