Текст книги "Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью"
Автор книги: Аркадий и Борис Стругацкие
Соавторы: Светлана Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)
Ярослав. Владимир, Россия – 07.09.04
А спорить с Вами – не буду. Мы в неравных условиях. Вы сможете узнать, кто из нас прав (через 20 лет), а я – увы… На моей стороне – опыт. На Вашей – молодость. Я ЗНАЮ, как Время сокрушает идолов (где непревзойденные в начале века – того века! – Луи Жаколио, Жюль Берн, Луи Буссенар, Уэллс, Конан-Дойл, Кэрвуд, Джек Лондон? Кто их читает? Кто их ПОМНИТ сейчас?!). А Вам все кажется, что есть идолы, времени неподвластные. (Стоят же пирамиды?) Нет таких идолов. Есть памятники (Шекспир, Пушкин, Толстой…). Но они так редки! Да и они стоят лишь постольку, поскольку их «проходят» в школе. Перестаньте «проходить» – и через два поколения – рушится памятник. Кто сейчас в России читает Гомера? Данте? Платона? Платонова – и того практически забыли.
Что Вы думаете о творчестве Достоевского? Я о нем встречала диаметрально противоположные мнения: начиная с того, что он был святым и кончая тем, что он был сумасшедшим извращенцем. Интересно, а Вы какого мнения придерживаетесь?
Мельникова Елена. Москва, Россия – 23.06.05
Достоевский был Великим человеком и Гением. Это значит, что он был и святым, и грешником, и даже сумасшедшим извращенцем одновременно. Отсюда его великое знание человеческой сущности, умение проникать в самые недра человеческой психики, умение БЫТЬ любым из его собственных героев. Читать его трудно, иногда просто мучительно трудно, но не читать – нельзя. Человек, не читавший Достоевского, мало что знает о людях, о всем роде человеческом, даже если сам прожил трудную, сложную и разнообразную жизнь. Нельзя, конечно, сказать, что Достоевский сказал о жизни ВСЕ, но он сказал о ней, по-моему, все самое главное – на много-много лет вперед.
Кто Ваши любимые поэты?
Виктор Букин. Мурманск, Россия – 23.09.98
Когда-то я очень любил Гумилева и Киплинга. Теперь перечитываю стихи редко, главным образом – Пушкина. Впрочем, и у Александр-Сергеича предпочитаю, все-таки, прозу.
Разделяете ли Вы точку зрения, что Россия потеряла в лице Пушкина гениального прозаика, который, не случись ранней смерти, мог бы повернуть течение отечественной прозы в другое русло. Каковы на Ваш взгляд достоинства пушкинской прозы? Как Вы относитесь к его эпистолярному наследию?
Алексей. Хабаровск, Россия – 09.04.01
Я с Вами согласен абсолютно: Пушкин – прозаик гениальный, уникальный, создавший, по сути, прозу 19-го века – предтеча и Лермонтова, и Гоголя, и Тургенева, и Чехова, в конце концов. Повести его я перечитываю регулярно и каждый раз наслаждаюсь ими по-новому. Письма перечитываю тоже, но значительно реже и, как правило, по делу. Не люблю читать чужие письма.
Как Вы относитесь к антисемитизму Гоголя и Достоевского?
Рома. Киев, Украина – 31.05.04
Также примерно, как к алкоголизму Есенина, бретерству Пушкина, картежничеству Некрасова… Бытовые, «житейские» дефекты, которые могли бы быть (и зачастую становятся) определяющими у человека обыкновенного, но воспринимаются не более чем досадные «соринки в глазу», когда речь идет о человеке великом. Как говорится: «Но любим и ценим мы их не за это». Ведь антисемитизм это что-то, вроде нравственных прыщей, – противно, но, как правило, не опасно.
Как давно Вы перечитывали А. Толстого? Я недавно перечитал. Никак не мог понять, что находил в нем раньше? Последняя часть «Хождения по мукам» – контрольный выстрел.
Юрий. Аннаба, Алжир – 15.03.99
В «Хождении» надо читать только первые две части, причем желательно в ранних изданиях – до начала 30-х годов. В «Петре» – то же самое. Вообще не следует читать никакие книги А. Толстого, изданные после войны. К этому времени он полностью скурвился позволял себе уродовать ранние тексты в угоду моменту и самым безобразным способом.
