Текст книги "Катарсис (СИ)"

Автор книги: Аноним Vombat_13

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

А всем этим геморроем машины могли заниматься только в том случае, если именно это, именно – "выращивание" людей – их прямая обязанность. Их смысл существования. Для этого их и создали. Для сохранения людей до времён, когда закончиться планетарный катаклизм, межзвёздный перелёт, появление нужных умственно-физио-психологических характеристик у подопечных – нужное подчеркнуть.

Так с кем и за что боролся экипаж загорелого капитана Немо с говорящим прозвищем Морфиус? Морфий. Наркотик. Нарушающий работу нервной системы человека, выключая критическое мышление, дающий сбои – галлюцинации. Героиныч-Морфиус, погрузивший весь экипаж в наркотический галлюциногенный психоз. И не только экипаж. Там была показана оргия всего "города" людей. Как раз – после дозы речей Героиныча. Ничего не напомнило? Наркотические танцы.

Так какой же планируемый результат борьбы этих "освободителей"? Какой цели они добиваются? Какой катастрофой обернётся их победа?

Какая цель пророчества про Принца на Мамонте? Это я возвращаюсь к себе, барану. Чего хотят добиться кукловоды? Каким будет результат борьбы? Какой катастрофой обернётся моё "Мишен компликт"? Я – не знаю. Потому – участвовать в этом у меня нет, ну никакого, желания. Лично мне это – не интересно. Я, примерно, могу представить себе, чего это стоит – привести к трону отверженного всеми "принца". Могу представить и ужаснуться. Не говорю, что могу это сделать, могу представить ту бесконечность проблем, что это вызывает. Потому – пас. Не мой это, тернистый, путь. Гуляйте лесом, ребята! На хутор бабочек ловить! На кой мне это? Мне бы выбраться из тех проблем, что вы уже навесили на меня, окрестив Белой Башней, натравив тем самым на меня каких-то религиозных функционеров-фанатиков.

Мне амбиции нигде не жмут. Мне слава, несметные богатства и власть – не снятся ночами. Только если в самых страшных снах. Меня жизнь простого средневзвешенного человека вполне устроит. Богатства? Ну, хотя бы реализация тех плюшек, что у меня уже поднакопились – сделает меня вполне состоятельным в этом Мире братьев Гримм.

Сияющий Старик? Не помню, чтобы он мне давал конкретное задание – иди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что. Не давал. Велел следовать "зову сердца". А "сердце" мне подсказывает – следить за судьбой "принца" издалека. И тайком. Только – издали. А ещё лучше – через СМИ. Следить, чтобы не дать "принцу" приблизиться ко мне. И вовремя убежать – на противоположный конец мира.

Итак – я начинаю всё сначала. С пустого места. Я никому ничего не должен, мне никто ничего не должен. Можно жить. Послать всё и всех нах... и жить.

"Ты уже стал значимой фигурой на доске. По крайней мере – кажешься таковой для игроков. Неужели ты думаешь, что сможешь вот так вот просто выйти из игры? Что тебе дадут прожить жизнью простого человека?"

Я долго матерился. Душара! Ну, кто тебя просил влезать! Я тут себя таким умным стал считать, таким – свободным! "Я – свободен! Наяву, а не во сне!" Размечтался тут. А ты – опять всю малину обо... оборвал.

Знаю я всё! Ещё в моей молодости у наших советских классиков было сказано: "Если ты являешься Силой, то у тебя найдётся Хозяин". Или – как-то так. Помечтать нельзя, прямо! Я тут планы наполеоновские, торт такой есть, отмороженный, строю, как я тут "теряюсь", а где-то всплывает другой высокий мужик с седым хвостом волос.

Но, я помню, что часть из плюшек мне перепала не от простых "смертных" или не от не совсем живых нежитей. А от совсем иного порядка сущностей. Знаю, что та цепь случайностей и совпадений – не прервётся от наличия или отсутствия моего желания попадать в случайности или замечать совпадения. Не знание законов не освобождает... и так далее.

Но, хоть несколько дней я мог бы побыть обычным человеком? Хотя бы – почувствовать себя свободным от ниток кукловода, пока они не натянулись, чтобы в очередной раз засунуть меня в неловкое положение. А ты, душара, всё испортил! Теперь меня опять – параноит.

