Текст книги "Америка и американцы"

Автор книги: Арт Бухвальд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Арт Бухвальд
АМЕРИКА И АМЕРИКАНЦЫ
Фельетоны и короткие рассказы

Составитель сборника и переводчик большинства фельетонов – Л. Борисоглебский

84.7 США

Б94 Америка и американцы. Фельетоны и короткие рассказы: Пер. с англ. – М.: Политиздат, 1981. – 336 с., ил.

Бухвальд Арт (Артур) родился в 1925 г. – американский писатель–сатирик и публицист. Автор многих фельетонов и пьес, в которых изобличает консервативную, обывательскую Америку, показывает истинную сущность «американского образа жизни», продажность политиканов, упадок общественной морали в США.

Виталий Кобыш
АРТ БУХВАЛЬД О СВОЕЙ СТРАНЕ И СВОИХ СООТЕЧЕСТВЕННИКАХ

В последние годы наш читатель нередко встречает на страницах советской периодики имя известного американского журналиста Арта Бухвальда и от души смеется, читая его фельетоны. Бухвальд затрагивает не только международные и внутриполитические проблемы США. Он пишет и на социально–бытовые темы, тонко, а подчас очень едко высмеивает уродливые стороны пресловутого американского образа жизни.

Арт Бухвальд не только юморист, но и признанный сатирик. Хотя его сатира ограничена рамками буржуазного мировоззрения и никогда не посягает на самые основы капиталистического общества, на острие его пера часто попадает и обывательский антикоммунизм, и оголтелый авантюризм пентагоновских генералов, и продажность прожженных политиканов. Он обличает правые силы США, упадок общественной морали, доводит до саркастического абсурда модные в США реакционные теории «сверхубийства», «сверхуничтожения», бичует их с позиций подлинного гуманизма, клеймит постоянное нарушение гражданских прав американцев со стороны ЦРУ, ФБР и других организаций, остроумно высмеивает демагогическую сущность официальных лозунгов борьбы с нищетой, безработицей и инфляцией.

В своих фельетонах и коротких рассказах Бухвальд выступал против грязной войны во Вьетнаме с ее циничным уничтожением ни в чем не повинных людей; он осуждает грубое вмешательство США в дела народов в различных частях света («Не знаю даже, что сказать», «Решение в… чемодане», «Что случилось, папа?», «Где‑то в Латинской Америке», «Мы влезаем в войну» и др.). В них высмеиваются те, кто еще надеется подчинить своему господству другие государства, диктовать им, как проводить внутреннюю и внешнюю политику. В одних фельетонах даются сатирические портреты тех, кто пытается похоронить разрядку, ввергнуть мир в новую «холодную войну», в других бичуется косность американской бюрократии, алчность и жажда наживы.

Фантастической гиперболой кажутся на первый взгляд фельетоны Арта Бухвальда об американской школе и колледжах, но они, по сути дела, недалеки от действительности. «Если ваши дети посещают колледж, – иронизирует популярный в США еженедельник «Ньюсуик», – есть шанс, что, окончив его, они будут не способны правильно писать по–английски. Если они посещали среднюю школу и собираются поступить в колледж, еще меньше надежд на то, что они в состоянии научиться писать на минимальном уровне грамотности, требуемом этим учебным заведением. Если же они не намерены поступить в колледж, их навыки письма недостаточны для секретарской или другой канцелярской работы. А если они посещали лишь начальную школу, то почти наверняка от них нельзя требовать умения читать и еще меньше умения писать на понятном английском языке. Образовательная система Соединенных Штатов плодит поколения полуграмотных людей. Это происходит в масштабе всей страны и буквально потрясает все авторитеты в области чтения и письма, которые с каждым годом приходят во все возрастающий ужас».

Столь же реалистичны и представленные в настоящем сборнике фельетоны Бухвальда на медицинские темы. Журнал «Юнайтед Стейтс ныос энд Уорлд рипорт» отмечал недавно, что «миллионы американцев ежегодно попадают в кабалу быстро растущих счетов за медицинские услуги, что бюджет семьи, в которой есть больные с хроническими недугами, не выдерживает тяжести 200–долларового счета за день пребывания в больнице».

