Текст книги "Негатор магический обыкновенный (СИ)"

Автор книги: Аня Творцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Согласно параграфу три пятнадцать. Бросивший в кубок своё имя автоматически заключает с оным контракт подтверждением которого и является процедура выбора.

– Вот именно Бартемиус, бросивший своё имя, своё, не чужое. И так как более чем очевидно, что Гарри этого не дѣлал.

– Не доказано! – воскликнул уже в конец запутавшийся в происходящем Людо Бэгмен.

– Как не доказано и обратное, – не уступила ему разъярённая его упрямством и банальной глупостью МакГонагалл.

– Что именно у вас тут не доказано? В зале дикий переполох, студенты вот-вот драться будут, – раздалось от двери и все присутствующие разом обернулись. И Гарри даже успел увидеть, как отлегло от сердца у его декана.

– Мастер Олливандер, Гаррик… – практически одноврѣменно обратились к вновь вошедшему сразу несколько из присутствующих в помещении магов.

– Вечер добрый, господа, леди, оу, мадам Максим, – моментально перейдя на хороший французский, поздоровался с директрисой Шармбатона мастер палочек.

– Месьё, – сопроводив свой ответ полным достоинства и уважения кивком ответила француженка.

– Рад нашей встрече, жаль только, что повод не способствует, признаться, предпочёл бы несколько иные обстоятельства. Вот только минут десять назад мой внук мне написал нечто меня весьма обезпокоившее. Настолько, что я сорвался в Хогвартс прямиком со званого обеда у моих весьма уважаемых друзей. А потому хотелось бы увидеть того столь недальновидного "шутника", что думает, что у него получится со мною потягаться. Альбус, прошу тебя, скажи, что это не ты. Ты ведь понимаешь, что после прошлогоднего…

– Они пытаются заставить вашего внука участвовать в турнире, – сдала всех причастных к происходящему не ставшая терпеть всё это МакГонагалл.

– Вот значит как, ну что ж. Гарри, ты подходил к кубку?

– Нет, сэр.

– Просил ли ты кого-либо сдѣлать это за тебя?

– Нет, сэр.

– Что ж замечательно, где там эта бумажка, у тебя я полагаю, Альбус?

– Этого недостаточно, он избран…

– Помолчи пожалуйста, Бартемиус, будь добр, – не позволил себя перебивать мастер и, вновь обернувшись к Дамблдору, произнёс: – Я жду, Альбус.

И тем не оставив тому иного выбора, вынудил показать всем столь взбаламутивший всех присутствующих, да и не только их пергамент.

– Хм подчерк и в самом дѣле твой, вот только… – С этими словами забравший у Дамблдора пергамент мастер палочек извлёк из располагавшихся у него в рукаве ножен свою и, выполнив довольно-таки замысловатый взмах произнёс: Cuius es. В ответ на это действие опалённый жаром кубка пергамент вспыхнул и миг спустя один за другим показал всего четыре образа. Первым из которых оказался схематично, но вполне узнаваемо изображённый сам мастер палочек, за ним последовали образа профессора Дамблдора и нечто, напоминающее пылающее фиолетовым пламя, после которого возник образ довольно высокого молодого человека. Серый, блёклый, он был в некотором роде как будто бы отторгающим и, что самое главное: и капельки сходства с тем, как выглядѣлъ обсуждаемый всеми сейчас подросток не имел – Ну и для верности, Гарри, твою палочку, – произнёс мастер и, дождавшись, когда мальчик его требование исполнит всё повторил.

