Текст книги "Один плюс три(СИ)"

Автор книги: Аноним Malakla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Глава 42.

Сначала посетили похороны. Старый великий князь – Патос Капулетти – перепугался «Терминатора» и отравился. Его похоронили. Мы пошли обмывать свои грехи, в узком кругу. Вечером погуляли по княжескому парку и отправились спать в отведённые каждому спальни.

Утром плотно позавтракали и, ввосьмером, посетили кладовую с золотом. Мон целенапрвленно влёк нас в казну. У двери заценили картину – 'Спящий страж', называется.

– Эй, боец, просыпайся, – культурненько обратился Мон к стражнику. Молодой боец даже, спя стоя, умудрялся иметь грозный вид. – Проверка...

– Уйдите, я спать хочу, – ответил страж.

Короткий тычок от Мона и, боец, охнув, резво очнулся. Карабин, правда, из ослабевших рук выпал, а вояка, ошарашенно, заозирался.

– Фу, где это ты пивасиком налакался, обмылок? – рычанье от Мона. Боец безмолвствовал. – На гауптвахту, – коротко бросил Монтекки-младший и, зашёл в хранилище. – Не густо. В большом зале а ля средневековье нашёлся лишь один, средних размеров, сундук со златом. Пудов так на десять...

– Ол, скажите, а у старого князя были долги? – обратился новый князь к немолодому товарищу – толи кладовщику, толи ключнику.

– Да, сир, – промолвил хранитель казны. – Но их уже нет. Ключник, осторожно переступаю разношенными туфлями, приблизился к Мону.

– Ол, поясните, – произнес Мон, пересыпая монетки в сундуке. Мы его действо, по очереди, повторили. Звук злата нас согрел, Мона, скорее всего, нет.

– Наши кредиторы, местные банкиры, жили на месте, где теперь находятся дома этих бесстыдников. Мамма мия, спаси и сохрани. Э, а долгов было 700000 гульденов, сир.

– Ясно, ол. Наличности маловато. Тэкс, что мы ещё в минусе имеем? Голодных детей, мы имеем, стариков и вялых взрослых. Ол, почему они такие апатичные?

– А что им радоваться, они ж рабы. Уже более двухсот лет...

– Даже так? – нового князя чуть удар не схватил, да и нас тоже, от такой новости. – Надо освобождать народ от рабской зависимости. Мне такие забитые не нужны. Пишите, ол. Указ номер один – освободить рабов. Номер два – амнистия для беглых рабов, – проговаривал нео-князь, прохаживаясь по подвалу.

– Номер три – 13% подоходного налога с каждого работающего, в том числе и с тебя, – ввернул. Мон ходить по 'кладовке', перестал. – Ты ж вроде избранный...

– Борн, я надеюсь, вы не шутите? – спросил, и стал, что-то обдумывать князь. Ажник морщинка меж бровей образовалась.

– Нет, э, князь, – удостоверил. Ол-казначей открыл рот и закрыл.

Из хранилища князь вышел задумчивым.

– Я приветствую вас, э, князь, – перед князем блистал командир гвардейской дивизии генерал Штуц. Штуц сверкал парадным генеральским мундиром, Мон – трениками и кедами. – Вы уже к работе приступили. Похвально, сир!

– Доброе утро, ол генерал. А вы чем порадуете? – морщинка, межбровная, у Монтекки не разглаживалась. – Я вот пока в растерянности пребываю...

– Погоды ноне хорошие-с, э, князь, – простодушно ответил генерал. – И завтрак был хорош!..

– Погодой сыт не будешь. Мда!.. Давайте-ка лучше осмотрим войско, ол генерал, – предложил Мон.

Осмотрели. Новый князь устроил тревогу. Внеплановую. Солдаты построились минут за десять. Треть офицеров пришли через полчаса. Монтекки спокойно подождал всех. И спокойствие Мона было обманчивым.

– Бамбарбия киргуду, – Шарп уловил настроение нового князя и озвучил его дальнейшие намерения.

– Не понял, что вы сказали? – вопросил Штуц. Стоять генерал уже устал.

– Он их сейчас зарэжет, – ответил Алекс, старательно, при этом, смотря на туфли блистательного генерала.

– Этот милый юноша? – Штуц был само совершенство. Детской наивности.

