Текст книги "За тебя. Вернуть (СИ)"
Автор книги: Анна Водолей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
–Как здесь уютно, – не выдержала я, подолгу задерживаясь взглядом на отдельных вещах. – Безупречно!
Каин слегка склонил голову в знак благодарности. Но через секунду все переменилось: он резко сел в кресло, складывая кисти рук под подбородком, и неотрывно пепелил взглядом нашу троицу.
–Я даже не знаю, как правильно начать, – хмуро проговорил Каин. – Но, пожалуй, правильным будет сначала наказать двух глупцов, сбежавших с приема Графа на запрещенный бал. Не буду спрашивать, чем вы думали. Вы не думали! Третий раз за год! Вер! – он не кричал, ни разу не повысил голоса, но фразы были хлесткими и болезненно жгли кожу, как от пощечин. Мальчишки опустили головы и слаженно сопели. Они знали, что виноваты, но, судя по всему, юношеская тяга к приключениям и отрицание любых навязанных норм сделали свое дело. Да и не думали они, что попадутся. И не попались бы, если бы не встретили полуголую девицу, распластавшуюся от страха по стене. – Вас не поймали. Слава всем богам, что везение не обходит стороной. Но это не может продолжаться бесконечно, рано или поздно вас схватят. Мне бы не хотелось, чтобы это попало в газеты. Вам, быть может, все равно, что подобное поведение пятнит репутацию. Если сами вы не в состоянии принимать правильные решения, то придется помочь. Вер, под домашним арестом на год. С Тавием разберутся опекуны, и я бы не уповал на лучший исход. – Лица ребят разом побледнели. Меня как-то дома на месяц заперли, приятного было мало. Тут же на год. Лицо Каина медленно повернулось в мою сторону. – Ну что ж. Теперь о Вас, девочка. Кстати, мальчики могут идти в гостиную, скоро я вернусь, и мы продолжим. – Полминуты ушло на обмен взглядами с Тавием и Вером и их неспешный уход. Наверное, они винили меня. – В то время, как Вы бегали по городу от стражей, я находился на приеме у Графа Агейского. Вам это имя говорит о чем-нибудь? – Я кивнула, холодея. – Лишь малому кругу лиц известен факт пребывания здесь девочки из загранного мира. И еще меньшему кругу известно, что девочка сбежала. Несомненная удача, что именно мои мальчики нашли Вас. Думаю, они уже что-то успели рассказать о нашем мире.
–Нет, мы не говорили об этом.
Мужчина оглядел меня с ног до головы и сдержанно улыбнулся своим мыслям. Он больше походил на восковую фигуру. Высокомерную, с холодным взглядом, выдержанную. В нем не было по сути ничего, что могло бы располагать к себе, кроме внешности. И после его длинного монолога меня била дрожь от страха.
–Я должен передать Вас обратно Шарлю.
Совершенно не хотелось возвращаться в тот дом, к той женщине в длинном платье с тугим пучком, к непонятному Шарлю Агейскому, который владел огромным количеством земли и каким-то морем. Но лучше к ним, чем находиться рядом с этим человеком.
–Не бойся, – неожиданно ласково проговорил Каин. – Шарль строгий, но справедливый. И он поможет верно сориентироваться в нашем мире. Вы попали в хорошие руки, девочка.
Где-то я уже это слышала.
Вернули беглянку на редкость быстро. Через каких-то тридцать минут я уже находилась в главной зале большого дома Графа Агейского и ждала уготованной участи.
Шарль был широким в плечах пожилым мужчиной, в некогда темных волосах часто блестели нитки седины, карие глаза смотрели твердо. Классический образ стареющего человека. Он не мерил шагами комнату, спокойно сидел передо мной в высоком кресле у камина и пил маленькими глоточками ароматный горячий глинтвейн. Мы уже были представлены друг другу, он поцеловал мою все еще дрожащую руку, попросил Алию (именно так звали женщину в стальном платье, по совместительству, супруга главы дома) принести гостье домашние туфли, чай, а для него глинтвейн.