– Cuius es! – в воцарившейся в этот момент тишине показалось всем присутствующим практически громогласным. А процесс тем врѣменем повторился и первым, как и в случае с пергаментом всем явился образ самого мастера, в след за которым последовал искрящийся, как будто бы наполненный внутренним свѣтомъ образ подростка. Сменившийся налившимся цветом спелой вишни мальчишкой и наконец вновь образом Гарри и мастера. – Что и требовалось доказать и я откровенно не понимаю, Альбус, почему ради этого потребовалось сорвать меня с весьма важной для нашей магической общины встречи. Ведь, как все мы увидѣли, образ моего внука и образы на пергаменте не имеют нечего общего. А то, что помимо меня и Гарри его палочка кого-то ещё помнит, так это и не секрет вовсе. Мистер Лонгботтом это, но да и проверить это совершенно несложно. И вот вопрос, кто же у нас записочки-то владѣлец? Или может быть в этой комнате есть хоть один уважающий своё достоинство маг, готовый заявить о том, что кубок огня у нас читать по-человечески, а если точнее то по-английски научился? Нет? Ну тогда, – убедившись в том, что желающих высказаться нет, продолжил свою мысль Гарик Олливандер, – вам необходимо искать вот этого вот серо блёклого. Кто-бы он ни был, именно он и является контрактером. Потому как кубку до того, что на пергаменте написано, дѣла никакого нет. Он как выше установлено читать и распознавать текст не умеет и на ауру, а не на надпись ориентируется. А тут что-то крайне похожее на обрывок, скорее всего от эссе. Я бы ещё на чары сокрытия проверил, хотя собственно, ostente, – воскликнул вновь указавший на так и остававшийся в его руках пергамент мастер. Тот вспыхнул и миг спустя проявил ещё одну ранее являвшуюся невидимой строчку. – Академия "Свѣтозара Целителя". Оригинально, очень, надо будет Радозару об этом рассказать, посмеёмся вместе. Ну да шутки в сторону. "Свѣтозара Целителя так Свѣтозара Целителя" оригинально и даже объясняет, почему выпало. Осталось только этого Гарри Поттера из этой академии найти. Уважаемые, кто в Россию запрос напишет?

– Гг. ммк – нечленораздѣльно закашлялся оценивший слова мастера Каркаров.

– Я тоже так думаю, Уважаемый. – без тени улыбки согласился в Каркаровым мастер палочек.

– Но как же? – пробормотал ничего не понимающий глава министерства спорта.

– Людовик Бэгмен, дикая яблоня и волос единорога. Пять вершков с нокотком. Ты это сейчас серьёзно?

– Но…

– Не но, а ищите шутника. Ибо иначе этот явно начитанный, раз об настолько закрытом месте, как русская академия высших целителей знает, судя по образу мальчик, мужчина, если точнее и пострадать ведь может. Думаю, стоит Северуса проверить, – закончил свою мысль мастер палочек.

– Я…

– Молчи, будь добр, – остановил начавшего было что-то говорить Снейпа Дамблдор. – Прошу тебя, Гаррик.

– По почину и зачин, Альбус, – вернул ему ответ мастер палочек. – И соберитесь уже тряпки, мои извинения мадам, это я о своих.

– Я понимаю, мастер, – откликнулась улыбнувшаяся уголками губ старшая француженка и для верности чуть сильнее сжала так и не выпушенное ею из хватки плечо подопечной.

– Действительно, – как-то в миг расслабившись, произнёс до этого нахохленный будто бы воробей после драки Каркаров.

– В таком случае я объявлю, – произнёс явно смирившийся со всем происходящим Альбус Дамблдор.

– Уж будь любезен, – произнёс всё также как будто бы даже доброжелательно смотрящий на директора Хогвартса мастер палочек. Но было что-то в его голосе, что говорило о том, что как прежде уже никогда не будет.

По прошествии ещё нескольких потребовавшихся на утверждение общей позиции всех собравшихся, все, включая и избранных чемпионами от школ участниц, вернулись в общий едва ли не напоминающий поле боя зал. В котором уже и до драки дошло. Следствием чего и стало оглушившее всех в буквальном смысле:

– ТИХО! – произнесённое, усиленным магией, голосом Дамблдора, – Сели все!

И дождавшись того, чтобы его распоряжение было исполнено директор Хогвартса произнёс.

