Текст книги "Барды Мечей(СИ)"

Автор книги: Аноним Blackcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Вот как? – Ниро удивленно поднял бровь, – Хорошо, мы ждем тебя завтра после восхода солнца. И не опаздывай, не то мне все-таки придется потратить пару заклинаний!

– Не надейся, не опоздаю, – по-хулигански свистнув, девчушка-посланница сделала какой-то хитрый прыжок в сторону и исчезла, как не бывало.

Миура оделся под веселыми взглядами друзей и, мрачнее некуда, присел к костру:

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь делается?

– "Народ сей живет под сенью больших деревьев и одевается листьями и цветами. Нрав имеет легкий и озорной, и любит подшутить над одиноким путником, вполне, впрочем, безобидно..." – процитировал Юн, – Узнаешь?

– Да, конечно. – слегка отошел юноша, – Это трактат великого Фандира о магических народах, рассказ о сильфах.

– Верно, кивнул Недомерок, – Тебя хорошо учили. Если помнишь дальше, Фандир говорит, что сильфами правит Королева, имени которой никто не знает, как нет своего имени у леса, кроме придуманного людьми и важного только для них...

– Да помню я, помню, – нетерпеливо перебил Миура, – Это я уже понял...

– А вот о том, что у Королевы есть склонность к смертным мужам, Фандир скромно умолчал, – Ниро старательно поправлял костер. Если встретиться с мальчиком глазами, точно рассмеется, и Ми обидится, а обижать парня не хотелось, – И, насколько я знаю, никто из избранных ею не отказывал лесной красавице. И никто потом не жалел.

Миура покраснел так, что почти начал светиться в сумерках. Рассказывая друзьям о том, что произошло у ручья и сейчас на озере, он кое о чем умолчал, а теперь вспомнил и понял – он бы тоже не отказался. Даже вспоминать было и отчаянно стыдно, и приятно.

– Ну что ж, – подвел итог разговору Недомерок, и Миура готов был поклясться, что ушастый хитрец отлично понимает, что с ним творится, – Не знаю, все ли рады этому, но отметина Бардов вызвала уважение даже у Королевы сильфов, которая не привыкла оказывать уважение смертным. Хорошо бы вас так же почтительно встретили и в Затерянном Городе.

Таким образом, разговор ушел от опасной для Миуры темы к обсуждению планов.

***

Посланница Королевы сильфов, которую Миура уже не мог называть малышкой, зная о бессмертии духов леса, оказалась на редкость пунктуальной. Друзья еще позевывали, и встающее солнце протянуло длинные тени через все озеро из конца в конец, позолотив ветви на западном берегу, а она уже стояла в тени, как и вчера, возникнув неожиданно и непонятно откуда. Девочка молча подождала, пока все сборы будут закончены, и только тогда спросила:

– Куда идем?

– К Огненной Дороге, – Ниро внимательно смотрел ей в глаза. Правда, это оказалось сложно – проводница испуганно попятилась:

– Куда?!

– Нам нужно в Затерянный Город, Оро, – пояснил маг, – Ты же знаешь, туда нет другого пути, кроме Огненной Дороги.

– Но... Как же... – Оро переводила растерянный взгляд с одного на другого, – Мне же Королева велела охранять вас... Я же не смогу – на Дороге...и в Городе... – слезинка пробежала по смуглой щечке – то ли проводница боялась гнева повелительницы, то ли просто не хотела ее разочаровать.

– И на Дороге, и в Городе мы позаботимся о себе сами, мы не пугливые купцы и не безмозглые вояки, – пожал плечами Ниро, – Так что самая ценная помощь – довести нас до этой самой Дороги... Тем более, что ты же нас и запутала, – и маг хитро улыбнулся.

– Хорошо, – со вздохом кивнула девочка, – Надеюсь, Королева поймет меня.

Идти действительно оказалось совсем недалеко, и вскоре после полудня в просветах зелени показалась широкая дорога. Именно на этом место Оро остановилась, как вкопанная:

– Все. Ты же знаешь, маг, я дальше не могу.