Меня не оставят в покое. Шеф, шеф, всё пропало! Одним будет нужно, чтобы я сделал для них то, что они считают нужным. И они, как и Морфиус, пойдут на любые методы управления и мотивирования. Даже, как в случае с Лысым – подстава под предательство. Чем больше я буду ерепениться, тем мне будет – больнее. И я это – знаю. Было уже. Проходили мы такое в Школе Жизни.

Другие – не остановятся до тех пор, пока не будет устранена, даже гипотетическая, угроза с моей стороны. Бить будут не только по мне, а по всему, что со мной связано. Если будут не в силах нанести точечный удар – будут применять ковровые бомбардировки. Прекрасно зная, что угрозу представляет не только человек, но и память о нём. Адольфа Бесноватого взять. Уже давно от него самого ничего не осталось, а пена – продолжает подниматься. Их не устроит даже моя смерть. Полное уничтожение. Стирание даже памяти.

И это – только начало.

Как же я не хочу всего этого! Кто бы знал! Забиться в самый дальний угол и стать Премудрым Пескарём. Мечта!

Нет, я не собираюсь прыгать на верёвочках Кукловодов. Ну, хотя бы – не плясать их танец. А свой собственный. Насколько у меня хватит ума и силы воли.

А пока – отдых. Пока возможно. Тут так хорошо, в гостях у Духа! Спокойно. Людей, по крайней мере, живых – нет. А нет человека – нет проблемы. Надо насладиться этим временем, пока есть возможность. С помощью Духа освоить "наследство" Клирика-Провидца. Хотя бы кое-что самое нужное – чтобы разгонять Скверну и лечить. Хотя бы себя. Хоть бы – подольше обо мне никто не вспомнил!

*****

Отступление 2

– Открывай ворота!

– Не положено! До времени открытия ворот – открытие ворот – не вовремя!

Крап – сам же, тихо, заржал. Ну, надо же такое сказануть! Вообще-то, привратником должен быть десятник караульной смены. Но, Крап – самый опытный командир у Смотрителя Медвила.

В Пограничье – жизнь и благополучие людей очень сильно зависело от их – наблюдательности и внимательности. Т.е. от службы Егерей. Для привыкших отслеживать любое движение на своей земле Егерей, совсем не стало тайной появление сильного отряда воинов под плащами Ордена Иглы, Чистильщиков и наёмников на их земле. И совсем не был тайной их маршрут движения. Какая тут тайна, если с дорог – просто опасно съезжать? Даже такому сильному отряду.

И поэтому Крап был "выпущен" из погреба и "сослан" обычным караульным на тыловые, восточные ворота. Но, Крап – был настолько уважаем всеми бойцами Медвила, что цепная волна мероприятий по повышению бдительности и внимательности на посту – прибоем пошла от Восточной башни по стенам города. Каждый страж сразу же понял, что Крап выпущен с погреба – не просто так.

– Ты пожалеешь об этом, раб!

Крап стиснул зубы. Раб! Нет худшего оскорбления для людей Пограничья, чем обращение – раб. И эти... святые воины об этом – знают.

– Приготовиться, – шепчет Крап, – сейчас нас будут убивать.

Так оно и случилось. В караулку вломились Воины Света. Под дружный залп самострелов защитников башни. Первый ряд нападавших рухнул, пронзённые стрелами.

Паладины. Они были – искусны, быстры и ловки. Стражники Медвила – падали один за другим. Но, паладины были – без доспеха. В броне по стенам – не взберёшься. И потому – падали на окровавленный пол и нападающие.

Несколько минут. Всего несколько минут безумной, по ожесточению схватки и вот Крап – падает на колени, тяжело упираясь на свой клинок.

– Вы все умрёте сегодня, – говорит он, растягивая разбитые губы в улыбку, показывая окровавленные крошки корней зубов. Руки его подламываются, он падает лицом в пол. Сразу два меча пронзают его остановившееся сердце.

– Посмотрим, – буркнул один из нападавших. Зрачки его глаз расширились, он прыгнул в бойницу. Но, бойница – не окно. В него – не выскочишь. Полностью. Часть тела этого паладина вылетела из бойницы, как из камнемёта, догоняемая волной пламени. Предвратная башня вспучилась огненным шаром.

