Текст книги "Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?"

Автор книги: Арсен Мартиросян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 60 страниц)

Не было в тот день, 29 июля 1941 г., в кабинете Сталина и Г. М. Маленкова, и столь ненавистного Жукову Л. З. Мехлиса, которые согласно брехологическим «Воспоминаниям и размышлениям» якобы подпевали Сталину во время якобы имевшего место «крутого разговора» из-за Киева.

Не было в тот день, 29 июня 1941 г., в кабинете И. В. Сталина и Л. П. Берии, о якобы имевшем место присутствии которого во время никогда не имевшего место «крутого разговора» из-за Киева Жуков нагло брехал Константину Симонову. Ну а тот, приятное дело, с достойным куда лучшего применения прилежанием растрепал эту маршальскую брехню миллионам имевших несчастье искренне верить им обоим читателей.

Так что растиражированная печатно – в миллионах экземпляров, – но особенно же кинематографом глупая и подлая байка о «крутом разговоре» со Сталиным из-за Киева есть наглая ложь самого маршала Жукова!

Вот какие тайны Подлинной Истории и Подлинной Правды хранятся в Архиве Президента Российской Федерации (ранее «Особая папка Политбюро ЦК КПСС»)!

Так что стряхните «славную» маршальскую «лапшу» вперемежку с маршальской же «развесистой клюквой» со своих ушей – иначе уши отвалятся от перегрузки ложью!

Для выведенного выше блиц-анализа были использованы архивные материалы, хранящиеся в АП РФ Ф. 45. Оп. 1. Д. 412. Л. 155 – 190. Хотя, если честно, можно было этого и не делать – вполне достаточно было бы тихого упоминания малоизвестного факта: с 20 июля 1941 г. начальником Генерального штаба РККА вновь стал мудрый ас Борис Михайлович Шапошников. А пока вернемся к главной теме настоящих страниц…

Как прикажете понимать, например, такой парадокс: за полгода до Киевского «котла», в т. ч. и за четыре месяца до нападения на СССР, у гитлерюги Гальдера почему-то хватило ума попытаться спрогнозировать возможную ответную реакцию нашего Генштаба на глубокий прорыв ГА «Центр» – речь идет о содержании п. 3 выше уже упоминавшейся директивы Гальдера от 22 февраля 1941 г., в которой он предписывал не допускать никакого разрыва между ГА «Север» и «Центр» и быстро подтягивать все резервы за южным крылом последней во избежание угрозы флангового контрудара (т. е. со стороны КОВО – ЮЗФ). А у нашего «эталона в законе» даже через четверть века после войны всего-то духу хватило лишь на лживое ретроспективное предупреждение Сталина о необходимости оставить Киев!

Ведь то, чего так опасался Гальдер еще до войны, он, генерал армии, начальник Генерального штаба Жуков Георгий Константинович, обязан был сделать самое позднее 28 июня 1941 г., т. е. когда стало известно о захвате Минска гитлеровцами, что и означало фактическое появление той ситуации, которой так опасался Гальдер и ради чего он еще до войны дал соответствующую директиву ГА «Центр»

Но Гальдер зря столь заблаговременно опасался, потому что почти целый месяц начальник Генерального штаба РККА не только ничего не предпринимал, но и даже не ставил вопроса о срочном нанесении мощного контрудара по южному флангу ГА «Центр» силами группировки КОВО (точнее, Юго-Западного Фронта), хотя в тот момент силы для этого еще были – не ахти какие, но были. А ведь это могло коренным образом изменить ситуацию уже тогда, летом 1941 г. За него это сделал Сталин, чье указание Жуков приписал себе, позабыв, правда, изменить стиль речи – сам-то он никогда так не выражался. Чуть ниже текст этого указания воспроизведен.

«Органическая ненависть» Жукова к «штабной работе» даже десятилетия спустя не позволила ему разглядеть то, что охаиваемый им Сталин, в отличие от него, начальника Генштаба, узрел едва ли не мгновенно тогда же, в июне 1941 г. И узрел именно так, как того и опасался Гальдер. Более того, Сталин не мог допустить краха ЮЗФ и потому загодя создал Брянский фронт – чуть восточнее того места, где гитлерюги впоследствии нанесли свой удар в тыл Юго-Западного фронта и тем завершили окружение нашей группировки.

