Текст книги "The Elder Scrolls. На изломе времён (СИ)"

Автор книги: Антон Кондрашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Да-да-да, я поняла уже, есть у меня 300 монет, – я заплатила за проход и уже спокойно собиралась выйти, как сзади донёсся знакомый отвратительный голос.

– А ну, СТОЯТЬ, шлюха желторожая, жульё, – опять поносил меня расист Орум, надзиратель в яме. Видимо следил за мной, да как я не заметила эту гору за собой? – Думала, что сможешь обокрасть нас?! Болтаться тебе над воротами...

– Обзовёшь меня ещё раз, дерьмо скампово, и я тебя, мерзкий выродок, испепелю к чертям! – окончательно потеряла терпение я.

Разумеется, тупой орк не понял намёка и попёр на меня со своими дружками. И поскольку я уже была за воротами, оставалось только оставить прощальный подарок. Как хорошо, что я зарядила "Громператор". Прямого попадания сильнейшей молнии посоха не хватило, чтобы убить гигантского орка, но чтобы оставить ожог размером с него на всю жизнь и заставить кувыркаться в конвульсиях было достаточно.

– Счастливо оставаться, отребье Малаката, – бросила я назад самое страшное оскорбление для орка и бросилась наутёк.

Я бежала сломя голову, а когда остановилась и обернулась, то обнаружила, что за мной никто не гонится. Я осталась одна с кучей денег, отличным посохом и провиантом на всю дорогу.

Не знаю, удалось ли Бамф выбраться из города в тот день или в какой другой из дней. Забегая вперёд, скажу, что много лет спустя, работая в Бруме (Самый северный город Сиродила, там произошла одна из переломных битв Кризиса Обливиона) лекарем, я наткнулась на кладбище на могилу некой Бамф гра-Гаш. Надпись на надгробии гласила: "Верной соратнице по оружию и лучшему учителю от преданных друзей из Гильдии бойцов. Пусть твоя сталь будет острой, а броня крепкой!" Я не уверена, что это именно та Бамф, которую я знаю, но имя полностью совпадает.

Вот так мне удалось покинуть самый отвратный город всего Эльсвейра, уж поверьте, я знаю. Грязная и воняющая, с больным от крыс животом, но сильно разбогатевшая, я пошла дальше на юг, где, согласно карте, можно было нанять транспорт до Коринта.

Никогда, я подчёркиваю, НИКОГДА не приезжайте в Оркрест!

***

Тициан улыбнулся, прочитав последнюю фразу, и перелистнул страницу. Оттуда на него выпало письмо, подписанное Хасгерд. Удивлению Тициана не было предела: "И откуда в книжечке Лаффориэль это письмо? Почему она не хотела его отдать? Ладно, почитаем", – и агент развернул пергамент.

"Дорогая Хасгерд, я не могу дождаться момента, когда вновь увижу тебя, лежащей на атласных простынях. Я жду с нетерпением, когда наши тела сольются воедино, и мы проведём ещё одну бессонную ночь в моём царстве наслаждения и запретных желаний. Надеюсь, ты придёшь ко мне вечером, через три дня. Наша любовь сильнее, чем все армии мира, чем извержение вулкана, чем сама магия! Я буду ждать тебя около канала, ведь вид оттуда так нравится нам обоим..."

Даже Тициан, привыкший рыться в чужих тайнах, был раздосадован этой запиской. Чувства мало, стиль слабоват, много пошлости и информации про этого Брунвульфа мало. "Ну что за мужчины нынче пошли", – думал агент, перечитывая письмо в поисках зацепок, пока его не прервал Софиус, незаметно оказавшийся прямо перед ним.

– Здравствуй, Тициан!

– Твою мать, Софиус! – воскликнул агент, – Подчеркну, что ты меня постоянно подкарауливаешь некстати. Но ты можешь помочь.

– Помощь за плату!

– Получишь, если информация подтвердиться. У меня есть письмо и имя, необходимо узнать, где сейчас этот мужчина.

Тициан передал нищему письмо и сказал имя. Тот его очень внимательно прочитал и задумался минут на пять, расхаживая вдоль балюстрады и приговаривая: "Брунвульф... Брунвульф".

– Знаешь, есть у меня одна идейка. Живёт в городе один такой Брунвульф. Звать "Два рта", не спрашивай почему – не знаю! Он... торговец.

– Чем торгует?