Стоящие внизу командоры Ордена досадно поджали губы за личинами шлемов. Они слышали, что люди в Пограничье любят использовать артефакты. И материалов для производства ёмких и мощных амулетов – тут они добывают много. А еще говорили, что большинство амулетов – заговорено на посмертие. Не верилось в эти сказания окраин, находясь – центре Светлых Земель, но оказалось, что оба эти слуха – правда. Отряд лазутчиков уничтожен полностью.

Маг Воды обрушил водопад на пылающую башню. Маг Воздуха выбил воздушным ударом ворота. Со страшным грохотом. Теперь – уже не важно. Теперь – они нападающие. Всё пошло кувырком из-за этих дерзких окраинников.

Служители Орденов не привыкли к такому отношению к себе. Обычно – любое их повелевание исполняется быстро и с наибольшей внимательностью – никто не хочет попасть в узницы Оплотов и испытать судьбу – проверкой на Ересь Скверны. Проверка, сама по себе, не самая приятная, а на костёр не хочется никому – тем более. Потому все служители Церкви были высокомерны до спесивости, но настолько привыкли к такому, что не замечали этого. А эти смерды Пограничья тут у себя, в глуши, совсем страх перед Церковью потеряли!

Уже не удастся ничего решить тихо. Придётся вырезать весь город.

А должно было всё пройти тихо и буднично. Чистильщики и Смотрители Душ проводили бы проверку жителей этой деревни на Скверну, Тьму и Ересь, воины Орденов – обеспечивать их работу. Личное присутствие Настоятеля – лишь усилило бы рвение. Ну, обошлось бы на десяток костров больше. Зачем дерзили? Наглецы – погубили всех.

Но, люди в Пограничье – бойцы. В городе отряд Ордена ждали завалы на всех улицах, стрелы из бойниц, стоящих – крепостными стенами вдоль улиц, домов, кипящая вода и смола с крыш. Город не спал. Нападение не было неожиданным. Жители города отчаянно сопротивлялись на каждом завале, что приходилось прорывать штурмом. Или магией. Огрызался смертью – каждый дом. Приходилось брать с боем каждое домовладение.

– В домах нет детей и стариков, – доложил Командор Ордена Великому Настоятелю.

– Они нас ждали, – кивнул Настоятель, – это усугубило их вину. Тьма – поглотила их – всех. Очистим это место от Скверны, что сожрала их сердца и умы. Убивайте всех! Триединый сам разберётся, кто наш, а кто – нет.

Командор отвернулся и с тоской посмотрел на каменную башню замка Смотрителя. Замок – одно название. Но, до него ещё не дошли, а уже – потери. Маги, конечно, защищают от большинства метательных угроз окраинников, но очень быстро расходуют свои силы.

Жители города постоянно контратаковали с боковых улиц и с тыла. После быстрого и сильного удара – тут же отступали и разбегались по хитросплетениям домовладений и задних дворов.

Запылали дома. Настоятель приказал – сжигать дома вместе с их защитниками. Но, этим паладины – лишь загоняли себя в огненный мешок.

Воины Ордена смогли пробиться к главной площади города. И только тут их встретила стена щитов и частокол копий настоящих защитников города – дружины Смотрителя.

– Воины Света! – закричал Командор, – Мы всю жизнь провели в схватках с Еретиками и Тёмными! Неужели нас остановит толпа мужиков? Ополченцев пограничья? Стройся!

Короткий разбег тяжёлобронированных всадников – не дал их лошадям набрать полную скорость. Но, даже он – был страшен. Строй стражи Медвила был смят, пробит... Но не опрокинут. Защитники города бросались под коней, резали лошадей, стаскивали всадников. Со стен замка и его башни на ряды, в светлых накидках, падали камни, стрелы, копья, лилась смола, вспыхивая на магических щитах.

Но, не зря весь Мир – боялся и уважал Паладинов. Всё меньше и меньше защитников города оставалось на ногах, их строй был разорван, островки сопротивления захлёстывала волна белых щитов и накидок. То тут, то там срабатывали магические мины послесмертия. Один из Магов Ордена зашатался и упал от истощения. К нему кинулся Лекарь.

