Текст книги "Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?"

Автор книги: Арсен Мартиросян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 60 страниц)

Эти выводы напрашиваются сами по себе. И как после таких данных Генштаб, т. е. Жуков, мог не предполагать одного из главных ударов на Белорусском направлении?! Как нарком обороны Тимошенко мог занимать солидарную с Жуковым позицию по этому вопросу, если к началу апреля 1941 г. были известны и три группировки, и три направления их ударов, в т. ч. и на Белорусском направлении, не говоря уж о массе иных данных?! Кто-либо может дать вразумительный ответ, естественно, без идиотских ссылок на якобы диктаторские указания Сталина?!

Исходя из этого, учитывая также и все политические обстоятельства, о которых говорилось еще в первой главе, и принимая во внимание фактор гигантских расстояний, на которые следовало перебросить войска из внутренних округов, тем более с сохранением режима секретности, ибо и гитлерюги не дремали, и, наконец, предвидя неизбежный бардак и нерасторопность при осуществлении таких мероприятий и руководствуясь выводами из еще не стершейся в памяти истории с транспортировкой войск в царской России в начальный период Первой мировой войны, Сталин и отдал 13 мая распоряжение о начале выдвижения войск из внутренних округов ближе к западным границам (хотя на самом-то деле этот процесс начался еще в апреле).

Однако при общем объеме этих перевозок всего-то в 939 ж. д. эшелонов (т. е. 42 255 вагонов, исходя из того, что эшелон тогда комплектовался 45 вагонами), но из-за неистребимого бардака на ж. д. транспорте, к местам новой дислокации до войны прибыло всего 83 воинских эшелона, т. е. всего 8,84% от их общего объема! По состоянию на 22 июня 455 эшелонов (48,46%) находились в пути, а 401 эшелон, т. е. 42,7% – и вовсе не грузился! [522]522
  ЦАМО РФ. Ф. 16. Оп 2951. Д. 406. Л. 104 – 119.


[Закрыть]

И кто бы в свете этих непреложных и документально подтверждаемых архивными данными фактов объяснил, что же все-таки делали нарком обороны маршал Тимошенко и начальник ГШ генерал армии Жуков, коли никак не контролировали переброску войск – ведь 8,84% исполнения по-другому никак не расценить!

Хуже того. Как явствует из докладной от 6 июля 1941 г. заместителя начальника 3-го Управления (военная контрразведка) Наркомата обороны Тутушкина на имя председателя ГКО Сталина, до 1 июля 1941 г. Управлением военных сообщений НКО вообще не велась сводка учета перевозок войск! Так прямо и написал Тутушкин Сталину: «…в Управлении военных сообщений до 1 июля не велась сводка учета перевозок войск… На десятки транспортов нет данных об их месте нахождения…»(«Известия ЦК КПСС». 1990. № 7. С. 199).

Вы только вдумайтесь в то, что написал заместитель начальника военной контрразведки СССР в своей докладной на имя Сталина!

Ведь до 1 июля не велась не какая-то там сводка опороса или надоя молока, а именно же сводка учета перевозки войск, санкцию на срочную – в связи с реальной угрозой нападения Германии – передислокацию которых в западные округа дал лично Сталин! Это уже не просто должностное преступление – это уже особо тяжкое должностное преступление! Потому как получается, что ни высшее военное командование, ни тем более высшее руководство СССР попросту не знали, где болтаются войска призванной защищать Родину армии!

Но особый смысл имеет то обстоятельство, что эта сводка не велась до 1 июля. Потому что это означает, что она не велась еще с довоенных времен. А это уже, в свою очередь, означает фактически один-единственный вывод: сводка учета перевозки войск именно потому не велась, что была попросту опасна тем, что даже по ее ежедневному содержанию можно было бы вполне легко определить, что произошла подмена сути официального плана обороны страны! Потому как войска перебрасывались в соответствии с «безграмотным сценарием вступления в войну», коим был негласно и незаконно подменен официальный план обороны!

Ну не враги же сами себе те, кто устроил эту подмену, – вот и не велась до 1 июля эта сводка, с довоенных времен не велась!