Политика, внешняя и внутренняя, невзгоды быта, изнанка культуры и спорта —все это находит отражение в творчестве Арта Бухвальда. Вот почему даже небольшой сборник его фельетонов и коротких рассказов на различные темы становится своеобразной сатирической энциклопедией современной Америки.

Родился Арт Бухвальд в 1925 году в Маунт–Верноне (пригород Нью–Йорка) в семье ремесленника.

Склонность к юмору очень помогла ему в юные годы, так как детство было тяжелое, полное лишений: оно прошло в приюте для сирот и в воспитательных домах. Этому обстоятельству он обязан суровому взгляду на жизнь. «Мир может выглядеть для вас вполне нормальным, – говорит Бухвальд, – но мне он кажется безумным. Моя книга, скажу я вам, моя книга – «Над пропастью во ржи» Дж. Д. Сэлинджера». (Эта исполненная глубокого драматизма повесть американского писателя известна советскому читателю.)

Шестнадцати лет, еще до Пёрл–Харбора, Бухвальд бежал из школы и записался в морскую пехоту. В годы второй мировой войны служил на Тихом океане. Демобилизовался в 1945 году в звании сержанта и поступил в университет Южной Калифорнии, который, однако, не закончил. Уже тогда он начал печататься, получил приглашение от редакции одного из юмористических журналов, а тут подоспел чек на 250 долларов, который полагался ему как участнику войны, и Бухвальд, покинув университет, направился в Париж. В столице Франции он быстро нашел работу: выступал в качестве автора для театра–варьете, а с начала 1949 года стал регулярно сотрудничать в одной из крупнейших в то время американских газет, «Ныо–Йорк геральд трибюн», выпускающей в Париже свое европейское издание. Фельетоны Бухвальда пользовались успехом, и редакция предложила ему вернуться на родину. Он обосновался в Вашингтоне и после закрытия «Нью–Йорк геральд трибюн» стал сотрудничать в «Вашингтон пост», быстро откликаясь на события дня.

«За два с половиной года, прошедшие с того момента, как этот язвительный журналист перебрался в Вашингтон, – писал в свое время журнал «Ньюсуик», – он стал самым популярным фельетонистом и одним из наиболее острых политических сатириков в Соединенных Штатах. Президент Джонсон, чью тонкую кожу постоянно пронзают стрелы Бухвальда, отказывается говорить о нем. Читает ли его Линдон Джонсон? «Мои источники информации в Белом доме подсказывают мне, что Джонсон читает меня и посмеивается, —говорил Бухвальд. – Согласно другим достоверным источникам, он не читает меня. Я думаю, что истина лежит где‑то посередине: он читает меня, но не смеется».

Арт Бухвальд побывал во многих странах мира, в том числе и в Советском Союзе. Париж и путевые впечатления писателя нашли отражение в ряде книг – «Париж вечерний», «Храбрый трус», «Парижский секретный список Арта Бухвальда». В шутливом предисловии к одной из них Бухвальд писал: «Хотя я до девяти лет ни разу не попробовал икры, мне удалось преодолеть все помехи при поездках в Конго, Лапландию, Монако, Югославию и город Даллас в Техасе. Я делил хлеб с греческими судовладельцамц–миллиардерами и с британскими лордами прессы и недавно сыграл партию детской игры в шарики с леди Дуэкер, одним из лучших и острейших игроков Англии».

Примерно каждые полтора–два года издатели Бух–вальда выпускают его фельетоны в виде отдельной книги – «Подарок для патрона», «Сколько это стоит в долларах», «Можно ли спокойно пить воду?», «…И затем я сказал президенту». А. Бухвальд является также автором двухактной комедии «Овцы на взлетной дорожке», переведенной на русский язык Борисом Изаковым. В 1969 году Издательство политической литературы выпустило в свет сборник фельетонов А. Бухвальда «Это Америка…» в переводе Г. И. Федосова.