Под стягом Медвила кипела самая ожесточённая схватка. Смотритель города бился – лично, впереди своей дружины. Его старший сын – держал личный стяг Смотрителя над схваткой. Вил – уже убил одного Паладина, ранил двоих, сам стоял твёрдо, будто под его ногами и не натекла лужа его же крови.

Слева от Вила – молотом крушил доспехи, щиты и шлема бойцов Ордена закованный в железо боец с полным шлемом на лице. Это был Клем. Его заговорённый доспех и его зачарованный молот – уже доказали Орденцам, что они – зря приняли медвильцев за обычных пахарей.

Справа от Смотрителя бился лучший мечник Запада Империи – Глак. Справа от Глака и слева от Клема стояли щитоносцы в полных кольчугах и с большими щитами.

Пятёрка Командоров единым клином пошли в атаку на стяг Медвила. Жестоко схлестнулись. Мевилцы применили воинскую хитрость. Двое щитоносцев закрыли ударную троицу Смотрителя, Глака и Клема своими щитами и телами от ударов Орденцев, а троица – не билась в поединках с тремя паладинами, а все трое атаковали одного – того, что шёл на острие атаки. Обезглавленный труп лучшего бойца Ордена Иглы истекал кровью.

– Мерзкие нечестивцы! – закричал один из Командоров, из Ордена Меча Триединого, по имени Дол, стаскивая шлем, смятый ударом боевого молота Клема. Мощный удар сильно потряс Паладина, но он был стойким бойцом и накатывающую слабость, тошноту и головокружение – презрительно игнорировал.

– Это ты мне говоришь, лицемер? – рычит Смотритель Вил. Кровь у него идёт горлом, но он всё ещё стоит на ногах, – это вы, ряженные в Защитников Света и Веры – вероломно вломились в мой дом и убиваете верных почитателей Триединого! Кто нечестивец из нас? Мы, всю жизнь противостоящие Скверне, или вы – подло убивающие нас?

Речь Смотрителя, хоть и закончилась кровью из его рта, но его бойцы вскинули головы, старший сын Вила – до побелевших пальцев стиснул стяг, вознеся его ещё выше.

– Убейте же их! – крикнул Настоятель.

Один из щитоносцев скинул шлем и посмотрел прямо в глаза Настоятеля, закричал, зажимая рану в боку левой рукой (на правой – был большой щит):

– Как Чистильщик Медвила, известный как Чес, также известный как Повелитель Разума Всевидящее Око, говорю: Тут нет Скверны! Тут нет Ереси! Кроме той, что вы с собой принесли, порождения Нижнего Мира!

– Как смеешь ты рот открывать, Еретик? – возмутился Дол.

– Как смеешь ты затыкать Провидца, перебежчик? – спросил Клем, снимая свой шлем.

– Брат Хранитель? – удивился Дол.

– Ты выбрал не ту сторону Света, потемневший ученик Хранителя, – голос Клема приговором бил в голову Дола. Паладин покачнулся и выронил меч.

– Убейте всех! Ересь слишком далеко зашла в этом проклятом месте! – кричал Великий Настоятель.

Паладины отодвинули Дола, сомкнутым плотным строем двинулись на ряды защитников Медвила.

– Теперь мне понятно, откуда столько амулетов посмертия, – шепнул Маг Воды своему другу Магу Воздуха.

– Всевидящее Око? – кивнул Воздушник, – он открыл способ преобразования жизненной силы в магическую энергию без Тёмного ритуала жертвоприношения. Жаль, он не успел передать свой секрет.

– И уже не успеет, – поморщился Водянник, отбивая магическим щитом очередной булыжник, что без устали сыпали защитники города с башни замка местного Смотрителя.

Разозлённые потерями Паладины добивали последних сопротивляющихся и вязали пленных. В том числе знаменосца, что даже не пытался защищать себя после того, как пали его отец, Смотритель, и его бойцы. Мальчишка лишь с отчаянием смотрел за спины воинства Церкви, неистово вознося стяг. Парня свалили с ног, отобрали знамя, порубили древко, растоптали стяг.

