Текст книги "За тебя. Вернуть (СИ)"
Автор книги: Анна Водолей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
–Вы забавная. Тэраль, – представился мужчина, подхватывая и целуя мою руку.
–За Вами целая толпа из красавиц, – напомнила я, поводя ресницами в сторону девушек. Те злобно шипели. На передний план выплыли знакомые придворные дамы, убившие во мне желание отсидеться на мероприятии в сторонке.
–Я не встретил ни одну девушку на балу краше Вас... Вас?
–Я не буду Вам представляться. И пусть это будет дурным тоном.
–Вы еще и дерзить умеете, – Тэраль пораженно вскинул брови. – Позвольте пригласить Вас на танец?
Я победно стрельнула ресницами в толпу девушек и женщин, и позволила увести себя в центр зала, где вальсировали пары.
Очень по-женски и довольно глупо, надо признать. Но мне доставляло удовольствие видеть их гневные лица, вытягивающиеся по мере приближения к танцевальной площадке.
В общем-то, я не могла отнести себя к показушницам, и дух соперничества не бился в экстазе. Дело было в детских комплексах и навязанном мнении, что внешностью природа обделила. Не обделила, а сделала по-своему, и нужно всего-то было научиться подчеркивать голубые глаза и не ставить акцент на полных губах. Да и взросление пошло на пользу, превращая из гадкого утенка в симпатичную девушку.
Но отказать самолюбию в открытой лести не смогла бы.
Медленная музыка доносилась сверху, где находился балкон для оркестра. Пары красиво кружились по залу, сияя счастливыми улыбками и праздничным настроением.
У меня, как назло, это настроение отсутствовало. Уже в восемнадцать новый год не воспринимался как торжество. День как день, как и любой другой. И альсийский праздник ничем не отличался от московского. Улыбки, спиртное, веселье, а потом все упьются до потери сознания и будут горланить песни во весь голос, забывая о правилах приличия.
–Почему Вы согласились на танец? – заговорил Тэраль, свободно ведя в партии. В его руках было легко чувствовать себя маленькой податливой статуэткой. Танцевал он великолепно.
–Мне было скучно.
–Любая бы из этих женщин умерла от счастья танцевать со мной.
–Так вот почему Вы избегали их, не хотели невинных смертей на празднике, – я очаровательно улыбнулась, не позволяя принять слова за хамство.
–Вам понравился Повелитель?
Я на миг запнулась. Просто же по моему взгляду определить отношение к этому дракону. И Каин, наверняка, тоже осознает природу чувств, что легкомысленно отображаются на девичьем лице.
–Он всем нравится, – равнодушно пожимаю плечами, сдаваясь.
–Говорят, он странный.
–Какая разница, что говорят. Вы знаете его?
–Слишком мало. Но могу рассказать то, что вижу, – Тэраль явно играл, любуясь произведенным впечатлением. И если бы разговор шел серьезным тоном, я сию секунду отвесила бы звонкую, отрезвляющую пощечину. – Он стоит сбоку и не танцует. Значит, ждет кого-то. Печален, некто его расстроил. Сильно, по всей видимости.
Я рассмеялась шутливому тону мужчины, задействовавшему все свое обаяние и харизму.
–А серьезно? – тут же бросила ему вызов.
–Серьезно? Он пьет вино из пузатого бокала. Это значит, что он предпочитает вина, которые достигли своей "зрелости". Я винодел.
Отчего-то последние слова были произнесены спокойным печальным тоном, манерная веселость слетела с него, как вода с гуся. Мы тут же остановились, хотя зал был все так же в движении, никто, впрочем, и не заметил этого.
–Я не понимаю, в чем дело. Мы разве знакомы?
–Нет, – я очень удивилась вопросу.
–Я вас как будто знаю, – он смотрел на меня испытующим взглядом, ожидая ответов.
Глубоко. Наизнанку. До дрожи.
Я высвободилась из объятий Тэраля, делая шаг назад, но он тут же поймал меня за кисть, не позволяя покинуть площадку. Что он делает?
–Кто Вы? – серо-зеленые глаза смотрели с мольбой, в них не было приказа, столь свойственному подобной натуре.