Подписанная лично Сталиным и Шапошниковым директива Ставки ГК «О формировании и задачах группы армий Резерва Главного Командования» с приказом о создании в Брянске группы армий ушла 25 июня 1941 г. в 20 ч 10 мин. [770]770
  ЦАМО. Ф. 48а. On. 3763. Д. 96. Л. 46. Подлинник.


[Закрыть]То, что должны были сделать Жуков и Тимошенко, вынуждены были сделать Сталин и Шапошников!

Сталин явно планировал совместными усилиями Брянского и Юго-Западного фронтов ликвидировать не только обозначившуюся, но и уже с ускорением нараставшую угрозу со стороны гитлерюг рвануть с Центрального направления на юг, в тыл ЮЗФ.

Когда же угроза гитлеровского прорыва в тыл ЮЗФ достигла своего пика, а поддержанное командующим Юго-Западным направлением маршалом Буденным командование ЮЗФ обратилось к Сталину с просьбой о разрешении отхода, то Иосиф Виссарионович предложил единственно возможный, а потому-то и единственно верный вариант действий. Сталин предложил часть войск ЮЗФ развернуть строго на север, чтобы отчаянным сопротивлением совместно с Брянским фронтом воспрепятствовать окружению всей группировки, а ведь это свыше 600 с лишним тысяч человек с громадным количеством оружия, и одновременно небольшую часть отвести восточнее – на рубеж р. Псёл, где срочно создать новый оборонительный рубеж, и уж только затем отводить туда основные силы группировки [771]771
  См., например, Баграмян И. Х. Так начиналась война. Киев, 1977, а также Мухин Ю.Убийство Сталина и Берии. С. 195 – 198.


[Закрыть].

То было самое разумное, полностью адекватное обстановке (кстати, и опасениям Гальдера тоже, точнее, адекватно в пику им), исключительно достойное воина решение – спасение боем.А запретил Сталин всего лишь немедленный отход ЮЗФ, который неминуемо мгновенно превратился бы в паническое бегство с непредсказуемыми последствиями (к глубокому сожалению, у ЮЗФ к тому моменту уже был такой печальный прецедент) [772]772
  Там же.


[Закрыть].

Постановка задачи на спасение основной группировки боем, подчеркиваю это особо, была единственно разумной в той обстановке, поскольку являла собой достойный стратегический ход, а соответственно и выход из положения.

Сорвали же возможность реального спасения группировки фактически два трагических обстоятельства.

Во-первых,наиподлейший обман командующего ВВС Жигарева, который, зная, что у него нет свободного истребительного полка в районе выгрузки войск Брянского фронта, бодро наобещал Сталину прикрыть войска Еременко с воздуха и даже умудрился еще и по телефону подтвердить Сталину исполнение этого приказа! В результате Брянский фронт был выбомблен гитлеровской авиацией [773]773
  Там же.


[Закрыть]. В гневе от происшедшего Сталин едва не ударил Жигарева в своем кабинете, а затем выгнал его со словами: «Подлец! Вон!» [774]774
  Чуев Ф.Несписочный маршал. М., 1995. С. 27.


[Закрыть]Однако даже абсолютно праведный гнев Сталина уже ничего не мог исправить – Брянский фронт ничем серьезным помочь ЮЗФ не смог. Да и Еременко был еще гот брехун – всю войну Сталин постоянно сомневался в нем, как в человеке, не способном отвечать за свои слова [775]775
  См., например, Баграмян И. Х. Так начиналась война. Киев, 1977, а также Мухин Ю.Убийство Сталина и Берии. С. 195 – 198.


[Закрыть].

В своих мемуарах А. И. Еременко чуть ли не «всех собак» вешает на Сталина: «Это он не п озволил п ривести войска в боевую готовность, это он н е обеспечил армию современным оружием, это он н е принял стратегическое решение на случай войн ы, н е определил группировку войск в приграничных округах, не дал указаний о подготовке к а ктивной обороне, недооценил вероломство Германии и т. д. Все эти упреки военачальника – не более чем попытка переложить ответственность с больной головы на здоровую (более того, это откровенная ложь – А. М.).

Поразительно другое. Постигшую нас трагедию в начальный период войны, в том числе «черный октябрь» 1941 г. он спустя 20 лет не заметил и написал в своей книге о том, что это были всего лишь «…некоторые погрешности стратегическую порядка, допущенные в н ачальный период войны… они носили не принципиальный, а частный характер и не были связаны с основой нашей стратегии». Это возмущение генерала Червова из книги которого только что был процитирован о трывок. А в озмущаться есть чем, ибо выходит, что Еременко открыто подтвердил в своих мемуарах, что основой их стратегии была ставка на немедленный встречно-лобовой контрблицкриг при статическом фронте узкой лентой, нескончаемой череде дырок от бубликов в разрывах между эшелонами. И это он посмел назвать «некоторые погрешности»?