– Этот милый юноша намедни зарезал почти три сотни опытных бойцов, – от меня. Рассматривать генеральские туфли а ля кракодайл было занимательно.

– Да-а-а!..

Генерал свою челюсть прямо об плац уронил. А за ним и командиры полков, и начальник штаба дивизии. Монтекки в это время пошёл проверять карабины солдат.

– Обмылки, вы, когда последний раз чистили оружие?– спросил новый главнокомандующий. Глянцевые бойцы молчали. – Кто их командир роты? Подошёл вальяжный капитан. – Это что, боевые карабины? Нет, ол капитан, это просто железные палки. И ты их будешь сейчас чистить, вместо этих балбесов. Ты меня понял? – в голосе князя была бронебойная сталь.

– Так точно, сир, – капитан сбледнул лицом. И стал, вслух, вспоминать, где находится оружейная смазка. 'Точно, зарэжет'...

– Ол, какое вооружение у нас есть? – молодой князь обратился к генералу. Бледный Штуц отчитался о 17000 карабинов и четырех миллионах патронов. – А бомбоубежища у вас есть?

– Сир, а зачем? Извините... – Тэкс, армии у меня нет, – разогорчился Нестор...

Далее солдат он распустил, а офицеров повёл, строем, на площадку для местечкового гольфа. Паллета свекала зеленью ровностриженных травинок. Кукарекнул павлин...

– Счас он их бить будет, – выговорил Шарп и не ошибся.

Офицеры, в ходе спарринг-поединков, валились как кегли от хлёстких ударов Монтекки. Особенно досталось тем, кто опоздал. А Монтекки даже не вспотел. Вспотел он после показательного боя с тенью. Некоторые его движения ножом мы даже не замечали. Офицеров это проняло. До печёнок. Нестор продышался и...

– Сейчас, вы переодеваете солдат в рабочую форму и моете все казармы. Потом будет кросс по нормативам просской армии и полоса препятствий с полной боевой нагрузкой. На уборку помещений даю один час. Время пошло...

Офицеров как буренушка языком слизнула...

– А с вами, ол генерал, мы обойдём посты и попробуем закрыть ворота. С постами был порядок, а вот ворота закрываться не собирались. Категорически. – Ол генерал, почему крепостные стены в идеальном состоянии, а петли ворот ржавые?

– Э, э, не знаю, сир.

– Плохо, генерал.

Далее, до обеда, Монтекки гонял солдат, мы кейфовали в тенёчке. Делали, мы это молча, но под музыку...

– Будет хоть толк? – спросили князя на обеде.

– Каждый пятый более менее, остальные балласт. Гнать со службы надо. Казны ж не хватит таких дармоедов содержать. Куда только этих рато пристроить не знаю.

– Э, нет. Культурнее надо с людями. Выгонять надо только самых тупых. Остальных можно перевести во вспомогательные войска, полицию, пожарную охрану, в погранзаставы, на таможню, в чиновники, в дворники на крайний случай. Борн, куда ещё можно? – Алекс посмотрел на меня. – А?

– Охранники, вышибалы, бармены, курьеры; короче, ол князь Монтекки, нужно поговорить с людьми. Кнут ты им сранья показал, теперь нужен пряник.

– Реальный пряник? А у них не слипнется? – с издёвкой вопросил Мон. 'И обед не прогладил морщинку' – подумал. Остальные хохотнули.

– На словах. Добрых-добрых. Это которые с кулаками, – мой ответ был зеркальным. Гы-гы от 'тружеников пожрать на халяву', продолжились...

– Мне нужны помощники, – высказался, после недолгих размышлений, князь Монтекки.

– Иски, – раздумий с ответом у меня и тут кот наплакал.

Кейфовать я с Шарпом продолжил, остальные решили Нестору помочь...

В Агру Мон перетянул Макса, его "кумпанию"; набрал волонтёров из местных. Это за два часа после обеда. Местные, кстати как узнали, что Монтекки им вольную дал, мигом проснулись. Пришлось Лаврову и Цапнику полицию из гвардейцев набирать.

На второй день бестолковых беспорядков прилетели оба наших военных ховера. Пепелац не справлялся с разгоном демонстрантов и несистемной оппозицией. Ховеры толпу напугали, но расходится, она не спешила. Макс слетал до Макарова и привёз спецсредства. Пепелац нагрузили СДП (средство ДЛЯ поноса) и он "отбомбился". Многие демонстранты до туалетов не добежали.