– Знаю, – кивнул Ниро, поминавший про себя искусство сильфов, умеющих найти прямой и быстрый путь там, где любому другому живому существу пришлось бы вдоволь попетлять – волшебному народу была открыта душа леса, – И от имени всех нас благодарю за помощь, – неожиданно для друзей маг церемонно поклонился.

Покраснев, Оро-проводница поклонилась в ответ:

– Да будет солнце ласково к вам, – проговорила она, – И знайте, вы все, а особенно ты, – она окинула медленным взглядом мальчика. – Королева будет рада вам помочь, так что если это потребуется, ему, – она кивнула на Миуру, – достаточно только попросить, хотя бы мысленно, – и девочка-сильф исчезла.

Некоторое время все молчали, затем Недомерок первым стряхнул задумчивость:

– Ниро, а что это за дорога? Почему она называется огненной? И почему упоминание о ней так напугало нашу милую проводницу?

– Понимаешь, Юн... – начал было маг, но неожиданно замолчал, усмехнувшись, – Сейчас вы сами все поймете.

Несколько заклинаний – и перед глазами Миуры все поплыло, мир стал нечетким, словно он вот-вот заснет. Потом это состояние прошло, и все стало, как прежде. Хотя нет, не так. И глаз, и ухо выделяли из общей массы красок и звуков и яркую бабочку, порхающую где-то высоко в ветвях, и хруст ветки где-то в совсем уж невидимой чаще. Да и сам краски и звуки изменились – какие-то поблекли и ушли на задний план, какие-то, часто совершенно неожиданные, стали очень яркими, привлекающими все внимание. Но это все было впереди и по бокам. А сзади, там, где сквозь ветви виднелись камни дороги, в спину било обжигающее чувство опасности. Миура быстро обернулся и невольно попятился – и ближайшие к дороге ветви, и плотно пригнанные выбеленные временем камни, и, казалось, сам воздух там пылал. Бесшумные и от этого еще более пугающие, слабо различимые в солнечном свете языки пламени лизали зелень листьев, и – странно и страшно – ничем, казалось, не вредили им, хотя лицо жадно облизывал жар, от которого хотелось быть как можно дальше, и он снова попятился, споткнулся о корень и упал, а когда поднялся – наваждение кончилось. Он снова видел сочную, такую яркую в солнечном свете листву и камни – и больше ничего. Рядом Недомерок тряс головой.

– Ниро, что это было? – изумленно повернулся Миура к магу.

– Ничего страшного, просто эти несколько минут вы видели Огненную Дорогу так, как видят ее все обитатели джунглей – и те, которые растут, и те, которые бегают, ползают и летают здесь. Это древняя магия строителей Затерянного Города, и это заклинание – только одно из великого множества, которые нам не удалось и вряд ли уже удастся разгадать. Пламя не причиняет вреда, но отгоняет от дороги всех, кто мог бы ее повредить. Никто не знает, сколько столетий лежат здесь эти камни, а между ними до сих пор не проросло ни травинки. И это в джунглях! Даже сильфы подвержены действию заклинания, ибо они – духи и дети леса и неразлучны с ним. Только принадлежащие к разумным народам, да к тому же обладающие определенными знаниями и способностями, могут свободно проникнуть на дорогу. Так что пошли!

– А мы точно обладаем этими знаниями и способностями? – хмыкнул единорог.

– А вот заодно и проверим, – усмехнулся Ниро.

***

По дороге шли уже второй десяток дней, делая только в полдень один короткий привал, но усталости почти не было – светлые, составляющие сложный орнамент камни дороги словно пружинили под ногами, приглашая и помогая сделать еще шаг, и еще один, и еще... И даже ночью, не смотря на многочасовую ходьбу, уснуть удавалось далеко не сразу. Все еще стояло лето, в пределах Огненной Дороги путникам некого и нечего было опасаться, да и не хотелось тревожить многовековой покой этих мест, поэтому костров не жгли, питаясь запасами и плодами, сорванными днем. Еще в первую ночь, глядя в звездное небо над головой, Миура, не рассчитывая на ответ, тихо спросил:

– Как же давно строилась эта дорога и город, к которому она ведет? И какими были строители?

