Текст книги "Дом с привидением"

Автор книги: Анна Михалева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– Знаешь что, папа, я не поеду с тобой в парк. После того как ты столь жестоко обидел Виолу, я вообще с тобой никуда не поеду!

– Даже в Непал? – лукаво покосился на нее Павел.

– А ну вас! – она махнула рукой на обоих.

– Не изволите ли пожаловать на спиритический сеанс, дядюшка? – Лидка выросла на пути у Аркадия Петровича, раскинув руки в стороны, так что ему ни с какой стороны было не обойти ее. Разве что через перила сигануть. Он этого сделать не мог – возраст не позволял. Поэтому он замер в нерешительности.

– Я набралась смелости и пригласила видного деятеля в этой области – доктора парапсихологии, магистра Ко Си Цина.

– Надо же, какие метаморфозы со званиями, – усмехнулась Сашка. – На недавнем приеме ты представила его своим психоаналитиком.

– И что с того, – тут же надулась писательница. – Он и в психологии мастер, и в парапсихологии. Все ведь взаимосвязано, детка.

Последнюю фразу она процедила сквозь зубы и с таким видом, словно Сашка посмела высказать непростительную глупость в ученом кругу.

– Я не уверена, что профессор парапсихологии – это именно тот человек, который проводит спиритические сеансы, – пожала плечами отчасти уже посрамленная Сашка.

– А раз не уверена, то и нечего воздух понапрасну сотрясать, – Лидка завершила ее падение в черную бездну невежества. И вновь обратилась к растерявшемуся Аркадию Петровичу: – Пожалуйте на сеанс.

Тот, как ни странно, не стал ругать ретивую племянницу. Наоборот, подумал немного, пожевал губами и вдруг утвердительно кивнул.

– Но папа, – округлила глаза Сашка, – как же Виола? Как же пиво, в конце концов? Если уж выбирать между парком и Ко Си Цином, то безопаснее пиво в парке.

– Да, – поддержал ее Павел, который почему-то напрягся всем телом, явно занервничав.

Она настолько привыкла к его хроническому спокойствию, что проявление хотя бы такого не слишком явного волнения удивило ее гораздо больше, чем согласие отца участвовать в каком-то сомнительном шаманском аттракционе.

– А вы можете отправляться в парк, в цирк или еще куда-нибудь, – небрежно отмахнулась от них Лидка и, кокетливо подцепив Мамонова под руку, поволокла его по направлению к своему жилищу.

– Ну уж нет! – Сашка решительно направилась следом. – Я этого представления не пропущу ни за что. Цирк – ничто в сравнении со спиритическим сеансом Ко Си Цина!

Она оглянулась. Павел стоял, прислонившись плечом к косяку. И думал о чем-то, глядя вдаль. На губах его блуждала рассеянная улыбка.

– Идем, будет весело, – крикнула ему Сашка.

На что он лишь пожал плечами, но с места не двинулся.

– Ну, как хочешь, – она побежала за Лидкой, которая успела уже завернуть за угол, утащив за собой Аркадия Петровича.

У крыльца Лидкиной части дома Сашка столкнулась с Серегой. Встреча была столь неожиданной, что она на целую минуту потеряла дар речи, а вдобавок еще и покраснела.

– Так ты все-таки пригласила его с нами, – добродушно улыбнулся ему Аркадий Петрович и, пользуясь тем, что Лидка оставила его в покое, прыгнув в сторону, чтобы схватить за руку и привлечь к намечаемому действу проходившего мимо Бориса, отечески хлопнул Серегу по плечу.

– Пригласила? – тот подозрительно покосился на Сашку.

– А разве нет? – отец сделал то же самое.

Под их двойным подозрением она совсем сникла и залилась густым румянцем.

– Вообще-то я наобум пришел, – Серега озадаченно потер переносицу, совсем как Аркадий Петрович. Жест был «слизан» специально, чтобы понравиться. Это Сашка прекрасно знала. И тут же разозлилась.

– И не думала я никого приглашать, – довольно грубо ответила она и с вызовом глянула на Серегу. – Я хотела провести этот день с тобой и Павлом.

