Текст книги "Замки роз: нерассказанные истории (СИ)"

Автор книги: Анна Снегова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

8.3

8.3

Задираю голову, чтоб изучить лицо стоящего передо мной мужчины. Впрочем, быстро оказывается, что не обязательно было стараться. Он учтиво кланяется, чуть задерживаясь, прежде чем выпрямиться снова во весь свой статный рост, и кажется, тоже меня с интересом рассматривает. Небось Сесиль все уши прожужжала, зачем понадобилось делать крюк по дороге к порту. Догадываюсь, в каких красках меня расписали.

Но на лице этого знатного господина нет осуждения или предубеждения – я скорее назвала бы его… дружелюбным?

Тёмные волосы собраны лентой в хвост, умные чёрные глаза очень серьезны, но на лице учтивая полуулыбка, и меня немного отпускает. Молодой человек весь в чёрном, как и я, и это тоже чуть-чуть приободряет, потому что рядом с моей сестрицей я боюсь выглядеть какой-то зачуханной галкой на фоне многоцветного оперения яркой певчей пташки.

– Рад знакомству, мадемуазель де Тремон! А теперь поторопимся. Нам желательно успеть за ночь добраться до порта, – сдержанно сообщает граф Винтерстоун, а потом подаёт мне руку, чтобы помочь забраться по высоким ступеням в карету.

Я смотрю на эту руку почти что с ужасом.

Это ещё что? Я для начала вообще отвыкла от вида каких бы то ни было лиц мужского пола. А тем более, с такими манерами. Чтоб ко мне прикоснулся мужчина – даже в перчатках, как положено по этикету – и мысли не могу допустить. Страшно так, будто сейчас Небесная Дева лично спустит с небес молнию и покарает меня за это ужасною карой.

Граф хмурится в недоумении. Наверное, не понимает, почему смотрю на его руку как на дикого зверя. Ситуацию спасает сестрица, которая с восторгом принимает эту руку и вспархивает по ступенькам, махнув пышными юбками так, что задевает его.

– Вы так любезны, Ваша светлость! – сияет благодарной улыбкой… и нет, мне почудилось, наверное, что эта самая Светлость сейчас едва заметно поморщился?

Неужели моя очаровательная сестра умудрилась и его достать за время поездки? Да быть того не может! Сколько себя помню, она очаровывала всех и вся. А тем более сейчас, когда она выросла такая красавица.

Я, наверное, устала, и мне показалось.

Быстренько вскарабкиваюсь по ступенькам сама, сбивчиво отвергая помощь графа и уверяя, что справлюсь. По пути, разумеется, наступаю на собственное платье и едва не падаю. Сесиль кривится так, будто у неё зуб болит. Я забиваюсь в самый дальний уголок справа от сестры, отсаживаюсь от неё как можно дальше, пытаюсь сжаться в незаметный комочек. И так всю дорогу будет ныть, что я ей мешаю и занимаю слишком много места, я уверена.

– Где ваши вещи, мадемуазель де Тремон? – спрашивает граф, заглядывая внутрь. – Я прикажу кучеру их разместить.

Аккуратно ставлю небольшой свёрток со своими пожитками у ног.

– Все со мной, – улыбаюсь смущённо.

В глазах графа появляется странное выражение, он присматривается ко мне внимательнее. Отвожу взгляд, разглядываю пышное убранство кареты, обитой бордовым плюшем. Да уж, батенька денег не пожалел, устраивая комфорт любимой своей дочери! Которая тем более умудрилась составить такую выгодную партию. Представляю, как он ею гордится.

– В таком случае, можем трогать.

Граф забирается в карету с ловкостью человека, полжизни проводящего в путешествиях. Усаживается напротив меня, на свободную лавку. Стучит о переборку, и карета дёргается. Лошади нетерпеливо ржут, они явно застоялись, и им не терпится разбежаться.

Я смотрю за окно – и мне не верится, что вот эта груда камней, что становится всё меньше и меньше – и есть Обитель Небесной Девы, место, которое долгих несколько лет было для меня всем. Сейчас она кажется совсем крохотной. Мерцает звездочка одинокого окна – кто-то не спит ночью. Быть может, Всеблагая Дева злится, что упустила добычу.