Темные глаза внимательно изучали меня, пытливо выверяли каждое движение и ужимку, и он разбавлял ничего не значащий треп такими же незначительными шутками. Он как будто даже пытался понравиться, расположить к себе. Рассказывал чудные истории и часто риторически вопрошал 'Ты представляешь?!'. Я не представляла, но дружелюбно кивала, тоже надеясь понравиться ему. Ведь теперь от него зависит завтрашний день.
–Давайте к делу, – наконец, набралась храбрости и перебила Шарля.
Чай приятно горчил. С чем он? Зверобой?
–К делу, – задумчиво повторил Шарль.– Ты права, уже можно. – Кустистые брови меланхолично дернулись. Вряд ли сейчас он расскажет подробности, возможно, слегка введет в курс дела, чтобы не перегружать мозг. Да и переживает, что испугаюсь. – Наш мир имеет имя Ромал. В отличие от того, где жила ты, у нас неотъемлемой частью быта является магия. – Он вздохнул и, вероятно, решил показать сразу на примере: переместил бокал в левую руку без какого-либо участия частей тела. Силой мысли. Левитация? Телекинез? Как это правильно называется? Перехватило горло.
То, о чем на Земле говорят неверяще и даже немного высмеивают, но неумолимо тянутся, пытаются постичь, научиться. Волшебство.
Не было видно никаких натянутых лесок или ловкости рук, бокал действительно самостоятельно переместился в другую ладонь, неизвестно чем ведомый.
Чуть подалась вперед, рассматривая посуду и руки Шарля и надеясь заметить подвох.
Он повторил трюк снова с виртуозностью шулера и с некоторым азартом циркового мошенника в глазах.
–По-настоящему? – уточнила я, отказываясь от беснующейся логики.
–По-настоящему, – подтвердил мужчина.
Надо же. Бывает все-таки.
Значит, и камин Вером был зажжен с помощью волшебства. Тогда, в его доме.
Мысли закружились вихрем. Правда ли не сон? На самом деле ли я все это вижу?
В голове прокручивались последние события, они были смазанными и казались невозможными. Слишком быстро, слишком много... и все не то.
Стало удручающе страшно.
Я схожу с ума, или мир вокруг правда изменился? Как такое вообще возможно?
Но вполне осязаемый Шарль сидел напротив и терпеливо ждал, когда мой взор прояснится. Искрит камин, согревая пламенными языками. Покусанный на нервах язык неприятно напоминает о себе.
Качаю головой, будто в прострации, отрицая увиденное, почувствованное, но не принятое мозгом.
–Я не верю в происходящее. Так не бывает.
Это уже стало мантрой.
Мужчина окончательно растерял смешливость. На настороженные взгляды, полные заботы, отвечать не было желания, и я упорно прятала глаза в блуждании по комнате, полу, стенам.
Глубокое кресло стало спасительным углом, я забилась в него испуганным маленьким зверьком с недоверчивыми резкими движениями, с запутавшимися мыслями.
Мягко скрипнула дверь за спиной, но увлекшись размышлениями о сумасшествии, я этого не заметила.
Мутная тяжесть появилась в затылочной части головы внезапно и даже стала своевременной, поплыли предметы перед глазами.
–Нужно поспать, – где-то вдалеке звучал знакомый голос. Как будто родной. Он обещал, что все наладится. Переход в сон остался незамеченным.
Когда проснулась, стояла глубокая ночь. Бархатная темнота окутывала комнату, свет луны не позволял все окрасить в черный цвет.
Нынешняя комната отличалась от той, где мне пришлось проснуться в прошлый раз.
Я медленно спустила ноги с высокой кровати и уткнулась в холодный каменный пол. Высокие окна были раскрыты, занавески легко колыхались от ночного ветра. Вытянув руки перед собой, будто боясь потерять равновесие и визуальный контакт, я осторожно двинулась вперед.
Холод пола пробирал раненные ноги с непривычки. Шаг, два, три. Теплый ветерок обнял лицо. Я задохнулась в очередной раз от страха. Слезы проступили на глазах.
Ничего не закончилось, я не проснулась.
