Текст книги "Барды Мечей(СИ)"

Автор книги: Аноним Blackcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Тут парнишка заметил, что на полу пещеры уже не извивались змеи, теперь она была заполнена людьми. Может быть, они были так же отличны друг от друга, как обычные люди, но в холодном свете Змеиного камня казались совершенно одинаковыми и одинаково дышащими злобой. Миура представил, что происходило с забредшими в Змеиные камни путниками и искоса глянул на собственную руку с перстнем – его сила пугала.

Из дальнего конца пещеры раздался глухой медленный голос. Казалось, он заполнил всю пещеру, и в нем чувствовалась власть, так что не только собравшиеся здесь странные существа склонились в поклоне, но и сам Миура с трудом удержался от этого, хоть и склонил уважительно голову.

– С тех пор, как Око Змей было вправлено в магический перстень, мы долго ждали, когда его хозяин придет сюда и потребует от нас службы. И вот ты оказался здесь, – сказал голос с плохо скрытым недовольством, – Что ж, приветствую тебя в земле народа Мудрой Тьмы. Что ты хочешь от нас?

– Приветствую тебя, Мудрейший, и твой народ, – Миура был слишком хорошо воспитан, чтобы не ответить вежливостью на вежливость, – Мои друзья в плену черных. Помогите мне освободить их.

– Мы сделаем это, – ответил голос, – Завтра ночью ты их получишь.

– Завтра? Но не будет ли поздно?

– Нет. Дорога вдоль наших земель трудна, и есть еще горы. Завтра мы сделаем то, что тебе нужно.

Миура тихонько вздохнул. Значит, они целый день будут там, привязанные к столбам грязной телеги. Но спорить с обладателем светящихся желтых глаз не стал.

– А сейчас ты устал и голоден, – продолжал Мудрейший, – Отдохни, и скоро тебе принесут пищу. Иди, Урус тебя проводит.

Миура огляделся, пытаясь угадать, кого же здесь так зовут, но тут приведший его незнакомец вновь поклонился и предложил следовать за ним. Юноша едва сдержал досаду – слишком хотелось отделаться от этого провожатого.

Они вернулись в тоннель, по которому пришли. Это обрадовало – пора уже выбраться из змеиного гнезда. Но скоро провожатый остановился. Оказалось, тоннель имел боковые ответвления, скрывающиеся в неровностях стен. Урус приглашал мальчика в один из таких боковых ходов. Миура заглянул туда. Ход, еще более тесный и мрачный, чем основной тоннель, уходил в темноту.

– Куда он ведет? – спросил юноша, обернувшись к провожатому.

– В небольшую пещеру. Там темно и тихо, и ничто не помешает тебе отдохнуть.

"И никто не помешает тебе восстановить справедливость на свой лад, расправившись со мной", – мелькнула у Миуры мысль, и он решительно зашагал по главному ходу. Отойдя немного, обернулся. Урус по-прежнему стоял у развилки, его глаза загорелись в свете Змеиного камня.

– Я не пойду туда, – громко сказал юноша, – Лучше посижу вверху среди камней.

– Ты не можешь туда идти, – медленно с присвистом проговорил Урус. Похоже, в гневе он путал человеческий и змеиный язык.

– Ты запрещаешь мне? – спокойно спросил Миура. Ему начинала нравиться власть, которую давал древний перстень.

– Пока на твоей руке магический перстень, – снова поклонился Урус, – никто из змеиного народа не может запретить тебе что-то. Но это опасно.

Миура покачал головой:

– Вряд ли в ваших владениях может быть еще какая-то опасность. Да и ты ведь будешь охранять меня, – в ответ глаза Уруса сверкнули. Но юноша уже шагал вперед и не увидел этого.

Вскоре они выбрались наружу, и Миура с наслаждением вдохнул свежий холодный воздух. Большие камни вокруг застыли в предрассветном сумраке. Они выглядели зловеще, но после жуткой змеиной пещеры юноша был даже рад их видеть.