– Ну... женщинами он торгует. У него бордель, по описанию очень похож на то, что описано в письме. Шанс так себе, но попробовать стоит!

Но Тициан уже не слушал, направляясь к своей цели чуть ли не бегом.

Найти заведение этого самого Брунвульфа оказалось несложно: очень уж знаменитым местом был этот бордель. Тициан также имел и личную причину отыскать этого типа: имперскому разведчику страшно хотелось выяснить, почему же его прозвали "Два рта".

Дверь ему открыла вызывающе обнажённая девушка, одарив поистине сладкой улыбкой.

– Добрый день, добрый господин, – она проводила его в прихожую, – Желаете расслабиться?

– Нет, желаю встретиться с Брунвульфом.

– Простите, добрый господин, он не продаётся.

– Вы меня не правильно поняли, – покачал головой Тициан и из его кармана выскользнул тёмный клинок из эбонита, – Где он?

– Вниз по лестнице, там дверь в комнату для особых клиентов! Девушка тоже там!

Пройдя по узенькому коридору, он увидел дверь, с виду очень массивную. Агент уже почти дошёл до неё, когда она открылась и оттуда выбежал невысокий норд с чёрными волосами. По внешности сразу и не поймёшь, что же он такого сделал-то, что его прозвали "Два рта". Зато вот магом был наверняка, что доказывал огненный шар в его руке.

Для натренированного диверсанта и разведчика тайного разведывательного подразделения Императора такие посредственные маги – просто мухи. Брунвульф не успел атаковать трижды, а агент уже схватил его руку, слегка вывернул и полоснул по внутренней стороне. Кровь хлестнула во все стороны из разрезанной артерии.

– Вы бы лучше пошли и перевязали руку, пока кровью не истекли, – дружелюбно посоветовал Тициан.

Судорожно зажимая разрез, Брунвульф пробежал мимо агента вверх по лестнице, выкрикивая что-то.

Зайдя в комнату для "особых клиентов", Тициан нашёл Хасгерд, спрятавшуюся в шкафу. Прежде закрыв дверь на щеколду, убийца повернулся к перепуганной женщине.

– Доброго дня, госпожа Хасгерд, – поприветствовал её Тициан, – Нам надо поговорить.

– Нет, пожалуйста, я ничего не знаю, клянусь!

– Увы, но я не поверю тебе, да и вопить я, если честно, не вижу смысла. Комнаты для особых гостей всегда обиты толстым слоем ткани, чтобы не было слышно никаких звуков.

– Я ни в чём не виновата, Тициан, а не знала, что Брунгильда такое задумает, клянусь! Пожалуйста, не трогай меня!

– Врёшь, Ньюхейм купил тебя с потрохами, а потом бросил, как грязную тряпку. Ты что-то от меня скрываешь! Таким нехитрым образом, есть только один надёжный способ...

Тициан в мгновение ока выхватил свой эбонитовый кинжал, саданул коленом по животу Хасгерд, а когда она упала на колени, сжал руку Хасгерд и приставил к её мизинцу нож.

– Итак, либо ты, мне рассказываешь, либо по очереди расстаёшься со своими пальцами. Знаешь, в имперской академии прекрасное обучение искусству пыток, а в них я был лучшим. Поверь, ты выдержишь долго.

– Пощадите, – рыдала жрица, – Я правда ничего не знаю, клянусь...

– Опять врёшь, Хасгерд, – Тициан сделал надрез на пальце женщины, – Даю последний шанс покаяться, – перекрикивал он всхлипы-крики перепуганной жрицы, – После этого я отрежу тебе мизинец, и начнём сначала.

– Прошу, пощадите...

– Какая жалость, ну ладно, мизинец, так мизине...

– ПОСТОЙТЕ! – со всех сил крикнула Хасгерд, видимо, надеясь, что её услышать. Бесполезно, подвалы Маркарта были отличным, с точки зрения убийств, местом – ничего не слышно, – Хорошо-хорошо, я вам всё расскажу...

– Какая жалость, что уже поздно... – одно движение, и жрица осталась уже без пальца. Вопль женщины сотряс помещение так, что Тициану пришлось кричать, чтобы было слышно его слова, – Итак, продолжим.

– ЭТО БЫЛ НЬЮХЕЙМ! ЭТО ОН ПРИКАЗАЛ СТРАЖНИКАМ УБИТЬ ПРОРОЧИЦУ! НЬЮХЕЙМУ НУЖЕН ПЕРЕВОРОТ!