– Минус пятьдесят балов с Хаффлпаффа и Гриффиндора за устроенную ими безобразную и ничем не обоснованную в сложившийся ситуации драку. Все зачинщики и участники на месяц отправляются на отработки к нашему завхозу. – и дождавшись, когда все окончательно угомонятся, продолжил: – По результатам совещания коллегии судий от лица дирекции турнира объявляется: чемпионом от Хогвартса был и остаётся избранный от имени этой школы Седрик Диггори. Касаемо же происшествия, всё просто, я всех предупреждал, бросивший своё имя в кубок, не написавший, но именно бросивший. Было установлено, что мистер Поттер именно этого то и не дѣлалъ. Как следствие, каких-либо обязательств между ним и Кубком огня нет. Как нет у него таковых и перед дирекцией турнира. Ты можешь идти, Гарри, возвращайся на своё место, – и взглянувший на своего деда мальчик, получив от того кивок, тут же устроился на первом попавшемся ему по ходу движения месте за его родным гриффиндорским столом. – Что же касается того не слишком умного умника, который всё это продѣлалъ, то дирекцией принято решение его поисков не проводить и вы не ослышались. Контракт между ним и Кубком заключён и он либо сам предстанет перед дирекцией, принесёт извинения и примет участие в состязании как независимый, не поддерживаемый ни одной из школ чемпион. Либо… – о том что, будет либо Дамблдор многозначительно промолчал, при этом всем своим видом давая понять, что ничего хорошего для этого шутника уж точно не будет.

Глава двадцать пятая «О том, почему фамилия имеет значение, ну и о драконах конечно»

Глава двадцать пятая «О том, почему фамилия имеет значение, ну и о драконах конечно»

Совершенно естественным было то, что происшествие подобного масштаба ну просто никак не могло бы оказаться без последствий. А потому, несмотря на состриженные с их буйных голов баллы, подростки всё никак не унимались. Ведь всем и каждому было интересно, каким же именно это образом и главное – кто всё это провернул. Дотошная, что в прочем не редкость для её факультета, Гермиона и вовсе список возможных кандидатов составила и даже Северуса Снейпа в него записала, а что, а вдруг. Гарри, правда, её в этом начинании нисколечки не поддерживал. Чуть позже ему удалось около получаса поговорить с дедом, в любезно предоставленном им для этого кабинете декана. Собственно, оттуда мастер и отбыл куда-то в Лондон. Но даже так время на ошарашенного всем происходящим внука у мастера нашлось. Итогом чего и стала эта его стоическая позиция относительно того, что оно ему и задаром не надо.

Лондон, Косой переулок

В то время, как стоически пережидающий очередной наплыв собственной столь нежеланной им популярности Гарри в библиотеке с Гермионой сидел, мастер палочек был до крайности задумчив. Возможно, что ему это конечно же попросту показалось, вот только и именно это самое только. А потому уже принявший для себя решение мастер достал из письменного стола пергамент и проверив наличие чернил, принялся за составление письма:

Доброго тебе здоровья, дорогая Амелия, не стану растекаться мыслью по дереву, а потому сразу же сообщу. Не далее как сегодня мне пришлось экстренно посетить Хогвартс. По причине того, что на моего внука вот уже в который раз, в этих якобы не имеющим себе равных по защищённости стенах, было совершено покушение. Способом, надо признать, весьма изощренным. Но да ладно, пусть о том, кто им там кубок их сломал дирекция турнира сама думает, не мой внук и это самое главное, но пишу я тебе вовсе не об этом, а о том, что мне до крайности не понравилось то как выглядел, да и ощущался во время всего этого, не побоюсь этого слова, балагана, Бартемиус Крауч. Известный тем, что от и до привержен к букве закона, он тем не менее едва не вынудил моего внука участвовать, и это при том, что никакого контракта между мальчиком и кубком не было. Что я, признаться, всего лишь каким-то одним единственным заклинанием всем там присутствующим и доказал. И показалось мне, что ему всё это очень не понравилось. И я вовсе не о том, что фарс устроили и бурю в стакане воды ну прямо-таки океанического масштаба затеяли, нет. Недоволен он был именно тем, что Гарри не учувствует. Как ты понимаешь, не знать о том, что было в прошлом году, а также, как следствие о том, под чьей именно опекой мальчик находится, он вот никак не мог. И тем не менее, собственно именно этим он и обратил моё внимание на себя. И вот что я тебе скажу, я не я буду, если только он не под Империусом. Мы, Олливандеры, подобное на раз видим. А потому прошу тебя проверить его. Хотелось бы мне ошибаться, очень хотелось. Гаррик Джервейс Олливандер.

