Текст книги "Барды Мечей(СИ)"

Автор книги: Аноним Blackcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Горожане, которым, похоже, и правда жилось тяжело, слушали с любопытством, но без особого энтузиазма.

***

Уже к вечеру следующего дня обоз был готов, а рано утром тронулись в путь. Ниро позаботился о том, чтобы друзья получили хорошее оружие, тем более, что и повод был подходящий – не идти же на чудище с голыми руками. Приставленный к «избавителям» советник правителя немного поворчал в том смысле, что с оружием-то и без них бы справились, но вынужден был согласиться, а уж Ниро отобрал лучшее из возможного. Против дракона, конечно, это все равно не поможет, но маг опасался не дракона.

Обоз состоял из около двух десятков добротных повозок в сопровождении дюжины конных стражников. Часть повозок везла поклажу, часть – ту самую дань: двадцать сильных парней и двадцать красивых девушек. Это вызвало еще большее недоверие Ниро – ни один дракон, о котором он что-либо знал, не был замечен ни в подобной кровожадности, ни в пристрастии к юным красавицам. Коней друзьям не дали, ограничившись отдельной повозкой – ну да ладно, и за то спасибо.

На "долгожданных избавителей" поглядывали кто с любопытством, кто с недоверием, а кто и с отчаянной надеждой. Однако, последних было мало, в основном совсем юные девчонки. Ниро удивил взгляд одного из возниц – дурачка заморенного вида, бывшего всеобщим посмешищем у стражи. После заступничества "избавителей" от него, правда, поотстали, но проводили чужаков оценивающе – настороженными взглядами, причем самым цепким и внимательным был как раз взгляд дурачка-возницы.

В неспешной езде прошло девять дней. Говорить с чужаками, хоть и "избавителями", никто не спешил, оставалось только глазеть по сторонам и думать. Между собой друзья тоже старались меньше разговаривать, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вскоре после выезда из столицы равнина вспучилась холмами, сначала зелеными и пологими, но чем дальше, тем более высокими, крутыми и каменистыми. Уже к середине второго дня на горизонте замаячили горы. Пыльная дорога спешила туда, стараясь поскорее миновать маленькие небогатые деревеньки. Навстречу почти никто не попадался, даже в селениях – похоже, встреча с этим обозом была здесь дурной приметой.

На исходе девятого дня горы приблизились вплотную, и обоз заночевал меду отрогами.

Друзья уже укладывались у костра на краю лагеря, когда в кустах за спиной зашуршали, явно привлекая внимание.

– Эй, робя! – последовал громкий шепот, – Вы бы нынче ночью крепко не спали, мало ли что случиться может.

– А что тут случиться-то, с такой охраной? – в тон ответил Ниро, не оборачиваясь

– Так ведь охрана охране рознь, – резонно заметили из кустов, – Ну да ладно, недосуг мне с вами беседовать, пойду я.

– Спасибо, добрый человек, – Ниро удержал стремящегося рассмотреть ночного гостя Миуру. Такие вестники лишнего внимания не любят, а за предупреждение спасибо. Тем более, что маг давно ждал чего-то подобного.

Закутавшись в плащи, друзья легли у костра, чутко прислушиваясь, не выпуская из рук мечей.

Достаточно долго все было спокойно, и Ниро даже задремал, но тихая осторожная возня заставила его снова насторожиться. В лагере явно что-то происходило, что-то странное, но, как маг ни прислушивался, не мог понять, в чем дело. Сосредоточенно вслушивавшихся в тихие звуки друзей заставил чуть ли не подпрыгнуть шепот давешнего информатора из кустов:

– Ну что, робя, не слабо вдвоем против дюжины-то? А то ползите за мной – все шума меньше.

– Что здесь происходит и кто ты такой? – не выдержав, тоже шепотом спросил юный Миура.

– Ну да, самое время разговоры разговаривать, – хмыкнул неизвестный доброжелатель, – За мной давайте, потом все и расскажу. Где-нибудь в укромном местечке.

Непонятная возня приближалась, и Ниро кивнул мальчику на кусты. Дальше начинался чахленький лесок, в темноте которого едва угадывалась невысокая фигура провожатого. Оставалось только следовать за ним.