С утра третьего дня во дворец пришли делегаты, теперь уже, системной оппозиции. Шесть товарищей стояли, мяли котелки и чутка боялись гвардейцев Монтекки.

– Сир, что Вы от нас хотите?

Монтекки популярно объяснил. Депутаты, четыре часа внимали монолог Мона. И с обеда бригады местных стали расчищать завалы мусора.

– Князь, ты у итальянцев купи бумагу и печатный станок. Наладишь выпуск бумажных денег, они ещё лучше заработают, – советовал брат-близнец Нестора Северова. Фёдора Северова Макс привёз на ховере.

– И можешь часть своего "Эрмитажа" продать, или заложить, – вторил брату Нестор.

– А ещё к олам Ширгу и Доргу обратись. И купи у наших купцов пшеницу и мясо, – это уже я с Алексом посоветовал.

К ужину добровольные помощники Мона распределили между собой места в будущем Кабинете министров с правами комиссаров. 'Будут пока – и. о.'...

Нестор Северов стал министром иностранных дел. Его брат – главным казначеем. Лавров – министром по перевооружению ВС Великого княжества Агра. Ян Цапник – главным полицейским. Он сразу полицию нравов учредил. Макс – премьер-министром и отвечал за новые технологии. Члены кругосветки расхватали портфели министров промышленности, сельского хозяйства, транспорта и связи. По делам таможни назначили Голиафа. Должность местного почтмейстера осталось вакантным. Ненадолго. Бывшие советники старого князя стали замами новых министров.

Снова прилетели ховеры. Я с Шарпом решились полетать над Агрой и её окрестностями. Пока мы парили, Макс горы свернул. Сузи копировала себя на серверы Агры и стала – Сузи Великой. Ей было "разрешено" осуществлять тотальный контроль и учёт всего и всех. Она сразу же продиктовала три пароля от секретных лифтов.

– И этот генерал хочет сказать, что бомбоубежищ тут нет? – это Монтекки с Максом обошли целый подземный город, с "ништяками". – А князь Патос был рачительный хозяин!

Казна княжества пополнилась пятьюстами тонн золота, а городское хозяйство – пятьюстами единиц строительной техники. Пока правители ходили с открытыми ртами по подземельям, Сузи посчитала жителей – 197222 человека – и попросила оказать адресную медицинскую и денежную помощь. На поверхность подняли трактора и грузовики; и полицейские Цапника стали развозить медикаменты. Привезённый мини-репликатор Макса работал, как пересылочный пункт. Сии медпрепараты брали у Парамонова.

Жители Агры сначала всполошились, а потом бросились помогать: – Они наших детей лечат! Господи, наконец-то власть к нам лицом повернулась!

Монтекки, когда поднялся на поверхность, вызвал генерала Штуца к себе.

– Ол, у вас есть хобби?

– Я марки люблю собирать. -

Марки? Будете их значить гасить. На почте. Оклад остаётся у вас тот же.

– Спасибо, князь. Господи, повезло-то как!..

От Сузи Кабинет министров стал получать готовые к применению указы, приказы, постановления и прочее. Сузи, во всю ивановскую, занималась плагиатом. Я с Шарпом, напорхавшись, остались не удел. Нас вообще-то приглашали...

– Не, это потом, – отступились шутками и разошлись по спальням.

Переночевали, позавтракали и отбыли на БМПТ, вдвоём, домой. Шарп рулил, я рассматривал из люка окрестности, косился на подаренный Максом планшетник. Туда были внесены 'фотки', что я наснимал с ховера, плюс видео Сузи о достопримечательностях Агры; плюс её механически-удивлённые замечания.

Замечания касались изменённой плодородной почвы вокруг и внутри Агры; зелёных насаждениях и вспаханных полей, изменённых фронтонах всех домов горожан и разноцветной плитки мостовых улиц и площадей. 'Магия, однако!' – подумал. Шарп, сидя на месте водителя, через переговорное устройство, распатякивал на разные темы:

– Роман, а какие во дворце цыпы есть! Ммм... Я сразу за тремя ухлёстывал. И Алекс, минут десять, расписывал их распрекрасную корпуленцию.

'Он их, походу, издалека разглядывал. Алекс, Алекс...'