Закончил мастер и запечатав конверт, вручил его Вейдеру.

– Для Амелии Боунс, как можно быстрее – напутствовал он важно выпятившего грудь совуна.

То же самое время, Хогвартс

Такого промаха ему скорее всего не простят, думал совершено бездумно грызущий в этот момент ноготь своего большого пальца, запершийся в кабинете защиты Бартемиус Крауч. Хорошо хоть остановился вовремя, и ни на чем сомнительном в итоге не настаивал. Не то и попасться бы было совершенно несложно. Но кто же мог знать. Олливандеры значит, интересно, весьма интересно.

Но вот вновь потянулись однообразные учебные будни. Помирились подравшиеся на почве мнимой несправедливости гриффиндорцы и хаффлпаффцы. И уже после первой совместной для них трудами Олина отработки, вновь были если не лучшими друзьями, то приятелями так уж точно. А уж когда дата первого испытания выяснилась.

И вот где-то между всем этим, а также наделавшем шуму из-за поведения одной не в меру настырной дамы, взвешиванием палочек и озаботилась тем, чтобы проверить главу международного отдела, глава отдела правопорядка. Письмо мастера Олливандера ей очень не понравилось, да и метка кем-то на чемпионате зажжённая, беспорядки опять же. По очень неприятному стечению обстоятельств, никого из устроивших их так в итоге и не поймали. И вот теперь ещё и это письмо.

На то, чтобы всё подготовить, ушло чуть более полутора недель. И вот, недовольный тем, что его отвлекают от дел, Бартемиус Крауч старательно улыбается и делает вид, что безмернейше рад. И если бы не знала где именно искать и на что именно обращать внимание, то ничего бы и не заметила. Вот только Мадам Боунс именно что искала. И, разумеется, нашла. Всего в одной малости, и тем не менее мужчина таки прокололся. А именно на фамилии своего секретаря. Известный как обладатель эйдетической памяти и знатнейший из всех министерских поборников всех мыслимых и не очень правил, он неожиданно назвал юношу Уизерби, а обратившись к тому повторно минут через десять, именовал уже Уиберзби. И этим привлёк внимание и без того наблюдающей за его поведением коллеги.

Уже после вызвала юношу к себе, и прямо в лоб поинтересовалась, с какого именно момента начальник его фамилию коверкать на все лады начал. Как только финал чемпионата мïра по квиддичу завершился, мадам. Ответствовал, всего несколько месяцев как принятый на службу в министерство, Персива́ль. Благодарю, произнесла в ответ глава ДМП и едва за так и непонявшим ничего парнем закрылась дверь, подняла весь свой отдел по тревоге. Спустя сутки Бартемиус Крауч старший был уже в изолированной палате в святом Мунго. А спустя ещё двое суток ориентировки на розыск оказавшегося живым и вполне себе здоровым Крауча младшего занимали первые полосы Пророка. Тогда как сама мадам Боунс лично наведавшись к мастеру поблагодарила его. Ведь если бы не он и, что самое главное, Крауч ведь пытался, и в разговоре со следователем не раз и не два подчёркивал, что именно что намеренно коверкал, надеялся, верил, и потому из раза в раз называл несчастного как угодно, но только не так как положено.

А первое испытание тем временем становилось всё ближе и ближе, всего за какие-то два с половиной дня недалеко от Запретного леса были возведены, в чём-то похожие на те, что были на чемпионате мира по квиддичу, трибуны. И вот в назначенный день все у кого были на это деньги потянулись в их сторону. Да-да, именно так, ведь за входные билеты, как оказалось, необходимо было платить. Это тебе не местный хогвартский квиддич, тут всё по-взрослому. Но Гарри было и в самом деле интересно, а потому он и присоединившийся к нему дядя Дэрек сидели практически на самом верху. И вот до зрителей наконец-таки дошло. А затем в загон к своему дракону вышел вытянувший первый номер Виктор Крам.