Дорога поднималась в гору, и скоро лесок уступил место кустарнику, а потом и тот почти исчез в россыпи валунов. Стало светлее, и Ниро с удивлением узнал всклокоченные рыжие волосы и дурацкую улыбку того самого возницы. Теперь понятно, почему голос из кустов был не знакомым – возница за все время пути не проронил ни слова, только тих улыбался. Впрочем, иногда и хмурился.

Однако, рыжий возница не дал магу даже рта раскрыть – замер, приложив палец к губам:

– Тихо, робя! Похоже, ищут нас.

Действительно, внизу, на краю лесочка обозначилось какое-то движение. Блеснули в слабом звездном свете доспехи, выдавая сопровождавших обоз стражников. Возница тихо присвистнул и потянул Миуру за собой, присев за ближайший валун. Ниро сразу же оказался рядом.

– Ну и что теперь?

– Ну а что теперя? – пожал плечами рыжий. – Пещерка тута неподалеку, туда и двинемся. Они о ней не знают. Тихо только.

И он первым запетлял вверх по склону, стараясь держаться в тени валунов. Неподалеку и правда обнаружилась пещера, причем вход в нее так хорошо был скрыт каким-то разросшимся колючим кустом и парой больших камней, что, не зная, его практически невозможно было найти. Только продравшись вслед за провожатым сквозь ветви, друзья поняли, что оказались в укромном укрытии, словно устроенном здесь с умыслом.

Вокруг было совершенно темно, и скоро соскучившись сидеть в темноте, тишине и неизвестности, Ниро решил все-таки хоть что-то выяснить.

– Ну а теперь... – начал было он, но снова вынужден был замолчать – рот зажали худые пальцы. И вовремя. Снаружи послышались негромкие голоса и шорох камушков под ногами.

– Хотел бы я знать, куда они могли тут деться? – проговорил медленный басовитый голос, – А еще – какая сволочь их предупредила?

– Ага, а ты их видел? – тут же возразил другой, торопливый и немного шепелявый, – Особенно старшего этого. Как зыркнет, так и кажется, нутро все наизнанку выворачивает и рассматривает! Одно слово – колдуны.

– Может и колдуны, – проворчал первый, – Только ежели не найдем, нам за них отвечать придется, а оно нам надо?

– Вот пусть старшой и отвечает, – недовольно взвился второй, – А то командовал бы только!

– Да ладно вам, – возник еще один, похоже, самый старший, – Ну куда они в этаких горах денутся? Тут же куда ни глянь, одни камни, как и правда дракон всю живность языком слизал. Поблукают пару деньков, да и выйдут сами, куда надо, на все согласные, лишь бы попить дали да накормили. А загнутся тут – тоже не велика потеря, работники-то из них не ахти – у одного кожа да кости, а другой ребенок совсем.

Похоже, эта мысль всех устроила, и немного погодя шаги снова зазвучали, теперь удаляясь. Когда они стихли, негромко заговорил в темноте рыжий:

– Ну что, робя, теперь и поговорить можно. Что происходит, спрашиваете? А я вам расскажу.

– Ты б сначала рассказал, сам-то ты кто? – теперь уже перебил Ниро.

– Я-то? Сморчок я. Кличут так. И поделом кличут, ты на меня внимательно-то глянь, – чувствовалось, что возница усмехнулся в темноте.

– А нас зачем уводил? А если хватятся тебя?

– Не хватятся. С дурака-то какой спрос? А дураком у нас прикинуться куда уж проще – знай себе молчи да улыбайся. Кто ж нормальный улыбается-то часто? Сначала, правда, позлились, а после рукой махнули – дурак он и есть дурак, – в голосе рыжего пробилась так хорошо скрываемая раньше хитринка.

– А мы-то тебе зачем?

– А про то разговор особый. Вы чужаки у нас, да что там, и из своих-то мало кто знает, что здеся творится. Хотите знать, что там, в лагере, было? Этих, которые вроде как для дракона, связали по-тихому, пока спали, да рты позатыкали. Лежат теперя, сердечные, как скотина бессловесная. Вам-то оно зачем, у вас дорога другая. Главный жрец вон какой перепуганный во дворец прибежал про вас сообщать – храм-то Великой Двери, небось, для отвода глаз строили, а они возьми да и откройся, а вы возьми да и появись. А вы что, и правда из какого другого мира?

