Текст книги "Жестокии развод (СИ)"

Автор книги: Ария Тес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

34. Ускользает Толя

– …В смысле ты не будешь жить здесь?!

Смотрю на своего сына, а чувствую стену. Артур стоит передо мной весь такой чужой и взрослый, и будто бы мы вообще не знакомы друг с другом?

Хочется спросить: когда ты успел так вырасти? Хочется нажать на паузу, но вместо этого я стою и смотрю на своего старшего сына и не могу пошевелиться.

Уходит.

В башке набатом долбит лишь одно слово и одна, такая теперь отвратительная, действительность. Я знаю, что значит каждое слово, произнесенное им – не дурак; и я весь все еще могу составлять предложения и понимать их смысл. Не знаю, зачем тогда переспрашиваю? Раз уже знаю ответы на свои вопросы? Хм…

Какой бред.

В глубине души я надеюсь, что он даст заднюю, засмеется сейчас, стукнет по плечу и своими дернет со словами: расслабься, старый. Я пошутил так. Неудачно. Выдыхай.

Но Артур не шевелится. Он только подбородок вскидывает, будто вызов мне бросает, а у самого кривая ухмылка на губах.

Ярость.

Ненависть.

Я читаю все это в его взгляде, и все это меня шпарит. Блядь. Как бы мне хотелось, чтобы все было иначе…

Запудрить мозги своим детям было просто. Точнее, мне так казалось. Вероника сразу встала на мою сторону, но в ней я никогда не сомневался. Моя дочь всегда была моей дочерью, моей маленькой принцессой. Она даже в детстве больше подвязана была на мне, а к Гале «постольку-поскольку». С парнями как-то сложилось труднее. Они вечно ходили за ней хвостиком, облепляли с двух сторон, и как бы я ни пытался, ни в какую ко мне на контакт не шли.

Короче, между нами всегда была стена в виде супруги, а когда моя жизнь закрутилась вот таким вот образом, меня не хило тряхануло. Потерять своих мальчиков – МАЛЬЧИКОВ! Я был не готов, поэтому на многое пошел, чтобы объяснить им все плюсы и минусы сложившейся ситуации, после того, конечно, как прятать кота в мешке уже было нереально.

И вот…что же получается? Зря я так надрывался? Первая победа оказалась только пылью в глаза, а теперь вылезла неприглядная истина?

Сука.

Артур издает свой самый противный смешок и хмыкает.

– Какое слово из сказанного тебе непонятно?

Я моментально закипаю. Ненавижу, когда они со мной так. Без должного уважения, сука! Как будто бы Галя вечно королева, а я при ней гребаный паж. Какого хрена?!

– Ты забываешься, Артур, – цежу тихо сквозь зубы, а он, гаденыш такой, хмыкает снова.

– Похоже на то. Не волнуйся. Заберу свои вещи, еще и потеряюсь.

Сын разворачивается на пятках и чеканит уверенный шаг в сторону лестницы, оставляя меня недоумевать и беситься только сильнее.

Какого хера это было?!

– Артур!

Срываюсь за ним. Он не поворачивается, продолжает идти по выверенному курсу, как ядерная подлодка.

Его будто ничего не остановит!

А я снова будто в клоунской одежде при дворе великой королевы! Меня снова можно задвинуть, со мной можно не считаться! Важнее ведь она. Ее, блядь, светлость!

– Я сказал – СТОЙ!

Хватаю сына за руку и резко дергаю на себя, но Артур изворачивается и оказывается у стены по мгновению ока.

Часто дышу.

Он дышит так же и смотрит на меня исподлобья.

Контроль сильнее ускользает из моих рук. Они подрагивают.

Тихо.

Спокойно.

Агрессия приведет только к большей дистанции. Так бывает всегда.

Прикрываю глаза на мгновение, выдыхаю, а потом делаю голос тише.

– Артур, послушай…

– Нет.