Миура устроился на отдых на небольшой площадке неподалеку от входа в подземный лабиринт. Он хорошо понимал, что если уснет сейчас, то уже не проснется – его провожатый не упустит такого шанса. Поэтому юноша просто сидел, прислонившись к большому камню, и смотрел на светлеющее над головой небо. Жаль, из-за Петли давно уже не видно рассвета... Желтые глаза Уруса наблюдали за ним неотрывно. Наконец, он решил отойти подальше, надеясь, что, не чувствуя присутствия рядом, ненавистный человек наконец уснет. Но тут еще один из людей-змей принес обещанную Миуре еду – кролика – и, поклонившись, исчез.

Подняв кролика за уши, Миура обратился к провожатому:

– Скажи, Урус, у вас есть какое-то человеческое оружие? Мне бы нужен нож.

Нож тут же появился откуда-то из складок темной одежды человека-змеи. Рукоять обвивала золотая змея, сверкавшая самоцветами глаз. Стараясь не представлять себе, как был убит бедный кролик, Миура освежевал его и снова обратился к своему то ли телохранителю, то ли надзирателю:

– Вы, наверное, не любите его, но мне без огня не обойтись.

Урус даже отскочил от него:

– Огонь?! Огонь наш главный враг! Он уничтожает все, уничтожает саму Великую Тьму! Неужели ты не можешь съесть этого кролика, не подвергая опасности тех, кто тебе помогает?

– Не говори глупостей, Урус, – чуть улыбнулся юноша, – Никакой опасности для вас от небольшого костерка не будет. Он для кролика, а не для вас. Кстати, ты же должен накормить меня, верно? А сырого мяса я не ем.

– Хорошо, человек, – зло бросил Урус, – Ты поучишь огонь. Я могу сделать все!

– Отлично, – улыбнулся юноша, – Тогда я соберу хворост. Как хорошо, что среди этих камней раньше хоть что-то росло!

И верно, кое-где между черными камнями торчали чахлые кусты. Они уже совсем засохли, и Миура быстро набрал охапку дров.

Вернувшись, он разложил костер, укрепил над ним кролика. Недоставало только огня. Наблюдавший за приготовлениями Урус потребовал, чтобы человек отошел в сторону. Стоя в десятке шагов за его спиной, Миура видел лишь, как взметнулась, как от порыва ветра, странная одежда и мелькнула за ней тень огромной змеи. Юноша испуганно отшатнулся, а в следующую минуту прежний Урус обернулся к нему и спросил:

– Ну, ты доволен?

На хворосте плясали веселые язычки пламени. Миура занялся кроликом, а Урус отошел подальше от пугавшего его огня. День выдался солнечным. Поняв, видимо, что человек не даст легко с собой справиться, и решив подождать более удобного случая, Урус дремал в тени большого камня. Миура же с трудом заставлял себя не поддаваться сну. Он начал было тихонько напевать, но быстро бросил – казалось, черные камни ожили и сдвинулись теснее, и воздух сгустился и стал тяжелым и душным, чтобы заставить его замолчать. Стоило оборвать песню, и все стало как прежде.

Весь день он то бродил между камнями, разглядывая их отливающие зеленью грани, то садился отдыхать под одним из них, пытаясь представить себе, что будет ночью, и нетерпеливо поглядывая на солнце, так медленно продвигающееся к западу.

Наконец, солнечный диск стал большим и оранжево-красным, опустившись к горизонту. Миура смотрел на запад, взобравшись на большой камень. Почувствовав рядом чье-то присутствие, юноша обернулся и встретил взгляд Уруса, горевшим алым отблеском заката.

– Нам пора, если ты не хочешь опоздать, – сказал человек-змея.

Они спустились и пошли между камней. Начали сгущаться сумерки, и юноша вздрогнул от неожиданности, когда из плотной тени к ним вышли еще четверо людей-змей, почти неотличимых от Уруса. Как оказалось, они подошли к входу в еще один тоннель, скрытому между двумя навалившимися друг на друга валунами.

– Дорога, по которой везут твоих друзей, огибает широкой петлей владения змеиного народа, а затем, вьется у подножия гор до самых Ворот, – объяснил Урус, – Мы пойдем напрямик. Но пойдем очень быстро. Сможешь ли ты не отстать?

– Думаю, смогу, – кивнул Миура, – Ведь ничего другого мне не остается.

– Ну что ж, тогда не будем терять времени, – бросил змей, – Вперед!