Город тонул в тишине. Дома жителей располагались несколько поодаль, через широкий двор с фонтанами и яркими фонарями, хаотично разбросанными по газону. Вероятно, это был парадный вход, который мне не довелось увидеть, сбегая с другой стороны.
Ветер еще раз лизнул лицо, давая почувствовать сладкий запах цветов сада. Послышался где-то совсем далеко звук скрипки. Мелодия была такой тихой, что пришлось напрягать слух. Красивая игра, сказочная мелодия. Ничего подобного ранее мне слышать не доводилось. И слезы снова покатились из глаз.
Чувство неизбежности остро сжало в объятиях. Понимание того, что вряд ли удастся вернуться домой, захлестывало. И мой кот умрет от голода, прежде, чем кто-то из друзей решится проверить по какой причине так долго не отвечают телефоны и электронная почта.
Я еще долго стояла возле окна, слушая тихий плач струн, не в силах оторваться и уйти. Становилось легче и спокойнее, прекрасная скрипка если не избавила от страданий, то однозначно притупила их. Верно говорят, что музыка исцеляет. А уж в волшебном мире и подавно.
Утро встретило в кровати. Вытягиваясь на удобном матрасе, я с радостью обнаружила, что ничего страшного не снилось и даже удалось выспаться.
В дверь кротко постучали, не дав воспоминаниям завладеть сердцем и тем самым разбередить раны.
–Входите, – громко оповестила я.
–Эллейн, прошу прощения. Господин ждет вас внизу к завтраку. – Молодая девушка в длинном сером платье с белым передничком вошла в комнату.
Я слегка растерялась от ее обращения. Вероятно, она не так узнала мое имя или странным образом его перепутала. Хотя вчера мальчики обращались похожим словом.
–Меня Саша зовут, – поправила я девушку.
Та склонила голову.
–Эллейн Саша, прошу прощения.
Что значит 'эллейн'?
–В шкафу есть несколько платьев, которые должны вам подойти, – девушка прошла вперед и раскрыла створки длинного шкафа, находившегося в нише стены. – Я помогу вам привести себя в порядок, – она чуть поклонилась.
Я согласно кивнула и вылезла из кровати. Позже оценю наполнение гардероба.
–Прошу за мной.
В самом начале комнаты была еще одна дверь, которая вела в уборную.
Девушка указала на положение ванной и направилась открывать кран. Я стояла, как вкопанная, не понимая, что сейчас нужно делать в ее присутствии.
Девушка трогала воду для контроля температуры, добавляла в ванную какие-то листочки и масла, отчего вода приобрела желтоватый цвет и сладко запахла травами. Затем достала из шкафчика разные пузырьки и запечатанную зубную щетку с бритвенным станком и выставила их на широкий край ванной с одной стороны. Я продолжала молча наблюдать за ней, гадая, когда же она уйдет.
Служанка же не торопилась. Достала из другого шкафа два пышных полотенца и повесила их рядом с ванной на вертикальную вешалку, из глубокого ящика того же шкафа достала халат и повесила рядом с полотенцами.
Я начала подозревать девушку в затягивании времени.
На борт ванной в изголовье она примостила небольшую подушечку и еще раз потрогала воду. Чуть изменила поворот крана, на горячее.
Мне уже откровенно хотелось остаться одной.
На пол лег чистый коврик и тапочки. Зеркало от пара начало запотевать.
–Спасибо большое, – решение выпроводить помощницу далось тяжело. Чувства смущения и стыда не покидали. Я сама себе казалась беспомощной и брошенной.
–Если вам что-то понадобиться, эллейн, позовите. Я буду ожидать в комнате.
Она неспешно покинула ванную, стараясь беззвучно захлопнуть раздавшуюся от влаги дверь.
Наконец, удалось с наслаждением растянуться в длинной и широкой ванной, разрешив телу бездвижную релаксацию.
Вот и наступило утро в этом странном, другом мире. Что меня ждет сегодня? Я ощутила некоторое любопытство– и как же тут все? Вспомнилось, как молодой человек зажег огонь в камине, и как Шарль перемещал стакан, и ухмыльнулась своим мыслям. Кто бы мог подумать, что магия в действительности бывает.