– Ах, как душно! Николь, ты заняла всё пространство, мне ужасно неудобно, помнёшь мне все юбки! – заявляет вдруг Сесиль и ловко пересаживается поближе к графу, попутно склонившись и продемонстрировав всё содержимое своего декольте.

Граф меняется в лице… а потом вдруг посылает мне страдальческий взгляд. А я как на зло к тому моменту не успеваю нацепить на лицо маску невозмутимости, и мой стыд за сестру не успел под неё ещё спрятаться.

Между нами как-то сама собой протягивается тоненькая ниточка взаимопонимания.

Да, достала, и крепко.

– Пожалуй, в таком случае мой долг джентльмена уступить вам всю лавку целиком, чтобы вы ехали, ничем не стесненная, мадемуазель Сесиль, – поспешно заявляет граф и… пересаживается на освободившееся место рядом со мной.

Мне даже сложно описать словами, какие краски в этот момент отражает лицо моей дражайшей сестрицы. Но ей нечем крыть – она сама придумала этот аргумент с мятыми юбками. Уж конечно, на свободной полностью лавке её юбкам будет вольготнее всего, больше меняться местами поводов нету.

Сесиль сердито насупилась и сделала вид, что устала.

Правда, буквально через пять минут вся карета и вправду огласилась сопением от ее неподдельного и очень глубокого сна.

Я глубоко вдохнула, с облегчением выдохнула… и тут только заметила, что сидящий рядом граф бросает на меня еще один красноречивый взгляд искоса. В этот раз в нём понимающая усмешка.

До меня доходит, что моему новому знакомому хорошее воспитание не позволяет сказать всё, что он думает, о свежеиспечённой невесте его короля, но вот таким странным способом он нашёл возможность донести до меня свои истинные чувства, а также полную со мной солидарность.

Мне становится неожиданно легко и спокойно на душе. Как будто я нашла себе друга там, где не ожидала.

Уже не скрываясь, улыбаюсь графу.

– Спасибо! Я очень благодарна, что вы меня забрали!... ой, – запинаюсь и краснею, когда понимаю, что такое говорю. – То есть, что вы взяли на труд захватить меня по дороге в порт. Хотя спешили с таким важным поручением… Вы впервые в Тембриллии?

Пытаюсь поспешно направить разговор в другое русло, пока не начала жаловаться новому другу на то, как мне было плохо в Обители. Бывают такие люди, которым хочется жаловаться. Потому что как-то нутром сразу понимаешь, что не осудят, и даже, пожалуй, что подставят плечо. Но я не имею права жаловаться.

– Нет. Я уже побывал в вашем краю не так давно, в составе брачного посольства Его величества. Увы, мне не была в нём предоставлена такая честь, как право голоса. Лишь организационное сопровождение, – ровным светским тоном отвечает мне граф.

Как будто ничего такого не сказал.

А на самом деле мне только что было чуть ли не прямым текстом сказано, что будь его воля, мою сестру своему королю в жёны он бы ни за что не выбрал.

Я едва успеваю спрятать смешок в ладони и изобразить, что закашлялась.

В глазах графа немедленно заплясали смешливые огоньки, хотя лицо и осталось бесстрастным. Он понял, что намёк добрался по адресу.

Некоторое время мы молчали. Молчание в карете установилось очень уютное, и я хотела как можно дольше продлить это тёплое ощущение. Ещё успею выспаться.

Украдкой я продолжала рассматривать своего нового знакомого. Красивый какой мужчина! Пожалуй, я понимаю, чего так с ума сходит Сесиль.

Хотя, нет, не понимаю – она же без пяти минут как замужем! Ей сейчас положено думать только о своём женихе. А она как всегда в своём репертуаре.

– Послушайте, а как вам удалось заставить Настоятельницу меня отпустить? – решаюсь, наконец, задать вопрос, который так давно вертелся на языке.