Вы говорили, что разочаровались в творчестве А. Грина. Не могли бы Вы развить эту тему? Что именно заставило разочароваться, и почему раньше этого разочарования не было?
andry. СПб, Россия – 15.10.03
Грин – это все-таки автор романтический. Что само по себе, между прочим, удивительно, если учитывать, какую тяжелую и горькую жизнь он прожил. Впрочем, может быть, он как раз спасался от тягот своей жизни на улицах Лисса и в бухтах Зурбагана. Пока меня тянуло к романтике, я Грина любил, но с возрастом, когда я научился помаленьку находить свою сумрачную прелесть в каменных джунглях реализма, когда главным для меня стала достоверность текста, Грин сделался в моем представлении излишне легким, простоватым, слишком уж далеким от реальности. Процесс вполне распространенный – возрастная смена литературных кусов. В 40 уже не видишь прелести литературы, предназначенной для тинейджеров, а в 60 – вообще ничего, кроме, «фактической» литературы читать не тянет.
Расскажите, пожалуйста, в чем, на Ваш взгляд, состоят достоинства и недостатки Трилогии о д'Артаньяне Дюма? Почему она Вам нравится? Почему нравилась раньше? Изменилось ли Ваше мнение о ней за последние десять, двадцать, сорок лет? Как часто менялось мнение? Ну, не обязательно это, а вообще любые Ваши мысли об этой вещи?
Владимир Романовский. Нью-Йорк, США – 18.07.01
Трилогия Дюма – одна из самых любимых моих книг. Достоинства ее очевидны, я подчеркну только, что для меня это – прежде всего роман о друзьях и дружбе, равного которому в мировой литературе поискать. О любви вот написано много и сильно, о смерти, об одиночестве… А вот о дружбе? «Три товарища» Ремарка, и все, пожалуй. Больше ничего в голову не приходит из классики. Да вот еще и трилогия Дюма-пера. Что касается недостатков, то они чудовищны: безудержное чисто французское словоблудие – прежде всего. Чего стоит только вся история любовных приключений молодого Людовика вперемежку с интригами, интрижками и прочей разменной дребеденью придворного бытия. Бр-р-р! Впрочем, при перечитывании всю эту лабуду можно пропускать. Что я обычно и делаю. Говорят, что трилогия не избежала судьбы многих и многих романов Дюма, которые он отдавал на поток и разграбление своим «белым рабам». Очень похоже. Причем, сильнее всего это видно в последней книге («Десять лет спустя»). Но зато какова концовка! За эти последние слова д'Артаньяна («Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!») можно простить автору все. И я прощаю. С нежностью и восхищением.
«М&М» (Мастер и Маргарита) – одно из Ваших любимых произведений. Было бы интересно знать, как Вы трактуете это произведение? Что для Вас самое ценное в нем? И какая, по-Вашему, его главная идея.
Вашкевич Максим. Минск, Беларусия – 15.10.03
Ни за что не взялся бы определять «главную идею» МиМ! Это – история о творчестве, любви и судьбе добра в мире злой силы и бездарности. И еще о многом. Не менее важном.
В нескольких ваших книгах упоминалось имя Хемингуэя. Скажите, а повлияли ли его книги на ваше мировоззрение? Его «трагический стоицизм» и т. д.
Илья. Благовещенск, Россия – 09.01.00
Хемингуэй оказал на наше творчество самое решительное влияние. Он учил нас лаконизму, благодаря ему мы поняли, какую огромную роль играет в художественной литературе подтекст, «недосказанное». Помните его «теорию верхушки айсберга»? Что же касается «трагического стоицизма» и вообще его отношения к жизни, как к «балансированию на краю», то это нас, разумеется, впечатляло поначалу, но с годами восторги наши по этому поводу в значительной мере поутихли. Хэм был замечательным художником, но ни мыслителем, ни, тем более, «учителем жизни» он отнюдь не был. Да и не стремился он к этому никогда. Он был безусловно одним из величайших индивидуалистов XX века и способен был вызвать – да! – уважение, но никак не преклонение.
Как Вы относитесь к творчеству Джека Лондона? И какое произведение считаете наиболее удачным у этого писателя?