– И не удалось, – развел руками наглый ухажер, улыбаясь при этом с деланным радушием. За радушием этим бушевали страсти. Сашка это понимала, а потому в душе ее шевельнулось что-то неприятное. Наверное, предчувствие гадкой сцены, в которой ей заранее определено место «запутавшейся блудницы», ну а Сереге, разумеется, – «разумного наставника». И он примется ее порицать с важным видом, распекать, унижать – в общем, займется ее воспитанием непонятно по какому праву.

– Что за бред! – послышалось из-за угла.

На дорожке тут же показались Виктория, Виола и Валентина, которых практически тащил за собой возбужденный предстоящей акцией Вован. Возмущенная фраза принадлежала Виоле, которая еще не успела отойти от ссоры с отцом. Глаза ее припухли, а в голосе слышались плаксивые нотки.

– Это воистину круто! – выдохнул Паршин. – Право же, милые дамы, вы получите удовольствие.

Эти слова слегка примирили и Виолу, и Викторию с неминуемым участием в спиритическом сеансе. Валентина, которая попала в компанию хозяев лишь потому, что оказалась рядом, вовсе не проявляла никаких эмоций. Разве что опасливо косилась на Аркадия Петровича – как он отреагирует на ее присутствие в столь интимной обстановке. Но тот решительно никак не отреагировал, поскольку был поглощен разговором с Серегой и Сашкой.

– И все-таки я не понимаю. С чего ради днем… – Виктория обвела собрание на крыльце недоуменным взглядом. – Кто устраивает сеансы спиритизма при солнечном свете?

– Господину Ко Си Цину солнце – не помеха, – важно изрек Вован, – к тому же пора пресечь всю эту чертовщину в доме.

– Всю эту чертовщину? – усмехнулась Виктория. – Это кого же вы имеете в виду?

– Кого! – он скосил глаза в сторону. Взгляд его упал на куст жасмина, росший у дорожки.

Виктория вряд ли что поняла, поэтому просто пожала плечами. Она занесла было руку, чтобы красноречиво крутануть пальцем у виска, да сдержалась, чтобы не обидеть несчастного, которого бог и так мозгами обидел.

– Значит, ты опять решила меня обойти своим вниманием? – дернул Серега Сашку за руку.

– Я имею право распоряжаться собой и своими желаниями, – резко отвечала она.

– Всем этим добром вовсе не ты распоряжаешься, – он снова дернул ее. – А где предмет твоих желаний?

– Он оказался единственным здравомыслящим человеком, который не дал себя утащить на глупое представление, – не без гордости произнесла Сашка.

– Значит, Пашке неинтересно? – хмыкнул Серега. – С чего бы ему прятаться от великого Ко Си Цина?

– Прятаться? – столь дикое предположение ей и в голову не приходило. Она изучающе посмотрела на дознавателя, потом пришла к определенному (не лестному для того) выводу и покачала головой, даже глаза прикрыв для пущей убедительности. – Ты абсолютно, совершенно помешался!

– Лично мне кажется, что это вполне закономерно в вашем доме.

– Вот-вот, – Сашка улыбнулась ему, действительно как душевнобольному, – именно об этом я и говорю.

– Господа и дамы, – Лидка прыгнула на крыльцо и широко отворила дверь, – все готово, прошу в дом.

Общество вяло потянулось по ступенькам.

– Прежде чем начать наш сеанс, – важно произнесла Лидка, когда все расселись в небольшой гостиной на первом этаже, – я хотела бы объяснить, почему нам всем это столь необходимо.

– Уж пожалуйста, – ворчливо напутствовал ее Серега.

Такое замечание прошло бы незамеченным где угодно, но только не на Лидкиной территории. Она тут же дала обидчику отповедь:

– А вас, Сергей, никто и не приглашал. Вы не член семьи и даже в доме не живете. И вообще, уберитесь со шкуры рыси. Это животное занесено в Красную книгу, и я положила его сюда вовсе не для того, чтобы его топтали ногами!

Серега послушно поднялся с драгоценной шкуры, на которой полулежал до сего момента, и, напустив на себя добродетельную скромность, присел на подлокотник кресла, в котором расположилась Виктория. Правда, заметил чуть слышно:

– Надеюсь, для того чтобы обтянуть это кресло кожей, никого из редких животных не убили.