– А что это он с драконом такое сделал? – спросил, наблюдающий за тем, как мечется по загону разъярённая действиями чемпиона Дурмстранга рептилия у сидящего рядом с ним дяди, Гарри.

– Ослепил. – лаконично ответил тот.

– А что так можно разве?

– А почему нет? Формула заклинания коньюктивитус в Хогвартсе не преподаётся, так как считается относящимся к боевой магии. Но как видишь, в Дурмстранге, да и в Шармбатоне его вполне себе по школьной программе дают.

– О… – выдохнул в ответ на столь развёрнутое пояснение не отрывающийся от происходящего на арене Гарри.

– Когда я учился, пособие, его содержащее, в секции по продвинутой магии было. Не знаю чего тут продвинутого, но если азы боевой магии из общего доступа убраны, то напиши мне, я тебе эту книгу почтой пришлю.

– А она не запрещённая?

– Нет, просто Дамблдору везде и всюду, как впрочем и министерству, тёмная магия мерещится. Вот она прямо здесь, и как, тёмная она?

– Ну судя по дракону, неприятная.

– Ну а ты попробуй к примеру жалящее не на руку скажем, а на что пупка пониже направить. Не хуже пресловутого первого непростительного проберёт.

– А я видел как оно действует, нам профессор Грюм показал… – замолкнув на полуслове, затих увидевший как на него посмотрел дядя Дэрек Гарри.

– Больной ублюдок этот Грюм, не слушай его.

– Но как же тогда…

– Исключительно в рамках курса, а будет ещё что – то – сразу мне сообщи.

– Он на нас всех Империо накладывал, сказал, что Дамблдор приказал, но на меня оно не подействовало, так что.

– И почему я об этом не в курсе?

– Так не подействовало же…

– А заодно всем и каждому о твоей невосприимчивости к оному рассказало.

– Ой…

– Вот тебе и ой, – передразнил племянника проводивший взглядом уходящего с трофеем с арены Крама мужчина. – ребёнок ты ещё, Гарри, но в следующий раз чтоб обязательно сообщил.

– Хорошо.

– Не переживай, но постарайся понять. Мы с отцом за тебя переживаем и именно поэтому.

– Простите дядя, я честное слово не подумал, а теперь и сам вижу, насколько это было глупо. Хорошо хоть, что с подарком Адэйна не расстаюсь, а не то был бы сейчас там.

– Нет, не был бы, но натерпелся бы сторицей. Тебя бы мы у этих не далёких что так, что эдак бы отбили. С той лишь разницей, что времени это заняло бы больше. Да и скандал бы вышел куда как более знатный. А так и волки сыты, и овцы целы. Собственно именно поэтому и не спорил никто.

– Понятно.

– Ну раз понятно, то смотри, Флёр его кажется приворожить там пытается.

– Так не получится же.

– Настолько уверен?

– Ну у него же жар вокруг. Марится всё, как если бы воздух перегретый, ты не видишь разве.

– Вижу, но как-то признаться… хотя да, ты прав, не получится у неё, сорвётся.

И именно в этот момент дракон всхрапнул огнём и едва не поджарив французскую чемпионку, начал приходить в себя.

"И да, она хватает своё яйцо, будем надеяться, что у нее всё в порядке" – раздалось над стадионом.

Следующим выступал Седрик и складывалось такое впечатление, что он единственный к тому, что его ждало, не был готов. Но тем не менее справился. Не без оказии, но в отличии от Делакур, хотя бы опалить себя этой ящерице-переростку не позволил.