Миура шагнул во тьму тоннеля вместе с пятью спутниками. Тусклый свет перстня не позволял все разглядеть, и парень так и не понял, в человеческом или змеином обличье двигались его спутники. К тому же, ему самому приходилось бежать, чтобы не отстать от них.

Наконец, ход кончился, и Миура прислонился к холодному каменному боку тоннеля, успокаивая дыхание. Как выяснилось потом, прошло не так уж много времени, но ему казалось, что он долгие часы бежал во мраке, стараясь не отстать от змей.

– Мы пришли, – сказал Урус, – за этой стеной Ворота.

– Да, но как мы преодолеем стену?

Урус снисходительно усмехнулся.

– Отойди в сторону и смотри, – процедил он.

Урус встал перед стеной, другие люди-змеи сели в круг позади. Они затянули монотонную песню, ритмично ударяя ладонями по земле, а Урус раскачивался в такт. И вот уже в тусклом неверном свете перстня Миура смотрел на гигантскую змею, голова которой раскачивалась высоко над землей. Юноша словно увидел искаженную каким-то злым колдовством картинку из детства – этот танец змеи под дудочку факира он видел когда-то дома. Ясно чувствовалась сила, постепенно сгущавшаяся перед каменной стеной. Внезапно песня оборвалась, и змея сделала молниеносный выпад. Вслед устремилось и странное нечто, что скопилось в тоннеле. И этого хватило, чтобы уничтожить неприступную каменную стену. От звука, с которым она раскололась на куски, Миура зажал уши. Большие камни раскатились по пещере с той стороны, и за поднявшейся пылью Миура не заметил, как зловещая змея снова стала Урусом.

– Это Ворота, – сказал он, показывая вокруг себя.

Воротами звалась система пещер, прорезавщая мощный хребет Изумрудных гор и открывавшая прямую дорогу из земель Королевства в Заокраинные земли. Здесь имелось несколько основных ходов и множество узких переходов, сплетающихся в лабиринт, где никто не знал точной дороги. Юноша вспомнил разговор несколько дней назад. Ниро рассказывал, что Ворота по легенде были рукотворными, хотя даже магу трудно было такое представить. Эх, когда же он увидит их снова, живыми и здоровыми?

Парень огляделся. Неширокий, но прямой тоннель был плохо расчищен – видно, пользовались им редко. Было темно, лишь немного света проходило из соседнего хода, освещенного факелами.

– Как же мы узнаем, по какому ходу они пойдут?

– Думаю, мы их услышим, – усмехнулся Урус, – Люди не умеют быть тихими.

Какое-то время все молча ждали, устроившись у стен пещерного хода.

– А если они уже прошли? – спросил, наконец, Миура. Время здесь тянулось для него бесконечно.

Урус хотел было что-то ответить, но тут из соседнего коридора действительно послышался шум.

– Это они, – тихо сказал человек-змея, глаза его вновь недобро сверкнули, – Старайся не мешать нам, неровен час попадешь под горячую руку, и кольцо может не защитить.

И пятеро существ ринулись в переход, на ходу превращаясь из людей в клубок разъяренных змей. Миура предпочел немного подождать, прежде чем отправиться следом.

Ближние факела погасли. Схватка была очень недолгой – мало кто сумел бы отбить яростную змеиную атаку. От черного не осталось следа, только плащ валялся на камнях.

Миура подбежал к телеге. Ниро расширенными глазами наблюдал за происходящим.

– Ми, мальчик дорогой! Как же я рад тебя видеть! Так значит, весь этот змеевник служит тебе?

– Да, – кивнул, улыбаясь, юноша, – Я, наконец, узнал, для чего служит перстень отца.

– Ах да, перстень! – подхватил как всегда бодрый, хоть и крепко связанный Недомерок, – Так это ему они подчиняются? Ну хорошо, а то мне показалось, что они примутся за нас, когда покончат с нашими...спутниками!

Миура нахмурился:

– Долго объяснять, но ты, может быть, прав. Надо развязать вас, – и он принялся за веревки. К счастью, за поясом у него до сих пор торчал кинжал из Змеиных Камней.

– Ну что, ты доволен, хозяин Ока змей? – раздался голос Уруса.