Граф выходит из долгих раздумий, в которые успел погрузиться. Мягкий свет фонаря за окном раскрашивает всё вокруг глубокими тенями. Чётко очерченный аристократический профиль справа от меня, скамьи и небольшой столик со скруглёнными краями, прикрученный к стеночке под окном, фигуру сестры, спящей крепким сном праведницы.

– Что, простите?.. Ах, да. Позвольте не посвящать вас во все детали, – деликатная улыбка смягчает резкость, которую приобрели его черты в задумчивости. Видимо, проблемы графа мучают непростые. – Не совсем правильно было бы ронять авторитет Настоятельницы в глазах послушниц. Но, скажем так, я долгое время трудился под руководством одного мудрого человека, главы Тайной канцелярии Его величества, и тот снабдил меня немалым количеством сведений, которые могут пригодиться в пути. Рад, что действительно пригодились.

Я так и думала.

Значит, шантаж. Какие-то постыдные тайны нашей Всеблагой Девы.

Я бы пару лет жизни отдала, чтоб узнать, какие. Но граф, очевидно, мне этого не скажет.

Может, грехи молодости? Поэтому она такая злая и так нетерпима к тем, кто даже мысль допускает о… любви?

Я впервые задумалась. Я же вот вроде сейчас на свободу еду. Там же будут мужчины.

А вдруг я там смогу влюбиться?

Я покосилась на графа. Вот, например, симпатичный. Можно даже сказать, замечательный.

Внимательно еще раз рассмотрела, пользуясь тем, что граф снова погрузился в глубокие думы под мерную тряску кареты. Попыталась заглянуть внутрь себя – отзывается чего-нибудь? Ну, вроде, бабочками в животе, вспышками неземной страсти – и чего там ещё обычно бывает. Я-то без понятия, но в книжках писали именно так.

Подумала, покопалась, и решила – что нет.

Так это, видимо, не работает.

Как-то она по-другому устроена, влюблённость эта. Знать бы ещё, как. С графом мне хочется дружить – прям очень хочется, до такой степени, что я бы до утра проболтала. Мне почему-то кажется, что у него в запасе огромное количество интересных историй. Вот взять хотя бы…

– А почему вы так хмуритесь? Какие-то тревоги? Ой, простите мне мою невежливость…

Ну вот я дура! Точно решит, что деревенщина неотёсанная. Кто ж так ляпает языком постороннему мужчине всё, что в голову придёт? Ещё разозлится, что ему в душу лезет какая-то малознакомая…

– Мадемуазель... Николь, послушайте, вы меня простите, но у меня такое чувство, будто знаю вас всю жизнь, поэтому давайте отставим излишние церемонии? У меня к вам вопрос, жизненно для меня важный.

Я аж чуть не подскочила, и даже выпрямилась.

У графа был вид… взволнованный был у него, честно говоря, вид.

– Я… слушаю вас! Если чем-то могу помочь… – осторожно начала я.

– Вот вы же девушка? – граф бросил на меня взгляд, как будто уточнял, а точно ли девушка я. Как-то сразу захотелось спрятаться и стать ещё более невидимой, чем я старалась обычно. Но при моей фигуре это так же обычно не получалось.

– Ну… да… вроде бы.

– Вот и скажите мне – как бы вам хотелось, чтобы вам сделали предложение?

Я уже окончательно запуталась и отчаялась что-либо понимать в этом странном разговоре.

– К-какое предложение?

– Руки и сердца, разумеется. Какие ещё девушкам делают предложения.

Я опешила от такого поворота разговора.

– Никогда об этом не задумывалась. – И это была чистая правда, между прочим. – А что?

Граф страдальчески вздохнул и потёр переносицу усталым жестом.

– Я всю голову сломал. Не знаю, как сделать предложение своей будущей невесте. Может, вы мне поможете? Хочу придумать что-то особенное, и ничего не придумал за целый год. Как на зло, мозги отказывают на этом самом месте. У меня, знаете ли, не слишком много опыта в таких церемониях.

Ой.

Я расплылась в улыбке.

