Текст книги "Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?"

Автор книги: Арсен Мартиросян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 60 страниц)

Глава III . «ТАК НИЧЕГО ГНУСНЕЙ И МЕРЗОСТНЕЕ НЕТ, ЧЕМ РВЕНЬЯ ЛОЖНОГО ПОДДЕЛЬНО ЯРКИЙ ЦВЕТ…» [450]450
  В названии этой главы использованы начальные строки одного из монологов из пьесы Мольера «Тартюф»:
  Так ничего гнусней и мерзостнее нет,
  Чем рвенья ложного поддельно яркий цвет.
  Чем люди, полные своекорыстным жаром,
  Которые, кормясь молитвой как товаром,
  И славу и почет купить себе хотят
  Ценой умильных глаз
  И вздохов напрокат…


[Закрыть]

Признание обычно тихо помалкивавшим Тимошенко факта «безграмотного сценария вступления в войну» очень дорогого стоит – и не только потому, что его никто эа язык не тянул, или что сказано это было незадолго до ухода в вечность, а в таких случаях обычно не врут.

Дорогого оно стоит потому, что полностью подтверждаемая мнением современных экспертов безграмотность негласно протащенного им на пару с Жуковым сценария вступления в войну действительно с обреченной предрешенностью гарантировала неминуемый разгром войск Первого стратегического эшелона невзирая на все его кратное превосходство в авиации, танках и артиллерии.

Потому как в основе этого безграмотного сценария, сиречь негласно реализованных ими положений концепции пограничных сражений Тухачевского – с ее-то ярко выраженным фланговым характером группировок вторжения при абсолютной их нацеленности на немедленное встречно-лобовое контрнаступление в формате одноименного контрблицкрига – лежала сознательно перелицованная «стратегом» якобы в оборонительную теория «глубокой операции», правда, с некоторыми добавлениями.

Естественно, что сама по себе эта теория, подлинным автором которой был трагически погибший в 1931 г. в авиакатастрофе начальник оперативного отдела Штаба РККА В. К. Триандафилов, никакого преступного умысла не несла. Это была (и, к слову сказать, в целом и остается) вполне эффективная и работоспособная теория наступательной операции даже невзирая на то, что и ей был присущ фланговый характер ударных группировок [451]451
  См. по данному вопросу: Триандафилов В. К. Характер операций современных армий. М., 1936. (первое изд. ею книги вышло в 1929 г.).


[Закрыть].

Если коротко, то суть «глубокой операции» сводилась к тому, чтобы внезапно портить систему обороны противника на всю глубину ее построения мощными, синхронно-последовательно осуществляемыми авиа и артиллерийскими ударами, высадками воздушных десантов в тылу противника, стремительным массированным наступлением механизированных и, особенно, танковых войск, атаками пехоты и кавалерии (она тогда еще существовала), а также использованием приемов и методов подрывной пропаганды и разведывательно-диверсионной деятельности для разложения и дезорганизации тыла противника [452]452
  Там же; см. также: Вопросы стратегии и оперативного искусства в советских военных трудах (1917 —1940 гг.). М., 1965.


[Закрыть].

Даже при всей практически 100%-ной схожести положений этой теории с методикой реализации стратегии блицкрига, использование «глубокой операции» по прямому предназначению не таило в себе никакого подвоха – потому что это была теория наступательной операции для использования в процессе уже реально идущей войны!

И действительно, когда ее применяли по прямому предназначению, наши войска всенепременно добивались очень серьезных, а зачастую и просто блестящих успехов, особенно если и подготовка к такой операции была на должной высоте.

…Впервые и к тому же чрезвычайно успешно теория «глубокой операции» было применено на практике при разгроме 6-й японской армии на Халкин-Голе в ходе развязанного японской воентщиной летом 1939 г. крупного вооруженного конфликта.

Подлинным автором плана той победоносной операции был начальник штиба 1-й армейской группы советских войск на Халкин-Голе комбриг М. А. Богданов [453]453
  Новая и новейшая история. 1970. № 5. С 23.


[Закрыть] .

Однако вследствие своей не перестающей поражать феноменально неисповедимыми и уникально крутыми зигзагами памяти Г. К. Жуков более чем «скромно сфокусировал» весь блеск заслуг М. А. Богданова непосредственно на собственной персоне.

«Незамысловатая» для четырежды Героя Советского Союза маршала «операция» по перефокусировке была проведена так, что это отразилось даже в названии приведенной Георгием Константиновичем в мемуарах схемы замысла той операции [454]454
  Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 1. С. 255; ВИЖ. 1992. № 1. С. 76.