Посмертные удары амулетов личной дружины Смотрителя были самыми мощными. Маги Орденов смогли защитить Паладинов от безумия магических мин, но теперь замковые ворота – нечем было выламывать – маги были опустошены. Двое – без сознания.

Уже несли вязанки хвороста. На костёр покидали тела Смотрителя и кузнеца, ещё живого -Чистильщика Чеса, сына смотрителя, завалили телами дружинников Медвила. Облили маслом и подожгли.

– Вот так и вершит правосудие Великий Настоятель? – вдруг пророкотало над площадью.

Все обернулись. Огромный медноволосый воин шёл прямо через пламя пылающей улицы. Он был в броне из чешуи драконов, но голова его была не только не защищена, но даже – не покрыта. Потоки раскалённого воздуха играли огненными вихрами здоровяка, пламя льнуло к нему, как игривая кошка, но медноволосый никак не страдал от огня и нестерпимого жара пожарищ, лишь водил руками, играя огнём, как девушка играет струями фонтана.

– Ревнители Веры и Света беспричинно врываются в спящий безвинный город, убивают всех подряд, уничтожают всех, кидают на костёр МОИХ людей.

При слове "моих" пламя пожарищ взметнулось ввысь, будто кто-то дунул гигантскими кузнечными мехами. Властитель продолжал неспешно идти по своему городу, голос его набатом гремел над площадью:

– Без суда, без проверки на лояльность Создателю. По своей прихоти, вы – пришли на МОЮ землю, штурмуете МОЙ город, убиваете МОИХ людей. Какое право ТЫ имеешь так себя вести? Кто дал тебе такое право, а, мерзость?

– Как смеешь ты, МЛАДШИЙ, так со мной разговаривать? – взревел Великий Настоятель.

– Смею! Ты! Ты преступил все человеческие и божьи законы, Разрывник! Ты – преступник! Ты – нанёс урон моей Чести, убивая МОИХ людей на МОЕЙ земле! Я требую Божьего Суда, мразь! Поединок Смерти! Ты и я! Я отмою свою Честь в твоей крови, Низкий! Сталь, магия – выбирай!

Паладины расступались перед Властителем. Он был в своём праве. Все они понимали правоверность его слов. Это были его вассалы. Он принял их верность и разделил их вину перед Создателем Триединым. И он в праве потребовать хотя бы суда и расследования вины своих вассалов, а не разбойничьего налёта на свои владения. Паладины освобождали круг для поединка. Все они лишь выполняли приказ. Точно так же, как Гора разделил вину, недоказанную, за своих вассалов, Наместник должен был ответить за всех, кому он приказал сегодня совершить это бесчестие.

– Убейте Демона-полукровку, – махнул рукой Настоятель своим людям.

Никто не двинулся с места. Честь – не пустой звук. А лучники с самострелами, что встали на всех, вдруг потухших, крышах домов, и быстро выстраивающиеся шеренги копейщиков, затыкая строем щитов все выходы с площади – помогают быстро соображать. С такого расстояния доспехи не защитят от коротких стрел самострелов, а щитом не прикроешь всего себя сразу. Только если магическим. Но, Маги Орденов – опустошены и уже преклонили колени, признавая свою вину и право Властителя. Ещё раз доказывая, что тугодумы – плащ Мага не могут получить.

Гора вышел в освобождённый для поединка круг, встал, только теперь достал меч, по которому пробежала волна огня и потухла.

– Ну, же, Паук! Или ты распишешься в собственном бесчестии? Нападать на Приграничный город, собрав силой приказа Паладинов – не то же самое, что ответить перед Триединым?

– Ты – демон! – закричал Настоятель.

– Не больше, чем ты, – пожал огромными плечами Гора.

– Еретик! Я обрушу на твои владения всю мощь Церкви!

– Как верные последователи Создателя и его воплощения – Воина Света, мы падём в бою за землю свою, – опять пожал плечами Гора, – с Честью и Доблестью!

– Ты – умрёшь! – крикнул Настоятель, бросая Заклинание из магического короткого жезла.

Серая Пыль клубком полетела в фигуру мощного воина, но у его ног – встала стена ревущего пламени. Пыль сгорала в пламени, но пробила стену. Светогор отошёл в сторону. Пыль пролетела мимо. С криками бежали все с пути Серой Пыли.