Лидка гневно раздула ноздри, но ничего не ответила. Наверное, решила, что обидчик того не стоит. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы, и продолжила, обращаясь ко всем сразу:

– С некоторых пор наш дом подвергается страшным испытаниям. Я поговорила с уважаемым Ко Си Цином, обрисовала ему ситуацию… ну, вы все в курсе…

– Уж это конечно, – за всех заверил ее Серега.

Виктория мягко улыбнулась и положила ему ладонь на запястье, тем самым приказав заткнуться. Что он и сделал.

Скандал был предотвращен. Лидка получила возможность продолжить свою путаную речь:

– Несмотря на то что тут присутствуют невежды, не верящие в огромные способности моего наставника, психоаналитика и магистра белой магии, господина Ко Си Цина, я все-таки надеюсь, что все вы с максимальной серьезностью отнесетесь к моему предложению поучаствовать в сеансе очищения ауры нашего дома. Кроме того, я не зря назвала сеанс спиритическим: господин Ко Си Цин планирует вызвать дух убиенных женщин, дабы расспросить их о личности убийцы.

– Какая гадость, – фыркнула Виола.

Борис попытался обнять ее, дабы успокоить, но она отстранилась, демонстративно дав понять, что в его помощи не нуждается.

Сашка пожалела сестру, ведь поддержка ей сейчас явно не помешала бы. Особенно если учесть то, что она случайно слышала в беседке на берегу пруда. Ведь если магистр белой магии действительно примется искать убийцу посредством своей техники, чем черт не шутит, – он может и на Виолу указать.

«Наверное, она нервничает», – Сашка исподтишка покосилась на нее.

Нет, та выглядела обозленной, но вполне спокойной. Злилась она на Бориса. Скорее всего, на него. А может быть, и на Лидку с ее пустой затеей. В общем, Виола явно не верила в способности Ко Си Цина, а потому совершенно не волновалась за исход его сеанса.

А вот сама Сашка отчего-то ощутила легкий и неприятный холодок, проскользнувший по позвоночнику и осевший где-то над поясницей. Противно было, хотелось встать и уйти. Останавливало лишь то, что при сложившихся обстоятельствах ее бегство могут расценить неправильно. Мало ли что способны подумать люди, и так уже перепуганные тем, что неизвестный убийца бродит по дому целую неделю. Решат еще, что она – и есть убийца, и сбежала, испугавшись разоблачения.

Сашка огляделась. У отца был сосредоточенный вид. Впрочем, интереса в нем не наблюдалось. Он ждал продолжения, вот и все, пожалуй. Виктория расслабленно улыбалась, надеясь вдоволь повеселиться в ближайшие полчаса. Ее настроение передалось и Сереге. Тот даже жмурился, явно сдерживаясь, чтобы не разразиться неприличным хохотом – так его забавляла ситуация. Вован преданно хлопал глазами на исполненную достоинства Лидку. Виола тихо злилась. Борис впал в прострацию, сидел на диване рядом с женой, тупо глядя перед собой. Валентина стояла у двери, чувствуя себя чужой на этом празднике жизни и готовая выскочить на улицу в любой момент. Ей было интересно, но она все время с тревогой поглядывала на Аркадия Петровича, ища в нем недовольство своим присутствием. Однако тот на нее не обращал внимания, что вселяло в несчастную женщину еще большую неуверенность. Да… Сашка остановила взор на двух блюстителях закона – Ляпове и Синичкине, которые скромно расположились на стульях под лестницей на второй этаж и зорко наблюдали оттуда за каждым находящимся в гостиной.

К сеансу все было готово заранее. Впрочем, особенно готовить было и нечего. Поставили стол посредине комнаты, накрыли его черным сукном и водрузили большой хрустальный шар на серебряной подставке. Вокруг шара расположили четыре тонких свечи в подсвечниках. Вот, собственно, и все.

Лидка окинула всех торжествующим взглядом и наконец громко изрекла:

– Магистр белой магии господин Ко Си Цин!

После чего она воздела руки к лестнице, на вершине которой величественно появился обладатель титула.

Он был в белом балахоне, украшенном снизу странным золотым орнаментом: что-то среднее между древнегреческими и чукотскими мотивами. Удостоив аудиторию медленным кивком, он сошел в гостиную величаво, как французский король, почтивший двор своим монаршим визитом.