На мои плечи неожиданно опустились руки. Эти руки я бы узнала из тысячи, и мне не понадобилось оборачиваться, чтобы знать, кто стоит за спиной.
Тэраль лишь усилием воли остался стоять на месте. Я видела, как на секунду переменилось его лицо: от изумления до ненависти, как он хотел отшатнуться от меня, словно от прокаженной. Тэраль абсолютно точно был драконом, об этом свидетельствовали бронзовые проблески, словно чешуя на солнце, в его подрагивающих зрачках, готовых вытянуться, но разве драконы могут испытывать негативные эмоции к своим Повелителям?
–Девушка хотела уйти, не стоит ее задерживать, – спокойно сказал Каин, но от льда в голосе замерзало сердце.
–Повелитель, – Тэраль кратко поклонился дяде, прижимая правую руку к сердцу, выражая почтение. И удалился, наградив сомнениями в ухмылке.
–Все в порядке? – Каин осторожно повернул меня к себе и заглянул в глаза.
–Нет, – я дотянулась пальцами до подвески на шее. Алмаз грел мягким солнышком.– Потанцуйте со мной.
Не знаю, кто в очередной раз направил мой язык, говоря это, какой черный дернул за руку, осторожно положив ее на левое плечо старшего дракона.
Не представляю, какая муха укусила Каина.
Но он нежно обхватил мою талию и закружил по залу. Медленно, затем постепенно ускоряясь, мы парили среди других драконов, я держала его пристальный взгляд, который он не отрывал от меня.
Так о многом хотелось спросить.
Косые взоры, злобное и удивленное шипение со стороны. Похоже, нашей партии никто не ожидал.
–Снова контролируете мои эмоции, – грустно ухмыльнулась я, ясно ощущая некоторое давление в голове.
–С каждым днем дается все хуже и хуже.
–Что? Почему? Это плохо?
–У каждой ситуации есть как минимум два выхода: плохой и хороший. Я планирую хороший.
–Планируете, – безучастно повторила я. – Как долго Вы будете держать меня своей пешкой?
–А кто сказал, что ты пешка?
–Все эти игры. К чему они? Вы обещали рассказать, когда мы прибудем в Альсию. А теперь избегаете.
–На то есть причины.
–Скажите мне!
–Тшш, не кричи, Саша, – Каин ловко уводил меня из зала, перед ним почтительно расступались.
Я очнулась, когда мы вышли из распахнутых дверей и скрылись в небольшом проеме стены коридора, оставив позади несколько парочек. – Что ты хочешь знать?
Каин оттеснил и прижал меня к стене, беззастенчиво нависая скалой. От близких губ пахло вином, глаза с ожиданием наблюдали за откликом загнанной и смущенной девочки. Дразнили. Играли. Пытались сбить?
Безумной зверушкой пялясь на лицо Повелителя, я пыталась оформить вопросы. Их был миллион! Но в этот миг они вылетели из головы, делая ее никчемно пустой, звенящей.
Я видела только губы напротив, слышала только вкус вина. Сердце бешено колотилось в груди, еще чуть-чуть и оно пробьет грудную клетку, не в силах удержаться в оковах тела.
–Ты не подготовилась, – Каин играючи провел пальцами по моим волосам.
–Нет. Я...я...
–Спроси, когда вспомнишь, – он развернулся и собрался было уходить, когда мой голос неожиданно прорезался.
Я собрала всю себя, сжав до боли кулаки.
–Кем она была для Вас?
Каин замер, воздух накалился от разрастающегося напряжения. Он стоял ко мне спиной, но я знала, что сейчас дракон закрыл глаза, стараясь перетерпеть накатившие чувства.
–Ты не этот вопрос хотела задать, – бесцветно проговорил он.
–Но я его задала, – с обманчивым вызовом, призванным скрыть неуверенность.– Кто она? Кем она была? Кем была для Вас? Что с ней стало?
Холодная стена приняла его плечо, закрывая с тыла.
И сию же секунду боль острым клинком вонзилась в мое солнечное сплетение, заставляя дышать чаще, выбивая из равновесия, отнимая волю. Я, схватившись двумя руками за грудь, начала задыхаться и хрипеть.
Что это? Как больно.
Рука Каина тут же поймала за талию, прижимая к себе, давая опору.
