Текст книги "The Elder Scrolls. На изломе времён (СИ)"

Автор книги: Антон Кондрашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18. Сжигая за собой мосты

Битва закипела с прежней силой: люди Зафер продвигались вперёд, стараясь не попасть под драконий огонь. На балконе разгорелась ожесточённая схватка: один герой против пятнадцати противников разом.

Так кстати прибывший драконоубийца был вооружён каким-то зачарованным клинком, на его лице была драконья маска, скрывавшая его или её настоящее лицо, а в левой руке был самый странный щит, который когда-либо видели. Впоследствии Зафер узнает, что это Разрушитель Заклинаний, двемерский щит на который Периайтом, даэдрическим владыкой чумы, было наложено заклинание, способное блокировать не только физические, но и магические атаки. Очень ценное приобретение для борьбы против магов.

Дракон понёсся на балкон, извергнув пламя на женщину-мага огонь, но она остановила драконье дыхание так же легко, как до этого раскидывала огненные шары. Сотворив обеими рукам ещё одну сферу, она дала залп по атаковавшему её ящеру, разгорелся очередной взрыв огня. Когда пламя рассеялось, стало видно, что гордому Дова такой огонь вообще не страшен.

– Пекла! – громко выкрикнула Ярость, – Задержи их!

– Но нас же всех убьют! – попыталась возразить ворожея, но Ярость уже зашла в дверь самого храма, улыбнулась и ещё одним взрывом обрушала всю балюстраду, перекрыв проход внутрь.

Меж тем, Довакин продвигался всё дальше и дальше, быстрыми и уверенным взмахами меча убивая ведьму за ведьмой. Эти женщины пытались сопротивляться, посылая в него огненные шары, ледяные копья или разряды молний, но все они оказались разбиты о преграды даэдрической реликвии. Удар – смерть, удар – смерть, блок – удар – смерть. Звучал Ту'ум, от которого ведьмы слетали с балкона как тряпичные куклы. В конце концов, осталась только Пекла, брошенная на смерть союзниками ворожея.

– Прощу, герой, пощади! – взмолилась уродливая женщина-птица, – Битва окончена, вы победили!

– Знаешь, если бы меня попросил об этом Изгой, бандит, солдат или наёмник, да даже некромант, я бы ещё подумал. Но таких как вы я ненавижу, вы годами подначивали коренных жителей Предела на бесконечную войну с нордами, вы годами приносили людям только боль, страх и горе! От этой войны только одно горе. Таким как вы, извращениям Хирсина, нет прощения! – высокопарно произнёс Довакин и занёс меч.

Пекла довольно быстро сотворила ещё один огненный заряд и выпустила в своего палача. Её последний удар не возымел никакого эффекта, как и все предыдущие атаки. Меч опустился, и несуразное, кривое тело ворожеи осело на пол, но уже без головы.

Довакин даже на секунду не остановился около поверженного противника, поспешив к заваленному проходу в храм. Для мастера Крика эта преграда не значила ничего – всего три слова: "Фус-Ро-Да", у каменный завал разлетелся на куски оставив огромный зияющий проход.

***

Варди был точно уверен, что вот сейчас сражение и закончится! К сожалению, всё пошло совсем не так, как хотелось. Один из взрывов, который скинул их с горы, прогремел прямо в помещении, часть потолка обвалилась, храм, возрастом в несколько сот лет, угрожающе затрясся.

Ларак на секунду отвлёкся, но этого вполне хватило, чтобы Вересковое сердце снова вскочил на ноги, но из-за падающих с потолка камней ему также пришлось оставить орка и обратить внимание на балкон

Точнее на то, что от него осталось. Посреди помещения стояла загадочная женщина-маг, которая и кидалась огненными шарами с трибуны. Варди удалось разглядеть её за ту секунду, пока всё вокруг затихло. Рыжие волосы, собранные в хвост на темечке, выбритые виски, свободные кальсоны, вычурная сорочка, пестрящая красными оттенками, мускулистые руки, ноги и торс, их было видно даже через одежду, угловатое лицо и фигура, – всё это делало её похожей на мужчину. А самой заметной чертой в ней была татуировка на левой половине лица – издалека она напоминала песочные часы.