– А 'хунта' молодцы, бунт и анархию прекратили, – продолжил свой монолог Шарп, – народ усиленно стал работать, деньги есть... Помощники тоже есть... не мальчики, а прямо мужи новой цивилизации... Да, прямо новая игра у них – доведи Агру до ума. А видал, как Вацлав целый вечер поработал придворным шутом? Правда смешно было... Может нам пора жениться? А, Борн? Ты против? Зря... А, Мон, гей-парады разрешит?

– Не, он им трудотерапию устроит. С показательными расстрелами из ядерного оружия...

Так с шуточками по поводу суматошной недельки и доехали до станицы Ясной. Тридцать семь километров всего. Около таможни Алекс загнал БМПТ в военный трейлер, пригнанный с базы бригады. Я золото замкнул в кладовке. 'А где мои подчинённые?' – ещё подумал. Таможня как вымерла.

– Роман, ты вечером к Макарову приезжай, он просил, – попросил Шарп, уже без всяких намёков на смешливость.

– Хорошо, герр подполковник. Пока, пан холостяк, – я его провожал.

– Сам такой. И Шарп уехал.

' А дома-то лучше. Однозначно!' Сделал потягушки и направился в свой кабинет.

Глава 43.

'А это, что за пальмы? Кто разрешил их тут сажать, ась?' На территории таможни насчитал дюжину высоченных пальм. Листья растений были похожи на хрен.

'И, где на хрен, мои подчинённые?' Поднялся на второй этаж, заглянул в несколько кабинетов, пусто. Прислушался к невнятному шуму, доносившемуся из 'горенки' моего зама Озерова. 'Неужели, он у себя их всех чихвостит?' Открыл по-тихому дверь кабинета Озерова.

'Тута, родимые'. У Озерова сидели все; накурили, хоть топор вешай. -

Это беззаконие, произвол. Мы не позволим..., – оратор – Фима Файбишович – гневную тираду оборвал. Это он меня увидел. – Роман Михалыч, родной, а мы вас заждались!..

Подчинённые повскакивали с мест и ринулись на меня.

– Всем чмоки-чмоки, – поздоровался.

Счас, меня качнули пару раз и поставили на землю. И правую руку отдавили. А потом ко мне протиснулся смущённый Озеров.

– Роман Михалыч, можно вас на минутку? – запинаясь, выговорил заместитель.

– А тут все свои – ответил. Озеров помялся:

– Роман Михалыч, час назад пришёл приказ от президента. Вас Зогин уволил. И звание майора, и должность советника отобрал, – тихо докончил, таможенники опять зашумели.

– А за что уволил? – ошарашенно проговорил. 'Вот это подлянка от Зогина!'

– За систематические прогулы. Это у, президента, проходит красной линией, – у Озерова глаза были повинными, как будто он во всём виноват был.

– Так да. А таможню проверяли? – я цеплялся за незначительные вероятности оправдаться.

– Нет. Сегодня может, приедут.

– Изумительно. Ничего ещё не нашли и сразу уволили – сказал, почесался, – А кто вместо меня?

– Воробьянинов, – не сказал, а прошипел зам. 'Ууу' – от сотрудников. – Тэкс. Я ж заявление на бессрочный отпуск черкнул и две смс-ки отправил, – полез в мобильник. – Вот они родимые.

– Роман Михалыч, можете смело подавать на Зогина в суд, – воскликнул Фима, заглянув в экран.

– Ладно, это потом. Новостями поделитесь, камрады?

И до обеда слушал новости, сплетни и анекдотические случаи с рыцарями из Гаскони. Потом, после кофе, раздал камрадам подарки. Золотые печатки от князя Рустама. После этого поделился сам впечатлениями. На вечер камрады назначили кооперативчик, и я пошёл к джипу в гараже таможни. Чтобы встретиться на входе с приехавшим новым шефом – Кисой Воробьяниновым. Киса меня увидел и унесся, с проверяющими в придачу.

'Экий вы, мистер, мнительный. А я всем улыбался. Когда кобуру с Глоком поправлял. Право слово, нехорошо. Нехорошо пугаться, болезный ты наш. Надо улыбаться'. С прилепившейся улыбочкой и домой доехал.

Улица Солнечная играла изумрудным цветом газонов, кустарников и деревьев. По тротуарам расхаживали довольные жизнью отдыхающие, казаки мостили перед домами тротуарную плитку. Американские рабочие наводили глянец на асфальт, встречающиеся девушки щеголяли палитрой новых нарядов. И повсюду пальмы.