Хлопнул Портал. Настоятель исчез.

Маги Орденов вскочили.

– Тёмная Магия! – взвыл один из них.

– Да? – с усмешкой спросил Гора. За его спиной рушились дома, за мгновения превращаемые в прах Серой Пылью, – Может вы не там Скверну ищите, а, Светлые?

И развернувшись на каблуках, прошёл к потухшему костру, достал сына Смотрителя. Все ещё раз поразились физической силе Властителя – парень вынырнул из груды мертвых тел, как будто его – выдернул великан из воды.

– Больше никто не выжил, – покачал головой мальчишка, – простите, господин.

– Восстанавливай город, сынок, – Гора положил свою мощную ладонь на плечо парня, – ваш род доказал, что Доблесть ваша – родовая. Твой новый герб – Вилы в пламени – теперь наследственный. Плачь по отцу, мальчик, плачь. Он достойно прошёл свой путь. И завершил его – блестяще. Показав всему миру истинное лицо этих церковных нахлебников!

Голос Горы громом прогремел над городом.

– Опомнись, Властитель! – крикнул Командор Ордена Меча Триединого, – разумно ли бросать вызов всей Церкви?

– Разумно ли? Как мне ещё защитить МОИХ людей от вас? Что вы тут делаете? Угодна ли служба ваша Триединому? Мне – стыдно после этого называть себя последователем Триединого.

– Мы выполняли приказ!

– Чей приказ вы выполняли? Как это ничтожество смогло стать таким властным, что может по своей прихоти уничтожать кого угодно? Куда смотрела ваша Церковь? Куда смотрит Орден Чистоты? Куда смотрит Орден Чести Триединого? Чем вы заняты? Делите земли, деньги и власть? Кому вы служите? Триединому? Или уже нет? На мой взгляд – нет. А посему – мне вы больше не нужны.

Тяжёлые слова. Тяжёлые обвинения. Голос Горы грохотал над городом, усиленный магией:

– Кто сейчас не сложит оружие – умрёт. Я очищу ваши души от плоти. Мне не нужна помощь Ордена Чистоты. Со Скверной мы уже научились бороться сами. Я двадцать лет прошу дать мне Руку Меченосцев Света для очистки Гиблых Земель. Нет. Меня – не слышат. Я постоянно вношу положенные телеги золота на ваше содержание. И что я получил? Пять Рук Паладинов. Пять! И Звено Магов. Но, вы пришли не изгонять Скверну! Вы пришли убивать нас, как лихие люди! Вы – и есть разбойники! И судить я вас буду так же! Сложить оружие! На колени, преступники! Убийцы!

Командор Дол справился со своей слабостью, но наоборот, подобрал меч, поднялся. Он поставил меч острием на землю опёрся на него, гордо вскинул голову.

– На моей земле больше не будет ваших Оплотов, – продолжал греметь голос Горы, – Не будет ваших Церквей и Храмов. Храмы Триединому – будут. Но, не ваши. Мои. И любой Церковник, что ступит на мою землю – будет нам врагом.

Гора слышал, как звенит бросаемое оружие, видел, как склоняются спины. Лишь несколько человек остались стоять.

– Ну? – спросил Гора.

– Не ты мне дал меч, Гора. Не тебе его и забирать. Я – ошибся. Я – готов к ответу, – сказал Дол.

– Вы, что остались стоять! Вас проводят до границ моих земель. Помните, ещё раз встречу – убью. Склонившихся – в поруб. Путь ваша Церковь выкупает вас. Вернёт нам ущерб, нанесенный вами.

– Гора, ты ошибаешься, – крикнул Дол.

– Я – готов к ответу, – пожал плечами Светогор, поднимая на руки тело Смотрителя.

Дождавшись кивка Горы, набежали люди, стали доставать из груды тела и складывать их в рядок. Глак, Клем, Чес, лучшие люди, лучшие воины Медвила – пали. Гора поднял голову к Светилу и взвыл от боли.

А следом – взвыло и всё Владение Медной Горы.