Во-вторых, командующий ЮЗФ генерал Кирпонос, получив вышеуказанную директиву лично от Сталина, отколол такой финт, что до сих пор все гадают – зачем?

После получения директивы лично от Сталина настаивавший на отходе и поддержанный ради этого Буденным Кирпонос вдруг категорически отказался ее исполнять, заявив Иосифу Виссарионовичу, что командование фронтом и не помышляло об отходе!? [776]776
  Там же.


[Закрыть]

Ну, а всего через шесть дней после этою трагедия окружения Киевской группировки стала фактом: за беспрецедентно неадекватное (если не сказать похлеще) боевой обстановке решение дружка Тимошенко и Жукова – Кирпоноса – своими жизнями заплатили свыше 600 тыс. человек! Ведь в Киевской стратегической оборонительной операции участвовали, кроме ЮЗФ, три армии ЦФ и ЮФ, часть сил Пинской флотилии. Всего: дивизий – 44, бригад – 6, УРов – 12. Общая численность – 627 000 человек. Безвозвратные потери – 616 304 человека… [777]777
  Червов И. Ф. Провокации против России. М., 2003. С. 174.


[Закрыть]

А виноват, как всегда, Сталин… Да еще с подачи Жукова! Сталин, который четырежды за Кирпоноса и Генштаб разгадывал замыслы гитлерюг и давал Кирпоносу очень дельные указания! Первый раз еще 25 июня, когда стал создавать Брянский фронт, затем 4 августа – о спешном создании прочной обороны по Днепру севернее и южнее Киева, потребовав одновременно обеспечивать фланги от танковых ударов гитлерюг. Кстати, когда это было сделано, гитлерюги не смогли форсировать Днепр в полосе фронта Кирпоноса.

Третий раз – 19 августа, когда Сталин раскусил замысел гитлерюг ударить во фланг и тыл фронта, с тем чтобы обойти Киев с севера и юга. Тогда же от Кирпоноса потребовали удерживать Киевский укрепленный район и быть готовым к отражению удара с юга. Тем не менее Кирпонос пропустил удар со стороны Кременчугской группировки вермахта. И четвертый раз – 11 сентября – то, что уже выше было подробно описано [778]778
  Там же, с. 167.


[Закрыть].

Спасибо Маршалу Советского Союза Баграмяну И. Х., который лишь в 1977 г., т. е. спустя 3 года после смерти Жукова, смог, наконец, рассказать нам правду и приоткрыть тайну гибели Киевской группировки, хотя и не всю. И здесь важно то, что маршал Баграмян И. Х. сначала проверил свою память по документам и лишь потом опубликовал свои мемуары [779]779
  Баграмян И. Х. Так начиналась война. Киев, 1977.


[Закрыть].

Спасибо также и Маршалу Советского Союза Москаленко, который в 1979 г. и тоже на основе документов примерно так же описал эту же историю, хотя и вплел в нее элементы антисталинизма [780]780
  Москаленко К. С. На Юго-Западном направлении. Кн. 1. М., 1979.


[Закрыть].

И вот еще о чем хотелось бы сказать. Инициированная отпетым вражиной СССР и России Хрущевым практически сразу же после убийства Сталина оголтелая вакханалия тотальной фальсификации истории Великой Отечественной войны, особенно ее кроваво-трагического дебюта, как-то очень ловко погребло под собой ряд особо острых нюансов деятельности Жукова, Тимошенко и Хрущева в непосредственно предшествовавший трагедии Киевского «котла» период.

Во-первых, Жуков, как уже указывалось выше, попытавшись организовать немедленный встречно-лобовой танковый контрблицкриг на Юго-Западном фронте, совершенно закономерно потерпел сокрушительное фиаско. Бог бы с ним, если бы это фиаско было лично Жукова. Однако же этот бессмысленный встречно-лобовой контрблицкриг был осуществлен в соответствии с еще более бессмысленной, если не вообще преступной Директивой № 3 от 22 июня 1941 г., от которой, особенно начиная с 1969 г., Жуков открещивался и отмахивался, как черт от ладана, спихивая все на Ставку ВГК (см., например, его «Воспоминания и размышления». М., 1969. С 264). А ведь знал же и помнил же, что Ставка-то была создана только 23 июня, и что подписи-то под этой Директивой только его да Тимошенко, и также Маленкова – до кучи! Подписи Сталина под этим документом нет!