Но при таких отягчающих обстоятельствах те самые 8,84% исполнения плана перевозок даже под категорию бардака и то уже не подведешь. Потому что это уже действительно особо опасное государственное преступление с отягчающими обстоятельствами. Только вот, ради бога, не подумайте, что автор преднамеренно сгущает краски и нагнетает страсти. Увы, не автор это делает, а смертным приговором Управлению военных сообщений звучащие сухие строки из доклада Тутушкина Сталину утверждают это. Потому что далее в своей докладной Тутушкин приводит такие факты, от осознания которых не столько даже волосы дыбом встают, сколько даже ничего не ведающий в юриспруденции человек и то безоговорочно расценит только как умышленно преступное вредительство в особо угрожаемый период и в военное время. Судите сами, «…эшелон со штабом 19-й армии и управлением 25-го стрелкового корпуса вместо ст. Рудня(это между Витебском и Смоленском – А. М.) был направлен на ст. Гомель. Виновники этого остались ненаказанными…

…26 июня два эшелона танков с Кировского завода(то есть с направившимися на фронт новейшими тяжелыми танками КВ. – А. М.) несколько дней перегонялись в треугольнике Витебск – Орша – Смоленск… где эти транспорты находятся в настоящее время, Управление (военных сообщений. — А. М. ) сведений не имеет…

…27 июня предназначенные на Юго-Западный фронт 47 эшелонов с автотранспортом, в котором сильно нуждался фронт, были выгружены на ст. Полтава, Харьков(то бишь за сотни километров от места назначения – А. М.).

…направленные на Юго-Западный фронт 100 тысяч мин к месту назначения не прибыли, и где эти эшелоны находятся, Управление(военных сообщений. – А. М.) не знает».

Ну и как вам все это?! Я уж не говорю о том, что многие из этих эшелонов должны были быть на месте еще до 22 июня – c танками, к примеру, если по состоянию на 26 июня их уже несколько дней гоняли туда-сюда, с минами, ибо это боезапас, а он должен был быть на месте, тем более в таком количестве, свидетельствующем еще о довоенной отправке, или те же 47 эшелонов с автотранспортом, отправленных для KOBO (c 22.06. – ЮЗФ) еще в довоенное время (вот почему и мехкорпуса, и просто стрелковые дивизии пешком добирались до линии боевого соприкосновения с противником, о чем с горечью писал Рокоссовский).

Кстати, что касается, например, автотранспорта, то история с КОВО – ЮЗФ не есть что-то из ряда вон выходящее, ибо в первые дни войны на железных дорогах страны простаивало 50 347 вагонов – пятьдесят тысяч триста сорок семь вагонов или 1320 эшелонов с автотранспортом! Уму непостижимо, какой же это даже не бардак) (см. «1941 год – уроки и выводы». М., 1992. С. 363).

Чуть позже в разделе «Недостатки в боевых действиях» своей записки от 3 сентября 1941 г. – «О некоторых важных вопросах войны», – направленной И. В. Сталину, 1-й секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко первым же пунктом указал: «Слабая маневренность. Немцы перевозят солдат на автомашинах. За неделю успевают дивизию перебросить в 2 – 3 места, солдаты не устают. У нас огромное количество автотранспорта загружено чем нужно и чем не нужно, но переброска дивизии – целая проблема, и дивизии большей частью идут походным порядком. Красноармейцы смертельно устают, спят прямо под артиллерийским огнем. В бои вводятся прямо после маршей, не успев передохнуть. К тому же бойцы перегружены носильными вещами» (Досье гласности 2003. № 7/8(23). С. 11)…

Подчеркиваю, что это был действительно далеко не бардак, а сознательное, злостно злоумышленное преступление в форме саботажа и вредительства, что, кстати говоря, было четко предусмотрено еще в «Плане поражения» Тухачевского! То есть засылка воинских эшелонов и грузов не туда, куда надо! Старый прием – царские генералы его применяли еще в годы Первой мировой войны! Чем это кончилось в 1917 г. – хорошо известно… А ведь наши-то в 1941 г. явно не халатность проявляли, а претворяли свой «безграмотный сценарий вступления в войну»!

А после войны, особенно после смерти Сталина, оказывается, «маленько запоздали с развертыванием»!Да еще и Сталин виноват?!

Ну как же ему не быть виноватым-то, если в отличие от своих генералов, в наитяжелейших условиях начального периода войны, в ситуации непрерывного наступления гитлерюг, под непрерывными бомбежками гитлеровской авиации, он тем не менее сумел организовать переброску на Восток 2593 промышленных предприятий вместе со всем их оборудованием, из них только крупных 1360, 12 млн. человек, из них 10 млн. по ж.-д., без малого 2,5 млн. голов скота, уведенного из прифронтовой полосы! [523]523
  Куманев Г. А. Подвиг и Подлог. М, 2000 С. 260 – 261.