Он во главе небольшого отряда людей-змей стоял рядом. Короткий бой раззадорил их, и холодные глаза Уруса светились злобой.

– Да, я доволен, – твердо и медленно проговорил Миура, – вы можете возвращаться.

Урус усмехнулся:

– Пока тебе снова не понадобятся наши услуги? И ты думаешь, народ мудрой Тьмы будет тебя терпеть?

Сверля глазами юношу, он сделал шаг, еще один... Ниро попытался встать у него на дороге, но ничего не смог сделать – он ослабел в плену, а противник обладал огромной силой.

– Ты не можешь этого сделать, Урус, – сказал вдруг один из людей-змей. До сих пор никто из них не издал ни звука, – Мудрейший приказал помочь. Ты не можешь ослушаться Мудрейшего.

– Мудрейший! – с издевкой протянул Урус, – Он столько веков просидел под землей, размышляя в темноте, что ничего уже не смыслит в том, что творится вокруг! Ты же знаешь, что всем давно руковожу я, и я не собираюсь во всем ему подчиняться. Я убью тебя, мальчик, – повернулся он к Миуре, – и заберу кольцо. Больше оно тебе не поможет!

Миура попятился к стене:

– У меня есть еще кое-что, – он выставил перед собой кинжал.

Урус рассмеялся:

– Если уж Око змей не удержало меня, то эта игрушка точно ничего не изменит!

– Остановись, Урус! Клятвопреступнику не быть новым Мудрейшим! Да и вообще не быть!

Миура только теперь заметил, что в тоннеле светло, не смотря на погасшие факелы.

Она стояла в нескольких шагах, и стены вокруг нее светились ровным зеленым светом, странно теплым для мертвого камня. Высокая, тоненькая и хрупкая, она была похожа на статуэтку, выточенную из драгоценного камня удивительным мастером, вдохнувшим в нее жизнь. Ее можно было бы назвать юной, если бы не серьезное, даже строгое выражение лица и не тени бесконечных лет, таящиеся в глубине огромных зеленых глаз. На ней было простое платье, перехваченное чеканным серебряным пояском на тонкой талии. Тяжелые черные волосы свободным потоком падали ей на спину, лишь надо лбом удерживаемые серебряной диадемой. В ней сверкали алмазы и большой изумруд, искры которого отражались в глазах.

– Хозяйка? – с трудом проговорил змей и поспешно поклонился. И не только он – все вокруг, и Миура поспешил присоединиться, мельком заметив изумление, почти испуг в глазах мага. Гораздо интереснее было смотреть на Уруса, хоть и страшновато. Щеки змея посветлели, и на них четко обозначился прихотливый узор чешуи. Кажется, он так бледнеет.

– Теперь идите, – спустя минуту тишины, проговорила загадочная Хозяйка.

– Погоди, Урус! – Миура словно издалека услышал собственный голос. Да что ж такое, опять несет, и нет сил удержаться!

– Погоди! Вы сослужили хорошую службу. Но кому нужен слуга, только и мечтающий расправиться с господином? Вот перстень. Возьми его. – "Интересно, теперь он точно меня убьет?"

Змей мгновенно оказался рядом, и в желтых злобных глазах его почти не осталось зрачка – свернулся в тонкую черточку. Урус жадно протянул руку к кольцу.

– Погоди, Урус, – снова остановила его Хозяйка, – Помнишь ли ты клятву, которую чуть не преступил?

– Помню, Госпожа Изумрудов, – усмехнулся Урус, – Каждый из змеиного народа помнит ее, хотя почти никто не верит, что такое возможно. Мы уйдем, и никто в этом мире больше не услышит о нас, – и он снова повернулся к юноше. Миура раскрыл ладонь, и холодные твердые пальцы Уруса взяли с нее кольцо. Но змей не спешил уходить, внимательно вглядываясь в глаза юноши:

– Ты мудр, мальчик. Ты достоин Великой Тьмы. Прости, что хотел убить тебя. Ты будешь единственным человеком, о котором расскажут наши легенды, – лицо его исказила странная гримаса, похоже, змей улыбался. Миура слегка передернулся – мало приятного в змеиной улыбке, уж лучше бы ты злился! – но глаз не отвел. Урус поклонился и быстро ушел в темноту. Его спутники тоже исчезли.