Как представитель двора Сашка сочла своим долгом склонить макушку в почтительном поклоне.

Магистр без лишних слов сел за стол, зажег свечки, после чего махнул Валентине, чтобы та погасила свет. Окна гостиной были предусмотрительно зашторены, и после исполнения домоправительницей воли Ко Си Цина в комнате возник полумрак. Дрожащий свет свечей добавлял таинственности действу.

– Сейчас сдохну, – донесся до Сашки сдавленный смешок Сереги.

– Тсс, – тихо попросила его Виктория. – Будет интересно, дурачок.

– Сейчас по роже получишь, – гневно шепнул ему Вован и намеренно придвинулся поближе к нарушителю таинства, чтобы при случае воплотить свою угрозу в действие.

Серега затих, скорее чтобы не мешать Виктории, нежели из-за страха перед литературным агентом, который был раза в два уже его в плечах.

Ко Си Цин в это время возложил руки на шар, закрыл глаза и наполнил тишину монотонным мычанием. Мычал он довольно долго. Столь нудное времяпрепровождение начало порядком раздражать Сашку. Она вспомнила о планах поехать в парк, вспомнила про Павла, оставшегося в одиночестве. И хотела было уже подняться и выскользнуть на свежий воздух, когда магистр вдруг оборвал мычание и открыл глаза. Взгляд его был пустым и безумным.

– Вижу страшную тайну, – безучастно, но громко изрек он. – Тайна наполняет дом. Тайна бьет зеркала – дурной знак. Тайна готова убить деньги. Но деньги спасет любовь…

– А… а кто убийца? – чуть слышно осведомилась Лидка и поперхнулась собственной смелостью.

– Убийца… – монотонно повторил Ко Си Цин, – тайна готова убить деньги. Картина убьет тайну.

– Картина? – выдохнула Сашка.

– Уж не Дюралево ли полотно? – Серега опасливо покосился на огромное полотно, занимавшее половину противоположной стены.

Внушительных размеров картина любимого Лидкой художника могла запросто пришибить человека насмерть. Одна рама из дуба чего стоила.

– Картина новая, гладкая, не рисованная. Картина из темноты…

– А где обещанные духи? – возмутился Серега.

– Ты его доконаешь, – обреченно вздохнула Виктория.

– По роже дам, – снова пообещал Вован.

– Не всякий его видит, не всякий его слышит, но всякий может его… гм… узреть сквозь рукотворную тьму. Тайна уйдет, останется любовь… – тут Ко Си Цин перевел вполне осмысленный взгляд на Сашку.

Та замерла. Сердце ее прижалось к ребру и малодушно затрепетало.

– Надежда положила картину в тетрадь с письменами. Там тайна. Но не спеши найти ее, она принесет тебе горе. И оставит любовь только в сердце, – проговорив эту белиберду, магистр снова закрыл глаза и замычал.

Сашка вжалась в кресло, боясь пошевелиться. Кто бы знал, что странный субъект с еще более странным именем и уж совсем дурацкой профессией вдруг наполнит ее душу таким безотчетным страхом? Почему она так переполошилась? Она попыталась разобраться в своих чувствах, но не смогла. Лишь покосилась затравленно на Серегу. Тот мстительно ухмылялся. Видимо, припомнил, что она не пригласила его на прогулку в парк, а собиралась провести день с Павлом.

«Картина, рукотворная темнота, тетрадь с письменами… Почему этот идиотский маг не может сказать толком. Выдал с десяток загадок и мычит теперь как ни в чем не бывало».

Павел! Тут у Сашки голова пошла кругом: «Да ведь Павел и есть тайна их дома! Но при чем же тут рукотворная темнота и картина?»

Она посмотрела на отца. Тот сидел в противоположном кресле, выпрямившись. Лицо его было серым, рот полуоткрыт, а в глазах застыл ужас.

«Тайна готова убить деньги. Чьи деньги? Неужели Павел пришел, чтобы разорить отца?»

– Галина, скажи нам правду! – неожиданно взревел Ко Си Цин.