Но сразу же интерес сменился острым беспокойством – а что в моем мире? Наверное, все с ума сходят. И как же работа? И кот?
Нет, с этим нужно что-то решать. При чем срочно. Я решительно взялась за приведение себя в порядок. Но тут же споткнулась о до сих пор незамеченный фактор. На этикетках баночек были абсолютно незнакомыми аккуратными зелеными символами выписаны названия средств. Я впала в прострацию. Каким же образом мы общаемся?!
С тяжелым вздохом попробовала на запах определить предназначение жидкостей. Они все пахли травами, что-то горько, что-то нейтрально или сладко и почти не пенились. Единственного вопроса не вызывала зубная паста, она хоть как-то приближенно была похожа на привычную.
Служанка очень удивилась, когда увидела, какая хмурая вышла из ванной гостья дома.
–Эллейн. Я помогу вам выбрать платье и сделаю прическу.
Передо мной распахнули шкаф, где висело с два десятка платьев разных цветов. Ну, конечно, одни платья. Ничего не имела против представленного предмета гардероба, тем более, что на вид они были вполне комфортными, разве что длина в пол. Смущает, что они, судя по всему, моего размера. Чьи они?
Мы выбрали темно-бордовое приталенное платье с волнами лежащей юбкой. Я поразилась его спокойности, оно было даже слишком пустым. Хотелось украсить его бусами, широким поясом. Но все оказалось проще – это было нижнее платье, поверх него на меня надели цветную длинную жилетку – она была тонкой работы, из прозрачного жесткого зеленого кружева с розовыми, синими и бордовыми узорами, вышитые бисером и камнями. И широкий замшевый пояс в тон платья.
Красиво.
Так же была обнаружена декоративная косметика, и я позаимствовала тушь для ресниц и румяна.
С прической служанка ковырялась долго, прикидывая, что бы сотворить с длинными волосами. В итоге водрузив на моей голове каскад из косичек и закрученных локонов, туго перетянутый у основания, она осталась довольна в отличие от меня. В ужас я начала приходить еще когда краем глаза подглядывала в зеркало за манипуляциями девушки. В таком виде было рискованно объявляться в живом мире в принципе.
Смущенно поинтересовалась наличием шпилек в арсенале дома. Шпильки имелись.
Служанка ничем не выдала своего недовольства от того, что нагромождение на голове было разом ликвидировано и сделан простой высокий пучок.
К удивлению, на завтраке народу обнаружилось больше, чем ожидалось.
Мне радостно улыбались Вер с Тавием. Видимо, домашний арест не был жестким или вчера же наказание аннулировали после приватной беседы, в ходе которой мне уже не нашлось места. Шарль что-то объяснял слуге.
–Присаживайся, – ласкового сказала Алия, увидев меня в проеме столовой.
Я быстро пробегала взглядом по присутствующим. И сердце ухнуло вниз, когда наши взгляды с Каином пересеклись. Тот в отличие от остальных, поднялся со своего места и подошел ближе.
–Доброе утро, Саша, – он вежливо взял мою руку и поцеловал ее. Я оторопела, не замечая удивленных взглядов собравшихся.
–З-здравствуйте, – тонкий писк четко отражал состояние души.
Каин же как ни в чем не бывало, отвел к столу и помог сесть, отодвинув и придвинув стул.
Как галантно с его стороны поухаживать за перепуганной девушкой.
Завтрак прошел в спокойной, дружественной обстановке. Иногда мне задавали ни к чему не обязывающие вопросы. Обсуждали последние новости, ярмарку, скорое открытие сезона по охоте.
Я узнала, что 'эллейн' – это межрасовое вежливое обращение к молодой незамужней девушке. Как интересно!
Когда с едой было покончено, Шарль с Каином пригласили меня в кабинет для обсуждения сложившейся обстановки.
Каин шел впереди, мы с Шарлем под руку сзади. И я, не сумев унять бешено бьющееся сердце, смотрела в его спину, не решаясь отогнать наваждение. В голове пульсировали сотни желаний: прикоснуться к нему, спросить о делах, улыбаться ему, смотреть на него.