– Ты сошла с ума, Ярость? – крикнул ей Вересковое сердце, – Храм сейчас рухнет из-за тебя!

– Заткни пасть, дикарь! Мне здесь делать нечего, дальше вы сами за себя! – громко объявила Ярость, – Затем посмотрела на Ларака и молвила, – Ларак, проклятое дерьмо Боэтии! Как ты смел предать нас?!

Варди узнал этот голос: именно эта женщина руководила атакой на деревню! Похоже, Ларак также понял, кто перебил столько его братьев. Находящиеся в зале люди выжидающе замерли, а вот Ларак ждать не собирался. Он издал атакующий клич и бросился прямо на вошедшую.

– Ларак, стой, – предостерегающе крикнул Варди, помня, что случилось с солдатами и его деревней.

Но было поздно, Ярости было достаточно мгновения, чтобы с её ладоней потёк целый поток пламени, поглотив вождя целиком. Орочья боевая броня не плавится даже от боевых заклинаний. Броня Ларака не подвела, но это ему не помогло. Ярость безумно захохотала, увидев, как вождь орков горит в бешеном пламени внутри собственных доспехов, как лопаются ремни его доспехов, как нечеловеческий вопль боли раздаётся в древнем зале. А потом всё затихло, и вождь рухнул оземь грудой металла и обуглившейся плоти.

Следующими были книжные полки. Яростное пламя моментально перекинулся на сухие страницы книг и свитков, полки и шкафы запылали. Магический огонь был настолько силён, что не гас даже на камнях. Следующая порция предназначалась оставшимся в живых воинам, вне зависимости от того, на чьей те были стороне. Последним залпом Ярость подожгла то, что ещё не горело.

"Она заметает следы", – промелькнуло в голове у Варди, но ему сейчас было не до того. Купол храма рушился, всё вокруг горело, раздавались истошные крики заживо горевших людей, которым никто не силах был помочь, а посреди этого бушующего пламени молча стояла Ярость, злобно смотря по сторонам. Потом она вытащила что-то из кармана, бросила на пол и... исчезла, телепортировавшись в неизвестном направлении.

"Проклятья даэдра! Нужно выбираться отсюда, пока заживо не сгорел..." – Варди уже начал чувствовать признаки удушья. Из-за огня древние деревянные балки полностью рассыпались, началось массовое обрушение, с потолка посыпались камни. Часть стены, около которой находился Варди, осыпалась, частично завалив парня. Невыносимая боль пронзила сначала правую ногу, а затем и всё тело. В довершение пожара и овала Варди умудрился сломать ногу.

С трудом откопавшись, Варди осмотрел себя. "Так, кость не торчит, уже хорошо. Нужно выбираться поскорее... тяжело дышать". Не имея возможности встать, Варди пополз, пригибаясь к земле, стараясь дышать как можно реже, хорошо хоть кинжал всё ещё при нём. Поглядывая по сторонам, он заметил книги в огне с едва различимым символом на обложке. В воздухе пахло жареным мясом, под потолком клубились чёрные облака дыма, оттуда же сыпались небольшие камешки, предвещая скорое падение потолка. В глазах Варди появился белый туман, который никак не исчезал, горло обдавало горечью.

Прямо перед ним выскочил из клубов дыма Вересковое сердце, обгоревший, но всё ещё живой. Но ему было не до полумёртвого парня на полу, загнанный в огонь дикарь суматошно искал выход из огня. Зато вот Варди теперь был более чем подготовлен к встрече. Выхватив кинжал, он полоснул не замечавшего его врага по ноге. Парализованный не только заклинанием, но и от неожиданного нападения Изгой завалился на бок, чуть не упав в огонь.

– Ну что, помнишь меня? – выговорил сквозь кашель Варди, – Теперь ты безоружен и беспомощен передо мной.

Варди вытащил древний меч, который раньше собиралась подарить ему мама, с трудом поднялся на ноги, опираясь на здоровую ногу, и посмотрел в глаза лежащему на земле сильнейшему воину.

– Я не знаю, скольких людей ты убил за свою жизнь, но сегодня я за них отомщу! Это тебе за маму и сестру! – выкрикнул Варди и со всей силы рубанул мечом по колену Верескового сердца.

Его глаза чуть не вылезли из орбит от адской боли, но парализованный рот не мог издать ни звука.