– И правда, – подтвердил Ниро и вернулся к тому, что его сейчас гораздо больше интересовало, – А дальше что? С этими, связанными?

– Вона..... – задумчиво протянул рыжий, но тут же спохватился. – А что дальше? Скотина она и есть скотина. Кого на работу в рудники, кого на продажу купцам чужеземным, а кого, из самых красивых девушек, и на забаву правителевым придворным. Только некоторым сбежать удается-таки, а потом и другим кому помочь. Ну а я у вольной братвы навроде соглядатая – когда везут, куда везут...

– Ясно, – кивнул Ниро, – только почему никто об этом не знает? И как же с драконом?

Рыжий даже хохотнул:

– Да ты что, парень, какие-такие драконы? Да ежели бы такая нечисть на земле водилась, то как бы мы жили? Не, это все горожан да деревенских забитых пугать, сказки. Наши-то придворные пострашнее драконов будут, а что хитрее – это точно. А не знает никто – так кому нужно, чтоб знали? Пока не знают – и подати платят безропотно, и детей своих отдают. А кто и знает – молчит: или боится, или платят хорошо.

– Мда, – Ниро нахмурился. История оказалась совсем не такой, какой ожидалась, и надо бы бросить все да искать другие Врата в этом мире – храмовые, похоже, недоступны – но какой-то непокорный безрассудный зверек царапал душу, не давая покоя. Нет, не сможет он вот так взять и уйти, не попытавшись помочь. Хоть и спешить надо, так надо, аж горло перехватывает. Не сможет. А если все-таки уйдет – всю оставшуюся длинную или короткую жизнь не сможет в глаза глянуть сидящему рядом в холодной темной пещере парнишке, сыну Дориана.

– Ну, и как твою вольную братву найти? – спросил и почувствовал, как оживился рядом Миура.

– Да-да. Я бы тоже не прочь узнать это.

А вот это было совсем уж неожиданно, но привыкший к неожиданностям Ниро только вздрогнул и успел взять за плечо мальчика, удерживая на месте, а рыжий Сморчок ойкнул, попятился и, споткнувшись, с размаху сел на камень, да так и остался сидеть с открытым ртом.

За спинами скрывшихся в пещере путешественников обнаружился ход, из которого и появился так неожиданно вступивший в разговор гость. Высокий старик в неопределенной серой хламиде, в длинных волосах и бороде седина еще не закончила спор с изначально темным цветом. Подняв повыше неяркий, но ослепивший сидящую в темной пещере троицу, светильник, старик, не торопясь, разглядел их одного за другим. Глаза щурились – то ли от старости, то ли от света, или по другой какой причине, только, встретив их взгляд, Ниро опять чуть не подпрыгнул от неожиданности – на миг мелькнуло яростное оранжевое око с вертикальной трещиной зрачка, и снова из-под сдвинутых густых бровей глядели светлые старческие глаза. Маг с трудом перевел дух, но промолчал.

Старик тем временем снова повернулся к вознице:

– Ну, рыжий, рассказывай, раз уж начал. Где друзья твои, и эти, в доспехах, куда пленников повезут с утра.

–Я... я... я... – рыжий, наконец, овладел собой, – Я расскажу. Друзья мои задумали напасть завтра, как стемнеет, на большой лагерь в Змеином ущелье и пленников освободить. Потому меня за ними, – он кивнул на Избранников, – и послали. Чай, они люди не простые. Помощи от них ждали.

– Ждали, значит, получите, – кивнул старик.

– Уж не от тебя ли, дед? – похоже, Сморчок окончательно пришел в себя.

– Там видно будет, – неопределенно ответил старик. – Спите теперь. Путь до Змеиного ущелья долгий.

Старик исчез в том же скальном туннеле, откуда и появился. Дрожащий светлячком светильник остался стоять на камне.

***

В пещеру с трудом проникал дневной свет, так что двое Бардов и Сморчок проснулись только от голоса вчерашнего гостя:

– Вставайте, солнце высоко уж. Вот вам еда, завтракайте и пора в путь.