Можно лишь удивляться тому, как при поразительной творческой продуктивности Бухвальду всегда удастся подыскать животрепещущую тему для своего очередного выступления в печати и при этом крайне редко повторяться в литературном раскрытии данной темы. К привлекательнейшим чертам творчества фельетониста следует отнести красочный, выразительный диалог, мягкий юмор и острый сарказм.

Вскрывая язвы Америки, высвечивая уродства этого больного общества, Арт Бухвальд не претендует на обобщения, как бы не задумываясь над тем, что он бичует социально–политическое устройство этого государства, волчьи законы капитализма, его всепроникающую мораль чистогана. То, что в ином случае могло бы выглядеть недостатком книги, в данном, когда речь идет об американском писателе, в целом стоящем на позициях правящего класса Соединенных Штатов, оборачивается ее достоинством.

I. ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ

КАК СТАТЬ ПРЕЗИДЕНТОМ

– Папочка, смогу ли я стать президентом Соединенных Штатов, когда вырасту?

– Конечно, сынок! Любой может стать президентом Соединенных Штатов. Взгляни только на людей, которые выставляют свои кандидатуры в нынешнем году.

– А что следует предпринять, если хочешь стать президентом?

– Прежде всего ты должен объявить стране, что желаешь баллотироваться в президенты потому, что она нуждается в умелом руководстве, правдивости и честности, которые уже десятилетия отсутствуют. Ты должен будешь сообщить народу, что лучше всех способен позаботиться о судьбе нации в тяжелые времена.

– И это все?

– Нет, тебе придется раздобыть десять миллионов долларов, чтобы участвовать в первичных выборах.

– А как это сделать?

– Обещай людям все, что они хотят услышать, лишь бы получить деньги.

– А это разве не бессовестно?

– Такова уж политика. Ты не можешь стать честным президентом, если не будешь лгать, чтобы полу–чить деньги на свое избрание, Не смотри на меня так – я говорю тебе правду.

– А почему я нуждаюсь в деньгах, чтобы быть избранным в президенты?

– Потому что тебе надо нанять руководителя предвыборной кампании и штат сотрудников, способных убедить избирателей, что только ты единственный достойный кандидат в президенты.

– А для чего нужен руководитель предвыборной кампании?

– Он подскажет тебе, куда ехать выступать и что следует говорить.

– Откуда он знает, где надо выступать и что следует говорить?

– У него в штате будет специалист по опросам общественного мнения, который сообщит ему, что хочет от тебя услышать народ. Если ты, например, будешь обращаться к пожилым людям, не надо говорить о разных проектах на будущее и о воинской повинности, а если встретишься с врачами, то незачем болтать о проблемах здравоохранения. В обязанности руководителя предвыборной кампании входит также организация разного рода обедов для сбора средств, чтобы пожертвования непрестанно текли.

– А как народ узнает, что я наилучший президент для Соединенных Штатов?

– С помощью телевидения и прессы. Если ты серьезный кандидат, тебя в поездках будут сопровождать корреспонденты телевидения и журналисты.

Ты должен будешь разъезжать по разным штатам и выигрывать первичные выборы или заручаться поддержкой делегатов на собраниях местных деятелей партии, которые подадут за* тебя свои голоса на предвыборном съезде партии. Наиболее важны победы в штатах, где первичные выборы проходят раньше, поскольку именно тогда органы массовой информации решат, есть ли у тебя шансы или нет, чтобы добиться выдвижения своей кандидатуры на предвыборном съезде партии. Если выяснится, что ты не побеждаешь, люди прочтут об этом и перестанут посылать тебе деньги, без которых ты обречен на провал, даже будучи наилучшим претендентом.

– Что происходит на предвыборном съезде?