На этом собственно и завершилось первое испытание турнира трёх волшебников. И по оценкам, что интересно, лидировал именно Седрик, его явный экспромт понравился всем без исключения судьям, а от Заменяющего Крауча Перси Уизли и Людо Бэгмена ему досталось по десятке. Тогда как мадам Максим, а вместе с ней и Дамблдор, поставили ему по девять и только Каркаров, что оценил выступление своего, заставившего передавить дракона почти все его яйца, чемпиона десяткой, для Седрика поднял всего лишь шесть, но правды ради, он и для француженки баллов, как говорится, зажал. Итоговый же счёт выглядел так: выступавший первым Крам получил сорок два балла. Французская чемпионка сорок пять, тогда как справившийся со своим заданием максимально чисто Седрик – сорок шесть. Что в общем зачёте вывело его на первое место. С чем его в гостиной родного факультета и поздравили, а заодно и с загадкой для следующего тура познакомились. Громкая она оказалась, зараза, но да тем интереснее её разгадать будет. Именно так в итоге постановили решившие в строгости следовать заветам их факультета барсуки.

Глава двадцать шестая «дѣла сердечный или как Адэйн свою наречённую кузену делегировал»

Глава двадцать шестая «дѣла сердечный или как Адэйн свою наречённую кузену делегировал»

Второе испытание турнира официально назначили на самый конец февраля и до него было ещё далеко, а вот столь неожиданно ворвавшийсяся в практически размеренную и неизменную даже несмотря на турнир жизнь Хогвартса Святочный был близко.

Объявила о нём практически в самом конце своего первого в первом месяце зимы урока, профессор МакГонагалл. Строго, как и всегда, после чего, убедившись в том, что была услышана, всех отпустила. Именно так и началась эта глупая и никому ненужная гонка. Особенно среди старших. Сам Гарри себя таковым ни в коей мере не ощущал. А потому решил попросту не париться, в отличии от чемпионов, для всех остальных посещение бала обязанностью не было. Но не тут-то было, и даже Рон и тот на него собрался. У него, а если точнее, то у его семьи всё вроде бы как на лад пошло. Ведь после того как он машину самому Олливандеру сдѣлалъ его, что называется, заметили, а может быть, что даже более всего вероятно, сам дядя ему и помог. Здесь похвастался, там имя автора творения назвал. Как итог – дѣла у семейства пошли в гору, Артур даже из министерства ушёл. Запатентовал свои плетения и теперь, что интересно, без каких-либо проблем ими прямо в Косом переулке торговал. Представительство своё открыл и заказы, притом весьма интересные, надо сказать, принимал. Они, как оказалось, в соавторстве с дядей работали. Так фирму в итоге и назвали: "Артур и Дэрек", без фамилий, и вензель на визитке А и Д расписные. Рон когда несколько экземпляров от отца получил, несколько дней налюбоваться не мог.

Следствием же стало то, что парень в одночасье из никому не нужного обратился в не иначе как самого желанного принца. Сразу за Седриком и Поттером в иерархии ценности оказавшись. Как оказалось, машиной авторства его отца весьма многие заинтересовались. В том числе и сильные мïра сего. А в середине декабря случилось то, чего вообще никто не ожидал. Прямо в библиотеке к Гарри подошла чемпионка Шармбатона и позвала его на бал. Сама, первая. Это было будто бы гром среди ясного неба. А стоящий перед ней, застуканный ею между книжными стеллажами Гарри стоял и моргал. А та просто протянула небольшой запечатанный знакомой печаткой конверт. И тихо произнесла: "Выручай".

Герб на нетронутом пока ещё сургуче более тысячи слов говорил о том, кто именно является его отправителем. Именно поэтому Гарри почти не колебаясь его надломил, после чего углубился в не так чтобы мудрёное чтение.

О том, что Флёр наречённая Адэйна, Гарри и так знал, как и о том, что свадьба в следующем году у них будет. И вот такая неожиданность. Оказывается, брат в связи со всем бардаком, что из-за этого кубка приключился, приехать не успевает, а тут ещё бал этот для чемпионов обязательный. И либо ему рога, пусть даже и мнимые примерять, либо кузен его выручит. Собственно, именно об этом он в письме и просил. Весь расклад всего в два предложения уложился. Зато ёмко-то как, пробрало аж.

– Хорошо, – дал своё согласие дочитавший послание двоюродного брата до конца Гарри. – Он пишет, что вроде бы предупредил и тем не менее учитывай, что я твою магию на врѣмя танца полностью погашу. Я эту силу в себе не контролирую, а потому готовься к тому, что будет не слишком приятно.