– Ты и вправду мудр не по годам, – кивнула Хозяйка, – Ты сделал лучшее, что мог бы. Кто ты?

– Я Миура, Наместник Золотой Степи, – гордо выпрямился мальчик, – Но что именно я сделал? Что здесь произошло?

– Миура, Бард Меча, – задумчиво проговорила она,– Значит, настало время Бардов? – повернулась к магу, и тот коротко кивнул, – Ниро, ну почему ты приносишь ко мне только неприятности? Что до нагири, змеиного народа... Они пришли к нам из другого мира с помощью Змеиного камня. Наш мир не очень подходит им, и нагири давно ушли бы, но камень отняли у них, и им пришлось дать клятву служить хозяину перстня. Теперь они уйдут, больше не причинив никому в этом мире зла. Когда-то в Затерянном городе, именно изучив этот камень, сумели построить Врата-меж-Мирами. Но перстень исчез на много веков, прежде чем оказался на твоей руке.

– Значит, он помогает путешествовать между мирами? – переспросил юноша, – Но тогда мы могли бы воспользоваться им, а не идти в Тень к Вратам!

– Не могли бы, – покачала головой Хозяйка, – Только нагири могут путешествовать с помощью камня. Но, кроме Врат, есть и другие пути. Я помогу вам. Собирайте свои вещи, и идем.

– А как же лошади? – подал голос молчавший до сих пор Недомерок.

Только тут, наконец, обратили внимание на лошадей. Испуганные змеиной атакой животные разбежались было, но теперь снова подошли к людям.

– Я позабочусь о них, – кивнула Хозяйка, – Не беспокойтесь.

Во вьюках, притороченных к седлу одной из лошадок, нашлись все вещи путешественников. Вернее, почти все.

– Что ты так долго ищешь? – нетерпеливо цокнул копытом Юн рядом с юношей, разбирающим очередной вьюк.

– Лей пропал, – поднял голову Миура, – Нигде нет.

– Должно быть, выбросили где-то по дороге, чтобы не везти старье, – хмыкнул единорог, – Или рукояти испугались.

– Рукояти? – неожиданно заинтересовалась гостья. Или все-таки Хозяйка? – А что это был за лей? – а, выслушав объяснения, помрачнела, – Струны Судьбы, инструмент Фандира. Да, верно, весь мир помогает вам, если в ваших руках оказываются вещи, утраченные так давно, что даже легенды не сохранили память о них...

– Лей Фандира? – удивился маг, думавший, что знает о легендарном маге все, – Я никогда не слышал об этом!

– Да, – кивнула она, – Человеческие летописи этого не сохранили. Но вам известно, что Фандир был средним из трех братьев?

– Да, детей правителя какого-то мелкого княжества, – кивнул Ниро.

– В то время все воевали со всеми, изнемогая от войны. Старший из трех братьев погиб, едва успев унаследовать власть. Фандир же, уже тогда бывший магом, от короны отказался. И убедил младшего, что худой мир лучше доброй ссоры. Молодой король был первым, кто стал договариваться с соседями, а не воевать. Так началось Королевство. Но меч старшего брата был сломан у самой рукояти, и Фандир взял себе рукоять и увенчал ею свой лей – он тоже был певцом. Клинок же остался младшему.

– И что он с ним сделал?

– Он вмурован в спинку трона в Торжественном зале замка в Асторге, – отвечала она, – Это стержень Королевства.

– Но ведь никто об этом не знает! – вскинулся маг.

– Это не важно, – улыбнулась загадочная Хозяйка, – Главное, что Королевство крепнет все эти века, а значит, заклинания Фандира работают. Жаль, что лей отправился в Тень, но с этим уже ничего не поделаешь. Пойдемте.

Подчиняясь движению ее руки, скальная стена раскрылась, открыв ход, освещенный тем же зеленым сиянием. Миура слегка помедлил – как-то не по себе было от того, что на этом месте только что был сплошной камень. Так что Ниро с Хозякой ушли вперед, а Миура с Недомерком отстали.

– Кто это, Юн? – тихонько спросил юноша, – Ты знаешь?