Горбунов Сергей. Санкт-Петербург, Россия – 17.06.00
Замечательный писатель! Лет 20–30 назад я считал его среди любимейших. Из романов чаще всего перечитывал «Майкл, брат Джерри» и «Бунт на „Эльсиноре“» (хотя явный расистский душок и раздражал меня, помнится). Но лучше всего у него, конечно, были рассказы – и «северные», и «южные». Они, по-моему, и сегодня читаются, как новые, с иголочки – не скажешь, что им без малого 100 лет.
Солженицын «Архипелаг Гулаг». Когда Вы ее впервые прочли и какое впечатление она произвела?
Пачкова Наталия. Алчевск, Украина – 17.06.05
Будто весь мир обрушился. Невозможно было знать все это, – и жить как прежде.
Как бы вы могли охарактеризовать современный этап в развитии русской литературы; например, как вы относитесь к творчеству Набокова, Довлатова и Пелевина (и относите ли первого вообще к русской литературе)?
Дмитрий. Хайфа, Израиль – 20.09.00
Набоков – замечательный писатель, безусловно глубоко и по-настоящему русский (даром что всю жизнь прожил вне России). Довлатов – вообще явление в нашей литературе уникальное. По чистоте и прозрачности языка, по умению строить сюжет буквально из ничего, по способности своей увлечь, развлечь и вообще покорить читателя у него почти нет равных в современной литературе. А Пелевин… Он очень талантлив, хорошо работающее воображение, тонкое чувство языка и современности. Философия его мне чужда, вот что. Эти унылые идеи о том, что мир кем-то придуман или, хуже того, мира вообще нет, а есть некие вариации Пустоты, берклеанство это доморощенное пополам с дзен-буддизмом…
Нет, это не для меня. А вот «Генерация П» – это хорошо. Это про нас. Что и тр.
Знакомы ли Вы с творчеством Пелевина, и если да, то как Вы к нему относитесь?
Vlad. СПб, Россия – 28.08.98
Знаком. Считаю его одним из интереснейших писателей новой России. Правда, больше всего мне нравится ранний его роман «Омон Ра» и некоторые рассказы. Более поздние вещи – не мои. Они, в общем, оставили меня равнодушным, хотя написаны – чисто стилистически – безукоризненно.
Насколько, на Ваш взгляд, сопоставимы достижения современных лидеров мейнстрима с лидерами российской фантастики и что более матери-истории ценно: «Зона справедливости» Лукина или «Андеграунд» Маканина, «Гравилет» Рыбакова или «Упраздненный театр» Окуджавы (примеры беру первые пришедшие на ум)? Насколько справедливо, что современная критика упорно игнорирует достижение фантастов «четвертой волны»? Или эти достижения весьма относительны?
Александр. Жлобин, Белоруссия – 25.08.03
Это – старая проблема. Я размышляю на эту тему уже лет пятьдесят. Меняются имена литераторов и литкритиков, а суть остается прежней. Видимо, фантастика обладает-таки некоей особой спецификой, которая побуждает читателя, воспитанного на мейнстриме (а это и есть типичный литературный критик) делить литературу на «прозу и фантастику». Причем под «фантастикой», как правило, понимается фантастика плохая и только плохая, а про хорошую принято говорить: «Ну какая же это фантастика! Это – литература». Господь с ними со всеми. Какая мне разница: арбуз – плод, овощ или ягода? Главное, чтобы было вкусно и много.
Было бы интересно узнать ваше мнение по поводу книги Михаила Веллера «Всё о жизни», если вы знакомы с этим произведением. Насколько серьезно вы к этому произведению относитесь?
Артём. New York, USA – 12.05.99
Произведение это серьезное и достойное всяческого внимания. Однако оно совсем «не мое». Как говорится, «Веллера мы любим и ценим не за это». Я вообще равнодушен к философии вообще и к философской системе Михаила Веллера, в частности. Предпочел бы перечитать «Самовар» или «Легенды Невского проспекта».