Доехал до дома, перекрестился на ворота и загнал джип во двор. 'Тэкс. И что это за надпись на пальме? Ой. Не влезай, убьёт!' Пальма была искусственной, стояла рядом с колонкой и была устройством прямо преобразующую солнечную энергию в постоянный электрический ток. Листья были многослойными фотоэлементами. 'Вот тебе и хрен!'

Пошёл, закрыл ворота и когда прошёл полдороги до двери, услышал сигнал подъехавшей машины. Обернулся. Не воронок, а даже наоборот. Audi A3. Женская машинка. Из него вылезла блондинка. Открыла калитку и направилась ко мне.

'Ох!' Леди была одета в брючный костюм в облипочку и туфельки на высоком каблуке. Оптягончик подчёркивал выпуклые достоинства незнакомки. На обтягончик я и уставился.

– Ну, здравствуй, Михалыч.

– Здрасте, – просипел.

Незнакомка подошла вплотную и, прижавшись ко мне, чмокнула в нос. Мне показалось, что меня приобнял бетонный столб. Только тёплый и пахучий. Я прикрыл глаза и потянулся губами в ответном действии. Счас. Незнакомка отошла на шаг, и я услышал три чудных слова:

– Кобель, бабник, поблуда!

И дамочка радикально перешла к рукоприкладству. Бац правой. Бац левой. Из моих глаз посыпались звезды, и слух резко запропал. Дальше я услышал много лаконичных, но ёмких слов. Леди действо завершила и отбыла в западном направлении. 'Это она в аффекте проделала или сознательно, а?' Постоял-постоял и побрёл, как побитый до хаты.

– Ох. Кабаша. Кис-кис-кис, – под дверью сидел кот из моей прошлой жизни. Курильский бобтейл с диким окрасом. Я ажник слезу от умиления пустил. 'Хоть тут радость подарили'. – Кабаша, иди сюда, – кот мяукнул и удрал под виноградник. – Не признаешь, толстый?

Кот меня не признавал. Зашёл в дом и быстро привел себя в порядок. С мокрыми волосами полез по сусекам искать кошачий корм. Перерыл вверх дном все полки, но нашёл.

– Кис-кис-кис. Ты же это любишь. Кот откушал полпачки и дичится, перестал. Занёс кота в дом. Кабаша прошёлся по комнатам и занял своё любимое место на кресле в зале.

– Кошак, зомбиящик смотреть будем? К телевидению кот отнёсся с брезгливостью. А я стал слушать новости.

– Какие-то они однобокие, киса. Только за наших соседей. А когда же будет Ростов передавать?

Вместо Ростова телевизор стал показывать установочную заставку. Звякнул мобильник, забытый на обувнице, в коридоре.

– Алло!..

– Это Монтекки. Господин Борн, разрешите Вас поздравить, я подписал указ о производстве вас в бароны Великого княжества Агра "за смелое решение, круто изменившее будущее княжества".

– Спасибо, сир.

– Можете называть меня Нестором.

– Учту, сир. Мон отключился.

'И стал я бароном в коридоре. Тэкс'. Пошёл радовать кота известием. По телевизору шло "Лебединое озеро". По всем пяти каналам. Пока я переключал каналы, заявился атаман. Радостный такой.

– Привет, ветеран.

– Можете называть меня сэром, милорд. Меня Мон возвёл в бароны, – сообщил.

Шатрову моё рыцарство было по барабану. Он Кабашу увидел. Повосторгался котом и потащил меня к себе обедать.

– У меня сегодня праздник души, сэр, – радость атамана была круто замешена на некой тайне.

За столом вручил домочадцам атамана подарки от Рустама.

– Атаман, колись. Какой новостью порадуешь, – запросил.

Шатров весело мне подмигнул. – Их будет три. Во-первых, вчера командор Вилькицкий разгромил базу пиратов на острове Крючок. Только один пират ускользнул. Во-вторых, вчера обожаемый тобою князь Гэ-Гэ сошёл с ума. Сидит и пузыри пускает. И, в-третьих. Пропали Зогин и Шилин.

– Как пропали?