–Пожалуйста, – с губ срывался свист, приходилось делать частые паузы между словами, подготавливая к ним легкие.– Мне нужны ответы, я в тупике. Вы ничего не рассказываете, – слезы тонкими ручейками скатывались по подбородку. Тугая пружина, сжатая до предела, которую так долго сдерживал Каин, не выдержала, выстрелила, смывая эмоциональным потоком любой самоконтроль. Я уже не знала, что было нужно в данный момент. Говорить, что я люблю его, просить стать мне другом, ответить на вопросы, забыть? Хватаясь за дракона, сползала на пол, не чувствуя ног. Грудь сдавило чудовищной болью, и я сжала зубы, чтобы не закричать.
Какая ирония, именно в тот момент, когда появился шанс хоть что-то узнать, сама же прерываю процесс.
Я смутно помнила эти ощущения. Нечто подобное, но много щадящее, вспыхивало в теле ранее. В тот день, когда впервые воспользовалась магией и выбила стекла. Или когда мы только прибыли в Альсию. Или еще когда? Это не впервые.
Боль, как разверзнувшаяся черная дыра, поглощающая любые эмоции, но взамен дающая только ад.
Каин подхватил меня на руки и понес по длинным коридорам.
–Не сейчас, Саша. Не сейчас, слишком рано, – шептал на ухо дракон, убаюкивая сладким голосом. -Потерпи еще, девочка.
Крученая лестница вывела на башню, у которой не было стен, и крыша держалась на высоких мощных белых колоннах. Черное небо было усыпано звездами, медленно кружился снег, с улицы разносился веселый гомон веселящихся горожан. Город, подсвеченный миллиардами огоньков и салютов, жил в эту ночь.
Дракон сел на меховую подстилку, лежащую здесь, все так же держа меня на руках. Воздух, с трудом поступавший в грудь, совсем сбился, начала кружиться голова от недостатка кислорода. Каин торопливыми движениями ослабил шнуровку корсета, но это не принесло облегчения. И новый виток боли огненной стрелой пронзил насквозь, выгибая дугой и отпуская. Бисеринки пота высыпали по телу. Я болезненным комочком свернулась в объятиях Повелителя, выжидая, когда эта мука закончится. И самое главное – отчего?
–Это невыносимо, сделайте что-нибудь, – голос хрипел, пальцы немели от того, что с силой сжимали собственные плечи, сейчас казавшиеся чужими.
Я умру, расколюсь от этой невероятной боли, боги, умоляю, сделайте что-нибудь.
Слезы, стоны и хрипы мешались.
Смерть от боли... Пожалуйста...
–Я не могу это остановить. Прости, – его холодные губы замерли на моем виске, руки с силой сдерживали судороги.
Внутри колотила беснующаяся дрожь, подбрасывая и вжимая то вверх, то вниз, по спине струился пот, хотя на улице хозяйничает зима. Губы пересохли, и сложно произнести даже слово. Счет времени потерян, волосы прилипли ко лбу. Когда спазмы мышц особенно усиливались, Каин теснее прижимал к себе, словно стараясь вобрать каждую дробь тела, разделить на двоих.
И где-то в урывках между агонией и спокойствием я ловила себя на мысли, что безмерно счастлива, что он сейчас рядом, что это его руки держат мое тело, его губы целуют мои висок и лоб.
Целуют.
Когда, после бессчетных минут, появились силы открыть глаза, ничего не изменилось. Разве что крики на улице смолкли. Все так же кружил снег, подчиняясь законами природы, все так же Каин держал меня в объятиях, согревая.
–Я даже не могу стереть твои воспоминания, – грустно улыбнулся дракон, поправляя выбившуюся прядку из моей прически.
–Что это было? – язык будто опух и еле ворочался. Я попыталась собрать себя и приняла сидячее положение. Должно быть, ноги Каина затекли под моим весом. – Так и будете молчать? У Вас есть все ответы, но почему Вы не хотите ничего объяснить?
–Саша, ты мне веришь? – Каин отвел взгляд и смотрел высоко в небо, лицо было, как всегда, сосредоточенным и печальным.
–Верить и доверять – разные вещи. Я Вам верю. Верю, что не причините мне зла. Я надеюсь на это. Но, Каин, мне бы не хотелось просто слепо верить.