Смысл же всех этих его списываний всего и вся на Сталина понятен: коли в массовом общественном сознании Сталин – это Сталин, то пусть он и отвечает за все, ибо мертвые, тем более нещадно оболганные, сраму не имут.

Неизвестный же для массового общественного сознания смысл в том, чтобы отмыть в первую очередь, естественно, себя, а заодно и Тимошенко, а ведь именно он-то и стал первым Главнокомандующим и первым руководителем Ставки на войне, а также – до кучи! – и их совместного «кореша» Хрущева от неизбежно накатывающейся черной волной крайне острых и до остервенения нелицеприятных упреков. Правда, как и всегда, «органическая ненависть» не только к штабной работе, но и вообще к какому бы то ни было виду интеллектуальной деятельности вполне естественным образом привела к закономерному результату – опять позабыли что как ни старайся, но кое-кого отмыть добела нельзя!

Однако дело даже не столько в этом – в конце-то концов за Жуковым тянется такой густой шлейф сплошных «минусов», что одним больше, одним меньше – принципиальной разницы нет.

Суть дела в том, что в результате предпринятого Жуковым бессмысленного танкового контрблицкрига была угроблена основная, наиболее боеспособная часть танковых сил ЮЗФ. И фронт тут же лишился именно основной, наиболее боеспособной части своих ударных мобильных сил которые одинаково хороши и в обороне тоже. То есть, если перейти на язык образов, Жуков едва ли не в одночасье, собственными же руками проделал не столько даже дырку от бублика, хотя бы и очередную в той бесконечной их веренице, что он на пару с Тимошенко успел сварганить к 22 июня, а попросту гигантскую зияющую дыру в и без того якобы обороне ЮЗФ. А в сущности пробуравил гигантскую черную дыру, в бездне которой и вскоре трагически сгинула и вся Киевская группировка наших войск. А посланный в самый критический момент на тот же ЮЗФ Тимошенко, вместо того чтобы немедленно организовать спасение Киевской группировки – ведь б27 тыс. человек! – изволил четверо суток валандаться вместе с Хрущевым в доме отдыха обкома КП(б) Украины, что в 20 км от Полтавы! Видите ли, знакомился с обстановкой… четыре дня!

Гитлерюги прут как угорелые – как будто их хренов Адольф всем им зады скипидарам смазал, – Киевская группировка вот-вот попадет в неразрываемые тиски гигантского «котла», а он в доме отдыха да на пару с Хрущевым четыре дня знакомится с обстановкой! Отдыхать что ли приехал?!

Затем, как с печи свалившись, 16 сентября 1941 г. – до начала трагедии Киевского «котла» оставались считанные часы, – направляет к Кирпоносу И. Х. Баграмяна с устным приказом на отступление! И это после того, как в войсках уже был оглашен суровый приказ Сталина № 270 от 16 августа 1941 г, который однозначно подчеркивал, что за отступление без письменного приказа – расстрел неминуем. После того как в войсках стало известию о суровом, но закономерном приговоре командующему ЗФ генералу Павлову и ряду его подчиненных?!

Зачем надо было так подставлять командующего фронтом? Да и только ли самого комфронта, под командованием которого находились 627 тыс. чел., из коих 612 тыс. угодили в плен? Неужели столь трудно было напечатать приказ об отступлении – ведь включая всю атрибутику насыщенного военного приказа, это максимум полстраницы! Неужто при маршале не было ни одного адъютантишки, чтобы напечатать приказ?!

То есть, образно говоря, такими своими действиями Тимошенко самолично вогнал последний гвоздь в символический гроб для Кирпоноса и его войск – ведь отступать без письменного приказа он не мог и не смел, как, впрочем, и не мог не видеть, что трагический финал для возглавляемых им войск вот-вот грянет со страшной силой.

Хотя до такого положения дел дошел он сам, приведя за собой к краю пропасти свыше 600 тыс. человек! Великий Рокоссовский без малого сорок лет назад указал на то, что Кирнонос толи вовсе не знал обстановки, то ли попросту не хотел ее знать! А когда командующий фронтом ведет себя подобным образом, то, выражаясь словами Великого Полководца, «Горе Войскам, Ему Вверенным»!