– О, даже так, что-то ты мне совсем без страха врёшь. Ладно уж, отрежу тебе сразу всю кисть.

– НЕТ, ЭТО ПРАВДА-А-А, – срывая голос, вопила жертва допроса, содрогаясь в конвульсиях, казалось, будто выше её голос уже не поднимется, – Я РАБОТАЮ НА НЬЮХЕЙМА, ОН МЕНЯ НАНЯЛ! И ОН ЖЕ УСТРАИВАЛ ПОКУШЕНИЯ ВО ДВОРЦЕ, ЧТОБЫ УБИТЬ ТЕБЯ И ЯРЛА!

– Почему он работает с Изгоями, ведь они нападают на его шахты?

– Т-т-только для отвода глаз... – задыхалась от истерики Хасгерд, – Пока Изгои держат блокаду Предела, Ньюхейм задирает цены на некоторые товары...

– Вот молодец! – одобрительно похвалил Тициан, похлопав по плечу полумёртвую от страха жрицу, – Всё сделала правильно. Будем надеяться, что тан Ньюхейм будет посговорчивей тебя. А теперь концы...

Всё это время агент не обращал внимание на звуки снаружи, да вот теперь пришлось, потому что дверь в комнату выбели несколько крепко сколоченных мужчин. Предводительствовала ими вооружённая женщина в тяжёлой броне. Тициану хватило только одного взгляда, чтобы узнать Бьорну, хускарла Ньюхейма.

– Добрый день, Бьорна! Рад вас видеть!

– Назови мне хоть одну причину, чтобы не убить тебя на месте, – угрожающе начала Бьорна.

– Я хочу предложить Ньюхейму то, чего он так страстно желает! Ну как заинтересовал?

– Хорошо, – стальным тоном ответила хускарл, – Народ, забери эту хнычущую курицу и уходим, пока стража не набежала! А ты, ни на шаг в сторону!

Выходя из борделя, Тициан был готов поклясться, что видел торчащий из-за угла нос Софиуса.

***

Дом тана Ньюхейма "Влиндрел-холл", говорят, был куплен им за крупненькую сумму, более 20 тысяч септимов вместе с меблировкой. Разумеется, около его дверей стояла охрана.

Расчёт был простым: если тан настолько обнаглел, что приказал своим головорезам действовать в открытую, то даже разоблачённым будет играть до последнего. Как говорили на юге: "Делать хорошую мину при плохой игре". Да тут ещё и такая возможность: цель нескольких хорошо подготовленных покушений сама пришла в дом убийцы. Не смотря на это, Тициан был совершенно уверен, что с ним ничего не сделают.

Внутри дом тана впечатлял своим убранством: ковры на стенах, ковры на полу, картины известных художников, развешанное по стенам оружие, ряды манекенов в доспехах, вооружённая охрана в прихожей, с кухни тянуло чем-то вкусным, на столе уже разложили столовые приборы и стаканы.

–Добрый вечер, Тициан, присаживайся, – пригласил Ньюхейм к столу своего гостя, – Давайте поедим и обсудим всё, что вы хотели бы мне сказать.

– Прежде всего, тан, – обратился гость к хозяину, присаживаясь за стол, – В следующий раз выбирать соглядатаев тщательнее. Хасгерд выложила мне всё, только я пригрозил ей отрезать палец.

– С ней всё в порядке? – с интересом спросил Ньюхейм.

– Не очень, полагаю, у неё будет новое прозвище. Но жить будет, – улыбнулся шпион.

– Что ж, мы это исправим... итак, вот ты передо мной. Всё знаешь. Есть причины не убивать тебя?

– Всё очень просто, тан. Вы хотите того же, чего и я.

– Это чего же?

– Чтобы на троне Маркарта сидел более... гибкий человек, чем нынешний ярл. Изгои, подчеркну, помогли: устроили хаос, взвинтили цены, в Маркарте царят бунтарские настроения. Но, сдаётся мне, скоро потери превысят прибыли.

– Тут ты прав, я теряю шахту за шахтой. Хорошо, по крайней мере, звучит более-менее логично. Но какой же у тебя интерес в этом деле?

– Скажем так, мне очень не нравится нынешний ярл и его лозунги. Таким нехитрым образом, можно подчеркнуть, что моя сторона также определена. Кстати, Хасгерд и Брунвульф – интересная пара, вы знаете, почему его зовут «Два рта»?