– Безвозвратно. Анонимку подбросили. Просили напрасно не искать. Муравьёв в Ростове затеял аресты. Всех казнокрадов-приближённых Зогина, гамузом, да в каталажку. И сие всё означает, что у меня сегодня праздник для души и тела. Правда, Катя?

– Ии, бесстыжие глаза, – атаманша густо покраснела...

Посиделки за столом продолжились. К атаману стали прибывать гости. Эльза с Борисовым заскочили на минутку к Шатровым и подвезли меня с оказией до Никиты.

– Спасибо, Ромео энд Джульетта, – Борисов и Эльза и в машине за ручки держались. – Вас ждут свечи и...

Зашёл во дворец Макаровых.

– Господин полковник у себя в кабинете. Велели не беспокоить, – ординарец попытался меня не пустить.

– Да я на минуту. Полковник, зачем то меня хочет видеть.

– Э, проходите.

Я поднялся на третий этаж помпезного домуса. Прошагал по толстому ковру приёмной и увидел приоткрытую дверь кабинета. 'А сами виноваты, нечего было такой толстый ковёр стелить'. Это я немного погрел уши у приоткрытой двери. Бла, бла, бла. Никита приглушённо делился какой-то информацией с Лиэль.

– А правильно ты придумал скормить этих "жирных котов" динозаврам. Сволочи, – мурлыкающий голосок Лиэль. 'Каких это "жирных котов"?' Представил Кабашу с раскосыми глазами. 'Да ну на. Так это он, что'... Дверь я аккуратненько прикрыл и вежливенько постучался.

– Войдите, – голос Никиты.

Впихнулся. Мысли в это время у меня кружили в мозгах разные, но нить разговора с "любителем динозавров" наметилась чёткая.

– Здрасте, господа Макаровы.

– Здравия желаем, товарищ рядовой.

Полковник вскочил со стола и, выпятив живот, козырнул. Никита дешёво фиглярствовал. Лиэль, та хоть кивнула, а муженёк вон коленца откалывает.

– Это почему я рядовой. Я старшина запаса, сэр-барон и ветеран. Нате вам подарки, – сказал. Преподнёс дары, закрыл на пол-оборота ключа дверь и закурил сигарету.

– О, неплохая сабелька, – от Никиты.

– Ой, какая прелесть, – восторгалась брюликами Лиэль.

Дождался пика экстаза от четы Макаровых и невежливо спросил:

– А ты, Никита, ти-рексам Зогина и Шилина, скормил?

Никита только хмыкнул. А вот у Лиэль в руке очутился револьвер системы Нагана с глушителем "БраМин". Этого я от неё никак не ожидал. Пока я тупо смотрел на ствол нагана, Никита рванулся к Лиэль и вырвал оружие из её руки.

– Лилька, совсем сдурела!

– А если он к Муравьёву пойдёт? И заложит!

– А оно ему надо? Надо?

– Нет. И осечка была бы, – не успел толком испугаться от "коленца" Лиэль.

Никита с наганом подошёл к окну и выставил ствол в форточку. Щёлк, щёлк. Осечки. И так восемь раз. Никита крякнул. От досады, наверное. Револьвер закинул в ящик стола. А я решился поспрошать Никиту с разных сторон:

– Э, Макаров, а Романовых тоже ты?

– Нет.

– А, э, князя Георгия?

– А оно мине надо.

– Так, так. А когда на дело шёл, трусы поверх трико не надевал, Бэтман?

– Он не надевал, – влезла Лиэль.

– Вау, так вы вдвоём сие правосудие учинили?

– Да, вдвоём, – Лиэль не отпиралась и грудью стала на защиту супруга, выпустив пару-тройку десятков обличительных предложений.

– И где вы их нашли?– влез в её моноречь.

– С Аэлиты сняли, – сказано было в ответ. И Лиэль была сама строгость. Я развалился на кресле.

– Представляю. Ховер у Вацлава тиснули, фьють на крышу президента. Охрану вырубили, и давай шариться по спальням. Нашли "котов", "дело" у них сбили, оттащили к ховеру, в авоську их и айда к динозаврам. Я прав?

– Охраны там не было.

– А ховер, значит, тиснули и бедную Аэлиту до жути напугали. Ай, ай, ай.

– Опаньки. Вот именно, – выдали по очереди Никита и Лиэль.

– Что это за – именно, вот, опаньки? – спросил я невпопад.