[Закрыть]. В этом легко убедиться воочию – фотокопия приводится ниже.

Решение командующего 1-й армейской группой при проведении наступательной операции в августе 1939 года (командующий – Жуков Г. К. – А. М.)

Решение командующего 1-й армейской группой при проведении наступательной операции в августе 1939 года (командующий – Жуков Г.К. – А.М.)

P. S. Не сочтите за обременительный труд удержать в памяти эту схему – вскоре пригодится..

Но как только применимую лишь в процессе уже реально идущей войны теорию «глубокой операции» без какого-либо изменения ее ярко выраженной наступательной сути, а, наоборот, резко усилив ее невесть откуда взявшимся чрезвычайно гипертрофированным приоритетом встречного боя между двумя хорошо вооруженными армиями (как силовыми «институтами» государств) и целесообразностью нанесения превентивного удара, Тухачевский перелицевал в якобы оборонительную концепцию пограничных сражений, то полученный в итоге гибрид обрел все свойства гремучей смеси, на которой 22 июня 1941 г. и подорвался весь Первый стратегический эшелон!

Чудовищно, но факт, что концептуально сей преступный умысел был оформлен и навязан Тухачевским РККА в виде этой самой концепции пограничных сражений во исполнение директивы Троцкого своим сторонникам в СССР о необходимости подготовки военного поражения Советского Союза в уже отчетливо маячившей на горизонте ближайшего будущего войне с гитлеровской Германией.

Именно в ситуации военного поражения, как предписывала его директива, и должен был осуществляться государственный переворот в СССР силами оппозиции – протроцкистски настроенных военных и гражданских лиц.

Как отмечалось выше, Троцкий еще в 1931 г. вслух мечтал о том, что вся свора его сторонников-бандитов сможет «почерпнуть смелости» для осуществления государственного переворота в ситуации войны и военного поражения.

Однако Лейба Давидович был не только мечтателем, но и весьма деятельным врагом России, хотя бы и Советской, и потому усиленно готовил и почву, и сторонников: как раз в начале 1934 г. в дополнение к другим, более ранним инструкуиям консолидации всех оппозиционных сил – он и дал эту директиву о разработке плана военного поражения [455]455
  См. материалы судебного следствия на процессе по делу антисоветского троцкистского центра (23 – 30 января 1937 г.) в сб.: Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи / Сост. М. Лобанов. M., 1995.


[Закрыть].

…Но не следует пологать, что-де все это выдумки НКВД или того же Генерального прокурора СССР А. Я. Вышинского, озвученные на известных процессах 1936/37 – 38 гг.

Лубянка и тогда роспологала соответствующими документальными доказательствами, потому как еще осенью 1936 г. группой разведчиков-нелеголов во главе с Б. М. Афанасьевым были негласно изъяты и доставлены в Москву архивы Троцкого за период его пребывания в изгнании, ничиноя с 1929 г. [456]456
  Очерки Истории Российской Внешней Разведки. М., 1997. Т. 3. С. 81.


[Закрыть] Более того, при рассекречивании в 1980 г. хранившихся в США архивов Троцкого были обнаружены документальные свидетельства проводившейся пресловутым «бесом мировой революции» откровенно подрывной деятельности против СССР… [457]457
  м. комментарий А. И. Колпакиди к книге В. Кривицкого «Я был агентом Сталина». М., 1995 С. 353.


[Закрыть]

Естественно, что многим обязанный Троцкому Тухачевский немедленно ринулся исполнять директиву своего давнего патрона. Как и всегда было со всеми его «теориями» и «концепциями», он и на этот раз прибег к методу «творческого» плагиата – на базе еще в 1933 г. навязанной РККА на все случаи жизни теории «глубокой операции» до «соответствующей кондиции» были доведены еще в 1932 г. высказанные тогдашним начальником штаба РККА А. И. Егоровым (кстати, он действительно был единомышленников «стратега») идеи, что уже в мирное время должны быть созданы специальные группы вторжения, ксторые с началом войны развернут наступление на территорию противника для срыва его мобилизации, но прикрытия своей [458]458
  Егоров А. Н. Тактика и оперативное искусство РККА на новом этапе. Статья 1932 г., перепечатана в ВИЖ. 1963. № 10. С. 30—39.


[Закрыть].