– Конечно, знаю, – тряхнул гривой единорог, – Это Нейфила, Хранительница Изумрудных гор. Не удивляйся, что она столько знает – она вед дух, а для духов ни пространство, ни время не преграда.

– И время? – переспросил юноша, – Тогда у нее можно узнать, сможем ли мы найти Поющие Клинки и освободить мир из Петли? Она знает?

– Может и знает, – хмыкнул Недомерок, – Только вряд ли скажет. Да и я бы не сказал. Будущее слишком изменчиво.

Миура хотел еще что-то спросить, но ход кончился, и компания вышла в небольшой зал.

Кроме хода, по которому они пришли, здесь были еще два. Один из них был освещен привычным уже зеленым сиянием, другой же пугал и манил непроглядной чернотой.

– Что ты знаешь о разломах реальности? – повернулась Нейфила к магу.

Недомерок тихонько хмыкнул и на вопросительный взгляд Миуры пробормотал:

– Повод похвастаться! Такое бывает только в горах, а горы – царство духов. А эти горы – царство Нейфилы, и они очень древние.

– Только то, что они существуют, – пожал плечами Ниро, не слышавший перешептывания за спиной. Зато его слышала хозяйка этих мест.

– Не слушай, юный наместник, – улыбнулась она, – Наверное, ты, как и твой отец, не любишь горы, и напрасно – они таят много чудесного. Какая-нибудь невзрачная расселина или узкая пещерка могут привести тебя в совсем другой мир. Это и есть разломы реальности. Врата-меж-Мирами рукотворны, разломы же возникли одновременно с горами, скрывающими их. Да, Ниро, – повернулась она к собиравшемуся что-то сказать магу, – Я тоже должна помочь Бардам. У вас слишком мало времени. Идите короткой дорогой.

– Спасибо, Госпожа Изумрудов, – поклонился он, задержав на ней долгий взгляд, от которого Нейфила, кажется, немного смутилась.

Спутники мага тоже поклонились и вслед за ним шагнули в темноту. Зеленое свечение почти сразу погасло за спиной, хотя ход никуда не сворачивал. Темнота, казалось, была осязаемой, плотной, и они раздвигали ее, шагая вперед, а она тяжко колыхалась им вслед, как пыльная старая занавесь. Вроде бы прошло совсем немного времени, а впереди показался свет, и тоже зеленый.

– Странно, – пробормотал Ниро, – Я думал, это выглядит иначе...

Через несколько шагов они снова стояли в зале, точно таком же, как тот, из которого ушли.

– Существуют миры-близнецы... – все так же неуверенно начал маг, но его перебил знакомый голос:

– Нет, Ниро. Вы и правда вернулись назад, – Нейфила показалась из бокового хода, – Разлом не пропустил вас. Не знаю, почему. Раньше я такого не видела, только слышала, что так бывает.

– Что же нам теперь делать? – растерянно спросил Миура.

– То же, что вы собирались – идти к ближайшим Вратам. Но это будет только утром, снаружи уже вечер. А сейчас идемте со мной.

Разочарованные, друзья поплелись следом за ней по еще одному зеленому коридору, неотличимому от остальных.

На этот раз зал, в который вышли, был огромным.

– Придется немного подождать, – странно, кажется, хозяйка Изумрудных гор извинялась. Слегка поклонившись, она исчезла, как не было.

Задумчивый Ниро присел на большой камень. Видя, что беседовать он не расположен, мальчик с единорогом, переглянувшись, отправились гулять по пещере, в которой было на что посмотреть. Миуре передалась отцовская нелюбовь к горам, но здесь было что-то особенное. Огромный зал был лишен отделки – тяжелые своды, толстые колонны, арки входов были лишь слегка отшлифованы – но он и не нуждался в этом. Великолепием зала было удивительное разнообразие самых разных горных пород, собранных здесь. В колоннах и сводах узнавались мрамор и гранит, малахит и яшма самых разных оттенков, соседствующие с другими, незнакомыми минералами: сиреневым с темными причудливыми вкраплениями, белым с перламутровыми разводами, черным с алыми прожилками. Иногда в потолке драгоценной мозаикой сверкали кристаллы чистейшего хрусталя, мутноватого берилла, изумрудов, еще какие-то самоцветы, золотые жилы. Торжественными знаменами свешивались причудливые сталактиты – белые, зеленоватые, розовые – снизу к ним тянулись сталагмиты, похожие на замысловатые канделябры, и звенели нежной таинственной музыкой связывающие их капли воды.