–Пока все будет именно так. И я не намерен что-либо менять.
–Но, – задохнулась я от возмущения.– Вы же обещали!
–Я сказал, что, когда мы прибудем в Альсию, ты все узнаешь. Я не отрекаюсь от слов. Ты действительно все узнаешь, но не сейчас.
Сильный порыв ветра взметнул наши волосы, и на одну короткую секунду они сплелись в этом танце, лаская друг друга.
–Пора спать, скоро рассвет.
–Мы пропустили весь праздник? Вер и Тавий, наверное, волнуются.
–Они знают, что ты со мной.
Я прикрыла глаза. Только этого не хватало, Веру эта новость не понравится.
–Пойдем, провожу тебя до комнаты. Но сначала, – он повернул меня к себе спиной и затянул корсет. – Неприятно будет потерять его по пути.
Проводы до спальни больше напоминали прогулку под конвоем, Каин шел впереди и ни разу не заговорил и не обернулся. Ему было достаточно слышать мои шаги, дыхание и биение сердца. А человеческий моторчик выпрыгивал из костей и мягких тканей от пережитого.
Что все это значило? Откуда эти убивающие спазмы? Последствия сдерживающей магии Каина или что-то иное?
Я сбилась с шага, вспоминая мучения. На мгновение показалось, что боль сейчас вернется, и невольно обхватила плечи, впиваясь ногтями в рукава платья. Но ничего не произошло. Мы шли по мертвому полутемному коридору, где витал запах нового года, и были развешаны гирлянды.
А еще, я снова ничего не узнала.
–Ты должна хорошо поспать, – Каин открыл передо мной дверь и пропустил вперед.
–Спокойной ночи.
Но вряд ли его ночь была спокойнее моей. Я не сомкнула глаз до полудня, а потом разом провалилась в черные сновидения.
Слушать тонкую, изящную мелодию, струящуюся вокруг. Мелодия плакала, звала на помощь, разговаривала. Ее томные всхлипы, ее чуткость к этому миру. Словно нежный аромат цветов звучала она в моей голове, оставляя редкое по своей сути послевкусие. Хотелось раствориться в ней, как в белой пене набегающей волны, забыться, обрести покой. Музыка звала, она опутывала, околдовывала и заставляла страдать.
Каждый взмах смычка вспарывал душу острым лезвием, оставляющим пожизненные раны или ювелирные шрамы.
Но то была такая сладостная боль.
Когда проснулась, на часах было начало первого ночи. На столике в углу стоял поднос с едой и кувшин с соком. Взглядом зажгла несколько свечей и принялась за поздний ужин, вспоминая события минувшего дня. Хотелось разобраться во всем и сразу, но вовремя приостановила себя, призывая вспоминать поэтапно, чтобы не пуститься в очередную панику.
Вот мы с Тавием спускаемся в зал, в тот самый, что ранее был во сне. Так много гостей, так много красок, все мешается в голове. Вот выходит Вер. Наконец-то, после вечных дней ожидания и беспокойства, хотя было очевидно, что с ним не могло ничего случиться. Затем неожиданно появляется тот странный мужчина и Каин. Он обнимает во время танца, прижимает к груди. Резкий удар под дых. Я непроизвольно сжалась, поддаваясь воспоминаниям. Он снова не захотел ничего объяснить, он что-то скрывает, даже не стесняясь подтверждать это.
Не в силах совладать с собой, вскочила и заметалась по комнате, от стены к стене, от двери к окну. Снег легко кружился за стеклом, маня. Я подошла ближе и прислонилась лбом к ледяной преграде, становилось лучше. Дыхание восстанавливалось.
Вероятно, сейчас было бы неплохо прогуляться, уснуть все равно не выйдет.
Я не спеша оделась и вышла в зимний сад. Стража только удивленно посмотрела в след, когда беспокойная гостья направилась в сторону белоснежных деревьев.
Немая красота ночи, укрытой белой периной, изредка подсвеченной высокими фонарями. Многие из них не работали, их включали только в дни приемов для прогуливающихся по саду гостей. Я присела на лавку, последний раз скрипнув снегом под ногами. В замке горели теплым тусклым светом некоторые окна, но в основном все было погружено в темноту и покой.