На большом плоском камне, действительно, обнаружилась еда – хлеб, сыр, печеная картошка, кувшин вкусной холодной воды. Как ни жалко было, а часть ее использовали для умывания. Старик молча наблюдал за сборами, а потом так же молча повел троицу запутанными скальными переходами. Скоро не только Миура и изумленный Сморчок, но и привыкший к таким походам Ниро окончательно перестал хоть как-то ориентироваться, а они все шли и шли, и светильник в руках старика так же мерно покачивался впереди, не проявляя ни малейших признаков усталости. Кружение по высоким и низким, так что приходилось наклоняться, узким и широким коридорам продолжалось, должно быть, много часов с одним небольшим привалом, и выход наружу, о котором все трое давно уже мечтали, оказался совершенно неожиданным. Просто еще один поворот – и вечернее небо впереди, с легкими, розовыми от заката, облаками.

Вышли на небольшую площадку высоко на склоне горы, с которой можно было спуститься по тропе вниз, в ущелье. Внизу росли деревья, под которыми угадывался устраивающийся на ночлег большой лагерь.

– Эй, рыжий! – негромко позвал старик, – Когда твои ударить-то должны?

– Да, видать, уже, – прислушался Сморчок.

И действительно, шум внизу нарастал, стали доноситься крики и лязг железа. Старик спокойно поставил свой светильник у входа в тоннель.

– Вы двое, – обратился он к пришельцам из другого мира, – Оставайтесь здесь. Это не ваша война, вы свое еще навоюете. Ну а ты, рыжий – вперед, раз уж ввязался, – повернувшись, старик широко зашагал к краю площадки и – шагнул за край.

–Дед!!! – кинулся вслед Сморчок, уверенный, что сейчас услышит предсмертный крик.

Ниро с силой дернул его вниз, упал сам на камни площадки, потянув за собой и Миуру. Тугая струя раскаленного воздуха ударила в скалу позади них, уши заложило от рева, и, расправив могучие крылья, в вечернее небо взмыл дракон, выпустив столб пламени. На миг Ниро встретился глазами со взглядом оранжевых глаз с вертикальными трещинами зрачков.

– Т-т-ты что, знал, кто он?! Т-т-так это дракон?! – дошедший, похоже, до предела удивления Сморчок повернулся к Ниро. Тот кивнул.

– Ну, тогда я пошел, – как-то очень спокойно рыжий достал из ножен на поясе длинный кинжал и направился к краю площадки, примериваясь к спуску.

Ниро и Миуре опять осталось ждать – драконов следует слушаться.

***

Ждать пришлось не слишком долго – видимо, дракон неплохо помог вольной братве. Правда, это время показалось бездействующим на скальной площадке друзьям гораздо дольше, чем было на самом деле – там, внизу, в ущелье шел бой, с лязгом сшибались щиты, звенели мечи, слышались боевые крики и проклятия... а они сидели здесь, и под рукой даже не было оружия. Наконец, как-то очень быстро, шум боя стих.

Светильник погас, и друзья сидели в темноте. Молчали – говорить не хотелось. Смотрели на звезды. Вдруг небо закрыла громадная черная тень. И в следующий миг на площадке стоял давешний старик, только в глазах еще клокотала алая драконья ярость, и вертикальные зрачки показались трещинами в Межмирье. И кто знает, возможно, так оно и было.

– Устали ждать, вижу, – усмехнулся дракон, – Только вам сюда лезть не следовало, у вас – своя битва. И гораздо более серьезная. Я бы тоже не вмешивался, но так уж получилось, что своей физической стороной я связан с этим миром. И, похоже, последнюю пару сотен лет уделял этой стороне слишком мало внимания. Ну вот, и пришлось вмешаться. Теперь пусть сами разбираются, а совсем уж не выйдет – знают, где меня искать. С тем и хватит об этом, – жестом он остановил уже открывшего было рот Миуру, – Ведь не за этим же вы путешествовали сквозь миры? А, Первый? – оранжевые глаза в упор глянули на Ниро.

– Я потерял этот титул и едва не перестал быть магом, – тихо, но твердо впервые вслух проговорил тот, – И ты видишь это.