Мысли беспорядочно метались в пространстве. Это вот так выглядит первая любовь? Дожив до своих двадцати пяти лет и ни разу не испытав подобного чувства, я была погребена под хаосом. Что это значит?!
Вчерашний страх перед ним, перед уверенностью и спокойствием, теперь перерос в желания.
Задумавшись, не заметила, как сильно вцепилась в рукав Шарля, и когда тот похлопал по руке, призывая успокоиться, мной овладело страшное смущение. Незаметно сделанные несколько вдохов-выдохов, слегка выровняли паническое состояние.
Двери кабинета распахнулись, и мы оказались в помещении, где вчера беседовали с Шарлем.
Мужчины, несколько потянув время для разрядки обстановки, все же перешли к сути вопроса.
О, суть была простая. Мне незачем покидать этот мир. Для чего? Что у меня там? Друзья? Но они все давно вступили в брак и родили детей. У них своя жизнь. Родители? Их нет. Работа? Ты шутишь, Саша, в чем смысл твоей работы, кому ты приносишь этим благо? Кот?
–Ты серьезно? – вскинул бровь Каин.
–Конечно. Этому коту уже семь лет, о нем некому позаботиться. Я не могу его бросить.
–Если кот так важен, то мы можем переместить его сюда, – сказал Каин.
Не найдя, что ответить, я хватала ртом воздух.
–Зачем? – вырвалось на выдохе.
–Если для тебя это так важно, почему нет? Саша, подумай же, насколько наш мир интереснее, сколько нового для тебя. Время у нас течет медленнее, процесс старения сведен к минимуму, ты сможешь освоить новые науки, развить таланты, путешествовать. А что там?
О том, что у меня там, эти двое были странным образом осведомлены. Но даже не это вызывало сомнения.
–Я...я... зачем вам это? Для чего вы поете, как сирены, зазывая сюда? Почему столь явно высокопоставленные лица занимаются моей скромной персоной? – я успокоилась и смогла задавать конструктивные вопросы.
–Потому что люди из загранных миров так просто не попадают на Ромал, Саша. Ты часть нашего мира. – Шарль сложил ладони и слегка потряс ими перед собой. Он вообще отличался тем, что, когда говорил, каждое слово сопровождал жестом, видимо, букв и эмоций было слишком мало, чтобы выразить истинную суть. – Существует легенда, которая повествует о создании Ромала. Будто на Священном месте был сильнейший источник силы. И в день, когда боги решили, что им нужны помощники и создали сотню прекраснейших существ, каждый из которых отличался от другого, источник взорвался. И этим взрывом разделил свою силу на эту сотню. Мир рос, четко определились расы, их территории. И в каждой семье ребенок обладал тем отголоском силы, что таил в себе источник. Сейчас все несколько изменилось, кровь смешалась, появились полукровки и обычные люди, сила источника не так блещет уже, как прежде. Ее разнесло, словно пыльцу по миру. Иногда случается, что отголоски сил мы можем встречать не только в нашем мире, но и в загранных мирах. Так случилось и с тобой. Причин, почему ты оказалась в том мире несколько, но ни одна из них сейчас не имеет значения. Ты была там, жила, росла. Но отличалась от всех остальных. Пора возвращаться.
–Да вы с ума сошли, – констатировала я, внимательно выслушав речь.– Какие отголоски силы? О чем вы?
Взрывы, расы, прекрасные существа, загранные миры.
Закипала совершенно оправданная злость. Не понимаю, что происходит, но это дурно пахнет. Двое взрослых мужчин абсолютно серьезно пытались убедить меня остаться, но для чего?!
–О силе, которая есть у тебя.
–Что?! – воздух стал комом в горле. – Нет у меня никакой силы! Вы ошибаетесь! Верните меня в мой мир! – зубы в нервном напряжении начали стучать, и приходилось сжимать челюсть, чтобы не быть позорно обнаруженной.