– Всё равно лучше, чем все будут пялиться, Адэйн сказал, что ничего страшного, так что…

На это Гарри просто протянул ей свою правую руку:

– Возьмись, оценишь.

– Ну ничего же себе, – пробормотала спустя минуту сама разорвавшая контакт вейла. – Немыслимо. Я, признаться, читала об этом, собственно так мы с Адэйном и познакомились, он ведь на три курса меня старше. Невероятно, Гарри ты…

– Знаю.

– Зато теперь понятно, как ты друга своего тогда удержал, я заметила, он будто бы потух разом. Секунду назад весь мой был, прости уж за откровенность, и вдруг бах, и как не было.

– Пожалел его просто, да и дурит он иногда честно если, хороший парень, правда, но простоватый и иногда как ляпнет.

– Понимаю.

– Ну тогда до бала получается что-ли?

– Да, до него, и я буду в голубом.

– Ага, форма ваша, красивая кстати.

– Рада, что нравится, – возможно что впервые за долгое врѣмя совершенно искреннее произнесла эта вероятно и сама уже уставшая от своей чрезмерной для всех и каждого привлекательности французская чемпионка. После чего сдѣлала вид, что подходила за какой-то книгой и показательно углубившись в чтение, покинула помещение, направившись к одному из находящихся в читальном зале столов.

Именно так и вышло, что для всех это их соглашение осталось тайной. И потому, войдя в гостиную двумя днями позже, осматривающийся в поисках обещавшего ему шахматную партию Рона, Гарри немало так удивился, обнаружив его не иначе как с траурным лицом, лучшим описанием которого было – краше в гроб кладут.

– Что это с тобой, Рон? Мы вроде бы в шахматы хотели…

Рон поднял голову, на лице его застыло выражение пепельного ужаса. А затем он совершено пустым голосом пробормотал:

– Ну зачем, зачем я это сдѣлалъ? Что меня заставило?

– О чём ты?

– Он… пригласил пойти с ним на бал Флёр Делакур, – ответила вместо брата сидевшая около него Джинни. Гарри показалось, что она старательно прячет улыбку, но руку Рона она гладила с вполне искренней жалостью.

– Чего?!

– Я дурак, знаю.

– Я же тебя предупреждал.

– Да не знаю я, наваждение будто.

– Оно самое, Рон, оно самое. К тому же у неё уже есть пара.

– Тебе то откуда это знать?

– Ох, Рон, мне жаль, правда.

– Нет, только не говори, нет, ты не мог, ты ведь не мог, Гарри?

– Я и не дѣлалъ, она сама подошла.

– Да ну нахрен!? – моментально меняясь в лице, выпалил ушам своим не верящий рыжий.

– Я ведь говорил тебе, что мои кузены Олливандеры в Шармбатоне учатся.

– Ну а это-то тут причём?

– Ну а подумать? Включи уже мозги! Я же весь первый месяц каникул во Франции провёл. К тому же меня Адэйн попросил.

– Кто?

– Кузен мой старший, жених её, если что, – ответил другу Гарри.

– В смысле? Это что, это я получается… ой, мамочки…

– Вот так то, она собственно потому и подошла. Правила эти дурацкие и, в общем, нельзя ему к нам. А они на Рождество помолвку магическую назначили, она ради этого во Францию на каникулы поедет.

– Ну ничего же себе.

– Угу, а мне, как ты понимаешь, права делегировали, как Олливандеру. Представителем назначили и ей прямым текстом в мою сторону указали. Так что не дуйся на меня. Не мой выбор. И не Адэйн бы, я бы на этот балаган и вовсе бы не пошёл.

Так и вышло, что друзья даже по этому поводу не поссорились, а вскоре окрылённый тем, что всё не так уж и плохо, Рон пригласил одну из третьекурсниц с Хаффлпаффа. Да так с ней до двенадцати ночи и протанцевал. Хорошо вышло, но это было потом, а сейчас.