– Музыкант не перестает быть музыкантом, если не держит в руках инструмент, – покачал головой дракон, – Запомни это, маг. Иначе ты не признал бы меня за человеческой личиной.

Ниро опустил глаза – возразить было нечего.

– Ну что ж, Барды, – как ни в чем ни бывало продолжал дракон, – А теперь нам пора в путь, – он указал на все тот же скальный коридор, и первым направился вперед.

Отсутствие светильника не составило проблемы – поднятая правая рука старика, на глазах превратившаяся в драконью лапу, засветила на каждом остром когте маленький, но яркий язычок пламени. Получилось жутковато, но эффективно.

На этот раз, по-видимому, где-то свернули в другую сторону. Коридор шел и шел вниз под довольно большим уклоном, никуда не сворачивая. Он был не широким – невозможно было даже вытянуть в стороны руки – но довольно высоким, потолок терялся во мраке, а стены и пол были гладкими, добросовестно обработанными.

Ритмичное движение, темнота и мерцание огоньков впереди, шорох шагов – все это ввело Ниро в какой-то транс, казалось, они идут уже не по нутру скал, а где-то в непредставимых глубинах Мироздания, далеко-далеко от всего, доступного людям. Ниро закрыл глаза, пытаясь яснее понять возникшие смутные образы, благо идти по гладкому полу, никуда не сворачивая, можно было и вслепую. Однако то, что неуловимой тенью проносилось перед ним, было слишком чуждым человеческому разуму, даже знания Первого мага не могли ничем помочь, и Ниро только до рези под веками вглядывался в эти миражи. Увлекшись, он споткнулся, и, падая, выставил вперед руки – опереться о стену. И – ладони погрузились в нее. Ниро задержал падение, отдернул руки, чувствуя, как заледенели пальцы за эти несколько мгновений, с изумлением и испугом разглядывая сквозь медленно и нехотя затягивающиеся дыры бесконечную россыпь звезд, в которой не успел заметить ни одного знакомого созвездия. Постоял несколько секунд, унимая головокружение, но, поймав кинутый через плечо взгляд дракона – глаза того светились в темноте, как далекие, тяжелые и немного зловещие красные звезды – продолжил молча шагать вперед.

Этот странный, казавшийся бесконечным, поход тоже кончился как-то вдруг. Ниро шагнул на какую-то другую, бугристую и вздрагивающую, поверхность, глаза различили неяркий и непонятно откуда идущий, словно в самом воздухе разлитый, свет.

– Пришли, – сказал дракон.

Ниро огляделся. Никаких признаков только что покинутого коридора видно не было. С одной стороны тянулась терявшаяся в светящемся тумане равнина, с другой – вставала бесконечно уходящая в обе стороны отвесная стена. Верх стены тоже не просматривался, и насколько она высока, было непонятно, но почему-то казалось, что высота это если и не бесконечна, то близка к этому. Ниро поежился, впервые ему пришлось почувствовать себя настолько маленьким и ничтожным. Прислонился лбом к изрезанной огромными глубокими трещинами поверхности стены. Она оказалась неожиданно теплой и словно живой, скоро Ниро почувствовал словно толчки могучего пульса, они пьянили, кружили голову, проникали в кровь и в душу мириадами голосов, громких и едва различимых, притягивая, заставляя вжаться в стену, слиться, стать одним целым с ней... На плечо легла когтистая лапа, и маг очнулся, с трудом оторвался от стены. Отшатнулся и почувствовал, что теряет равновесие, скользит по предательской бугристой поверхности под ногами, падает, летит сквозь нее, вниз, вдоль натянутых как канаты или перевитых венами причудливых столбов-лиан, толстых как крепостная башня и не толще волосинки, по которым пробегали дрожь и свет, летит в темную пропасть, куда они все уходили. Немного утешало то, что спутниками в полете были и Миура, и иногда высверкивающий во мраке оранжевым взглядом, ярким даже на фоне вспышек в столбах, дракон. Пронеслась мысль – неужели можно забраться глубже, чем они уже проникли, и можно ли отсюда выбраться. Пронеслась и исчезла – дракон-хранитель Поющих Клинков уж наверное знал, что делает, и если они здесь, значит, все идет правильно.