Ниро, лежа же, пожал плечами:

– Давно. Еще в те времена, когда линдары начали возводить свою горную столицу, о строителях Затерянного Города знали только по легендам, – он запнулся, судорожно глубоко вздохнул, но скоро продолжил. – А линдары – самый древний народ из живущих ныне.

– Ниро, такого я мог ожидать от тех, кто считает меня забавной говорящей лошадкой, а уж никак не от своего друга и Первого мага! – неожиданно возмущенно фыркнул Юн Чи. – Или это просто всем людям свойственно, говоря о себе, забывать об остальных?

Оба человека тут же сели, словно подброшенные.

– Ты хочешь сказать, что знаешь что-то о возникновении Затерянного Города? – ревниво спросил маг.

– А чему ты удивляешься? Мой дед Линь Мэй уже жил тогда. Он многое рассказывал мне.

– И ты никогда не говорил об этом? – Ниро пересел на колени, порываясь встать.

– А ты никогда не спрашивал! – огрызнулся Недомерок, – А единороги очень редко рассказывают, просто чтобы рассказать, иначе им пришлось бы говорить днем и ночью.

– Ах ты... – Ниро устремился было вперед, но его ухватил за руку сын Дориана.

– Да ладно вам спорить! – Миуре очень хотелось все-таки узнать хоть что-то, – Юн, лучше расскажи что-нибудь. Пожалуйста.

Ниро демонстративно отвернулся, и маленький единорог начал рассказ только для юноши, но вскоре увлекся и заговорил громче, да и маг забыл о споре и жадно придвинулся ближе.

***

Они были очень красивы – высокие, золотоволосые, с глазами, прекраснее которых могут быть лишь глаза единорога или летящей птицы. Как они называли себя – неважно, ни в одном из человеческих языков нынче все равно нет нужных звуков, вы даже не сможете этого произнести. Они радостно шли навстречу миру, и мир так же радостно открывался им. Они строили, создавали украшения и произведения искусства, познавали секреты мира и создавали свою магию, любили и рожали детей. В их руках была огромная сила, но они умели пользоваться ею так, чтобы не приносить вреда.

Но большая сила дает власть, а власть соблазняет, и трудно противостоять ее вкрадчивому шепоту, обещающему все блага мира. И среди этого народа тоже нашлись те, кто не устоял. Они захотели получить высшую власть – власть над жизнью и смертью, и смогли получить ее. В их руках статуи оживали и становились надежными спутниками, неутомимыми и сильными. Сначала спутниками, потом – слугами и воинами. Но камень и металл, приобретая подобие жизни, так и не получал души, и они были послушными и способными на все орудиями в руках хозяев. В конце концов, сама земля возмутилась таким насилием над ее законами – почти все города были разрушены взбунтовавшимися стихиями. И тогда правитель решил увести свой народ через Врата-меж-Мирами. Но для этого нужно было сохранить город и собрать уцелевших. Для этого столица была перенесена немного в другую реальность и дожила до наших времен как Затерянный город. Древний народ ушел, и чтобы это смогло произойти, правитель сам принес себя в жертву, как искупление за весь народ перед этим миром. Они хотели попасть туда, где их здешние знания и власть окажутся бесполезными и не смогут принести нового вреда, но никто не знает, что именно ждало их по другую сторону Врат...

***

На следующее утро проспали гораздо дольше обычного – рассказ Юна затянулся до глубокой ночи. Пригревшийся на утреннем, но уже теплом солнышке единорог первым открыл глаза и тут же снова закрыл – друзья еще спят, да и вставать не хочется, подремать бы еще немного. Правда, подремать все равно не дали. С той стороны, где разметался во сне юный наместник, по глазам ударила яркая радуга.

– Ну ладно, ну проснулся я уже, Ми, – пробормотал, жмурясь, Недомерок, – Хватит тебе дурачиться, встаю уже... Чем ты там умудрился зайчиков пускать?

Бормотание было не громким и не совсем внятным, но двое людей тут же рывком сели, нащупывая рядом ножны – необходимая для воина привычка мгновенно просыпаться при любом непривычном звуке.