– А это уже тебе за Ларака! – мрачно закончил Варди и, нагнувшись, вырвал соцветие вереска из груди беспомощного противника.

Оглядевшись вокруг, Варди не нашёл выхода: кругом был лишь огонь, пепел и горелые трупы. А в следующий момент откуда-то спереди вылетело несколько валунов, и забрезжил свет. "Кто-то расчистил проход! Нужно скорее идти, храм рушится", – принял решение Варди и тут же понял, что идти не может: нога уже ни на что не годилась! Лёгкие горели от дыма и гари, каждый вздох отдавался болью в лёгких.

– Чего стоишь, Варди, двигай, – раздался сбоку гулкий голос, – Давай, шевели чем осталось!

Обернувшись, раненый увидел знакомый доспех Эйвинда, правда, обгоревший до черноты. Два товарища побежали вперёд, виляя между столбов огня, навстречу чистому воздуху. Но только чтобы осознать, что выход отрезан стеной пламени, а перед ней стоит ещё один человек: в маске со странным щитом.

– Выжившие! – воскликнул он, – Скорее сюда, я вытащу вас!

Схватив наших героев, незнакомец в маске, громко и ясно выкрикнул: "Вулд-На-Кест", последние два слова слились во что-то непонятное, а через мгновение они были уже снаружи, на чистом воздухе, выкашливая лёгкие от накопившейся гари.

– Там ещё кто-нибудь остался? Хоть кто-нибудь? – кричал на них, как теперь уже понял Варди, Довакин, – Отвечайте быстрее.

– Нет, все сгорели... – с трудом выкашлял Эйви, хотя Варди готов был поклясться, что когда их уносил Стремительный рывок, он слышал за спиной вопли горящих Изгоев.

Довакин отпустил обоих раненых и вышел на трибуну, осмотрел уже закончившийся внизу бой, сидящего на стене дракона, ряды захваченных в плен наёмников, к сожалению, ни один Изгой не пожелал сдаваться нордам добровольно. Довакин вышел на трибуну и крикнул, его крик, "Лок-Ва-Кор", сотряс небеса, облака рассеялись, метель прекратилась и выглянуло солнце. Но того, что было дальше, Варди уже не увидел, просто потому что потерял сознание.

Глава 19. Битвой всё только начинается

Круах стоял на коленях, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. У него не было половины уха, отсечённого в битве, почти все волосы сгорели, бровей тоже не было. Рядом с ним сидели его товарищи, всего человек пятнадцать. Они все были лучниками на стене, выжившими под градом стрел наступающих и в беспощадном огне Ярости. Тут же сидели оставшиеся наёмники «Белого солнца», их было меньше, но выглядели они гораздо целее.

– Префект Периен, – обратился к командиру солдат, – Что командующая Зафер приказала делать с пленными?

– Ничего не приказала, её нет нигде. Однако держать стольких людей неразумно. Наёмники нам ещё нужны, а вот этих оборванцев можно и казнить. Да, думаю, так и сделаем. Приведи сюда лучников.

Солдат убежал исполнять приказ, а на префекта с ненавистью уставились пятнадцать пар глаз. Но вместо лучников пришла Зафер.

– Префект Периен, – стальным голосом обратилась Зафер, – Это вы приказали казнить предельцев?

– Не предельцев, а Изгоев. Да, я приказала. Нечего держать бесполезный мусор.

– Вы свободны, префект. Я тут сама разберусь, – прогнала Периен Зафер.

– Есть, командующая!

Когда Периен удалилась, Зафер подошла к Круаху и... развязала его. Арбалеты охраны немедленно повернулись в сторону освобождённого.

– Что, пришла позлорадствовать, женщина? – процедил Круах.

– Нет, спасибо от тебя услышать. Я всё-таки тебя освободила.

– Ты нас уничтожила! Ты обещала нам мир, а сама пришла с армией. Нас было много, тут жили мои братья. В том храме были безоружные женщины и дети. Все они погибли там.

– Круах, я сожалею о потере твоего народа...

– Нет, лгунья! Не сожалеешь! Ты прислала дракона, как тогда! Ты убийца!