– Меня не интересуют такие мелочи, только цифры. Но я благодарен тебе за то, что разыскал убежавшую женщину раньше ярла, Бьорна, – обратился к хускарлу Ньюхейм Одинокий, – позаботься о... деталях.

– Слушаюсь, мой тан!

– Тициан, или я должен сказать "специальный агент", с нашими мотивами мы разобрались. Осталось разобраться с платой. Что ты можешь предложить?

– Я дам вам трон Маркарта, вход в имперскую торговую систему, многостороннюю поддержку имперского правительства и ключ от двери в Зале мёртвых, для чистого прохода.

– Это очень интересное заявление, Тициан. А что ты хочешь взамен?

– Взамен я прошу всесторонне поддерживать интересы Империи в Маркарте, сохранить мне жизнь и выделить крупный отряд для захвата большого оплота Изгоев на севере.

– С первыми двумя проблем не будет, можешь уверить в этом своё начальство. Но зачем тебе армия, да и зачем мне убивать тех, кто на моей стороне? – задал логичный вопрос Ньюхейм.

– Подчёркиваю, что водиться с Изгоями – опасная игра. Я думаю, вы помните, что случилось с Тонаром Серебряная кровь. Как скоро они или те, кто стоят за ним поймут, что вы им больше не нужны? Да и потом, вы своей цели достигли, вам больше не нужны эти дикари. Самое время показать народу Маркарта, кто заботится о своих подданных, – предложил Тициан.

Ньюхейм оценивающе смотрел на Тициана, размышляя о предложенной сделке. У этой ситуации было два возможных развития. Либо тан принимает предложение, занимает трон и Тициан сохраняет свою жизнь и его миссия в Маркарте завершается наполовину, либо Тициан убирает недалёкого Ньюхейма с дороги и пытается найти нового претендента на Маркартский трон, что нежелательно.

Но всё-таки Тициан не ошибся в выборе. Расчётливость, алчность и уверенность Ньюхейма в собственных силах перевесили чаши весов.

– По рукам, после завершения дела, моя наёмная армия и стража Маркарта поможет тебе в атаке на оплот.

***

В камере Лаффориэль было только одно маленькое окошечко под самым потолком. Но сейчас даже через него перестал просачиваться свет. "Видимо, наступила ночь. Я сижу тут уже несколько часов, проклятая камера. Когда этот разодетый паж меня вытащит отсюда?" – скучала без дела целительница. Снаружи её камеры ритмично вышагивал тюремщик, звеня кольчугой.

Внезапно шаги его затихли, после чего раздался металлический стук, будто кто-то уронил мешок монет на пол. Через мгновение в замке щёлкнул ключ, и дверь со страшным скрипом способным перебудить весь замок, открылась. В камеру вошёл Тициан, в сопровождении двух одетых в полные доспехи наёмников.

– Доброго вечера, уважаемая Лаффориэль. Надеюсь, ожидание не было долгим?

– Чего ты как долго, недопаж? – слегка неблагодарно выразилась альтмерка, – Я тут просидела целый день моей жизни, для меня это критично. Да и что, вообще, происходит?

– Тут происходит небольшое свержение власти, целительница, прошу следовать за мной.

– Что?! Ты что учинил в моё отсутствие? Переворот?!

– Не время для пререканий, леди Лаффориэль, подчёркиваю, всё уже свершилось.

– Значит, с Хасгерд ты уже поговорил. Она в порядке?

– Конечно, жива-здорова, сейчас у своего любовника, – не моргнув, соврал Тициан, – Кстати, а почему Брунвульфа прозвали "Два рта"?

– Ах, этого! Жрицы говаривали, что он весьма умело ублажает женщин, и не только словами, так что дамочки на него так и липнут.

– И только-то? – слегка расстроился шпион, – Да, вот ваша книжица, позвольте узнать, откуда у вас письмо к Хасгерд?

– Откуда ты взял её?! Ты что, читал мои записи?!

– Это же мемуары, их все когда-нибудь прочтут. Так откуда письмецо?

– Порылась в личных вещах Хасгерд, когда та сбежала. А ты, молодчик, поступил очень невоспитанно!