[Закрыть]За 193 дня до конца 1941 г. объем перевозок составил 1,5 млн. вагонов, т. е. по 7772 вагона в сутки! [524]524
  Там же.


[Закрыть]Как ему не быть виноватым?! [525]525
  Был в Америке такой известный журналист – Э. Сульцбергер. Мягко выражаясь, далеко не советофил… Так вот, этот самый далеко не советофил Э. Сульцбергер 20 июля 1942 г. опубликовал в журнале «Лайф» огромную статью о борьбе СССР с фашизмом, в которой были следующие строки: « Легендарным стал перевод промышленных предприятий из Западной части СССР на Восток…Теперь десятки сибирских заводов выпускают станки, запчасти, танки, противотанковые ружья, тягачи, самолеты, снаряды, орудия, винтовки, боеприпасы, ручные гранаты, минометы, артиллерию, дизельные моторы, карбюраторы, перерабатывают медную и железную руду, нефть. На Юго-Востоке действуют новые текстильные предприятия… Этот осуществленный в гигантских масштабах перевед промышленности на Восток – одна из величайших саг истории»(слово «Сага» в широком смысле означает – героическая повесть. – А. М.) Творцом этой «одной из величайших саг в истории» и был посмертно нещадно оболганный и оклеветанный И. В. Сталин!


[Закрыть]Должен же был кто-то «помешать успешному развертыванию»… «узкой лентой» дырок от бубликов?!

Гитлерюги же между прочим за срок в 1,5 раза меньший, чем был у Тимошенко и Жукова перед войной, т. е. начиная с 25 мая и до 20 июня, перебросили на Восток, к нашим границам 47 дивизии, в т. ч. 28 танковых и моторизованных [526]526
  Начальный период войны. М., 1974. С. 189, Вторая мировая война. М., 1958. С. 140.


[Закрыть]. Наши же с 13 мая по 22 июня не уложились с перевозкой 28 дивизий, что в 1,68 раза меньше объема гитлеровских перевозок по графику военного времени! [527]527
  Там же.


[Закрыть]

Так что хронологически опоздания с развертыванием не было – лишь внешне это был бардак, а не развертывание войск, прямо на ставни их переброски, а в действительности-то все обстояло куда хуже, преступнее, чем даже можно предполагать…

Не было никакого опоздания и с развертыванием на местах. В главе I первого раздела уже указывалось, что санкцию на выдвижение войск из глубины приграничных округов НКО и ГШ получили 12 июня, что было обусловлено данными погранразведки о первоначальном сроке – 13 июня – начала вывода гитлеровских войск на исходные для нападения позиции.

Когда же подтвердился срок 18 июня, Сталин и вовсе предупредил войска о нападении в ближайшие дни и обязал привести войска в боевую готовность, о чем и была дана директива ГШ от 18 июня 1941 г.

Что из всего этого вышло – мы тоже уже знаем, но не хотим признать факт умышленного, беспрецедентного «бардака», творившегося не без «содействия» Тимошенко и Жукова, которые по должности были обязаны жестко, а порой даже и жестоко – ведь угроза войны не шутка – контролировать, что и как делается в войсках! Но они, если по самому мягкому варианту, крайне халатно отнеслись ко всему тому, что обязаны были сделать! А после смерти Сталина – он же и виноват?!

Уже если в чем и виноват, так только в том, что слишком им доверял накануне войны, аж военную контрразведку и то передал под их начало!

...Вы только вдумайтесь в один факт: отправив 18 июня в округа санкционированную лично Сталиным сверхважную директиву с прямым предупреждением о нападении Германии в ближайшие дни, обязывавшую провести войска в боевую готовность, ни Тимошенко, ни Жуков никак не проконтролировали ее исполнение, а, наоборот, на следующий же день дали явно расхолаживающие по срокам директивы об авиации!

Но при этом у них почему-то руки не дошли до того, чтобы заготовить хотя бы черновые проекты директив войскам на боевую деятельность в случае нападения!

Зато хватило ума назначить в ночь на 22 июня штабное учение в ГРУ по отработке вопросов организации разведки при возможном нападении Германии! 18 июня предупредить войска о нападении и обязать всех перейти в состояние боевой готовности, но в ночь перед агрессией – ведь уже точно было известно, что нападут – учудить штабные учения в разведке на случай возможного нападения! [528]528
  Колпакиди А.,Прохоров Д. Империя ГРУ. М., 1996. Т. 1. С. 291.