– НЕТ, – пресекла крики Зафер, – Убийца – это та, кто обрушила огонь на своих собственных воинов, кто подожгла деревянные опоры купола, из-за чего обрушился весь храм! Я пришла к вам и сказала, что хватит плясать под чужую лютню! Но что сделала матриарх? Набросилась! А знаешь почему? Потому что до смерти боялась хозяев. А теперь посмотри вокруг. Теперь нет ни Верескового сердца, ни ворожеи, ни этой безумной женщины!

– Ты была права, – опустив глаза к земле, признал Круах, – Наше племя уничтожено чужаками во имя целей чужаков. Как и всегда.

– Хорошо, хоть один житель предела это понимает, – посмотрела на лицо пленных Зафер, – Развязать остальных предельцев! Наёмников оставить.

Нехотя, с недоверием, солдаты освободили Изгоев от пут, но арбалетов не опустили.

– Круах, – вновь заговорила Зафер, – Я верю, что многолетнее противостояние всё-таки можно закончить. А посему, я возвращаю тебе меч Красного Орла.

Круах медленно взял в руки реликвию прошлого и благодарно посмотрел на рыцаря.

– Спасибо, Зафер. Я не знаю, сколько людей пойдёт за мной, но знай, что по крайней мере один Изгой поверил в твою безумную мечту.

– Красиво сказал, Круах. Ньюхейм, конечно, бездушный делец, но он больше всех заинтересован в том, чтобы из-за ваших набегов перестали таять его доходы. Что будешь делать теперь? Сделаешь себе новое сердце?

– Нет, – правдиво ответил Круах, – Мне моё дороже.

***

Когда Варди, наконец, пришёл в себя, первым, что он увидел, был сводчатый каменный потолок какого-то здания. Посматривая одними глазами в стороны, ему удалось рассмотреть множество раненых солдат вокруг, тихо постанывающих на своих наспех сооружённых лежаках. Попытавшись приподняться, Варди издал похожий стон, чем вызвал к себе какой-то нездоровый интерес.

Около его лежака тут же собрались пять человек: Зафер, Герберт, Эйвинд, Лаффориэль и Тициан.

– Варди, дорогуша, не пытайся подняться! Ты чуть ли не кровью блевал от отравления дымом. Скажи спасибо, Эйвинд тебя вытащил на пару с этим...как его? – по-старушечьи защебетала Лаффориэль, суетясь над больным, – Я в тебя влила немножко зелий, чуть поколдовала, да мазями помазала.

– Я, пожалуй, ПОДЧЕРКНУ, что ты выглядел хуже, чем Эйвинд. Видимо, не такой выносливый, – сделал «неочевидный» вывод Тициан.

– Когда рухнула башня, я подумала, что вас с Эйвиндом там и погребло, но вы оказались везучими, – сухо заметила Зафер.

– Дружище Варди! – похлопал по плечу Герберт, да так, что у раненого слёзы навернулись, – Ну вы и набедокурили, купол храма рухнул, остались только руины! А ты мне ещё говорил о защите культурного наследия и всё такое, – смеялся мечник. – Когда я увидел, в каком состоянии Эйви, я уж подумал, что тебе руку там оторвало или ногу, ты же самый слабый в нашем трио. Хотя на счёт ноги я оказался почти прав!

– Да ладно тебе издеваться, Герберт, – сонно ответил Эйви, наполовину замотанный льняной тканью, – Всего-то пару ожогов от взрывов этой бабы на балконе.

– Ну, я бы сказал не пара, а пара десятков, как ты только не сварился заживо в своём котле, которое по недоразумению называется бронёй? – продолжал веселиться Герберт.

– Боги мои, ну хватит так громко говорить, – натужно выдавил Варди, – У меня сейчас уши лопнут...

– А не надо было лезть в пекло! – заворчала Лаффориэль, – Такое отравление, к тому же серьёзный перелом двух костей. Хорошо, что Эйвинд оказался поблизости, а мне потом лечи тут всех. А ты чего зеваешь, будто ни при чём? – набросилась она теперь на Эйви, – Себя бы поберёг, в таком состоянии в бой бросаться, ты будто дня четыре подряд не спал!

– Кхм, – прокашлялся Тициан, – Мне не хотелось бы прерывать уважаемую Лаффориэль, но, быть может, мы приступим к тому, ради чего мы стоим в башне, переоборудованной в лечебницу?