– Делегаты от партийных организаций штатов встретятся в одном из крупных городов Америки, чтобы решить, можно ли выдвинуть тебя кандидатом. Они наденут нарукавные повязки и значки с изображением своего кандидата, станут запускать воздушные шарики с написанными на них призывами и лозунгами, маршировать взад и вперед по проходам зала заседаний, скандируя имя человека, который им нравится.

– Это звучит достаточно забавно.

– Да, но ты не увидишь этого, поскольку будешь в гостиничном номере вместе с руководителем твоей предвыборной кампании выторговывать голоса делегатов у всевозможных политических боссов, которые начнут требовать что‑то взамен, прежде чем сделать тебя президентом. Если обойдется без непредвиденных оказий и ты все‑таки добьешься выдвижения своей кандидатуры, тогда начнется президентская кампания.

– Ты имеешь в виду, что после всего этого я могу еще проиграть?

– Несомненно! Половина из тех, кто боролся за президентское кресло, именно на этом этапе остались ни с чем.

– Знаешь, папа, после рассказанного тобой мне что‑то совсем не хочется быть президентом.

– Слава создателю! Ты этим осчастливишь свою мать и меня!

НЕ ЗНАЮ ДАЖЕ, ЧТО СКАЗАТЬ

Вскоре после того, как были разоблачены подготовленные по указанию Макнамары[1]1
  Роберт Макнамара – министр обороны в правительстве Линдона Джонсона, один из инициаторов американского вторжения во Вьетнам (здесь и далее примечания Л. Борисоглебского).


[Закрыть] пентагоновские документы о войне во Вьетнаме, меня посетила приятельница – маленькая пожилая леди в теннисных туфлях.

– Ну, – сказала она, держа в одной руке газеты, а в другой теннисную ракетку, – что ты теперь думаешь о вашем президенте Линдоне Джонсоне?

– Не знаю даже, что сказать…

– На всем протяжении избирательной кампании 1964 года он называл Барри Голдуотера[2]2
  Барри Голдуотер – реакционный политический деятель, неудачливый кандидат в президенты США.


[Закрыть] поджигателем войны, а сам, оказывается, секретно планировал бомбежку Северного Вьетнама.

– Очень больно полагать, что президент дошел до подобных дел, – сказал я.

– Не могу забыть тех дней на теннисном корте, когда ты заявлял, что мой Барри – опаснейший ястреб, стремящийся вовлечь нас в войну, которую у нас нет никаких шансов выиграть.

– Позвольте, маленькая пожилая леди в теннисных туфлях, – взмолился я. – Каждый может ошибаться!

– Не говори мне этого после всех издевок над людьми, которые поддерживали на выборах Барри Голдуотера! – воскликнула она. – Вы смеялись над нами, вы тихо ржали на своих политических сборищах, вы называли нас куклуксклановцами. А тем временем ваши ребята обдумывали, как спровоцировать Вьетнам, чтобы предать адовой бомбежке Ханой.

– Знаю, в газетах это звучит не больно‑то хорошо, – сказал я, – но уверен, что есть какое‑то объяснение всему случившемуся. Быть может, бывший президент Джонсон расскажет об этом в своей книге.

– Сынок, я жду эту книгу. Она станет величайшим романом после «Истории одной любви»[3]3
  «История одной любви» —один из американских романов–бестселлеров.


[Закрыть].

– Нехорошо так говорить! – пробормотал я.

– А что они говорили о моем Барри? Ведь Линдон Джонсон попросту втирал очки американскому народу.

– Ну, это слишком сильно сказано…

– Что? Разница между двумя кандидатами была в том, что Барри говорил: «Убей!», а Линдон: «У меня нет намерения эскалатировать войну!» А теперь, когда Линдон приходит вечером домой, он намечает все новые места для бомбежек в Северном Вьетнаме.

– Все это древняя история. Давайте лучше пойдем и сыграем партию в теннис.

– Упорствуешь, малыш, но вам не удастся так легко сняться с этого крючка. Семь лет мы страдали– двадцать семь миллионов, которые голосовали за Барри Голдуотера. О, как мы страдали! А вы улюлюкали на наших приверженцев, вы оплевывали нас. Вы высмеивали даже Билля Миллера.