«Творческая заслуга» Тухачевского в данном случае в том, что он скрестил идеи Егорова с форматом якобы оборонительной доктрины, а по сути-то – с теорией «глубокой операции», сознательно переведенной в формат блицкрига (вот оно, влияние немчуры!), резко усилил значение флангового характера группировок вторжения, добавил невесть откуда взявшийся гипертрофированный приоритет встречного боя между двумя хорошо вооруженными армиями (отсюда-то и был вывод, что задачи вторжения необходимо возложить на весь Первый стратегический эшелон – чтоб масштабной была неминуемая катастрофа) и, сдобрив все это «стратегическое варево» идеей целесообразности нанесения превентивного удара как решающего фактора начальной стадии войны, явил миру концепцию пограничных сражений [459]459
  Тухачевский. М. Н.Избранные произведения: В 2 т. М., 1964. Т. 2. С. 264.


[Закрыть].

Явил именно тогда, когда под воздействием лично Гитлера, а произошла это также в начале 1934 г., германский генералитет полностью и окончательно воспринял стратегию блицкрига во всех ее элементах.

Поразительно, что из поля зрения многих исследователей едва ли не самым чудесным образом выпадает то обязательство, что концепция пограничных сражений Тухачевского являлась не чем иным, как абсолютной копией стратегии блицкрига, только в формате «контр-»!

Поразительно потому, что с помощью тех же исследователей выше было однозначно показано, если вдарить контрблицкригом по блицкригу, то неизбежно получится пшик! И не просто пшик, а именно кровавый!

И разве случайно в этой связи, что едва только концепция пограничных сражений в основных своих чертах была явлена миру, как уже к лету 1935 г. – т. е. всего-то через год! – Генеральный штаб Франции располагал неопровержимым «сценарием» неизбежно грядущего военного поражения СССР в неминуемой войне с Германией и ее наиболее вероятными в тот момент союзниками.

Разве случайно совпадение, что «сценарий» неизбежно грядущего военного поражения СССР в неминуемой войне с Германией появился практически сразу после того, как Великобритания выдала Гитлеру первый с момента его приведа к власти картбланш на агрессию в Восточном направлении? Речь идет об известных по истории англо-германских переговорах в Берлине в конце марта 1935 г. (содержание этих переговоров документально было известно Сталину чуть ли не на следучощнй день после их завершения).

Разве случайно то совпадение, что «сценарий» неизбежно грядущего военного поражения СССР в неминуемой войне с гитлеровской Германией появился именно в тот момент, когда между Францией, СССР и Чехословакией в мае 1935 г. были подписаны взаимоперекрещивавшиеся договоры о взаимопомощи в случае агрессии против них? Такое впечатление, что кому-то очень хотелась вдолбить в сознание официального Парижа (и Праги тоже), что не следует полагаться на СССР: мол, там все равно произойдет государственный переворот в условиях военного поражения.

И, наконец, разве случайно, что именно специалист в области тактики воинских соединений – уже упоминавшийся выше Я. М. Жигур – еще в середине второй половины 30-х г. пришел к выводу об исключительной пагубности навязанной Тухачевским и К° (включая и Егорова – ведь имевно он в первой половине 30-х гг. возглавлял Генштаб) концепции и предупреждал о грядущих колоссальных жертвах и неудачах Красной Армии прямо в начальный период войны (как он писал, «прямо в первые же дни войны»).

И вель что характерно – Жигур четко узрел эту опасность именно на примере всех тех учений в игр, которыми все 30-е гн. вплоть до ареста «забавлялись» Тухачевский и иже с ним, но которые и поныве с восторженным придыхнием превозносятся как якобы нечто особо гениальное (?!)

Полноте, господа! Задумались бы лучше над тем, а куда девались результаты этих учений и какие выводы из них делались… да-да, в германском генералитете! Мы еще вернемся к этому.

Что же до вышеуказанного, то Жигур – Жигуром, разведка-разведкой, но при таком совпадении обстоятельств, что было названо выше, – обстоятельств, как предшествовавших, так и последовавших, начиная с 22 июня, однозначно выходит только одно: как и неизвестный автор меморандума для французского Генштаба, Ян Матисович Жигур был абсолютно прав, четко предвидя гравдиозную беду прямо в начале войны!

Не случайно, что временно оставшиеся в живых подельники Тухачевского, в т. ч., очевидно, и тот же Егоров, не замедлили, однако, быстренько подвести Яна Матисовича под расстрел…

Ибо явно поняли, что именно как специалист в области тактики высших воинских соединений Я. М. Жигур четко осознал не только сам факт исходившей от концепции пограничных сражений грядущей опасности, но и то, в чем конкретно она состоит, чем, собственно говоря, и представлял колоссальную угрозу для оставшихся в живых заговорщиков.И нам уже пора показать по-элементно, в чем же состояла эта опасность.