– К делу. Но не здесь, поговорим где-нибудь в другом месте. Эйвинд, Герберт, будьте добры, проводите Варди к моему шатру, – распорядилась Зафер, не обращая внимания на ворчание Лаффориэль о "неуважении к больным" и "...да как он пойдёт-то".

– А он сможет идти-то? – логично поинтересовался Герберт.

– Нет, конечно, мы его понесём. Он же на носилках, – откликнулся Эйвинд, – Эй, Варди, ты как?

– Нормально вроде... Где мой меч? – вспомнил о нём раненый, – Дайте его мне, пожалуйста.

– Ты что, параноиком становишься? Зачем тебе меч в кровати? Ладно-ладно, – сразу отступил Герберт, – Сам понесу твоё барахло, не возись.

Выйдя на воздух, троица начала продвигать по лагерю. Посмотрев по сторонам, Варди понял, что место, где они сейчас находятся – бывший лагерь наёмников, спалённый драконом – об этом свидетельствовали обгоревшие камни. Также Варди приметил, что в лагере палаток наберётся от силы человек на тридцать.

– Герберт, сколько людей выжило в атаке?

На удивление, Герберт на секунду отвёл взгляд.

– Перекличка выявила тридцать восемь человек. Среди орков также есть жертвы, но не много. Все остальные погибли либо в многочисленных ловушках склепа, либо при штурме башни, либо от огня этой чокнутой бабы. Она не пощадила ни своих ни чужих, нам этот парень рассказал, как она сожгла там всех как... – у Герберта напряглись желваки на этих словах, так что он умолк.

– Эй, Герберт, что-то не так?

***

– Вызывала, Зафер? – фамильярно доложил о своём присутствии Герберт, войдя в башню, которую он когда-то удерживал.

– Тринадцать человек... – сообщила в пустоту Зафер.

– Что, Зафер?

– Во-первых, я твой командир, так что изволь говорить менее фамильярно, – сурово повернулась к нему рыцарь.

– Вы мне командир, Зафер. Битва закончилась, я опять никому не подчиняюсь, – дерзко ответил Герберт.

– Во-вторых, – будто и не заметила Зафер, – Погибло тринадцать человек во время твоей вылазки. Солдаты из твоего отряда рассказали мне о твоих безрассудных действиях, из-за которых умерли люди.

– Что? Зафер...

– Герберт! – перебила его командир, – Пойми же, в который раз тебе говорю: если ты не научишься относиться к вещам серьёзнее, то будут гибнуть люди! Будут гибнуть твои друзья!

– Никто и никогда не убьёт моих друзей. На остальных мне начхать! – грубо отрезал Герберт, – И что ты начала: "серьёзнее да серьёзнее", битву ведь мы выиграли! Я жив, пока мой противник мёртв.

– Ты так меня и не понял... Герберт, чтобы стать настоящим командиром, нужно быть не только храбрым или гениальным в тактике. Нужно знать, когда нужно и когда не нужно действовать, уметь выполнять приказы, а не слепо бросаться в бой. И слава тут – дело десятое. И я надеюсь, что поймёшь ты это до того, как родного тебе человека четвертуют на твоих глазах.

– Может, в тебе и говорит личный опыт, но то, что вы, командир, – язвительно выделил последнее слово Герберт, – Мне говорите, идёт вразрез с моими убеждениями. Так что думайте что хотите, но мне ни капельки не жаль погибших в этой битве.

После сказанного Герберт развернулся и ушёл.

– Как бы твои убеждения не оставили тебя одного против всех, – вслед произнесла Зафер.

***

– Эй, Герберт, с тобой всё в порядке?

– Да-да, всё нормально, – резко отреагировал он.

– Эйвинд, ты что-нибудь знаешь о Вилкасе? Он выжил? – с тревогой спросил Варди несущего его спереди Эйви.

– Прости, Варди, но я не знаю. Когда этот парень вытащил нас из храма, я почти тут же отключился, а Лаффориэль не выпускала меня. Я ещё ничего не успел рассказать о том, что случилось наверху.

– Тогда что за "этот парень"?