[Закрыть] Кто-либо в состоянии хоть как-то объяснить, что весь этот беспрецедентный бардак означает?!

Хуже того. Как уже отмечалось в первой главе I раздела, в течение нескольких часов 21 июня, а по словам тогдашнего наркома ВМФ Кузнецова выходит, что и вовсе 7 часов кряду оба военачальника – Тимошенко и Жуков – не могли «родить» всего-то полстраничную Директиву № 1! И даже когда дело дошло до Директивы № 2, то «муки творчества» так одолели органическую ненависть Жукова к штабной работе, что они оставили неизгладимый след еще в ее черновике, в чем можно убедиться, взглянув на фотокопию этого черновика.

Попробуйте понять, что вообще тогда происходило в высшем командном звене РККА?..

Директива № 2 Генерального штаба Красной Армии, подписанная 22 июня 1941 года

Так что, с какой стороны ни возьми, но трагедия 22 июня 1941 г, никак не могла быть связана и действительно не была связана с каким бы то ни было принципиальным просчетом Сталина. Их попросту не было, во всяком случае всех тех, которые явно не от великого ума, но всего лишь из-за одного факта, что Сталин был всемогущим главой партии и государства, пытаются инкриминировать ему.

Уникальный для России случай, когда на извечный для нее Вопрос: «кто виноват?» – мгновенно находится не менее уникальный – своей тупостью – ответ: Сталин!

Да, Сталин был всемогущ, но явно не о семи головах, чтобы отслеживать буквально каждое действие генералитета и уж тем более непрерывно вникать в суть того, что они творили, – не обязан он был столь своеобразно подменять собой целый Наркомат обороны во главе с маршалом и целый Генеральный штаб во главе с генералом армии, да еще и в мирное время, ибо других забот хватало выше кремлевских звезд!

Даже сейчас, когда в тиши кабинета есть возможность с высоты шести с лишним десятилетий и при наличии громадного количества данных осмыслить тогдашние события, нелегко уловить ту грань, когда, как и почему бравый дуэт Тимошенко – Жуков негласно перешагнул Рубикон, за которым началась реальная, но, подчеркиваю, именно же негласная и незаконная подмена и основополагающего принципа обороны, и самой сути замысла официально действовавшею плана отражения агрессии.

Тем более это было сложно сделать тогда – ведь и по официальному плану предусматривалось контрнаступление и также с рекомендацией осуществить оное с Юго-Западного направления, как направления главного удара, что было подтверждено не только результатами знаменитых игр на картах в начале января 1941 г., но и даже в тех же словах, коими оперировал мудрый Б. М. Шапошников в самом плане. В заключение по итогам игр говорится: «Развертывание главных сил Красной Армии на Западе с группировкой главных сил против Восточной Пруссии и на Варшавском направлении вызывает серьезные опасения в том, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям» [529]529
  ВИЖ. 1992. № 2. С. 22.


[Закрыть].

…Необходимо отметить одну «хитрость», скорее, «хитрованность» этого вывода: для контрнаступления в строгом соответствии с замыслом Шапошникова – вывод верный, однако с то чки зрения обороны или хотя бы п рикрытия методом немедленного встречно-лобового контрблицкрига такой вывод вступал в резкое п ротиворечие с положениями утвержденного Правительством плана Шапошникова.

Мудрый Борис Михайлович специально поставил задачу прочного прикрытия активной обороной Минского направления (в контрнаступательном варианте оно и есть Варшавское направление) сразу двум округам – ЗапОВО и ПриОВО.

В выводах же по итогам этих игр это обстоятельство странным образом было похерено, не говоря уж о том, что по сути дела были проигнорированы письменно изложенные в отчете об играх опасения советского стратегического руководства в отношении угроз ударов гитлерюг из района Сувалки и Бреста в направлении Барановичи (далее, как известно, Минск – Смоленск – Москва). Выше об этом уже говорилось.

Парадоксально, но факт, что вопреки уже тогда ясно осознававшейся угрозе именно такого разворота событий (а оно ведь так и получилось), дуумвират Тимошенко – Жуков именно на этих направлениях обратно пропорционально угрозе раздвоил силы ЗапОВО и в результате случилась зеркальная копия того, что задумали и сделали гитлерюги. Печальный итог известен…

Здесь важно иметь в виду, что это же было зафиксировано и в «гениальном плане» от 15 мая 1941 г.