– Юн, ты меня звал? Что случилось? – нахмурился Миура.

Недомерок хмыкнул:

– А просто наше сонное сопение явно здесь кому-то надоело, и он решил разбудить нас солнечными зайчиками. Что это такое яркое у тебя на шее?

Юноша приложил ладонь к груди пониже ключиц:

– Талисман отца. Мне его мама дала, помнишь?

– Ну конечно, Талисман выбора, слеза дракона! – как-то особенно светло улыбнулся и маг, – Дай поглядеть, в мире мало столь же красивых и удивительных вещей.

– Да, сейчас, – Миура, улыбаясь, полез за пазуху, но тут же испуганно ахнул, – Ниро, что это?

На его ладони лежал небольшой овальный, очень прозрачный камень. Он не был огранен, но странным образом многократно преломлял свет где-то внутри себя, так что от ладони юноши веером расходились солнечные зайчики. Все это друзья уже видели, но сейчас безупречную красоту камня портила кривая трещина, перечеркнувшая его по диагонали. Внутренность трещины была черной.

– Что это? – тихо повторил Миура, вдруг став снова беспомощным испуганным ребенком.

Ниро помрачнел, остро проступили скулы под побледневшей кожей.

– Это напоминание о том, что происходит в мире, – тихо проговорил он, – О том, куда мы идем, что должны найти и что несем за плечами...

– Я не понимаю... – поднял глаза юноша.

– Ми, тебя хорошо учили. Скажи, что ты знаешь о драконах? Способны ли они на слезы?

– Нет, – покачал головой сын Дориана, – По легенде, плакал только один дракон, потому, что слишком любил свой мир и не в силах был его уберечь.

– Верно... Только мы с тобой должны его все-таки уберечь. А потому – любить, очень любить, так, чтобы ради этой любви отдать все... Молчи, Юн, – небрежным жестом остановил Ниро порывавшегося что-то сказать единорога, – Я знаю, ты скажешь, что это великий дар. Верно. Но ответь, мой мудрый и скрытный ушастый друг, разве это и не проклятье? Отдать все – что это значит? Что есть все? Жизнь? Но ей мы жертвовать не вправе – до самого конца, что бы ни случилось. Пусть душа рвется на части и гибнет в этом мире то, что дороже жизни, то, что любишь всем сердцем – мы не имеем права спасти, отдавая жизнь! Мы будем жертвовать другими жизнями, любовью ради другой любви... И ничего нельзя с этим сделать! Так как, Юн, ты по-прежнему считаешь знак Барда великим даром?

– Я не знаю, что тебе ответить, маг, – медленно проговорил единорог, – Я не Бард... и, наверное, рад этому.

– Зато я знаю! – вдруг неожиданно громко вмешался мальчик, – Я знаю, что ты прав! Я знаю, как звучал рог отца там, на поле... Проклятье! – и, размахнувшись, он зашвырнул бы Талисман далеко в джунгли, но Ниро молниеносным прыжком перехватил камень:

– Глупый мальчишка! Эта вещь веками передавалась в роду твоей матери! Он весь пропитан любовью, эта сила, как щит, защитит тебя в любой опасности! И ты бросаешься благословением матери?!

– Прости, Ниро, – потупился юноша, – Я и правда глупец...

– Возьми и больше не смей снимать, – жестко сказал маг, протягивая камень, – А теперь нам пора идти. Пора бы уже добраться до цели, насколько я знаю.

***

На этот раз шли молча, разговаривать совершенно не хотелось. Ниро оказался прав – Огненная дорога, подчиняясь названию, с обеих сторон своего прямого, как стрела, пути таяла в словно бы знойном мареве, но часа через три путешественникам стало хорошо видно, что она заканчивается. Вскоре сквозь камни под ногами начала пробиваться робкая травка. Она быстро набирала силу с продвижением вперед, и в конце концов только слабо различимая граница дороги указывала нужное направление.