Через два с небольшим дня «Горе Войскам, Ему Вверенным»грянуло со страшной силой – Киевский «котел» замкнулся!

Ежели теперь сопоставить только что изложенное с фактом описанного выше финта Кирпонаса да рассмотреть все это строго в ракурсе также уже приведенных выше оценок действий Кирпоноса Великим Рокоссовским – цензура-то не зря, ох не зря вымарала эти его снова из рукописи мемуаров, – то картина и вовсе выйдет очень уж удручающая: после всего того, что произошло на Юго-Западном фронте начиная с 04.00 22 июня Кирпонос ни при каких обстоятельствах не должен был остаться в живых и уж тем более выйти из окружения! Это явно не входило в планы Тимошенко, Жукова и Хрущева…

Как отмечает в своей статье «Мертвые сраму не имут и оставшись в живых не попрекнут» («Алфавит». 2000. № 14 (72), апрель. С. 17). историк Юрий Щеглов – одно название его статьи чего стоит – «Тимошенко и Хрущев бросили Кирпоноса на произвол судьбы…»

Но вот ведь что дальше-то получается: бросили на произвол судьбы злоумышленно, потому как на месте этого отточия у Ю. Щеглова стоят следующие слова: «и с помощью порученца попытались замести следы»– этого самого порученца Тимошенко куда-то посылал на самолете слетать на разведку не в ту сторону!

Следы чего? Ведь когда произносят «замести следы», подразумеваются следы преступления!

Особенно если еще и припомнить, что за сутки до того, как система особых отделов в лице 3-го Управления НКО СССР вернулась на Лубянку, то есть 16 июля 1941 г., Жуков и Тимошенко, а именно им и только им тогда подчинялось это Управление с 3 февраля и до 17 июля 1941 г., сподобил и начальника этого управления, майора госбезопасности Михеева накатать компрометирующую Кирпоноса справку по агентурным и иным данным особистов (откровенно говоря, компромат в основном объективный, ежели с ним внимательно ознакомиться – см.: ВИЖ. 1994. № 2. С 7 – 8).

Это что же выходит-то? Что Жуков и Тимошенко загодя стали готовить на плаху и голову Кирпоноса тоже, своего же дружка, который согласно их же «безграмотному сценарию вступления в войну» должен был, «гремя огнем, сверкая блескам стали», нестись за бугор в немедленный встречно-лобовой контрблицкриг а-ля Тухачевский, то, как и сами авторы этого «сценария», обос…ся донельзя и потому живым уже не нужен был ни тому, ни другому..

С учетом всего сказанного выходит именно так, особенно если еще и вспомнить, что и Начальника ликвидированного 3-го Управления НКО СССР майора госбезопасности Михеева направили начальником Особого отдела Юго-Западного фронта, где он и погиб вместе с Кирпоносом…

Вот для сокрытия чего и понадобилась подлая и гнусное байка Жукова о якобы имевшем место 29 июля 1941 г. якобы крутом его разговоре со Стальным из-за Киева! Это чистейшая ложь в рафинированном виде – с 20 июня 1941 г. Генеральный штаб РККА вновь возглави л мудрый Б. М. Шапошников и, соответственно, 29 июля Жуков уже не мог разыгрывать каких бы то ни было бурных сцен в кабинете Сталина, тем бол ее что и самого-то Георгия Константиновича в тот день, 29 июля, и близ ко н е было рядом с кремлевским кабинетом Сталина?

Вот этой самой подлой, гнусной, чудовищно лживой байкой Жуков, если использовать слова Ю. Щеглова окончательно «замел следы» того, как трио Тимошенко – Жуков – Хрущев кинули Кирпоноса, Юго-Западный фронт и всю Украину? Во всяком случае, ему так кажется, что он «замел следы»…

Ну а когда Киевская группировка была ликвидирована, то у Гитлера вновь были развязаны руки, и он всеми силами устремился к Москве, докатившись до ее окраин. И опять «прозорливый» Жуков предлагал сдать – столицу уже, – однако Сталин решительно воспрепятствовал. Такая вот она, подлинная история, если не по Жукову…

…Возвращаясь к сценарию 1812 г., следует отметить, что, пожалуй, самую классическую роль рекомендации А. Жомини – П. А. Чуйкевича сыграли в переломе хода войны – в знаменитых битвах под Сталинградом и за Кавказ, славный 60-летний юбилей которых мы все праздновали совсем недавно.