Попробуй разберись в той астрономических гигантской массе ежедневно наваливавшихся на Сталина дел, когда и почему только что указанный и на начало января 1941 г. еще более или менее укладывавшийся в суть замысла официального плана отражения агрессии вывод о наиболее целесообразном направлении главного удара будущего контрнаступления после сдерживания и отражения первого удара, как то и предусматривалось «Соображениями…» от 18 сентября 1940 г., трансформировался в вывод о направлении главного удара для немедленного встречно-лобового контрнаступления в формате одноименного контрблицкрига, не говоря уже о самой подмене официального замысла, когда «технология» отражения агрессии из цепи логически взаимосвязанных действий – т. е. сначала сдерживание и отражение первого удара «активной обороной» в сочетании с активными действиями по сковыванию сил противника, а лишь потом, по сосредоточении основных сил, переход в решительное контрнаступление – превратилась в негласную, жесткую ориентацию на отражение агрессии «стратегическими (фронтовыми) наступательными операциями, т. е. в «технологию» немедленного встречно-лобового контрблицкрига?!

Эта ориентация была до того жесткой, что, подчеркиваю это вновь, поголовно все западные приграничные военные округа и входившие в их состав соединения только и знали, что отрабатывали эти операции на всевозможных учениях и играх! И лишь за пару-тройку недель до агрессии, как с печи свалившись, спохватились и провели какие-то маловразумительные учения оборонительного характера (удержите, пожалуйста, этот факт в памяти – вскоре пригодится).

Разобраться, подчеркиваю, очень трудно, особенно если учесть, что системы подготовки войск в обоих случаях практически едва ли различимы, и только на уровне тонких нюансов можно уловить факт всеобъемлющей подмены и негласной переориентации.

Не случайно, что только в наше время военным специалистам наконец представилась возможность установить факт «стирания грани между боевыми действиями по прикрытию и первыми операциями» начального периода, о чем уже говорилось на предыдущих страницах этого раздела.

А произойти это могло только в одном случае – в случае, когда в основу всех осуществлявшихся в последние пять месяцев перед войной мероприятий по подготовке к отражению агрессии легла выдвинутая Тухачевским концепция пограничных сражений!

Потому что из всех крутившихся на орбитах тогдашнего советского военного мышления теорий и концепций только концепции пограничных сравнений Тухачевского и было присуще полное стирание грани между боевыми действиями по прикрытию и первыми операциями начального периода войны.

Потому как стратегическая суть этой концепции, особенно в ее финальном варианте, в том и заключалась, что все сводилось к жесткой нацеленности Пepвого стратегического эшелона на осуществление немедленного встречно-лобового контрнаступления в формате одноименного контрблицкрига! Именно в его концепции прикрытие мыслилось как раз операциями начального периода, т. е. если коротко – прикрытие должно было осуществляться вторжением (в формате контрблицкрига) на территорию противника. Естественно, никакого места для каких бы то ни было граней не остается – они стерты самой сутью концепции!

И вовсе не случайно, что даже последний нормальный министр обороны СССР, Маршал Советского Союза Д. Т. Язов с маршальской прямотой рубанул, как отрезал: «В основе подготовки начальных операций лежала идея мощного ответного удара с последующим переходом в решительное наступление по всему фронту. Этому замыслу была подчинена и вся система стратегического развертывания Вооруженных сил. Ведение стратегической обороны и другие варианты действий практически не отрабатывались» [530]530
  ВИЖ. 1991. № 5. С. 13.


[Закрыть] .

Правда, Язов при этом предварил свое высказывание утверждением, что именно «план ограждения фашистской агрессии носил контрнаступательный характер» [531]531
  Там же.


[Закрыть]. Выше уже многократно подчеркивалась, что план отражения фашистской агрессии, если говорить о нем как об официальном документе, т. е. о «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г., не носил ярко выраженного контрнаступатсльного характера. Его здравую логику последовательно взаимосвязанных действий невозможно расценивать в таком духе.

Контрнаступательный характер в духе концепции Тухачевского, причем ярко выраженный характер, носили действия дуэта Тимошенко – Жукова. Не случайно поэтому именно военные специалисты хронологически ограничили установленный ими факт стирания грани между боевыми действиями и первыми операциями начального периода войны временем совместного руководства Тимошенко – Жукова, т. е. последними пятью с небольшим месяцами до начала войны.