*****

Отступление 3

Большой зал приёмов – гудел. Множество голосов одновременно говорящих людей вызывали раздражение у Белохвоста, молодого юноши, что уже так утомился этим сборищем болтунов, что не скрывал своего раздражения. Но, теперь он был не просто старшим (и единственным) сыном и наследником Дома Лебедя, а наследником всех Светлых Владений. Юноша вздохнул и стал вглядываться в лица болтунов, вспоминая их гербы, их замки. Сейчас как раз должен был быть урок искусства Осады. Белохвост стал просчитывать – сколько сил, сколько времени понадобится для захвата владения вон того зазнайки. И что он нос дерёт? Думает, если его родовой замок с трёх сторон окружён рекой, а четвёртая защищена прорытым рвом с водой, то можно так показательно громко смеяться в присутствии Императора? Поставим зарубку на память.

"Этот – не уважает моего отца, значит, не уважает наш Дом. Императорский Дом. Запомним. Жаль, что он самый крупный поставщик мяса в Столицу. Повезло же – после Катастрофы его Удел меньше всего был отравлен солями и Скверной".

Почувствовав, что в поведении Императора что-то изменилось, Белохвост стал украдкой искать причину беспокойства отца. Никто ничего не заметит. Это надо настолько же хорошо знать Императора, насколько знает отца собственный сын. Первое, чему учили Белохвоста – скрытности. Если о тебе все всё знают – у тебя никогда ничего не получиться. Ты – уже мертвец.

А вот и причина напряжения угла рта отца – Мышь. Тайный Советник Императора, занимающий в Совете должность Смотрителя за Птицей. В его ведении были Птицы Дома Лебедя. Охотничьи, почтовые, да и прочие. Даже лебеди в озере прогулочного парка Дворца Императора.

Вид Мышь имел неопрятный и отталкивающий. Он казался всегда грязным, засаленным, вся его одежда была в птичьем помёте и перьях. Но, Белохвост уже давно не воспринимал людей по внешнему виду. От Мыша – никогда не воняло. Никогда. Вся его неопрятность и засаленность исчезала по мановению руки, как иллюзия, хотя в стенах Императорских покоев любая магия – быстро развеивается. В стенах встроены артефакты Отрицания работы Разрушителей Магии. Сейчас такие делать – некому. Разрушителей больше нет.

Телячьи, бестолковые глаза Мыша на миг встретились с глазами Наследника. На мгновение глаза тупого животного, которыми смотрел на мир Смотритель Птиц, перестали быть таковыми. На юношу глянул хищный орёл. И – подмигнул. Да, вот это – его настоящий взгляд. Мышь что-то принёс в клюве.

Белохвост отмахнулся рукой от надоеданий придворных и пошёл к выходу. Стражи в дверях скользнули по нему глазами и пристально всмотрелись ему за спину. Неужели отец идёт следом?

В малом зале было намного лучше. Тихо, уютно. Слуги собрали стол, зажгли свечи. Белохвост стоял у камина, вглядываясь в пляску огня. Отец решил перекусить, спрашивая у Рулевого о рутинных делах. При прежнем Императоре вторым человеком в стране был Глава Совета. Так оно и осталось. Для всех. Но, Император Лебедь привёл с собой свою команду. И вторым человеком после Императора, по-праву, стал Рулевой. Умнейший человек, с самого детства Лебедя бывший заводилой и организатором всех проказ детворы Дома Лебедя. Сам Рулевой откликался на имя Серд, был он из малого дома Синих Сверчков, своего положения достиг своими выдающимися достоинствами и дружбой с Лебедем. Рулевой – это звание в Доме Лебедя. Старший помощник капитана. Правая рука Императора.

Мышь скромно сидел в углу, неспешно пил вино из кубка, сказавшись сытым.

Закончив трапезу, Император вытер усы и бороду платком, спросил у своего руководителя тайной службы:

– Что-то настолько интересное, что на тебе лица нет, Мышь?

Мышь встал. Куда делся пришибленный служка? Величественный вельможа повёл плечами, отставил кубок, встал, скинул накидку, на которой были искусно изображены помёт и перья, грязь и пыль. Одежда на нём была скромная, но чистая, опрятная и комфортная. Цена материала не имела значения для Мыша. Только надёжность и удобство. Предпочитал он свободный покрой, скрывающий под одеждой броню.