Пока Лаффориэль и Тициан продвигались по Подкаменной крепости, им всё чаще попадались убитые стражники Маркарта. Ньюхейм, видимо, не желал огласки своей деятельности, так что попросту умертвил всех свидетелей. Из-за давным-давно севшего зрения Лаффориэль даже днём видела плохо, а уж ночью, в огромном мрачном замке, её пришлось вести Тициану за руку до самых покоев ярла. Там и правда, всё было уже завершено: ярл был схвачен, хускарл – убит.

– Тициан, что происходит? – пытался вырваться ярл, старик, одетый в ночнушку, – Ради Талоса всемогущего, что ты делаешь, Ньюхейм?

– А вы разве не видите, мой ярл? – безэмоционально вещал тан, – Провожу насильственную смену власти. Из-за того, что вы сговорились с Изгоями, не только упали мои прибыли, но и погибло множество людей. Вам должно воздаться за это. Бьорна!

– Нет, прошу, пощадите, это не я, это НЕ... – молил о пощаде старик, но Бьорна, не сомневаясь ни секунды, пронзила его сердце.

– Отлично, Тициан, – обратился к шпиону Ньюхейм Одинокий, – В свете удавшегося убийства ярла ублюдками-Изгоями я стану временным ярлом Маркарта, до моего официально избрания, конечно, – самоуверенно сказал Ньюхейм, – Как и запланировано, армия в составе около ста пятидесяти наёмников и стражников выступит на лагерь, как только ты укажешь им путь. С тобой приятно иметь дело.

***

– И чего ты добился, революционер?! – взбеленилась Лаффориэль, как только вышла на свежий воздух, – Вместо предателя ты посадил на трон жадного дельца, который только о прибыли и думает. А сколько жизней загублено!

– Жизни не интересуют ни меня, ни моё руководство. Всё пока идёт по плану. На троне вместо очередного правителя под лозунгом "Скайрим для нордов!" оказался проимерски настроенный человек, готовый к сотрудничеству. Также есть ещё несколько бонусов от нового ярла Маркарта, но о них я распространяться не имею права. Осталось дождаться возвращения вестника!

– Ты знаешь, что ты ещё хуже Ньюхейма? Ты, да даже слов для тебя нет! – и Лаффориэль пошла к себе в комнату.

***

Этой ночью же, несколько Изгоев, ведущих наблюдение за Маркартом, нашли в реке голый труп женщины без головы. Из остальных повреждений на теле женщины был только недавно отрезанный мизинец на руке...

Глава 8

. Мотыльки на западе, волки на севере.

Крытая повозка, запряжённая парой лошадей, катилась по ухабистой дороге где-то посреди сухих равнин Хаммерфелла в сопровождении восьми вооружённых людей в имперской военной форме. На броне спереди каждого сопровождающего был выгравирован особый знак – эмблема Пенитус Окулатус. Можно было лишь гадать, какую важную фигуру перевозили эти натренированные телохранители.

Путь их пролегал мимо небольших каменных возвышенностей, коих много на просторах Хаммерфелла. Внезапно, им навстречу выехал вооружённый отряд наёмников с эмблемой в виде белого солнца на броне. Путь назад также был перекрыт воинами с такой же эмблемой.

– Не двигаться, ясно дело! – гаркнул командир, – Вылазь из повозки, жрец, пока цел!

После этих слов наёмники вытащили арбалеты и прицелились в сопровождение и возницу. В ответ те натянули луки и приготовили огненные шары и ледяные копья.

– Подождите, я выхожу, – раздался из повозки спокойный мужской голос.

– Стойте, господин Корнхолд! – крикнул один из охранников, – Не поддавайтесь на угрозы этих бандитов.

– Капитан Нерон, это совершенно бессмысленно, вы только погубите своих людей, – продолжил спокойным тоном Корнхолд.

– Значит мы умрём, защищая вас! – гаркнул Нерон и выпустил стрелу в капитана наёмников.

Та попала в броню и отскочила. За этим последовала команда: "Стреляй", – и в телохранителей полетели арбалетные болты, а в наёмников – стрелы и заклинания. Следуя оговорённому плану, возница и один охранник пустили лошадей с повозкой в галоп, прорвали строй наёмников и помчались прочь.

– Догнать, – гаркнул капитан.

– Не пускать их! – приказал Нерон.

Никто не заметил ещё одну фигуру, притаившуюся на вершине каменной возвышенности. Когда повозка понеслась прочь от места сражения, фигура, вблизи оказавшаяся каджиткой, разбежалась, сгруппировалась и прыгнула.