Все замерли, готовые услышать самое невероятное. И тут произошло то, что завершило сеанс спиритизма в самом его зачатке: из-под потолка вдруг налетел ветер. Свечки потухли. А на противоположной стене что-то скрипнуло, потом клацнуло и, наконец, с грохотом обрушилось на пол.

– У-ух-оо! – разом выдохнули все, даже представители закона под лестницей.

– Что это? – взвизгнула Лидка и тут же перешла на нервный бас. – Что это было?

– Кажется картина, убившая не то тайну, не то любовь, – саркастически ответил Серега, который первым оправился от испуга.

Валентина нащупала выключатель и зажгла электрический свет. Творение художника Дюралева действительно переместилось со стены на пол, но, к счастью, никого не травмировало при своем триумфальном падении. А могло бы, поскольку кресло, в котором сидел Аркадий Мамонов, лишь случайно было отодвинуто от стены на полметра.

– Папа! – Сашка вскочила на ноги и кинулась к отцу. – Ты цел?

Вопрос прозвучал по-дурацки, но ей было решительно все равно. Главное, что отец живой и невредимый сидел на своем месте и, похоже, медленно приходил в себя от всего случившегося. Непонятно, что его ошарашило больше: падение полотна или туманные высказывания магистра. Однако вид у Аркадия Петровича был нездоровый. Правую руку он прижимал к груди в том месте, где должно было биться сердце. Видимо, с сердцем были проблемы: отец шептал бескровными губами: валидол и слабо хрипел.

– Папочка! – Сашка повернулась к Лидке: – Быстро тащи валидол!

Все повскакали с мест, кинулись к Мамонову. Лидка взлетела на второй этаж, в спальню, и вскоре там послышались шумы выдвигаемых ящиков.

– Папа! – Виола оттолкнула Сашку и схватила отца за руку. – Тебе плохо?

Он сделал над собой усилие и отрицательно покачал головой.

– Папа! Перестань. Я же вижу, что тебе плохо.

– Несу! Несу валидол! – Лидка скатилась по лестнице и сунула Виоле в руку тубус с большими таблетками.

– Павел, – прохрипел Аркадий Петрович, – позовите его.

В этом переполохе никто не обратил внимания, как Ко Си Цин медленно, сохраняя величавость, поднялся, прошествовал через гостиную и, открыв дверь, вышел на улицу.

– Павел, – повторил отец.

– Сейчас, – Сашка растолкала сгрудившихся вокруг кресла людей и понеслась к двери.

Распахнув ее, она что было мочи побежала к парадной лестнице, надеясь, что Павел все еще стоит там, где его оставили, – у дверей в холл.

* * *

Она завернула за угол, взлетела по лестнице, чуть было не растянулась на ступеньках, так как смотрела вовсе не под ноги, а вверх, где должен был бы стоять Павел. Но его, конечно же, там не было. В тщетной надежде она заглянула в холл, прислушалась, не играют ли на рояле. Хотя с какой стати Павел должен был играть, он до сего момента ни умений, ни желаний подобных не проявлял. Сашка попутно сама себе удивилась.

«Действительно, странно! Мне почему-то кажется, что он на все способен. Даже сесть за рояль и с ходу сыграть что-нибудь из любимого теткиного Шуберта…»

Стоя у двери, она оглянулась, справедливо решив, что с высоты второго этажа ей видна значительная часть парка, просматриваемая аж до самого пруда. Так что если Павел решил прогуляться с этой стороны дома, то она его заметит. Но его она не увидела. Зато увидела фигуру в белом балахоне, совсем не величаво, а как-то суетливо бегущую по дорожке к главной аллее, ведущей к воротам. Господин Ко Си Цин сматывался с неудачного сеанса по-английски: ни с кем так и не попрощавшись. Может быть, падение картины произвело на него еще большее впечатление, чем на остальных, и теперь он, потеряв рассудок, несся, выпучив глаза и не разбирая дороги.

«Интересно, он угадал, кто убийца, или нет?»

Сашка долго бегала по дому в поисках Павла. Заглядывала во все комнаты подряд, кричала так, что горло сорвала до хрипоты, но безрезультатно – она его так и не нашла. Усталая и расстроенная поплелась обратно. На лестнице столкнулась с Серегой.