– Будьте внимательнее, где-то здесь лежит Первая Печать, – тихо проговорил Ниро, отодвинул загораживавшую дорогу пышно цветущую ветку с большими перистыми листьями... и замер с приставленным к горлу копьем. С той стороны ветки настороженно смотрели две пары внимательных темных глаз на почти скрытых боевой раскраской и татуировками лицах.

Воспользовавшись малым ростом, незамеченный Юн проскользнул между ветвями и что было силы боднул одного из воинов, в который раз жалея о не данном ему почему-то роге. Однако и без рога удар получился довольно сильным, не говоря уже о неожиданности, так что воин повалился на своего приятеля, и оба едва устояли на ногах. Юн, сделав дело, кинулся наутек. Воспользовавшись сумятицей, Миура ухватил за руку освободившегося от копья мага и отбежал с ним подальше от дороги. Барды Мечей, как загнанные зайцы, остановились в густых, одуряющее пахнущих, цветущих зарослях и постарались замереть, став как можно более незаметными – встреченные странные воины быстро пришли в себя и начали поиски чужаков. Сквозь оказавшийся перед глазами крошечный просвет в листве Миура видел их смуглые, почти обнаженные тела со множеством татуировок. Всю одежду их составляло немного цветов, листьев и перьев, оружие было очень грубым и простым, но двигались они, словно тени, бесшумно перетекая от дерева к дереву – не любой зверь так сможет.

Кусты совсем рядом зашуршали, и Миура напрягся, готовый защищать не вовремя высунувшегося Недомерка, но это был вовсе не он. Появившаяся среди цветов кокетливая женская мордашка, похоже, так же сильно удивила воинов, как и затаившихся в кустах наблюдателей. Один из грозных защитников джунглей даже затряс головой, что-то быстро говоря, и вскинул руки в явно ограждающем жесте. Однако улыбающееся прелестное личико не исчезло, даже наоборот – рядом с ним появилось еще одно, а потом из кустов выскользнуло и все остальное. Миура изо всех сил старался заставить себя не любоваться нежной смуглой кожей, грациозными изгибами и выпуклостями, лишь немного прикрытыми сплетенной из цветов и листьев одеждой, но это все равно не удавалось. Что уж говорить о бедных воинах, которых смеющиеся подружки совсем заморочили и постепенно увели с собой куда-то в заросли. Пришел в себя юноша только от звука странно знакомого звонкого голоска:

– Ну и долго вы еще будете там прятаться? Идемте, скорее!

Прямо перед спрятавшим путешественников кустом стояла Оро-проводница и смотрела на них, явно видя. Ничего не оставалось, как и вправду выйти. Почти тут же рядом оказался и выскользнувший откуда-то из зеленой мешанины Недомерок, и компания тихо и быстро пошла за юной проводницей по едва видным уже остаткам Огненной дороги. К их удивлению, минут через сорок ходьбы заросли резко кончились, и впереди снова показалась все та же, по-прежнему нетронутая дорога.

– Ну все, теперь вы в безопасности, и можете снова идти в то нехорошее место, куда вам так надо, – прокомментировала Оро, – А я снова прощаюсь с вами.

– Погоди! – Ниро присел перед девочкой, снизу вверх глядя в глаза, – Я никогда до этого не проходил всю Дорогу и не встречал этих людей. Кто они? Давно ли живут здесь? И что произошло в этом месте с дорогой, ведь ее невозможно разрушить?

– Как видишь, маг, возможно, – пожала плечиками Оро, – Правда, это удалось лишь однажды предкам этих людей, когда они пришли сюда. Это было давно, они были светлоглазыми и светловолосыми, у них были знания и острые мечи. Они спустились с Высоких гор на севере, так же, как и вы. Только тогда эти горы не были такими неприступными, в них сохранялось русло древней реки, по которому можно было спуститься. Потом дыхание гор уничтожило его.

– Тогда я знаю, кто это, – задумчиво кивнул Ниро, – Это действительно было давно... Мы встретили потомков тех, кто бежал когда-то со своих земель, завоеванных Владыками Эрдана, – повернулся маг к спутникам, – Значит, вот какая судьба выпала им – почти одичать, для того, чтобы не стать рабами...