Так уж сложилось в историографии Великой Отечественной войны, что описание всей красоты замысла Сталинградской битвы у нас ограничивается в основном описанием замысла окружения да еще и, как правило, в обрамлении зверски тупых нападок на Сталина из-за знаменитого приказа № 227 от 28 июля 1942 г., более известною как «Ни шагу назад!»

Кто только и как только не поупражнялся на эту тему! От маршалов до щелкоперов…

И потому у автора данной книги нет ни малейшего желания влезать во все эти туго переплетенные между собой склоки и сплетни. Скажу только одно – нет ни одного фронтовика, который не признал бы вслух, к тому же безоговорочно, исключительную целесообразность этого сурового приказа.

Цель совершенно иная – на документально подтверждаемых, подлинных фактах истории без прикрас показать, как рекомендации А. Жомини – П. А. Чуйкевича и сценарий 1812 г. стали не только фундаментом победы в Сталинградской битве, но и, наряду с Московским контрнаступлением, ярким прологом к Великой Победе 9 мая 1945 года.Более того, цель еще конкретней – показать истинную роль Сталина как выдающегося стратега и полководца, чей бережно-творческий подход к использованию опыта предков перевернул весь ход войны.

Старт подготовки к Сталинградской битве обычно датируют началом лета 1942 г. Это была характерно в прошлом, однако сие правило действует и поныне. Так, в своей нашумевшей книге «Убийство Сталина и Берия» блестящий аналитик и вдумчивый историк Ю. И. Мухин подчеркнул, что «немцы в своих работах отмечают, что после поражения Красной Армии под Харьковом(«доблестно» проваленное Тимошенко и Хрущевым контрнаступление! – А. М.) характер последующих боев резко изменился, а ни один наш военачальник этого не отмечает! То есть изменение характера немцы не только не от них зависело, но они его и не заметили! Не заметили того, что отметили и Гальдер, и Кейтель. Последний писал: «Боевые действия русских во время крупного наступления на юге приобрели новый характер; число захваченных военнопленных в сравнении с прежними битвами на окружение, стало незначительным. Противник своевременно избегал грозящих охватов и в своей стратегической обороне использовал большой территориальный простор, уклоняясь от задуманных нами ударов на уничтожение. Именно в Сталинграде и прилегающем к нему районе, а также на горных перевалах он оказывал упорное сопротивление, ибо больше не боялся оперативных охватов и обходов».

«Иными словами, с начала лета 1942 г. немцев начали заманивать в глубь России! Заманивать, воспользовавшись стремлением Гитлера соединиться с турками. Но поскольку никто из наших историков и военачальников об этом не пишет (Тимошенко не оставил мемуаров), то, значит, весь этот план был задуман и оставался в голове Сталина»(конец цитаты из книги Мухина. – А. М.)!

И далее Ю. И. Мухин говорит, что «отступление советских войск на Волгу и Кавказ было осмысленным, а не вынужденным» и что об этом «свидетельствует много косвенных фактов» [781]781
  Мухин Ю.Убийство Сталина и Берии. С. 199 – 200 (ссылка на: Кейтель В.Размышления перед казнью. Смоленск, 2000. без yказ. стр.).


[Закрыть] . Да, свидетельствуют, и не только косвенные, но и прямые факты и доказательства.

В многочисленных беседах с писателем Ф. Чуевым Главный маршал авиации А. Е. Голованов неоднократно подчеркивал, что все основные предложения по ведению войны исходили именно от Сталина. И, к слову сказать, позицию Голованова разделяют едва ли не все, подчеркивая, что «зарождение идеи в Ставке и воля Верховного Главнокомандующего определяли успех сражения» [782]782
  ВИЖ. 1993. № 4. С. 50.


[Закрыть] .Естественно, что то же самое касается и Сталинградской битвы (хотя у Сталина был соавтор, о котором чуть ниже).

В отношении организации этой битвы следует отметить, что еще в разгар осени 1941 г. Сталину пришлось с горечью осознать, что сломать хребет фашистскому зверю удастся, к сожалению, только в глубине России. Подчеркиваю, что осознать это ему пришлось уже в разгар осени 1941 г., т. е. после того, как Кирпонос своим необъяснимым упрямством загубил всю Киевскую группировку РККА (к тому же и сам погиб), а вермахт на всех парах рванул к Москве.