Если, например, взять один из главнейших постулатов этой концепции – идею необходимости нанесения тактически внезапных, мощных авиаударов, то прежде всего мы обязаны отметить следующее.

Начиная с 1934 г. М. Н. Тухачевский и его ближайший подельник И. П. Уборевич буквально затерроризировали высшее военное руководство страны безмерно гипертрофированным значением операций с воздуха . Оба категориачески настаивали на том, что эти операции не столько даже начальная стадия войны, сколько именно решающая [460]460
  Тухачевский и Уборевич – Ворошилову, 10 февраля 1934 г. // РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 400. Л. 91; Тухачевский об авиационной доктрине, 6 марта 1935 г. // РГВА Ф. 33987. Оп. 3. Д. 632. Л. 31 – 44.


[Закрыть] , в связи с чем Тухачевский и договорился до приоритетной целесообразности превентивных авиаударов по врагу на стадии его мобилизации и концентрации сил, т. е., если принципиально, то договорился он до целесообразности для СССР выступить в роли агрессора! [461]461
  Там же.


[Закрыть]

Помимо того, что сие было категорически неприемлемо для СССР по политическим соображениям, тем более в 30-е годы, особое значение имеет то обстоятельство, что безмерно раздувавшийся ими приоритет авиаударов как явление было не чем иным, как стопроцентным плагиатом, к тому же и в абсолютизированной форме, доктрины воздушной войны итальянского дивизионного генерала Джулио Дуэ, которую он изложил в своих хорошо известных военным всего мира трудах «Крылья победы» (1917 г.) и особенно «Господство в воздухе» (1921 г.) [462]462
  См., например: Дуэ Д.Господство в воздухе: Сборник трудов по вопросам воздушной войны. М., 1936.


[Закрыть].

Если бы весь грех «стратегов» сводился только к плагиату, то можно было бы преспокойно да открыто послать сие обстоятельство по известному всей России адресу, ибо не один Тухачевский и иже с ним занимались таким плагиатом – и гитлерюги, и американцы, и англичане безмерно грешили тем же самым. Последние, например, так лихо передрали доктрину Дуэ, что уже с 1923 г. приняли «на вооружение» т. н. доктрину «воздушного устрашения» (к слову сказать, у англосаксов она в почете и поныне).

Подлинная беда от этого греха состояла в том, что реализация положений доктрины Дуэ, особенно для начальной и решающей стадий войны, требовала строго передового базирования авиации в угрожаемый период. Это было тем более актуально в эпоху поршневой авиации, когда ударная мощь, особенно бомбардировочной авиации, была обратно пропорциональна дальности полета, т. е. чем дальше мог улететь самолет, тем меньше была его бомбовая нагрузка, и соответственно наоборот.

Согласно доктрине Дуэ Тухачевский и предлагал дислоцировать большую часть сил авиации «в передовой аэродромно-посадочной полосе», т. е., не далее чем в 150 – 200 км от границы [463]463
  Тухачевский. М. Н.Избранные произведения: В 2 т. М., 1964. Т. 2. С. 218 – 219.


[Закрыть].

К 22 июня 1941 г. эти «авиарекомендации стратега» были реализованы почему-то на все 100% – авиация армий прикрытия дислоцировалась в основном в 150-километровой пограничной полосе, а полевые аэродромы так и вовсе строились в 15 – 30 км от границы. Истребительная и штурмовая авиация армий прикрытия, дислоцированная в 60 – 100стометровой полосе, имела ряд аэродромов у самой границы [464]464
  Хорьков А. Г. Грозовой июнь. Трагедия и подвиг войск приграничных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны М, 1991. С. 109.


[Закрыть].

Это очень хорошо иллюстрирует приведенная ниже схема базирования ВВС Западного Особого военного округа (ЗапОВО) накануне войны.

Не могу не воспользоваться редким случаем графического подтверждения 100%-ной идентичности «красного» и «коричневого» блицкригов – гитлерюги-то располагали свои аэродромы точно так же, о чем свидетельствует нижеприводимые схема базирования аэродромов люфтваффе вблизи границы с СССР, составленная погранразведкой СССР 14 моя 1941 г. (в полосе ГА «Юг», т. е. на направлении КОВО) [465]465
  Секреты Гитлера на столе у Сталина. М., 1995. С. 101.