Дыхание морозными облачками выскальзывало изо рта. Тишина поглощала, позволяя упиваться ею. Она дарила безмятежность и умиротворение, по каплям вынимая и стирая тревоги. Студеный воздух отрезвлял и давал мыслям ровный ход.
А что, если?..
Руки оттолкнулись от холодной поверхности лавки, заставляя ноги выпрямиться. Я подошла к краю широкой тропы, повернулась спиной к пушистым сугробам, которые не были тронуты старательными дворниками. Они сохранили пушистые, снежные участки, по которым никто не ходил.
Раскинув руки, ухнула спиной в холодное крошево. Черное небо над головой с яркими острыми звездами, кружащиеся снежинки. Спину быстро начинал пробирать мороз.
–Мы тоже так делали, – раздался смешливый звонкий голос. Я резво подскочила, узнав ее.
–Присоединитесь? – смелое предложение вырвалось само собой. Брови на ее лице вскинулись в удивлении.
Саиля потопталась на месте, а потом вздохнула.
–Почему бы и нет?
Ее тело вытянулось рядом, тоже с раскинутыми руками, которыми она водила по снегу, создавая борозды "крыльев".
Чуть повернув голову, я смотрела на нее. На разбросанные светлые волосы с рыжим отливом, в темноте их цвет становился острее. Она огненный дракон, об этом мне рассказал Тавий.
Вер целиком унаследовал кровь по мужской линии. От матери ему не досталось ничего, по задумке коварной природы, всегда отдававшей предпочтение силе королевской крови.
Кто знает, что привело Повелительницу глубокой ночью в спящий сад, но она была в такой же растерянности и подавленности, как и я.
–Хорошо, что ты здесь, – выдохнула она, откровенничая. – Мне было очень одиноко сегодня, не с кем побыть.
Я поджала губы, не зная, как поддержать разговор, да и стоило ли.
–Ты знаешь? – она села, подобрав ноги. Я повторила движение.– В тебе есть что-то такое, располагающее...даже не знаю. Тебе говорили об этом?
Да, Тэраль на балу говорил нечто похожее. Внимательно смотрю в ее бледное потерянное лицо.
Согласно кивнула, подтверждая.
–Есть такой тип людей, это известно. Им рассказывают сокровенное, даже не спросив имени иногда. Вот и с тобой так, – ее губы дрогнули, глаза прикрыты. – Но я же понимаю, что не могу тебе довериться. Сдерживаю себя, представляешь?
Саиля глухо засмеялась.
–У вас нет друзей? – почти шепотом спросила я, физически ощущая пустоту в душе напротив. Чем можно помочь Повелительнице? Хотелось поддержать, высказать сочувствие, но примет ли она их? – А с кем вы так же лежали однажды в снегу? Он друг?
–Да, – эхом ответила женщина. Лицо резко переменилось. Мне показалось, она закусила язык, пытаясь скрыть эмоции.– У меня был очень близкий друг. Не было никого роднее и не нужно было, в общем-то. Неужто ты думаешь, что мне могут доставлять удовольствие посиделки в гостиной с болтливыми сплетницами? Нет, конечно, нет. Но я так долго одна...Создаю иллюзию движения, как будто кому-то есть дело до того, каково мне. Как будто есть те, с кем я могу делить время.
Лицо Саили стало немым. Пальцы в обтягивающей красной коже перчаток ласкали снег у ног, смешивая его друг с другом.
"Но у вас же есть сын и муж!" – хотелось возразить, но ком приличия застрял в горле. Кто я такая, чтобы напоминать ей о долге? И тот ли это долг?
–Зябко, – Повелительница поднялась. – Пойду, пожалуй. Спасибо тебе, что выслушала.
И поднявшись, чтобы уйти, она внезапно обернулась.
–Не говори никому о нашей встрече. Это просьба.
–Не скажу, – пообещала я, заведомо зная, что соврала.– А в ответ скажите, где теперь ваш друг?
Дракон замерла, решая внутри себя сложную задачу.
–Она оставила меня. Как оставила и Каина.
–Веста? – стон самостоятельно нашел путь по голосовым связкам, сковывая сердце.
–Да, – тихо проговорила Саиля, подтверждая.