Даже самые натренированные имперские акробаты позавидовали бы этому прыжку. Только кошка может совершить такой грациозный прыжок. Пролетев пару метров, каджитка схватилась за угол, подтянулась и грациозно приземлилась прямо на крышу повозки. Один из охранников обернулся и смог рассмотреть её поближе.

Мех прыгуньи был желтоватый, в чёрную пятнышку, как у леопарда. На задних лапах, или ногах, не было обуви, а на руках были надеты странные перчатки, больше смахивающие на оружие: металлические напальчники с длинными острыми металлическими когтями. На тело надет лёгкий костюм, не стесняющий движения, на хвосте – металлический утягивающий обруч, своеобразное украшение у каджитов. Острые ушки в нескольких местах проколоты кольцами серёг. А глаза... глаза излучали такую всепоглощающую ненависть, что всякая жертва замирала под взглядом каджитки.

Охранник, молодой парень, только и успел заметить эти глаза, когда металлические когти оставили на его лице пять глубоких порезов, частично стянув кожу. Его тело упало на дорогу, прямо под колёса повозки. Сильно тряхнуло, но загадочная убийца удержалась без каких-либо усилий. Следующим на очереди был возница, прыгнув на соседнее с ним место, каджитка одним движением когтя перерезала ему жилу на шее.

Остановив повозку и скинув истекающий кровью труп с козел, кошка подошла к задней двери повозки и открыла её. Навстречу ей вышел совершенно спокойный мужчина под пятьдесят. Кучерявые волосы, тронутая сединой бородка, серая ряса, – ничего не выдавало в нём какого-то примечательного человека.

– Простите, что не поднимаю руки, – обратился человек по фамилии Корнхолд, – Но я сомневаюсь, что вы тут чтобы убить меня.

– Точно так, Декимиус. Вы знаете, жреца Мотылька очень трудно найти, поэтому ваша смерть – последнее, что нам нужно. Разрешите представиться, моё имя Ненависть.

– Каджит, который обращается к себе в первом лице, странное имя, ваша осведомлённость обо мне. Сегодня очень необычный день, Ненависть.

В этот момент к повозке подъехал отряд наёмников, недосчитавшийся пяти человек.

– Положены все до последнего, Ненависть, ясно дело, – отрапортовал капитан, – Никто ничего не расскажет!

– Вы убили их всех, – с разочарованием произнёс "пленный", – Жаль, они были хорошими собеседниками.

– Скажите спасибо, что вы не с ними, – заткнул Декимиуса капитан.

– Заткнись, Вахарро! Да как ты смеешь?! – сверкнула глазами Ненависть.

– Ничего страшного, дорогая моя, – мягко улыбнулся жрец мотылька, – Я же всё-таки ваш пленный. Мне жаль моего сопровождения, но они сами виноваты, раз не послушали меня.

– Господин Корнхолд, вы не пленник, а гость. Я здесь для того, чтобы пригласить отобедать с моей госпожой, – внесла ясность каджитка.

– Какой интересный способ приглашать к обеду. Разумеется, я не откажусь от такого. Составите мне компанию за беседой, дорогая Ненависть?

– С удовольствием, только, с вашего позволения, я сниму свои боевые перчатки, дабы не смущать вас видом крови.

– Извольте! – и Декимиус вместе с Ненавистью скрылся в повозке.

Группа двинулась дальше по дороге, но вот сопровождение уже было другое. Капитан Вахарро сжимал кулаки от злости, а от его мыслей скрежетали зубы: "Гость он, ясно дело! Гость! Ты рискуешь жизнью ради гостя! Ну и тварь же эта Ненависть, ясно дело, и где только Катария берёт таких безумцев?"