– Но как ты узнала, что с нами происходит? – тоже присел Миура, – И кто были... эти девушки? И... Как им удалось отвлечь воинов от поисков нас?

Оро хмыкнула:

– Кто-то из нас все время находился рядом с Дорогой, ведь Королева приказала охранять вас. А когда вам понадобилась помощь, она оказала ее, как и обещала. А воины... Они никогда не могут сопротивляться чарам Лесных дев, как они нас называют, – озорно улыбнулась девчушка, так что Миура тут же покраснел.

– Но я не просил о помощи, даже в мыслях! – вскочил он.

Оро как-то очень по-взрослому покачала головой:

– Какие же вы глупые, люди! Или это только ваши мужчины такие? Конечно, ты не просил, этого никто не ждал, да этого и не требовалось. Неужели ты думаешь, что Королева наблюдала бы за вашей гибелью, ожидая, когда ты все-таки попросишь о помощи? Просто ей было бы приятно, если бы ты сделал это, ведь это означало бы, что ты о ней помнишь.

Миуре стало стыдно. Уже не по-мальчишески отчаянно стыдно из-за того, что женщина так явно показала свой интерес к нему. Нет, теперь он стыдился собственного этого стыда, собственной невнимательности, и это чувство было глубже и больнее. Он лихорадочно огляделся, протянул было руку к растущему рядом большому цветку, но тут же отдернул – не дарить же Королеве сорванное в ее же лесу сокровище. Минуту подумал, наконец, нащупав на груди один из нескольких амулетов – капельку росы на едва раскрывшемся молодом листке – снял цепочку и протянул ее девочке:

– Вот. Передай это Королеве. И скажи, что я всегда буду помнить о ней, – странно, слова, которые совсем недавно заставили бы его сгореть от стыда, прозвучали спокойно и уверенно. И немного грустно.

Оро внимательно поглядела снизу вверх ему в глаза:

– Ты умнее, чем я думала. Королева будет дорожить твоим подарком. Спасибо, – и исчезла в своей манере, словно растворившись в воздухе.

– Ну что, идем? – все-таки Миура был смущен, и дорого бы дал за то, чтобы друзья просто молча пошли дальше по дороге, ничего не говоря о произошедшем только что. Но не вышло.

– Ми, – осторожно кашлянул Ниро, – То, что ты придумал, конечно, было лучшим из возможного, но... Ты сам-то понял, что сделал?

– Понял, конечно, – нетерпеливо передернул плечами юноша, – Отдал свой любовный амулет...

– И?

Миура побледнел, потом покраснел. Подаренный Королеве медальон в виде молодого листика с каплей росы был любовным амулетом несовершеннолетних, юных и чистых душ, еще не затронутых пламенем страсти. Юные влюбленные, совсем еще дети, обменивались такими амулетами в знак взаимной симпатии.

– И... И это значит, что я признался ей в любви? – неуверенно проговорил юноша, – И... что же теперь будет?

– Ну, не думаю, что Королева станет добиваться от тебя подтверждения признания. – улыбнулся маг, – Просто с амулетом ты передал ей нечто очень ценное – энергию первой любви, жар юного сердца... И думаю, это именно то, что ей нужно было от тебя. Так что ты и правда сделал самое лучшее, что можно было придумать. Но остался при этом без амулета. И что будешь делать?

– Да ладно, – облегченно-легкомысленно махнул рукой юноша, – Все равно он мне если и понадобится, то не скоро. Ты вон вообще их никогда не носил.

– Ну как знаешь, – постарался деликатно закончить разговор Ниро.

Он действительно, в отличие от окружающих, носил только один амулет – круглый чеканный медальон с парящим орлом, знак мага высшего посвящения – да еще изумруд, давний подарок Королевы. Это было не наказуемым, но явным нарушением царящих в Королевстве и соседних государствах обычаев. Амулетов носили обычно множество и по разным поводам, а уж в любовных делах вообще существовал строго регламентированный порядок. Вышедшие из возраста "листка" получали "белый цветок" – медальон с парой листьев и белым нежным цветком между ними, знак пробудившейся, но еще не зрелой любви. Дальше шел красный цветок и яблоко – для решивших пожениться. Каждый новый амулет с гордостью и радостью заказывался самому лучшему ювелиру из тех, чьи услуги были по карману. И только некоторые угрюмые отшельники, как Ниро, игнорировали этот красивый и всеми любимый обычай.