И на этот же период приходится резко диссонирующая как с изложенным маршалом Шапошниковым в «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г. абсолютно точным прогнозом, так и с безупречными на протяжении всего периода получения разведывательной информации о плане «Барбаросса» разведданными о том, что наиболее сильный (главный) удар вермахт нанесет именно левым крылом (т. е. в полосе ПрибОВО и ЗапОВО), неадекватная переакцентировка сил и средств РККА на Юго-Западное направление (т. е. в КОВО), ярко выраженный характер которой, говорящий к тому же и о направлении советского ответа, гитлерюги зафиксировали уже к концу первого месяца пребывания Жукова на посту главы Генерального штаба.

В этой связи, очевидно, небезынтересно будет отметить, что пока Жуков не стал начальником Генштаба и пока не образовался дуэт Тимошенко – Жуков, гитлерюги хотя и исходили из адекватного тогдашней ситуации в советском военном планировании положения дел (естественно, в предположительном порядке, ибо абвер, как и ГРУ, исходил из того, что было известно, а в разведке никогда не бывает известно все и тем более все точно), тем не менее, полностью уяснить себе характер группировки наших войск на западных границах не могли. С осени 1940 г. и до января 1941 г. включительно они последовательно исходили из следующей комплексной точки зрения.

Во-первых, всерьез допускали возможность применения советскими войсками варианта «активной обороны», предполагающего также и организованный отход с сохранением боевых порядков [532]532
  См., напр.: Cecil.Hitler's Decision to Invode Russia 1941. London, 1975. Р. 167; Erickson J.The Road to Stalingrad. London, 1975 Р. 85; Безыменский Л. А. Особая папка «Барбаросса». М., 1972. С. 206 – 207.


[Закрыть] .

Кстати говоря, именно поэтому-то Гитлер еще 9 января 1941 г. предупреждал своих генералов о категорической недопустимости фронтального оттеснения наших войск. Обратите особое внимание на это, поскольку фронтальное оттеснение войск действительно возможно только при «активной обороне», ибо только она предполагает организованный, заблаговременно спланированный отход с соблюдением боевых порядков.

Иными словами, поскольку на тот момент дырок от бубликов еще не было и соответственно абвер не мог увидеть того, чего еще не было, то, следовательно, Верховное главнокомандование Германии (т. е. прежде всего сам Гитлер) именно в тот момент исходило из того, что с «нашей стороны будет сплошная оборона, построенная на принципе «активной обороны»!

Подчеркиваю это особо, потому как иначе предупреждение Гитлера о недопустимости фронтального оттеснения наших войск было бы не только беспочвенно, но и бессмысленно, а в военном деле Гитлер худо-бедно, но соображал. На тот период Гитлер еще не был впавшим в маразм идиотом – это случится значительно позже, когда его личный доктор Морель «закормит» фюрера своими пилюлями едва ли не до состояния дауна.

Во-вторых,едва ли не на грани гипотетического признавали, да и то только как возможное намерение советской стороны, от которого до исполнения достаточно длинная дистанция, создать «пункты концентрации для обороны», откуда, как они предполагали, советские войска могли бы, и то в лучшем случае, предпринять изолированное и ограниченное контрнаступление, т. е., по сути дела, в большей степени отдавали должное традиционной для военных всего мира логике мышления; оборона – контрнаступление [533]533
  Там же.


[Закрыть] . В сущности, это было, скорее, гипотетическая профанация, нежели конкретное знание.

Между тем, с 14 октября 1940 г. уже шла интенсивная работа по претворению предписаний «Соображений…» от 18 сентября 1940 г. – ведь с указанной даты документ был действующим. Налицо факт, что даже к концу января, т. е. за три с половиной месяца (с даты утверждения) исполнения этого документа в СССР, гитлерюги так и не смогли точно выяснить ни одной, даже малейшей зацепки для какой бы то ни было оценки или переоценки характера группировки наших войск, а следовательно, и сути оборонительного замысла советского военного командования. Если еще точнее, то тогдашний характер дислокации группировки наших войск на границе с Германией и ее союзниками никоим образом не давал гитлерюгам ни малейшей зацепки даже для того, чтобы хотя бы за уши притянуть вывод о каком-то ином, кроме сугубо оборонительного характера этой дислокации.