Теперь понятно. Надо было сразу догадаться. Из-за чего такой весь из себя невозмутимый и представительный граф может волноваться. Мило как! Я решила, что скажу, как думаю.

– Мне кажется, что если она вас любит, ей будет совершенно всё равно, как именно вы сделаете ей предложение.

Он перестал тереть лоб и посмотрел на меня с удивлением.

– Как-то не думал об этом деле с такой стороны. Спасибо.

Граф вернул мне улыбку.

Счастливая она, наверное. Его невеста.

Что-то все вокруг замуж выходят… мне вдруг стало немного тоскливо. Я посмотрела в окно какое-то время, но там уже совершенно ничего не было видно. Лишь проплывали бесформенные очертания холмов, да чернело подрагивающее небо, расчерченное серыми полосами облаков. Чтобы отогнать печаль, я решила ещё о чём-нибудь порасспрашивать графа. А то он того и гляди тоже задремлет. Мне хотелось продлить этот вечер. Завтра наступит день, суета, сборы, корабль… сестра проснётся.

Я вздохнула.

– Какой он? Ну…ваш король.

Графа, казалось, удивил мой вопрос. Но он задумался перед ответом, и было видно, что хочет ответить на мой интерес всерьез, а не простой отмашкой.

– Хм… Ему сейчас двадцать девять. Хьюго получил трон после смерти отца, тоже Хьюго, совсем недавно. Принял имя Хьюго VIII из династии Стратагенетов. Конечно, его готовили всю жизнь к этому моменту, но груз ответственности, который свалился на его плечи, трудно себе даже представить. Однако же он несет его с честью. Тем более, что время досталось ему смутное. Тут и там вспыхивают старые распри… вскрываются раны прошлого, которые, казалось бы, давно заросли… – Граф на секунду снова погрузился в какие-то свои мысли. Но быстро опомнился, что я жду продолжения. – Младший брат короля оспаривает его права на престол. Поэтому для Короны так важен сейчас союз с Материком. Выбор наследницы одной из древнейших местных династий должен укрепить его власть.

Я подумала, что наверное, жаль, что я за эти годы совершенно не следила за политикой.

Хотя, политика, это конечно все интересно, но ведь жить-то моей сестре не с короной, а с тем, кто ее носит.

– Нет, я имею в виду – что он за человек, ваш король?

Граф удивился еще больше.

– Честно говоря, вы первая, кто спросил, – и он бросил выразительный взгляд в угол кареты. Где Сесиль уже начала похрапывать.

Он снова помедлил с ответом. На этот раз дольше.

– Я знаю Хьюго уже очень давно. И, пожалуй, только не говорите никому, что я вам так сказал… но бремя быть наследником престола никогда не доставляло ему радости. Скорее, наоборот – книгу и перо он всегда предпочитал мечу и соблазнам света. Не думаю, что Хьюго сам выбрал бы для себя свой жребий, если бы у него был выбор. Вы спрашиваете о человеческих качествах… Справедливый – уже немало для хорошего монарха, каким он обещает стать. Если скипетр не выбьют у него из рук. А желающих предостаточно, уж поверьте мне! Добрый. Пожалуй, даже слишком, учитывая, как часто этим пытаются воспользоваться, особенно теперь. Что ещё… замкнутый. Никого никогда не пускал дальше положенной дистанции, и даже я не в полной мере мог бы назвать его своим другом. Хотя, конечно же, это неизбежно, с учетом обстоятельств и его статуса. И тем не менее…

Мысли графа снова утекли куда-то далеко. Как будто ночь, мерцание каретных фонарей и мерный цокот копыт располагали его поделиться раздумьями, которые не давали покоя самому очень долго.

– Такое впечатление, будто в последнее время его замкнутость превысила разумные пределы. Он словно надел непроницаемую маску абсолютной учтивости. Если начистоту, это вызывает у меня неподдельную тревогу. Королевству нужен король. Но королю нужен кто-то, для кого он будет всего лишь человеком. Вы понимаете меня? Иначе эта маска постепенно поглотит его.

Мне стало как-то грустно за этого короля.

– Вы думаете, моя сестра станет таким человеком?