Друзья с трудом отвлеклись от своего занятия, когда вернувшаяся Нейфила подозвала их, но совсем не пожалели об этом. Здесь был стол, а на столе – обед. Хлеб, мясо, вино и студеная чистая вода тут же заставили людей вспомнить о голоде. Добрая еда нашлась и для единорога.

– Но... – возле самого стола остановился Миура.

– Не бойся, – весело улыбнулась хозяйка, показавшись в этот момент совсем девочкой, – Это самая настоящая еда. Мои слуги купили ее там, куда пригнали несчастных лошадей. Магия потребовалась только для того, чтобы доставить все это сюда.

Смущенно поблагодарив, юноша присоединился к друзьям, которых происхождение еды мало заботило.

***

Однако, повод смутиться для юного наместника оказался не последним. Когда сытые гости поблагодарили заботливую хозяйку, она снова повернулась к юноше:

– Ты хотел узнать будущее? Я не гадалка, мальчик, и ничего не могу сказать об этом... Но можешь попытаться узнать сам. Хочешь?

Минуту поколебавшись, Миура молча кивнул.

И снова полный зеленого свечения каменный коридор. Как она разбирается во всем этом лабиринте? Место, куда они на этот раз попали, как-то не получалось назвать залом. Это была самая настоящая пещера: острые грани, тут и там выпирающие из стен не для того, чтобы полюбоваться красотой камня, а просто потому, что они были здесь последний десяток веков и вовсе не собирались ради кого-то двигаться, сочащаяся вода, сырой холод и темнота. Надоевшего уже зеленого сияния здесь не было, пещера освещалась только светом, идущим из коридора. И в этом свете удивленный Миура увидел впереди словно выложенную драгоценными камнями арку. А, когда подошел ближе, удивление только усилилось. Это был всего один камень – громадный изумруд, то есть его половина, с идеальным, гладким, как зеркало, сколом. Край скола был прихотливо огранен, создавая роскошную, сверкающую гранями арку. Под ней же затаилась черно-зеленая тьма, глубокая до головокружения. Даже Ниро изумленно расширил глаза.

– Это Зеркало Гарона. Оно многое знает, но не со всеми делится знанием. Только заглянув, можно узнать, захочет ли оно что-то сказать тебе, – тихо сказала хозяйка.

– Я слышал в детстве сказку о волшебном зеркале в далеких горах, – кивнул Миура, – Выходит, сказка не врала?

– Сказки вообще редко врут, – улыбнулась Нейфила, – Ты не передумал?

Остаться наедине с изумрудной тьмой было жутковато, и Миура ответил не сразу.

– Нет, – и шагнул вперед.

Словно нырнул в эту тьму, как в омут, холодный и бездонный, и неизвестно, удастся ли вынырнуть. Тьма окружила со всех сторон, и ничего не осталось вокруг, мир исчез, и, казалось, никогда больше не увидеть его красок... Юноша с трудом заставил себя оторвать взгляд от камня и повернулся к спутникам:

– Я ничего не увидел, – и зоркий Недомерок насторожил уши, наблюдая, как в глаза друга медленно возвращается голубизна, вытесняя черноту.

– А ты, Ниро? – повернулась Нейфила к магу.

Он простоял там, перед Зеркалом, недолго. Тихо вскрикнув, кинулся назад:

– Нам надо спешить! Я видел замок в Асторге, видел разрушенный трон Государя и осколки меча в нем. Мы должны идти, Нейфила.

– Это то, что случится, если вы не справитесь, – Хранительница положила руку ему на плечо, – И вам действительно нужно спешить. Но врываться ночью в Приграничье – ты сам хорошо знаешь, как это опасно.

– Да, – с трудом согласился Ниро, и скулы остро выступили под кожей, – Хорошо, мы подождем до утра, – помолчав, спросил: – Скажи, а Гарон, чьим именем ты назвала Зеркало – кто он? Я не помню этого имени в летописях...

– Гарон бы первым магом.

– Когда? Я хорошо знаю историю Союза магов, в списке Первых нет этого имени.