Ее фигура все дальше и дальше удалялась по тропе, теряясь в темноте. Озадаченная, я еще некоторое время сидела в ставшем остром холоде. Поднялась, отряхнулась.
Кем она была, эта женщина? Наверное, самой лучшей, доброй, хорошей, красивой. По ней так сильно тоскуют, по ней плачут, ищут.
Раньше Веста была для меня абстрактной женщиной, которой досталась любовь Повелителя. Теперь же ее облик дополнился: она была другом, не только любовницей. Не только предательницей.
Медленно переставляя ноги, бродила по саду, не особо разглядывая сменяющийся пейзаж.
Как мне удалось выйти за пределы замка, понять не удалось. Оглядевшись по сторонам, стало ясно, что замок остался немного позади, а я стою на пустой улице, неярко освещенной фонарями.
Ругая себя за невнимательность, повернула назад. В планы не входило отдаляться от дома, тем более, что Каин запретил такие вольности без компании.
Подул сильный ветер, снег хлестнул в глаза острой стружкой, и я зажмурилась, прячась от него.
Когда я снова открыла глаза, картинка изменилась. Меня окружили человек шесть в необычной одежде.
Оглянулась по сторонам, ища подмогу. Но никого не было. Сердце совершило скачок к горлу.
Панику бить было рано, чтобы не побудить странную группу к неожиданным действиям.
Четверо из окруживших стояли спокойно, не поднимая рук и не щеря рот в улыбках, будто безмолвные тени. Двое шагнули в центр, беззастенчиво разглядывая меня со всех сторон, но не прикасаясь. Только по кругу обходили и перебрасывались взглядами.
–Что происходит? – по возможности, хладнокровно задала вопрос.
Ответом не удостоили.
–Берем, – в голос оповестили четыре тени, до сих пор ни разу не шелохнувшиеся.
У меня тут же похолодело внутри.
–Знаете, я тут в гостях, меня не на продажу выставляют! – фыркнула понаглее, чтобы застращать неожиданных визитеров.
Две фигуры, осматривающие меня, по команде теней сзади, приняли боевые стойки, будто расплавленное железо перетекло в сосуд. Движения были скользкими и четко просчитанными.
Я рывком выпустила заклинание с ладони, но бушующий ветер вместо того, чтобы отбросить противников назад, мягко обошел их, лишь слегка разворошив прически. Или эти двое так ловко провели воздушную стихию, либо она по каким-то причинам не могла причинить им вреда.
С левой ладони уже рвалось обжигающее пламя, и я не стала удерживать его. Двое снова неуловимо обошли заклинание, невредимыми представая передо мной.
Тени наблюдали.
Замерев в секундном ступоре, пыталась понять, кто же это. Но полутора лет обучения не достаточно для знания хотя бы малой части этого мира. Расы, религиозные воззрения, привязанности – это изучают годами, и я не была в состоянии оценить масштаб проводимой операции.
Закончилось все быстро и прозаично. Мой преподаватель по магическим искусствам залился бы багряной краской от стыда за ученицу, увидь этот позор.
Сдаваться без боя я, безусловно, не собиралась, но никто не интересовался подобными пустяками, быстро оглушив неизвестным заклинанием. Свет размазался и поблек.
Каин, помогите мне.
Пробуждение было легким: голова, руки, ноги не ныли, мысли были ясными. Правда, сразу насторожил запах сырости, тухлости и твердая холодная поверхность, на которой я лежала. Камень, судя по всему.
Осторожно осмотрелась. Довольно темно, но это не помешало угадать сверху черный пласт сырого камня, покрытого плесенью и мхом. Приподнялась и начала изучать помещение, освещенное чадящим факелом с противоположной стороны за решеткой.
Замечательно, меня поместили в камеру. И лежала я действительно на каменном полу, даже элементарной соломой не застеленной. Окна отсутствовали, только ржавая во весь свободный проем решетка с частым плетением. Впрочем, тут не было ничего кроме камня, плесени, мха и решетки.
Сотый раз чертыхнулась и подошла к ограде, желая обозреть хоть что-то полезное. Быть может, не все так страшно. Прутья звонко отозвались разрядом, не подпуская ближе. Совсем ненормальные, зачем узникам ток на решетках?