Вдобавок тело покрылось россыпью острых мурашек, организуя сначала мелкую дрожь, а спустя несколько минут меня уже очевидно трясло. Странное чувство внутренних спазмов в области сердца пугало.
Страх сменил злость. Боль не желала отступать, набирая обороты.
–Ты должна прислушаться к себе, – заботливо проговорил один из них.
Прислушаться не выходило, так же как и внять просьбам.
Грудь нещадно жгло, и воздуха становилось все меньше. Злость, замешанная на обиде, непонимании, страхе, клокотала внутри, рвалась наружу. Явственное чувство переполненности заставляло слегка вытягиваться и тяжело дышать, будто всем чувствам сразу стало тесно в скудной оболочке костей и кожи.
–Твоя сила зовет, – тихо объяснил Шарль, наклоняясь вперед. Но Каин предупреждающе поднял руку – не приближайся к ней.
–Нет. У меня. Никакой. Силы. – Скрежет зубов едва не заглушил слова.
Словно в противовес пришло ощущение, как волна чувств достигает наивысшей точки кипения и больше не может удерживаться внутри. Тело завибрировало от странных спазмов, будто в припадке, и нечто освободившееся, как дыхание, рывком вырвалось вместе с моим криком в последнем возгласе, адресованным Шарлю.
Блаженство. Я ощутила что-то сродни экстазу, освобождаясь от тугого обруча, до боли сковавшего грудь. Спасительная прохлада обняла сердце.
В кабинете в одну секунду треснули окна и с оглушающим воем битого стекла повылетали из рам, словно гонимые сильнейшим ветром. По комнате пополз низкий густой туман, пропало дневное освещение. Шарль и Каин, не сдвинувшись с мест, сидели в креслах, а вокруг них закрутившимся ураганом летало острое крошево. Но ни один осколок не ранил кожу или одежду, обходя стороной.
Обнаружив себя стоящей и отчаянно пытающей отдышаться, я отчетливо видела блистающие кусочки витража в полумраке комнаты, опасные острые блики. Наблюдала за ними со стороны.
Это не я. Я так не умею.
–Достаточно, – проговорил Каин и легко взлетевшей рукой, отправил осколки на пол.
–Успокойся, – Шарль твердо смотрел в мои глаза. – Дыши ровно.
Потребовалось некоторое время, чтобы осадить дыхание и загнать страх куда подальше. До тех пор, пока не останусь наедине с произошедшим. Из-за слабости и потери контроля, дала слабину, они не имели права видеть моих чувств.
Туман рассеялся, и свет вновь сквозь окна проник в дом.
Возможно, шок стал успокоительным. Но ощущение неестественности происходящего не наступало. Будто это было в порядке вещей.
В голове непривычно шумело.
Села обратно в кресло с напряженно-ровной спиной. Говорить не хотелось, жестко обузданные эмоции, не могли вырваться наружу, но мысли давили друг друга.
–Кажется, мы решили этот вопрос, – подвел итоги Каин, по лицу скользнула тень улыбки.– С котом что-нибудь придумаем.
Я не отвечала, обдумывая ситуацию. Где-то на краю сознания отметила, что невероятная стрессоустойчивость – положительный пункт в резюме.
Только что с помощью 'моей силы' были выбиты окна. Только что объяснили, что я часть этого мира. И что мне вернут кота.
–Но я же вам зачем-то нужна? – тишина затянулась.
Каин сомкнул челюсти, я это заметила. В глазах Шарля скользнуло удивление.
–Саша. Послушай, – тихо говорил Каин, подаваясь вперед.– Давай условимся на два года. Если за это время ты не приживешься здесь, обещаю, что верну обратно.
Я уцепилась за фразу. Значит, именно он может все изменить.
–Куда вернете? В место, где я считаюсь без вести пропавшей, с иском в суде о невыплаченных коммунальных платежах, с разрушенной карьерой?
–Хорошо, чего ты хочешь? – говорил брюнет, он точно злился.