Как Вы относитесь к творчеству Вадима Шефнера. Знакомы ли вы? Мне кажется, что стиль АБС и Шефнера в чем-то схож…
Михаил Виноградов. СПб, Россия – 12.05.99
Очень люблю этого писателя. Он прекрасен и ни на кого не похож. Встречался с ним неоднократно и могу засвидетельствовать, что он и человек вдобавок превосходный (а это среди писателей явление нечастое). Насчет сходства его с АБС – не знаю, не знаю, по-моему, никакого сходства нет, но, может быть, со стороны виднее?
Как Вы относитесь (если читали) к творчеству Умберто Эко?
Константин Михайленко. Уфа, Россия – 20.02.00
Я читал «Имя розы» и пытался читать «Маятник». Отдавая должное мастерству и эрудиции автора, не могу не заметить, что это – «не мое». Слишком многословно – типичная «романская литература», любителем коей я отнюдь не являюсь. Но, повторяю, – писатель замечательный и даже великий. Уровень Кортасара, Борхеса, Сартра.
Хотелось бы узнать Ваше отношение к творчеству Василия Аксенова. Между аксеновским «Ожогом» и стругацковской «Хромой судьбой» имеются, если не ошибаюсь, довольно неожиданные совпадения в некоторых (второстепенных) деталях. Пересекались ли вы «в жизни»?
Лев Лиознов. Редмонд, США – 02.01.00
Творчество Аксенова ценю и люблю с давних пор. Читаю все, что попадается под руку. «Ожог», к сожалению, пока еще не попадался. Пересекались мы с ним, насколько я помню, один-единственный раз. Как-то в доме творчества «Комарово», лет эдак 30 тому назад. Дело было вечером, я играл в биллиард, кажется, с Федором Александровичем Абрамовым, и тут вдруг вошел Аксенов. Поздоровался. Сел у стеночки рядом с шахматным столиком и стал смотреть, как мы играем. Кто-то из помирающих от скуки писателей, дожидающийся своей очереди на партию, предложил ему сгонять в шахматишки. К моему огромному изумлению Аксенов сказал: «Спасибо, нет. Я не умею». Тут я не удержался и возопил: «Как! Человек, написавший рассказ „Победа“, не умеет играть в шахматы?!» – «Увы», – сказал Аксенов и развел руки. На чем наше общение и завершилось благополучно.
Есть один скандальный писатель – открытие последних лет – Владимир Сорокин. Читали ли? Не поделитесь ли Вашим мнением?
Михаил Шафеев. Vancouver, Canada – 20.02.00
Если речь идет о «Голубом сале», то у меня к этому роману отношение сложное. С одной стороны, я терпеть не могу эпатажа любого вида, а это – несомненный эпатаж, может быть даже, «эпатаж во имя эпатажа». С другой стороны, не могу не отдать должное очевидному мастерству и богатой выдумке автора, а это – дорогого стоит. С третьей стороны, закрывая книгу, спрашиваешь себя: «А про что, собственно, кино? Ради чего все это написано?» – и ответ найти трудно, я его, во всяком случае, не нашел. Так что, боюсь, связного и ясного ответа Вам от меня по этому поводу не дождаться, Может быть, перечитаю, и уж тогда… Но (с четвертой стороны), а стоит ли перечитывать?
Скажите, а Вы действительно (как Ф. Сорокин) любите Хэммета? А Чандлера?
Шамиль Идиатуллин. Казань, Россия – 15.01.00
Нет. Хэммета любил АНС. Я всегда предпочитал Рекса Стаута и Эда Макбейна. Впрочем, и Чандлер – это тоже недурно. Лучше многих.
Когда вы впервые прочитали Кафку и, если можно, в двух словах, какое влияние на ваше творчество оказал «Замок»?
Андрей. Питер, Россия – 19.03.00
«Замок» мы прочитали поздно, но уже в начале 60-х мы прочитали «Превращение» и «Процесс». Кафка произвел на нас впечатление сильнейшее. Это видно, например, по «Улитке», написанной под явным и несомненным влиянием специфического кафкианского стиля «бредовой реальности».
Что Вы думаете о творчестве Стивена Кинга?
Alex Sam. Psk, Россия – 05.07.00
По-моему, это дьявольски талантливый и умелый писатель. Некоторые вещи у него просто превосходны – «Кэрри», например. Если бы он еще поменьше писал, – цены бы ему не было. Но ему, видимо, просто не интересно разрабатывать обнаруженную «жилу смысла» вглубь – он снимает сливки (вершки) и тут же берется за новую жилу. Именно поэтому он так знаменит, так богат и до такой степени презираем Высоким Литературоведением.
Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к творчеству Ирвина Шоу?
Наталья Алексеева. СПб, Россия – 25.05.01
Очень люблю у него «Вечер в Венеции» и «Богач, бедняк…». «Молодые львы» и «Ночной портье» нравятся меньше, но все равно – писатель замечательный!
Мне чрезвычайно интересно Ваше мнение о творчестве X. Мураками, быть может, Вы читали его произведение «Мир чудес без тормозов и конец света».
Стас. Тюмень, Россия – 01.02.04
«Мир чудес» я не читал. Читал «Овцу» и еще что-то. Читал с удовольствием, но, честно говоря, так и не понял, откуда взялась столь бешеная популярность у нас этого автора. Такое впечатление, что возник вдруг новый читатель, с наслаждением поглощающий Мураками, Коэльо, Павича, Эко, Пелевина, Б. Акунина – писателей безусловно интересных (и очень разных), но не до такой же степени, чтобы гоняться за каждой новой книжкой, как мы в свое время гонялись за Хемингуэем и Ремарком. Не-ет, новые времена таки настали наконец, а мое поколение стоит в старческом недоумении и только руками разводит, не в силах понять новые соотношения вещей и вкусов.
Кого в российской фантастико-фэнтазийной литературе Вы сейчас выделяете?
Евгений Арабкин. Санкт-Петербург, Россия – 13.06.98
Есть целая когорта прекрасных писателей. Все они хорошо известны. Рыбаков, Столяров, Логинов, Лукьяненко, Лукин, Штерн… всех не перечислишь. А ведь есть еще Веллер с Пелевиным – сами они себя фантастами не считают, но я-то знаю, что они фантасты – и превосходные.
Каково Ваше отношение к творчеству классиков советской фантастики: А. Беляева, М. Шагинян (я имею в виду «Месс-Менд»), А. Толстого, Адамова («Тайна двух океанов»), ну и конечно Ивана Антоновича Ефремова? Вы можете назвать кого-то из них своим учителем?
Ник. Россия – 20.08.98
А. Беляева люблю с детства, хотя давно уже понял, что писатель он никакой. Фантастика М. Шагинян не нравилась мне никогда. Ефремова очень уважал и уважаю, как мыслителя и великого эрудита; когда-то восхищался им и как писателем тоже. Алексей Толстой – единственный среди всех перечисленных настоящий писатель, писатель божьей милостью, обладатель божественного языка, прозрачного и чистого, словно родниковая вода. Мы всегда считали его одним из своих учителей. Уэллс объяснил нам, что такое фантастика, Хемингуэй научил лаконизму и искусству подтекста, а Алексей Толстой был для нас всегда недостижимой вершиной по части владения русским литературным языком. Россия знает еще только одного такого Мастера – я имею в виду Михаила Булгакова.
Какие у Вас были отношения с Варшавским, как Вы относитесь к его произведениям?
Андрей Арефьев. Тула, Россия – 30.01.02
Мы с ним дружили, начиная с 1962-го (примерно) года. Часто встречались, бывали друг у друга в гостях, пили коньяк и гоняли чаи. Он был прекрасный человек и замечательный собеседник.
Борис Натанович, а Вас увлекали ли какие-нибудь книги Булычева? Или, может, Ваших детей или детей Вашего брата? Интересно, были ли вообще какие-то отношения между вами? Он же, кажется, тоже из Питера?
Felix Kogan. Brooklyn, USA —23.09.03
Нет, по-моему, он москвич. Я был с ним знаком, конечно, но не близко, Встречались на разных собраниях, обменивались шуточками. АН был с ним гораздо ближе. Кажется, они даже одно время дружили домами. Существует целая серия фотоснимков, где АН дома у Булычева примеряет различные древние доспехи – Булычев же был страстный коллекционер оружия и, кажется, нумизмат. Из того, что он писал, мне больше всего нравились рассказы про Великий Гусляр и еще повесть «Перевал». Он был отличный стилист. И публицистика у него была хороша. Жалко его – сил нет. Уходит старая гвардия.
Знакомы ли Вы с творчеством Владимира Савченко? Ваше отношение к нему?