Глава шес тая

Ближе к вечеру впереди снова замаячили заросли. На это раз они начинались вдруг, сразу. Огненная Дорога словно упиралась в зеленую стену.

– Сегодня дальше не пойдем, – твердо заявил Ниро, и компания расположилась на ночлег, а в оставшееся дневное время привели в порядок все вещи и оружие. Судя по серьезному виду мага, завтра предстоял трудный день.

Миура, с детства наслушавшийся смутных легенд о походах смельчаков в Затерянный Город и множестве коварных ловушек, встречавшихся им на пути, спал тревожно, да и проснулся не в лучшем настроении. Но такого он от себя никогда не ожидал.

Чем ближе придвигалась стена леса, тем полнее им овладевал страх – необъяснимый, безосновательный и безотчетный, почти животный, но от этого еще более сковывающий, повисающий тяжеленными цепями на руках, ногах, душе. К тому времени, когда путешественники подошли к самым зарослям, он уже с трудом передвигал ноги, втянув голову в плечи и часто, прерывисто и не глубоко дыша – страх не давал вздохнуть. Что-то подобное творилось и с единорогом, и только Ниро, казалось, избежал когтей страха, хотя тоже был хмурым и нервным.

Первым подойдя к топорщащейся пышными сочными листьями зеленой стене, он вдруг обернулся к еле ковыляющим спутникам и медленно спокойно проговорил:

– Не переживайте. Вы тут ни при чем. Вы оба отнюдь не трусы. Это просто Первая Печать, первая линия защиты Затерянного Города от непрошенных гостей.

– А на тебя почему не действует? – подозрительно навострил уши Недомерок.

– Очень даже действует, просто я уже был здесь и знаю, в чем дело. Нужно просто пройти стену зарослей. Проще некуда. И очень трудно, знаю по себе. Ну, соберитесь и давайте за мной.

И он раздвинул ветви и просто шагнул внутрь. У Миуры потемнело в глазах от ужаса. Заросли были сейчас дверями ада, раскрытой пастью чудовища, сулившей все мыслимые и немыслимые страдания. Коснуться ее было физически невозможно, все равно, что добровольно прыгнуть в кузнечный горн. Он заставил себя вспомнить отца на поле боя, постарался унять бьющееся где-то в горле сердце и глубоко вдохнуть. Получилось слабо, но немного легче стало даже и с этим.

Рядом Юн ударил копытцами дорогу, так что искры посыпались, и с низко пригнутой головой и зажмуренными глазами ринулся вперед, пропал в зеленом сумраке – словно стоячая вода сомкнулась над очередной жертвой. Миура остался один.

Еще раз вроде бы глубоко, а на деле судорожно и прерывисто вдохнул и деревянной походкой пошел вперед. Ударил в ноздри свежий зеленый запах, скользнули по напряженно застывшему лицу листья – и все кончилось, оборвалось, разлетелось в клочья. Он просто стоял рядом с друзьями по другую сторону зарослей, и солнечные блики играли в листве, и шуршали листья. Только совсем не слышно было птиц – видимо, на них тоже действовало заклинание Печати.

Миура глубоко вздохнул и опустился прямо на землю, привалившись к ближайшему стволу – встряска оказалась очень уж сильной. Ниро, улыбаясь, похлопал его по плечу:

– Ну вот, самое трудное позади. Немного передохнем, мы это заслужили.

Отдыхали, действительно, недолго – душа, освободившись от страха, настойчиво требовала активных действий. По эту сторону Печати дорога, кажется, меняла свойства. Она по-прежнему невозмутимо бежала вперед, и между пригнанными светлыми камнями не пробивалось ни травинки, но деревья любопытно простирали над ней ветви, высоко над головой смыкавшиеся зеленым, пронизанным бликами сводом.

Через некоторое время путников ждала развилка.

– Ну, Ми, – хитровато улыбнулся маг, – куда пойдем?