– Я про Довакина. Он нам успел немного рассказать из того, что узнал. Потом он поболтал с Зафер наедине, оседлал своего дракона, представляешь, дракона, и улетел. Кстати, ты знал, что драконы, оказывается, не только разумны, но и много мудрее нас. А конкретно этого зовут Одавинг, он старый друг Довакина, я его рассмотрел так близко! – взахлёб рассказывал Герберт, – Изгои выжившие, как один, боятся и ненавидят этого дракона. Тициан рассказал, что несколько лет назад Одавинг спалил все крупные оплоты Предела по просьбе Довакина.

– Все даэдра разом! Ну почему, когда самый великий герой Скайрима не только оказывается рядом, но и лично спасает меня, я не в состоянии даже поговорить с ним?!

– Нет ему дела до всяких солдат вроде тебя, Варди, к тому же он так и не снял маски, просто сел на своего дракона и упорхал в дальние дали, – завершил своё повествование Герберт.

– Зафер сказала, что если бы не он, нас бы разбили наголову, – сообщил Эйвинд, – Интересно, как он тут оказался?

– Я ему написала, – раздался голос Зафер, – Заходите!

Внутри наспех поставленного шатра командира собрались все присутствовавшие в медпункте. Сперва все просто стояли и смотрели друг на друга, ожидая, кто возьмёт первое слово. Начала Зафер.

– Итак, вот битва и закончилась, пора подвести итоги. Начать предлагаю тебе, Тициан, с ситуации в Маркарте.

– Волнения в столице Предела улеглись. Ньюхейм Одинокий, ныне уже не очень одинокий, стал временным ярлом Маркарта. Поговорить с его предшественником я не успел: наш охотник до власти уж очень спешил воссоединиться с троном. Но люди, которые вели с ним дела, явно не боялись действовать на самом верху.

– Тициан дело говорит, – встряла Лаффориэль, чьё присутствие вообще тут не требовалось, – Видать, они уж больно сильно хотели хаос устроить в Скайриме, не иначе. Глядишь, ещё и переворот устроят!

– Не боись, бабусь. После того, что мы тут учинили, всё остальное само развалится!

– Я бы на твоём месте не была бы столь уверенна, – предельно холодно отозвалась Зафер, – Судя по тому, что нам рассказал Тициан, а также судя по размаху нападений – их явно не остановить, взяв один единственный оплот. Теперь я хочу услышать всё от вас двоих, – обратилась она к Варди и Эйви, – Вы единственные, кто видел эту женщину-мага вблизи.

– Ну, э-э-э, как сказать, – запнулся Эйвинд, тщетно пытаясь припомнить подробности, которые он никогда не мог нормально запомнить.

– Давай я, Эйви, – прервал поток гласных Варди, – Начну с того, что она очень сильный маг. Она легко разорвала на куски стену из камня, притом ещё и половину войска положила в одиночку. Изгой назвал её очень странным именем: Ярость. Она гораздо выше обычного человека, скорее всего, альтмерка, как и вы, Лаффориэль. Быть может, вы знаете такую примечательную особу, бабушка?

– Я совершенно согласна с тем, что маг такой силы даже на Саммерсете стал бы весьма известной личностью, хоть и не редкой. Но я не была на родине со времён Великой войны, так что я понятия не имею, кто эта девка и что она о себе возомнила. Вот из-за таких вот моих сородичей к нам относятся как к жестоким монстрам! Ну разве я похожа на монстра, а? Её просто родители в детстве не...

– Прости, бабуль, перебью, – деликатно прервал словоизвержение эльфийки Варди, – Про самое главное забыл сказать: у неё татуировка есть, прямо на лице. По виду она похожа на песочные часы, но какие-то не такие. Внутри стрелочка. Дайте мне перо и лист пергамента, я изображу.

– Да уж, Варди, – с сожалением начал Герберт, – Не стать тебе ни художником, ни писцом...

– Пожалуй, я подчеркну, что мне ни эта татуировка, ни сама эльфийка таких способностей с подобным именем не известна, – с видом знающего всех и вся вставил Тициан, – Я запрошу сведения в архивах разведки Империи, но на многое не рассчитывайте, – закончил он широким театральным жестом, как бы намекая, что пора и занавес опускать.

– Так что, у нас нет никаких зацепок, кто это мог быть? – слегка разочаровано спросила Зафер.

– В том зале было много книг, быть может, среди них что-то осталось, – предложил доселе молчавший Эйвинд.