– Притащился этот ангелоподобный, – сквозь зубы сообщил он, явно не проявляя любви к Павлу. – Твой папаша уже коньки чуть не откинул. Прямо посинел весь. Что там творилось – вспомнить страшно! Лидка вызывает «Скорую», Виола кричит, не нужно! Папаша твой испускает дух, а Виктория хохочет как ненормальная. У нее истерика началась. До сих пор хихикает.

– Так вызвали «Скорую»? – Сашка толкнула его в плечо, чтобы вернуть к нужной теме.

– Не понадобилось. Пришел Павел, положил ему руку на лоб, отцу твоему тут же полегчало. Он встал и пошел себе.

– Как это?

– А вот так. Своим ходом, посредством переставления ног.

– А Павел?

– И тот тоже… – Серега нахмурился. – И почему он раньше не появился? Словно ждал, когда его появление будет более эффектным. Ведь всем уже казалось, что и «Скорая»-то не успеет подъехать, так Аркадию Петровичу плохо было. Он, похоже, даже сознание потерял. Во всяком случае, глаза закатил… И вот Павел появился.

– Но он же не мог знать…

– Как же. Там такой шум подняли, одно Лидкино сопрано чего стоило. Ребята из охраны, и те прибежали. А этот Павел шлялся незнамо где! Явился ведь минут десять назад всего.

– А где отец?

– Пошел в беседку. Просил не беспокоить.

– А Павел?

– Ах, Павел? – Серегины глаза ужалили ее карей злостью. – Да вон он! Sweet guy![5]5
  Сладкий парень! (англ.).


[Закрыть]

К лестнице действительно шел Павел. Он был, как всегда, невозмутим, словно не спас только что человека непонятным никому способом, а просто шел по своим делам из пункта А в пункт Б.

Серега сжал кулаки.

– Кто бы знал, как я хочу отлупить по заднице эту скотину! – прошипел он.

В другой раз Сашка бы не только одернула его за несдержанность в выражениях, но и удивилась бы: подобные фразы, да в таком эффектном состоянии Серега не изрекал на русском языке. Значило это только одно: таким злым Серега не был еще никогда. Но Сашке некогда было удивляться, и уж тем более недосуг было заниматься его воспитанием, она бросилась вниз по ступенькам навстречу Павлу.

Увидав ее, с горящими черными углями глаз на бескровном лице, с растрепанными волосами, с раскинутыми руками, он остановился, откровенно любуясь ее почти полетом по лестнице. Добежав до него, она замерла в полуметре, не решаясь завершить желанное падение в его объятия. Он сам шагнул ей навстречу и аккуратно прижал к себе. Сашка уткнулась носом в его плечо, вдохнула странный запах, пропитавший его футболку: легкий, пьянящий, знакомый и какой-то чужой, словно не из ее жизни.

«Имбирь? Ладан?» – пронеслось в голове.

– Ты вылечил отца? – шепнула она.

– Нет, – он усмехнулся, как всегда, невесело, а скорее задумчиво, – это совпадение.

– А я тебя искала.

– Я знаю… мне сказали, что ты побежала за мной.

– Ко Си Цин про тебя много говорил, – зачем-то призналась она, хотя то, что магистр вещал именно про Павла, было исключительно ее догадкой.

– Вот как? – он не удивился. Нет, он попытался сделать вид, что крайне удивлен, но это «крайне» было излишним, выдавшим его с головой.

– Почему тебе все известно?! Все, что происходит в этом доме, а может быть, и за его пределами? – она подняла голову и посмотрела на него требовательно, желая получить искренний ответ.

Но он лишь невесело усмехнулся. Сашка в который раз сказала про себя, что Павел не похож на парня своих лет. У него молодое лицо, еще не окрепшее по-мужски тело (ведь даже Серега выглядит более мужественно, чем он), но вот глаза… Да что там глаза! Вообще, непонятно по каким причинам, но ей все время кажется, что Павлу много-много лет. Может быть, сто, может, тысяча или еще и больше… Наверное, и отцу кажется то же самое, поэтому он и принимает его на равных. Или не кажется? Или так и есть на самом деле?!

«Если я еще и не сошла с ума, то сойду в ближайшие десять секунд, – тут же решила она, – уже бредить начала!»

Его губы коснулись ее переносицы.