– Борн вспомнил о подружке. Дошло со второго раза. И что он в этой соске нашёл? – Макаровы меня типа осуждали.

– Ой, ой, ой. А кто у том годе говорил: "зависть это грех. Правда, мама?". Амазонка приключений и сексодромов, – иронично сказал.

Лиэль покраснела. Никите это не понравилось. Он поднялся с кресла и прошёлся по своему кабинету. Посмотрел свинцово-стальным взглядом на меня и отвернулся.

– А я вот поражаюсь с тебя, Борн. Наглый, самоуверенный, иногда до тошнотиков. А потом раз, и ведёшь себя, как старикан-алкаш, со склерозом и маразмами. Как будто бы тебе лет пятнадцать жизни подкинули, – чётко проговорил. Тоном железного приговора.

– Мне ещё четыре года до пенсии осталось, – влез с правдивыми комментариями в суровую отповедь Никиты.

– Борн, что ты мелешь! Макаров, да он над нами издевается! – возмущённая Лиэль повернулась к супругу.

– А может он правду говорит, леди.

Я даже подпрыгнул на стуле. Голос-то от двери шёл. А я её на пол-оборота ключа затворял. Мы обернулись. 'О! И потеряшка!'

– Ба. Знакомые все лица. Рад приветствовать вас, господа. Тоже уши грели? – осведомился. У двери переступали Йон Небуло и бывший есаул Евсиков.

– Борн, это кто? – спросил Никита. Осведомился спокойно, по-хозяйски, даже.

– Это, господа Макаровы – Йон Небуло, врач из Сан-Себастьяна. И есаул Евсиков, бывший военный руководитель Сальского округа.

– Как они зашли? Ты же дверь замкнул, – вспомнила щелчок ключа Лиэль.

– А для местных "ангелов" нет закрытых дверей. Один, правда, падший, – внятно произнёс и указал на Евсикова.

– Как по писанному шпарит, собака, – восхитился Евсиков. А перед моим носом появилась шпаргалка. Виртуальная.

– Ато. И будет сказано, в анналах сей истории о том, как Евсиков Иван Иванович довёл до дурки князя Георгия, подсунул бомбу царевичу из дома Романовых, пребывал, две недели, восточным "Наполеоном". А намедни пиратствовал, – глаза Евсикова всполошено забегали; он побледнел, переступил с ноги на ногу и поморщился. – Что ножка бо-бо? От, э, ховера Вацлава прилетел снарядик?

– Я больше не буду, – пролепетал "ангелок" и увял. 'Одного уел'. – Браво, Михалыч, – проговорил Йон.

– А вы, любезный доктор, пулю из Шатрова доставали, потом шторку, обратную сторону телепорта, передо мною опустили; и приехали сюда по вызову из Агры. Я прав? Шпаргалка кончилась.

– Браво, – повторился Йон. 'Второй сам сдался'.

– И зачем, вы, здесь, господа-ангелы? – полюбопытствовал Макаров.

– Как зачем? Вот решили навестить самых действенных субъектов этой стороны материка, – от пана Йона. Я с Макаровыми переглянулись.

– А как же, например, сир Монтекки? – это Лиэль заинтересовалась.

– Мон, нет. Он все дела Агры переложил на министров, а сейчас, э, развлекается, – промямлил Йон и покраснел.

– Че, правда? – Евсиков ожил и достал планшет. Два паса над экраном... – О, о, ого он как умеет. Не желаете-с взлянуть-с, – ехидно произнёс.

До нас долетели девичьи охи-ахи. Но до змея-искусителя Ваня не дотягивал. Простота сквозила в нём.

– Ах, оставьте, – изрекла Лиэль.

Смеялся даже железный Макаров. Юмор-то объединяет людей. Выходка "ангелов" была подзабыта и вновь просочившиеся сели за стол.

– И о чём будет беседа, господа-искусители? – лицо Никиты снова стало стальной маской. 'Прямо, Бэтман, местечковый', – подумалось.

– А что, вам не интересно узнать, как и откуда сюда попали субъекты вроде вас? – чуть улыбнувшись, осведомился врач.

– Ладно, пан Йон, излагайте. Вкратце, – Макаров задымил трубкой.

Я с Лиэль хмыкнули. На Сталина Никита стал смахивать. Йон уселся поосновательней. Бла, бла, бла пролога и пошла основная часть лекции нашего сюда попадалова.