Вадим. Милуоки, США —22.04.02
Не только с творчеством знаком, но и с автором, лично. Правда, виделись мы с ним в последний раз лет сорок назад. Писатель он отличный, один из лучших в «когорте шестидесятых», а если говорить только о НАУЧНОЙ фантастике, то и просто лучший. Читаю у него все, что попадется под руку. Правда, попадается не часто, к сожалению.
Смогли бы Вы сейчас сформулировать свое отношение к Александру Казанцеву?
Александр. Россия – 02.10.04
«О мертвых либо хорошо, либо ничего». Для меня, восьмиклассника, «Пылающий остров» был ЛУЧШЕЙ и любимейшей фантастической книгой всех времен и народов. «Арктический мост» (уже в новые времена, середина 50-х) я приводил АНу как образец того, как надо писать научную фантастику. Гипотеза о Тунгусском метеорите привела меня, помнится, в восторг. Впоследствии отношения мои с творчеством Александра Петровича значительно ухудшились. И как писатель, и как человек он перестал быть для меня образцом (хоть в каком-нибудь смысле этого слова). Но даже и тогда (уже в 70-х) я отдавал ему должное, когда он боролся за чистоту имени Ефремова, выступая против высокого тогдашнего начальства. Но это уже были времена, о которых я предпочту сейчас не рассказывать ничего.
Вы хорошо знакомы с творчеством Бориса Штерна. Борис Натанович, если это не секрет, расскажите, пожалуйста, о взаимоотношениях АБС и Штерна.
Геннадий. Киев, Украина – 05.07.00
Штерн был одним из лучших писателей Третьего поколения и, безусловно, самым своеобычным из них – ни на кого не похож, никому не подражал, всегда был сам по себе. Я его очень любил – и как человека, и как писателя, а роман «Эфиоп» считаю своеобразной вершиной всей фантастики 90-х годов.
Хотелось бы узнать ваше мнение о романе С. Логинова «Многорукий бог далайна».
Alexandr. Петербург, Россия – 12.06.00
Отличный роман! Читал его с наслаждением. Один из самых ярких и достоверных миров, когда-либо созданных в отечественной (да и в мировой, пожалуй) фантастике.
Удивило выдвижение книжки Ю. Латыниной на Вашу премию. Очень интересно, что Вас порадовало в Вейских историях?
Anton Stepanov. Академгородок, Новосибирск, Россия – 12.06.00
В своем «вейском цикле» Латынина создала зримый, невероятно достоверный, очень знакомый и в то же время совершенно нам чуждый мир. «Инсайдер» – вообще фантастика нового типа. Появление такого романа было совершенно невозможно даже, скажем, 10 лет назад – не говоря уж о временах еще более давних. Нетривиальный роман нетривиального автора – как не выдвинуть?!
А какие же романы Лукьяненко вы считаете лучше, чем «Лабиринт Отражений»?
Михаил Филатов. Торонто, Канада – 12.05.99
Например, «Рыцари Сорока Островов». Или «Осенние визиты». Очень люблю ранние его рассказы: «Поезд в Теплый Край», «Фугу в мундире»… Лукьяненко – чрезвычайно талантливый человек. Но, к сожалению, он пишет в три раза быстрее (и в три раза больше), чем следовало бы. В этом он похож на Стивена Кинга (которого я тоже, впрочем, очень ценю, уважаю и люблю читать).
Не могли бы Вы объяснить Ваш выбор «Улитки». Почему именно «Зону Справедливости» Лукина Вы выбрали? Не потому ли, что она чем-то перекликается с «27-й теоремой…»?
mic. Rehovot, Israel – 17.06.99
Я выбрал «Зону» потому, что этот роман, показалось мне, наиоптимальнейшим образом удовлетворяет трем фундаментальным законам-свойствам-качествам хорошего фантастического произведения, знаменитой триаде ЧУДО-ТАЙНА-ДОСТОВЕРНОСТЬ. Здесь: ЧУДО – собственно фантастическая выдумка; ТАЙНА – процедура подачи информации, сам процесс разматывания сюжета; ДОСТОВЕРНОСТЬ – степень сцепления произведения с реальностью.