– Дельная мысль, дружище Эйви! – ухватился за сказанное Герберт.

– Мы об этом уже думали, не выйдет,– отрезал Тициан, – Там всё сгорело, не осталось ничего. Мы даже тело Ларака вытащить не смогли.

– Захваченные пленные если и были разговорчивыми, то рассказать могли мало. Только то, что из Хаммерфелла сразу поехали сюда. Говорили, что тут проводились раскопки двемерских руин, но их свернули до атаки, а всех археологов, видимо, убили. Упоминали Ольфину, её не было среди погибших, – успокоила Варди Зафер.

– Зачем им вообще нужен был этот оплот? – спросил Герберт, – Зачем Изгои?

– Есть предположение, – ответил Тициан, – Что оплот являлся чем-то вроде перевалочного пункта между Хаммерфеллом и Скайримом. А Изгои нужны были, чтобы местные не мешали передвижениям.

– Когда я полз по полу, – с трудом говорил Варди, вспоминая о своём спасении, – Я видел горящие книги. На обложке ещё был виден символ Коллегии Винтерхолда.

В палатке стало тихо, как в склепе. Все с удивлением смотрели на лежащего раненого.

– Для всех, я подчеркну ещё раз. Похоже, у нас есть новая цель!

– Да, вы правы, Тициан! Если на обложке книги стоит знак Коллегии Винтерхолда, то это значит, что наши враги там были. Если это не очевидно, поясню: книги из библиотек магии выдаются только магам, только в руки и только под запись. Значит, остались следы. Эх, жаль, что переговоры с предельцами не позволяют мне поехать в коллегию.

– Подожди, Зафер, не гони лошадей, – вдруг остановил её шпион, – Всё не было времени тебе сообщить. Мне пришла депеша из Имперского города. Тебя вызывают в приорат Девяти, срочно и безотлагательно.

– Что?! – опешила рыцарь, – Я работала над этим делом два года! А кто поедет к магам?!

– Я поеду, – вызвался Варди, про которого все уже давно забыли, – Мне ещё не удалось отыскать свою мать, а это верный след, который, кстати, я и нашёл.

– А что, мне нравится эта мысль, – подчеркнул Тициан, – Что ты так на меня смотришь, Зафер? Уверен, парень справится. У меня есть парочка штучек, чтобы ему помочь с этим. Пойду, принесу, – высказался агент и удалился.

– Ты уверен, Варди? Это тебе не неорганизованные дикари. Это высококвалифицированные маги, которые могут испепелить тебя в два счёта.

– Не боись, Зафер! Я с ним поеду. Это дело пахнет приключениями, а значит, я его пропустить не могу! – хвастливо вызвался Герберт.

– А вот этого я бы предпочла избежать, – холодно заметила Зафер, глядя, будто сквозь мечника, тот даже смутился.

– Ну и я, понятное дело, – через зевок подтвердил Эйвинд.

– Ради чести хочу сказать, – обратилась к ним редгардка, – Что мне было бы спокойнее, если бы поехал кто посильнее. Но видят Девять, что некого туда отправить, ибо когда вызывает мой командир, медлить нельзя.

– Тогда сразу есть вопрос, – встрял Герберт, – Как мы будем туда добираться? Пешком идти несколько недель, да ещё и через болота. А стоило бы добраться побыстрее.

– Это как раз не самая большая проблема, – ответил Тициан, вернувшийся в палатку, – Вы сядете на корабль в Солитьюде, который идёт в Виндхельм, проходя мимо Винтерхолда, высадитесь в шлюпке на берег.

– Не думаю, что капитан согласится на такую авантюру, – засомневался Варди, – Да и денег у меня больше нет.

– И снова не проблема! Вот, держи, – он протянул лист пергамента, – Это императорская охранная грамота, подписанная им и несколькими послами. Действует по всей империи и в некоторых местах за её пределами. Предъявляя её, ты доказываешь, что действуешь от лица императора. Сейчас она пустая. Впишите туда свои имена, и Коллегия Винтерхолда откроет свои двери для вас. Также вот мешочек с тысячей септимов, этого должно хватить на некоторое время, потом вам придётся придумать что-нибудь. Итак, какие есть вопросы?

