Текст книги "Небо за стёклами (сборник)"

Автор книги: Аркадий Минчковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)

– А ты-то как живешь?

Та непонятно улыбнулась, пожала плечами.

– Какая у меня жизнь, Валя… Сама знаешь. – Вздохнув, добавила: – Я решила – никого мне не надо. Ну их всех, дармолюбов. К тебе шла – хотела захватить бутылочку портвейна, да ведь тебе нельзя сейчас.

– Нельзя.

Валя улыбнулась. С чего это Лера Тараканенкс заговорила с ней так открыто? Раньше все скрытничала. Но ведь то было раньше. Теперь уже казалось – давно.

О том, как Валя решила назвать сына, мать ее не спрашивала. Валя даже удивлялась тому, но сама разговора не заводила. И все-таки пришел день. Прошли все сроки. Нужно было идти в загс, регистрировать новорожденного. Тогда мать и спросила:

– Как же назовем-то, решила ты?

Валя взглянула на мать. Конечно, про себя та уже перебрала десятки имен, но Вале ничего не говорила, все ждала и догадывалась, что Валя уже придумала для сына имя. И Валя сказала:

– Вадимом будут звать. Вот так.

Пришла осень. Ветреная и студеная. В садике неподалеку от дома Валя находила заветрие, ставила коляску против себя, усаживалась на скамейку и читала. Как-то она подумала, что, если бы не Вадимушка, она бы, наверно, не прочитала столько интересных книг.

На работу она не спешила. Валина мать не соглашалась отдавать Малышка в ясли и требовала, чтобы Валя побыла с ним подольше.

О Вадиме старшем Валя вспоминала редко. Он не подавал о себе вестей. Иногда ей припоминалось его лицо, глаза и такая не похожая ни на чью улыбка, по и вспомнить их она не могла. Вадимовы черты вытеснялись из памяти Вадимчиком маленьким. Он уже умел улыбаться.

Был холодный день. Валя забрела в глубину скверика к глухой стене дома, где кончалась дорожка. Коляску поставила так, чтобы на нее падали лучи солнца и согревали спящего Малышка. Подняв воротник пальто, уткнулась в книгу. Народу в этот час в садике было совсем мало. Погруженная в чтение, она не сразу почувствовала, что кто-то подошел к ней и смотрит на нее.

Подняв голову, вздрогнула. На дорожке стоял Вадим. Он был в той же знакомой куртке и, как всегда, без кепки. Руки держал за спиной.

Их взгляды встретились. Вадим смотрел на нее опасливо, не решаясь подойти, ждал. Наконец сказал:

– Здравствуй, Валя.

– Здравствуй, Вадим.

Он подошел ближе. Она захлопнула книгу, положила рядом с собой и протянула ему руку. Пожатие было обыкновенным, ничего не значащим.

– Ты что, в отпуск? – спросила. Валя.

Спросила так, будто они были лишь знакомыми и теперь случайно встретились.

– В командировку, на три дня, – ответил Вадим.

Кивнула: понятно.

– Твой? – Вадим мотнул головой в сторону коляски.

– Мой, а чей же? – пожала плечами Валя.

– Можно посмотреть?

– Посмотри…

Так бы она ответила и любому другому, кто бы захотел взглянуть на ее сына. Приподнялась со скамьи, заглянула в коляску и, убедившись, что ребенок спит, снова села. Пусть смотрит один.

Вадим вплотную подошел к коляске. Ни он, ни Валя не произносили ни слова. Она опять взялась за книгу, будто собралась читать.

Молчали долго, потом он спросил:

– Как зовут?

Он выжидающе глядел на Валю, а она, как он казалось, спокойно выдержала его взгляд. Могла ответить: "А не все ли тебе равно?", но неожиданно сказала:

– Вадимом.

Он, наверно, подумал, что Валя смеется над ним. Весь как-то напрягся. Не выдержав, переспросил:

– Правда?

Она пожала плечами: "Не хочешь – не верь".

А Вадим все стоял и смотрел на ребенка. Валя зачем-то встала и поправила одеяльце.

Вадим нерешительно сел рядом, потом спросил:

– Чего же ты не написала? Адрес у тебя был.

Она не ответила. Снова пожала плечами. В свою очередь спросила, и опять будто как у постороннего:

– Как там живешь?

– В общем нормально. Работаю на промышленных холодильных установках. Заново все пришлось постигать.

– А бокс как?

– В общежитии у нас ребята занимаются. Ну, и я так, иногда, балуюсь… К весне обещают комнату. Семейным квартиры дают…

Молчали.

– Я был на фабрике, мне сказали, что ты дома, – после долгой паузы проговорил Вадим.

Он взял книгу с ее колен, спросил:

– Интересная?

Она опять не ответила. Сидела не шелохнувшись, смотрела на рыжие листики на дорожке.

И вдруг ее испугало. Что, если Вадим сейчас уйдет и ничего не скажет? Она пыталась уверить себя, что он ей безразличен… Но почему же тогда вся дрожит оттого, что он сидит рядом, почему боится, что он уйдет?

Превозмогла себя, встала и сказала:

– Нам пора.

Забрала книгу из его рук и положила в коляску.

Вадим тоже поднялся.

– Можно, я провожу вас?

– Ни к чему. Мы спешим.

И, кивнув ему, тронула коляску с места. Чуть сипели колеса, оставляя на песке узкий двойной след. Она катила коляску и думала о том, что, если Вадим пойдет рядом, она не будет знать, что делать. Уже у самого выхода из сада Вале захотелось обернуться. Но она пересилила себя. Ни за что! Ни за что… Он, наверное, смотрит. А если не смотрит?.. Ушел. И она обернулась.

Вадим все еще стоял на прежнем месте у скамьи и смотрел им вслед.

1972