Верный своей незыблемой традиции даже в самую тяжелую минуту смотреть далеко вперед [783]783
  Для многих наверняка откровением прозвучит, что, например, в самом начале войны, в обстановке тяжелейших неудач и потерь, Сталин лично подписал 1 августа 1941 г. Постановление ГКО № 348сс о строительстве самолета-«перехватчика с реактивными двигателями»! Не хватало самолетов на фронте, а он вон куда смотрел! Уже в феврале 1942 г. летчик Бахчиванджи впервые поднял в воздух первый советский реактивный самолет. Или, например, едва ли кому-либо известно, что столь бездарно и в высшей степени преступно проведенная либералами т. н. конверсия ВПК в исполнении Сталина отличалась изумительной продуманностью и тщательностью и к тому же началась за год до Великой Победы, не нанося при этом ущерба военной мощи государства! К примеру, лично по инициативе Сталина ГКО еще 23.05.1944 г. постановил в течение года создать промышленность по производству заводским способом домов из расчета 3,6 млн. кв. м в год, а также по производству домов из гипса и шлакобетона из расчета 1млн. кв. м. Одновременно было дана указание по восстановлению мебельных фабрик, а на ряде военных заводов также по инициативе Сталина закипела работа по созданию новых образцов мирной продукции и подготовке новых технологических циклов для их массового производства. Уже в 3-м квартале 1945 г. доля мирной продукции в советском ВВП достигла без малого 60%!!! А кто, например, сейчас знает, что даже и десяток лет спустя после его убийства, ряд советских промышленных предприятий строился по постановлениям, подписанным еще Стальным!..


[Закрыть]и опиравшийся на безупречные данные разведки, а также на свое стратегически безошибочное видение перспектив развития ситуации, Сталин уже в самом начале октября 1941 г. стал готовиться к битве за Сталинград и Кавказ!

2 октября 1941 г командующему Северо-Кавказским военным округом (СКВО) было передано следующее указание «Ставка Верховного Главнокомандования считает необходимым немедленно приступить к укреплению Таманского полуострова и занятию его войсками. План организации оборонительных работ, соображения по дислоцированию сообщить по телеграфу 5 октября. К работам приступить немедленно» [784]784
  ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 1554. Д. 91. Л. 314.


[Закрыть].

А уже 9 октября Ставка указала Военному совету СКВО конкретные участки оборонительных работ:

«Народный комиссар обороны (т. е. Сталин – А. М.) приказал построить полевые укрепленные рубежи:

1. По линии – (иск.) Новохоперск, по р. Хопер да Усть-Хоперский, Машинский, ст. Суровикино, Нижне-Чирская, далее по р. Дон до Азов (вкл.).

2. По линии – Нов. Бирюзяк, по р. Кума до Величаевское, далее по южному берегу р. Маныч до Манычская (на р. Дон)– фронтом на северо-восток.

3. По линии – Красный Яр, по р. Медведица до Усть-Хоперский – фронтом на запал.

4. Обвод г. Сталинград по линии – Камышин, Зензеватка, Солодча, ст. Иловля, по р. Дон до Калач, ст. Ляпичев, Братский, выс. 150, Красноармейск [785]785
  Именно в тех место и разыграются основные события Сталинградской битвы.


[Закрыть] .

5. Для прикрытия Керченского пролива и укрепления Таманского полуострова построить полевые укрепленные рубежи на линии: 1 – Фонталовская, Ахтанизовская, х. Комышана; 2 – Темрюк, Анапа.

6. Для прикрытия г. Новороссийск с моря и недопущения десантных высадок противника в этом районе построить оборонительный рубеж по линии Красно-Медведовская (ныне Раевская. – А. М.), выс. 540, Б. Цемесская, Шапсугская, увязав его строительство с Военным советом Черноморского флота.

На Военный совет СКВО возлагается проведение рекогносцировок. Рекогносцировки проводить в первую очередь первого рубежа и по окончании – переходить на остальные рубежи.

Рекогносцировки и строительство вести на глубину полковых участков.

В первую очередь вести рекогносцировки и строительство батальонных районов первых эшелонов полковых участков, после чего приступать к рекогносцировкам батрайонов вторых

эшелонов полков.

При проведении рекогносцировок руководствоваться указаниями Генерального штаба и примерной схемой батальонного района.