На следующий день выяснилось, что МакГонагалл для них курсы по танцам, чтоб в грязь лицом, значится, не ударили, самолично открыла. Пришлось Гарри умения свои демонстрировать, было оно не великим, но хотя бы какими-то да было. Правда, с партнёром Гарри танцевать наотрез отказался, из-за чего ему в итоге на потеху остальным стул, притом довольно-таки тяжёлый, вручили. Обидѣлась декан, видимо. Но да ничего, справился.

Но вот наступило долгожданное всеми обитателями замка Рождество. В этом году оно было, что называется, особенное. И учителя, чтобы гостей поразить, расстарались. А пока народ в снежки да прочие зимние забавы играл, Гарри с уроками как можно быстрее расправился, да в Хогсмид к приехавшему к нему ради такого дѣла дяде слинял. И дѣлом этим была, разумеется, примерка. А потому полтора часа в машине, и вот они уже в Лондоне, в ателье костюм подобающий случаю примеряют. Тёмный, но не чёрный, длиннополый и вышитым серебром со стороны груди гербом рода Олливандеров пиджак, жилетка, белая сорочка. Галстук бабочка. Всё как у взрослого.

– А шитьё то зачем? – спросил с изумлением рассматривающий своё отражение в зеркале Гарри.

– А ты уже забыл, что эта очказавра с красными ногтями и сумочкой под крока после осмотра палочек написала?

– Эм…

– Вот тебе и эм, страховка это, племянник. Разнюхает же, как пить дать. А так, ну пусть попробует.

– Ооо… – протянул начавший осознавать всю глубину задуманного Гарри.

– Именно, и пусть попробует только. Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте, прыжок вверх, как известно, есть попытка улететь. А нам скандала не надобно, иначе, чего уж там сказали бы девочке первого встречного-поперечного под ручку, да и дѣлов то. Сам понимаешь, она бы справилась. Другое дѣло – это каково бы ей было.

– Плохо бы было, – понурив плечи, произнёс совершенно в ином свѣте увидевший теперь доставшуюся ему роль Гарри.

– Вот и я так же думаю, бал этот дурацкий, никакого покою с этим турниром нет.

На том собственно и закончили, сняли финальные мерки, заскочили в Фортескью. Гарри даже с собой несколько заколдованных, чтобы не таяли, упакованных в красивые брикетики, брусков мороженного прихватил. Друзей в замке оставшихся порадовать. Хогсмид Хогсмидом, но Фортескью и его гений ещё никто во всей объединённой Британии не переплюнул.

На выходе из замка столкнулся с бредущей в сторону кареты, чем-то расстроенной Флёр. Так и вышло, что один из брикетиков к ней перекочевал. Настроения поднятия для. Она даже улыбнуться сумела искреннее.

И вот настал тот самый день. Костюм ещё с вечера прошлого дня прибыл, и облачившийся в него за час до начала, Гарри буквально поразил всех своих соседей по спальне.

– Ого, я и подумать не мог, – пробормотал единственный из них, кто знал о том, что Гарри точно пойдёт, Рон. – Хорошо сидит.

– Твой тоже, – вернул ему улыбку Гарри.

Так все вместе и вышли. Спустились в холл и практически тут же разошлись. Невилл, как оказалось, самую младшую из Уизли пригласил, Дин и Симус тоже без пары не остались, а Рон промямлил что-то насчёт того, что мол они в холле встретиться договорились. И тут же за спину Гарри юркнул. В холл вошла французская делегация, что неудивительно, во главе со своей чемпионкой, а попадаться ей на глаза.

– Удачи, – шепнул Гарри Рон и под прикрытием его, надо признать, что подросшей за лето спины, потерялся в толпе.

– Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, – прозвучал голос профессора МакГонагалл. И сдѣлавший глубокий вдох Гарри направился в нужную ему сторону. В итоге на три шага обогнав так же отреагировавшую на зов заместителя директора Хогвартса Флёр.

– Прошу прощения, мистер Поттер, я сказала участники, – строго сдвинув брови, произнесла одетая в традиционную шотландку МакГонагалл.

– Уи, профессор, он со м`ной, – опередила его с ответом, поравнявшаяся в этот момент с ним Флёр и уже обращаясь к Гарри, произнесла: – Прекрасно выглядишь.