Наконец, кончился и полет-падение, и троица неожиданно мягко, так что ноги утонули по щиколотки, упали еще куда-то. Вокруг царила темнота, лишь вспыхивали пробегавшие по столбам-канатам искры да светились драконьи глаза.

– Где мы? – тихо спросил Миура, но в этом не привыкшем к звукам месте голос юноши прозвучал почти оглушительно.

– У корней Мироздания, – ответил дракон. Он сохранял человеческий облик, но голос был таким, какой может быть только у дракона. Негромкий, широкий и сильный, он, казалось, прибоем накрывал, рокоча, все пространство вокруг, – Там, наверху, Ниро прислонился к стволу Древа Миров, на ветвях которого держаться драгоценными плодами наши, обитаемые и не населенные, миры. Здесь его корни, самое сердце Творения. Именно здесь дом оружия, за которым вы пришли.

Миура задрожал. И даже у Ниро опустились плечи под тяжестью услышанного.

– Пойдемте, – и дракон снова двинулся вперед, показывая дорогу.

На этот раз она оказалась недолгой. В трещинах на теле толстого столба воткнуты были два длинных узких меча, на лезвиях которых играли огоньки – на одном голубые, на другом зеленоватые.

– Вот они, – дракон взглядом любовно огладил мечи, не рискуя прикасаться к ним, – Звездное Серебро и Зеленый Луч, краса ночи и прощальный привет уходящего дня, самое прекрасное оружие из созданного когда-либо. Берите и помните – это оружие справедливости и защиты. Не нападения. Ну же, берите, Барды! – и он приглашающе повел рукой-лапой в сторону мечей.

Ниро нерешительно подошел ближе, за ним его юный напарник. Какое-то время они молча стояли рядом, прислушиваясь к своим чувствам, потом протянули руки. Оба к одному мечу. Миура кивнул и взял второй, Ниро, который уже хотел сделать то же самое, достал из трещины тот самый, первый меч, искрящийся звездным светом.

Ничего не произошло, но, похоже, именно это и смущало дракона – глаза его начали наливаться яростным кровавым огнем, за спиной мелькнули призрачные огромные крылья. Мелькнули и пропали.

– Старею, кажется, – со смешком, немного смущенным, что несказанно удивило Ниро, сказал оранжевоглазый старик, – Старею и становлюсь вспыльчивым и подозрительным. Конечно же, вы истинные Барды, иначе не проникли бы сюда, но что-то не так... Клинки отвечают песней на руки Бардов, но где же она? Может быть, все дело в том, что вы, люди, не умеете слушать самих себя, больше прислушиваясь к другим. Ну-ка, верните мечи на место и поменяйтесь.

Друзья так и сделали, и тут же сами поняли – вот оно! Мечи вспыхнули в руках двумя трепещущими молниями, по ним пробегали уже не искры – струи пламени, вливавшие через рукоять в руку, тело и душу небывалую силу, понимание и любовь ко всему сущему. Когда сияние стало почти нестерпимым, зазвучала музыка, и друзья поняли, почему Клинки звались Поющими. Завороженный этой музыкой, прекратился бег разноцветных искорок по столбам корней. Казалось, все Мироздание ненадолго замерло, прислушиваясь. Никакая человеческая или магическая музыка не могла бы сравниться с этими могучими и прекрасными звуками, от которых беззаботным жаворонком взлетала ввысь душа и парила там на широких орлиных крыльях, и слезы застилали глаза, и в этих слезах мешалось все – боль и радость, ненависть и любовь, отчаяние и ликование.

Вскинув вверх клинок, Ниро то ли расхохотался, то ли разрыдался от хлынувших, казалось, из всех пор кожи чувств. Рядом, упав на колени, прижался щекой к клинку Миура.

Дракон молча ждал, пока Барды пришли в себя. Наконец, Ниро успокоился настолько, что в глаза ему бросилась еще одна глубокая трещина на том же столбе.

– Что это? – спросил он и, прежде чем услышал ответ, попробовал вставить туда свой Клинок, но тут же снова выдернул – в уши ударил почти человеческий крик боли.