–Я, – я не хотела домой, как бы странно это ни звучало. Действительно было бы интересно попробовать здесь начать жизнь с нуля. Но по моей природе, нужно было подготовить запасной аэродром. Всего-то два года.– Мне нужно обратно, чтобы решить вопросы. Я уволюсь с работы, оставлю квартиру друзьям. И кота заберу.
Не могу не вернуться.
–Договорились, – слова Каина увязли в липкой черноте, стремительно закрывшей глаза.
Мягкая поступь сна забрала в свои сети слишком проворно, и я уже не слышала диалога над ухом.
–Как ты заставил ее использовать силу? Она же не умеет.
–Просто подтолкнул. Теперь я буду довольно-таки часто ее к чему-то принуждать без разрешения на то.
–Главное, не во вред.
–Я не могу сделать хоть что-то ей во вред.
Каин дал одни сутки на урегулирование вопросов на Земле. Что и было выполнено.Уволилась с работы одним днем и оставила квартиру друзьям, рассказав сказку о решении путешествовать по миру. Были вопросы, были слезы и недоумение. Но ничто не могло изменить намерений.
Даже если бы сопротивление дрогнуло, Каин бы все равно забрал меня, только насильно. Так и зачем рисковать?
Вот интересно, а первый раз тоже он перевел меня на Ромал? А если нет, то почему тогда я оказалась в замке Графа?
Сознание ленивым туманом ползало в прострации.
Проваливалась в сновидения. Яркие, бессмысленные – мозг пытался пережить случившееся.
Помню, что было небо. Высокое, чистое, свежее. И огненное солнце.
Проснулась, когда начала заниматься заря.
Кот лежал в ногах, и, увидев, что хозяйка проснулась, подтянулся поближе, засучил лапками и завел мурлыкательную руладу.
–Хорошо тебе, зверь? – кот разрешил почесать себя за ухом. -А ну как бы остался там один, мой пушистый. Кто бы тебя там гладил так.
Фунтик совсем растаял от такой нежности и растянулся во всю длину, разрешая чесать везде.
Я лениво тратила время до полного рассвета, то разбирала немногочисленные вещи, взятые с собой, то кота мучила, то платья в шкафу рассматривала, то ложилась подумать.
В общем, скучала страшно.
Когда в дверь постучала служанка, радости не было предела. Она выбрала кремовое платье с расшитым корсажем и сложной юбкой. На голове я соорудила все тот же пучок, не доверяя девушке свои волосы.
В этот раз на завтраке нас было только трое.
Шарль с Алией были рады моему благоприятному расположению духа. Я спрашивала их о мире, и они охотно отвечали на вопросы.
Изредка в голове проскальзывала запуганная мысль о происходящем, но она была настолько скользкой, что не задерживалась, к удивлению, в голове и быстро исчезала. Информация в бешеном объеме сыпалась с двух сторон. И было действительно интересно, это пьянило невероятностью.
Ромал населяло множество рас. По словам Шарля, никого из разумных бояться не стоило. Разве что орки не очень хорошо воспитаны и их правила поведения радикально отличаются от, например, человеческих. Они были шумными ребятами устоявшимся кодексом чести и ограниченным пониманием своей многозначительности. Но зато имели лидирующие позиции на рынке по производству бытовых товаров с уклоном в сторону колюще-режащего. К тому же орки, как правило, выполняли грязную работу, на которую, например, эльфы бы не согласились.
Эльфы не были столь чопорны, как я себе представляла. Но они, как и многие древние расы, владеющие всесторонне развитой магией, аристократией и родом правителей, имели на свой счет завышенное мнение. В целом, задирали нос не выше драконов и вампиров.
Гномы жили скромно и не любили высовываться и принимать участие на политической арене.
Это были веселые работяги, которым и без того было чем заняться – сколько не разведанных тайников и не ограненных алмазов! Гномы почти всю добычу экспортировали и предпочитали не сидеть на золоте, а регулярно развивать свое мастерство. Зажиточный гном – странный гном.
При упоминании о троллях Алия возвела глаза к небу, и вскоре стала понятна причина.
Шарлю категорически не нравились тролли. Грубые, неотесанные мужланы, включая маскулинных женщин. Они видели мир исключительно со стороны силы и власти. И денег, множества денег.