Граф ответил вопросом на вопрос.

– А вы, Николь? Вы никогда не думали о том, чтобы остаться в Королевстве Ледяных Островов? Зачем вам возвращаться в свою Обитель? Неужели вы там так счастливы? Простите мне мою бестактность… но я в этом не уверен.

Его пытливые чёрные глаза смотрели в упор, и я поняла, что нет смысла врать и отнекиваться.

Отвела взгляд.

– Какой мне смысл оставаться в Королевстве? Это ваш дом – не мой. А у меня… наверное, нигде нету. И никогда не будет, – мой голос понизился до шёпота. Я попыталась не выглядеть жалкой. Но не уверена, что у меня получилось.

– Дом там, где люди, которые ждут.

– Меня никто нигде не ждёт.

– Послушайте, но это мы быстро исправим! Как минимум, в моём лице смею предложить вам друга. И у меня есть отличная идея, кто ещё составит вам подходящую компанию по приезде. Уверен, вы поладите. Она обожает пирожки.

Я не знала, то ли мне смущаться, что граф с одного взгляда на меня угадал мою страстную любовь к пирожкам – то ли радоваться от того, что у меня, кажется, и правда появился друг.

Может, первый настоящий друг во всей моей жизни.

Я робко вложила свою ладонь в протянутую мне руку. Как странно – она меня совершенно перестала пугать! Получила в ответ осторожное пожатие.

– Подумайте над моей идеей, – подмигнул граф. – Имейте в виду, у нас в Замке полно пустующих комнат.

И он снова откинулся на спинку своей скамьи и принялся смотреть за окно – а скорее, в какие-то свои воспоминания.

Ничего себе – у него настоящий свой Замок! Бывает же, везёт людям.

В конце концов, я тоже постаралась устроиться поудобнее в своем углу и хоть одним глазком немного подремать, пока есть время до утра. Но быстро заснула глубоким сном.

Впервые за долгое время мне не снились никакие сны из книг.

Вместо этого приснился другой, ужасно странный сон.

О том, как я бегу по глубокому снегу за человеком в белом. Зову, протягиваю руку, пытаюсь догнать. Он слышит меня и останавливается. Оборачивается… а на нем черная маска, полностью закрывающая черты лица.

Я подбегаю и пытаюсь сорвать маску, чтобы узнать истинный облик человека перед собой. Кажется, если мне это удастся – узнаю что-то важное.

Например, зачем он носит маску.

И что под ней.

Тянусь, тянусь…

И просыпаюсь.

– Мадемуазель де Тремон, уже утро, просыпайтесь скорее! Мы добрались. Поскорее перебираемся на наше судно, вот-вот отдадут швартовы. Мне только что донесли, корабль принца Генриха видели в окрестных водах. Могут быть большие проблемы, если не поторопимся.

Я протёрла глаза – и не поверила им.

Солнце слепило вовсю, отражаясь в бескрайних просторах ярко-голубого моря.

Глава 9

Глава 9

Пока мы собирались и поспешно поднимались на борт, а граф Винтерстоун давал советы и подгонял, я отметила, что Рональд при Сесиль избегает называть меня по имени. Оценила деликатность, с которой он отвел от меня гнев ревнивой сестры. Потому что та, без сомнения, была бы в бешенстве – да и напридумывала бы себе непонятно чего.

Но очень скоро все посторонние мысли улетучились из моей головы – потому что я впервые вступила на корабль.

Это было волшебно!

Я стояла на палубе и восхищённо любовалась морским простором, бесконечным небом в барашках облаков. Берег медленно терялся из виду. Появилось ощущение свободы, как будто кто-то сорвал путы с моих крыльев. Но сможет ли летать птица, которая всю жизнь прожила в неволе? Мне кажется, я летать никогда не умела. Я не знаю, как это. Я не смогу расправить крылья.

Но по крайней мере, я увидела небо.

– Держим путь прямиком на Фрагонару, – пояснил Рональд. С самого отплытия он не уходил с палубы, и в его руках была постоянно подзорная труба.