При этом вплоть до утверждения Директивы № 21, она же пресловутый план «Барбаросса», т. е. вплоть до 18 декабря 1940 г., гитлерюги вполне уверенно исходили из того, что основные силы прикрытия и обороны у Советов находятся на правом крыле, т. е. в полосе ПрибОВО, а также ЗапОВО (для вермахта это левое крыло), и в целом это было адекватно. И «этюд Лоссберга» от 15 сентября 1940 г., и проект Генерального штаба ОКВ от 26 ноября 1940 г., стратегически отшлифованная комбинация из которых в конечном итоге и стала тем самым планом «Барбаросса», исходили из того, что главные силы РККА – именно там, на правом фланге советско-германской границы (для гитлерюг это левое крыло) [534]534
  Там же.


[Закрыть] . Зная это и понимая громадное стратегическое значение своего плацдарма на левом крыле для попытки достижения двух третей главных целей своего блицкрига на Востоке – т. е. захвата Прибалтики и Ленинграда, в т. ч. имея в виду возможность соединения с финской армией, а также, главным образам, захвата Москвы, в т. ч. и в первую очередь за счет выхода с Прибалтийского направлении на Белорусское, прежде всего на Минское как наикратчайшее на пути к Москве, гитлерюги так и порешили: самый главный удар наносить левым крылом, т. е. в полосе ПрибОВО и ЗапОВО. И при окончательном утверждении Директивы № 21 вариант с тремя группировками вторжения, в т. ч. двумя из них на северном (левом) фланге вермахта, был одобрен.

Когда речь заходит о левом крыле вермахта, особенно о ГА «Центр», то необходимо четко понимать, что формально, да, это одна группировка, однако на самом-то деле – две! Сосредоточив в этой группировке 40% всех германских дивизий, выделенных для нападения на СССР, в т. ч. 50% всех моторизованных и танковых, гитлерюги разделили силы этой группировки на две части, каждая из которых фактически была равна по силе ГА «Север»: удар наносится и с севера, с Сувалкского выступа, и с юга, т. е. южнее Бреста. Две ударные группировки ГА «Центр» хотя и принадлежали ей, тем не менее по факту действовали едва ли не как самостоятельные группы армий. Что касается взаимодействия в рамках левого крыла вермахта, получалось, что там действуют и ГА «Север» и 50% ГА «Центр», т. е. по сути такая же группировка, как и сама ГА «Север», и плюс группировка южнее Бреста. Итого, по факту на левом крыле наступали практически три группировки вермахта. Именно на левом крыле стратегическая новинка вермахта – когда первый удар по расходящимся направлениям мгновенно превращался в действия по сходящимся, т. е. в охватывающую операцию – была доведена до высшего уровня развития. И вот надо же было такому случиться, что вопреки всем еще в январе 1941 г. открыто высказанным опасениям именно на этом направлении ради бессмысленного немедленного встречно-лобового контрблицкрига Генштабом и командованием округа были раздвоены силы ЗапОВО!? Получилось нечто вроде зеркального варианта по отношению к планам гитлерюг…

Шапошников же еще в сентябре 1940 г. абсолютно точно спрогнозировал такой вариант гитлерюг, поставив задачу защиты «активной обороной» Минского направления сразу двум округам – ПрибОВО и ЗапОВО!

Но стоило Жукову всего лишь пару месяцев «порулить» Генштабом в спарке с Тимошенко, как гитлерюги тут же уяснили себе не только характер радикальных перемен в сути дислокации группировки советских войск в приграничных округах (особенно в КОВО), но и характер радикальных изменений в замысле советского командования, а также суть того, что означает этот «неожиданный подарок» нового главы ГШ РККА и что из него можно выжать.

Февраль 1941 г., начальник штаба группы армий «А» (она же п ервоначально ГА «Краков», она же, в момент нападения на СССР, – ГА «Юг»), генерал пехоты фон Зоденштерн «…если вообще можно говорить о сосредоточении главных сил русских при их теперешней группировке, то оно находится в Киевском особам военном округе»… [535]535
  Филиппи А.Припятская проблема. М., 1959 С. 155.


[Закрыть]

Жуков всего один месяц на посту главы Генштаба…

Март 1941 г., н ачальник Генерального штаба ОКВ, генерал Ф. Гальдер: «Бросается в глаза скопление войск на Украине… Анализ группировки русских войск (если отказаться от убеждения, что русские хотят мира и сами не нападут) [536]536
  В круглых скобках примечание самого Гальдера, и обратите внимание, что в мирных намерениях советской стороны они убеждены и для допущения иных мыслей им приходится на время отказываться от этой убежденности.