***

Тем временем в Скайриме, ещё до переворота в Маркарте, трое наших героев бодрым шагом направлялись на север, во владения Хаафингар, где по данным Тициана располагался оплот Изгоев и возможное местоположение семьи Варди. Под припекающим солнцем шагать по хорошей дороге – одно удовольствие. Всё-таки Предел – прекрасная земля, и если бы не коренное население, то в его землях можно было бы жить припеваючи. Покрытые зелёными лугами холмы, пещеры и карьеры, глубокие и мелкие речки, древние двемерские и нордские развалины, – каждый нашёл бы себе занятие по душе. Так когда-то решили поселенцы, решившие основать деревушку Картвастен, первый перевалочный пункт на пути к Драконьему мосту. Но их мечтам не суждено было сбыться: год за годом их единственным доходом были две шахты, в которых добывали серебро. Поэтому деревенька стала мишенью Изгоев, бандитских отрядов и крупных нордских семей, вроде Серебряной крови. На данный момент шахты всё ещё принадлежали Энитаху, их изначальному владельцу. Так что, сколько эта деревенька не существовала, но ни капли не разрослась и не стала богаче. Пара домов, своя кузня и плавильня, шахтёрский барак, да сама шахта, – вот и всё, из чего состояла вторая остановка на пути трёх воинов. Селяне мрачно и подозрительно смотрели на Герберта, а собаки скулили при виде Эйвинда, поджав хвосты и спрятавшись кто где мог.

– М-да, какое-то мрачное местечко, честно говоря, – сомнительно разглядывал ветхие домишки Варди, – Ты уверен, что стоит тут останавливаться, Эйви? Как бы не нарваться на неприятности.

– Эй, да не боись, друг Варди, – жизнерадостно оглядывался по сторонам Герберт, – Нет ничего лучше сражения ради славы и богатства. Так что я пришёл по адресу! А ты что скажешь, Эйви?

– Сколько раз тебе говорить, чтоб так меня не называл, – раздражённо ответил Эйвинд, – Неужели так сложно запомнить? Судя по солнцу, сейчас около полудня, а значит – самое время для привала. Но не задерживаемся надолго! Мы и так уже день идём, не хватало нарваться ещё на один отряд Изгоев! Даю три часа.

– Ху-ух, целых три часа! Да за это время состариться и умереть можно! Слушай, какое волшебное действие оказало лечение на тебя, ты, оказывается, даже злиться умеешь! О, шучу, шучу, – рассмеялся Герберт и поспешил уйти подальше.

– Я в местную кузню, подлатаю доспех, можешь отдать свой, я и его поправлю.

– Благодарю, Варди, мне и так удобно, но я с удовольствием тебе помогу! – с энтузиазмом вызвался Эйви. Всё-таки это заклинание его совершенно преобразило: вся апатия испарилась без следа.

– Не стоит, правда, ты там только мешать будешь, – возможно, слишком поспешно отказался от помощи кузнец, и в воздухе повисло напряжённое молчание.

– Ну тогда пойду порыбачу, ты-то небось, уже забыл, какой стороной удочку держать. Если останется время – приходи, как в старые добрые времена! – оптимистично заметил Эйви и пошёл вниз, к реке, заранее зная, что Варди ни за что не придёт. Достав из своего заплечного рюкзака нить, Эйвинд соорудил простенькую удочку и сел рыбачить около самого края воды. "Всё-таки, на что я надеялся, когда пошёл с ним? Что всё будет как прежде? Я всегда знал, что этого никогда не случится. Я надеялся, что прощу сам себя? Но день ото дня мне всё тяжелее поддерживать разговор, а Варди даже и начинать его не хочет. В общем, с начала нашего путешествия, для меня не изменилось ничего. Я так хотел помочь людям, столько для меня сделавшим, но что я могу, в одиночку? Ну вот, я окончательно запутался. Как хорошо...", – размышлял, сидя у реки Эйвинд, когда ход его путаных мыслей нарушил ухнувший голышом в реку Герберт, обрызгав Эйви с головы до ног, при этом радостно гогоча и нахваливая водичку. Вот тут-то терпение рыбака и не выдержало.

– Даэдра тебя возьми, придурок! Какого скампа ты творишь? Ты что, не видишь, что я тут сижу, ты не мог пойти купаться куда-нибудь в другое место, да ещё и вести себя чуть тише! Нет, ну почему каждый раз, когда я хочу тихо посидеть и подумать в одиночестве, обязательно приходишь ты и творишь невесть что?!

– Ты закончил свою полную гнева и ненависти тираду, соня? – саркастично спросил пловец, сидя по грудь в воде, – Поверь, не для тебя стараюсь, просто по какой-то причине ты постоянно липнешь ко мне...

– Чего ты сказал? – поддался на провокацию Эйвинд, – Вот теперь ты получишь, только попробуй вылезти из воды, я изобью тебя вне зависимости от того, есть на тебе штаны или нет!

– О, вот так угроза, так вот ты какой на самом деле, Эйви, когда ты не сонный, как медведь средь зимы.