Что же касается «переклички» с «Поиском предназначения», то я и раньше таковой не замечал, да и теперь, когда Вы об этом написали, по-прежнему не замечаю.
Как Вы относитесь к идее коммунизма, описанной в книге «Гравилет Цесаревич»? Насколько мир, описанный в этой книге, совместим (для Вас) с миром «Полдня…»?
Рождественский Александр. Ковдор, Россия – 17.06.99
Мир вполне привлекательный, но от мира Полудня отличается значительно – там явно не работает теория и практика высокого Воспитания, а потому мир этот больше похож на город из «Хищных вещей века», чем на мир Горбовского и Каммерера.
Как Вы относитесь к циклу ван Зайчика «Плохих людей нет»? Близки ли Вам его идеи?
Наталия. Казань, Россия – 16.06.02
Я уже писал здесь, что считаю работу ван Зайчика очень интересной и серьезной, хотя идеи его мне далеки. Я не считаю, что «плохих людей нет», и я уверен, что в границах любой Империи этот тезис тем более ошибочен.
Как Вы относитесь к модели Ордуси (единственной сейчас, на мой взгляд, кандидатуры на роль «положительной программы»)? Кажется ли Вам, что Ордусь сможет стать для нынешнего подрастающего поколения таким же светом в конце тоннеля, каким когда-то казался нам Полдень?
Ю. Полежаева. СПб, Россия – 20.01.02
Все может быть. Хотя Ордусь мне лично утопией отнюдь не кажется. Я это государственное образование вообще в терминах «утопия-антиутопия» рассматривать не способен. Некий мир, мастерски выстроенный, самодостаточный и – на любителя. А если считать его утопией, то утопия эта напоминает мне более всего журнал «Корея» – не знаю, понимаете ли Вы, что я имею в виду. Люди моего поколения – поймут.
Как Вы относитесь к творчеству Олега Дивова? Какое из его произведений Вы могли бы выделить?
Николай. Санкт-Петербург, Россия – 01.04.05
Я читаю его не без удовольствия. Например, как раз сейчас читаю «Ночного смотрящего» – здорово закручено! Дивов хороший выдумщик и языком владеет вполне квалифицированно.
Как Вы относитесь к творчеству Г. Л. Олди?
Антон Светличный. Ростов-на-Дону, Россия – 12.11.99
Очень интеллигентный писатель. Поразительная эрудиция и работоспособность. Излишне многословен, намой вкус, но безусловно – явление в нынешней фантастике значительное.
Кто из зарубежных фантастов Вам нравится больше всего? И какие произведения зарубежной фантастики Вы считаете самыми лучшими?
Ник. Москва, Россия – 05.09.98
Курт Воннегут, Рэй Брэдбери, Станислав Лем – если речь идет о современных. «451 градус по Фаренгейту», «Солярис», «Колыбель для кошки». Великие мастера сюжета. Строители Миров, знатоки душ человеческих.
Как вы относитесь к творчеству Роберта Шекли?
Сергей Берег. Иркутск, Россия – 26.11.00
Шекли один из трех моих любимых американцев (Брэдбери, Воннегут, Шекли).
Хотелось бы узнать ваше мнение о творчестве Айзека Азимова и, в частности, о его романе «Конец Вечности».
Михаил. СПб, Россия – 09.02.00
Азимов – величайший эрудит и замечательный выдумщик, сделавший для мировой фантастики, может быть, больше, чем любой другой писатель. Но я, увы, не слишком люблю его и никогда особенно не любил. То, что он писал, слишком далеко от того, что я и многие другие называют НАСТОЯЩЕЙ ЛИТЕРАТУРОЙ. Все-таки, настоящая литература – всегда о людях и их судьбах. Азимов же писал настоящую НФ – о людях, противостоящих Вселенной, о судьбах научных открытий, о победах и поражениях Разума. В частности, «Конец Вечности» всегда казался мне искусным, но, одновременно, искусственным сочинением. И пожалуй, единственный рассказ у него, который мне нравится, это «Уродливый мальчик».
Лем – это польский Стругацкий или наоборот, Стругацкие – русские Лемы. Местами ваши произведения очень близки по духу, атмосфере. Бывало, вы писали об одних и тех же вещах. Вот почему так, а? Вы как думаете?