Строительство возлагается:

а) первого и второго рубежа на начальника Главного военно-инженерного управления Красной Армии силами формируемых армий, саперных частей и местного населения;

б) пятого и шестого рубежа на Военный совет СКВО. Кроме того, Военному совету СКВО формировать строительство обводов г. Ростов.

В первую очередь вести строительство противотанковых препятствий (рвы, эскарпы, контрэскарпы, надолбы и пр.) и сооружений по переднему краю.

При строительстве особое внимание обратить на постоянную готовность возводимых сооружений и артиллерийскую противотанковую оборону.

Военному совету СКВО мобилизовать для строительства необходимое количество рабочих из местного населения, инструмента, авто и гужтранспорта, материалов, продовольствия для всего работающего местного населения и передать все в распоряжение начальника ГВИУ КА в сроки по согласованию с начальником ГВИУ КА.

Строительным организациям разрешается порубка леса на месте в необходимом количестве.

Рекогносцировки закончить:

а) первого и второго рубежа – 25.10.41 г.

б) остальные рубежи – 10.11.41 г.

К строительству рубежа начальнику ГВИУ КА приступить 25.10.41 г.

Полный срок готовности рубежа 25.11.41 г.» [786]786
  Там же. Д. 10. Л. 352 – 353


[Закрыть]

Поскольку эти указания выполнялись медленно, то 22 ноября Ставка Верховного Главнокомандования вынуждена была обратить внимание командования СКВО на недопустимость медленных темпов оборонительных работ. Ставка также обратила внимание командования СКВО на необходимость вести оборонительные работы не только со стороны моря, но и с суши: «По имеющимся сведениям, оборонительные работы на Таманском полуострове и на территории Северного Кавказа (и в том числе 51 отдельной армии) ведутся недостаточно организованно и слабыми темпами.

Предлагаю:

1. Всеми мерами форсировать строительство оборонительных рубежей на территории армии, и в первую очередь на Таманском полуострове и в районах баз флота Анапа, Новороссийск, Геленджик, Туапсе.

2. Оборудовать долговременными сооружениями Коса Тузла (так «прославившаяся» ныне. – А. М.), Коса Чушка, Кордон, отметка плюс 6,0 (3 км зап. Батарейки), выс. 35,8 (3 км сев. Малый Куг, Голопузивка). Тамань, Рыб. пр., Гадючий Кут, усилив эти позиции минометами, средствами ПВО с целью не допустить форсирования противником Керченского пролива на плавучих средствах и по льду.

3. Оборонительные работы в районах портов Приморско-Ахтарская, Анапа, Новороссийск, Геленджик и Туапсе вести не только со стороны моря, но и с суши, согласовав систему обороны с представителями Военно-Морского флота.

4. Разгрузить порт Новороссийск от эвакуационных грузов Одессы и Крыма, используя наличие позиционного имущества в Новороссийской базе для оборонительных работ на территории армии.

5. Широко использовать возможности Новороссийска и Краснодара по поставке цемента и производству блоков долговременных огневых точек» [787]787
  Там же. Л. 150 – 151.


[Закрыть].

Как видите, Мухин совершенно не ошибся в своем выводе, что отступление на Волгу и Кавказ было осмысленным и что план этот был в голове только у Сталина (возможно, правда, частично и у Шапошникова тоже). Позволю себе лишь маленькое уточнение – по состоянию на октябрь 1941 г. это был явно еще не цельный план, а, скорее всею, его истоки, точнее, истоки предпосылок замысла будущей Сталинградской битвы и битвы за Кавказ. Так, очевидно, будет правильней.

Прошу обратить внимание на даты выше всех перечисленных директив – ведь это было время, когда обстановка под Москвой все более и более обострялась и тем не менее Сталин уже думал а том, как сломать хребет тевтонской сволочи!

Небезынтересно также отметить, что и одна из самых значительных операций советской разведки, которой было суждено сыграть одну из ключевых ролей в двух наиважнейших операциях советского командования – операциях, которые переломили ход войны, т. е. в Сталинградской и Курской, – началась и того ранее, еще в июле 1941 г., причем в тесной координации двух разведок, т. е. Лубянки и ГРУ, а это означает, что Сталин не только с самого начала был в курсе операции, ибо в июле 1941 г. он уже стал и наркомом обороны; и председателем ГКО, а ГРУ – подчинялось ему (как, впрочем, и Лубянка тоже), но и точно причастен к разработке ее замысла. Чуть ниже об этой операции будет сказано отдельно.