– Я же просил меня так не НАЗЫВАТЬ, – крикнул Эйвинд и вскочил на ноги.

К несчастью для него, поросший мхом камень оказался ловушкой для неосторожного рыбака. Поскользнувшись, Эйви полетел прямо в воду, сильно ударившись спиной о каменное дно, правда из-за брони, которую он так и не снял, удар даже не почувствовался. Вынырнув из воды, мокрый, но остывший Эйви понял, как же глупо он сейчас выглядит. Для Герберта этот факт был также яснее некуда.

– Ах-ха-ха-ха, – заливался хохотом Герберт, демонстрируя свои зубы всему миру, – Эй, соня, я-то думал, что купаться принято без брони, скажи спасибо, что там не глубоко, а то ты мне ещё и жизнью стал бы обязан, ха-ха-ха. Уф, – спустя некоторое время выдохнул Герберт, – Ну ты даёшь, не только порыбачил, но и поплавал. По-моему, отлично совместил два занятия!

Все вышеперечисленные насмешки Эйвинд гордо пропустил мимо ушей. Однако обида так и жгла душу несчастного мужчины, ну кто бы мог подумать, что взрослый детина так расстроится из-за небольшого инцидента.

– Эй, мужики, – крикнул бегущий со стороны деревни Варди, – У нас проблемка! Эм, Эйви, а почему ты весь мокрый, да ещё и в доспехе? Ты же вроде купаться не собирался.

– Ну, как я уже говорил, наш друг решил совместить два занятия за раз, причём весьма успешно! Но сейчас это не важно, что за проблема? – ответил за насупившегося Эйвинда Герберт.

– Там в деревню заявились какие-то солдаты, все в броне. Не знаю, зачем, но похоже, что они из Маркарта. Нужно сваливать быстрее!

– Обычно Варди чересчур осторожен, но сейчас я с ним вполне согласен, не стоит без причины светиться перед головорезами из Маркарта, – присоединился к товарищу Эйвинд.

Однако последовать дельной мысли не получилось: похоже, Варди всё-таки заметили, потому что следом за ним по дроге от деревни уже спешили два мужика с топорами наперевес, в полном стальном доспехе, да ещё и в шлемах, ну точно – наёмники какой-нибудь важной шишки из большого города. Впрочем, эти двое явно важностью не отличались: из-под шлема торчали грязные патлы, а от самих разило кислым пивом и какой-то тухлятиной, – в общем, самые настоящие бандиты с большой дороги, которые волею случая оказались в наёмничьем отряде.

– Эй, вы трое! – неприветливо начал один из подошедших, – Какого хрена вы там делаете? Вы что, не слышали? Всем немедля собраться в деревне! Ну-ка живо побежали, пока не отведали топора! – угрожающе затряс упомянутым оружием второй.

– И с какой это стати мы, трое весьма занятых путешественника, должны следовать приказам кого-то вроде тебя? – угрожающе серьёзно обратился к незваным гостям совершенно голый Герберт.

– Герберт..., – чуя недоброе, окликнул Варди.

– Да потому, голозадый, что если ты начнёшь перечить, то мы просто тебя изобьём до полусмерти, а потом ещё парочку твоих односельчан, а если уж разойдёмся, то и всю деревню, – мерзко заухмылялся головорез, – А уж что до баб, то все кусты в этот день будут ими за...х-р-р-р.

Договорить до конца все свои планы детина не сумел, потому что одним быстрым движением Герберт рассёк ему горло кинжалом, и вся броня вместе со шлемом не помогли. Где всё это время Герберт прятал нож, осталось загадкой. Бедняга всё ещё пытался что-то сказать сквозь бульканье, а потом просто брякнулся грудой металла наземь. Застывший от неожиданности, товарищ поверженного поднял глаза на Герберта, который в данный момент даже голый выглядел грозно. Так что нельзя винить за малодушие бедного наёмника, хотя оно его и не спасло. Одним быстрым прыжком Герберт настиг его и всадил клинок в зазор между пластинами брони. Закричав от боли, незадачливый противник был убит ещё до того, как сделал два шага. Но Герберта это совершенно не волновало, он уже быстрым шагом направлялся к Картвастену, схватив свой меч и на ходу натягивая штаны. Из деревеньки доносились громкие голоса и ругань, а Варди и Эйви ничего не оставалось, как бежать следом за товарищем.