Замираю. Нет? Короткое слово болью отдается в душе. Мой ребенок становится еще более эфемерным, словно туман, который тает на глазах…

Куда ты?…

– Тебе необязательно уходить, – продолжаю упрямо идти за своим туманом, – Это же твой дом, сын.

Мой туман усмехается.

– Глаза разуй. Это больше не мой дом, а ее.

– Артур…

– Хватит. Я уже достаточно слушал сказки о том, что ничего не поменяется. Вранье. Все изменилось. Ты изменил.

Упрек проходится по легким маленьким, но обжигающим угольком. Двойной смысл, двойное дно.

Артур делает шаг назад.

Куда ты?…

– Мы же уже говорили об этом, сынок. Ты же понимаешь.

– Успокойся, – отвечает тихо, а потом опускает глаза и глубоко вздыхает, – Ты мой отец, этого не изменишь. Мы будем общаться, я от тебя не отказываюсь, но жить здесь не буду.

– Вот именно. Я твой отец. Ты должен жить со мной!

Артур издает еще один колючий смешок, резко вскидывает глаза и поднимает брови.

– Должен?

Молчу. Грызу губы и себя изнутри. Сука. Подбирать слова в минуты отчаяния мне всегда было сложно…

– Дол-жен. Замечательно. Вот до чего мы дошли, да? От нее научился?

– Артур, ты перебарщиваешь сейчас.

– Чего ты так переживаешь? – хмыкает и нервно дергает плечами, – Я же сказал, что мы будем общаться, но…

– Этого недостаточно!

Я резко повышаю голос и шагаю к нему навстречу.

– Ты слышишь?! Недостаточно!

– А мне достаточно! – орет в ответ, – Хватит устраивать драму! Я не на другой конец света уезжаю! Я уезжаю к маме!

– Ты должен быть со мной! Я – ТВОЙ – ОТЕЦ.

– А она – МОЯ. МАТЬ! Или что?! Я не имею права жить со своей матерью, но должен с твоей телкой?!

– Я не…

– Разговор закончен! Заставить ты меня не можешь, мне уже восемнадцать!

Он снова разворачивается и залетает к себе, а потом громко хлопает дверью. Кажется, я пропадаю, а где-то под ребрами искрит и жарит.

Это больно.

Когда твой ребенок тебя пинает, как псину – это больно…

***

Я не смог его остановить. Артур вылетел из дома пулей и был таков. Вот уже десять минут я стою в гостиной и смотрю на темную, пустую улицу.

Идет мокрый, противный снег. Воняет гребаной краской. Я ненавижу эти стены…

– Зая? – тихо зовет меня Настя.

Сука! Какая я на хер зая тебе?! Идиотка, твою мать!

Резко поворачиваюсь и рычу.

– Это все ты виновата!

Она растерянно моргает.

Красивая, тварь, но какая же все-таки бесполезная. Ее круто трахать, а дальше – сплошные провалы. Тварь! Все из-за тебя…

– Это твоя вина! – перехожу на ор, а Настя отступает.

– Ч-что?

– Из-за тебя и твоей ебучей бабки мои дети ушли! – наступаю, рычу.

Контроль абсолютно потерян.

Я ненавижу сейчас всех: ее, Галю, эту гребаную бабку! Все они будто бы собрались вместе и кусают меня со всех сторон, отрывая куски от души. Какого хрена?! Твари! Все они!

– Я же говорил! Тебе! Тварь ты такая! Говорил, что сейчас не то время! Я просил тебя!!!…

– Но что я могла сделать?! – Настя начинает противно всхлипывать.

Ведет еще больше.

Мне насрать на женские слезы, они меня никогда особо не трогали. Ну, может быть раньше. Очень-очень давно.

Так давно, что я даже не помню…а как это? Переживать из-за такого пустяка?

– Хватит рыдать, сука бесполезная! Я просил тебя сдерживать свою бабку, а ты?! Этого хотела?! Добилась?! Ты все это с самого начала спланировала?!