Сам он был совершенно спокоен, единорог тоже, казалось, твердо знал, куда нужно свернуть. Юный наместник внимательно поглядел по сторонам. Оба ответвления был и значительно уже предыдущей дороги, одно из них, левое, уходило в чащу и там терялось, правое где-то вдалеке, видимо, из-под деревьев выходило на открытое место – там виднелся солнечный свет, в котором смутными бликами угадывались богато украшенные строения.

– Думаю, нам туда, – юноша кивком указал левую, теряющуюся в зарослях ветку, – Если то, что мы прошли, было только первой линией защиты, как ты сказал, дальше все не может быть так просто. Да и город этот там, – он оценивающе глянул вправо, – Слишком уж он золотой, не верю я, что древняя столица мудрого народа может быть такой...

– Браво, парень! – довольно улыбнулся маг, – Ты прав, это действительно "золото дураков", мираж для искателей сокровищ. Хотя приходилось мне слышать и о том, что некоторые выбравшие этот путь и вправду ухитрялись вернуться с сокровищами. Как бы там ни было, у нас другая цель.

И компания двинулась дальше, в глубь леса. Но довольно скоро и эта дорога закончилась, оборвавшись на берегу небольшой речушки. Темная, коричнево-зеленая вода ее текла медленно и как бы нехотя, слегка шевеля густые водоросли на дне и склоненные ветви уходящих корнями в самую реку деревьев, колыша сочные листья больших южных кувшинок, вольготно раскинувшиеся по всей реке.

– А вот и еще одна преграда, – заметил маг.

– Это? – окинул взглядом речку юноша,– Да ее же вброд перейти пара минут! Или нет? – уже не так уверенно переспросил он, глядя на серьезное лицо друга.

– Не совсем. Все попытки пойти вброд ничем хорошим не заканчивались. Но мы перейдем ее. По этим листьям, – маг, присев, уперся рукой в большой мясистый лист, расположившийся у самого берега.

– По листьям? – изумленно переспросил Миура, и даже Недомерок недоверчиво повел ушами, но промолчал, – Да они максимум пару лягушек выдержат, в таких джунглях они, наверно, здоровенные!

– И все-таки это единственный путь. А листья выдержат, если ты поверишь в это. Смотри! – и маг, легко перешагивая с листа на лист, действительно в десяток шагов дошел до противоположного берега и вернулся обратно, – Ну?

– А что "ну"? – пожал плечами юноша, – Ты маг, ты, наверно, и не такое сможешь.

– Дело не в магии, а в твоей способности поверить! – но, оценив скептическое выражение мальчишеского лица, повернулся к Недомерку, – Юн, а ты?

– Я... попробую.

Прижав уши, маленький единорог осторожно шагнул на ближайший к берегу лист. Тот почти ушел под воду, но выдержал. Следующий оказался немного надежнее, потом еще немного, и в конце концов Юн уже резвой рысцой проскакал обратно с другого берега речушки.

– Ты, Юн, сам говорил, что ты существо магическое. – заметил юноша, но все же шагнул на слегка покачивающиеся зеленые мостки. Однако, лист под ним тут же ушел на дно, и к мокрым ногам кинулись со всех сторон какие-то мелкие, но крайне неприятные твари, так что Миура резво выпрыгнул на берег. Вслед ему над водой щелкнуло несколько пар мелких хищных челюстей. Миура попятился от воды, явно не собираясь повторять попытку.

– Ну перебираться-то надо, – хмыкнул Юн, – Так что давай, парень, садись-ка нам меня, да ноги повыше держи!

И, поскольку всем было понятно, что это лучший выход из ситуации, Миура обреченно умостился на спине единорога, подняв босые ноги как можно выше, крепко ухватился за гриву и зажмурился. Ниро взял все вещи. Сама переправа заняла времени гораздо меньше, чем препирательства. Через пару минут компания разглядывала деревья на другом берегу.

– А дальше что, Ниро? – переступил копытами на влажной земле Недомерок.

– Дальше через эти заросли и... там поглядим, – как-то не слишком уверенно ответил маг.