– Баски, как первые поселенцы, попали сюда с Земли-2, казаки – с Земли-3, жители Новой Праги – с Земли-4. Городки залива – с Земель – 5,6,7 и 8. Динозавры с мезозоя Земли-11. Клеар был с Мира-Кольца-3.

– А Любомир? – припомнила одиночного гомо Лиэль.

– Сей капрал попал с Земли-13. Скажу вам прямо – бусорная планетка у капрала была.

– Почему сразу бусорная?

– А у них там почти 6000 гособразований, воют между собой почём зря. А Любомир из непонятных пруссаков и он из Львова. Педантичный славянин с древней Спарты. Да-с... Ещё есть один юный вундеркинд...

– А почему вы о девушках ничего не говорите? На десерт нас оставили. Да, пан Йон? – перебила Йона Лиэль. 'Как шпионка чётко работает!'

– Овшем, пани Лиэль, – по-польски согласился пан Небуло.

– А ещё персоналии будут? Из бусорных – скрип вопроса от Никиты. Мне показалось, что Макаров напружился до ломоты.

– Так есть, пан полковник. Барон Борн, вон имеет тело человека с Земли-21, а мозг людина Земли-Главной. Правда, Михалыч?

'Здорово подловили'. Почесался под взглядами Макаровых, но разоблачаться я не возжелал. 'Чего спешить-то'.

– Я, пас. Эта, ещё госпожа удача отвернётся, да и не в суде я, – оправдался пред честной компанией.

– С вами всё ясно. А вы, мистер Икс? Он же товарищ из Андреевского общества, – спросил Йон.

'Во как! В Макарове, что тоже "сидит чужой"? Все уставились на Никиту. Похожесть на товарища Джугашвили у полковника усилилась. 'Всё счас они биться будут. Джедай Дарт как бы Сталин против джедая Доброго Айболита'. Счас. Кино закончилось после короткого поединка взглядами.

– Через астрал ушёл, собака, – восхищался деянием а ля фантасмо Ваня Евсиков.

– Макаров!? – возглас Лиэль.

Такую растерянность и оторопь на лице я у Лиэль не видал. 'Печалька, однако'.

– И что это было? – спросил. 'Не, не тянет ещё Лилька на Бэтманшу' – додумал.

– Внеплановое вторжение чужого разума, в тело умеющего быть антикиллером человека. Вмешательство без злонамеренных мотивов. Да, Ваня? – Йон взглянул на Евсикова.

– А я, это, завязал, – нашёлся тот. – Да не переживайте, пани. Супруг ваш мигом оклемается. Ага, Йон?

И все уставились на манекен. То есть Макарова. У того были расширенные пустые зрачки и добродушное, до полной простоты, лицо. Потом манекен смигнул и...

– Ой, извините, господа, отвлёкся. Пан Йон, давайте десерт.

– Фух, – шумно выдохнула Лиэль, Евсиков подал ей стакан с водой. 'Ишь, какой заботливый'.

– Тэкс. Русских дам у нас шесть.

– Как шесть? Пять. Вы, пан Йон, ошибаетесь, – Никита сходу стал замечать нестыковки. Как будто бы и не был вытеснен из сознания чужим разумом. Йон отрицательно махнул рукой и смолчал. – Их же пять. Моя тёща, Лиэль, Стелла, Регина и Аэлита.

Тот самый обычный Никита показывал нам пять пальцев.

– И кто эта шестая незнакомка? – спросил я простодушно.

– Матильда. Жена Борна, – ответил Йон...

'Ну и тормоз ты, Михалыч! Почти жену не распознал' – корил я себя под хохот почти невиноватой компании...

– А вот и хозяйка Сковородки проявилась, – загадочно промолвил Евсиков.

Взоры сидящих обратились с меня грешного, на что-то за моей спиной. Обернулся. В метре от меня висел розовый голографический экран. Экран мигнул, и по нему заскользили слова: "Господа. Перестаньте. Фоните на всю Галактику. И грим тщательнее накладывайте". Экран опять мигнул. Появилось яркое изображение сочных женских губ. Пухлые губки чмокнули сочным поцелуем и исчезли вместе с экраном. Я обернулся к, э, гримируемым, э, попаданцам.

'И чего это они на меня уставились и ржут, как кони?'