[Закрыть].

Обратите также внимание на то, что в точном соответствии с «рекомендациями» Тухачевского большая часть авиации этого округа была загнана в «братскую могилу», известную как Белостокский выступ – ради, так сказать, «передового» базирования (а у гитлерюг, к слову сказать, была зеркальная копия, хотя и на другом направлении).

Схема базирования частей ВВС Западного фронта к началу боевых действий 22 июня 1941 года.

То же самое творилось и в других округах, в т. ч. и в Киевском, на что и пытался обратить внимание Рокоссовский – помните, что перед войной его особенно поразил резкий диссонанс в характере дислокации частей различных родов войск: авиация вроде бы изготовилась к прыжку вперед, а сухопутные части тому не соответствовали. Тогда вмешалась цензура…

Но сколько бы она ни вмешивалась, причем не без явного «содействия»Жукова, все равно факт жуткого разгрома нашей авиации 22 июня 1941 г. скрыть не удалось. Тысяча Четыреста Восемьдесят Девять самолетов были уничтожены в первый же день агрессии непосредственно на земле! [466]466
  Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4. Stuttgart, 1983. S. 653.


[Закрыть] Без малого 14% (13,86%) всей авиации западных округов было уничтожено на земле в первый же день агрессии! Причем подавляющая часть – в первые несколько часов агрессии!

К тому же при почти пятикратно (4,86 раза!) меньшем количестве сбитых в бою – всего 322 самолета! [467]467
  Там же.


[Закрыть] Что это, если не подстава? И сколь же на редкость «гениально прекрасные рекомендации» выдавала «невинная жертва» сталинизма – Маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский!

А ведь, как убедимся из дальнейшего, в момент, когда он навязывал свою концепцию пограничных сражений, он абсолютно ясно отдавал себе отчет в том, что рекомендует самый кратчайший путь к трагедии – ведь в итоге-то войска Первого стратегического эшелона мгновенно останутся без прикрытия с воздуха, а у противника столь же мгновенно появится абсолютное господство в воздухе! В точном соответствии с доктриной Дуэ!

Почему столь ярко выраженные «рекомендации» по подставе авиации западных округов под неминуемый разгром прямо на земле были использованы столь безукоризненно?

Не менее поразительно не столько то, что всем «авиарекомендациям» Тухачевского почему-то нашлось место в «безграмотном сценарий вступления в войну» по Тимошенко —Жукову, сколько резко усиливающее значение выше сформулированного вопроса внезапное «озарение»насчет авиации, которое их посетило за три дня до неминуемой трагедии.

Гитлеровский «аналог» схемы расположения авиации около границы накануне войны

19 июня 1941 г., как известно, в приграничные военные округа ушла «указивка» о проведении маскировки аэродромов, воинских частей и важных военных объектов [468]468
  ЦАМО РФ. Ф. 35. Оп. 11300. Д. 64. Л 59.


[Закрыть]. В этом «бесценном ЦУ»важно не то, что лично сам нарком обороны СССР за три дня до неминуемой трагедии в приказном порядке объявил посевную на аэродромах, обязав срочно заснять их травой, не то, что он лично приказал покрасить все аэродромные сооружения или зарыть в землю и особенно тщательно замаскировать бензохранилища (кстати, по большей части пустые, либо с крайне ограниченным запасом топлива, что также совпадает с планом поражения Тухачевского)и даже не то, что опять-таки он лично приказал запретить линейное, скученное расположение самолетов или организовать по 8 – 10 ложных аэродромов с макетами самолетов и т. д. и т. п. Это итак совершенно очевидное свидетельство просто фантастического бардака, творившегося в ВВС РККА, особенно в западных округах, лезть в исправление которого не являлось обязательным для наркома обороны, вполне достаточно было бы хорошей взбучки со стороны командующего ВВС РККА (а заодно и ему самому), ибо это его работа, его компетенция – каждый обязан исполнять свои функции [469]469
  Напомню, что весной 1941 г. с подачи именно Тимошенко и Жукова был устроен погром командных кадров ВВС РККА. Зачем?


[Закрыть].

В этой «указивке» важно следующее: накануне, 18 июня 1941 г., в войска западных округов ушла инициированная и санкционированная лично Сталиным директива Генерального штаба и Народного комиссариата обороны с предупреждением о нападении Германии в ближайшие дни и указанием о необходимости приведения войск в боевую готовность. И вот, вдогонку этой сверхнаиважнейшей директиве, 19 июня летит приказ самого наркома обороны о маскировке, в котором предписаны сроки исполнения оного: 1 – 5 июля 1941 г.?!