[Закрыть] заставляет признать, что и х группировка вполне позволяет быстро перейти в наступление, которое было бы для нас нежелательно» [537]537
  ВИЖ. 1959. № 2. С. 82.


[Закрыть] .

Жуков всего-то два месяца на посту главы Генштаба, и уже, что называется «приплыли»!

Гитлерюги-то, выходит, фактически точно вычислили и истинное предназначение концентрируемой в КОВО группировки наших войск, и, что хуже всего, направление главного удара в случае немедленного встречно-лобового контрнаступление или, в выражении Гальдера, «группировка вполне позволяет быстро перейти в наступление».

Прошу обратить внимание на эти слова Гальдера, ибо если группировка войск в КОВО была бы действительно сугубо ударно-наступательной, то он так и написал бы – Гальдер был очень опытным генштабистом и хорошо понимал значение и суть разведданных. Да и абвер, к слову сказать, отнюдь не из профанов состоял – как и любая солидная военная разведка, абвер, как правило, весьма быстро и точно устанавливал истинный характер группировок войск противника.

Поскольку Гальдер, опираясь на данные, разведки, написал – « вполне по зволяет быстро п ерейти в н аступление»,– то выходит, что он откровенно допускал, что перед этой группировкой поставлена задача немедленного ответного удара, т. е. в формате немедленного встречно-лобового контрнаступления!

Это абсолютно точно совпадает и с выводами отечественных историков, и с выводами, которые содержатся на страницах данной книги и даже с выводами уже цитировавшегося Г.-А Якобсена, который на основании изученных им документальных данных, т. е. на основании в немереных количествах захваченных гитлерюгами документов, сделал прямой вывод о том, что нет никаких свидетельств «для выводов о вражеских наступательных намерениях, несмотря на сосредоточение советских войск у границы».

Наступательных намерений, как таковых, действительно не было, однако это ведь не говорит о том, что не было контрнаступательных, тем более в формате немедленного встречно-лобового контрблицкрига, что подтверждается громадным количеством данных. Следовательно, ни тогда, в 1941 г., ни значительно позже после войны никто не обманывался насчет контрнаступательного характера группировки наших войск и никто даже и не посмел однозначно расценить ее иначе – т. е. якобы как сугубо наступательно-ударную [538]538
  В этой связи хотелось бы напомнить о следующем. Еще в первой главе указывалось, что в феврале 1941 г. Берлинская резидентура НКГБ получила от своего проверенного агента «Экстерн» сообщение о том, что вскоре после заключения Договора о ненападении от 23.08.1939 германский генштаб заказал известному белоэмигранту – генералу П. Краснову аналитической обзор на тему «Поход Наполеона на Москву в 1812 г. Теоретический разбор вопроса о возможности такого похода в ХХ в. и возможные последствия подобной акции». Общего характера причина такого заказа ясна – уже тогда зуд рвануть в блиц-«Дранг нах Остен»-криг одолевал Гитлера и его военных. О конкретной причине такого заказа будет сказано отдельно, когда дойдем до главы «А что же Сталин?!». А вот о сути заказа и тем более о сути представленного Н. Красновым конечного продукта можно и нужно сказать уже сейчас. Обзор именно потому должен был быть аналитическим – обратите внимание на слова «теоретический разбор вопроса о возможности такого похода в ХХ в. и возможные последствия подобной акции», – что руководящие штабные гитлерюги хотели проверить, сохраняются ли в РККА господствовавшие до 1937 – 1938 гг. германские взгляды на стратегию и тактику. А они, как указывалось выше, были идентичными, ибо выросли из одних и тех же корней и к тому же в условиях негласного сотрудничества между рейхсвером и РККА. Судя по всему, заказ был не случайным не столько потому, что штабные подходы гитлерюг отличались особой тщательностью – в конце концов это и так понятно, особенно в русле стремления знать систему военного мышления противника, что обычно делают все генштабы, – сколько явно по другим причинам и, скорее всего, в силу того, что блицкриг на Востоке лишь тогда смог бы принести успех, если с порога напоролся бы на контрблицкриг! Не следует забывать, что в вермахте, в т. ч. и в Генштабе, сохранялось немалое количество офицеров и генералов, которые служили еще во времена рейхсвера, в т. ч. уже и гитлеровского периода, когда в Москву впервые стали поступать данные о плане поражения и причастности к нему Тухачевского, а также и немцев. Что за всем этим кроется – об этом чуть позже.


[Закрыть] .