– Как посмотреть, – сказал Мышь, проходя к карте на стене. Он активировал ключ артефакта, магический светильник залил карту ровным неживым светом. Мышь ткнул на одно из владений в Доме Волка:

– Наш старый знакомый объявил Властителя Медной Горы и всё его владение – Ересью. Собирает Очищающее Ополчение.

– Хм, – Император подошёл к карте, – а как тебя занесло в эту глушь?

– След Цыплёнка, – пояснил Мышь.

– Опять? – усмехнулся Император, – этот мальчишка уже отработанное сырьё. Причём – совершенно пустая порода.

– То, что мальчик отказался возглавить мятеж против тебя, Левый, ещё не говорит о его жидкости. Это может быть мудростью, – сказал Рулевой, – Не забывай, кто был его Наставником.

– Мастер Разума. И что? Один из...

– Мастером Разума не может стать посредственный человек. Разум есть Разум. Потому мы не спешим оставлять Цыпку без присмотра.

– Ладно, – согласился Император, – но что его занесло туда? Эта Ересь – из-за него?

Белохвост в очередной раз поразился близким соратникам отца. Посметь перечить ему, делать то, что он прямо запретил. Почему, кстати?

– Ересь с ним связана, но не напрямую. Цыпа искал в тех местах что-то, – Мышь задумчиво смотрел на карту.

Рулевой сдвинул посуду в угол, достал и раскатал ещё одну карту, придавив два угла кубками. Ещё два угла придавил Белохвост. Он любил разглядывать эту карту. Это была величайшая ценность. Карта Империи Света до Катастрофы. Сколько же было потеряно! Белохвост вздохнул – вернуть былое величие Империи – вот его мечта.

– Можешь там не искать Сердитый, – сказал Мышь, – темницу Отступника на карты не наносят.

– Что? – все трое воскликнули хором.

– Если последним, кто отдал Создателю душу, был Отступник, то Утерянный Венец был у него.

– Точно?

– Откуда я могу знать точно? Был отголосок одного слуха. Ты по-прежнему будешь настаивать, что этот мальчик нам не интересен?

– Ладно, не буду. Даже если мальчик нашёл Утерянный Венец – что он ему даст? Кроме того, что он по-прежнему не у меня? ну, не воспользуется же он им по прямому назначению?

– Много чего. Например – предложит выкупить. Или попытается организовать мятеж.

– Ты сам в это веришь? Мы ему мятеж преподнесли на блюде, а он – сбежал. А выкупить? Этим он окажет Империи услугу. Воспользуется? Он – Крови Дракона? Не смеши. Ладно, слишком много мы посвятили времени этому недостойному моего внимания вопросу. Что с Ересью и почему ты явился внеурочно?

– Смотри сам.

Мышь вернулся к своей сброшенной накидке, достал магический шар Иллюзии, запустил. Никто не спросил, откуда у него Иллюзия. Мышь пригрел очень многих из разогнанного Ордена Хранителей. И расширил сеть осведомителей. Паук их очень сурово научил, что знания – основа выживания.

– Так, – сказал Император, когда закончилась иллюзия, – Паука унизили. Наконец-то! Кто-то дал им по сопатке! Это хорошо. А ещё лучше, если об этом узнают многие. Плохо то, что он теперь явиться и потребует людей. И я – не смогу ему отказать. А надо. Мне этот полудемон – понравился. Он сделал большое и нужное дело. Он первый, кто бросил вызов Паутине.

– Не первый, – буркнул Мышь.

Белохвост вздохнул. Первый был – Сокол. Император. Якобы, выживший из ума. А ослеплённый амбициями отец так хотел власти, что, не мешкая, принял помощь Церкви, а если совсем честно, перед самим собой, то – некоторых кругов Церковных Настоятелей и Первосвященников. Это потом, когда было поздно, Сокол открыл глаза Лебедю на то, что происходит в стране. Но, было поздно. Дом Лебедя – уже плотно закутан в сеть. Их руками – убрали Императора. А теперь они, считавшие себя такими умными – нанизаны на множество крюков ловчей сети Пауков. Они считали это своим главным просчётом. Единственным, но – смертельным.