Попробуйте придумать совершенно иное объяснение этому парадоксальному «феномену» служебного рвения, нежели то, которое буквально выпирает из этих фактов: только за три дня до трагедии, сиречь на следующие сутки после директивы от 18 июня, до высшего военного командования СССР наконец-то дошло, что вот-вот громыхнет трагедия, отвечать за которую в первую очередь придется именно Тимошенко и Жукову!

В результате этого внезапного «озарения» за зри дня до трагедии вся ответственность за нее деблестно была свалена на головы командующих округами и команауницих ВВС округами, а также ВВС РККА. Ну как же, мы, Тимошенко-крутолобый да Жуков-крутозвездный, вас предупреждали!

Но уж больно замысловатое предупреждение получилось: то открыто предупреждают, что супосгаты вот-вот нападут, и требуют привести войска в боевую готовность, то, на следующий же день, дают указание травушку-муравушку сеять (где нарком обороны, где посевная?!), да еще и с весьма расхолаживающими против директивы от 18 июня сроками исполнения посевной и малярных работ , аж 17 дней дали!

Как прикажете все это понимать? То, что бардак беспрецедентный, – и так ясно, все очевидно. А вот как это действительно понимать на фоне столь неукоснительного исполнения всех «авиарекомендаций» Тухачевского?

Что из всего этого должно следовать? Что они сознательно все делали по Тухачевскому, и лишь в последние три дня уразумев, что трагедия неминуема и голов им не сносить за нее, потому и обезопасились бумажками? Так, что ли?! Особенно если вспомнить резкую позицию Рокоссовского по этому же вопросу.

Если не так, то уместно задать такой вопрос: а что вообще они пять месяцев кряду делали, коли всего за три дня спохватились? Почему тогда надо было дотягивать до упора, а после смерти Сталина валить все на него?! Ну так ведь это не просто ложь, а гнусная, подлая ложь – Сталин 18 июня предупредил войска о нападении и потребовал привести их в боевую готовность! Какого же, спрашивается… на следующий же день нарком обороны своим приказом объявляет посевную на аэродромах западных округов и сезон малярных работ, не столько тем самым неестественно подменяя руководство ВВС РККА, сколько – фактически расхолаживающими сроками исполнения посевной и малярных работ, перечеркивая все архиважнейшее значение директивы от 18 июня 1941 г.?!

Беда только этим, к сожалению, не ограничилась. Дело-то ведь также и в том, что в недрах доктрины Дуэ кроются истоки еще в главе II описанной истории с дырками от бубликов в Сухопутных войсках.

До чрезвычайности гипертрофировавший значение воздушных операций и полагавший, что с их помощью можно едва ли не полностью разгромить любые неприятельские государства, Дж. Дуэ в своем основном труде – «Господство в воздухе» – на полном серьнзе вывел якобы не подлежащую сомнению мысль о том, что-де пока своя авиация громит противника, собственные Сухопутные войска должны вести оборонительные действия, сдерживая врага до тех пор, пока он не будет разломлен атаками авиации [470]470
  См., например: Дуэ Д.Господство в воздухе: Сборник трудов по вопросам воздушной войны. М., 1936.


[Закрыть].

Что в Германии герры генералы, что в СССР Тухачевский и иже с ним, но все они практически одинаково, порой до комичного в одних и тех же выражениях и даже тональности высказываемых идей гипертрофировали значение авиаударов точно по Дуэ.

Однако от комедии на бумаге до трагедии в реальности оказалось куда ближе, чем можно было себе представить.

Ведь у наших-то стрелковых дивизий Первого стратегического эшелона и дислокации, и задачи были точь-в-точь, как и предписывал Дуэ, точнее, как их скалькировал для своей концепции пограничных сражений Тухачевский.

… Тут вот в чем дело. Как уже подчеркивалось выше, сам автор этой концепции ясно указал на то, что она годится не для всех. Так оно и было – талантливый итальянский вонный теоритик Джулио Дуэ действительно собственноручно описал предел применимости своей доктрины.