Я задорно расхохоталась, наблюдая за тем, как негодует Шарль, описывая свои стычки с вождем троллей.
Вот так все просто и почти не страшно.
Жизнь стремительно менялась. Перевернувшись с ног на голову, она и не думала возвращаться в исходное положение. Более того, болтала ногами, руками и всячески дурачилась.
Иногда меня стремительно накрывало чувство боли и потери, отчаянно начинала скучать по прошлому. Но тоска удивительно быстро отпускала. Тут было хорошо. Свободно. И у меня было так много времени впереди, что можно было никуда не торопиться. Это, пожалуй, было самым невероятным осознанным фактом.
Не нужно спешить влюбиться, построить карьеру, одновременно выйти замуж и родить ребенка. Я могла делать все постепенно. Тогда, когда этого захочется мне, а не по ограниченному времени, отведенному природой.
Вер и Тавий становились все ближе. Часто вечера мы проводили в шумной компании, обсуждая миллион и одну интересные темы. В процессе знакомства попадали впросак, неловкие ситуации и случались недопонимания и даже незначительные ссоры. Чего только стоила глупо оброненная Вером фраза, что я не могу сама о себе позаботиться. И не важно, что он имел в виду ненароком выпавший из сумки кошелек. Мое восприятие вкупе с абсолютной финансовой зависимостью от семьи Графа, превратили услышанное в мировую проблему со всеми вытекающими последствиями обиды. Друг не понимал, в чем проблема, а я, стыдясь, не могла озвучить причину. Спасал Тавий со своим непередаваемым чувством юмора и такта. Совершенно незаметно он подбирал ключики к разрешению любых конфликтов, неизменно выступая в роли дипломата.
Я научила их играть в карты на теоретическое раздевание (приличия-приличия) и щелбаны, а они взамен преподавали уроки волшебства, которые не входили в программу, составленную моим репетитором. Старый маг-человек, выписанный Шарлем из специализированной школы, начал приходить в замок и давать занятия спустя три недели от всего случившегося.
С того момента свободное время значительно сократилось. Но я никогда не испытывала подобного рвения к дисциплинам в школе и институте. До ночи изучала структуры заклинаний, вычисляющие их уравнения, отрабатывала на практике усвоенное. Засыпала на книгах, конспектах, обрывках бумаги. Среди ночи вскакивала и, как таблицу умножения, проговаривала зазубренные непосильным трудом виды блокирующих заклинаний. И все казалось таким легким, дающимся на раз, два, три, что кружило голову.
Магия существовала трех видов: стихийная, живая и мертвая.
Со стихийной все было просто и ясно, как белый день. Магия воды, огня, земли и воздуха. Суть заключалась в подчинении стихии. Что значит подчинить стихию? Это обратить природные процессы в другую сторону, нужную тебе. Все очень легко и понятно. Да только мало у кого выходит.
Живая магия не делилась ни на что, как и мертвая. Они были сами по себе, и с ними было управиться куда легче, чем со стихиями. Живая магия черпала свои силы из всего живого, из травы, из земли, из воздуха, из остаточной магии, из воды. Именно, что черпала, она не могла ими управлять, только заимствовать мощь жизни. Мертвая магия была самой страшной, потому что силу свою брала из смерти. Живая магия и мертвая шли друг с другом об руку, ведь не бывает смерти без жизни. И тот, кто выбирал себе путь живой магии, или, будет правильнее сказать, тот, кого выбрал путь живой магии, неизбежно должен был учиться и мертвой магии.
И оставалось благодарить небеса за то, что у меня оказались такие редкие способности к управлению стихиями. Нет, уроки шли по всем видам магии, но больший упор делался именно на талант.
Преподаватель Вайно поражался способностям 'эмигрантки', какая-то странная девочка и сразу со стихиями, ему это не нравилось. Шарль с Алией невозмутимо улыбались и переглядывались.
А я безудержно радовалась и влюблялась в ветер, мне пришлись по сердцу его теплые руки.
География не пошла, но была необходима, чтобы ориентироваться в пространстве Ромала.