Дракон нахмурился:

– Ты наблюдателен, маг, – тихо сказал он, – И ты прав. Здесь действительно должен был находиться еще один Клинок, Меч Зари его имя, и цвет его – розовые лучи утра. Очень немногие из попадавших сюда замечали это.

– Что же произошло, почему его здесь нет? – спросил Миура, чувствуя, что касается чего-то не то, чтобы запретного, но очень болезненного.

– Его украли. Очень давно. Я не смог уберечь его.

– Тогда... – Ниро запнулся, – тогда возможно ли, что он служит Мраку?

Если бы это можно было себе представить, Ниро решил бы, что темнота вокруг стала чернее.

– Тебе ли не знать, маг, что все сотворенное Господом изначально не способно ко злу? – прогремел дракон. – Только непонимание, что есть добро, позволяет злу использовать наши силы. Мироздание пронизано светом и добром, но мы не всегда способны увидеть это.

– Светом и добром, говоришь? – тут уже не выдержал маг, – Ну да. Именно свет и добро заставили нас прийти сюда, именно свет и добро лишили и меня, и его, – он кивнул на мальчика, – самых близких! Свет и добро?

Дракон неожиданно успокоился, сел прямо на мягкую поверхность под ногами, уронив голову на сплетенные пальцы. Тихо сказал:

– Если все так, как ты говоришь, маг, вспомни зло, с которым сталкивался, и скажи, многих из тех, от кого оно пришло, ты назовешь злодеями? Ну?

– Пожалуй, нет, – через некоторое время не слишком уверенно ответил Ниро, – Совсем немногих. Только... Как же тогда Петли?

Дракон покачал головой:

– Не зная, куда идти, мы блукаем без дороги, и попадаем во власть Мрака, ибо лишь одна дорога у Света, а у Мрака много путей. Есть и те, кто сам ищет тьмы, но большинство – заблудившиеся... А заблудиться может и целый мир.

– А боги? – спросил Ниро.

– А что боги? – едва заметно пожал плечами дракон, – После сегодняшнего там, откуда мы сейчас пришли, я, скорее всего, стану богом. Но ты, маг, хорошо знаешь, что тот, кто узнает мое истинное имя, получит надо мной истинную власть. Боги для нас те, кто сильнее и умнее, но они тоже могут заблудиться. Есть только один Бог, создавший Мироздание со всеми его мелкими неразумными богами, и он не заблуждается, ибо ему ведомы все пути.

Но речь о нас с вами. Знаю, что вам пришлось тяжело, но поверьте, пройти этот путь, путь боли и потерь, побед и жестоких поражений, вдохновения и слез, когда сама жизнь порой кажется бессмысленной – необходимо для Бардов. Именно для такой судьбы вы родились. Не испытавший боли потери самых близких и себя самого не сможет взвалить на свои плечи ответственность за судьбу мира, не сможет удержать Клинок. От одного удара этих Клинков, вложенных в ваши руки, так много зависит... И не прошедший этот путь заставит пройти его целый мир, принеся столько страданий, сколько не создать всем Петлям.

Возвращение к Свету трудно, на нем много слез и крови. Прежде, чем обнажить Клинки, вспомните – зло по незнанию не вина, а беда. Прежде, чем поднять Клинки, вспомните – ваши враги не орудия, а рука , руководящая ими. Прежде, чем обрушить меч, вспомните – убивают не люди, а мысли. И будьте осторожны. Один неправильный взмах такого меча рушит миры...

В воздухе рядом с ним раскрылся светящийся смерч.

– Это ваш путь домой, – показал на него дракон, – идите. Что же до третьего Клинка, если бы он стал служить Тьме, она давно заполонила бы все миры на ветвях великого Древа. Но никто не знает, где Меч Зари и в какие руки он попадет в будущем. Прощайте, Барды, и славного вам боя!

– Прощай, мудрый, – поклонился Ниро, – Я не забуду твоих слов. Прощай и спасибо тебе.

– Тебе спасибо за титул, маг, – усмехнулся дракон, – И будь осторожен, тебя стережет Тьма. Ты же, – он повернулся к молчавшему все это время юноше, – будь светлым!

Миура тоже глубоко поклонился, и, сжимая рукояти мечей, Барды шагнули в искрящийся световой смерч. Домой.