В изданной в 1937г. Воениздатом в переводе на русский язык книге французского военного специалист П. Вотье «Военная доктрина генерала Дуэ» прямо говорится: «Доктрина Дуэ была создана только для Италии. Дуэ не переставал указывать на это. Даже говоря о войне вообще, он всегда имел в виду особые условия своей Родины. «Я желал бы, чтобы меня, в конце концов, захотели понять! Я учитываю в основном паши особые условия. Когда я утверждаю, что воздушная сфера будет решающей, я говорю преимущественно об Италии»! [471]471
  Вотье П.Военная доктрина генерала Дуэ. М., 1937. С. 206.


[Закрыть]

Однако закусивший удила о своей вредительско-подрывной деятельнасти Тухачевский никоим образом не желал принимать во внимание предупреждение ни самого Дуэ, ни других зарубежных теоретиков, ни даже своих, советских.

Так, в предисловии к упомянутой выше книге П. Вотье А. Н. Лапчинский премо укозывал на то, что Дуэ неоднократно писал, что он имеет в виду условия Италии, что он пишет для Италии». И далее А. Н. Лапчинский объясняет, о чем идет речь. «Сухопутные границы (Италии. – А. М.), представленные Альпами, образуют очень труднопроходимую горную преграду, непосредственно прикрывающую промышленную равнину р. По – экономический центр всей Италии. Вообще говоря, оборону горной границы легко организовать и подготовить: зимой горы образуют белую преграду, безусловно непроходимую для значительных сил» [472]472
  Там же. С. 207.


[Закрыть] .

Более того. Из того, что было сказано выше о характере действий Сухопутных сил в момент, когда авиация громит противника, со всей очевидностью вытекает ставка на позиционную оборону, или, если говорить в масштабах всей линии государственной границы, главной в доктрине Дуэ была ставка на статический фронт!

Дуэ так прямо и пишет. «Истина такова: всякое усовершенствование огнестрельного оружия дает преимущество оборонительному образу действий»! [473]473
  Дуэ Д.Господство в воздухе: Сборник трудов по вопросам воздушной войны. М., 1936. С. 49.


[Закрыть] Однако глубокое заблуждение Дуэ было вдребезги раскритиковано одновременно с публикацией его основного труда «Господство в воздухе» в 1936 г., чего Тухачевский не мог не знать.

Когда в 1936 г. Государственное военное издательство Наркомата обороны СССР издало «Сборник трудов по вопросам воздушной войны», то наряду с публикацией основного произведения Дж. Дуэ там же были опубликованы и взгляды советских военачальников ниа сей счет. В одной из статей теоретик и практик ВВС комкор Хрипин однозначно указал если и не прямо на вредоносность, то по крайней мере на исключительную слабину доктрины Дуэ. В частности, он отмечал, что «исключительные преимущества воздушного флота Дуэ доказывает тем, что опыт мировой войны 1914 – 1918 гг. показал невозможность реализации широких наступательных планов из-за выявившихся преимуществ оборонительных средств перед наступательными, что позиционный тупик повторится и в будущем, если не будет проведена революция в Воруженных силах в пользу Воздушного флота.

Но Дуэ забывает о появлении новых боевых средств, в 1918 г. начавших менять позиционный характер борьбы. Он обходит молчанием мощные средства мотомеханизированных соединений и целых танковых армий. Он проходит мимо развития современных средств подавления и возможного образования внутренних очагов борьбы. Он совершенно не рассматривает и значение самой авиации в действиях Сухопутной армии и флота, произвольно лишает их наступательных способностей, а, следовательно, и боевой ценности» [474]474
  Там же, с. 14.


[Закрыть] .

Подчеркиваю, что ни Лапчинский, ни Хрипин, ни тем более их взгляды не были терра инкогнито для Тухачевского – они были единомышленниками. Тем более что приведенные выше примеры относятся к 1936 г.

Но вот ведь что дальше-то получается: Если Вооруженные силы какой-либо страны а парядке подготовки к отражению возможной и даже вероятной агрессии в форме блицкрига готовятся в рамках системы мер по реализации немедленного встречно-лобового контрблицкрига, но при этом делают ставку на т. н. статический фронт – трагедия, кровавая тригедия в особо коллапсовых формах фатально неизбежна. Она просто-таки неминуем, потому как в таком случае войска жертвы запланированной агрессии находятся в сасотоянии неустойчивости именно же сточки зрения обороны. В эгтом-то и состояла суть замысла «Плана поражения» Тухачевского – подставить войска под неминуемый разгром! И в первую очередь – авиацию, ибо в такам случае Сухопутные войска немедленно лишаются воздушного прикрытия. Он абсолютно точно знал что делает, – от того так и упорствовал на следствиии, настаивая вопреки всему на якобы очевидной целесообразности операций вторжения как якобы прикрытия.Но это была преступная, злоумышленно навязывавшаяся иллюзия.