– Успокойся, а то действительно с ума сойдешь, – ласково прошептал он.

– Так! Мне все это порядком надоело! – взревел над ухом Серега и, дернув Сашку за руку, откинул ее в сторону на добрый метр.

– С ума сошел, – пискнула она.

Оскал его был страшен. На мгновение Сашке показалось, что он сейчас кинется на Павла и вцепится ему в шею зубищами, как изголодавшийся вампир.

– Не все тут по-англицки понимают! – это он, разумеется, противника имел в виду, мол, связалась ты, дура, с невеждой, который только по-русски и говорит. А меня, образованного парня, откинула в сторону, как ветошь ненужную!

– If you want I will speak with you by English…[6]6
  Если вам угодно, я буду говорить с вами по-английски… (англ.).


[Закрыть] Или по-французски, или даже на хинди, как вам угодно.

Павел был спокоен и холоден. Сашке даже страшно стало, до того ему было плевать на Серегино буйство.

«А если Серега раздерет его в клочья? Похоже, сейчас он готов это сделать!»

– Но все-таки я думаю, что уместнее изъясняться по-русски. Не так ли? – эта его полуулыбка довершила Серегино интеллектуальное падение.

На дальнейшую словесную баталию он оказался не способен. А поэтому со звериным рыком ринулся на противника. И опрокинул бы его не силой, так массой, но Павел довольно проворно шагнул в сторону, пропустив его мимо себя. Серегин звериный рык утонул в ближайшем кустарнике.

Сашка затаила дыхание, потому что понимала, поединок далеко не закончен.

– Я тебя убью! – пообещал Серега и, просунув голову сквозь ветки, с ненавистью посмотрел на противника.

Но Павла ненависть в глазах Сереги, пожалуй, лишь позабавила. Он раскинул руки в стороны и, усмехнувшись, склонил голову в шутливом поклоне:

– Извольте, сударь.

– Вот собака! – выругался Серега и проворно вылез из кустарника.

– А может быть… – закончить фразу Сашка не успела.

Серегино тело вновь пронеслось мимо нее с нарастающей скоростью. Словно им выстрелили из пушки.

Но Павел предпринял тот же маневр: он просто отступил на шаг, и Серега опять пролетел мимо. На этот раз его стремительный полет остановила стена дома, в которую тот вломился со всей своей злой силой, после чего Серега замер на мгновение, постоял так с минуту, покачиваясь и приходя в себя.

За это время Сашка успела испытать противоречивые чувства: с одной стороны, гордость за Павла, с другой – стыд за Серегу. Стыдно ей было, оттого ей вдруг стало его жаль.

«Да что он, драться не умеет?!» – с досадой подумала она. Сейчас ей хотелось, чтобы Серега уж наконец хотя бы натолкнулся на Павла. Сколько можно мимо-то бегать!

Павел стоял все на том же месте, ожидая противника.

Серега в этот момент развернулся от стены и предпринял еще одну попытку схлестнуться в рукопашном бою. Последнюю попытку, потому что в тот миг, когда он практически налетел на Павла всей своей разрушительной массой, тот снова шагнул в сторону, но при этом подставил ему подножку и, подхватив его потерявшее равновесие тело, сильно ударил кулаком в солнечное сплетение. Этим драка и завершилась. Серега скорчился на дорожке, судорожно хватая ртом воздух. Сквозь боль до него начала доходить горечь поражения, и он застонал.

– Я собирался выпить пиво в парке, – Павел улыбнулся вжавшейся в шершавую стену бледной Сашке и протянул к ней руку. – Составишь мне компанию?

– Ага, – неуверенно кивнула та и робко покосилась на Серегу.

Он застонал еще сильнее и зажмурился от избытка чувств.

Ей очень хотелось уйти отсюда, причем как можно быстрее, потому что она понимала, как тяжелы страдания мужчины, который теряет и честь, и любовь одновременно. Конечно, что касается любви… вряд ли Серега любил ее, скорее уж считал своей законной собственностью, как замок, доставшийся в наследство. И тем не менее она не желала продлевать его муки. Пусть придет в себя, времени ему нужно немного. Он настолько самоуверенный тип, что уже через полчаса нарочно забудет об инциденте с Павлом и будет вести себя, как будто ничего и не было.