Глава десятая

Дома было мало света, и глаза, в которых еще плясали цветные пятна, не сразу смогли хоть что-то увидеть, поэтому первым к Ниро вернулся слух. И то, что он услышал, сильно ему не понравилось. А тут и глаза включились в дело, чтобы увидеть, как прямо на двух замерших посреди высокого склона холма людей несется сверху плотная цепь всадников. Храпели разгоряченные кони, грохотали копыта и доспехи, горели боевым бешенством глаза черных всадников, и не было уже времени предпринять хоть что-то, даже чудесные мечи в руках были, наверное, бесполезны против этой бешеной стихии. Так глупо попасться в самом конце, – мелькнула мысль перед тем, как фигура огромного черного жеребца с всадником заслонила и так скудный свет.

Но жеребец в последний момент свернул в сторону, обдав Ниро горячим дыханием и запахом стали и конского пота. То же произошло и с замершим неподвижно с поднятым мечом Миурой. Лава промчалась мимо, кажется, даже не успев заметить две фигуры на своем пути.

Теперь можно было оглядеться... и вздрогнуть от увиденного.

Полоска чистого неба виднелась еле-еле у самого горизонта, весь остальной небосвод занимали багрово-оранжевым светом светящиеся тучи – брюхо Петли. Она низко нависла над миром, стремясь затянуться покрепче.

А под низким клубящимся небом в неверном его свете шла битва.

Миура невольно придвинулся ближе к магу – казалось, весь мир превратился в поле сражения, и лишь они одни во всем этом мире сейчас не принимали в нем участия. С высокого холма далеко была видна равнина с редкими холмами и балками, сплошь покрытая сражающимися. От криков, ржания лошадей, лязга и скрежета сшибающегося, впивающегося друг в друга, мнущегося металла невозможно было услышать собственный голос. Похоже, все, кто мог держать оружие, были здесь, сражаясь с несметными полчищами тварей-из-Петли. Ниро замечал так хорошо знакомые цвета наместников Королевства, государей других известных ему земель, и даже совершено незнакомые стяги, хотя, казалось, исходил почти весь мир за годы прошлой, такой нереально-далекой теперь, мирной жизни. Какими пустяковыми сейчас вдруг показались ему все опасные и трудные приключения того времени! Какими безобидными – те, свивающие бронированные кольца, огнедышащие или выкрикивающие незнакомые заклинания, те, кто был тогда его противниками! Хотя бы потому, что тогда их было от силы несколько, здесь же – в глазах рябило от разнообразия наступавших злобных монстров, и невозможно было без ужаса смотреть на тех, кто шел в одном строю с ними, тех, кто когда-то был людьми.

Неожиданно над шумом боя взвилась песня рога, и юный Миура рванулся туда:

– Ниро! Это отцовский рог! Я должен им помочь! – бесполезно было останавливать мальчишку, и Ниро кинулся вслед за ним, вниз, туда, в гущу сражения.

– Меч! Ты не должен использовать его здесь, помни! – прокричал в спину горячему товарищу. Показалось, что тот кивнул на бегу, а впрочем, Ниро тут же забыл об этом, и рука невольно нащупала рукоять. На вершине пологого холма развевалось белое с оранжевым знамя Теа Линдари, и Терис с Талисманом в одной руке и обнаженным мечом в другой подняла коня на дыбы, ведя в бой свою гвардию, а сверху уже пикировала стая мерзких когтистых тварей, и хлопанье черных крыльев перекрывало боевой клич Королевы. Ниро со всех ног кинулся туда, схватив по дороге выпавший из чьей-то мертвой уже руки меч – вокруг был богатый выбор осиротевшего оружия. Мчался изо всех сил, забыв дышать, понимая – не успеть, и Королева уже падает с коня с разорванным когтями левым плечом, и Талисман бесполезной игрушкой катится в кровавую грязь под ногами, а тварь, взлетев, кидается вниз для нового нападения, но Флорис, такая чопорная во дворце наследница Флорис, дикой кошкой кидается прямо с лошади на черную спину и, слившись с тварью в один кричащий и каркающий клубок, катится в поединке по земле.