Только если...
Я выпустила легкий поток ветра, преграду не выбьет, но поможет проверить догадку.
Заклинание, сплетенное на решетке, опять звякнуло, показало золотую структуру по всей площади покрытия и приняло в себя выпущенную энергию.
Нет, этого я не ожидала. Думала, что срикошетит обратно, но никак не впитает, как губка.
А если так?
Заклинание ветра было пущено в камень, чуть выше крепежей самой решетки – вдруг можно таким образом выбраться? Но и там была раскинута сеть заклинания. И на потолке, и на стенах, и на полу. Различие было лишь в том, что на решетке было какое-то дополнительное заклинание, не позволяющее к ней прикасаться.
–Та-а-ак, – протянула я задумчиво.
А подумать было над чем. Что бы ни послать в решетку и камень, это будет, если не плюсом к их обороне, то просто минусом к моему резерву. Даже снятие волшбы приумножит силу преграды. Или просто нейтрализует примененную магию.
Вывод был простой, но не утешительный: вытащить пленника можно исключительно с обратной стороны. А вытаскивать меня было некому.
К тому же, судя по давящим ощущениям и спертости воздуха, тюрьма находилась под землей.
И какой нормальный человек додумается искать здесь пропажу?
Я села на корточки напротив решетки и стала ждать.
Ноги затекли уже через три минуты, пришлось встать и ходить взад-вперед.
Как можно было так нелепо попасться. Зачем вышла за пределы замка? Каин меня убьет. Если сможет найти живой.
Тяжело вздохнула и оперлась спиной на стену. Сырой воздух чуть резал по гортани и оставлял неприятный осадок на языке. Куртка предательски пропускала весь холод опоры, и вскоре зубы начали постукивать.
"Берем", – эхом прозвучали в голове слова четверых.
Кто же это?
Мысленно воспроизвела картинку еще раз, в деталях рассматривая лица. Четыре неподвижные фигуры, облаченные в черные брюки с серебряными стрелками, черные туники до колен, подвязанные тонким поясом в цвет стрелкам, узкий рукав три четверти, воротник под подбородок, лицо от глаз скрывает прозрачная черная же навеска, длинные до поясницы волосы собраны в тугой высокий хвост. Ни одной эмоции, почти ни одного движения.
И те двое, что разглядывали меня. Они были в такой же одежде, что и молчаливые тени, отличался лишь цвет – ярко-красный и желтый. Их лица были более живыми, но вряд ли более эмоциональными, ожившие маски. Они или не чувствовали холода, или были к нему приучены. Минус десять и снег их не смущали.
В гарем, на органы, в рабство?
Чем этот замечательный мир отличается от моего старого? Столько же жестокости, подлости и грязи, которых не замечаешь поначалу, окунаясь с головой в волшебный водоворот неизведанного.
Жизнь казалась ожившей сказкой с небольшой горчинкой, появлявшейся во время воспоминаний о родных и близких людях. Я тосковала по ним безбожно, да и тоскую до сих пор. Но я лишь человек, а как любому индивидууму нашей расы, нам свойственно привыкать ко всему, особенно к хорошему.
А чем плохо? Не нужно ежедневно ходить на опостылевшую службу, оплачивать коммунальные услуги, стоя в пробках, вдыхать ароматы выхлопов и бензина. Живи себе, учи интересную магию, ходи в роскошных платьях, позволяй камеристкам обслуживать себя. Но это лишь на первый взгляд той, кто оказался на самом верху.
Бедность, болезни, насилие, неравенство, высокомерие, предательство и ложь – от социальных явлений, к сожалению, не скроешься. Люди везде одинаковые.
И получается равнозначная замена, ничем примечательным не отличающаяся.
Послышалась возня сбоку, я подошла ближе к решетке и осмотрела доступный участок – никого. Раздались шаги.
–Кто живой? – спросила я, прислушиваясь. Шаги зачастили, и теперь точно можно было сказать, что за стеной кто-то был.
–Давно привезли? – тихо спросил женский голос.
–Не знаю, я без сознания была,– я чуть не припала к решетке всем телом, обрадовавшись обществу, но вовремя вспомнила об особенностях тюрьмы.
–Отключилась?
–Нет, отключили.