– Он был первым не по титулу, – покачала головой Нейфила, – По сути. Действительно первым, самым первым. Но это было слишком давно даже для человеческих легенд. Те времена помнят только наши два народа, верно, Юн? – Недомерок неуверенно кивнул, а Госпожа Изумрудов продолжала:

– До утра еще много времени, ночи уже длинные. Если хотите, я расскажу эту историю. Пойдемте, – возражений не было, и впереди возник очередной зеленый коридор.

На этот раз компания оказалась под открытым небом. Одна половина его сверкала звездами, другая пугала зловещей чернотой Петли. Площадка, с которой они смотрели на мир, прилепилась к голой круче где-то у самых вершин. Здесь было холодно, и места чуть больше, чем потребовалось для узкой скамьи. Не удивившись уже лежащим на скамье своим теплым плащам, люди уселись, приготовившись слушать, Недомерок же прилег у выхода. Бледный Миура из всех сил старался не думать о том, на какой высоте находится, и об острых скалах внизу, но Нейфила заговорила, и скоро он забыл свои страхи:

– Знаете, насколько стары эти горы? У их подножия очень давно жило племя людей. Тогда мир был еще молод, и люди не знали королевств и правителей. Они жили свободно в лесу небольшими селениями, а когда было нужно, объединялись на время и избирали главу, которому все подчинялись. Лес был их домом. Но пожалуй, я спою вам одну очень старую песню. В давние времена люди лучше умели рассказывать – улыбнулась она и тихонько запела. Странно, но Миура, совершенно не знавший этого языка, понимал все, словно в голове незнакомые слова сами складывались в картины:

Бездонны и темны, и много чудес хранят

Пещеры северных гор, владенья угрюмых духов,

Надежно защищены древним их колдовством.

Под сенью могучих гор жили сильные люди,

Доблестные и смелые, и домом их был лес.

То был очень давно, когда мир был еще молод,

И ярче свили звезды. Отважные дети леса

Темных пещер сторонились, страшила их сила заклятий.

Так пролетало время. Однажды под горным карнизом

Заночевал охотник, вождь небольшого селенья,

С юным своим сыном. В ту ночь веселились духи,

Гремя, содрогались горы, и невиданным градом

Летели огромные камни. Спасаясь, под своды пещеры

Вбежали путники. Тут же обрушился с грохотом свод.

Погиб там отец, а мальчик остался во тьме один.

Когда наступило утро, и успокоились духи,

Хотел он выйти наружу, но слишком велик был завал.

Тогда он зажег факел, направился вглубь пещеры,

Прошел коридорами теми, где только духи ходили,

И, наконец, спустился в сокрытые их владенья

У самых корней гор. Его неведомой силы,

Что оказалась больше всех колдовских заклятий,

Вдруг испугались духи. И мальчик остался у них.

Промчались многие годы – никто не считал их в пещерах.

Дремавшие в мальчике силы окрепли и пробудились,

И стал он великим Гароном, могущественным чародеем,

И самым мудрым из смертных, рождавшихся в мире под солнцем.

Тогда он вернулся к людям, и никакие заклятья

Его удержать не смогли бы. Но люди его боялись,

Считая коварным духом. Он долго жил одиноко,

Не принятый ими. А в небе сгустились черные тучи.

Из дальних земель неизвестных, окутанных тайной и мраком,

На север, к лесам и скалам, пришло огромное войско,

Жестокое дикое племя, и рядом с ними шел ужас,

Огонь и кровь, за собою они оставляли пепел.

Пришлись ко времени сила и знанья Гаронна: он много

Ходил меж лесных селений, людей собирая вместе,

Учил их оружие делать сильнее дубин и луков -

Светло мечи засверкали, и в них отразилось солнце.

Собрал он большое войско, и в долгой жестокой битве

Разбиты были пришельцы. Остатки же их бежали

На запад, в страну меж горами, под мрачную их защиту.

Дымы колдовских костров к жестоким богам взывали,

И мрачные их обряды в глухой беззвездной ночи

Извне, из-за грани мира того привлекли, кто чернее

Любой непроглядной ночи, и чье не названо имя.

Явился он в пламени молний, взметнувши вал черноты,