Олег. Falls Church, USA – 24.01.99
Сходство между Лемом и АБС замечено специалистами уже очень давно. Существует целая серия «парных» произведений. «Эдем» – «Попытка к бегству»; «Астронавты» – «Страна багровых туч»; «Тетрадь, найденная в ванне» – «Улитка на склоне»… И т. д. Прямым влиянием объяснить это невозможно – по-польски мы не читали, а русские переводы Лема приходили к нам через два-три-четыре года после того, как АБС уже написали и опубликовали свое соответствующее «парное» произведение. Я лично объясняю эту загадку огромным сходством менталитетов. И Лем, и АБС были галактоцентристы. И Лем, и АБС были большими скептиками в области социологии. И Лем, и АБС исповедовали принцип: «Все, что человек способен придумать, обязательно существует где-то во Вселенной». И Лем, и АБС никогда не верили во всемогущество Науки и в особенности – в ее «доброту». Опять же – и т. д.
Лем – это человек с уникально мощным воображением и с гигантской эрудицией. Никто в мире, на мой взгляд, из писателей XX века не может с ним сравниться в этом отношении. Кроме того, он превосходный собеседник и замечательный спорщик. К сожалению, я встречался с ним раза два-три, не больше, и было это очень давно, лет 30 назад, и поэтому я позабыл все детали, а это и было самое интересное.
Что бы Вы хотели бы пожелать нашим читателям, в основном молодым людям, увлеченным фантастикой и компьютерными играми?
Соловьев Антон. Москва, Россия – 20.11.03
Играйте, но не заигрывайтесь. И, ради бога, не читайте одну только фантастику – это вредно для вкуса и для души.
ОБ УЧЕНИКАХ
Кого из современных писателей Вы можете считать своим учеником и, возможно, последователем?
Дмитрий Волков. Кишинев, Молдова – 27.01.05
Я всегда отвечаю на этот (часто встречающийся) вопрос уклончиво: «Неважно, кого Я считаю учеником АБС, важно, кто сам себя таковым считает». Просто мне не хотелось бы кого-либо обидеть или задеть: далеко не каждому понравится, если его вдруг возьмут и объявят чьим-то учеником. Так что я, с Вашего позволения, воздержусь от прямого ответа.
Имеет ли кто-либо, кроме Вас, право писать продолжения Ваших произведений?
Денис. Киев, Украина – 12.12.01
По-моему, это не вопрос права. ЮРИДИЧЕСКОГО запрета на такие продолжения не существует. Другое дело, всегда ли имеет смысл этим заниматься? ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ смысл, я имею в виду. Иногда получается очень недурно («Ледяной Сфинкс» Ж. Верна, например), и тогда сам результат оправдывает сделанную попытку.
Не остались ли в архивах братьев Стругацких нереализованные идеи, сюжеты, темы, которыми Вы могли бы поделиться? Возможно, к каким-то идеям вы в свое время просто охладели. Пусть любящие творчество Стругацких писатели пройдут настоящую школу учеников – сами создадут мир.
В конце концов, однажды великий русский поэт подсказал великому русскому писателю сюжет книги, ставшей бессмертной.
Дмитрий Поляшенко. Москва, Россия – 13.01.99
Идея, может быть, и недурна. Однако же здесь есть некий нюанс: уважающий себя писатель НИКОГДА не захочет писать на заданную тему, особенно, если тему эту ему подсовывают силком. Другое дело – когда сам. Так вот, уже есть два писателя, которые заинтересовались задуманным, но ненаписанным романом АБС о Максиме Каммерере в недрах Океанской Империи. Поскольку АБС уже не существует, а С. Витицкий этого романа писать никогда не станет, я дал добро на эту затею. Посмотрим, что получится. If any.
Вопрос: Я читал в журнале «Если», что найден тот человек, который напишет продолжение «Обитаемого острова», и Вы это одобрили. Так ли это и, если не секрет, то кто он?
Ответ: Это правда, но имя будущего автора – секрет.
Писалось давно. 5 лет прошло. Так как результат, Борис Натанович? Было все-таки продолжение? Если да, подскажите, пожалуйста, где можно найти и почитать. А ежели нет, то приоткройте занавес тайны (кто же был тем планируемым автором и почему не получилось создать продолжение).