Значит, пункт назначения – столица Королевства Ледяных Островов. Скоро мы её увидим. И короля.

Меня всё больше охватывало волнение.

Хорошо хотя бы, морская болезнь меня не затронула. В отличие от Сесиль, которая все первые сутки ходила зелёная. На вторые же сутки оклемалась, прихорошилась, и снова принялась отираться вокруг графа. Помню, как она в первый раз выбралась на палубу. Увидела меня, и в прекрасном взгляде вспыхнуло раздражение.

– Шла бы ты отсюда и не путалась под ногами. От одного взгляда на твоё ужасное воронье платье становится тошно.

Я смутилась.

Ушла в свою маленькую каюту, которую к счастью, меня не заставили делить на двоих с сестрой. Долго сидела на краешке койки, опустив плечи, и решила, что пожалуй, сестра права. Моё платье и правда мрачновато – а ведь мне вскоре надо будет предстать перед высшим светом!

И перед королём, – добавляет смущающий внутренний голос.

Нервно заправляю прядь пушистых светлых волос за ухо. Окидываю себя придирчивым взглядом. Пугало, как есть! Да уж, права Сесиль, к сожалению.

А потом наступает озарение. Кое-что я могу всё же с этим сделать!

Роюсь торопливо в своём походном мешке и выуживаю с самого донышка мотки ниток, истёртые моими пальцами тонкие палочки коклюшек. Это всегда меня успокаивало – плетение кружев. Ещё день, через круглое окошко падает достаточно света, мои мысли уплывают, а пальцы быстро и чётко делают свою работу. И я начинаю чуть меньше бояться неизвестного будущего.

Когда-то в древности эти узоры считались магическими. А еще говорящими. Каждая девушка могла вплести в узор на своем платье послание, которое хотела передать – и тот, у кого были глаза и умение видеть, мог это его прочесть.

Жаль, чтоб сейчас этот немой язык утрачен. Но меня учили старинным секретам тембрилльского кружева.

Так задумалась, что не сразу заметила, что мои пальцы помимо моего разума сами выплетают узоры на воротнике.

Развернув – увидела.

Это было слово «надежда»

К закату второго дня всё-таки выхожу на палубу снова – надо размять ноги, да и спина от долгого сидения над кружевом уже не говорит спасибо.

Окидываю нерешительным взглядом пространство перед собой. Рональд конечно же на палубе. Сесиль как всегда рядом, делает вид, что читает книжку, сидя в плетеном шезлонге. Ну, она отродясь никаких книг не читала, так что я уверена, это всего лишь предлог, чтоб пялиться на графа. А он словно не замечает её. Стоит, широко расставив ноги, смотрит пристально в горизонт в свою подзорную трубу.

– Мадемуазель де Тремон! Не видел вас сегодня, – приветствует меня, как будто видит спиной. – Подойдите, будьте так любезны.

У сестры такое лицо, будто у нее сейчас зубы раскрошатся от злости. На секунду трусливо мелькает мысль уйти. Но любопытство пересиливает.

Когда с опаской подхожу к краю палубы – кажется, на их птичьем морском языке это называется «фальшборт» – граф без лишних слов подаёт мне подзорную трубу и указывает куда-то вдаль.

– Посмотрите. Вы видите то же, что и я?

Труба оказывается неожиданно тяжёлой для моих слабых рук. Поднимаю к глазам, моргаю, первое время никак не могу сфокусироваться… но потом в мельтешении синих, голубых и закатно-розовых пятен мой взгляд выхватывает одно крохотное тёмное пятнышко.

– Видите?

– Да! Что это?!

– Надеюсь ошибиться, но полагаю, что это – корабль принца Генриха, младшего брата нашего короля.

– Но почему этот господин преследует нас?! – восклицает Сесиль, которая тоже подошла ближе и встала вплотную к графу с другой стороны. Она конечно же, грела уши во время нашей беседы.

Рональд поворачивается к ней.

– Напомню, что ваша женитьба с королем – дело государственной важности. Принц оспаривает право Его величества на престол. Он сделает всё, чтобы помешать ему укрепить власть. То есть, сорвать свадьбу.