– Толя…что ты такое…

– Закрой свой рот! Ты…

В комнату буквально врывается Вероника. Я обрываюсь на полуслове, часто дышу. Перед дочерью стыдно? Не сказал бы. Она меня поймет. У нее нет другого выбора.

– Папа? – тихо зовет Вероника.

Я на нее даже не смотрю. Истекаю взглядом Настю, которая сжалась вся, превратившись в пыль. Рыдает. Но тихо.

Хоть что-то хорошее…

– Выйди.

– Папа, остановись…

– Я СКАЗАЛ – ПОШЛА ВОН, ВЕРОНИКА!

Дочь вздрагивает, как будто бы я ударил ее наотмашь. Нет. Я никогда не бил своих детей, никогда не бил Галю, да и Настю я тоже не ударю. По крайней мере, сейчас.

По крайней мере, сейчас?…

Странная мысль. Неприятная. Вздрагиваю от нее, но потом мотаю головой и смотрю на Нику.

Она опускает глаза быстро, правда, это не особо помогает. Я вижу, как они блестят, и это бесит.

– Что за потоп совместный? – фыркаю и резко поворачиваюсь к ним спиной, – Идите отсюда обе. Не знаю. Поболтайте наверху, посмотрите модные журналы. Я не хочу…

– Пап, Настя беременна.

Вздрагиваю, как будто меня ударило током, и снова поворачиваюсь на них. Настя особенно громко всхлипывает и сбегает восвояси, а мы с дочерью остаемся тет-а-тет.

Ветер усиливается и бьет особенно щедрую горсть противного, мокрого снега в окно. Тени играют на стене свои дьявольские игры.

Вообще, ребенок – это хорошо. Это была моя цель, чтобы посильнее закрепиться в этой проклятой семейке, но…я ничего не чувствую. Вообще. Отголосками чувствовал то, что должен бы и сейчас, но в прошлом. Там теплится что-то…

Артур.

Артем.

Мои мальчики…

Им я был безумно рад, а что сейчас? Зияющая пустота.

Устало вздыхаю и отворачиваюсь обратно к окну, где еще не успел остыть след моего сына…

Куда же ты?…останься.

– Пап, ты меня слышал? – тихо, аккуратно интересуется Ника.

Я морщусь.

Хочу, чтобы она ушла. Надоела.

– Слышал.

– Ты…ты не можешь так с ней разговаривать. Вдруг что-то произойдет с ребенком? И…

Она говорит что-то дальше. Правильные вещи. Казалось бы, да? А мне плевать. Я думаю только о том, что, может быть, и лучше? Чтобы произошло…

Что я несу…

Трясу опять головой и упираюсь руками в холодные рамы. Без Гали в этом доме действительно стало слишком холодно…

Как же я скучаю. По прошлому, в котором все мое было при мне. Эта реальность меня бесит, она лишняя в моей реальности, но она моя. Ха! Хороший секс? Раньше это было прикольно. Перспектива получить от этого простого, но хорошего секса больше? Тоже было прикольно, только правда в том, что я не собирался разводиться. Я собирался продумать план, возможно, подготовить Галю к переменам, продавить где надо. Она податливая, как глина, если знать, как ее мять.

Да.

Я собирался создать что-то новое, немного табуированное, но целостное в моем представлении, и самое лучшее в нем же. Жить на два дома? Неплохо, и все было бы, как в сказке, если бы этой драной бабке не приспичило прийти в мой дом! Сука!

Снова в душе поднимается волна. Черная, как смоль, вязкая, как смола.

Я в ней тону, потому что по факту тоже утопаю.

Не хотел разводиться, а хотел получить свое «все». Теперь от меня все ускользает…как там говорится? В мудрости? От народа? И на сосну забраться, и жопу не ободрать. Да! Я именно так и хотел, потому что знал, что жопа у меня в стальных трусах, а оказалось…одно мгновение разрушило все планы. Галя нашла в себе стержень, которого я не помню даже! А Настя…совсем нета женщина, с которой я хотел бы жить.