– А кто такой Билль Миллер?

– Кандидат в вице–президенты при Барри, ты, идиотик. Позволь сказать тебе кое‑что. Мы не выиграли избирательную кампанию, но по крайней мере мы не сунули шею в петлю – в этот «инцидент в Тонкинском заливе»[4]4
  «Инцидент в Тонкинском заливе» – придуманная пентагоневскими «ястребами» легенда об обстреле вьетнамцами американских кораблей в Тонкинском заливе. Она послужила непосредственным поводом для массового вторжения американских войск во Вьетнам.


[Закрыть].

– Любого может засосать, – сказал я нерешительно.

– Ты этого не говорил в 1964 году, – ответила она.

– Ну, хорошо, – воскликнул я. – Барри был кандидатом мира, а Линдон – кандидатом войны. Это тебя удовлетворяет?

– Скажи, что ты извиняешься по поводу того, что говорил о моем парне.

– Извиняюсь!

РЕШЕНИЕ В… ЧЕМОДАНЕ

Отвечая на критику правительства в связи с войной во Вьетнаме, президент, вице–президент и государственный секретарь США единодушно порицали тот факт, что, хотя вокруг них много недовольных, оппозиционно настроенных людей, никто из них не вносит собственных предложений. Как раз на следующий день президент Джонсон сказал: «Я хотел бы, чтобы кто‑нибудь из скорбящих по поводу войны высказал мне хотя бы одно сносное предложение, как ее закончить».

Прочтя это, я подумал: а что случится, если недовольный действительно попытается дать президенту совет, как закончить войну?

Вполне возможно такое. Эзра Моллинс появляется у западных ворот Белого дома с чемоданчиком в руках. Его останавливают одетые в форму сотрудники охраны Белого дома.

– Что вам нужно?

– Иду, чтобы увидеть президента! –говорит Моллине.

– Вам назначено свидание?

– Нет, но он сказал, что любой, у кого есть сносное решение проблемы войны во Вьетнаме, должен принести ему это решение.

– Подождите минутку, пожалуйста.

Один из охранников звонит по телефону, и Моллинса внезапно окружают четыре человека из секретной службы.

– О’кэй, —говорит один из них, —Пойдемте с нами.

Они отводят его в служебное помещение в пристройке Белого дома, обыскивают и приступают к допросу.

– Что вы несете в чемоданчике?

– Мой план, как закончить войну во Вьетнаме! – радостно сообщает Моллинс. – Мне кажется, это действительно остроумный ответ на просьбу президента, поскольку у его окружения нет своих идей на данную тему.

Четверо из секретной службы таращат на него глаза.

– Конечно, план еще не завершен, поскольку я не располагаю информацией, доступной правительству, но тем не менее могу дать ответы на определенные вопросы.

– Ол–райт, ты, видимо, остроумный парень, – говорит один из секретной службы. – Ну, а теперь расскажи, что ты на самом деле собирался сделать, пытаясь проникнуть в Белый дом?

– Именно то, о чем вам сказал. Президент просил, чтобы тот, кто недоволен его политикой, пришел с собственным планом. Вот я и принес свой план. Послушайте, если президент занят, я могу встретиться с вице–президентом. Он ведь тоже просил о решении этой проблемы.

– Ты не увидишь никакого вице–президента, болтун!

– Кого же я могу увидеть?

– Мы предоставим тебе возможность встретиться с милейшим врачом психиатрической больницы, и ему‑то ты изложишь свой план.

Они быстро заталкивают брыкающегося Моллинса в машину «скорой помощи», и под вой сирен его увозят подальше от Белого дома.

Президент как раз в то время прогуливался и спросил одного из агентов секретной службы:

– Что тут произошло?

– Какой‑то чудак притащил решение проблемы вьетнамской кампании.

– Что? – вскричал президент. – Верните его обратно! Вы что, не знаете, что начинается избирательная кампания?