– О, я так рада, что моя скромная персона так важна для королевства! – кокетничает сестра.

А у меня вот никакой радости, одна тревога.

– И что он сделает, если догонит нас? – спрашиваю у графа.

– Понятия не имею, что взбредёт в голову этого сумасброда, – пожимает плечами Рональд. – Насколько я его помню, принцу не откажешь в известной доле благородства, так что вряд ли что-то грозит девушкам. Однако он непредсказуем, а потому опасен. Поэтому я надеюсь, мне не придётся прибегать к запасному плану и уводить наш корабль через Лабиринт погибших кораблей, к Замку ледяной розы.

– Почему?

Я удивилась. Помнила, с какой теплотой он говорил о своем доме.

Рональд посмотрел на меня, а потом смерил взглядом и мою сестру. Как будто колебался недолго, но потом заговорил:

– Раз вы, мадемуазель, планируете связать свою судьбу с Королевством Ледяных Островов, пожалуй должны кое-что знать. В нашем Королевстве снова пробудилась магия…

Она тут же перебила его, картинно всплеснув руками.

– Какой ужас! Надеюсь, мой король уничтожит это порождение зла так же храбро, как это сделал его великий предок, Отто Завоеватель!

Рональд осёкся, и его лицо будто превратилось в неподвижную маску. Он не проронил больше не слова, отвернулся к неспокойному морю и продолжил всматриваться в горизонт.

А я вспомнила книгу – «Легенды эпохи Завоевания», которые нам с сестрой читали в детстве. Сесиль обожала эти жутковатые рассказы о страшных монстрах-эллери, владевших магией, которых истребили наши славные предки. И вспомнила правду об этой книге, которую рассказала Одетт нам в Обители. Правду только для посвящённых. О том, что эллери были всего лишь людьми. Народом, который и вправду владел магией – и который мы истребили в погоне за их чудесами.

Я вцепилась в фальшборт до побелевших костяшек. У меня зазвенело в ушах. Не сразу через этот звон пробился кокетливый голос Сесиль.

– О, граф, у меня аж мороз по коже пошёл, как вы заговорили об этой мерзкой магии!

– Тогда возможно, леди, вам стоит уйти внутрь, чтобы не замёрзнуть, – бесцветно-ровным тоном сообщил Рон, не поворачиваясь к ней.

Сестра фыркнула, развернулась и ушла, шелестя юбками.

Я осталась стоять рядом. Перед моими глазами темнеющие волны пролива Темброк уходили вдаль, сколько хватало невооружённого взгляда. Эти же волны пересекали корабли Отто V Завоевателя, когда он их направил в сторону Королевства Ледяных Островов. Теперь я понимала, почему древние назвали этот пролив именно так. Темброк. «Алчная рука».

– А мне вы скажете? То, что хотели сказать дальше? – я подняла глаза.

Рональд бросит на меня взгляд, полный боли.

– Вы тоже считаете магию злом?

Я задумалась над ответом.

– Мне кажется… мне кажется, все зависит от того, кто и с какой целью её применяет. Это как оружие. Можно убивать, можно спасать жизни. В злых руках волшебство наверняка способно причинять немалые беды. В добрых… – я запнулась. Но что-то в глазах графа и в том, как он внимательно меня слушал, ободрило продолжать. – Наверное, в добрых руках магия способна творить добрые чудеса.

Граф тепло улыбнулся мне.

– В таком случае, вам понравится в Замке ледяной розы.

Я тоже ушла в каюту, погружённая в глубокие раздумья о его словах. Оставляя за собой неподвижную фигуру в чёрном.

Это что же… мне только что прямым текстом раскрыли тайну?

Что в родовом замке одного из самых влиятельных графских семейств Королевства Ледяных Островов, наследника знаменитого Роланда Победителя Чудовищ, который был самым выдающимся рыцарем эпохи Завоевания и своей рукой убивал эллери… в этом замке до сих пор существует магия?!

***

На исходе третьего дня корабль мятежного принца стал нас догонять.