Секс – это не жизнь. Секс – это секс. Когда пытаешься натянуть его на рутину и бытовуху, вот так все, видимо, и получается: жопа в кровоточащих шрамов, я под сосной, а все вокруг важное мне ускользает…

35. Безопасность Галя

– …Не ори на меня, старый козел! – шиплю я, хлопая дверью своей машины.

Замечательно. Это должен был быть хороший день: я отвезла парней в школу, а вчера мы даже не передрались. В смысле, мы бы и так, само собой, не передрались, но я это скорее к Артуру отсылку делаю такую. Он к Ивану относится с большим сомнением, а на его предложение переехать в его спальню, и вовсе весь взвился. Слова о том, что Ване хватит и дивана в гостиной, особого толка не имели. Как и доверия. По крайней мере, у меня точно. Если совсем откровенной быть, то когда он это сказал, я чуть не прыснула, а это стало бы совсем не кошерным мероприятием. В тот момент я как раз ела борщ.

Но сейчас не об этом.

В моей жизни наступила какая-то…белая полоса. Я помирилась с мальчиками, а Артур решил, что хочет остаться с нами. До последнего меня на эту тему жрали сомнения, конечно же, и когда он уезжал туда за вещами, я безумно не хотела его отпускать. Кому как не мне знать, что может Толя, если чувствует, как теряет контроль…но сын выдержал все нападки и вернулся. Сердце у меня теперь ноет только по Веронике…

Дочь добавила меня в черный список. Тоже после вчерашнего, и я не знаю, почему так, и что могло такого произойти, но прекрасно понимаю, что что-то случилось.

Поэтому злюсь только больше.

Поэтому не собираюсь терпеть всю эту хрень! Дудки! Харе. Хватит! Натерпелась на три жизни вперед!

Что он наговорил Веронике? Боже, нет, даже думать не хочу…

Это должен был быть хороший день. Светит солнышко, а Ваня ждет меня дома. Нам снова будет хорошо вместе, а потом, может быть, мы бы даже сходили погулять, но нет! Нет же! Я вынуждена терпеть этот вынос мозга?! И от кого?! От предателя и ублюдка!

– Как ты смеешь так со мной разговаривать?! – выдыхает он, не веря своим ушам.

Я приближаюсь еще сильнее к грани.

Надо затормозить. Знаю. Не из-за него, разумеется, и не из-за наших отношений – они мертвее мертвого, похоронены и забыты навсегда. Из-за дочки. Этот козел имеет слишком большое влияние на нее, из-за которого мне страшно. Он способен на что угодно, а главное – у него получится. Не знаю, как это работает, но Толя – мастер манипуляции именно над женщинами.

Чертов абьюзер…

Прикрываю глаза.

Так что, Галя, тормози…

– Я не собираюсь терпеть такой тон и твои оскорбления, – цежу сквозь зубы, – Разговаривай нормально! Или я вешаю трубку.

Толя пару мгновений молчит, как вдруг издает смешок и как-то странно, мечтательно тянет.

– А ты изменилась…

Хочется повести плечами.

– Мне такая ты всегда больше нравилась.

А теперь хочется сходить в душ. Поздравляю, твой бывший официально спятил.

– Галь… – тихо зовет меня Толя, и я пару раз моргаю.

Нет, пожалуйста. Только не это…

– Я скучаю по тебе.

Бам! К сожалению, именно это. Меня физически передергивает от брошенных слов, и становится настолько неприятно, что я не знаю, куда себя деть. Хмурюсь, морщусь, все сразу, и кто бы знал, скольких усилий мне стоит держать себя в руках…ради дочери…

– Ты пьян? – спрашиваю, хотя уже знаю ответ на этот вопрос.

Да, он пьян. Так странно получается, но прожив с кем-то не одно десятилетие, ты по интонациям всегда определяешь его состояние. Сейчас я буквально слышу этот неприятный флер выпитого алкоголя…

Фу, боже. И как я с ним жила вообще?