–Сопротивлялась, – горько заключила девушка.
–Где ты?
–В соседней камере.
Возня увеличилась, девушка устраивалась удобнее, если такое возможно на голом камне.
–Меня Саша зовут. А тебя?
–Зачем оно тебе?
–Чтобы обращаться, -немного растерялась от ее вопроса.
–Можешь называть меня Риммой, если хочешь.
–Это твое ненастоящее имя?
–Да, но оно мне всегда нравилось.
Я кивнула. Какая мне разница, что за странности у соседки. Мне вот в детстве хотелось, чтобы ко мне "Ангелиной" обращались.
Какое-то время работало.
–Кто они? – я замерла в ожидании ответа, может, девушка имеет представление об этих людях.
–Вайреки.
Название ничего не давало, и я уточнила кто это. Девушка нервно хихикнула и принялась объяснять.
Это странные существа в обличье человека тройственны. Два хозяина и один соглядатай, они неразделимы, словно единый организм. Питаются эмоциями и душами, вышедшими из тела.
–То есть? Я не понимаю, каким образом.
–Ты знаешь, зачем мы тут?
–Нет.
–Ясно. Слушай, – Римма на минуту замолчала, выжидая драматическую паузу и начала рассказывать тихим хриплым голосом. -Это их древний ритуал, вайреки выпускают на ринг двоих, и один из них должен погибнуть в схватке, другому достается приз. Приз, понятное дело, на усмотрение самих вайреков и не важно, что победившему это покажется вовсе не наградой.
–Душу убитого съедают эти монстры, а эмоции?
–Во время боя их более, чем достаточно.
–Ты неплохо ознакомлена с процессом, – улыбнулась я. Хотя улыбаться было нечему.
–Конечно, – сухо ответили за стеной. – Я выхожу на этот ринг уже двадцать третий раз. И сегодня придется убить тебя, чтобы снова остаться в живых и все еще иметь надежду на то, что меня отпустят.
Сердце больно ухнуло и скатилось в желудок. Меня поразило даже не то, что вайреки такие животные, а то, как эта девушка равнодушно относится к настоящему. Стала относиться. До какой степени нужно набраться отвращения, чтобы и его уже не возникало?
Но волновать сейчас меня должно другое.
Меня убьют. На ринге. И мою душу съедят вайреки.
Никакой романтики.
Или это очередная попытка устранения? Что и кому сделала гостья Грани, что ее так старательно сживают со свету?
Римма молчала, поскребывая ногтями по камню.
–У тебя кто-то остался? – спросила я, чтобы замять паузу и не думать о грядущем, тем более, что исправить что-то уже не в моих силах.
–Двое детей. Мальчишки, – ее голос даже не дрогнул в улыбке, не блеснул чувствами. Да, где-то там у меня кто-то есть, говорила ее интонация, а может, уже и нету никого, кто знает.
Стало страшно. Ей же уже все абсолютно безразлично и она прекрасно понимает, что ее не выпустят отсюда. Раз за разом Римма будет доставлять пищу для вайреков и отвечать на подобные вопросы десятков людей, которые окажутся недолгими соседями.
Я отшатнулась от решетки, как от чумной, и попятилась к углу, надеясь укрыться там от давящего чувства безысходности.
Что она такое, если даже своих детей забыла, если перестала бороться? Почему не дает убить себя на ринге? Правда думает, что выпустят? Не похоже.
Личный повар вайреков. Бессменный. И следующим блюдом станет моя душа.
Так просто.
Спасите. Каин, где же Вы?
Слезы горькими горошинами посыпались на колени, которые я прижала к себе, раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы согреться и занять глухое пространство движением.
Римма все так же скребла ногтями по камню, потом начала напевать незатейливую грустную мелодию, больше походящую на бред сумасшедшей, изредка переходящую в стоны.
Полумрак камеры настигал сознание и порывался вторгнуться внутрь. Часа три или больше я билась с ним, а потом уступила, проваливаясь в сон.
Холодные руки бережно ласкают тело, бегают осторожно пальцами, дотрагиваются до лица, стараясь успокоить и забрать страх и боль. Нежное тепло окутывает плотным коконом, и я невольно вытягиваюсь в этом чистом голубом свете, спеленавшим меня.