НЕРАЗРЕШЕННЫЕ УТЕЧКИ

Кажется, никто не выглядел более взбешенным после публикации секретных пентагоновских документов, чем известный обозреватель из «ястребов» Джозеф Уоллстоп[5]5
  Под видом Джозефа Уоллстопа выведен известный своими реакционными взглядами журналист Джозеф Олсоп, активно поддерживавший агрессивную политику США во Вьетнаме.


[Закрыть].

Когда я посетил Джо в бункере под его домом в Джорджтауне, он был вне себя.

– У них мои документы, – кричал Джо. – «Нью–Йорк тайме» и «Вашингтон пост» не имели права их использовать!

Мне стало неловко.

– Как могли попасть к ним твои документы, Джо? Я думаю, они принадлежат Пентагону.

– Я договорился с тремя министерствами, что первый нанесу удар, используя совершенно секретные документы.

– Почему именно ты, Джо?

–. Потому что я друг Пентагона, потому что я верю в войну, потому что если они допускают утечку документов ко мне, то знают, что это будет напечатано так, как они писали. А теперь каждый имеет доступ к наисекретнейшим материалам. Это несправедливо!

– Попробуй сказать мне, Джо, что пентагоновские документы – это первые документы, попавшие на страницы газет.

– Ты, видимо, совсем дурак, – ответил презрительно Джо. – Каждый из моих фельетонов основывался на совершенно секретной информации. Министерские перебранки по поводу утечки пентагоновских документов связаны вовсе не с тем, что в них разоблачается, а с тем, кто их публикует.

– Джо, если я не ослышался, правительство годами допускало утечку документов к дружественно настроенным по отношению к нему журналистам?

– Ну, уж не знаю, как можно это яснее выразить, – сказал Джо своим, как обычно, раздраженным голосом.

– Тогда что ж плохого допустили «Нью–Йорк тайме» и «Вашингтон пост»?

– Они опубликовали неправомочную утечку секретных документов. Утечка, которой пользовался я для своих статей, была разрешена наивысшими чинами в правительстве. Когда они давали мне секретные бумаги, я знал, как они хотят видеть это в газете. Одно дело – показать это в хорошем свете, что очень важно, если ты принадлежишь к высшим правительственным кругам. А пентагоновские документы, мой дружок, показывают эти круги в плохом свете. Как ни гляди, а это форменная измена.

– Быть может, Даниель Эллсберг не знал, что «Нью–Йорк тайме» и «Вашингтон пост» неправомочны получать правительственные секреты?

– Он отлично знал это, – сказал Джо. – И в любом случае он должен был действовать согласованно с объединенным комитетом начальников штабов. У них есть совершенно секретный список журналистов, которые имеют доступ к таким документам. Могу тебя заверить, что в списке нет никого из «Нью–Йорк тайме» и «Вашингтон пост».

– Мне понятно, почему ты так бесишься, Джо. Но можешь ли ты теперь что‑либо сделать?

– Конечно, могу! С тех пор, как пентагоновские документы были напечатаны, я получил сотни совершенно секретных документов из источников, которые не могу назвать. Они доказывают ложность опубликованных пентагоновских документов.

– Ну, а как читатель узнает, что твои совершенно секретные материалы более правильные, чем документы Эллсберга?

– Потому что утечка ко мне предоставлена ответственными людьми, которые не преследуют никаких корыстных целей и заботятся о том, чтобы документы были представлены в правильном свете.

– Это имеет смысл. Но не лучше ли правительству перечислить журналистов, к которым допускается утечка, чтобы лйоди знали, кто заслуживает доверия?

– Не думал, что ты зайдешь так далеко, —сказал Джо. – Лучшая проверка для людей, читающих секретные документы: если материалы поддерживают правительство, это разрешенная утечка, а если нет – тут уж предоставим слово органам юстиции.

Раздался дверной звонок, и четырехзвездный генерал вручил Джо большой коричневый конверт.

– Вот ваши фельетоны на следующую неделю, мистер Уоллстоп. Распишитесь, пожалуйста.