– Мне плохо без тебя, – вздыхает Толя, – Правда, плохо. Кажется, я поступил очень…ик! Галя, я как мудак себя повел…

– Толь, остановись.

– Нет, послушай, – зычно икнув, Толя шумно выдыхает, – Блядь…все плывет и изнутри меня рвет, родная. Понимаешь? Я не хотел. Всего этого, так чтобы было…я не…

Конечно, я понимаю, что это галимая манипуляция. Очень-очень топорная, даже жалкая. Мне кажется, и Галя-наивняга не купилась бы на этот бред. Нет. В том, что произошло, нет случайностей. Там все было закономерно выбрано и искусно спланировано. Просто Толя не ожидал, что наши дети включат свои мозги, а не вложенные в их головы его собственные принципы.

Он проиграл.

И как раненный зверь перед последним вздохом, теперь он готов пойти на что угодно. Даже признаться в любви женщине, которую он уже давно и за женщину-то не считает.

Я знаю, что так и было.

Когда ты видишь разницу между мужским отношением и потреблядством, все как-то само встает на свои места. Ваня помог мне…увидеть эту самую разницу. Он относится ко мне бережно, ласково, и рядом с ним я сама становлюсь открытой этому миру, а не забитой овцой.

Вероника…

На мгновение, перед тем как ответить на этот вброс, я думаю о своей дочери. Мне хочется найти к ней пути, хочется вернуть себе своего ребенка, но тут опять такая ситуация складывается…как это сделать? Ценой своей жизни? А может быть, еще лучше, ради нее мне вернуться обратно? Толя же не просто так все это говорит. Я не дура. Он надеется меня продавить, а на что еще он рассчитывает, я боюсь представить. И не хочу представлять.

Вероника стоит того? Она стоит всего, но при этом…

– У меня есть мужчина, – выпаливаю наскоро, пока не передумала.

Да, моя дочь стоит всего, но не так. Не путем ломания себя об колено, не дай Бог прощения, возврата в кобылу, от которой хочется повеситься. Нет-нет-нет. Это не тот путь, которому стоит следовать. Это совсем не тот путь, который приведет меня в точку, где можно существовать. Да и смысл? Вероника все равно не оценит моей жертвы. Она ничего не оценит, пока ее саму жизнь не научит – я уже поняла. Все-таки мудрость тети Лены и свои собственные наблюдения дают плоды.

Толя молчит. Но я чувствую, как он закипает…

– Что ты сказала? – через мгновение рычит, и я прикрываю глаза.

Да, все-таки прожить рядом с кем-то столько лет имеет свою особую цену. Я чувствую изменения в его настроении, и я знаю, что будет дальше.

Подбираюсь и киваю самой себе. Раз уж встала на этот путь – бейся красиво.

– Ты меня услышал. Я встречаюсь с другим мужчиной, с которым счастлива.

– Ты бы не посмела!

Из груди вырывается смешок.

– А кто бы мне запретил? Мы не развелись только по одной причине, и тебе это известно. Как только наша сделка…

– Охо-хо-хо…сделка?! СДЕЛКА?! Можешь забыть об оплате адвоката! Ты меня услышала?! МОЖЕШЬ, СУКА, ЗАБЫТЬ! Пусть твой новый оплачивает тебе Верного, тварь! Лживая, лицемерная гадина! Шлю…

Всю эту хрень я слушать не собираюсь, поэтому сбрасываю звонок и на мгновение замираю. Глаза закрыты, дыхание рваное.

Неприятно.

Я ничего не чувствую к Толе, как к мужчине, но он отец моих детей. Этого не изменишь. Когда отец твоих детей незаслуженно выливает тебе на голову ведро помоев – это гадко.

Похоже, ничего общего с дипломатией у нас никогда не будет. Толя облажался, и этого мне никогда не простят.

– Галина Алексеевна Никифорова?

Хмурюсь и открываю глаза. Прямо передо мной возвышается огромный, лысый мужик в черном костюме.

Кто это?

– Кто вы? – озвучиваю свои мысли, но от холодного взгляда становится не по себе.