Хотя бы, например, потому, что бывший его солагерник по немецкому плену, тогда еще подполковник французской армии, но в очень скором будущем великий Шарль де Голль еще в первой половине 30-х гг. ХХ в. издал книгу «Профессиональная армия» (в переводе на русский язык была издана в СССР в 1935 г.), в которой, описывая операцию вторжения как якобы операцию прикрытия (подобные взгляды чрезвычайно широко были распространены в те времена во многих армиях мира), прямо указал, что преимущество в таком случае будет на стороне того, кто первым начнет боевые действия [475]475
  Голль Ш. де.Профессиональная армия. М., 1935. С. 56.


[Закрыть] .

Тухачевский действительно все это знал – об этом свидетельствуют ряд его докладных на имя Ворошилова. Т. е. Маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский совершенно сознательно планировал операции вторжения, придавая им неоправданный статус операций прикрытия в рамках провозглашенной им концепции пограничных сражений. Проще говоря, совершенно сознательно осуществлял вредительское планирование обороны СССР, да к таму же еще и упорствовол в том, причем даже тогда, когда оказался на Лубянке. Более того, упорствовал даже тогда, когда и Уборевич открыто назвал эти операции вредительскими.

Но кто бы в таком случае объяснил, почему эти его упорствования оказались реанимированы спусти всего четыре года да еще столь сильно были усугублены и разрывами между эшелонами, и фланговым характером группировок вторжения (якобы прикрытия), между «которыми, судя по всему, дуэту Тимошенко – Жуков почему-то грезился статический фронт из дырок от бубликов и крайне ослабленных стрелковый дивизий, которые, видите ли, должны удержать оборону? С какой такой стати?!

Небезынтересно в этой связи отметить также и следующий факт. В 1937г. на Запад сбежал резидент Разведупра в Афинах (Греция) – Александр Григорьевич Бармин (настоящая фамилия Графф). Возможно, и не следовало бы вспоминать об этой мрази, если бы не одно «но». Впрочем, их даже несколько.

Дело в том, что страдавший типичнейшей болезнью всех предателей – графоманией – этот тоже сподобился накатать пасквиль на свою Родину, да еще и под весьма тенденциозным названием «Тот, кто выжил» – путем предательства, естественно [476]476
  Первое ее издание вышло еще в начале 1939 г., втрое – из трех частей – в 1945 г. В обоих случаях книги выходили в США, куда он перебрался в самом начале 1939 г. В 1997 г. этот пасквиль был переведен на русский язык и опубликован в «демократической» России – тогда было шибко модно героизировать всевозможных подонков, предателей и мерзавцев. Демократия, понимаете ли… Парадоксально, но факт, что на русском языке его книжонка вышла под названием «Соколы Троцкого». Зачем же красивую и гордую птицу так оскорбили?! Ведь куда уместней было бы обозвать этот опус «Стервятники Троцкого», или «Шакалы Троцкого». Тем не менее название получилось весьма симптоматичным, потому как Графф-Бармин был одним из ближайших дружков таких известных предателей, как Игнатий Рейсс (подлинная фамилия – Порецкий, Натан Маркович; кстати говоря, в своем пасквиле Графф отрицает, что был знакам с Рейссом, поверить во что невозможно, так как Разведупр 20-х – начала 30-х гг. был очень малочисленным и все хорошо знали друг друга) и Вальтер Кривицкий (он же Самуил Гершевич Гинзбург).
  Все трое сбежали в 1937 г., фактически по одному и тому же маршруту – во Францию, причем двое из них – Кривицкий и Бармин – одним и тем же путем перебрались затем в США. Все трое после побега немедленно подались в «передовики» троцкизма, изрыгая яростную брань и ложь в адрес СССР. Однако ни один из них так и не посмел хотя бы полсловом обмолвиться о том, что они были более чем причастны к заговору части советского генералитета во главе с Тухачевским против центральной власти. Все трое были очень близко знакомы и поддерживали дружеские отношения с главарями и заговора военных, и троцкистского подполья в СССР. Чем не стервятники Троцкого?!


[Закрыть] .

На одной из страниц клокочущей выспренне «демократической» злобой и ненавистью к вскормившему и выведшему его в люди СССР книжонки Бармина-Граффа, с потрохами продавшийся американским спецслужбам подонок, сам того явно не желая, достаточно откровенно выболтал, что «План поражения» действительно был разработан!