– Э-э-э, – потерялся от щедрости Варди, – Полагаю, что никаких.

– Спасибо тебе Тициан! – хлопнул агента по плечу Герберт, – Зря я думал, что ты клоун.

– Это, кстати, ничуть не обидно, – плаксиво отозвался Тициан, – Благородная профессия, не хуже других.

– Через час-полтора вы отправитесь в Солитьюд на повозке, судя по расписанию Тициана, вы должны приехать через полтора дня, к вечеру. Дальше всё зависит от вас. Лаффориэль, можно Вас на минутку, – подозвала целительницу рыцарь.

– Кстати, Варди, держи костыль, – протянула альтмерка, – Герберт для тебя вырезал, хоть до повозки дойти сможешь. Я тебе ногу зафиксировала, постарайся до полного выздоровления не сражаться.

– О, бабуся, это-то как раз не сложно! – опять подколол Герберт, – Варди и со здоровой ногой не очень много сражался.

Варди поднялся и поковылял прочь из палатки, чтобы собрать свои вещи, но вспомнил, что вещей-то у него, кроме маминого меча ничего не осталось.

К слову, парню, наконец, удалось нормально рассмотреть меч. Древняя нордская работа, зачарованная холодом сталь. Такими мечами в древности владели военачальники или вожди. По лезвию шла красивая тонкая вязь плавных линий, показывающая мастерство изготовителя этого великолепного оружия.

"Мама, ты знала, что я его оценю, да? Не волнуйся, я уже в пути!" – мысленно подбодрил себя Варди. Но следующий же шаг на костыле отдался болью в сломанной ноге, и Варди понял, что сейчас он ещё слабее, чем даже при начале путешествия. Гнев и обида чуть не довели парня до слёз, но, как и подобает героям из его воображения, Варди собрал волю в кулак и не расплакался.

***

Эйвинд, пойманный Лаффориэль на выходе из палатки, помогал старой эльфийке затаскивать её вещи

– Эйвинд, давай поактивнее! Я понимаю, что ты хочешь спать, но это не повод, чтобы так вяло работать. Да, и поаккуратнее клади, там и хрупкие вещи есть!

– Бабушка, а почему вы едете с нами?

– А ты против, внучек? – тут же навострила острые уши Лаффориэль.

– Нет, что вы, – смутился от собственной бестактности Эйвинд, – Просто я думал, что вам же наверняка не хочется встречаться со злодеями.

– Это точно, здоровяк, – захихикала старушка, – Когда ты или Герберт шинкуете противников, мне аж тошно становится. А с вами я потому что вы – бесплатная охрана, а куда ехать мне, в общем, безразлично!

– А зачем вы вообще путешествуете? Вам много лет, можно было бы осесть где-нибудь и тихонечко жить, – тщательно подбирая слова, чтобы снова не ляпнуть чего лишнего, спросил Эйвинд.

– Я уже пыталась, не вышло. Теперь я путешествую по городам Тамриэля, совершенно любым, и занимаюсь медицинской практикой. Я занимаюсь излечением различных заболеваний уже лет двести пятьдесят, ой, проговорилась. Ты ничего не слышал, малыш Эйви! В каждом таком городе ко мне приходят люди с различными заболеваниями. Я помогаю, нищим – бесплатно, а богатые пусть раскошеливаются. Мне нравится эти путешествия.

– Почему, бабушка? – никак не мог понять Эйвинд.

– Знаешь, внучек, мне нравится смотреть на их здоровые лица. Они такие... живые. Но особенно мне нравится, когда ко мне приходят с неизлечимыми, тяжёлыми или редкими болячками. Их не смогли вылечить обычными методами, а значит, они – вызов. Вызов мне и медицине. И этот вызов я принимаю! – воскликнула целительница.

Из голоса Лаффориэль совершенно исчезли нотки сюсюканья и старческого дребезжания. Эйвинд так и увидел, как сосредоточенная альтмерка склонилась над каким-нибудь измождённым смертельно больным человеком и как этот человек, выздоровев, рассыпается перед Лаффориэль в благодарностях, потому что кроме благодарностей у него нет ни гроша. Но целительнице не нужно ни благодарностей, ни золота. Для неё уже награда – найти новое заболевание и победить его, чего не смогли сделать все прочие целители.