Кутаюсь в свою шубу и делаю небольшой шаг назад. Мужчина беспристрастно продолжает.

– Вы – Галина Алексеевна Никифорова?

Ни за что не отвечу. Еще чего!

Делаю еще один шаг назад, а он коротко выдыхает. Кажется, борется с желанием закатить глаза.

В следующее мгновение происходит сразу несколько вещей. Первая – обстановка резко становится тяжелой, а ситуация накаляется в непонятном мне векторе. Вторая – мужик шагает на меня, хватает за руку и тянет в сторону огромного, черного джипа со словами.

– Мне, блядь, некогда страдать всей этой хренью. Поедешь со мной.

Сказать, что я испугалась…черт, значит, ничего не сказать вовсе.

Оцепенела. Как дура.

Делаю пару шагов, словно послушная кукла, вглядываясь в профиль незнакомца. Ноги разъезжаются, каблуки не держат.

У меня немеет тело, если совсем откровенно обозначить. Пальцы пульсируют собственным сердцем…

Что происходит?

– Эу! – звучит оглушающий свист, – Руки, сука, убрал!

В следующее мгновение снова происходит сразу несколько вещей. Первая: меня дергают за другую руку. Вторая: я чувствую родной запах, твердость и тепло, упираясь лбом в родные лопатки. Третья: безопасность окружает меня плотным коконом.

Ваня будто бы раздался в плечах, стал еще больше и тверже. Он придерживает меня рукой, а по-простому вдавливает в свое тело. Он не шевелится. Кажется, это похоже на хищника перед прыжком: одно движение и начнется месиво.

Из-за меня…

– На твоем месте, – звучит незнакомый голос, – Я бы не стал нарываться. Кажется, у тебя уже есть проблемы с законом?

Откуда он знает?…

– Значит, будет больше проблем с законом, – рычит в ответ Ваня, – Если ты ее еще раз тронешь – точно. Выбор?

Тишина начинает давить еще больше, а страх сильнее расползается по моему телу.

Что же он делает?

Беру за руку и стараюсь оттянуть в сторону, шепчу.

– Ваня, что же ты…не надо. Он…

Но Ваня меня не слышит. Он продолжает смотреть на мужика, готовый в любой момент вцепиться ему в горло.

Тот оценивает обстановку довольно долго. Может быть, минут. По ощущениям, конечно же, вечность.

– Драться будешь? – хмыкает он, Ваня кивает.

– Сомнения есть?

– Ясно. Окей.

Дальше он просто разворачивается и уходит, а я остаюсь стоять, крепко сжимая Ванино запястье. Мы молчим ровно до того момента, пока зад машины не скрывается за поворотом. После этого я резко смотрю на него, а потом еще и щипаю за руку.

– Ай! За что?! – взвивается он притворно, и я так же притворно злюсь.

Но улыбаюсь…

– Сумасшедший! Нельзя было так делать! Ты же…

Ваня перебивает меня просто. Он делает шаг навстречу, смотрит пристально и говорит тихо, но так, что я, наверно, даже если памяти лишусь, это точно никогда не забуду.

– Ты была в опасности, Галя. Если встала бы необходимость, ничего уже не имело бы значения.

– Но…

– Ты была в опасности, – упрямо повторяет он, но уже мягче.

Тянет за руку, обнимает и шепчет, уткнувшись в волосы.

– Все, о чем я думал – это твоя защита, моя родная.

Я знаю, что могу сойти за эгоистку, но от этих слов мне становится теплее. Сейчас…уже совсем неважно, что это было в принципе. На этот момент я даже не представляю, что буквально через час ответы придут сами, постучавшись в мою дверь. Ведь жизнь циклична…так говорят, по крайней мере. Мой цикл закончится через час, но я не думаю ни о чем.

Мне хочется сберечь миг, который есть здесь и сейчас. Я. Он. Безопасность и глубокая привязанность. Я просто прикрываю глаза и наслаждаюсь им. И собой. Рядом с ним…